Карта ролевой игры "Добро пожаловать в "Синий лес"!"

Коттедж Кристин 13 апреля вечер

Напрашиваясь на ужин, я прекрасно понимал, что эта авантюра может не прокатить – по большому счету мы едва знакомы, Кристин сбежала от всех, так что шанс, что я к числу этих всех не отношусь, потому что встретился ей в "Синем лесу", был не сильно велик. Однако, рискнуть стоило, и – получилось.
У меня вообще было странное ощущение, что мы с Кристин чем-то похожи, и что знаю я ее давно, настолько откликалось у меня внутри то, что она говорила. Я вообще сложно схожусь с людьми, особенно перебравшись в мир глянца. Раньше все было проще – друг прикрывает твою спину, ты – его. Недомолвки и вранье – побоку, иначе не выжить. А тут все как-то не так – скользко, зыбко, неестественно. И вдруг Кристин, и то, как она переспросила – «счастлив?» – и задумалась, затихла. И это явно отозвалось у нее внутри. И у меня тоже...
– Конечно, правда, придется немного подождать. – Я виновато пожал плечами, – у меня есть цифровой аппарат, но «мыльница», хоть и качественная. А в основном я снимаю на пленку, на ч/б, и надо проявить и напечатать. Но я непременно отдам, – я осекся на полуслове, понимая, что напечатать смогу только дома, – пришлю, – я снова запнулся, – в общем, как-то передам тебе, хорошо?
Мы вошли в дом, обсуждая, что можно сделать на ужин из имеющихся продуктов, чтобы ненапряжно и вкусно. Кристин предложила:
– Согласен. Сто лет такого не ел, бабушка обычно их готовила. И у меня есть вино, сыр и виноград, будет самое то, – мы прошли на кухню, и девушка извинилась, что только въехала в коттедж.
– Разберемся, – я снял рюкзак и водрузил его на стул, на спинку которого повесил кожанку, привычно засучил рукава и принялся открывать кухонные шкафчики в поисках кастрюли. Она нашлась довольно быстро. Налил воды, поставил на плиту, а дальше пришлось изучать упаковку – сам я кропкакор не готовил до этого ни разу, но – спасибо мелким буковкам после слов способ приготовления – справился. Пока варились клецки, достал из рюкзака бутылку вина, открыл, чтобы оно немного подышало, выложил на тарелки сыр и виноград.
– А про хлеб я и не подумал как-то, ничего? – окликнул Кристин, которая, как и обещала, занялась салатом. Девушка была какой-то совсем домашней и удивительно знакомой, и я не удержался, достал фотоаппарат и сделал пару кадров. – Все хорошо, не обращай на меня внимания, такие мгновения – самые интересные, когда просто живешь, а не работаешь на камеру.
Клецки сварились, были вынуты из кастрюли и выложены на тарелку. Соус я перелил в найденный в шкафу сотейник, а вот вазочки для варенья нигде не наблюдалось.
– Может, ну ее? Каждый себе в тарелку немного нальет, как думаешь? – было что-то необычное в этом совместном приготовлении ужина – для меня необычное. Я или ел где-то, или готовил полуфабрикаты на скорую руку, и никогда с девушкой. Вот так, как сейчас – вместе, перебрасываясь совершенно обычными фразами про хлеб, варенье, «у тебя кипит» или «не знаю, где тут полотенца – тарелку вытереть». Это было странно. Необычно, удивительно и – очень здорово.
Когда сели за стол, я положил фотоаппарат рядом и иногда снимал Кристин, особенно в те моменты, когда она чем-то увлекалась – разговором или едой – и не обращала внимания на камеру.
– Понимаешь, я думаю, что некоторая частица души остается на фото, вернее, я в этом уверен, – снова посмотрел в визир аппарата и плавно нажал гашетку. – Именно это дает живые фотографии. И пленка – она это очень хорошо видит. Это сейчас все снимают на телефон, на нем же прогоняют через фильтры, и оп – готово. Но такой портрет это и не портрет вовсе, это все равно что мазня пятилетнего ребенка в сравнении с картиной живописца. Когда в ванночке с проявителем на белой бумаге появляется фото – это настоящее чудо. Сначала слегка, потом ярче очертания, можно увеличить контрастность, резкость, а можно, наоборот, сделать такой нежный флёр. Ты непременно должна это увидеть, – неожиданно выдал я и замолчал, настолько неожиданно даже для меня самого прозвучала эта фраза.

13 поздний вечер – ночь
 
Я обрадовался, что Кристин поняла, о чем я. не высмеяла, а наоборот поддержала, значит, я не ошибся в том, что в ней есть что-то близкое мне по духу, недаром так легко было общаться и так созвучно что ли.
– Да-да, именно так, я, когда увидел тебя на фоне этого леса, ты как-то так вся светилась что ли. когда говорила о том, как хорошо тут, у тебя все лицо преобразилось и глаза, – я на секунду замолчал, – в них была радость, радость жизни, если можно так сказать. Поэтому я и захотел сфотографировать. Жалею. Что нет цифрового аппарата, чтобы посмотреть. Хотя, мне кажется, там не будет так явно, – я отпил вино из бокала и, улыбаясь, посмотрел на девушку. Она говорила так воодушевленно, что я снова схватился за камеру. И опять пожалел, что аппарат пленочный – всего тридцать шесть кадров, это так мало.
На мое предложение посмотреть, как печатают фото, она вовсе не рассердилась. А даже наоборот, захотела увидеть это.
– Не знаю, как, но я попробую это устроить.
После ужина я помог Кристин прибраться – очень не хотелось расставаться с ней, но на улице было уже совсем темно, и я понимал, что надо уходить.
– Тебе спасибо за прекрасный вечер, – я задержал руку девушки в своей. – Надеюсь, увидимся на празднике.
 
Дома я перезарядил аппарат, поставив пленку с максимальной чувствительностью, и на всякий случай положил в поясную сумку – рюкзак решил не брать – мыльницу, проверив, чтобы она была полностью заряжена. Запасные батарейки тоже взял с собой. Привычка собираться с вечера осталась от той жизни, когда, ложась в постель, я не знал, когда придется встать, куда идти-бежать-ехать-лететь и в каком темпе собираться.
Приняв душ, лег спать и проспал довольно долго абсолютно без сновидений, что было редкостью, потому что дома часто просыпался от кошмаров из прошлой жизни и потом долго не мог уснуть.
 
14 апреля вечер
 
Проснулся я довольно поздно, спустился вниз в кафе, выпил кофе с парой булочек и снова поднялся в номер. Очень хотелось посмотреть, что я вчера наснимал, и страшно пожалел, что не взял с собой реактивов, потому что это не батарейки – в обычном супермаркете не купишь.
Ладно, придется подождать до дома. Тем интереснее буде смотреть – то ценнее, что приходится ждать долго.
Хотел позвонить Кристин, но сообразил, что не взял у нее телефон. Вот осел! Ладно, паршивой собаке сто верст не крюк, забегу. Хелли тоже не стал беспокоить, понимая, что сегодня все равно никакой статьи не выйдет – все на празднике.
Собрался и тоже решил идти туда – собственно за этим же я приехал. Интересно, что будет на празднике?
 
Первым делом прогулялся до коттеджа Кристин, но свет не горел, и дверь была заперта. Понадеявшись встретить девушку на празднестве, направился к месту общего гуляния. Там вовсю веселился народ – ели, пили, прыгали через костер. Сделал несколько интересных снимков, чем-то перекусил и выпил аквавит – вкус напитка показался необычным, но приятным. Какой-то парень вместе с девушками прыгал через костер. В одной из них я узнал Хелли, сфотографировал и осмотрелся в поисках Кристин.
Не сразу, но удалось ее найти.Она стояла в сторонке с какой-то едой и бокалом аквавита.

– Привет, как прошел день? Не хочешь прыгнуть? – спросил я у девушки.

14, у костра

День Кристин был столь же ленивым, как и мой, что неудивительно – в воздухе этого поселка, похоже, разлито умиротворение, которое делает людей немного ленивыми. А еще она сказала, что была счастлива, что меня обрадовало.
– Я тоже проспал и ленился, – рассмеялся, глядя на улыбку Кристин. – И знаешь, мне кажется, каждый человек имеет право вот на такие маленькие радости – поспать до обеда, никуда не спешить и быть просто счастливым от самой жизни, от того, что ему никуда не надо, и он никому не подотчетен.
На мой вопрос про костер она ответила согласием.
– Мне кажется – восторга. Это совсем не страшно, смотри – вон девушки прыгают же. Костер не такой высокий, и я рядом. – Мне одновременно хотелось прыгнуть вместе с ней и сфотографировать, как прыгает она, поэтому я несколько запнулся, думая. Как разрешить эту ситуацию. А Кристин рассказала, как скатилась с какой-то очень высокой горки в аквапарке.
– это как с парашютом прыгать, – поддержал я. – Летишь, а в голове столько мыслей, и вся жизнь перед глазами (я не стал уточнять, где именно я прыгал и о чем думал, просто чтобы не пугать девушку – война штука некрасивая, и о ней лучше не рассказывать).
– Экстремальных развлечений я тоже не люблю, а в аквапарке был только подростком. И прыгнуть через костер это просто здорово. И я, конечно, пойду с тобой, сам хотел предложить, – я оглянулся, прикидывая, куда деть технику. – Пойдем.
По дороге она спросила про аквавит – что это за напиток.
– Как мне объяснили в лавочке, где наливали, это местный напиток на травах, называется аквавит. Название, как видишь, говорит само за себя – вода жизни. Насколько он пьянит – не знаю, но с травами надо быть осторожной – все колдовство на травах замешано. – Я снова рассмеялся. Как же легко и хорошо, сам себе удивляюсь!
Мы подошли к костру. И проблема я моим фотоаппаратом решилась сама собой.
Я увидел Хелли и позвал ее.
– Хелли, будь добра, подержи мою технику, – повесил на шею подошедшей девушке фотоаппарат и отдал ей поясную сумку с мыльницей и прочими причиндалами. – Мы вот тоже прыгнуть решили. Снимешь? Там мыльница есть, ее настраивать не надо.
Потом повернулся к Кристин.
– Ну что, готова? – повинуясь непонятно откуда взявшемуся желанию, я подхватил девушку на руки, разбежался и прыгнул через костер. Он был не сильно высоким, но жар под ногами я почувствовать успел, и сердце в груди колотилось так, словно я прыгал не через костер, а с вышки. Отпускать Кристин мне не хотелось, поэтому предложил, – давай еще раз, обратно, а то я не успел загадать желание. А ты? Загадала? – я абсолютно не был уверен в том, что нужно что-то загадывать, но почему-то вспомнилось, как подростком гостил у тетки в Латвии, и там девушки и парни на Янов день прыгали через костер. Желания загадывали. А еще если прыгали парой, то парой и становились. Было такое поверье. Вспомнил, но вслух говорить не стал.

14 апреля, ночь
 
Не зря Кристин сказала перед прыжком

У меня точно было ощущение, что вокруг творится некое колдовство. И мы стали его участниками, или это волшебство лунной ночи... Только когда мы прыгали второй раз, и лицо Кристин было так близко, что я ощущал на щеке ее дыхание, а в ее голубых глазах отразили всполохи огня, мне вдруг ужасно захотелось ее поцеловать – коснуться губ, мелкой россыпи веснушек на щеках и носу, кончика этого носа. Желание было столь сильным, что я едва смог его побороть, понимая, что мы не одни, тут полно народу, кто-то может ее узнать и даже сфотографировать, и если это попадет на страницы желтой прессы... Мне то что – я достаточно толстокожий, а вот Кристин...
Вспышка фотоаппарата бликанула как раз, когда мы приземлялись, и я сильно понадеялся, что это была Хелли.
Желания я загадать так и не успел, впрочем, как и Кристин.
Она была какая-то совершенно иная в свете огня, даже не такая, как вчера, а словно фея из легенды, волосы, подсвеченные пламенем, из русых стали рыжими, а глаза – почему-то с зеленоватым оттенком. Очень не хотелось спускать ее с рук, и я медлил, пока она сама не соскользнула на земли. И все равно слегка придержал, чтобы не упала.
– Я тоже не загадал, – улыбнулся я Кристин, и рад, что твои исполняются, даже не высказанные. – Хотел сказать, что это здорово. что ей не было страшно и вовсе не за что меня благодарить, но тут подошла Хелли вернуть мне технику.
– Ты молодец, что поснимала, потом пришлю тебе в телеграмм на память. – Я забрал технику, убрал мыльницу в сумку, застегнул ее на поясе, повесил Никон на шею, а девушки тем временем познакомились. Я намеренно не стал представлять их друг другу раньше, памятуя о том, что Кристин не хотела афишировать свое пребывание в поселке. Хелли могла и не узнать в Кристин модель, но фамилию наверняка слышала, а так они обе назвали друг другу только имена, что в итоге вышло очень удачно.
Кристина предложила что-нибудь съесть или выпить.
Против чего я абсолютно не возражал.
Но Хелли убежала помогать кому-то искать телефон.


А мы направились к палаткам с яствами и аквавитом. Я слегка придерживал Кристин за талию, чтобы не споткнулась на неровной тропинке, и мы почти дошли, как вдруг что-то молниеносно изменилось. Словно ураган пронесся. Я невольно крепче прижал к себе девушку, чтобы защитить от того, что и сам не мог понять, но это-то что-то было явно опасно. Потемнело, погасли костры. Лес из дружелюбного и таинственного, стал пугающим, да и по ощущениям это был уже совсем иной лес – то самый, в котором... Я почувствовал липкие струйки пота на спине, но все же постарался не поддаться панике и выровнять дыхание – главное, не испугать Кристин.
– Все хорошо, девочка, где бы мы ни оказались, непременно выберемся, – голос не дрожит, и это хорошо, но какого черта мы тут оказались???

14, ночь, какой-то лес

Кристин слегка отстранилась и посмотрела на меня. В темноте я не мог рассмотреть выражения ее лица, но одно ее присутствие действовало успокаивающе. И это не то спокойствие, которое бывает в обычной жизни, это трезвость ума и ясность мысли в момент опасности. Просто при опасности каждый максимально концентрируется и выживает на инстинктах, только если ты один. Инстинкты работают на собственное выживание, и тогда вместе с инстинктом возможен тот самый животный ужас, который парализует, а если ты не один, если есть кто-то, за кого несешь ответственность – неважно почему, наступает спокойствие – иначе не выбраться и не решить проблему.
Я медленно успокаивал дыхание и пытался сообразить, что с нами произошло, когда услышал.
– Галлюцинации не бывают коллективными, как и сны. Я не знаю, где мы, но, возможно, не все так просто с этим лесом, и нас реально куда-то перенесло, вопрос – куда?
И вдруг словно молния прорезала мозг. Возможно. я нашел ответ на вопрос Кристин, и даже знаю, как выбраться.

– Пока не очень, но, знаешь, я вспомнил один фильм – недавно видел, «Дивиргент». Впрочем, может, путаю название. Суть не в этом. Там герои попадают в некую игру и что-то решают, не помню, один выбывает – как в мафии. И исчезает куда-то. Все видят, что с ним происходит, и не могут помочь, а он погибает, поддавшись собственным страхам. Они каждый раз разные. Один оказывается в самолете в турбулентности, и происходит неминуемая катастрофа, другой – в пустыни сражается с чудищами, третий – в яме с водой. Я сейчас утрирую, потому что точно не помню ситуаций. Но у каждого – свое. Его собственный страх. И в конце парень идет с девушкой, и ломает систему, потому что это ее страх, и ему он не страшен. Они выживают. Оба. Мне кажется, сейчас мы в моем страхе. Я даже вроде бы узнаю этот лес... там дальше – заброшенный дом и подвал. Вернее, яма, мокрая, без окон, только дыра в потолке. Оттуда на веревке спускают воду – раз в сутки, и хлеб. Там нельзя встать в полный рост, и теряется счет времени. И я много дней просыпался в липком поту и с криком, ощущая себя снова в этом каменном мешке. Я пережил этот ужас, но не поборол его, не забыл, раз он всплыл снова. Не знаю, реально ли то, что сейчас происходит, но, думаю, стоит пойти в другую сторону. Хотя не думаю, что все так просто... – я снова посмотрел на Кристин, потому что, рассказывая, пустил голову и был рад, что настолько темно, что она не видит моего лица. – А ты, чего боишься ты? Что из твоих страхов может предстать перед нами? Просто расскажи. В том фильме страх индивидуален, он действует только на того, чей он. Так что твой страх мне не страшен.

14, время и место неясны

Похоже, Кристин была в некотором шоке от происходящего, во всяком случае в реальность этого она верить не желала и сначала стала рассказывать, как ее знакомые напились галлюциногенов, и что с ними было.
Кто-то пытался выйти из машины на ходу, другой – чуть не утонул в фонтане. Я знаю, что если покурить травку, приходы бывают и не такие, но тут совсем иное, как мне кажется, поэтому я только кивнул, не желая пугать девушку.
– Понимаю, мне случалось и курить, и глюки ловить, но обычно галлюцинации у каждого свои. Любые препараты, травки, наркота действует на каждого человека по-разному. А мы видим одно и то же – темнота, лес. Да, мне кажется, я узнал его, потому что тот был такой же. Это где-то на подкорке, на уровне подсознания записано – тот именно животный ужас, который обуял меня в первую минуту, слишком похоже было то, что я увидел, на картинки из кошмаров. Но вполне может оказаться, что сейчас мы пойдем куда-то и я пойму, что лес это просто лес. Да, темный и неуютный, но просто лес, – попытался я убедить девушку в том, что мы не под действием наркотиков, но Кристин продолжала настаивать, что мы просто перебрали аквавита. По мне это позиция страуса, потому что от отрицания проблемы она не испарится, как снег под действием солнечных лучей, но она девушка, это наверное, защитная реакция организма – отрицать плохое, тогда оно не случится.
– Да, примерно часов пять. – подтвердил я, но что-то мне подсказывает, что это все-таки не аквавит, я употреблял разное, это не приход, к сожалению.
Девушка немного сникает, кажется, осознав мою правоту и совершенно резонно предлагает не стоять на месте, а куда-то двигаться, тем более, что еще и изрядно похолодало.
– Давай в самом деле пойдем, – я остматриваюсь. – туда, – показывая на еле видимый просвет между деревьями.
О своих страхах она говорит мало
– Надеюсь, ты права, впрочем, неизвестно где мы и какой тут климат и сезон, – горько усмехаюсь я.
Девушка очень кстати предлагает не блуждать в полной темноте.
– Да, конечно, сейчас, – я достал из кармана телефон, включил фонарик и посветил вперед, – на дереве чуть правее свернулась клубком змея. Она подняла голову и уже начала сползать в нашу сторону. Кристин еще не видела ее, и я сначала хотел увести девушку в сторону, одновременно прикидывая, чем бы таким ударить по непрошенной опасности. Потом в моей голове всплыла фраза из фильма «ты должен победить свой страх сам», но змея может быть опасна, лучше уйти, – кричал мой внутренний голос, – я поднял лежащую невдалеке палку, чтобы ударить змею, если подползет ближе, сказав как можно спокойнее, – это на всякий случай, – и хотел все-таки направиться в другую сторону, пока змея еще на дереве, и Кристин ее не видит.

14, там же те же
 
Уйти в сторону не удалось, змея оказалась быстрее, буквально в следующее мгновение она повернулась в нашу сторону. И Кристин ее увидела...
Кристин закричала так, как кричат обезумевшие от страха. Ее крик на секунду парализовал и меня, но в следующий миг я подскочил к девушке и уже занес палку, чтобы ударить змею, но внутренний голос или не знаю кто, шепнул – «сама, она должна сама побороть свой страх», и я остановился в шаге от упавшей девушки и змеи, которая тоже замерла, готовый в любой момент прийти на помощь. Давай, милая, давай, ты справишься, ты должна избавиться от этого страха, я рядом и помогу, если что-то пойдет не так, – мысленно посылал я ей слова поддержки, и она собралась и ударила змею подвернувшейся под руку корягой. Я со своей палкой был наготове, пока не понял, что помощь в общем и не нужна – Кристин буквально исколошматила змею в фарш. Она присела на траву, тяжело дыша, но это было уже не от страха.
– Конечно, получилось, и не могло быть иначе, – я ободряюще улыбнулся девушке, которая резко вскочила на ноги и, кажется, была смущена произошедшим. – Не важно, насколько большой была змея. Не важно даже, была она ядовитой или нет, главное, ты знаешь, что можешь ее победить, и теперь не будешь бояться. Конечно, в лесу, где водятся змеи, надо быть осторожным, просто из чувства самосохранения, но кроликом. Загипнотизированным удавом, ты больше не будешь.
Я прекрасно понимал желание Кристин уйти от этого места и очень пожалел, что при всей моей запасливости в поясной сумке кроме фотоаппарата были только скотч, зажигалка и перочинный нож, и не было воды, потому что пить очень хотелось.
– Конечно, идем, может быть в этом лесу найдется какой-нибудь родник, – кивнул я. И тут из-за тучи вышла луна. Полная и какая-то страшная. В полнолуние вообще много чего происходит, и люди с подвижной психикой плохо переносят эти моменты совершенно не случайно, но даже мне стало неуютно при взгляде на эту луну. Серая, холодная, она была словно мертвенно-бледной, если можно так сказать не о человеке, и свет от нее шел холодный и какой-то неживой. А тут еще Кристин привлекла мое внимание.
И я увидел его – дом из моих кошмаров, дом, где меня держали в каменном мешке, откуда я не мог выбраться. Не мог, потому что был один... Но если Кристин поборола свой страх, убив змею, теперь моя очередь – я должен сам войти туда и посмотреть в глаза собственному страху. Заглянуть в тот самый подвал...
– Вижу, – кивнул я, насколько это можно успокоив дыхания и сдерживая панику. – там горит свет. И я знаю, кто его зажег, и я должен пойти туда. Я один. Это мой страх, и я должен справиться с ним, – с этими словами я рванул к заброшенному дому, не разбирая дороги.
Влетев внутрь с разбегу, споткнулся обо что-то, кубарем полетел вниз и на несколько мгновений потерял сознание. Очнувшись, понял, что попал именно туда... Липкий страх схватил за горло, зубы стучали, по спине катился пот, я ощупал себя руками, чтобы понять, нет ли повреждений. Я был цел, и даже Никон не разбился, видимо, я подсознательно ожидал этого падения и сумел все-таки сгруппироваться в последний момент.
Вытащив из кармана мобильник, посветил вокруг, соображая, смогу ли выбраться. Как мантру, говоря – «я смогу, я должен, я сумею, я не боюсь». Это было трудно, невыносимо, сердце продолжало биться где-то в горле, учащая дыхание, мешая здраво рассуждать, но я старался, как мог взять себя в руки.
На стене была старая кирпичная кладка, и с помощью ножа мне удалось сделать зазубрины и, подпрыгнув, ухватиться за небольшой кирпичный выступ. Никон я перекинул на спину, чтобы не мешал и с трудом, нащупывая неровности кирпича, помогая себе ножом, я стал подниматься. Через какое-то время руки мои нащупали край, еще немного, и я смогу выбраться, но тут нога соскользнула, и я едва не упал...
Отдышавшись, постарался нащупать кирпич для опоры и подтянуться. Вынырнув из ямы головой, я протянул руку в поисках того, за что бы ухватиться, чтобы подтянуться и выбраться окончательно...

14, там же те же
 
За ножку стула схватился машинально и только потом услышал голос Кристин
Подтянувшись, выбрался наконец из ямы и сразу откатился подальше. Некоторое время молчал. Пытаясь выровнять дыхание – в горле пересохло и першило, язык ворочался с трудом. Я никак не мог разлепить запекшиеся губы, чтобы сказать хоть слово. Только улыбнулся Кристин, чтобы показать, что живой.
– Да, – с трудом выговорил я, – спасибо тебе, я бы сам не выбрался. – перевернул Никон на грудь и прилег на пол. – Можно и тут, – выдавил из себя, – но сначала надо найти воду. Хоть ручей, хоть болото. – Я сел и осмотрелся. Потом встал на ноги, сделал пару шагов. Ноги слегка подрагивали от перенесенного напряжения, но двигаться я вполне мог. Это завтра все мышцы будут болеть, – машинально отметил и сам удивился спокойствии этой мысли – ни дом, ни яма, из которой только что выбрался, не вызывали больше того животного ужаса, как раньше. Страх отпустил меня, вероятно, уйдут и ночные кошмары.
– Пойдем, поищем воду, – проговорил я медленно и с трудом и закашлялся. – Жаль, не взял с собой стратегический запас.
Мы вышли из дома и пошли куда-то по тропинке, подсвечивая себе телефоном. Метрах в пятистах послышалось журчание, и в самом деле скорее мы вышли к ручью. Вода в нем была ледяная, как бывает в горных речушках и в ключах, которые бьют глубоко из-под земли. Я умылся и, набрав воды в рот, не сразу смог проглотить ее – заломило зубы от холода, но жажда была сильнее.
– Осторожно, вода очень холодная, – предупредил Кристин, – зато вроде бы чистая. Можно вернуться в тот дом и подождать до утра (если оно наступит) или попытаться выбраться из леса.

Те же, где-то там же
 
 
Умывшись, я словно проснулся – недаром говорят, что вода смывает весь негатив. И пусть она такая холодная, что немеют руки и сводит зубы, но дышать сразу стало легче и мне даже показалось, что слегка рассеялась темнота, и луна уже выглядела не такой бледной и неживой, ее свет скорее серебрился, ложась серебристой дорожкой на траву. Серебря листву, которая не была уже такой черной. Я осторожно напился еще, жалея, что не во что налить воды с собой и обернулся на стоящую у ручья Кристин, чтобы поделиться с ней своими соображениями. Только явно что-то снова пошло не так – она застыла как изваяние, словно Снежная королева в своих ледяных чертогах. Застыла и смотрела на ручей, но змеи там явно не было, да и этот страх вроде ушел. Вероятно было что-то еще, что-то, о чем она не решилась мне сказать, и это что-то сейчас мучило ее, забирая силы, терзая душу.
Я подошел чуть ближе и окликнул девушку.
– Кристин, что с тобой?
Она не ответила и замерла, глядя в небо, а в следующую минуту нагнулась к ручью и стала плескать на себя водой, пить, умываться, потом обернулась на меня, и лицо уже не было таким бледным, она раскраснелась от холодной воды, глаза блестели, и голос был живым и бодрым.

– Идем. Знаешь, мне после этого ручья тоже оказалось, что призраки в прошлом. Как сказано в вечной книге – оставьте мертвым погребать своих мертвецов. Я вдруг понял эту фразу – оставьте прошлое в прошлом, все страхи, сомнения, все, что было когда-то, и с чем мы не могли справиться. Все это надо выплеснуть и оставить. Умыться чистой водой и идти дальше.
Впереди показался какой-то холм, а за ним – вроде голоса или шорохи – какие-то явные посторонние шумы. По тому, как Кристина посмотрела на меня, я понял, что она тоже что-то услышала.
– Тсс, надо посмотреть, что там, – взяв девушку за руку, я легонько задвинул ее себе за спину и осторожно выглянул из-за холма. А там – там было удивительно сказочное зрелище – словно мы попали в Средиземье, и сейчас появится Леголас или Аурин, или сам Трандуил – на поляне танцевали маленькие эльфы, я не мог ошибиться, это были именно они – в серебристом свете луны они танцевали под какую-то причудливую мелодию необычный танец. Они словно не двигались, а струились, перетекая в танцевальных па. И лунный свет струился, делая их серебристыми. Это было удивительное зрелище. Я обернулся, приложив палец к губам и чуть подвинулся, давая Кристин посмотреть на это. Я был совершенно уверен, что она тоже это видит – иначе просто не могло быть. Меня переполняло какое-то удивительно странное чувство разлитого вокруг волшебства, и, повинуясь внезапному порыву, я поцеловал девушку, слегка коснувшись ее губ своими.

Неясно где, потом у костра, но все те же

Меня не ударили и даже не оттолкнули, что было приятно. На самом деле, в волшебстве или колдовстве (а это вещи разные, на мой взгляд) это ночи было что-то такое, отчего мне показалось, что я сделал все абсолютно правильно, и этот поцелуй – как завершение наших приключений, ну или одно из них.
Кристин сказал потом очень правильные слова
– Да, ты знаешь, тоже об этом подумал, мы словно прошли какой-то экзамен, который был нужен именно нам. И ради которого, возможно, мы и оказались в этом поселке, а потом и в этом лесу. И экзамен этот мы сдали. Ну, я надеюсь, что сдали, – улыбнулся ей в ответ.
А она все продолжала как завороженная сомотреть на танцующих эльфов
И даже предложила мне их сфотографировать. Такая мысль приходила и мне в голову, и страшно пожалел, что не взял с собой длиннофокусный объектив. Я лег в траву и чуть прополз вперед. стараясь делать это максимально бесшумно – годы выучки не прошли даром, у меня получилось. Пленка была очень чувствительной, поэтому вспышку тоже отключил и сделал ряд кадров, стараясь спускать гашетку как можно плавне, чтобы они не услышали. Но, то ли эльфы все-таки услышали посторонних, то ли просто время пришло, но они вдруг растаяли в рассветном мареве, словно и не было их на этой поляне никогда. Да и сама поляна вдруг преобразилась. И мы снова оказались перед костром и палатками с едой в толпе веселящегося народа.
Кристин удивленно смотрела на все это, да и я был удивлен не меньше.
– Не то слово, – кивнул я. отвечая сразу на все, – хотя окончание наших приключений мне понравилось. И эльфов я все-таки снял, не знаю, конечно, получится ли хоть что-нибудь, они все-таки существа нематериальные. Хотя, в свое время, прочитав трилогию про братство кольца. Мы с друзьями искали у себя черты тех или иных населяющих Средиземье народностей. И, огорчу тебя, я скорее хоббит, ну или из племени Арагорна, но не эльф. А вот ты, возможно, ближе эльфам, – снова улыбнулся я, глядя на Кристин, поднял аппарат и сделал несколько снимков.
– Насчет аквавита не знаю, но что-нибудь я бы выпил, – согласился я, что подкрепиться однозначно не помешает.
В одной из палаток нам выдали кропкакор с мясной начинкой, нанизанных на шпажки, какие-то пирожки, в том числе и сладкие, были тут и бутерброды, и пирожные. В общем, яства на любой вкус. Мы набрали две тарелки с горкой – лично я был очень голодный – и я все-таки уговорил Кристин немного выпить. По пятьдесят грамм коньяку нам явно не помешает.
Перекусив, пошли танцевать, правда, с фотоаппаратом на шее это оказалось не очень удобно, а заставлять кого-то работать вешалкой мне как-то не хотелось.
– Не догадался взять рюкзак, сейчас сложил бы все и убрал за спину, – посетовал я, – прямо хоть возвращайся в гостиницу, чтобы отнести технику. А может быть, и правда сходим, тут рядом совсем? Я оставлю фотик и погуляем просто так, без съемок?

Коттедж Кристин – гостиница
 
Кристин подтвердила мои слова
– Я говорил немного не о том, – усмехнулся, посмотрев на девушку, – но да, вернуться сюда было на самом деле здорово.
Откликнулась моя спутница и на предложение отнести в гостиницу мою технику, предложив только сначала забежать к ней – ей тоже надо было переодеться.

– Да, конечно, – по идее можно было просто разбежаться по домам и встретиться через некоторое время на площади, но я был рад, что она это не предложила. Мне не хотелось с ней расставаться. Зато, когда я сидел в гостиной а Кристин переодевалась в соседней комнате, я в полную силу познал, насколько богатое у меня воображение. Каждый шорох ткани, скрип дверцы, щелчок молнии отзывался видением Кристин без всей этой одежды. Я же знал ее как модель, видел в купальнике и в неглиже, тем легче было представить и тем труднее держать себя в руках. Хотелось зайти в ту комнату, посмотреть, насколько я все помню, прикоснуться к ее нежной коже, обнять, поцеловать. Это не было просто мужским желанием какой-либо женщины. Меня интересовала лишь эта. После всего пережитого в лесу я хотел чувствовать себя и ее живыми, и тот поцелуй на поляне – он был из этого желания – жить, радоваться, ощущать. Я прикрыл глаза и старался не думать о том. что происходит в соседней комнате – вовсе не хотелось, чтобы Кристин, выйдя, увидела все мои мысли так сказать воочию. Это удалось как раз вовремя. И когда она вышла. Я был способен нормально разговаривать и улыбаться.
– Замечательно. Тогда идем, – я взял Кристин за руку и повел от ее коттеджа к моему временному пристанищу. По дороге я думал, что хорошо бы уже никуда не ходить, а остаться с девушкой вдвоем. Мне мешали все эти люди кругом, да и сама атмосфера шумного веселья уже слегка утомила, хотелось совсем другого.
В номере я предложил Кристин немного фруктов и вина, пока я привожу себя в порядок. В ванной быстро ополоснулся и переоделся в чистое, подумав, что джинсы по большому счету придется просто выбросить – слишком они были измазаны в кирпичной крошке и еще непонятно в чем. Как я вообще не заметил, что в таком виде разгуливал на людях? Точно не тем голова забита сегодня...
Выйдя из ванной, посмотрел на Кристин – какая же она красивая, и вообще просто удивительная. Я много общался с моделями, но ни одна из них такой не была. Так. девочки на раз, и по интеллекту больше выпендривающиеся, чем что-то знающие. Кристин была не такой, с ней интересно было общаться, и, странное дело, было ощущение, что мы знакомы давно и понимаем друг друга с полуслова. Глядя на нее, снова подумал о том, что не хочу никуда уходить и отпускать ее тоже не хочу.
– Я готов, – присел на корточки рядом с девушкой и, взяв ее руки, уткнулся в них лицом, – только давай никуда не пойдем? Хочу провести остаток этой ночи только с тобой, – поцеловал одну ладонь, потов вторую и посмотрел на Кристин, ожидая ее ответа.

14 апреля, ночь Танцующей луны и почти утро. Гостиница

Ее пальцы ласково взъерошили мне волосы, а тихий голос проговорил
Ее губы слегка коснулись моих, словно крылья бабочки, не знаю, почему в голове возникло такое сравнение – потом, когда я вспоминал эти минуты, а в тот момент просто почувствовал это прикосновение, но даже ответить не успел, Кристин отстранилась. Она несколько мгновений молча смотрела на меня, но взгляд был говорящим – меня не отталкивали, просто просили не торопиться. А потом она произнесла это вслух
– По натуре я не романтик, но ты права, тут все настраивает именно на романтический лад. Я тоже думал, как здорово было бы дарить тебе цветы, водить в кино или просто гулять по улицам, в моей жизни такое было только в юности. А потом я решил, что мне мало адреналина, и после института рванул – на войну. Мальчишка, немного за двадцать, мне и страшно не было, даже когда рядом другие погибали. Где я только ни мотался... но дома никто не ждал, и возвращаться мне было не к кому. Потом тот подвал, гибель друга, доктор, который сказал, что он умер, потому что не хватило ресурса... – Я начал ходить по комнате, стараясь не смотреть на Кристин. Возможно, мне и в самом деле надо было выговориться, но вот надо ли было ей меня слушать? – Какое-то время пил, но вовремя опомнился – до наркоты не дошло. Почти... Во всяком случае, я сумел остановиться. А потом стал снимать красоток... Но это тоже было не то, тогда увлекся медитацией, Рерихом, путешествовал, издал альбом фотографий, выставку мне организовали, но это все тоже не то. Главное я тебе рассказал, за ужином, помнишь? – Я сел рядом с девушкой и налил ей и себе вина. – Хочу выпить за нас с тобой, за эту чудесную ночь, за то, что мы вот так сидим и разговариваем, и понимаем друг друга. – Дотронувшись своим бокалом до бокала Кристин, отпил немного вина, а потом коснулся ее губ губами. Так же нежно и осторожно, как это делал она. Нежно провел пальцем по овалу девичьего лица, посмотрел на нее улыбаясь. Так и хотелось сидеть и смотреть не нее, но тут мне послышалось, словно за окном шумит вода, речка. Но в поселке не было реки, и уж точно не под окнами гостиницы.
– Кристин, слышишь? Река шумит. – Я встал с дивана и подошел к окну. Внизу и в самом деле плескалась вода...

Наводнение, гостиница, лес

Кристин, как и я. сильно удивилась происходящему
– Знаешь, я тоже так думал, – старался говорить как можно спокойнее, чтобы не пугать девущку, хотя понимал, что все происходящее отнюдь не здорово.
– Да. ни плотины, ни дождя. Но, как я понимаю, это какие-то местные духи. Я читал про них – нёкки – духи воды. Они могут и не такое устроить. И теперь я верю в это, потому что это не галлюцинация. Когда читал, думал – сказки-легенды, а теперь вижу, что это правда. И, как видишь, приключения продолжаются – невесело усмехнулся я. прикидывая в уме. Что лучше сделать и куда пойти. Вылезти на крышу показалось мне неплохим решением, но, с другой стороны, там мы будем отрезаны от всего мира. И непонятно, что дальше, поэтому я сгласился с предложением Кристин.
– Можно просто вылезти на крышу и сидеть там, набирая 911, но ты права, лучше выйти наружу.
На улицы мы убедились, что воды вокруг прилично, и она течет в сторону коттеджей.
– Да, пожалуй, но не думаю, что здесь много лодок, а вот вылезти куда-то наверх было бы логично, – подтвердил я и мы пошли по направлению против движения воды. Туда, где было повыше. Сначала пошли, а потом побежали, потому что вода прибывала.
– Нет-нет, бежим, и в самом деле – лучше в сторону леса. Там выше, и там есть холм. Помнишь, где мы вчера были, ну или деревья в крайнем случае. Только остается вопрос, что делать дальше?
Мы шли какое- то время по лесу, воды было не так много, а потом она и вовсе ушла – когда перед нами оказалась поляна, а на поляне Хелли.

Только она была не одна – невдалеке стояла еще одна девушка – высокая и светловолосая. Приглядевшись, узнал Ингрид Линд – модель. Вокруг нее стояли каике-то странные существа – видимо, как раз нёкки предстали перед нами воочию. И она пыталась их уговорить дать людям возможность уехать.
– Смотри, это Ингрид Линд. Ты должна ее знать. Наверняка, снимались хоть раз вместе, – я взял Кристин за руку и при этом постарался встать так, чтобы она оказалась у меня за спиной. – Мне кажется, она права, пытаясь договориться.
Но дальше девушка начала говорить что-то странное
Я переводил взгляды с одной на другую, и получалось, что Ингрил права – Хелли не трогали, а сама Ингрил была словно пленница. Мы стояли на краю поляны, скрытые развесистой елью, и пока были вне поля зрения лесных духов.
И тут Ингрд предложила остаться в заложниках.
И не знаю, что толкнуло меня вперед.
– Эй стоп, так дело не пойдет, – я вышел на поляну, отпустив руку Кристин и даже слегка толкнув девушку назад. За елку. – Если кто и останется в заложниках, то я. Но мне кажется, мы могли бы договориться. – Я протянул обе руки ладонями вверх – международный жест переговорщика. – Хелли, ты ведь нам поможешь? Должен же быть какой-то выход? Мы пришли с миром. Мы не желаем зла ни лесу, ни его обитателям.
Одновременно с моими словами прозвучали слова Хелли

До этого она еще что-то говорила духам. но я был еще не так близко и толком не услышал.
– Остаться все-таки стоит мне хотя бы по праву мужчины и старшего.

где-то в лесу на поляне

Еще до того, как я вызвался в заложники, Кристин сказала, что тоже узнала Ингрид
– Да, мне тоже показалось, что тут собрался довольно странный контингент из журналистов и известных медийных личностей, словно кто-то специально привел нас всех в эту точку, что, впрочем, не лишено какого-то смысла. Если в самом деле кто-то задумал нас всех вместе собрать. Чтобы... как десять негритят у Агаты Кристи. У каждого есть свой скелет в шкафу, – ни думать об этом, ни тем более говорить вслух совершенно не хотелось, тем более, что Кристин не послушалась и не осталась стоять за елкой. Да, она все еще стояла за моей спиной, но это – довольно слабая преграда для лесных духов, если они захотят до нее добраться. Вопрос в том – захотят ли, и что они вообще хотят.
Кристин словно мои мысли озвучила, сказав:
– С первым соглашусь, со вторым готов поспорить, потому что мне показалось, что они поняли Хелли, хотя не уверен, что поняли именно слова, возможно, они читают мысли. Третье тоже не факт – мы могли накосячить, не зная об этом, – цветок сорвать, рыбу не ту выловить, шубу из натурального меха носить, не считая того, что у каждого есть за душой что-то, что можно назвать грехом, неприглядным поступком, – я вздохнул. – Все мы люди. И у каждого есть что-то, за что в глубине души стыдно, неловко, неприятно. О чем хотелось бы забыть и никогда не говорить вслух.
Между тем девушки на поляне продолжали обсуждать, что делать и как решить вопрос.
Ингрид говорила что-то о вертолетах, раненых и прочих ужасах, потом попросила Хелли о помощи.
– Это было бы неплохо, хотя, если там слишком много воды, то как мы без лодки – вплавь? – решил уточнить я, тем более что услышал, что Хелли сама узнала о даре недавно и еще не очень представляет, что может сделать.
– Так попроси их уйти с миром и отпустить нас. Мы друзья, и мне кажется, они это поняли, как считаешь?
Пока я говорил, Кристин вдруг выбежала на поляну, положила в траву какую-то вещь и бегом вернулась обратно. Это произошло настолько быстро, что я не успел среагировать, потому что был занят обсуждением, но едва Кристин вернулась, инстинктивно прижал ее к себе, чтобы больше вздумала так делать. Мало ли, что на уме у духов. Я готов стать заложником, даже пожертвовать собой, но терять Кристин не готов.
– тихо проговорила девушка, явно пребывая в шоке от собственной смелости и только теперь осознавая всю опасность того, что она выскочила одна к духам. Так бывает, когда совершаешь поступок инстинктивно, не думая, а потом приходит осознание и откат, и возможно, страх, и желание сбежать. Я прекрасно понимал ее, понимал и то, что лучше сбежать, пока нёкки не опомнились, вот только куда? В поселке вода. И едва я хотел сказать об этом, как это сказала Кристин. Она что – мысли читает?

– Да, но и в лесу нам не спрятаться. Это их дом, – я не договорил, потому что пришлось ловить Кристин, которая рванула-таки в лес.
– Стой, куда, – схватил ее за руку и прижал к себе. – Не торопись. Во-первых, мы не можем бежать одни. Я тут единственный мужчина, и Ингрид, и Хелли тоже на моем попечении, даже если Хелли не нужна помощь. И потом лес – дом этих духов, там мы точно от них не спрячемся. Мне кажется, надо попробовать договориться.
Хелли, – окликнул я журналистку, – давай, рискни. Вдруг у тебя получится. Поговори с ними. А если нет, надо бежать. И все-таки в поселок. Там люди. Ингрид, идите сюда. Пусть Хелли одна попробует, а мы будем рядом. – Я встал ближе к журналистке, а две другие девушки оказались у меня за спиной. – Не бойся, Хелли, ты сможешь.

лес – поселок

У Хелли получилось. Не знаю, как, но это сработало, странные пришельцы перестали злиться на Ингрид, хотя я так и не понял, чем конкретно она им так досадила – нас они не особо и заметили, хотя безделушку Кристин забрали – но главное было в том, что они оставили нас в покое.
Девушки согласились, что идти следует в поселок, потому что там – наша вотчина, а здесь – этих лесных или речных духов, кто они там.


Правда, Ингрид неожиданно стала вызывать не то медпомощь. Не то подмогу – вероятно, у нее отец – военный. Очень было похоже по разговору. Мы ждали, пока она окончит разговор, и мне показалось, что Хелли как-то неуютно – она подошла ближе какая-то отрешенная или немного испуганная. Я ободряюще погладил девушку по руке.
– Ты молодец, справилась, все будет хорошо. Сейчас Ингрид закончит говорить и двинемся.
Как раз в это время Ингрид нажала на отбой и спросила Хелли. Сможет ли та помочь нам добраться до поселка.

– Ничего, если буду слишком большие лужи, я вас по очереди  перенесу, – рассмеялся, чтобы приободрить девушек.
Мы тронулись в сторону поселка, и Ингрид снова начала разговаривать по телефону, только теперь с какой-то подругой
Я особо не прислушивался, потому что Кристин спросила

– Я вообще не знал об их существовании до сего дня. Про нёкки что-то читал, а про фрамонов нет. Видимо, это какие-то местные и даже не духи Луны, как я понял из рассказа Хелли о матери, а полукровки в далеком поколении. Поэтому она и жила, как все, ни о чем не зная, да и дар не особенно силен. – Попытался я собрать воедино свои мысли и то, что услышал от девушки. – Это как у нас прорицатели, типа Ванги, я так думаю. Не гадалки, конечно, а те, кто действительно имеют дар. Он в какой-то момент проявляется, и человек с ним живет. А так он обычный человек. Просто с каким-то сверхумением что ли. Ну, во всяком случае, я так думаю.
Чем дальше мы шли, тем суше становилось. Казалось, что река решила вернуться обратно.

В самом поселке воды практически не было, но по дороге мы, конечно, промочили ноги и испачкались, поэтому снова надо было переодеться.
– Вот видишь, все у тебя получилось, – улыбнулся я Хелли, – теперь надо отдохнуть и переодеться, а потом можно и отметить наше спасение в ресторане. Ингрид, вы как, домой? Или пойдете искать подругу? – дождавшись, пока девушки ответят, обратился к Кристин
– Я снова чувствую себя большой грязной свинкой, которой надо принять душ и переодеться. Давай, я провожу тебя в коттедж, потом наведаюсь к себе и вернусь за тобой. Хорошо? Поход в ресторан, надеюсь, ты одобришь?