Карта ролевой игры "Алхимия Крови"

Дом оживающих страхов.

Марко хотел ответить, но не успел. Очередной пугающий звук резанул холодом по позвоночнику. Это был всего лишь плач младенца, но звучал он так жутко, так надрывно и отчего-то зловеще в этом пустом заброшенном доме, что Гаттини едва сдержался, чтобы не поежиться.

- Не сходишь. - ограничился Марко короткой репликой. Переглянувшись, они направились к двери, из-под которой доносился звук. Она, что его совсем не удивило, оказалась заперта. Но терпения на прелюдии уже не было и они с Дугласом просто выбили дверь. Их глазам предстало не самое приятное зрелище.
Наверно, это когда-то была детская, но сейчас в пустой комнате с обшарпанными стенами и заколоченным, как и в других помещениях, окном, стояла только одинокая колыбель, которая покачивалась сама по себе с режущим слух скрипом. Снова взяв Морин за руку, Марко вместе со всеми подошел и заглянул внутрь. Колыбель была пуста, но невидимый глазу младенец продолжал плакать. Кратко посовещавшись о том, что делать с этим фантомом, они не нашли ничего лучше, чем спеть колыбельную.
Нестройным хором они завели песню:


Марко совсем не знал слов, но старался подпевать, как мог. По мере звучания песни колыбель замедляла свое движение и плач затихал...

Дом оживающих кошмаров

Одинокая старая колыбель отчего-то цепляла нервы Марко больше, чем все предыдущее, что они пережили, вместе взятое. Возможно, она напоминала ему о том, что в его жизни нет ничего, кроме гонок. Нет того, в ком продолжится эта самая жизнь после того, как однажды, рано или поздно, он покинет грешную землю. А ведь это могло случиться в любой момент... Он инстинктивно крепче сжал руку Морин. Тепло ее ладони и то, как от их пения колыбель с невидимым младенцем успокаивались, отвлекло его от невеселых мыслей. Было странно стоять здесь вместе с Морин перед пустой колыбелью... странно и отчего-то хорошо. Он не успел подумать над этим ощущением, потому что комната начала меняться. По шепоту Исдис они повернулись и увидели во внезапно появившемся зеркале видение - печальная девушка с лицом Мадонны брала на руки младенца, а потом взглянула прямо на них и указала куда-то.
Когда он повернул голову в том направлении, резкий яркий свет ударил по его глазам, а в ушах раздалось громкое тиканье часов. А потом здание затряслось и на мгновение Гаттини показалось, что они сейчас сгинут под его обломками вместе со всеми населявшими дом призраками. Марко не выпускал руки Морин и, переведя взгляд на девушку, хотел что-то сказать, но внезапно дом застыл, словно напрягшись, а затем выплюнул их куда-то...

В плену у прошлого

Когда у него прояснилось зрение, Марко осмотрелся и понял, что попал в рай. Рай любителя искусства. Новое помещение было похоже на магазин антиквариата. Он любил красивые старинные вещи, и даже обрадовался бы попаданию в такое место, если бы не ощущение, что это не развлекательная экскурсия, а очередная западня. Поэтому вместо восторженных вздохов Гаттини чертыхнулся, осознав вдобавок, что не воспользовался шансом узнать у Кестера, что за дьявольщина творится в его отеле. К его облегчению, он все еще держал Морин за руку. Ее светлое платье испачкалось, волосы немного растрепались, но она была такая милая, что Марко едва сдержал улыбку, боясь, что иначе она решит, что он смеется над ней. А ведь она вызывала у него вовсе не смех. Она вызывала острое желание и при воспоминании о том, как ее губы коснулись его шеи там, в подвале, кровь в его жилах ускорила свой бег и превратилась в раскаленную лаву. Марко отвернулся, чтобы не выдать своих эмоций и заметил, что они - к счастью или нет, он уже не знал - снова не одни. Незнакомые ему мужчина и женщина находились неподалеку. Он подошел к ним ближе и представился.
- Я Марко, а это - Морин. А вы?
Получив ответ, что их зовут Тобиас и Вевина и пожав руку мужчине и кивнув девушке, Марко еще раз огляделся вокруг. Магазин, состоявший из двух залов, был весь заставлен различными старинными вещами - картины, статуэтки, скульптуры, вазы, музыкальные шкатулки и тысяча других очаровательных вещиц... Одна стена была полностью занята часами. Из общей картины часового царства выбивался только кусок пергамента, свернутый в трубочку. Выпустив руку Морин, Марко подошел поближе и развернул его. Рисунок на пергаменте был похож на какую-то схему. На нем было изображено четыре предмета - керосиновая лампа, пудреница, подсвечник и настольные часы. Каждый предмет был маркирован ключом, а рядом с ними нарисована была стрелка, указывавшая на изображение замка, похожего очертаниями на Фалам Кнок. Видимо, это была подсказка. Понимая тщетность своей попытки, Марко все же подошел к входной двери и подергал за ручку. Конечно же, заперто! Он уже перестал чему-либо удивляться, поэтому вернулся к остальным и показал им развернутый пергамент.
- Смотрите. Судя по рисунку, мы должны найти эти вещи, чтобы вернуться в Фалам Кнок. - Говоря эти слова, Марко не удержался и протянул руку к гипсовой статуэтке, изображавшей, судя по всему, Венеру, сошедшую с картины Ботичелли, и тут же почувствовал, что на него сверху что-то капнуло.
- Что за?.. - пробормотал он, запрокидывая голову вверх и разглядывая потолок, сквозь который просачивалась влага.

В плену у прошлого

- Морин, я не знаю. - Сказал Марко честно и пожал плечами. - Просто пытаюсь мыслить логически. Кроме этой бумажки - он кивнул на пергамент - у нас все равно ничего нет. Нужно попробовать. И если на нас в ближайшие полчаса не выскочит какой-нибудь чокнутый антикварщик с тесаком в руке - я буду считать себя счастливчиком. - Он улыбнулся, сделав попытку пошутить, но девушка уже отвернулась. Гаттини почувствовал привкус горечи во рту от того, что ему нечем ее утешить. Он сам знал не больше ее. Просто пытался действовать, чтобы не дать себе шанса задуматься о происходящем. Иначе ему казалось, что он может сойти с ума. И если для него, мужчины, все это непросто, то каково же хрупкой девушке? Марко уже хотел обнять ее, но подумал, что, быть может, она не хочет, чтобы кто-то видел ее слабость. Вместо этого он коснулся статуэтки и с потолка начало капать. Морин обернулась.

- Может быть, здесь протекает потолок, а снаружи идет дождь? - сделал единственное разумное предположение Марко. Но, похоже, ошибся. Морин покачнулась и задела тумбу. Он не успел подхватить девушку и звук разбивающегося стекла сотряс помещение. На пол полетели серебряные подстаканники и Морин присела, чтобы их собрать. Он наклонился было, чтобы ей помочь, но тут с потолка залило сильнее и вода начала скапливаться на полу.

Морин коснулась его руки, словно ища поддержки и Марко привлек ее к себе. Простая близость женского тела и аромат ее волос, шелковистость которых он помнил, даже не касаясь их, подействовали на него возбуждающе. Пока он пытался сообразить, что сказать, в разговор вступил Тобиас:

- Va bene. - коротко кивнул Марко. Им с Морин нужно было найти часы и керосиновую лампу. Вещей в магазине много и отыскать тут нужные будет непросто, но они как-нибудь справятся. Должны справиться.

Тобиас и Вевина ушли, и, когда они остались одни, Марко прижал Морин к себе крепче.
- Все будет хорошо... - прошептал он ей на ухо, а затем, подчиняясь желанию, поцеловал в скулу, проложив дорожку из легких поцелуев до уголка ее губ. - Я бы хотел оказаться сейчас где-нибудь в другом месте... - пробормотал он. - Но - с тобой... - От прикосновения к Морин сносило крышу, он и не помнил, когда последний раз его столь неконтролируемо тянуло к женщине. Рассудительное "не время" смыло волной нахлынувшего желания. Не удержавшись, Марко страстно впился в нежные девичьи губы, и по мере того, как все мысли вытекали из головы, его поцелуй становился все неистовее. Но внезапно его пыл охладило воспоминание о том, как Морин всхлипывала в его объятиях. Мысленно чертыхаясь, Марко отстранился. Нашел время и место! Он запустил руку в волосы и взъерошил их, думая, что сказать в свое оправдание. Марко Гаттини никогда еще не извинялся за то, что поцеловал женщину. По его губам скользнула ленивая улыбка, обнажая ряд белых зубов.
- Надеюсь, я немного отвлек тебя от того, в каком положении мы оказались. - Неожиданно заявил Марко вместо извинений. - А теперь давай попробуем найти то, что нужно. - С этими словами он направился к стене с часами. Сверившись с картинкой на пергаменте, он попытался найти похожие. Ему были нужны часы, украшенные золотистой лепниной с тремя ангелочками. Он тщательно оглядывал каждую полку и наконец ему показалось, что он нашел нужные. Марко протянул руку и вытащил часы. Но, приглядевшись, понял, что это не те. Здесь было только два ангелочка. В тот же момент он почувствовал, что количество воды в магазине увеличилось и теперь достает ему до щиколоток. Чувствуя, как холодная вода проникает в обувь, Марко снова чертыхнулся - на этот раз вслух. Посмотрев на рисунок, он задумался о смысле ключей на них. Возможно, нужные предметы помечены ключами не только на рисунке? Нахмурившись, Гаттини, стараясь двигаться на носочках, вернулся к Морин.
- Кажется, искомые предметы должны быть маркированы ключами. - сказал Марко. - Нужно быть осторожнее, иначе нас может затопить. Там - махнул он пергаментом в сторону часовой стены - нужных часов нет. Это, конечно, было бы слишком просто, но проверить стоило. - Задумчиво почесав щетину, Марко пошел к одной из плотно заставленных полок, внимательно осматривая все, что там стояло.

В плену у прошлого

Гаттини немного поразмыслил прежде, чем ответить, пытаясь представить искомые предметы.
- Вряд ли не увидим. - Наконец сказал он. - Достаточно сложно изобразить ключ на лампе, часах, пудренице и подсвечнике в каком-то недоступном человеческому глазу месте. И дна у них нет. - Ободряюще улыбнулся Марко девушке и продолжил осматривать полку. Даже короткого взгляда на Морин было достаточно, чтобы кровь снова закипела, настойчиво напоминая о неудовлетворенном желании. И удовлетворить его сейчас представлялось Марко невозможным - даже если бы Морин была не против, а судя по ее отклику на его поцелуй, ее тело тянулось к нему также, как его - к ней, место для этого было неподходящее. Тут даже прислониться ни к чему невозможно - они бы перебили весь антиквариат ко всем чертям и утонули бы вдобавок... А возможно, ему просто не хотелось торопиться в таком деле... ведь они здесь не одни.

Из этих возбуждающих размышлений его вырвала Морин, говорящая о том, что она не умеет плавать.
- Ничего, зато я умею. Я посажу тебя на свои плечи и буду держать над водой до тех пор, пока не умру от переохлаждения как герой Ди Каприо в Титанике. - Мрачно отшутился Марко и откашлялся, осознав, как хрипло прозвучал его голос. И тут до него дошло...
"Дочь известного режиссера Рори Брэдигана"? Святая Мадонна! Он прошел с этой женщиной практически огонь, медные трубы и в самом прямом смысле воду - и только сейчас узнает, кто она. Зато в своих мыслях он уже ее раздел... Марко снова провел рукой по волосам и подавил вздох, сосредоточившись на поиске часов или лампы. Статуэтки, шкатулки, еще статуэтки... Его взгляд за что-то зацепился, но Марко опять отвлекся на голос Морин.

Тон у нее был шутливый, а вид потерянный. Какая же она необыкновенная! Он в сотый раз порадовался, что с ним во всех передрягах оказалась именно Морин, способная не терять присутствия духа, как бы ни было ей тяжело. И он осознал, что то, что чувствует к ней - это что-то большее, чем просто желание секса. Секс низверг бы все, что было между ними, в пучину животных инстинктов, которым он подчинялся, соблазняя очередную модельку. Но ведь она не одна из тех, с кем можно поразвлечься одну ночь без всяких обязательств... Чтобы ослабить напряжение в паху, Марко переместился с корточек на колени, меняя позу и отмечая, что вода все прибывает, поднявшись уже гораздо выше щиколоток. Он снова сосредоточил свое внимание на полках, вспомнив, что его насторожила какая-то статуэтка и, найдя ее взглядом, пригляделся к ней повнимательнее. Два золотистых ангела украшали ее верхушку, а низ мешали рассмотреть другие статуэтки. Марко наклонился поближе, стараясь увидеть сквозь зазоры другие части предмета и ему показалось, что он видит стекло. Решив рискнуть, Марко вытянул статуэтку и обнаружил, что это часы. Он осмотрел их со всех сторон и увидел выгравированный на подставке ключ. Благодарение Богу! Он встал, отряхнул брюки и услышал голос Морин:

- А я нашел часы. - откликнулся он. - Лампу сейчас достанем. - добавил Марко, подходя. Морин стояла на стуле, соблазнительно выпятив попку. Он втянул в себя воздух, думая, будет ли конец испытаниям его самообладания? Аккуратно взяв девушку за талию, он опустил ее на пол, а сам встал на стул. Прежде чем касаться лампы он осмотрел ее, но ключа не увидел. Ладно, будь что будет. Он снял лампу и повертел ее в руках, выискивая ключ. Его не было. Он осмотрел лампу еще раз, более тщательно, и тогда заметил, что маленький ключик выцарапан на ее крышке. Марко протянул находку Морин и спустился.
- Это она. - сказал он и увидел, как из второго зала выходят Тобиас и Вевина:

Марко взял в руки часы и показал им:
- Мы все нашли. А вы? - спросил он и, когда в ответ ему продемонстрировали пудреницу и подсвечник, понял, что вода, только что доходившая чуть ли не до колен, убывает и реальность меняется...
Они снова оказались в каминном зале. За столом. И он, и Морин. Тут же лежал забытый им айфон и их закуски. Неужели это все?.. - мелькнула в голове недоверчивая мысль. Марко потянулся к Морин и взял руку девушки в свою - это было уже так привычно... и ему совсем не хотелось с этой привычкой расставаться. Он улыбнулся.

Фалам Кнок. Каминный зал

Марко улыбнулся – слова Морин были абсолютно созвучны его желаниям.
- Не отпущу. – Просто сказал он. – Не отпущу до тех пор, пока мы не сделаем реальностью все, чего я хочу, а на это может не хватить и целой жизни. Я хочу, чтобы ты показала мне Ирландию. Хочу, чтобы ты сняла фильм обо всем, что с нами произошло. Хочу, чтобы ты приехала поболеть за меня на гонках. Хочу, чтобы мы вместе поехали в мой родной город. Хочу бродить с тобой по притихшим ночным венецианским улочкам. Хочу целовать тебя под бой колоколов на Сан-Марко. Хочу… - Марко прервался, услышав рядом странное шипение.
Он посмотрел на часы, которые вытащил из антикварной лавки, стоявшие сейчас на столе. Они вдруг оказались окутаны разноцветным туманом, и, если бы Марко спросили, как выглядит магия, он бы описал ее именно так. Туман, клубившийся за их столиком, нарастал до тех пор, пока из него не показалась девушка. Красивая, белокурая, одетая в старинное платье и с растерянным взглядом. Марко быстро оглянулся – по всему залу творилось то же самое – его заполняли призраки людей, вышедших откуда-то из глубин веков. Значит, это были не просто предметы…
А потом призраки начали исчезать. Он надеялся, что теперь они обретут свободу и покой.
Марко посмотрел на Морин и подумал – а что, если бы с ними случилось то же самое? Он ужаснулся, представив, что должен был бы ждать века, чтобы осуществить свои самые простые желания – коснуться любимой женщины, поцеловать ее, прижать к сердцу…
- Давай уедем отсюда. – Сказал Марко. – Сейчас же. Только ты и я.

- Tu sei il mio fuoco... - Пробормотал Марко, чувствуя, как жар охватывает все его тело. Горячими ладонями он гладил тело Морин, задержавшись на бедрах, переходя медленными поначалу ласками к ягодицам. Ее кожа была такой же нежной и шелковистой, как ее волосы. Он испытывал острое наслаждение от одного только прикосновения к ней. Язык Марко прорвался сквозь губы Морин и начал свой танец, имитируя все то, что хотела бы сделать его плоть, быстро затвердевшая от близости этой самой желанной для него женщины.
Марко расстегнул молнию на брюках и сел на краешек постели, притянув Морин к себе на колени и, намотав ее шелковые волосы себе на руку, снова ворвался языком в сладкие глубины ее рта. Она вся была такая сладкая и шелковая, как самый вкусный молочный шоколад. Его рука поглаживала и сжимала ее грудь и по напрягшимся горошинкам сосков он почувствовал, что она уже достаточно возбуждена и ни к чему больше оттягивать это сладкое безумие.
Обжигая Морин взглядом темных глаз, он опрокинулся спиной на кровать, посадив девушку сверху на свои бедра и почувствовал, как ее ноги сжимают его.
- Сделай это. - Хрипло попросил Марко. - Хочу отдаться твоей власти. Весь.
Пока она избавляла его от остатков одежды, Марко оставлял огненные дорожки на ее теле там, где его касались его руки и губы. Морин оседлала его и наклонилась, накрывая их обоих водопадом своих волос, погружая в некое интимное пространство, где было только их жаркое дыхание, смешивавшееся в один клубок страсти. Марко снова впился требовательным поцелуем в губы девушки, а когда она начала двигаться, скользя по его плоти вверх и вниз, принялся ласкать губами ее грудь и шею, захватывая губами соски, и гладя руками упругую попку.
Он удивлялся сам себе в том, что не взорвался сразу же, как только она опустилась на него. Хотя он не был горячим юнцом - напротив, его можно было назвать весьма опытным любовником, но он так долго хотел ее, что ему казалось, что он не выдержит. Но желание продлить эту сладостную муку пересилило желание быстрой разрядки. Ему хотелось оставаться в ней еще долго-долго, оставаться единым с ней, ибо это было самым правильным для него, самым желанным.
Взрыв долго оттягиваемого удовольствия оглушил Марко и, крепко прижав к себе обмякшую Морин, он закрыл глаза и подумал, что если ради обладания таким сокровищем нужно было пройти через все те невероятные события, что произошли с ними, он сделал бы не задумываясь это снова.

Эпилог
Когда в Формуле-1 наступил августовский перерыв, Марко приступил к исполнению своего плана и привез Морин в родную Венецию, хотя этот месяц был не самым удачным для романтического путешествия, ибо на него приходилась особенно горячая пора в туриндустрии. Поэтому они превратились в двух ночных птиц, которые бродили по Венеции в темное время суток, виляя узкими извилистыми улочками, в укромной тишине которых было так приятно целоваться, и слушали шепот морских волн на берегу Гранд Канала.
Знакомя Морин с родным городом, проводя с ней дни и ночи, Марко окончательно понял, что никогда не захочет отпустить от себя эту девушку.
Для начала он познакомил ее со своей семьей. Надо сказать, шумное и многочисленное итальянское семейство - испытание не для слабонервных, но Морин легко влилась в их ряды, несмотря на незнание языка с обеих сторон. Итальянцы любили хорошо поесть и повеселиться, и танцуя с Морин зажигательную тарантеллу в тенистом дворике родительского дома под веселые крики и аплодисменты собравшихся родственников, он не мог оторвать от девушки глаз, влюбляясь с каждым мигом все сильнее.
Конечно, они побывали и в ее родной Ирландии, где Марко познакомился с отцом своей избранницы. А потом она приезжала к нему на гонки и с каждым днем он понимал, что существует жизнь и за пределами гоночной трассы, жизнь не столь опасная, лишенная визга моторов и адреналинового марша в висках, но не менее интересная. Ему хотелось быть с любимой женщиной постоянно, и он знал, что когда его спортивная карьера подойдет к концу, он сосредоточит весь свой мир только на ней одной.
И у них будет такая счастливая жизнь, которую он не мог себе и представить.