Карта ролевой игры "Сказка - ложь... или две Феи и палочка"

- Ваше Великоблагородие, вам донесение!!! - Зычным гласом "обрадовал" Тимон один из тридцати трех, прости Господи, богатырей-великанов, вверенных под моё командование и опеку.
- Отставить, - как и положено прославленному воину я сдержал стон, хотя башка трещала, перед глазами плясали срамной танец пурпурные морские коньки, а кулаки чесались от нестерпимого желания набить кому ни будь морду. Я поскреб рукой заросший густой щетиной подбородок и не добрым глазом окинул "гонца".
- Ну... чего у тебя там за новость? - С похмелья голос был хриплый и звуки застревали в горле точно раздутая рыба-еж. - Докладывай так, по простому. Да не ори.
- Слушаюсь. - Таки заорал Тимон.
- Сто отжиманий. И попутно излагай.
Богатырь тут же упал на пол и как был, в полном сторожевом облачении принялся выполнять приказ.
- Вам приглашение. Раз.
- От кого?
- От принца-неженивца. Два. На бал. Три.
Принцем-неженивцев парни меж собой прозвали Эдварда, мирового в общем то мужика, жаль невезучего. Его красавицу невесту, заколдовали, после чего девушка впала в беспробудный сон, и обманутый в своих надеждах жених вот уже который год, искал способы это самое проклятие снять.
- Не пойду. - Решил я, - Не до балов мне, на кого я вас идиотов оставлю?
- Дык, нас тоже зовут. Четыре. - Тимона явно вдохновляла перспектива покрасоваться в золотой кольчуге перед ветреными аристократками.
Представив себе дворец битком набитый красотками разной степени развратности я совсем приуныл и чисто машинально стал осматривать покои на предмет обнаружения чего ни будь в достаточной степени горячительного. С недавних пор это вошло у меня в привычку. Что разумеется не лучшим образом сказывалась на дисциплине в отряде. Парни хоть и волшебные богатыри, но древней военной истины еще ни кто не отменял "Солдат спит служба идет", а в данном конкретном случае "Воевода пьет, богатырь жарит русалок". Эх. И не спрашивайте у меня, как это возможно, мы волшебные богатыри еще и не такое умеем.

- Что, прямо всех позвали?
- Ага. Двадцать. Всех. Двадцать один. Парни сильно хотят пойти. Двадцать два. Говорят там будет сама Бриошь.
- А она разве еще жива? - Удивился я, ощущая небывалый прилив сил.
- Дык, кто ж ее знает. Тридцать. Но раз принц обещался...
Я снова поскреб подбородок прикидывая свои шансы зажать Бриошь в каком ни будь углу потемнее и упросить ее снять мое собственное крайне досадное проклятие. То что я вполне справедливо его заслужил, ни сколько не облегчало моих мучений. Всем хороша богатырская доля, вот только женится нам не положено. Изо дня в день, из века в век, несем мы неусыпный дозор во круг благословенных земель Эгегейского королевства. Когда тут время для жены и детей отыщешь? Вот и остаются нам в утешение простые молодецкие радости. Выйдешь на бережок, скинешь кольчугу, поиграешь мускулами перед восхищенными селянками, ну или кого там на этот самый бережок занесет и... И покажешь счастливице свой волшебный меч... Пускай летит по свету молва о доблести богатырской!
Одна такая счастливица на мою беду оказалась девкой ушлой и злопамятной, не пожелала она насладится разовым свиданием, а захотела в плату за ласку свою обручальное колечко на безымянном пальчике заиметь. Я понятное дело удивился и не прощаясь удалился... она мне в след проклятьецем запульнула... "Покуда не полюбишь ты деву любовью истинной, не поднимется твой "меч" из ножен, не поразит он боле ни кого своей статью да величием..." Я помнится тогда долго удивлялся глупости сего проклятия, ну подумаешь меч мой испортится, так я себе новый раздобуду. А оказалось то, что тот меч о котором девица толковала, на базаре в замен старого не купишь...

Вот так наша славная дружина в полном составе и прибыла в замок спящей красавицы. Парны зычно хохотали да бились про заклад, кому из тридцати трех удастся половчее разбудить невесту Эдварда. Раньше бы, знамо дело победил я, но теперь, в сим вопросе толк от меня был, разве что только как от массажиста.

- Ваше Черноморство. - Заблеял вдруг откуда ни возьмись нарисовавшийся прямо на моем пути слуга. - Вам велено было передать. - И протянул на золоченом подносе увесистую бутыль с какой-то подозрительной жидкостью.
- Что это? - Насторожился я и отвинтив крышку понюхал горлышко.
- На этикетке все написано. - Сообщил слуга и невоспитанно растаял у всех на глазах.
Пахло до боли знакомо. Ни как кто-то из парней решил на до мной подшутить.
- Вернемся в казармы, я вам это припомню. - Окинув свою "паству" свирепым взглядом пообещал я богатырям, взирающим на меня с наигранным недоумением.

- Дядька Черномор и его тридцать три богатыря! - Возвестил церемониймейстер и нам пришлось проследовать в бальный зал.
- Как увидите Бриошь ловите ее и ведите ко мне. - Отдал я последние указания и спустился по парадной лестнице...

- Вольно, - осушая одним махом здоровенный хрустальный бокал какого-то девчачьего компота, отдал я команду парням и те во мгновение ока рассредоточились по бальной зале.
- Ой, - пискнула какая-то блондиночка, во всю таращась на опустевший бокал в моих руках, попутно зажимая в своих упакованных в атласные перчатки ручках нелепую поварешку. - А что, - залепетала она, - пунш весь кончился?
- Гм... - задумался я. - Чего не знаю того не знаю. Я такое не потребляю.
- Но как же...? - Упорствовала блондиночка.
Дожил, раньше девы осаждали меня на предмет дел альковных, а теперь вот по кулинарным вопросам донимают. Вручив незнакомой аристократке пустую тару я двинулся на поиски Бриошь. Пора покончить с этим проклятым проклятьем!


Как положено по этикету я слегка поклонился перед будущим монархом Эгегейска.
- Дела наши хорошо ваше высочество. Подвигов видимо ни видимо. На морских границах тишь да благодать... - потом помялся и добавил. - Ну окромя северной, там войска Снежной королевы железяками справно брякают, ну да им против моих молодцов средь вод не выстоять.
Принц полностью удовлетворенный ответом величественно кивнул и заботливо встряхнул висящую у него на руке Красавицу. Красавица висела... красиво. Вся такая бледная и томная. И отчего-то сильно напоминала мне какого-то пушного зверька, подстреленного и в качестве мехового манто накинуого на руку венценосного монарха. Он бы ее еще во круг шеи разложил. Ни как таскает невесту с собой дабы сразу же после появления прославленной колдуньи приступить к процессу распроклячивания. Вот и мне стоит проявить то же рвение, иначе очень скоро я из бравого вояки превращусь в чучело Черномора обыкновенного. Не хочу быть бутафорским мужиков, хочу быть мужиком ого-го! С намереньем вернуть себе свою огогогость я ринулся на поиски Бриошь.

Прослонявшись по замку без всякого толку пол часа, я вдруг обнаружил что стою рядом со своим давним другом Кешей. Кощеем ежели придерживаться исторической достоверности, но учитывая сколько раз мы с ним честно пытались прикончить друг друга, с формальностями давно было покончено.

Кеша крутил в зубах неизменную сигару и с интересом разглядывал кого-то за моей спиной. Я с интересом оглянулся. Увидел и понял что пропал. Хлопая огроменными, отливающими зеленью ресницами на меня в упор смотрела не высокая, с роскошным цвета болотного мха красавица в самом невероятном золотистом одеянии какое я когда либо видывал.
- Дружище, - не беспокоясь о том, что и красавица и добрая половина зала услышит мои слова, сказал я Кощею не отрывая глаз от незнакомки. - Девчонка моя. Ежели хочешь, я готов отдать тебе ту слезу дракона, которую ты пытался выкрасть из моего хранилища в прошлый раз.
Кощей издевательски хмыкнул. А незнакомка отчего-то недовольно нахмурилась. И чего ей не нравится?!Слеза дракона - ценнейший артефакт, да на него можно купить половину нашего королевства.

От рассказчика:

Мало кому был известен этот факт, но у Черномора имелось хобби. Его появлению в своей жизни предводитель волшебного воинства был обязан своему проклятью. Обладая крайне упрямым и решительным характером, мужчина не желал сдаваться на волю черной магии и попытался преодолеть ее постыдный эффект научным путем. Так он и изобрел особый вид прикладной богатырской науки - ЭРООПЫТЫ.

***

Только я собрался отметить счастливую встречу с другом и может быть к обоюдной радости слегка помять друг другу бока (ну чтобы показать зеленоволосой красавице так сказать товар лицом), как во дворец прибыла легендарная колдунья Бриошь собственной персоной! Явление ее оказалось эффектным и убыточным. Не уверен что волшебную дыру, возникшую в одной из стен монаршей резиденции потом будет легко заделать. Колдунья прямо с ходу приступила к делу принявшись с выражением читать какую то тарабарщину над безучастной ко всему невестой принца. Возбужденная толпа гостей после некоторого обалдевания, переварив новость о лимите на чудеса, на диво споро рванула поближе к долгожданной благодетельнице.

- Эээ нееет, так дело не пойдет, - сказал я и в компании Кеши и своей новой будущей дамы сердца рванул толпе на перерез.
Но добежать до Бриошь и ее подозрительно рыжей секретарши мы не успели. Вдруг все во круг подернулось странным маревом, загудело, закружилось и я оказался... кто бы мог подумать - у себя дома! Под водой в окружении привычных пейзажей, вблизи тренировочной арены где проштрафившиеся новобранцы оттачивали свои воинские умения.

У самых моих ног, живописно раскинув в стороны изящные руки лежала зеленоволосая незнакомка. Умопомрачительное золотое платье ее задралось открыв вид на роскошные ноги, а нескромное декольте растянулось и съехало в сторону, изрядно обнажив не менее роскошную грудь. В штанах моих что-то многообещающе зашевелилось...
- Что б меня черти морские вилами истыкали! - Воскликнул я, взвалил чудо-девушку на плечо и что было дури рванул в свою секретную лабораторию... Для проведения научных изысканий и прочих приватных процедур!

От рассказчика:

Раньше опыты Черномор проводил исключительно с согласия как объекта так и субъекта исследования. Подхватив же свой последний опытный образец в состояние бессознательном, озаботиться его мнением и отношением к запланированным процедурам, богатырь малодушно не сподобился. Он поспешил поймать свою удачу за хвост, точнее будет сказать за подол, и по этому внезапное "пробуждение" центральной модели эксперимента Черномора сильно озадачил,о а вскоре даже ошеломило...

***

Опыт показал что против опытов подопытная не возражала. Я стоял. Он стоял...Подопытная сидела. Штаны застряли в районе щиколоток, а расшитые золотыми рыбками трусы сильно напоминали походный шатер.



Я смущенно и вместе с тем обрадованно кивнул. Морские черти! - Выругался я про себя. - И почему я раньше не замечал как здесь жарко?! Просто не море-океян а раскаленная сахара. Возбужденно сглотнув, я ни чего лучшего не придумал как схватить планшетник с графиком наблюдения и поставить галочку в первой ячейке.

1. Реакция субъекта?

- Положительная...

Потом посмотрел на все продолжающий увеличиваться шатер и приписал. Положительная как ни когда.

2. Время реакции?

- Мгновенная.

3. Продолжительность реакции?

- Стойкая. До неприличия.

- Меня зовут Черномор. Но вам, можно просто Морик. - Прикрываясь планшетников наконец представился я, попутно размышляя как бы так сообщить подопытной, что следующий этап эксперимента надлежит проводить на кушетке...

Кииикии - протянул я про себя. Имя звучало как музыка, как первый членораздельный звук неведомого Божества сотворившего наш бренный мир. Кииикии - смаковал я беззвучно распевая ее имя в то время как одна из упомянутых рыб пахабно подмигивала девушке серебристым глазом.

- Кики. - Внес я пометку в бланк и отшвырнул планшетник в сторону. Хватит теории, пора приступить к основной части эксперимента.




- Как раз хотел предложить. - Обхватив Кики за обнаженные плечи сказал я и поднял девушку на ноги, затем подхватил ее на руки (она была легкой, теплой и упоительно округлой) и сделав пару широких шагов уложил на кожаную кушетку.

- Так хорошо? - Охрипшим голосом вопросил я.
Девушка с самым серьезным видом решительно кивнула. Сразу видно, что ради науки она готова на всё!
- Кхм... гм.. ну... ээ... не знаю как лучше сказать, милая Кики, но дело в том, что для следующей стадии нашего наиважнейшего изыскания, мы с вами... мы с тобой... должны раздеться. Раздеться, в смысле снять с себя все. Всё в смысле совсем всё. Хотя... туфли можешь оставить.

От рассказчика:

Еще до того злополучного дня, когда проклятие обрушилось на причинное место богатыря Черномора, прославился он во всех вольных водах Эгегейского королевства, одной примечательной особенностью. Дело в том, что когда изволил он отрешиться от дел служебных, и уединиться в подводных глубинах своих обширных владений с какой ни будь щедрой на ласки девой, как поднимался на море-океане шторм. Гремел в небесах гром, вздымались огромные волны. Метались в ужасе ошалевшие рыбы, а подшефные Черномору богатыри спорили, сколько раз в небе сверкнет молния - верная примета что гостья их бравого командира достигла райских чертогов и немного там погостив вернулась обратно...

***

По некой причине проводить горизонтальные опыты я предпочитал на суше. Это было не всегда удобно но гарантировало мне некоторую приватность, а вот под подвой, утаить хоть что ни будь в секрете дело почти невозможное. Однако сегодня, до секретов и прочей шелухи мне не было и дела.



Казалось бы платье на Кики и так было откровеннее не куда, все такое сверкающе, открытое да в облипочку. Простора для мужского воображения оно не предусматривало, однако когда девушка безо всяких колебаний избавилась от наряда я вдруг осознал две судьбоносные вещи. Первая: ни чего прекраснее я в жизни не видел. Вторая: волны сегодня на море будут размером с Эльбрус.

Парадная кольчуга исчезла так быстро, словно я был ловкачом-факиром, а облачение в нее не занимало у меня добрую четверть часа. Своих золотых рыбок я отпустил в свободное плаванье еще быстрее чем кольчугу. С сапогами пришлось повозиться, жаль что Кики не пожелала лицезреть их на мне во время наших изысканий.

- Готова к погружению? - жадными касаниями оглаживая точеное девичье тело спросил ее я, едва различая собственный голос из-за гула в ушах, который рос вровень с любовным угаром.
Кики снова кивнула и запрокинув голову изогнулась когда обхватив ее за бедра, я рывком подтянул девушку к краю и единым плавным движением погрузился на всю длину. Не без труда, но с похвальным для всякого исследователя упорством. Кики была гладкая, тугая и влажная. Идеальная настолько, что мне пришлось воскресить в памяти все уроки по тантрическому сексу, иначе бы наш финиш случился бы одновременно со стартом.

Мгновения пока Кики привыкала к моему вторжению показались вечностью сладостной и мучительной. То ли от длительного воздержания, то ли еще по какой неведомой причине но ощущения захватившие меня были столь же поразительными, сколько и привычно плоцкими. Начиная движение, я твердой рукой управлял движением ее бедер, ибо Кики явно не желала деликатности, а я боялся сорваться и выплеснуть на нее всю свою страсть, слишком безумную и дикую дабы она не испугала ее.

Дыхания наши сделались тяжелыми и шумными, а затем и вовсе смешались когда придавив Кики своим весом, а впился в ее губы голодным поцелуем, напрочь теряя всякую связь с реальностью!

____ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Всё, господа незванные зрители, я готов к обворовыванию. И прошу не пялиться на мой зад! ))))

После приключений в чудном граде Нюорке

- Слышь, чего это с нашим воеводой, - спрашивал Калистрат, своего побратима по ратному богатырскому делу Тимона, который подрабатывал у Черномора писарем, и потому имел доступ в высокие покои, - который день смурной ходит да какую-то тарабарщину под нос бубнит? Мы то с парнями сначала как думали? Что это он на радостях, от того, что, наконец, проклятие с себя скинул - ошалел. А чуть в себя придет, тут же пир закатит, как в тот раз, когда мы тысячу отборных боевых пингвинов самой Снежной Королевы на шашлык пустили. Ундин с речными нимфами пригласит, увольнительные подпишет. Эх. - От огорчения комкая шлем в руках, вздохнул Калистрат. - Завместо этого, бродит, злючий да падлючий. Всю дружину в штрафники записал. В дозор один ходит. Девок как класс не замечает. То орет так что рыбы дохнут, то выйдет на бережок, сядет на обрыв и сидит, вдаль печально взирает.
На сей эмоциональный спич, Тимон только громко да горестно вздохнул, ему от Черномора тоже не раз и не два по шее прилетало. Утешало богатыря лишь одно, что ему -то в отличие от остальных побратимов, причина странного поведения своего предводителя была известна.

Батюшка Черномор, оплот военной стабильности всего Эгегейска и окружающих королевство вод, грозный и непобедимый, изволил совершить то, о чем сам столько раз грозно и доходчиво упреждал своих подопечных – он влюбился.
И хотя, подобная напасть сулила волшебному воинству не малые потрясения, рецепт лекарства от данной хворобы был прост: пара недель на одном небезызвестном болоте в компании, примеченной на балу многими бравыми вояками зеленоволосой кикиморки, как всякое томление облетит с души предводителя быстрее, чем пух с одуванчиков. Ведь знает всякий богатырь, что запретный плод сладок. Вот и дабы почем зря не мучится, надобно этот самый плод, раз цать как следует вкусить, а далее можно снова жить себе припеваючи, жизнью благородной да вольной.
Но вкушать запретный плод, батюшка воевода отчего-то не спешил. Он даже пить бросил, отчего у него образовалась целая прорва свободного времени, которое Черномор не скупясь, тратил на модернизацию отлаженного веками процесса воспитания безупречных вояк. Спору нет, такими мускулистыми и целомудренными богатыри еще ни когда не были. Вот только сие обстоятельство их совсем не радовало. Следовало срочно что-то предпринять. По сему, на тайном совете было решено воеводу напоить и к задушевной беседе принудить…

В прибрежном трактире.

- Я подлец! – Утирая скупую богатырскую слезу, вылакав не початый бочонок гремлинского вина, признался я своим сослуживцам.
- Но почто же подлец? – Удивился Тимон, куда более пьяный, чем я (сказывался опыт обильных возлияний за минувший год). – Барышня же была весьма довольна и очень согласна…
- Подлец!!! Я сказал. – Едва ворочая языком, зычно утвердил я вновь и отчего-то затянул.

Волосы ее как мох болотный,
А глаза как омут злой бездонный
Стан ее стройнее тростника,
Грудь ее пышна и велика…
Ноги длинные, а между ними, рай...

- Не стучись, а сразу отворяй! - Видимо проникнувшись моим поэтическим дарованием, вдруг зарифмовал Калистрат, третий участник нашей грандиозной пьянки.
Я уже и не помнил, как этим пройдохам удалось уговорить меня посетить самый злачный в Эгегейском королевстве трактир. Но первая чарка хмельного взвара вдруг превратилась в опустошенную бочку гремлинского вина – самого дешевого и забористого поила не только в нашем государстве, но и во всех прилегающих царствах.
- Молчи, глупец! – Вскричал я, возмущенные тем, что кто-то кроме меня, смеет рассуждать о том, о чем я непрестанно думал, ровно с того момента, как познал этот самый рай, в объятиях несравненной Кики. – Сто отжиманий! – Приказал по давней привычке, а в дупель пьяные богатыри, по той же самой привычке послушно брякнулись на пол да там и остались.
- Вы бы к ней сходили. Попросили прощения. – Пуская слюни на грязные доски, пробубнил Тимон. – Глядишь, она бы вас и простила… приголубила…
- Бабы прощать любят… - глубокомысленно изрек Калистрат, пытаясь встать на карачки, от чего все время бодал башкой тяжелый дубовый стул.
- Вы главное про свадьбу не заикайтесь. Но про любовь скажите. – Все так же напутствовал Тимон.
- Бабы они про любовь любят… - Вторил ему Калистрат.
- А ежели она меня погонит? – Ощущая, как безнадегу сменяет слабый бриз робкой надежды, озвучил я свой самый главный страх.
- Так обязательно погонит. – Повернувшись на спину, и почесав оголившийся пресс «обрадовал» писарь на полставки. – А вы проявите упорство. Потрясите ее, каким ни будь, романтичным жестом.
- Да, ваше высокоблагородие, потрясите ее. Бабы тряску любяяяят….- Мечтательно жмурясь протянул Калистрат, уже не бодая стул, а нежно его обнимая.
Идея мне понравилась. Я тут же во всех красочных подробностях представил, как буду потрясать свою Кики, и сколько приятностей нам обоим, это самое трясение принесет. А что самое главное, я наконец-то изгоню из своего сердца ту безмерную лютую тоску, которая поселилась во мне, в то самый миг, когда я, сжав зубы, решил, что любви в моей служивой судьбе не место.


На болоте

Кастрюли, склянки и горшки с грохотом летали по лаборатории. Дом пребывал в полном хаосе, отражая раздрай в душе хозяйки.



- Глаза твои как два пожара, меня сжигают и манят
Уста твои под цвет коралла меня как сети полонят
Хочу с тобою быть до гроба, одну тебя вовек любить
И в океяне-море штормом о своих чувствах говорит.

Калистрат бренчал на гуслях, а Тимон дул в свирель. Игре ни первый, ни второй обучены не были, но петь серенаду своей Кики на холостом ходу, я посчитал делом недопустимым. Так что, учитывая свой не малый рост, согнувшиеся в три погибели богатыри вероятно уже ни один раз пожалели о том, что натолкнули меня на мысль штурмовать кикиморочку неким романтическим поступком. А учитывая, что в результате затянувшихся страданий, я вдруг стал крапать любовные стишки, выбор этого самого поступка, был очевиден.

- О воспрости меня Кики!
О не гони меня родная,
Я точно сдохну от тоски
Твои персты не целовая…

- Ну как? – Переведя дыхание (петь я старался как можно громче), спросил я у парней шепотом.
- Мы бы лучше не сумели, ваше благородие. – Прошептали музыканты поневоле.
Тут, кажется, моя обручальная песнь проняла Кикочку, дверь ее домишка скрипнула, и до кустов долетел легкий перестук женских каблучков…

Мысль о том, что Кики в мое отсутствие может надумать выйти замуж, буквально ошарашила. Я нервно заржал, попутно то потея, то холодея.
- Лешего?!!!!! - Взревел я из-за кустов и презрев опасность (хотя парни ну точь в точь истеричные девственницы на перебой причитали, мол де, у девки заговоренный арбалет и она как пить дать отстрелит главную гордость любого эгегейского богатыря), покинул свое ветвистое убежище.
Над головой в ту же секунду просвистел болт, едва не лишив уха Тимона.
- Сразу предупреждаю, Кикочка, - загремел я басом над поляной, попутно ловя на лету очередной стрелковый снаряд, - до брачной ночи опилкоголовому не дожить! Я выдерну ему все о чем "не знаю" и все о чем знаю тоже! И вообще, ты избавила меня от проклятия, значит теперь в ответе за то что получила....
Я заскочил на крыльцо и многозначительно посмотрел себе в районе ширинки. Волшебный меч - определялся невооруженным глазом. Драка пусть даже и словесная всегда меня возбуждала.
- Если даже ты не любишь меня, так как я люблю тебя, то ради торжества науки, ты просто обязана изучить все аспекты открытых нами не так давно, феноменальных чувственных явлений... Настоящие ученые не могут удовлетвориться единственным предварительным экспериментом. А вдруг полученные показатели не отвечают условиям валидности? Верны ли количественные показатели? Была ли достигнута максимальная величина оргазмических пиков?
Преодолев небольшое но решительное сопротивление с попытками отстоять арбалет, я изъял его из рук "противника" и зашвырнув подальше в глубь болота, стал теснить Кики в сторону ее лаборатории. Кикиморка гневно сопел, но натиску поддавалась.

О женских принципах вообще и о принципах одной конкретной кикиморки в частности...

- Значит договорились, в положение "Кикимора сверху"?
- Да! И это принципиально!!!


Вместо Эпилога:

- Ваш высокоблагородие, разрешите доложить?!
- Докладывай. - Кое как поборов блаженную истому протянул я, незаметно для подчиненного почесал живот, и попытался вспомнить почему вообще был таким рьяным противником серьезных отношений.
- В казармах бунт. - По всей форме, громко, четко и торжественно отрапортовал Тимон.
- Вот как? - Я был доволен как тюлень и спокоен как кит. - И по какому поводу кипишь?
- Дык.. мык... как бы это ловчее сказать. - Вдруг замялся Тимон. - Жениться богатыри хотят. У доброй половины дружины, как оказалось на берегу целые семьи имеются. - И покраснев добавил. - У многих даже дети... у меня например. - И совсем уже шепотом пробубнил. - Девочка. Девочка и... девочка.
Минут пять я в полной тишине переваривал новость.
- А как же русалки?
Тимон почесал затылок.
- Так то ж русалки... у них же... хвост...
- Значит вся дружина меня за это самый хвост водила! - Начиная свирепеть возвысил я глас.
- Только из нашего безмерного к вам уважения и большой сыновий любви. - Поспешил подобострастно заверить меня Тимон.
- Да какие вы мне к лешему, сыны?! - Все же разозлился я. А ведь день так хорошо начинался, сначала мы с Кики не щадя ушей соседей по болоту, всю ночь до самого утра всецело отдавались научным изысканиям. Затем провели контрольным эксперимент, аккурат перед завтраком и для надежности после... - Мурены вы двуличные! - Оскорбленный в лучших своих чувствах, я снял с ноги сапог и запустил им в "гонца".
- Не вели казнить, вели слово молвить, Черномор Батюшка!!! - Показушно взмолился Тимон.
- Пшел вон! - Насупившись велел нахалу я.
Богатырь благоразумно попятился, по пути подняв мой сапог и аккуратненько прислонив его к стенке.
- А как же "жениться"? - Просунув нос в дверную щель, переспросил он на свой страх и риск.
- Морской черт с вами, женитесь! А как женитесь в казармы и на штрафную вахту.
- Но медовый меся... - Было заикнулся писарь.
- Еще слово и будите всей дружиной икру лягушачью охранять, а в почетный дозор я ваших жен и отправлю! Пускай над вами тогда весь Эгегейск потешается!
- Все. Понял! - Донеслось из-за двери. - Медовый месяц отставить! - Изображая примерное рвение и обманное послушание, Тимон громко цокнул каблуками и позорно сбежал.

Я поскреб подбородок. Черт знает что твориться. И когда это я из воеводы, в осла превратился? Прерывая плавное течение моей философской беседы с самим собой, в дом вошла Кики. Зеленые волосы ее крупными кудрями рассыпались по плечам, личико разрозовелось а глаза влюбленно сияли.

- А знаешь что? -Озаренный внезапно-гениальной идеей, сказал ей я, и приняв из рук охапку каких-то болотных трав, обнял за талию да притянул к себе. - Я думаю тебе хватит пить ту "секретную" настойку...
Учитывая сколько этой самой настойки было выпито за последний месяц, Кики сразу же поняла о чем я толкую и потрясенно округлила пухлые губки. Разумеется я не сдержался и минуть цать самозабвенно их целовал.
- Как оказалось богатыри мои - брехуны, - в промежутках между поцелуйной атакой, поделился я с Кики своим горем, - так что нам следует как можно скорее начать делать новых.
В ответ Кики хрипловато засмеялась и прижавшись теснее, шепнула на ухо, что как минимум один богатырь у нас уже на подходе...
- А как же настойка? - Удивился я, в очередной раз чувствую себя ослом, но при этом ослом абсолютно счастливым!

Тебе, Кикочка, в подарок!