Карта ролевой игры "Бумеранг"

Когда Миа сказала, что в гости нагрянет ее подруга из колледжа, я наивно понадеялась, что лишние руки нам как нельзя кстати. Поэтому в целях подкупа испекла пирог с дикими персиками, и добавила в кофе корицу. Каково же было мое удивление, когда на порог поднялась молодая женщина, один взгляд на которую убеждал в ее бесполезности на ферме.
Тяжело вздохнув, сразу сказала Франческа, просто Фрэнки, что ее городские платья и туфли никак не сгодятся для работы на огороде. Даже если они такие красивые и в удобстве которых клялись Диор, Валентино и Дольче с Габанной попеременно.
После того, как Фрэнки удалось одеть более подходяще общими с сестрой усилиями, на ферму вовсе неожиданно приехали кузены. Уже не питая особых надежд, пожадничала пирог, накормив блинами и отправив на собеседование к Мии. Сестра к моему удивлению не слишком загрузила гостей, чего не могло пережить мое рациональное мышление. Если люди есть, они должны работать.

Утро ранее.
На раскаленную сковороду падает несколько капель воды. Масло шкварчит недовольством, брызгается горячими каплями. Допекается последняя порция оладьев на завтрак. Банки с лаповым сиропом и джемом из квандонга соседствуют с пока еще пустыми чашками на большом деревянном столе. По кухне плавится вместе с тихим мурчанием радио сытый запах пушистого, запеченного в духовке омлета и свежезаваренного кофе.
Сразу же вымыв использованную в готовке посуду, убираю по шкафчикам. Каждый шаг и движение давно привычны и просчитаны. Если сейчас сниму оладьи - не получится золотистой корочки, которую так любит Миа. А если сниму после того, как достану тарелки и стопочкой поставлю на край стола, то корочка слишком затвердеет и начнет гореть. Поэтому одной рукой взяв тарелки, второй хватаю сковороду и сгружаю готовые оладьи к остальным на блюдо. Пристроив тарелки, возвращаюсь к плите и выключаю газ и духовку.
Про себя начинаю отсчет. Через десять тактов в дверях появится Кид, с порога поведет носом, протягивая руки к оладьям. Следом за ним Олли, бросая ревнивые взгляды за еду. На кухне станет шумно из-за шутливого спора и жарко от собственного румянца. Обычно третьей придет Миа вместе с Аланом, задержавшиеся в кабинете отца, с самого утра обсуждающие дела. Последними на кухню заползут кузина с братом и Фрэнки, явно мечтающие кого-то убить. Их сонные физиономии вызовут дразнящую улыбку, приучить гостей вставать рано все же удалось, спустя непродолжительную, но активную борьбу.
Утро на ферме ленивое, немного сонное, оживающее после второй чашки кофе. Торопиться, бегать впереди, подскакивая не принято, чревато неприятными последствиями. Оттого весь день наполнен тягучей, перетекающей из одного дела в другое, неторопливой работой.
Налив себе кофе и досчитав до пяти, усаживаюсь на стол и раскрываю блокнот. На потрепанных жизненными невзгодами страницам мелко пузырится список дел. На сегодня, на завтра, на неделю. Приблизительные расчеты затрат на содержание подведомственных мне кур, гуся Оушена и овчарки Кэсси с ее недавно родившимися щенятами. Список закупки и посадки семян и саженцев. По всему выходило, что в этому году напрячься придется еще больше. Просить у Мии денег больше, чем в прошлом. И пока все надежды на стрижку и успешную продажу.
Увлеченная своим занятием забываю про счет и застывший у губ недоеденный оладушек. Фиолетовый маркер послушно расплывался чернилами на бумаге, кофе остывал рядом.

Дорогие мои работнички и гости поместья, хотите завтракать? Милости прошу. Не хотите - идите работать сразу)))) Кузен Рон, на меня твоя научная работа о нестабильности изотопов при изменении давления и температуры впечатления не произвела, поэтому готовься сажать картошку) И мы завтракаем намного раньше, чем 12часов дня)) в это время уже надо про обед думать)

Утро ранее.

Отвлекаюсь на полуживую, блаженствующую в апатии Фрэнки. вспоминаю про оладушек.
- Те же что и вчера. Работать. Сначала накормить животину надо, потом отправимся помогать на стрижке. Обед сегодня готовит Рейчел, - пожимаю плечами, уже имея три варианта, чтобы занять освободившееся время.
Тот же привычный взгляд на яркие губы. Разительно не понимала, зачем краситься на ферме, где уже в дверях тебе обнесут грязью и шерстью. Но не признать, что красиво не могла.

Утро ранее.

Обрадованный отсутствием конкуренции Олли бодро утащил оладьи и кофе. Хочется сказать, что на ходу есть вредно, так и подавиться недалеко. Но мешает его милый комплимент, расцвечивая на щеках розовые узоры. Прикрыть их нет возможности, потому что волосы собраны в хвост на затылке, остается только уткнуться взглядом в блокнот.
- Должно же хоть тчо-то отвлекать от работы. Иначе вся было бы слишком хорошо.

Скрывая мелькнувшее раздражение, уже не пытаюсь отобрать драгоценный фарфор. Просто обещаю, что все ее дорогие одежды окажутся в грязи и навозе, если она разобьет хоть одну чашку из маминого фарфора.
- Возможно. Но не обязательно. Кроме держания овечек там полно другой работы. Так что доставай свою шляпу и вперед.

Позже.
Проверив комфорт животных, отправились с Фрэнки на огород пропалывать молодые посевы. Земля сухая, почти утратила влагу после зимы и дождей. Привычное беспокойство забилось где-то на периферии. Надо поставить еще одну бочку для воды. Да только где ее взять. Залатать старую?
Прибегает мальчонка с поручениями от Мии. Оставить Фрэнки одну наедине с едва начавшими жить листочками было бы издевательством над природой. Поэтому забираю ее с собой, чтобы наполнить длинные корыта горячей водой и смешать раствор для промывки шерсти. Если посадить Фрэнки вычесывать, она справится? Должна, по идеи, свои же волосы расчесывает как-то.

Ближе к обеду возвращаемся на кухню, чтобы выпить воды и помочь с обедом Рейчел. На кухне крутится кузен и обещает несметные приходы сестре за лишний бутерброд с овечьим сыром. Не успеваю отправить Рона на полевые работы, как в кухню влетает Миа.

Фрэнки с ужасом отставляет чашку с холодным чаем и обреченно идет за подругой. Ощущение, что на казнь. Протягиваю сестре чашку с чаем, молчаливо прося сбавить обороты. Иначе она перегорит раньше, чем разгонится.
Бросив взгляд на плиту, перебираю что из продуктов можно пустить на второе к тому супу, что варит Рейчел. Выходило, что придется расстаться с куском последнего кабана, зарезанного этой зимой. На десерт подойдет творожная запеканка и сушеные плоды квандонга. Подхожу к ящикам, чтобы добыть фонарик. Лампочка с погребе перегорела, а с круговертью стрижки нет времени, чтобы выбраться в Эск и купить новую.
- Рейч, я в погреб за мясом и сыром. Подготовь картофель на гарнир к отбивным.

Признаюсь честно, руководить и командовать Рейч мне понравилось гораздо больше, чем самостоятельно готовить на такую прорву народу. Но в жизни ничто не вечно, и привыкать к хорошему нельзя. На пути из погреба проверила воду для шерсти и усталый вид работников стригальни. Надо напомнить про обед. Работа работой, а уморить голодом никого не хочется. Во дворе наткнулась на Марка, с радостью брызгающего вокруг себя воду. Вместо того, чтобы сурово поджать губы и бросить острое "экономь", чуть не роняю таз с продуктами, увлекшись стекающими по загорелой коже каплями. Не позволяя себе в очередной раз краснеть, по широкой дуге обхожу Фармера без единого слова. Пусть. Пусть если ему хочется, а я полюбуюсь откуда-то с безопасного расстояния.

Доставив на кухню мясо, нарезаю его на ломти и заливаю маринадом из лука, укуса и специй. Пока Рейч оставляет суп и чистит картофель, быстро смешиваю ингредиенты запеканки и включаю духовку. Разговор почему-то быстро теряется в мерном кухонном шуме. Мы слишком сосредоточены на мелких задачах, вроде мойки подручных средств и проверки времени, чтобы все было готово примерно в одно время.
Пока Рейчел накрывает на стол, беру большой кувшин со льдом и водой, настоянной с лимоном и перечной мятой, отправляюсь в стригальню немного облегчить труд и предупредить о скором обеде.

Осторожно выглянув за дверь, осмотрела двор на наличие мокрых мужчин. Зрелище хоть и невероятно привлекательное, но также травмоопасное, особенно когда несешь полный кувшин и набор стаканов. До стригальни добираюсь без приключений. Перед входом делаю несколько незаметных глубоких вздохов и захожу.
- Холодного лимонада? - продвигаюсь вглубь, осторожно маневрируя между шерстью и овцами. - Обед готов.

Стол накрыт под толстенным бутылочным деревом. Оно растет здесь так давно, кажется, что ферма строилась вокруг него. В шутку его прозвали Иггдрасиль, с годами сократили до Игги. Плотная корапокрыта вязью старых и новых посланий. Каждый, кому случалось просто проходить мимо, оставлял свой след. Игги терпеливо и ласково сносит надругательства, будто понимая, какую почетную миссию несет сквозь время.
Места под раскидистой кроной и за старым, но крепким как лучший виски Ирландии, столом хватает всем. Даже еще остается, чтобы закинуть занемевшие ноги на соседние стулья.

- Сегодня в меню куриный суп от шефа Рейчел, отбивные и запеканка, - когда дело касалось еды или лошадей, смущение отступало быстро, позволяя спокойно разговаривать. Большинство заняты работой и просто не обращают на меня внимания. И я почти рада этому. До того момента, как на бедро опускается ладонь безобразно довольного Марка. Он забирает полный стакан из моих рук, пьет жадно и нетерпеливо. Мне бы разозлиться, что опять смущает, намеренно, забавляясь, ведь ясно же, что не всерьез, но все силы уходят на то, чтобы не рвануться прочь от его ладони, доказав очевидное: малышка Черри его до смерти боится.

- Что же ты не разглядел ее за время работы здесь? - скрыть покрасневшие щеки нечем, отвернуться некуда, остается только постараться невозмутимо отразить удар. Предательское "Вишенка" теплом отзывается в солнечном сплетении. Заправляет волосы, касается кончиками пальцев уха, дразнит невесомой лаской на виду у всех, вовсе не смущаясь. Отодвигаюсь, потому что невозможно стоять на одном месте. Снова напоминаю про обед и быстро, насколько позволяет поклажа, иду к Игги. Спиной чувствую его взгляд, неторопливо оглаживающий, и не знаю что горит больше: щеки или поясница.
Махаю Рейчел, чтобы спускалась с крыльца. Рядом появляется Фрэнки, стонет что-то о шерсти и жажде, подаю стакан с лимонадом и безвольную усаживаю за стол. Благодарно кивнув мистеру Итану за освобожденный стул.

- Благодарю, но нет. У меня уже есть место, - удовлетворенная улыбка расцветает на губах, и я иду дальше вдоль стола, чтобы сесть рядом с сестрой. Я его перехитрила.

Весело улыбаюсь его нахмуренным бровям. С ним почему-то легко. Отпустить и не зацикливаться на искаженном прозвище.
- Ни в коем разе, мистер Итан. Нет веры мужчине, если он не работает.

Неосознанно перебираю в уме любимые уголки фермы. Но называть, а уж тем более показывать их Марку, нет и мысли. Потому что они на то потайные, что знать о них далеко не всем.
Насмешливое "трусишь?" удается пропустить мимо, не стереть с изогнутых губ хорошо поставленным ударом. Ведь понимаю же, что не опасен. И все равно, не могу отпустить себя, легко и беззаботно флиртовать, как это делает Фрэнки. Или привычно общаться с мужчинами как Рейчел. Может тоже стоит съездить в джунгли и тогда стесняться перестану?
Разговор за столом крутится предсказуемо вокруг овец. Малыш, любимый баран Олли, как примадонна нашего стада. Все только самое лучшее ему. Выражаю признательность Рейчел за помощь. Взгляд машинально находит смеющуюся Фрэнки, касается чудом не стершейся помады и перескакивает на Фармера. Он улыбается, широко, с ярким огнем, сопротивляться которому нет сил. Но, кажется, у меня вырабатывается иммунитет. Потому что смотрю прямо в глаза, пытаюсь что-то разглядеть, узнать какую-то тайну. Но что там можно узнать? Что могут сказать мне слепленные вместе клетки глазного яблока? Как люди умудряются рассмотреть в глазах страх, ненависть, любовь, отчаяние?
Поднимаю брови, спрашивая: что надо? Еще супа? Мяса? Запеканки?
- Еще лимонада, мистер Марк?

Мутная от лимонного сока вода льется в стакан, гремит льдом о стекло. Слишком поздно понимаю, что в таком положении вырез футболки еще глубже, и наверняка видно край голубого лифчика в белый цветочек. Крепче сжимаю ручку кувшина, звякнув носиком о край стакана. Не краснеть. Ни за что. Хватит ему.
Намеренно игнорирую веселый взгляд и скользящие движения пальцами по стакану. Отвлекаюсь на спор и понимаю, что сама бы с большим удовольствием прокатилась галопом по пастбищам, даже совмещая прогулку с поиском заблудших овец. Или же показала, что женская ласка чаще более удачлива в усмирении, нежели мужская сила.
Народ стал разбредаться, время отдыха закончилось. Рейчел уже суетилась вокруг стола, за что было очень благодарна. Пожав сестре плечо, встала из-за стола и принялась за уборку. Унося грязную посуду, тихо улыбаюсь ставкам, пока не прозвучало мое имя. Резко вскинув голову, посмотрела на Джека. Тот сидит с совершенно невинным видом и топорно берет на слабо. Согласиться хочется сильнее, чем отказаться. Да и убедительных поводов для отказа не находится. Уж Джек точно знает насколько хорошо мне в седле, потому что нас двоих лошади видят чаще, чем собственные копыта.
- Всего двадцатка? Джек, а я думала, мы друзья, - покачав головой, изображаю неодобрение. Собираю использованные салфетки и выбрасываю в железную бочку с подобным мусором, чтобы вечером сжечь.

Когда все расходятся по своим рабочим местам, отправляю Рейчел проверить Оушена. Не затоптал ли он своих одиннадцать друзей. И не подрал хвост петуху Белладжио. Перемыв посуду, оставила ее сохнуть на солнце, а сама иду помогать с шерстью. Во время сбора шерсти руки не бывают лишними. Да и за Фрэнки присмотреть тоже надо.

- Мы никому не скажем? - неловкая попытка отвести сестру от темы не удается. - Я буду осторожна, обещаю.
Добавлять Мии хлопот по сокрытию трупа не слишком по-сестрински. На ней и так держится все ферма. На ее упрямстве и воле. Догадываюсь о печальном положении, но молчу, не затевая бессмысленный разговор. Все, чем могу помочь, делаю, не больше не меньше.
Двадцать тысяч от Джека снова заставляют улыбнуться и позволить оставить за ним последнее слово. До готовки ужина есть пара часов, поэтому нахожу Мию, молча забираю у нее шерсть и раскладываю по корытам.

Всем спасибо за игру, ваша Вишенка отчаливает в страну Морфея. Доброй ночи.

Рутинная работа разбавляется шумом рабочих, выкриками и смехом. После обеда настроение всегда лучше, чем до него. Миа все так же бросает предупреждающие взгляды на Марка, как и мистер Итан. Чувствую себя девицей на выданье родом из середины восемнадцатого века. Задумчивость мешает показательно закатить глаза и сказать, что сама разберусь. Их забота греет, заставляет чувствовать себя любимой, но не мешает сделать по-своему. Например запереть обоих наедине где-нибудь. В погребе, например. Нет, в погребе наливка и сыр, не годится. Надо придумать что-то другое.
Не замечая собственной кривой улыбки, машинально полоскаю, легонько выжимаю шерсть, чтобы просто не бежала вода ручьями. Пропускаю момент, когда сестра отходит, чтобы сменить воду. Чувствую только как мокрая рука укладывается на талии, по-хозяйки поглаживая. Расслабиться и подставиться под ласковые касания мешает мгновенно промокшая футболка и понимание того, что вместо работы хочется и правда показать ему любимые места. Раздраженная остановившейся работой выворачиваюсь из-под прикосновения, уже даже не обращая внимания на традиционный румянец.
- Нет, мистер Марк. Все потайные места слишком далеко отсюда, иначе они не были бы потайными.
Крик мистера Итана заставляет отпрыгнуть подальше от Фармера, да так неудачно, что цепляю ногой острый проржавевший край железного корыта. Тонкая от долгой носки джинса рвется, оставляя существенную дыру для вентиляции. Скорбно вздохнув, понимаю, что остались целыми только одни. И то исключительно потому, что новые и ни разу не надетые. Видимо, придется уступить дизайнерским порывам Фрэнки сделать шикарные шорты из всех испорченных джинсов.

Пока Малыша приветствовали спорами и подготовкой к состязанию, снова берусь за лимонад и разношу всем желающим. Джек берет и морщится, выпивая. Не скрывая невинной улыбки, интересуюсь:
- Вкусно? - знаю же, что далеко не фанат этого напитка, и подразнить его этим не упускаю возможности.
Краем глаза наблюдаю за вернувшимися мистером Итаном и Марком. Прикидываю как половчее спрятаться за Джеком, так чтобы это не выглядело как детская игра в прядки. Может, спрятаться за Малышом? Уж он должен скрыть мои модные джинсы и подвернутую влажным вовнутрь футболку.



________________________
Вздыхает* какие заботливые у меня сестра и мистер Итан. Вы просто не оставляете ни единого шанса облапать побеседовать с мистером Марком.
Мистер Марк, вы шпион? Кто из вас Наполеон Соло?)

Пристроив поднос с лимонадом в безопасном месте, возвращаюсь к Джеку. Азарт для него опасен, вспыхивает моментально как сноп сухого хлопчатника. Поэтому болею за Олли рядом с ним, забывшись, сжимая больно предплечье.

Достаточно искры, малейшей, совсем крошечной, и Джек уже готов сжечь половину Квинсленда и фонарь под глазом мистера О'Райли. Успеваю повиснуть на его руке, уже занесенной для удара. К счастью, моего веса хватает, чтобы он одумался. Делаю шаг вперед, загораживая собой Джека, становясь между мужчинами. Сдерживаю желание приложить ладонь ко лбу. Мужчины. Иногда хуже баранов.

- Не надо, лучше отдохни. В таком деле как пирог грех искать помощников, - отвечаю на шепот появившейся сестры. Ее не почти не слышно в победном гуле. Олли счастливо улыбается, довольный собой и Малышом. Пожалуй сегодня ему не придется делить пирог с Кидом.

- Если только чувство собственного достоинства, - убираю пальцы, рассеянно теребящие вытрепанные нитки. Впервые за день руки занять нечем, поэтому прячу их в задние карманы джинсов.
Марк рисковый. Сгребает в объятья, не прячась и не таясь, когда Миа стоит рядом и уже выбирает лопату. Жарко и без него, горячего, как наша старая печь для сушки шерсти. Истерить и разводить панику не вижу смысла. Если бы он мне не нравился, не стала бы отвечать и огрела бы сразу сковородой. Но все же рядом слишком жарко. Отодвигаюсь, но остаюсь рядом. Надо идти готовить ужин, но сперва поздравить Олли.

Заподозрить его в промышленном шпионаже и коварном совращении не позволил здравый смысл. Какой из него шпион?
- За что же уволил? - смущенно заправляя волосы за ухо. - Я видела, как ты работаешь. Ты постоянно отвлекаешься. И нам сейчас не по карману новые работники.

Эпицентр взрыва, именуемого Джекс Олсопп, постепенно рассосался, зато собрав вокруг толпу народа. Миа улыбается. Вымученно, через силу, это заставляет рвануться от него. Кажется несправедливым, что сестра с ног сбивается, а я в это время развлекаюсь. План по взятию двух заложников в укромном месте снова приобретает свою прелесть.

С усмешкой качаю головой. Невыносим. Беспечная улыбка, широкая и почти искусственная. Неуловимо, он меняется, будто на солнце переворачивается на другой бок.

Сожаление остро колет под ребрами. Он же скоро уедет, работы ведь нет. И не будет этих наглых прикосновений, насмешливых улыбок и тепла рядом. Но держать не хочется. Привязывать к себе, гноить в несбывшихся ожиданиях. Лучше так, ничего не обещая, оставить после себя сладкий привкус на губах и легкость в сердце.
- Не буду.
Марк почти уходит, но разворачивается и тянет к себе. Его рука задевает резинку для волос, случайно наматывает на пальцы узкие пряди. Целует крепко, уверенно. По телу льется тепло, мурашки разбегаются, когда касается обнаженной кожи на пояснице. Поцелуй короткий и кажется прощальным. Это все же бред. Но когда уходит, невольно касаюсь губ пальцами, а в следующую секунду поджимаю их, вспомнив, что минута безделья на ферме обойдется серьезными убытками.
Прохожу мимо сестры, не удержавшись, обнимаю:
- Все будет хорошо. Найдем тебе миллионера, - со смешком отстраняюсь. Чертов Фармер. Из-за него теперь хочется всех обнимать.

Во дворе, на пути к дому встречаю мистера Итана и Фрэнки с Роном, у последнего два пера застряли в кучеряшках. Улыбаюсь, видимо, забрел в курятник. Надеюсь, не окурил их своими благовониями марки Мальборо.
- Мистер Итан, спасибо, что нашли их. Заберу с собой, помогут на кухне.
Кузен поднимает брови, а губы складываются в "о", все вместе выглядит как "о, ты сейчас серьезно?". Фрэнки кивает, не скрывая облегчения. Если на огороде от нее и была какая польза, то в работе с животными толку никакого. Мистер Итан приподнимает шляпу и уходит по своим делам.
- Ну что же, на ужин будем делать рагу из консервированных в прошлом году овощей и печь для Олли пирог. Вперед, работнички.
Фрэнки чихает и трет нос, озирается. О нет, только не аллергия на собак. С другой стороны, спасибо, что не на овечью шерсть.

Окрыленная маленькой победой - видом пристроенных к делу кузена и Фрэнки, беззаботно парила по кухне, доставая необходимую посуду. Насвистывая под нос незатейливую мелодию выкладываю продукты для пирога.

Застыв с куском сливочного масла в руках, медленно прихожу в себя. Как же пропал? Как мы без него? Это мы пропадем без него!!Кто был в том курятнике? Рейчел? Я просила ее проверить. Ну вернись только, дорогая кузина. Пока пыьаюсь справиться с нахлынувшими чувствами, возвращается Рон. Внимательно осматриваю, даже без эксцессов. Подозрительно. И не успеваю додумать эту радостную мысль как по кухне проносится потерянный Белладжио. С такими криками и воплями, будто резать бедолашного собрались. Петух сбивает Рона, тот послушно шлепается на задницу, а все в кухне покрывается ровным тонким слоем муки. Сколько добра пропало. Одни убытки от этих родственников. Вспомнив, что Белладжио весьма характерный птиц и церемониться с конкурентом, даже мнимым в лице Рона, не будет, хватаю стопку пластмассовых мисок - сбить петуха с курса "попец Рона".

Фрэнки тревожно вопит на всю кухню, сбивает прицел. Вместо всполошенного петуха по голове получает Рон. Не то, чтобы я уж очень в этом раскаивалась, но в целях более далекоидущих, надо было таки поймать строптивую птицу.

- Прячься, а не подставляйся под удар, - выдав указание, зарядила новый залп в бедную скотину. Разбираться, как он попал на кухню будем потом. Кузен внял моей мудрости и пополз под стол, на котором сидела Фрэнки. За ним тянулся смазанный след муки. Но как оказалось, стол не помешал Белладжио продолжить ревниво охранять своих женщин. За что и поплатился. Рон, прицелившись, поймал петуха. Хм, а из него можно сделать человека.

- НЕТ! Если оторвешь ему голову, я оторву тебе твой водород и его изотопы!
Отобрав Белладжио у сердитого кузена, несу его в родной дом. Несколько раз проверяю, хорошо ли закрыта дверь курятника и везде ли есть корм. Возвратившись на кухню с облегчением наблюдаю сравнительно чистую кухню. Мысленно прикидываю, что еще надо взять из погреба, ведь идти второй раз придется мне. В это время заходит Миа, хочется нервно смахнуть муку с волос. Порядок и тот не смогла поддержать.

В ее словах отголоски улыбки, улыбаюсь в ответ, после сдувая муку с носа. Сумасшедший совершенно сегодня день.
- Хорошо, сейчас.

Короткий взгляд на сестру. Что не так? Неужели все настолько плохо? Зачем ружье? Но послушно киваю, продолжая механически нарезать сыр и огурцы на сендвичи. Фрэнки складывала нарезку на хлеб, умудряясь присыпать сушеным базиликом.

- Твой пирог сделал нас всухую, - усмехаюсь заливая кофе по термосам, и вручая вместе с бутербродами Олли. Миа вышла наулицу, что-то тревожит ее. И делает это без конца. - Отнесешь?
Отыскав в ящике патроны, заряжаю ружье. Действие чужое, мы не привыкли брать в руки огнестрельное оружие. Уж конский хлыст куда более тонкое и функциональное в применении.

Прошу прощения, потерялась среди реальной кухни и ее кавардака. Догоняю усех. Прошу прощения, если кого-то не заметила, ткните носом.

Смущенно улыбнувшись на предложение Олли, качаю головой. Не могу же я лишить такого прекрасного парня возможности найти ту, которую будет любить, а не ту, пироги которой будет любить. Бе спорядок на кухне постепенно исчезает. Фрэнки и Рон заняты пирогом, не скрывая удивления приношу им банку лапового варенья с кусочками фруктов.
Рагу медленно тушится, но учитывая полуготовность консервированных овощей осталось совсем недолго и можно будет подать ужин.

Спустя некоторое время ужин был готов. Расставив на столе в кухне тарелки и столовые приборы, поставила в центр блюдо с рагу и кофейник свежего кофе. Груз ответственности за голодных работников спадает с плеч. Теперь, когда еда готова, они сами могут зайти, поужинать и отправиться дальше. Можно немного расслабиться и вспомнить, что наша троица все еще в муке.
- Предлагаю душ и потом поужинать. И поиграть в карты, или монополию, - стараюсь предложить хоть какой-то спектр развлечений, пока нельзя выходить во двор.
Фрэнки и Рон одобрительно что-то одобрительно мычат, а у меня мелькает мысль, что лаповая наливка или же хорошая самокрутка с листьями квандога стали бы прекрасным завершением вечера. Но сначала душ.

Кузен Рон, доставайте вашу контрабанду.
Сестра, разве Олли не убежал с бутербродами уже давно?))) ты хочешь, чтобы мы устроили оргию дали пирог Олли пораньше?))

Поразительно, но пирог Олли быстро пошел по рукам, я даже не успела прикрикнуть на довольно жмурящихся Джека и Рейчел. После ужина они разбрелись по своим комнатам. Подавив вздох, посетовала, что такими темпами мука закончится раньше, чем аппетит Олли. Хотя нужно учесть, что Кида сегодня не видно.
Ставлю новый пирог, уже выложив орешками "собственность Олли", чтобы неповадно. Фрэнки беззастенчиво совращает Рона и смотреть без добродушной усмешки не могу. Интересно, сколько раундов выдержит кузен?

- Ты съел пирог Олли! - угрожающе тыкаю пальцем в грудь Джека. Касаясь влажной черной майки, краснею и убираю палец. - Где твоя совесть?

Подозрительно щурюсь. Настолько подозрительно, что даже пропускаю мимо ушей прозвище. На кухню за лимонадом забегает Рейч. Она только после душа и розовая от горячей воды. Так что полностью понимаю дальнейшую глуповатую улыбку то и дело расползавшуюся на лице Джека.
- Я уверена, что Рейчел выйдет в нужное время самостоятельно. Не стоит нарушать границы личного пространства леди.
Джек с мгновение смотрит на меня, а потом смеется. Действительно, что я могу знать о леди и ее личном пространстве. Опускаю взгляд на боксерские перчатки. Стискиваю пальцы, чтобы не дернуть одну к себе. Не знаю как спросить, скорее боюсь отказа, но любопытство всегда было сильнее меня.
- Давно хотела попросить. Покажешь еще несколько ударов? Хук справа и слева уже освоила, нужно что-то более значительное, - мило улыбаясь, подкладываю ему еще кусочек пирога.