Карта ролевой игры "Однажды в Шато де Гесдьер"

Анри де Розье встал, как и обычно, на рассвете. По утрам он имел обыкновение обливаться холодной водой, завтракать скромно и по-деревенски - куском доброго молодого сыра и кружкой свежего парного молока, а также ломтем ржаного хлеба, намазанного гусиным паштетом. Затем он прочитывал кусочек из сочинений господина Вольтера – своего учителя и кумира. А после Анри открывал окошко и, вдыхая сельский воздух и слушая пение птиц, наслаждался видом на поля, леса и рощи. Не изменил он себе и сегодня.
Жары еще не было, воздух, лившийся в комнату, приятно освежал. Зелень, слегка пострадавшая от засухи, все же радовала глаз де Розье.
«Как мудро все устроено в природе! Какова мощь! Какие сложные формы и вместе с тем какая простота!» Подобные мысли блуждали в его голове, сплетаясь с цитатами из того же Вольтера о натурфилософии. Впрочем, изредка проскакивали и цитаты известного либертена, сочинителя скабрезных пьесок и романчиков де Нерсиа, и рулады из не менее любимых композиторов Люлли, Рамо и Куперена.
Одна из мелодий, кажется, «Тростники», сейчас всплыла и сразу же напомнила о будущей встрече в замке.


Анри размышлял о предстоящей встрече с союзниками.
Празднество в замке, о котором говорили все кругом, послужит прекрасным отвлечением для знати, тем временем Анри найдет местечко для беседы с приятелем Форбеном. Он, скорее всего, приедет с подружкой, баронессой Валуа… Этих двоих не разлучить, они как два звена одной цепи.
И как там насчет шелковой и обольстительной Полин? Не увлеклась бы своей местью чрезмерно…
На губах де Розье появилась полуусмешка.
Спустившись в сад, он поговорил с нанятым на лето садовником о розах и стрижке кустов. Потом решил прогуляться у реки, там прохладно.

Анри задумчиво кивнул своим мыслям. О, борьба будет яростной. Принадлежа по рождению к аристократии, он всей душой был на стороне униженных и оскорбленных. Его отец, барон де Розье, обедневший дворянин, был другом Вольтера и завещал единственному внебрачному сыну всегда стоять за свободу, равенство и братство. Анри последовал воле отца: он медленно, но неуклонно сближался с самыми рьяными противниками монархии и завоевывал их доверие. Он работал в коммуне простым клерком, однако его прочили на пост главы муниципалитета. Его уважали. Кое-кто его недолюбливал, например, жирные лицемерные попы, так наслаждавшиеся своими привилегиями. А кое-кто откровенно боялся. И не даром. Все знали, что перейти дорогу Анри – это верный путь к могиле.
Идеалы равенства пока еще были хрупкими. Человеческая слабая природа, увы, мешала братству и торжеству Революции во всей Франции и в мире.
Ничего… уже скоро и коронованные особы, и Папа Римский, все до единого поймут, что такое революция. Они почувствуют на своих шеях острие меча. Они увидят зарева пожаров и оплачут былое великолепие. Первые станут последними, а последние – первыми.
Его битва будет победоносной. Де Розье стиснул зубы, взгляд революционера не предвещал ничего хорошего.

Он добрался до места встречи с товарищами - кофейни "Золотая лилия" - верхом. Спешился, утер пот со лба. Подбежавшие слуги приняли поводья кобылы и увели на конюшню.
Анри думал о замке и его гостях. Все эти роскошества куплены ценой крови и пота крестьян, так или иначе! Но пусть хозяева пока что нежатся в тишине и покое, осталось недолго. Париж бурлит, а страна всегда смотрит на столицу.
Нужно будет обязательно подкинуть союзникам идеи для восстания. Да. Именно так. Народ должен восстать и свергнуть угнетателей! Во многих уголках люди взялись за оружие и громили господ, пришла пора и для этой провинции.

Де Розье взял бокал лимонада с подноса и освежился. Нужно подождать союзников и придумать план, который продвинет дело революции здесь.

Кофейня "Золотая лилия"

Ожидание затянулось. Улучив миг, Анри попросил запыхавшегося слугу принести газеты. Политические известия нужны как воздух в эти дни.
«Ля Газетт де Франс»... нет, это официальщина, одобренная властями, нужны иные... о, вот и независимые газеты столпов революции.
Благо, их было множество - за один только 1789 год появилось 150 газет и листков.
К сожалению, номера принесли старые, вдобавок напечатанные на серой толстой бумаге и набранные сплошной версткой. Издержки недостаточного финансирования...
Щурясь, де Розье с трудом разобрал сведения о Мирабо, уже закончившем "Декларацию прав человека и гражданина". Браво! Национальное учредительное собрание вскоре примет ее, и вот тогда уже никто не посмеет оспаривать политические свободы народа. В том числе и свободу печати.
Статьи Демулена и Марата Анри прочел с великим удовольствием и мысленно похлопал смелым борцам, которые буквально на глазах творили историю.


При звуке дверного колокольчика Анри оторвался от прессы и взглянул на вошедших.
Молодая дама и служанка. На вторую он и внимания не обратил, а вот хозяйка...
Де Розье моргнул. Таких женщин он видел нечасто. Одетая по последней моде, волосы уложены в замысловатую прическу, взгляд бойкий и вместе с тем полный какой-то печали... Незнакомка явно приехала издалека. Возможно, из столицы?
Он поймал за рукав мальчика и кивнул ему на гостей:
- Любезный, обслужите даму. И порасторопнее. К заказу прибавьте от меня бутылочку самого холодного и вкусного оранжада.
И откинулся на спинку стула, наблюдая за хлопотами слуги у столика дамы.
А также за самой дамой - но так, чтобы ее не смутить.
Возможно, она может рассказать более свежие новости Парижа...

Кофейня "Золотая лилия"

Через несколько минут слуга принес весточку от незнакомки. Анри сунул ему монетку и отпустил восвояси.
Со стороны дамы что-то вдруг блеснуло. Солнечный зайчик? Забавно.
Было бы невежливо сидеть тут и далее, глазея на нее подобно школьнику.
Он встал, подошел к столику гостьи и поклонился.
- Доброго дня. Позвольте представиться - Анри де Розье. Служащий муниципального совета коммуны Санлин. Я имел дерзость угостить прекрасную даму напитком по своему вкусу. Надеюсь, вы не сочтете это нарушением приличий - это лишь маленький жест любезности по отношению к человеку, приехавшему в наши края издалека.

В зале становилось немного душно. Несмотря на открытые окна, августовская погода давала о себе знать: потоки раскаленного воздуха влетали внутрь и вызывали жажду. Даже пес рыже-белого цвета, крутившийся у ног Анри, наконец не выдержал и улегся кверху лапами, демонстрируя гладкое пузо. А также свое оснащение.
- Фу, - сказал псу де Розье. - Тут дама. А ты словно невоспитанный фигляр с большой дороги.

Как ни странно, пес послушно встал и потрусил в уголок - валяться там в свое удовольствие.
Анри тем временем спросил:
- Позволите присоединиться к вам и расспросить, как там дела в большом мире?

В кофейне

Розали Этранж. Благозвучное и красивое имя оказалось у дамы.
Анри когда-то знавал прелестную актрису с таким именем... Давно это было. Еще в ту пору, когда живы были отец и мать.

Отогнав от себя сразу же всплывшие тяжкие воспоминания о судьбе матери, де Розье сел на указанное место и вслушался в слова Розали.

Он усмехнулся и решил пошутить, что случалось с ним, по правде говоря, редко.
- О, мадам, я тайный звездочет-предсказатель. Вот буквально сегодня ночью на крыше дома я смотрел на расположение созвездий и представьте - одна звездочка шепнула, что нынче я встречу парижанку. Вот я и подумал, что это вы. Новости о столице я готов слушать сколько угодно. Да, если вас интересует местная жизнь - я к вашим услугам.

И он отхлебнул лимонад.
Где-то снова звякнул дверной колокольчик. Если один из союзников... что ж, пару минут сможет обождать.

В кофейне

Новые посетители оказались именно теми, кого так ждал Анри. Видя, что Форбен и его дама вполголоса и оживленно беседуют, де Розье решил пока не прерывать их.

Мадам Бенуа говорила вполне приветливо, однако в интонации все же чувствовалось напряжение. Притом ее глаза постоянно обегали зал кофейни. Будто она чего-то ждала. Или кого-то?

- Что вы. Наоборот.

Анри выпил еще лимонада. Служаночка Розали аппетитно чавкала угощением, отрешившись от бесед госпожи и незнакомца.


Он взглянул на свою собеседницу. Она как раз промокала росинки пота на шее изящным платком. Анри мельком увидел две буковки на вещице и удивился несовпадению этих инициалов с названными.
Неужто прелестная Розали скрывает настоящее имя? Вполне возможно... И наверняка у нее есть на то свои причины.
Преступница? Непохоже. Но... кто знает. В эти неспокойные дни и невинная голубка может обернуться тигрицей.
Быть может, аристократка, решившая отсидеться в провинции, в безопасном уголке? Гм. Тогда она прогадала, о чем нужно сказать.

- Я родом из местной коммуны, верно. В замке графа бывать не довелось. Я всего лишь внебрачный сын аристократа, сами понимаете - приглашения мне от этих... господ и повелителей... не дождаться. - В голосе Анри проскользнула горечь. - Тем не менее, я имел счастье когда-то просмотреть и план замка, и план некоторых сооружений рядом с ним. А также побеседовал со многими работниками графа. Кстати, не все они довольны своими хозяевами... Далеко не все.- А вот тут Анри подпустил в голос яда.

Подлетевшую муху де Розье сбил салфеткой и раздавил башмаком.
И добавил, на всякий случай понизив голос:
- Поверьте, долго идиллия глуши не продлится. Скоро восстание закипит и тут. Станет жарко и... вряд ли кому-то удастся отсидеться. Но разумеется... - Тут он сделал паузу, чтобы проверить реакцию женщины: - Разумеется, бояться следует только знати и тем, кто с ними заодно. Вы-то, как я понимаю, человек не знатный, Розали.

В кофейне


Анри поднял бровь. С чего бы этой прелестнице так стремиться туда?
Ее вздохи и выражение лица свидетельствовали, что речь не о простом капризе или мгновенном любопытстве.


Движение руки мадам Бенуа заставило его удивиться еще больше. Ощущение женских пальчиков было, конечно, волнующим, но де Розье не вчера родился и знал, к каким уловкам порой прибегают дамы ради достижения своих целей.

Но следующие слова Анри ввели в ступор.


Однако... Брови де Розье с трудом вернулись на положенные места, он кашлянул, оглянулся. Инстинктивно хотелось скинуть ласковую ручку, но Анри тут же себя одернул.
Он не младенец и не стыдливая девица - сам не раз пользовался услугами сговорчивых дамочек. Кроме того, осуждать шлюх горазды только высокопоставленные клерикалы-лицемеры, уж они давно плюнули на заветы своего же Бога и только и выискивают, как бы уколоть ближнего. И Анри скорее съест свой башмак, чем последует их примеру.
Подлость людскую он сам знал не понаслышке: его мать Клодетт за связь с бароном де Розье нахлебалась всякого, в итоге сошла с ума и кончила в сумасшедшем доме.
Так что занятие Розали - это ее дело, и только ее.

Он свернул салфетку домиком, бросил ложечку на стол и прошептал:
- Благодарю за доверие, мадам. В наши дни я не советовал бы доверять всякому, но можете быть спокойны - я не разглашаю тайн дам. А теперь, прошу, объясните, почему вы так хотите попасть в замок. От ваших слов зависит, познакомлю ли я вас со своими друзьями. Поймите правильно... я тоже не могу рисковать планами, разглашая их незнакомым людям.

В кофейне


- Париж - город отличающийся от наших краев, где, сказать откровенно, ханжей ужасно много, - и Анри скривился. - Так что будьте осторожны.


Отомстить?
Уловив новую интонацию в ее голосе, Анри сложил руки перед собой и поиграл пальцами.
Итак, эта очаровательная путешественница жаждет мести. Враг твоего врага... как там было дальше?
Подходит. Даже очень подходит. Идеально вписывается в намеченный план.

- Знаете, мадам Этранж, я вас понимаю. Возможно, лучше, чем вы можете предположить. И пожалуй, хотел бы далее развить наше знакомство. Конечно, вам сейчас нужно отдохнуть с дороги, ну а после... увидимся.


- Если хотите, могу порекомендовать одного человека. Это ткач Жюль Обрэ, он сдает комнаты за умеренную плату. Тут недалеко, за поворотом дороги - налево, и там будет белый домик в два этажа. Назовете ему мое имя - и Обрэ вас с радостью устроит в лучшей комнате.

В ее глазах блеснул интерес. И тут друзья Анри появились рядом - очень вовремя.


- Мадам Лефевр. - Анри встал и поклонился ей. - Счастлив видеть вас. Наконец мое ожидание окончилось. Это мадам Этранж, гостья из Парижа, проездом у нас.

Он кивнул Форбену:
- Крайне рад вашему приезду. Стоит поговорить о делах, это безотлагательно.

Пока что в кофейне





Сразу после ухода Розали слуга передал Анри записку. Развернув листок, де Розье сразу понял, чей это почерк. Полин, чертовка. Вот кто действует метко и мыслит здраво. И ее мысль полностью сходилась с мыслями самого Анри: без оружия эту схватку не выиграть. Крестьяне с вилами против вызванных в случае необходимости солдат? Даже не смешно.
А вот крестьяне с ружьями... Разумеется, стрелять не так просто, но Форбен тертый калач, да и сам Анри брал уроки стрельбы, так что обучить этих увальней заряжать и палить по команде они смогут.

- Друзья, - обратился он к союзникам. - Пора пришла. Ждать дольше - значит предавать революцию. Округа сейчас как пук сухой соломы, стоит бросить факел - и все запылает. Мы объединим усилия, захватим оружие в гарнизоне, вернемся и разгромим гнездо кровопийц. А там уже шествие свободы будет не остановить. Все заплатят по счетам.

Он передал записку им, чтобы Колетт и Жан-Жак также уяснили подробности плана.

Там же и те же )


Анри обдумал сказанное приятелем. Потом взглянул на Колетт - вид у нее был решительный, глаза сверкали.
- Жан-Жак, повозку берем обязательно, с хозяином я договорюсь, он тоже на стороне справедливости. У него же возьмем одежду для нас и мадам Лефевр. Что касается мадам Этранж, то она, насколько я понимаю, не питает добрых чувств к знати, наоборот. Мне кажется, мы можем уговорить ее вступить в заговор.

Он окликнул слугу и попросил позвать хозяина, месье Берьеса.
Хозяин появился вскоре, вытирая мускулистые руки полотенцем.
- Месье де Розье, чем могу служить?
- Давид, друг мой, не одолжите за скромную плату вашу повозку? Мы с приятелем задумали один розыгрыш для дам.
И Анри отсчитал требуемую сумму в звонкой монете.

Когда троица переоделась и двинулась в путь, напряжение возросло. Каждый думал о своем. У Анри внутри все кипело. Он считал уже не дни, а часы и минуты до начала восстания.

У ткача

- Мадам Этранж, мы с товарищами решили сделать вам предложение, - вызвав Розали, Анри отвел ее в сторонку. - Хотите стать революционером и помочь нам воздать веселящейся в замке знати по заслугам? Есть хорошее дело в гарнизоне, но нужно будет сыграть роль прачки.

Затем он поговорил с Обрэ о том, сколько человек возьмутся за оружие. Выходило не много - люди заняты в полях и в мастерских. Однако несколько десятков бойцов Обрэ обещал собрать...

По пути в гарнизон

Согласие мадам Этранж стало бальзамом на душу.
Без корсажа и с чумазым лицом она стала еще симпатичнее. Анри, как ни отвлекала его будущая схватка, нет-нет, но косился в сторону мадам. А она щебетала с Колетт о том, как лучше сойти за простушку.
А в этой женщине что-то есть. Право, Анри не припомнил бы сейчас даму, способную так охотно ввязаться в авантюру - а план и правда был рискованным донельзя. И чем думали ее прежние кавалеры? Видимо, не мозгами, а тем, что у них находилось между ног.


- Согласен. Кстати, у меня в кармане оказалась головка чеснока. - Де Розье вынул ее, почистил дольку и, морщась, откусил. Пожевал, плюнул. - Советую вам, Форбен, последовать моему примеру, от крестьян вечно несет этим овощем и потом.

Колетт и Роза испуганно посмотрели на Анри. Он ухмыльнулся им:
- Нет, нет, драгоценные прачки, вам можно обойтись и без чеснока. А то никого не соблазните, скорее распугаете.


Анри снова осмотрел предлагаемые прелести. Что ж, офицер бы на такие купился, она права.
Однако внутри отчего-то стало муторно. Проститутка или нет, отпускать ее одну на такое дело...

- Давайте так: вы, Роза, берете на себя солдат и начальство, а Колетт вас страхует с тыла. Желательно с кувшинчиком снотворного винца и парой кружечек. Две пары глаз все лучше одной, заодно посчитаете охрану и заметите расположение пушек.

В дороге


Жан-Жак был настоящим солдатом. Во имя правого дела шел на все. Да, Анри не ошибся в союзнике.


- Я обожаю их и готов за них драться, - подмигнул спутнице Анри. - Но когда они рядом, приходится дышать через раз )


Анри приподнял бровь. Черт побери, что за женщина! За ней глаз да глаз нужен.


- О да. И был рад, когда презренных подлецов в финале постигла кара. Ничего не имею против вольномыслия, но меру нужно знать.

Спустя некоторое время они доехали до местечка, о котором говорил Форбен.
- Вы за вином, Жан-Жак, а я пока достану запас снотворного. Будем пробовать. Главное - не ошибиться с порцией... а то отправим гарнизон к праотцам. Не то чтобы меня это трогало... Просто шума будет много, нам испортят дело.
И де Розье поцокал лошади языком, успокаивая ее.

По дороге и в гарнизоне

Оставшаяся часть пути прошла, по ощущениям, быстрее. На подступах к гарнизону сердце Анри стало колотиться бешено, но усилием воли он вернул равновесие.
"Только не ошибиться. На кону судьбы людей"
Женщины взяли все в свои руки. Анри и Жан-Жак притаились сзади, готовые при малейшей опасности напасть на любого, кто посмеет угрожать спутницам.
Из оружия у них были ножи и самодельные дубинки, какие носили крестьяне. До ружей и пистолетов еще надо было добраться...

Мост загрохотал, опускаясь. Анри облизнул сухие губы, быстро взглянул на товарища. Тот ответил кивком.

Повозка въехала внутрь. Она тряслась на неровной дороге, подбрасывая пассажиров. Анри заерзал, пытаясь усидеть на скользком сиденье.
Кругом были солдаты. Много. Очень много солдат. С оружием куда лучше, чем у них.

После ошибки с конюшней они наконец отыскали склад. Женщины спешно грузили тюки с бельем. Мужчины ждали, выглядывая наружу сквозь отверстия в бортах.
Какой-то солдатик подошел близко и стал справлять нужду чуть не под колесо. Периодически он рыгал и бормотал какую-то чушь.
Анри захотелось его убить, но он сдержался.
"Свинья. При дамах!"


Когда работа была сделана, Анри вытер со лба пот. Жан-Жак, видимо, тоже был на пределе терпения.


- Друг, посторожи. Я сейчас постараюсь стукнуть по голове вон того пьяного скота, который писает у повозки, и расспросить.

И Анри совместил приятное с полезным: оглушил солдатика дубинкой, втащил внутрь, связал, как курицу и воткнул в рот кляп. Никто не заметил произошедшего.
Когда под холодной водой пленник пришел в себя, то обнаружил у горла нож.
- Слушай внимательно, мерзавец. Или ты говоришь, где оружейный склад, и помогаешь нам обмануть охрану, или я отрезаю тебе хозяйство прямо тут. Только дам попрошу отвернуться.
Солдат замычал, завращал глазами и показал жестами, чтобы ему развязали рот. Анри жестко ухмыльнулся:
- Ну нет. Показывай так!

Подъехав к оружейному складу, они остановились чуть дальше входа. Счастье - поблизости никого не было, кроме них.
- Эй! - Охранник была настороже. - Кто идет?

- Жан-Жак, выпрыгните незаметно и проберитесь вон к тому углу. Мы с солдатом сейчас разыграем сцену комедии: "Дружок был пьян и оскорблял короля". Когда они попробуют нас схватить, действуйте быстро и жестко. Времени мало, и он работает против нас.

И де Розье влил солдату в глотку вина из кувшина и вытолкнул наружу. Сам прыгнул следом.
- Милашка Жанна хоть куда, - заголосил он, - она моя всегда, всегда!
Солдат рыгнул, зашатался и повел глазами на Анри.
- А ну подпевай, скот, - толкнул его де Розье.
И солдат открыл рот и загорланил:
- Она всегда как булка с медом! А задница - и королеве впору, да!
Обняв солдата, Анри поковылял к охраннику.
Тот заорал:
- А ну молчать!
- А ты отведи нас к командиру! - ответил нагло Анри и снова завыл: - Она как творожок с изюмом, Жанночка моя!!! А королева - шл*ха!
Потеряв терпение, охранник подбежал к ним и наставил на обоих ружье:
- Сейчас оба пойдете под расстрел, мрази! За оскорбление ее величества!

Гарнизон

Анри никогда прежде не стоял под прицелом. Нет, вся жизнь не промелькнула перед глазами, как пишут в плохих романах. Но внезапно все его ощущения стали стократно ярче: он обонял все запахи, видел все оттенки, слышал хриплое дыхание солдата, едва стоявшего на ногах.
На мгновение ему даже стало жаль этого бедолагу, тоже крестьянина, насильно пригнанного в армию... Но де Розье нужно было думать о себе, товарищах и деле, а значит - жалости придется отступить в сторону. Мягкотелым не место в рядах революционеров.


Роза пыталась отвлечь внимание охранника. Смелая женщина, что говорить.


Солдат не успел даже икнуть напоследок. Свалившись бесформенной грудой к ногам Анри, он затих.
Стражник валялся рядом. Из-под его головы текла тонкая струйка крови.

Анри сглотнул, провел пальцами по горлу, откашлялся. Взглянул на бледных Розу и Колет.
- Дамы... - Голос охрип и стал чужим. - Приготовьтесь. Будете принимать оружие и укладывать в повозку. Понимаю, это тяжело, но нужно сделать усилие во имя победы.


Анри замешкался на минуту.
Тела на земле необъяснимым образом притягивали... казалось, они вот-вот встанут и указующие пальцы обвинят его: "Преступник! Злодей!"
"Не преступник. Патриот. Цель оправдывает средства, разве не так?"
Но вопрос таил подвох, и задумываться над ответом не хотелось, тем более сейчас.

Очнувшись, де Розье переоделся в солдатское тряпье, укрывшись за повозкой, и побежал следом за Жан-Жаком.

Оружие, пули, порох и прочее брали быстро, не проверяя его качество - в любой момент могли появиться другие солдаты.
Женщины помогали изо всех сил. Минуты шли... отведенное им время таяло.
"Успеть бы еще переговорить с Обрэ и его людьми и научить их хоть один выстрел делать верно..."

Гарнизон

Когда-то удача должна была закончиться. Анри знал, что настолько гладко все проходить не может, и точно - появившийся солдат стал тем камнем преткновения, который мог все погубить. В буквальном смысле.

Пока он пытался растрясти белье по оружию и задыхался от вони, у повозки разворачивались события не самые радужные. Подлец приставал к женщинам, никого не стесняясь. Когда Роза увела его за собой, Анри уже дымился от злости.
"Ах ты козел, сладенького захотел... Ничего, получишь вместо этого горькую пилюлю в моем исполнении!"

Он выбрался из повозки, сплюнул и пошел за парочкой, сжимая дубинку потными руками.
Роза успела напоить солдата. Точно успела - она не промах. Значит, сейчас подействует снотворное. Если даже этот скот сдохнет от осложнений - де Розье точно не станет его оплакивать.


Страшным рывком Анри выдернул тело и отбросил в сторону.
Каким-то чудом успел поймать дрожавшую Розу. Она почти повисла на нем, кажется, всхлипывая от ужаса.
- Все хорошо, мадам. - Анри говорил тихо, спокойно, хотя внутри бушевал огонь. - Все прекрасно. Идемте обратно, пора уносить ноги...

Когда все наконец устроились внутри и повозка двинулась, Анри угрюмо молчал. Дело революции требовало все больше и больше жертв. Они обязаны оправдать себя, иначе...

В дороге

У Розали слезы текли ручьем. Скрипнув зубами, Анри осторожно приобнял ее одной рукой, другой делая знак Жан-Жаку следить за окружающим.
В гарнизоне уже наверняка подняли тревогу и выслали отряды на поиски преступников. А значит, необходимо свернуть с этого пути на окольный, он длиннее, но там густой лес и холмы, следовательно, можно будет ненадолго остановиться и переждать.

- Тихо, мадам, тихо, - бормотал он спутнице, приглаживая свободной рукой волосы. Если бы кто-то из коллег сейчас увидел его - не узнал. - Все обойдется...
Говорил - и сам себе не верил. Можно ли положиться на эту троицу людей в предстоящих битвах? Да. Можно ли положиться на крестьян и Обрэ? Они же не готовы к бою, и сколько их не тренируй, в самый сложный момент могут пасть духом.

Розали жалобно всхлипнула и посмотрела ему в глаза. Кажется, она хотела чем-то поделиться...

Повозка, колыхаясь, свернула на другую дорогу и углубилась в лес. Криков и стука копыт не было слышно.
Пока не было...

На поляне они накормили и напоили лошадей, не выпрягая их, и сами перекусили и напились воды. На вино Анри не мог смотреть без отвращения - все вспоминал упавшего солдата.
Передышка была недолгой, к сожалению.