Карта ролевой игры "Не по своей воле"

Виттория тихо выдохнула и замерла, застигнутая врасплох словами Бенджамина и тем, как он осторожно, ласково прикоснулся к её запястью. Его губы были нежными, но твёрдыми. Он не отпустил её руку и тихо гладил её кожу, оглашая принятое решение. Отец объединил их судьбы насильно, не спрашивая её согласия, но сейчас Виттории показалось, что она сама вольна принимать решения и говорить "да" или "нет", потому что этот мужчина давал ей такую иллюзию. И за это девушка была ему бесконечно благодарна. Она понимала, что ей бесконечно повезло с Бенджамином, который давал им обоим время, и с улыбкой посмотрела на него, заново изучая открытое немного мальчишеское лицо, в котором, однако, чётко проступали черты независимого, в чём-то строгого, мужчины, на которого хотелось положиться. Лёгкий трепет от касаний жениха, таких вроде бы невинных, совершенно окрылил девушку. Ведь на месте Бенджамина мог оказаться какой-то морщинистый старик. Судьба оказалась к ней очень даже благосклонна, и Виттория вверила себя в её руки.

- Вы невероятно великодушны, Бенджамин. Признаться, близость брака вселяла в меня ненужное чувство принуждения, но если Вы даёте мне право решать, то я бы отложила свадьбу, скажем, месяца на три. Вы не против?
Когда они оказались на веранде вместе со всеми, то дышать стало чуточку проще. Виттория порядком разволновалась от этого разговора и с удовольствием выпила охлаждающий лимонад. Каро и миссис Максвелл вели увлекательные разговоры на различные темы.

- Каро, милая, я не расслышала. Куда вы направляетесь? Не хотите ли прогуляться к реке?

Прогулка по парку была отличным способом развеяться и познакомиться поближе с женихом. Они говорили не много, но приятно провели время, любуясь природой и украдкой обмениваясь изучающими взглядами. После Бенджамин проводил сестру.

Поджидая жениха, Виттория прогуливалась по веранде, улыбаясь своим мыслям и вдруг поняла, что Мария куда-то исчезла.

Виттория посмотрела на звёзды, поблескивающие на небе, и улыбнулась жениху из-под ресниц:

- А Вы очень коварны, Бенджамин. Теперь я понимаю, почему о Вас боятся распускать слухи. Вы заманиваете девиц на конные прогулки по ночам. Я правильно понимаю? - взяв шаль с плетёного стула, девушка накинула её на плечи, и подошла ближе. - Но раз уж нас оставили наедине, то мы можем прогуляться к конюшне и проведать Скай.

Дорога до конюшни была недолгой. Неяркий свет лился из больших окон дома, было по-летнему тепло, стрекотали цикады, и аромат цветов перебивал едва заметные запахи гари. В конюшне было сумрачно, приятно пахло сеном и немного навозом. Виттория чуть поморщилась. Дремлющий работник вскочил с места и с удивлением посмотрел на хозяйку в сопровождении джентльмена.

- Мы пришли проведать Скай. Проводите нас к стойлу, - велела Виттория, и ниггер, подпалив фитиль лампы, взял её и проводил их через стройные ряды стойл к тому, в котором находилась подаренная вдовой кобылка. Кобыла заржала, реагируя на приближение всё ещё незнакомки, и Виттория спросила у Бенджамина: - Как Вы думаете, она долго будет ко мне привыкать? Может, мне покормить её?

Виттория рассмеялась, довольная тем, что её шутка была понята и оценена по достоинству. Её отец был очень серьёзным, и в его присутствии девушке часто приходилось сдерживаться. Наедине с Бенджамином она начинала себя чувствовать свободнее, как, она верила, и должна чувствовать себя наедине с будущим мужем её возраста. Ах, как же всё-таки чудесно, что ей в мужья не достался какой-то старик! Куда приятнее было кокетничать с молодым Хэмптоном.

- Тогда мы просто обязаны совершить вскорости конную прогулку, - заключила Виттория, принимая из рук жениха кусочки яблока и с улыбкой наблюдая, как Скай тёплым мокрым носом тыкается в ладонь.

Витторию неожиданно обдало жаром, и она подняла глаза кверху и назад, смотря в глаза Бенджамину.

- С Вами - нисколько, - призналась девушка, нежась в этом приятном полуобъятии. А потом повернулась к жениху, не отступая назад. Её очень хотелось кое-что узнать: - Бенджамин, а ездить верхом на лошади по-мужски очень опасно? Я бы хотела научиться. Вы меня научите?

Бенджамин пробежался лёгкой лаской по виску, нежно коснулся волос, и внутри Виттории зародилось предчувствие, что сейчас произойдет нечто волшебное. Она с трепетом приоткрыла губы и затаила дыхание в ожидании обещанного поцелуя. И когда тёплые губы Бенджмина коснулись её рта, девушка закрыла глаза и отдалась ощущениям, с волнением и удовольствием впитывая в себя незнакомый, но такой будоражащий запах мужчины и вкус его пьянящего поцелуя. Ах, как ей понравилось целоваться! Она бы хотела, чтобы это продолжалось и продолжалось. Жар опалил её с макушки до самых кончиков пальцев, и подумалось, что она с нетерпением ждёт новых свиданий. И, пожалуй, без горничной горазно интереснее наслаждаться обществом мужчины. А Бенджамин пообещал ей то, что она просила, и девушка загорелась радостным предвкушением, вовсю улыбаясь. Но, к сожалению, было очень поздно, и им пора было возвращаться.
Когда Бенджамин попрощался с ней и ускакал на коне, она какое-то время провожала его взглядом. Совсем чуть-чуть, ведь было уже очень темно, потом прислонилась к колонне веранды и обняла себя руками. Она думала о том, что последние сутки подарили ей массу впечатлений, от ужасающих до приятных, и за этими переживаниями она напрочь позабыла о своём возлюбленном, о Луисе. На какие-то минуты девушка позволила воспоминаниям затопить себя, но почему-то после нескольких часов в обществе с женихом они потускнели и не казались такими уж волнующими. Возможно, Виттория была ветреницей? Эта мысль девушке не понравилась, и она нахмурила тонкие брови, спрашивая себя, в чём же дело. И тогда она обратилась к здравому смыслу, как, наверное, посоветовал бы её отец, и сделала вывод, что мечтать о несбыточном так же неразумно, как рабам мечтать о свободе. И любое восстание против узаконенного порядка будет жестоко подавлено. Если ей велели выйти замуж за Бенджамина, то она так и поступит, как покорная и любящая дочь. Ко всем этим мыслям примешивалось жгучее чувство обиды на Луиса, который мало что не приехал к ней на день рождения, но даже и не поздравил. Она вздёрнула подбородок и решительно направилась в свою комнату, где торжественно запрятала портрет предателя в старый сундук с намерением забыть его и быть счастливой! Уж она очень постарается это сделать! А с таким мужчиной, как Бенджамин Хэмптон, у неё это обязательно получится. Виттория прикоснулась к своим губам и довольно улыбнулась, упав спиной на постель и любуясь узорами на потолке. Незаметно для себя девушка задремала.

Виттория проснулась от назойливого жужжания какого-то насекомого, замахала рука и стала приподниматься, но ужасная боль пригвоздила её обратно к постели. Девушке чудилось, что болит каждая косточка её многострадального тела. Простонав, она с трудом села и стала озираться по сторонам. Она находилась в своей комнате, в своей красивой кровати, но в платье. Так вот почему ей так больно. Настоящее испытание – провести всю ночь в корсете. Мало того, противомоскитная сетка была так небрежно накинута, что москиты беспрепятственно проникали сквозь неё. Виттория в изумлении обнаружила налитое кровью тельце дохлого москита. Какой кошмар! Поискав у себя на теле укусы, она обнаружила несколько на руках. Это было уму непостижимо. Почёсываясь, девушка откинула сетку и ступила ногами в чулках на пол. Ну хоть туфли с неё догадались снять! Пошарив рукой под кроватью, Виттория нашла ночной горшок, но вот только он был полон. Она с отвращением отдёрнула руку и поняла, что чаша её терпения переполнена. Что такое случилось с Марией? Не разбудила её, чтобы переодеть в ночную рубашку и подготовить ко сну, оставила спать так, не убрала горшок, небрежно натянула сетку. И привычный стакан ключевой воды, который Мария всегда ставила по утрам на тумбочку перед кроватью, отсутствовал. Совершенно не похоже на аккуратную, исполнительную и заботливую горничную, к которой она привыкла с детства и любила как родную. Виттория дёрнула за сонетку раз-другой, подождала немного и хотела уже отправиться на поиски горничной, как вошла одна из служанок. Кажется, её звали Роза.

- Вызывали, мисс? – робко проговорила мулатка, пригибая голову к шее и опуская глаза, как и было положено слугам.
- Да, вызывала. Помоги мне умыться и переодеться. И где Мария? Она заболела?
- Я не знаю, мисс Виттория. Меня сюда прислали, а больше я ничего не знаю.

Виттория нахмурилась, поворачиваясь спиной к служанке, и пока та помогала ей разоблачаться из орудия пыток, обдумывала варианты, куда пропала её любимая горничная. В связи с восстанием с ней могло случиться и что-то ужасное. Пресвятая Дева Мария! Надо скорее узнать, что с ней случилось! Подгоняя Розу, которая неумело и так непривычно ухаживала за ней, она буквально выскочила из комнаты и быстрым шагом достигла кабинета отца. Сейчас ей было не до церемоний. Всё же она для приличия постучала и вошла в кабинет. Отец беседовал с миссис Максвелл, которая была в привычном своём виде. При виде девушки беседующие замолчали. Она присела в книксене, поморщившись от ломоты в теле:

- Отец, миссис Максвелл, извините, что прервала Вас. Но у меня безотлагательное дело. Пропала моя горничная. Я хочу, чтобы она вернулась! Роза мне не подходит.

Осознав по выражению лицо отца, что он ею недоволен, и то, что забыла даже поздороваться, Виттория залилась краской, извинилась и покинула кабинет.

- Ах, Бенджамин! - несколько несдержанно воскликнула Виттория, увидев своего жениха, так неожиданно оказавшегося в гостиной. - Вы ко мне или к отцу? Если второе, то Вам придётся подождать. Какой-то серьёзный разговор. Хотите чаю, лимонада?

- Доброе утро, Бенджамин, - смущённо улыбнулась девушка, понимая, что снова забыла поздороваться. Она сегодня сама не своя. А всё потому, что привычный уклад жизни нарушился. То восстание, то горничные пропадают... Одна радость это утра - такая скорая встреча с женихом и его ласковые касания, от которых бегут приятные мурашки по коже. - Я тоже очень рада Вас видеть. Такой неожиданный и приятный визит.

Слуги принесли лимонад, и Виттория с наслаждением выпила освежающий напиток. От кабинета они не отходили, стоя как бы на страже.


- Ах, Вы правы, Бенджамин! Случилось нечто очень странное. - Девушка сложила руки на груди и стала в волнении расхаживать из стороны в сторону, иногда неосознанно почёсывая места укусов на руках. - Отец куда-то отправил мою горничную, Марию. А я без неё как без рук. Мы росли вместе. Если бы это случилось неделю назад, я бы не так удивилась, но в связи с этим восстанием... Сами понимаете, что мои волнения могут иметь под собой основания. Не представляю, куда она отправилась. А если и так, что вдруг с ней что-то случится!

Спокойный голос жениха и его обходительность несколько успокоили Витторию, и она позволила усадить себя на диван, доверяясь заботам Бенджамина.

- Вы думаете? - Виттория вскинула глаза и утонула в обеспокоенном и таком пронзительном взгляде цвета небесной лазури. Она не думала, что в лице жениха найдёт такого доброго, предупредительного друга. - Да, та самая служанка, но она практически белая. Я бы очень хотела забрать её с собой. Это возможно? Ах, Бенджамин, я в совершенной растерянности! Но я так бестактна. Говорю только о своих проблемах. Как Ваши дела? Как рука? Не болит?

Виттории показалось, что она ждала достаточно. И когда терпение её окончательно испарилось вместе с понятием о правилах приличия, она постучала в дверь кабинета, а когда открыла дверь, что услышала слова отца:
- Покорно прошу простить меня отец, мистер Бенджамин, но, кажется, Вы говорите о Марии? Отец, прошу, не скрывайте от меня, если случилось что-то серьёзное.

- На пла... - В потрясении Виттория прижала сложенный кулачок ко рту и молча смотрела на отца, пока он спокойным ровным голосом говорил, что отослал её дорогую Марию работать на плантации, гнуть спину под горячим солнцем. Изнеженную, не привыкшую к такому труду Марию он отправил колоть руки и подвергаться опасности среди мятежников. Виттории так хотелось возразить! Спросить, что такого сделала Мария, требовать вернуть горничную, но что она могла сделать? Отец сказал своё последнее слово, и ей оставалось только уйти.

- Благодарю, отец. - Девушка присела в книксене и с прямой спиной вышла из кабинета. Она была погружена в свои невесёлые мысли и думать не могла о прогулке, пока не узнает, как там Мария, и всё ли с ней в порядке. Она повернулась к Бенджамину. Теперь он был её женихом и должен был принять участие в её жизни. Она мягко обхватила ладонями ему руку и с мольбой в голосе попросила: - Бенджамин, Мария не могла ослушаться приказа. Она не такая. Прошу Вас не отказываться от решения забрать её вместе со мной после свадьбы. Вы верите мне? Она очень хорошая девушка. Честная, работящая. Я бы очень хотела проведать её. Как Вы думаете, мы можем проехаться вдоль плантации?

От внимания Виттории не ускользнуло, что её слова не нашли нужного отклика в душе Бенджамина. Мужчина тяжело вздохнул и стал её вразумлять, как это делал отец. Он приводил нужные доводы, логичные, разумные, и девушка по-другому взглянула на своего жениха. Она увидела в нём твёрдость и непоколебимость, а ей, привыкшей покоряться воле отца, подумалось, что теперь придётся покоряться воле мужа. И, возможно, Виттория бы начала спорить и пытаться убеждать стоявшего перед ней человека, но что-то в его тоне заставило её оставить эти попытки, поверить сразу и безоговорочно, а также по достоинству оценить проявленную заботу. Подавив внутренний бунт, он, вторя Бенджамину, тяжело вздохнула и попыталась улыбнуться его последним словам:

- Вы очень добры, Бенджамин. Добры и внимательны. Наверное, будет верным сделать так, как Вы говорите. И рисование, конечно, отвлечёт меня.

Пара прошла в кухню, чтобы осведомиться о состоянии Марии. Как оказалось, девушка в данный момент обедала, и Виттории даже удалось издалека увидеть макушку девушки среди других работников и помахать ей рукой. Она надеялась, что Мария не очень страдает. Она ещё раз попробует обратиться к отцу с просьбой уменьшить срок наказания, а когда горничная вернётся к ней в дом, сделает всё, чтобы та смогла оправиться как можно быстрее от этого испытания. Подготовка к свадьбе будет замечательным поводом позабыть тяжёлые будни. Пока молодые люди ходили на кухню, Роза собрала корзинку со съестными припасами и бутылкой освежающего лимонада, принесла мольберт и прочие принадлежности, а также зонтик и стала сопровождать Бенджамина и Витторию на небольшом отдалении. Когда они прибыли в живописное место на берегу реки, солнце ласкало своими лучами окружающие деревья и отражалось в переливах речной воды. Дул лёгкий ветерок, пели птицы, и было на удивление нежарко. Горничная расстелила плед, поставила мольберт, и Виттория стала рассматривать Бенджамина на предмет будущего портрета.

- Скажите, Бенджамин, Вы не против снять сюртук и остаться в одной рубашке? У Вас такой поэтический облик, что мне хочется более живо перенести его на холст.

Когда Виттория попросила своего натурщика снять сюртук, то ей не пришло в голову, что это может быть неприлично. В тот момент она думала только о том, каким хочет видеть портрет Бенджамина. Но когда жених оказался в одной рубашке, то под ней оказалось мускулистое и подтянутое тело, вид которого несказанно взволновал Витторию. Чтобы скрыть своё замешательство, девушка долго возилась с зонтиком, потом со шляпкой, раскладывала подол юбки по покрывалу в красивом художественном беспорядке и прятала глаза. Но делать это бесконечно было невозможно, поэтому она посмотрела на жениха, который в это время решил перекусить, а также… покормить и её. Близость Бенджамина взбудоражила Витторию ещё больше, а нежные касания только добавили интимности всему этому действу, но поскольку рядом с ней был жених, то все его действия были законными. Думать так было очень удобно. И девушка поддалась искушению, аккуратно укусив булочку. Вернее, попробовав это сделать. Она сразу поняла, кто крошки и масло налипли на губы, и чуть отпрянув, поспешила схватить салфетку, чтобы исправить эту оплошность.

- Вы мне ещё пригодитесь, Бенджамин, - попыталась она разбавить напряжение шуткой, - поэтому наслаждайтесь обедом. Заморить Вас голодом я не хочу. Вот только я не планировала заставить Вас стоять. Я бы изобразила Вас сидящим на это живописном месте. Можете даже прилечь, опёршись на локоть и поглощать припасы. – Мягко надавив на грудь жениха, Виттория уложила его боком на плед, чуть раскрыла воротник рубашки, вплела пальцы в волосы, немного их растрепав и посмотрела на результаты своих трудов. Бенджамин в это расслабленном виде показался ей очень красивым. Как всегда её поразили его небесного цвета глаза. Она даже пожалела, что не рисует акварелью и не может отразить на холсте этот изумительный оттенок. А ещё о том, что больше нет надобности касаться мужчины. Не удержалась и поправила упрямую прядку надо лбом. – Вот так. Поэт в поисках вдохновения. Как Вам это нравится?

Виттория тоже не думала, что процесс подготовки к написанию портрета будет более интересным, чем само художество. Девушке нравилось переносить на холст то, что она видит, смотреть, как постепенно, штрих за штрихом, появляется образ, копирующий настоящий, регулировать тени, придавать картине объёмность, а потом, когда процесс завершён, пополнять свою папку рисунков и любоваться ими. Но вот сейчас ей почему-то совершенно не хотелось брать в руки карандаш и отходить от Бенджамина, а потом любоваться на него издали. Ну, так она пока и не будет отходить под предлогом беседы. Виттории нравились смелые взгляды жениха, его приятный баритон и слова, выходящие за рамки того, что она считала приличным. Ах, как сладостно оказалось флиртовать на законных основаниях! Пожалуй, ей понравится супружеская жизнь. В ней таилось столько нового и неизведанного, что глаза Виттории загорелись от предвкушения:

- О, Бенджамин, Вы бы хотели меня нарисовать? Скажите честно, в каком бы виде Вы меня изобразили?

Виттория очень внимательно смотрела на своего жениха, ожидая ответа на интересующий вопрос, поэтому, когда он изменился в лице, она сразу это заметила. Воображение тут же подкинуло ей парочку картинок того, как муж прокрадывается ей в спальню, чтобы нарисовать. Судя по коварной улыбке Бенджамина, он тоже себе ярко представил эти моменты, и почему-то Виттория очень захотела увидеть эти порочные рисунки. Испугавшись своих мыслей и самого слова "порочные" в них, она отвернулась, чтобы посмотреть, не стоит ли рядом рабыня, но то, зная свое место, стояла вдалеке и смотрела в противоположную сторону.

Когда девушка обернулась, Бенджамин утолял жажду, и она обнаружила, что любуется изгибом мужской шеи, находя в ней неожиданную красоту. Кажется, ей постоянно хотелось созерцать и трогать своего жениха. От этого желания даже стало покалывать кончики пальцев, пересохло во рту и сладко потянуло внизу живота. И вряд ли тут бы помог лимонад. А Бенджамин снова напомнил о портрете, и что им следует торопиться. Новость об его отъезде девушку несказанно расстроила, и чтобы не показывать этого, девушка опустила глаза и закусила губу.

- Да, очень, - тихо проговорила Виттория, поднялась с пледа и удалилась к мольберту, над которым запорхал карандаш. На несколько томительных минут повисла тишина, и минут через тридцать из-под пальцев художницы вышел неплохой набросок.

- Вы можете подойти, - позвала девушка, и когда Бенджамин подошёл, провела пальцами по нарисованным линиям бровей, носа, коснулась губ и остановилась на ямочке под шеей. – Что скажете, Бенджамин?