Карта ролевой игры "Все тайны Виктории"

Путь домой всегда успокаивает. Дело сделано, все позади, можно расслабиться.
Заезжаю на заправку, открываю портмоне, мельком вижу фото Таллары. Хрупкая девушка с огромными невинными глазами. Наверное, я бы устыдился того, во что ее впутываю, останься у меня совесть.
Ангелоподобная жена - прекрасное прикрытие. Мы ведем размеренную семейную жизнь, внешне - вполне респектабельная пара. Конечно, последнее время не все так гладко. Жизнь после свадьбы оказалась не совсем той, что представляла себе жена. Романтик из меня паршивый - удивительно, как я вообще сумел ее до алтаря довести. Наверное, думала пробудить, перевоспитать - ну и что там еще советуют глупые глянцевые журналы? Увы, реальность оказалась довольно жестокой. Нет, руку на Таллару я никогда не поднимал - чем вообще она могла провиниться? Выбрать не тот сорт кофе наутро? Но быт стал скучным и пресным. Я подумывал свозить жену куда-нибудь развеяться...
Вот только расслабиться мне сегодня не суждено.
Дома темно и тихо. Слишком тихо. Я всегда чувствую Тал с порога, даже если она спит или почти беззвучно стучит по клавишам компьютера в своем кабинете. куда она могла подеваться на ночь глядя?
Крадусь по коридорам, а сам перебираю в голове короткие разговоры с женой. Встреча с подружками завтра. Маникюрша в среду. Я держу все эти мелочи в памяти. Дело не в тотальном контроле над жизнью жены - просто рабочая необходимость. Нельзя, чтобы Тал выяснила, чем я на самом деле занимаюсь.
Мое ремесло - не из тех, которыми хвастаются в светском обществе. Я чистильщик. Прибираюсь за состоятельным людьми, которые хотят скрыть свои грязные делишки. Мое молчание недешево, но они не скупятся. Репутация в их мире стоит дороже.
Дом пуст. Немного расслабляюсь, иду в спальню. Там кавардак. Вещи из шкафа разбросаны по полу и кровати. Что за херня?
- Таллара!
Моя милая женушка решила сбежать? Серьезно?
Какого черта?
От ярости в глазах на секунду мутнеет. Да я ведь выбрал ее потому, что она последняя, от кого можно ожидать проблем!
Куда она вообще могла деться? Родители Тал давно погибли в авиакатастрофе, родственников тоже нет - по крайней мере тех, с кем бы она общалась чаще раза в год. Опять же, идеальная жена.
Была.
Так куда ее могло понести? И почему?
Заставляю усталый мозг работать. Краем глаза замечаю тускло мерцающий в темноте комнаты монитор. Кидаюсь к нему, вижу письмо... от мужчины? Что?! Да ладно... Таллара... сбежала с любовником?!
Моя невинная женушка?!
С размаху швыряю в стену какую-то подвернувшуюся под руку хрень. Крушу все подряд, ничего не соображая. Крышу рвет от совершенно непонятных эмоций. Ревность? Так для нее вроде любить надо. Тал милая, красивая, я изрядно к ней привык, но все же... Нет, просто задетое чувство собственника.
Это вообще как?! Чего ей не хватало?
И останавливаюсь, поняв, что буквально пять минут назад как раз думал на эту тему. Похоже, обдумывал ее не я один.
Подхожу обратно к монитору, читаю письмо внимательнее.
И живот скручивает мерзкое леденящее чувство.
Какой-то ублюдок раскрыл мою тайну. Талларе.
Твою мать.
Теперь ясно, почему она сбежала. А из письма еще и ясно, куда. Автоматически проверяю свою почту. Новый сюрприз. Таллару преследуют?
Что ж, похоже, мое желание прикончить сегодня кого-нибудь осуществится.

По дороге я заставил себя немного успокоиться. Ворваться в чужой дом и устроить там филиал преисподней - не самая лучшая идея, если по жизни стараешься держаться в тени.
Тем более, когда там уже собралось изрядное количество народа, включая представителей прессы.
Я сделал несколько глубоких вдохов и отправился на поиски жены. Ее я всегда ощущал даже не глядя, словно ее пульс бился на одной волне с моим. Вот и сейчас меня неудержимо потянуло к барной стойке.
Тал одиноко сидела на одном из стульев, бледная и потерянная. Я вдруг ощутил укол совести - непривычное чувство для чистильщика. Но жена и правда не виновата в том, какую жизнь я себе выбрал, зато я все эти годы использовал ее как красивую ширму. Бросив взгляд на хозяина, я решил сам поговорить с Тал. Все-таки она заслуживает услышать это от меня, а не из третьих рук.
Я подошел к ней и осторожно положил руку на изящное плечо. Таллара вздрогнула и испуганно обернулась. Я увидел свое отражение в двух огромных озерах чистой воды, словно темный уродливый кусок ила на дне, портящий их прозрачность.
Какая ирония. Я ведь действительно постыдное пятно на репутации этой девочки. Что ж...
- Нам надо поговорить.

Кажется, я и правда совершенно не знаю женщину, на которой женился.
Вот только передо мной сидел испуганный зайчонок - как вдруг он превращается в сирену, от которой я впервые не знаю, чего ожидать.
Внутри просыпается охотничий инстинкт. Она хочет оттянуть момент? Поменяться местами? Стать ведущей в нашей паре?
Почему бы нет? Мне интересно, что из этого выйдет. Тело охватывает предвкушение, воображение, что совсем недавно просчитывало способы убийства, рисует совсем другие картины. В них на Тал одежды немного - если вообще есть.
Следую за женой, заинтригованный донельзя. Что же она еще придумает?

Из всей тирады мой поехавший мозг уловил только "я вся твоя". Собственно, больше ничего и не требовалось. Позднее - так позднее, все равно думать, глядя на кожу цвета сливок, водопад белокурых волос и попку в кружевных трусиках, я не мог.
Я стянул пиджак, рубашку, небрежно сбросил на пол брюки, обувь и проследовал за ней в душ.
Тал уже включила воду. Я зашел к ней в небольшую кабинку и обнял сзади. Помедлил, давая ей право выгнать меня к чертям. Тал опустила голову. Каскад волос рассыпался, обнажая шейку. Я принялся безотчетно целовать нежную кожу, покусывать, посасывать. Накрыл ладонями небольшие холмики грудей, чуть сжал соски. Тал гортанно застонала, уничтожая остатки моего здравого смысла. Я запустил руку в шелковистые локоны, заставил ее запрокинуть голову, впился в нежные губы поцелуем.
В какой-то миг она колеблется. Я прерываюсь и смотрю ей в глаза:
- Ты права. Поговорим позже. Я расскажу все, что ты захочешь узнать. - Почему-то чувствую себя ей обязанным. Ее хрупкость, ранимость, чувственность невероятным образом пробираются сквозь броню моего цинизма. - А пока... ты мне нужна, Тал.

Понимая, что не выдержу больше ни секунды, рывком поднимаю Тал на ноги, подхватываю под попку и одним движением вхожу в сладкое лоно. Вода горячая, но там - горячее. Пытаюсь двигаться медленно, но Тал впивается ноготками мне в плечи, запрокидывает голову - и я вбиваюсь в нее с жесткостью поршня. В пару минут мы оба достигаем пика. И остаемся - опустошенные, растерянные, не знающие, что сказать и как поступить. Я прижимаю Тал к себе. Отпустить - словно оторвать частицу себя. Она дрожит. Я пытаюсь найти правильные слова, но красноречие никогда не входило в число моих талантов.
- Тал? - Я набираю воздуха в грудь и зажмуриваюсь, словно перед прыжком со скалы. - То письмо... это правда.
Слова падают словно куски гранита. А я стою и думаю, разрушил ли свою жизнь окончательно или от нее еще что-то уцелело.

Она моется, а я стою и просто смотрю на нее. Наверное, надо что-то сказать. Знать бы еще, что.
Тал сбегает в комнату, даже не вытеревшись. Я тупо смотрю перед собой. Разумеется, сейчас она видит рядом только убийцу, человека, который ей воспользовался. Холодная логика пытается вякнуть, что свидетеля надо убирать, но я душу ее на корню. Тал и так много от меня натерпелась. Возможно, разумнее ее отпустить. Чтобы она больше не боялась. Чтобы не оглядывалась через плечо...
В голове что-то щелкает. Я вдруг вспоминаю пришедшее мне письмо. "Вашу жену преследуют".
Надо решить этот вопрос. А потом оставить ее в покое.
Я выхожу из душа и смотрю на Таллару.
- Кто тебя преследует?
Похоже, сегодня ночь неприятных разговоров.
Вдруг в особняке раздается грохот и гаснет свет. Я одним прыжком оказываюсь рядом с женой, падаю вместе с ней на пол и прикрываю своим телом. Мы в доме человека, который решил нас шантажировать. Рановато расслабились.

Тал бьется подо мной. Я чувствую ее подступающую истерику и делаю то единственное, что способен в данной ситуации - запечатываю дрожащие губы поцелуем. Таллара плачет. Я целую ее мокрые щеки, глаза, прижимаю к себе так, будто хочу вплавить ее в себя навсегда.
- Не надо, родная. - Откуда только приходят столь непривычные слова? - Не надо. Маленькая моя... прости. Я редкий козел, лгун и мразь - но я просто не могу тебя отпустить. Ты единственное хорошее, что есть в моей жизни. Черт... Тал, я не умею красиво говорить. Не уходи. Пожалуйста. И объясни, кто тебя так напугал. Хреновый я муж, если не могу защитить свою жену.

Ее ужас режет ножом мое сердце. Хочется найти ту тварь и удавить собственными руками. А потом воскресить и убить еще сотней разных способов.
Иногда я чувствовал себя едва ли не всемогущим. Власть над человеческой жизнью опьяняет и срывает крышу. А теперь я понимаю, что все свои таланты обменял бы на один-единственный.
И почему я не умею стирать память?
Тал сидит, сжавшись в комочек у моей груди. Я автоматически глажу ее волосы, переваривая услышанное.

- Прежде всего: не бойся. Я рядом. И никому не позволю к тебе приблизиться. Почему ты не расска... Ладно, прости. Я бы тоже не захотел такое ворошить. Да и особой духовной близости между нами не наблюдалось, так? - виновато усмехаюсь. - Прости, Тал. Я думал, что все контролирую, а сам просто по-королевски облажался. Мне этот ублюдок ничего не сделает - кишка тонка. А тебя я защищу. Только не плачь. А то я чувствую себя еще большей скотиной, чем являюсь.
Нежно вытираю слезинки с бледных щек любимой... любимой? Замираю и вглядываюсь в ее лицо. Я что, правда... да ну, не может быть. Или может? Просто как еще объяснить то, что эта хрупкая девушка вдруг стала для меня дороже целого мира?
Ну в каком, блин, месте были мои глаза? Видимо, в том же, где и мозги.
Я осторожно целую Таллару в губы. Таллара. "Дождь" с австралийского. Я всегда любил дожди, они скрывают все своей пеленой, смывают следы. Вот и Тал была моей ширмой. А я - скотом, забывшим, что рядом живой человек.
Надеюсь, еще не поздно все исправить.
- Давай одеваться. И что бы ни случилось - не отходи от меня.

Наверное, я все-таки не все ей сказал. Или неправильно. Тал нервно одевается, глядя в пол, а я чувствую себя беспомощным как никогда. Да уж, с оружием мне привычнее, чем с объяснениями.

По идее сейчас я должен был родить какой-то суперплан. А мог лишь стоять и смотреть на Таллару. Сам не понял, как с губ сорвалось:
- Начинать все с начала. И больше друг другу не лгать.
Это не столько наказ ей, сколько себе. Мы сами завели себя в тупик бесконечными недомолвками.

Сегодня точно день откровений.
Я обалдело смотрю на Тал, а потом расплываюсь в безусловно идиотской улыбке. Потому что внезапно понимаю, что хочу ровно того же.
- А чего только одного? Милая, обещаю непременно и со всей серьезностью заняться этим вопросом, как только мы выберемся из этого дурацкого дома.
Тал невольно улыбается моей глупой шутке и становится еще прекраснее. Я, не глядя, открываю дверь...
И в комнату врываются чьи-то вопли. А еще - пчелы?
Пчелы?! Какого хрена тут пчелы?!
Тал с визгом прыгает на кровать и с головой укрывается одеялом. Я не особо геройски следую за ней. Мы сидим в импровизированном укрытии, смотрим друг на друга... и начинаем хохотать как безумные. Кажется, комизм ситуации смог сделать то, что не удалось у слов - сломать оставшуюся корку льда. Мы хохочем, целуемся и обнимаемся как два подростка. И едва ли не впервые я чувствую себя счастливым.

Я обнимаю ее за плечи.
- Мы со всем разберемся, не надо бояться листка бумаги.
Иду к двери и вскрываю конверт. Так-так. Радушный хозяин доволен. Знал бы он, как сейчас доволен я. Поворачиваюсь к Тал:
- Похоже, нас приглашают на вечеринку у бассейна. Ты как, не против? А то мы что-то давно не купались.
Целых полчаса, если точнее. Хотя какая разница, если рядом будет Тал в купальнике.
- Предупреждаю, глазки другим мужикам не строить, я буду ревновать, - шутливо грожу ей. - Хотя если хочешь пару мордобоев в честь себя - только скажи.

Похоже, Тал окончательно оттаяла и настроилась на игривый лад. Такая она еще прекраснее.
У бассейна уже идет какое-то представление - разумеется, с кучей обнаженки. Не шахматный же турнир тут проводить. Погружаюсь в прохладную воду, ревниво поглядываю на жену - не любуется ли она разрисованным натурщиками. Один из подвыпивших гостей пытается подвалить к Тал, но я выныриваю в метре от них и так выразительно смотрю на кретина, что тот сереет, трезвеет и поспешно смывается. Тал озорно смеется. Я шутливо корчу ей страшную рожу типа "страшный муж на тропе войны", и жена заливается еще громче. Этим зрелищем можно любоваться вечно.
Подплываю ближе, обнимаю стройные ножки и одним движением сдергиваю Тал с бортика. Она с хохотом падает в мои объятья. Мы дурачимся, целуемся, позабыв обо всем мире. Да и плевать на него.

Вдоволь наплескавшись в бассейне, мы с Талларой идем к себе в комнату. Неспешно одеваемся.
- Поехали домой, - предлагаю я. - Хозяин пусть отдыхает со своими тайнами. Между собой мы все решили, а мнение прочих меня не волнует.
Беру Тал за руку, сжимаю мягкую ладошку и подмигиваю:
- Ты, кажется, хотела детей?
Она улыбается. И словно сияет изнутри каким-то удивительным светом. А я мысленно клянусь себе сделать все, чтобы этот свет не угасал как можно дольше.
Мы уезжаем с вечеринки. А по дороге так и держимся за руки.

Эпилог.

Я гнал по дороге, сосредоточившись на машине впереди. В крови бурлил адреналин. Азарт погони за добычей всегда обманчив, нельзя полностью отдаваться ему, можно потерять бдительность и все испортить.
А второго шанса может и не выпасть.
Вираж, другой. Свист ветра в ушах, мокрая от дождя дорога. Не расслабляйся.
Вдруг машину впереди повело на очередном вираже. Визг колес, отчаянный крик водителя...
Машина слетает с обрыва, словно в замедленной съемке падает на скалы и взрывается.

Я подъезжаю ближе и удостоверяюсь, что водитель погиб.
Похоже, судьба решила избавить меня от необходимости мараться кровью ублюдка.

***
Дома тепло и тихо. Тал дремлет в кресле, прижимая к груди маленькое чудо - нашу с ней дочь. Малышка уютно посапывает на руках мамы, причмокивая во сне. Я осторожно прохожу в комнату и скидываю пропахшую бензином куртку. Быстро освежаюсь в душе и спускаюсь обратно к двум своим любимым женщинам.
Таллара чувствует мое приближение и сонно приоткрывает глаза. Я нежно целую ее, стараясь не разбудить дочку - иначе нам придется попотеть, чтобы убаюкать своевольную красавицу.
Тал внимательно смотрит на меня.
- Все хорошо, милая, - шепчу я. - Теперь все точно хорошо. Все осталось в прошлом.
Она поймет. Она всегда меня понимает. Теперь никто не потревожит покой моей семьи.
- Ты - мой мир, - говорю я, глядя в глаза жене.