Карта ролевой игры "Добро пожаловать в "Синий лес"!"

Когда мы с Эмилем подходили к дому Хенрика Магнуссона, я вдруг увидела его руки в окне и беспомощно покачала головой. Нёкки могли схватить его, если бы вода просочилась в коттедж. Они подплыли совсем близко и нападали на крепкий дом пекаря со всей силой. Ведь там были двое молодых мужчин. Главная их добыча. Одна начала петь, очаровывая, заманивая. Видно уже не первый раз пели, так как всё не могли прорваться в этот дом. Каким-то образом, мужчины отражали свирепые атаки.

У меня ещё получилось отогнать их на время, за которое мы успели вбежать в дом... Но силы таяли, я кое-как смогла отвести воду из дома, но больше ничего. Даже предупредить, что нёкки боятся металла не успела. Возможно меч, который заметила на полу, был бы в помощь мужчинам, которые остались без защиты против страшно разгневанных сил воды. Но им не дано было это знать...

Если бы могла, махнула бы рукой этому бесстрашному, с хорошим чувством юмора новому знакомому. Теперь понятно, как они ещё держатся, а когда Хенрик включил музыку и начал вместе со Свенном лить в воду вино, я не могла удержаться от смеха улыбки. Какие же они милые!
Меня подняли на руки и уложили на диван, и я хоть и была без сил, но слышала, ощущала всё, что происходит вокруг. Слова Эмиля и его уверенность очень поддерживали во мне боевой дух. Если бы ещё сил побольше. Всё-таки я - женщина... Слабое, нежное, беспомощное существо... Такой всегда себя считала. Раньше...

Эмиль, хотелось прошептать его имя, держи меня... Но он и так делал всё для того, чтобы я очнулась: положил под голову подушку и даже не обращал внимания на то, что нёкки снова запели за окном, или это пока слышала только я? Я не понимала, откуда столько знаю об этих прекрасных и могучих, чудовищно страшных и злобных существах. Но, кажется ,знала о них всё. И как мужчины-нёкки заманивают в воду молоденьких девушек своей красотой и звучащей прямо в сердце скрипкой. А эти противные девушки-нёкки? Мне срочно надо встать, они ведь могут забрать у меня Эмиля, а мы столько не успели пережить вместе, столько сказать друг другу...

О, знали бы они насколько нёкки "терпеть" не могли таких красивых людей... Им сейчас реально грозила опасность быть заманенным в воду, ведь женщины-нёкки искусно накладывали любовные чары своим пением. А если запоют хором, то и я скорей всего не устою, нырну за ними в воду.

Моё волнение нарастало и с отчаянием попыталась я подняться. Эмиль взял меня за руку и его тепло согрело, кровь прилила к сердцу. Перебивая песню водяных, зазвучала прекрасная мелодия и сердце моё встрепенулось. Эмиль гладил меня, целовал и пел песню о любви. Отец небесный, ну какие там нёкки! Его голос шептал, звал за собой...

Мои губы дрогнули под его с них сорвался то ли стон, то ли зов: Эмиль...Я всматривалась в ставшие такими дорогими для меня глаза и улыбалась ему.
- Я попробую, Эмиль... - Он помог мне подняться и я обняла его, черпая в нём силу духа, силу надежды и страсти... Оглянулась на двоих мужчин, которые продолжали поить уже пьяненьких нёкки вином и заглушать их песни своей музыкой. Ещё сильнее прижалась к Эмилю, спрятавшись в его объятиях и вздрагивая от смеха, радостного, счастливого. - Ох, Эмиль! Они - что-то невероятное, правда?- И уже к ним и громче:
- Парни! Горжусь, знакомством с вами. Вы просто молодцы!
Я не собиралась ненавидеть весь род людской, хотя подспудно, где-то в своей глубине ощущала много враждебной, приправленной равнодушием силы. Ещё мне казалось, что по наитию, данному мне природой, догадалась, с кем из своих близких уже познакомилась. Я чувствовала какое-то родство душ с девушкой, с которой мы ели из одной тарелки и пили вместе аквавит. Она не исчезла, она где-то здесь... Но, пора было приниматься за дело. Уж слишком сильно раззадорили дев-водяной стихии Хенрик со Свенном.
- Хенрик, Свенн! Боюсь что все нёкки округи уже влюблены в вас без памяти и ни за что не уйдут отсюда сами по себе. Если, конечно, не хотите , чтобы они забрали вас в своё логово на самой глубокой глубине на целый год. - Мне не особо хотелось афишировать свою принадлежность к другому роду-племени, пусть это будет только Эмиль... Поэтому чуть позже я узнаю как сгладить, помочь людям забыть о том, кто им помогал конкретно. - Хенрик, возможно вам со Свенном и тебе, Эмиль стоит взять в руки мечи? Я...
Пришлось немного слукавить, надеясь, что они поверят, что я обыкновенная рыжая девчонка, которая упала в обморок:
- Когда занималась фольклором, нам много рассказывали преданий, легенд. Кажется нёкки боятся металла. Он делает их бессильными. Только, пожалуйста, не держите мечи перед ними слишком долго, просто попробуйте пригрозить. - Как ни странно, мне было ужасно жаль этих разгневанных озёрных валькирий. Это их жизни и миру угрожали мы, люди... Ой, наверное, правильней было бы сказать, они, люди... Сил стало многократно больше. Я посмотрела на Эмиля, за которого продолжала держаться и пока не решалась отпустить.
-Давайте пробовать вместе? - Коснулась кулона на груди, погладила его, неожиданно для себя, вернее очень даже ожиданно, приникла к Эмилю, закинув руки ему на шею, и поцеловала. От души так поцеловала, озорно подмигнув парням, которые заметили наш поцелуй. Ничего, мы и ваш ещё увидим, друзья...

Синий лес. Дом Хенрика.


Уф, пронесло. Вот только мой Эмиль внимательно посмотрел мне в глаза и подмигнул, когда мы наконец перестали целоваться. Краснея, я принялась внимательно рассматривать капельки вина на полу, пока мужчины разбирались с мечами. Хорошо, что они кажется приняли мою гипотезу по поводу легенд и металла.

Он пока не замечал меня, обнимая Марит и свободно говоря со Свенном. Марит казалась не задумчивой, нет, мне она показалась возмущённой. Неужели и она, как и я фрамон? Как и Ханс... не представляя как, я знала что он точно не человек.
- Марит, привет. Что творится, ужас один. В пещере было поспокойней, да? - На ней не было видно кулона, и на Хансе тоже. Интересно, как они выбрались из пещеры. Как мы с Элис, я четко представляла, а они и Оден? Спрашивать не стала, меньше знаешь, лучше спишь, как говорила ФрекенБок...

Они переглянулись с Эмилем, который уже отпустил меня, выбирая себе меч. Правда я теперь не знала, что же дальше. Силы мои удвоились, я чувствовала это.
- Привет, Ханс. Одо с Уллой тоже с вами?

Покачала головой, ох уж эти мужчины. Посмотрела на Марит, подняв к потолку глаза, извечный женский взгляд на этих невозможных мальчишек-мужчин.
- Представляешь, они споили всех нёкки рядом с домом и теперь надеются выбраться отсюда. Может ещё станцуете с ними? - Дом снова содрогнулся от ударов. А я сжала кулон в руке.

Я скромно потупилась, подглядев как отреагирует мистер Лундквист на нашу тайну... Нормально, даже бровью не повёл. Оказалось они приплыли с Марит на лодке. Он не стал управлять водой. Пение нёкки всё ещё слышалось, но какое-то слабое, может алкоголь так на них действовал, но думается мне, что не только. Мы прогоняли их, убеждали уйти, вернуться в озеро, вернуться в свою стихию. Так хорошо, что не пострадал никто из моих новых знакомых. Я верила, что всё будет так или иначе хорошо.

Эмиль помог мне забраться в лодку после Хенрика, потом Марит и остальные мужчины. Всё это время Хенрик и Свенн отгоняли пытавшихся напасть на лодку нёкки. Эмиль присоединился к ним, а Ханс завёл мотор и мы поехали. Куда только, я не понимала. Воды стало ощутимо меньше, когда мы подплыли к небольшому уютному коттеджу на крыше которого увидели Элис и собак егеря.

На крышу выползло чудовище и протягивало руки к девушке, Элис чуть не упала и я охнула, прижав руку к губам. Как они все не свалились, было для меня непостижимо и страшно, если она упадёт, то может покалечиться...
- Элис! Только не упади! - Я совсем не знала, что делать, только прижалась у Эмилю, и держала в зажатой руке кулон.
Надеялась, что Одо и Улла прогонят чудище-нёкки

Эмиль Хольк:«Ничто» на дне, помоги достать мне, и я помогу тебе.
Важно видеть что-то хорошее.
«Ничто» на дне, помоги достать мне, и я помогу тебе.
Важно.



Хенрик и Свенн по своему, с юмором и ужасно смело общались с плывшими за нашей лодкой нёкки, не причиняя им вреда. Не знаю правда, то ли наше с Хансом присутствие, то ли благодаря этой сумасшедшей парочке, но нёкки смягчились. Они ведь не всегда такие яростные, они бывают так прекрасны, что могут соблазнить любого мужчину или женщину, застигнутых врасплох возле воды.
Сейчас вода, кажется была повсюду, но мне казалось, что там, где мы плыли, высокий человек мог и пройти. Было чуть выше пояса. Не знаю, что творилось на соседней улице или на краю посёлка, но думаю, что Синий лес сам себе вредить не станет, Он даст дорогу воде, но сбережёт своих детей... В компании Эмиля, Ханса с Марит и Хенрика со Свенном, я чувствовала себя спокойно, как за каменной стеной.

Слова Эмиля, тембр его голоса и чувство, звучащее в нём... я замерла, наслаждаясь. Вспомнила, как меня называла Йенни Бреггрен, моя лучшая ученица: фея звука. Да, мы все звучим чувствами и я это остро воспринимаю: чувствовать и общаться на уровне чувств с Эмилем получалось как-то само собой. Он дышал, вздыхал, замирал, улыбался и как-то так получалось, что мы с ним созвучны, потому что, казалось, я переживаю то же что и он... Как такое возможно? Понятия не имею, но это не настораживало меня и уже не пугало, я приняла это чувство, как данность, подарок небес.
Когда Эмиль сказал про постель, я улыбнулась, вспомнив, как совсем недавно мы с ним постоянно вслух и мысленно повторяли: только спать и ничего больше. Теперь, после всего, что с нами и между нами происходило, я понимала, что да... Мы будем танцевать... Мы будем любить друг друга...Подарок небес...

Как подарок и то, что мы смогли спасти Элис, которая спасла нас в пещере... Ханс принёс девушку-солнечный лучик и посадил рядом на скамейку.
- Элис, ты такая бесстрашная! Я бы ни за что не стала фотографировать в такой опасной ситуации. С тобой всё в порядке?

Мы с проплывали мимо следующего коттеджа и Эмиль заметил ещё одного человека на крыше, как и Элис, он выбрался на крышу, только у Элис она была почти плоской, а вот у мужчины треугольная. Ему было стократ трудней. Лодка направилась прямо туда, где стоял..
- Оден! - Я внезапно вскрикнула, узнавая этого человека. Он тоже был с нами в пещере и ещё очень переживал, что потерял свой блокнот. - Оден, это ты? Элис, смотри, там Оден на крыше.- Я схватила Элис за руку, но та и сама уже увидела нашего нового знакомого.

Эмиль, поддерживая его, посоветовал прыгать. Места на лодке у нас хватало. Я поближе придвинулась к Эмилю, освобождая место. Нёкки начали пропадать, мы просто забыли о них, пытаясь помочь тем, кому нужна была наша помощь.

Я принялась осматривать улицу и коттеджи, ведь и правда, сестра Хенрика и моя старая приятельница Амали, куда-то делась...
- Хенрик, Я что-то беспокоюсь за твою сестру Амалию. Прости, но мы с ней старые знакомые и может поищем, где она?- Я посмотрела на Хенрика, потом на Свенна, что они думают? В последний раз я видела её, когда Амали познакомила нас с Оденом. Потом слышала о её эскападе с мотоциклом Хенрика.
- Надеюсь, с нею всё в порядке.

-Не надо! Не надо их трогать, они же живые! Свенн, Хенрик, они сами уйдут... - Мне стало так плохо, зачем я сказала про металл, не надо было...Пусть люди всё забудут.. Я протянула руку, защищая нёкки и ухватилась за меч, которым Свенн хотел ударить её . Я всего лишь хотела помочь людям выбраться из дома, а не причинить боль другим существам. Меч не коснулся водяного духа, он порезал меня. Но я постаралась быстрей убрать руку, чтобы никто не заметил крови. Спрятала ладонь в складках кофты, обхватив ею кулон. Хорошо, что Свенн с Хенриком не заметили моего маневра. У Свенна теперь одна забота, помочь залечить рану на ноге Хенрика.
- Посмотрите, они уплыли...

- Просто их обидели и они разозлились. - Прошептала я с грустью глядя на уплывающих духов воды..

Лодка, как по заказу, остановилась возле ресторана Эмиля, где я, казалось целую жизнь назад ужинала чудесным супом и наслаждалась десертом... Это было не одну, а скорей несколько жизней тому назад. Воды не было и солнце начинало высушивать асфальт под нашими ногами.

Эмиль помог мне выйти из покачивающейся лодки, откуда первой выбралась Элис с помощью Одена. Я помахала им рукой. Увидимся! Перехватила сдерживаемый болью взгляд Хенрика, который принял помощь Свенна, и мысленно от всей души пожелала крови вытекающей из раны на его ноге остановиться, достаточно её вытекло, рана очистилась. Моя уже не текла, я сжала разжала пальцы, она даже не болела. Эмиль обратил внимание на руку, но крови там не было. Я успокоила его, что всё в порядке.

Подняла голову, прислушиваясь к звучащему вокруг меня звуку и голосу в моей голове. Я ещё не всё осознала, но само Знание возвращалось, стоило мне перестать сдерживаться. А я честно сдерживалась всю свою сознательную жизнь. Сдерживалась после одного случая...
Мы сидели на веранде нашего загородного дома, ждали гостей и пили чай втроём . Мама пошла на кухню проверить всё ли готово к приёму. А я не зная, что отец пристально наблюдает за мной, начала играть с водичкой в моей чашке... Когда я играла в "гостей" в своей комнате, я часто так делала. Играла со своей подружкой водой. Сейчас я всё отчетливей вспоминала этот день. Папа читал газеты и я попросила капели попрыгать на моей ладони. Они выскочили из чашки и я подставила им ладошку. Мне было три или четыре года кажется... Они так смешно подпрыгивали сначала на одной, потом я подставила другую свою ладошку и засмеялась, когда капли перепрыгнули, следуя за моим взглядом. Папа не закричал, нет. Мама, стоящая в дверях, вскрикнула и испугала меня. Кажется чего только я не пообещала, когда со мной начали беседовать не только папа и мама, но и одна не очень приятная тётя. Она заставляли меня о чём-то вспомнить, показать какие-то туки или трюки, что я ещё умею делать. Я замкнулась и замолчала... И тогда отец запретил всем говорить об этом происшествии. Зачем ты мучаешь ребёнка? Да и себя изводишь? Я не понимала о чём папа просит маму, но поняла, о чём он просил меня. Никогда, никогда, никогда не делать тАк больше... По ночам, в своей кроватке, я часто плакала потихоньку, словно прощаясь со своим самым лучшим другом... Папа приходил иногда, гладил по голове, укачивал на своих руках и я постепенно привыкла, что нельзя делать так, чтобы мама расстраивалась. Меня вскорости отдали учиться музыке и пальчики уже баловались с клавишами. Это приносило свет и радость настолько сильную, что мне стало гораздо легче и мама опять полюбила меня...Теперь я понимаю, что она никогда и не переставала любить, просто испугалась за меня. А я всю душу вкладывала в музыку. Музыку моей души. Сейчас эта музыка звучала вокруг нас еле слышно, но узнаваемо. Я дома...
Я оглянулась, всё ещё прижимаясь к Эмилю. В его руках было так хорошо, надёжно и почувствовала, что сердце как-то по-особенному забилось. Я взглянула в его глаза. И уже не могла отвести свои. Он смотрел мне прямо в душу ...

И уже не слышала что говорили Свенн с Хенриком и не заметила как они ушли. Не заметила даже когда исчезли Ханс с Марит. Ничего не видела вокруг, только его, моего Эмиля... Он взял мою пораненную ладонь, поцеловал внутри, где не было ни крови ни раны. И повёл в ресторан...

Сегодня урока музыки у меня не было и я бродила по дому, то тут то там наводя порядок, переставляя какие-то мелочи, и мечтательное настроение не покидало меня. На втором этаже зашла в нашу спальню и прибралась, улыбаясь: Эмиль частенько позволял себе оставить на полу нашей ванной мокрое полотенце, в спальне футболку или трусы там, куда закинул их, торопясь освободиться от одежды. Конечно торопясь, когда я обнажённая ждала его в постели или у окна, соблазняя взглядом, телом, мыслями... Что-то необыкновенное происходило со мной в такие моменты. В его руках, его теле я превращалась в пламя, в нежность, в бурлящий поток образно говоря и получала такое потрясающее наслаждение, что наверное его можно было бы продавать в маленьких флакончиках и мы озолотились бы. Озолотились... Я снова улыбнулась.
Конечно наша семья не испытывала ни в чём недостатка, но Эмиль категорически отказался от моего немалого наследства в пользу будущих детей. Я понимала и принимала его таким, каким он был и в мыслях не было спорить с ним по существенным для него вопросам. Он - мой муж, он - глава семьи и обеспечит меня всем и даже больше. Я любила его и знала, что он отвечает мне такой же любовью. - Я люблю тебя, Лиса. Я постараюсь сделать тебя самой счастливой на свете. Она была у нас одна на двоих. Любовь... Я так люблю тебя, Эмиль...
Его родители и даже бывшая жена обожали меня и я отвечала им взаимностью. У Марии с Беном подрастал сынишка и мы порой зависали по телефону над его проделками, не посвящая своих мужчин в наши тайны. Спустившись вниз, снова прошлась по гостиной. На столике стояло небольшое угощение, его прислала из ресторана Элиза, бессменная помощница и администратор ресторана Эмиля "Улыбка богини". Я посмотрела на себя в отражении поднятой крышки кабинетного рояля, установленного после нашей свадьбы в гостиной: рыжая... Эмиль настоял, чтобы часть моих вещей привезти из столицы. Белый рояль стоял возле широко распахнутого окна на старинных крепких стеклянных подставках в виде раскрытых розовых бутонов. Провела по клавиатуре кончиками пальцев, проходя мимо. Это была совсем другая гостиная, чем год назад, в день нашей свадьбы. Не спорю, старая тоже была довольно уютной, но наша новая и мне и Эмилю нравилась больше. Я часто играла по вечерам, когда Эмиль возвращался домой больше чем обычно усталый или раздражённый чем-то. Его, как и меня, успокаивала хорошая классическая мелодия: Лист, Шопен, Моцарт и, конечно, моя музыка... Потом шли наверх, или оставались здесь... Везде, где только можно было.

Сегодня он позвонил сказать, что придёт пораньше с сюрпризом. Мне так радостно на душе, что мой муж не забыл о нашей первой годовщине. И у меня для него тоже есть сюрприз...
Присела боком на удобную банкетку перед инструментом и принялась наигрывать что-то созвучное моему настроению. Нежная, лёгкая весенняя мелодия негромко звучала в душе, улыбка не сходила с лица. Через мгновение я почувствовала как он появился.
Он осторожно вошёл в открытую дверь и на мгновение остановился, любуясь своей феей, женой посланной ему, когда уже не было надежды. Когда он готов был оставить этот мир, страдая и ненавидя себя за боль, что он причинял своим родителям, бывшей жене и не видел будущего для себя. Не видел, пока одна рыжеволосая фея не наступила ему на ногу в тот момент, когда он прошёл через очищение... В тот момент, когда он курил «трубку мира» с собой и окружающим миром. Положив огромную охапку цветов на столик у входа в гостиную, Эмиль наклонился поцеловать меня в шею. Я склонила голову набок, чтобы ему было больше доступа и повернулась после поцелуя к нему.
- Привет! - Увидела полевые цветы и рассмеялась. - Где ты столько нарвал, Эми-иль? - Попыталась привстать, но муж подхватил меня на руки и посадил к себе на колени, слегка отодвинувшись от рояля.
- Не ждала меня так скоро? - Он целовал меня словно смакуя, словно не было для него ничего необходимей, вкуснее меня и я плавилась под его губами, позабыв совсем, какой подарок приготовила ему. - Пойдём в постель? Или давай здесь?
Я отстранилась от его губ, откинувшись в его руках и нежно рассмеялась:
- А как же угощение, которое я тебе приготовила? - Теперь рассмеялся Эмиль
- Ах, вот это? То самое, которое я выбрал по совету моего шеф-повара и передал тебе через Элизу?- Я уткнулась ему в плечо уже не сдерживая смех. От счастья, от любви чуть ли не кружилась голова. Мы оба были совершеннейшими профанами на кухне и могли приготовить только тосты или омлет. Смех затих, а я уютно устроившись на его коленях, поцеловала его и шепнула на ухо, взяв его ладонь в свою и прижимая к ещё совсем плоскому животу.
- Эмиль, потрогай... Знаешь, кто хочет сказать тебе: здравствуй папочка? Я думаю, это будет заводной и неугомонный мальчишка, похожий на тебя, - но меня перебили.
- Нет, это будет маленькая рыжеволосая фея. - Эмиль внезапно замолчал, будто у него перехватило дыхание и откинул голову назад. Я подняла свою, чувствуя, как у меня сердце сжалось в груди от нежности к этому большому, сильному, невероятно сдержанному и целостному мужчине, видя крохотную слезинку, ползущую по его щеке... Он так сильно стиснул меня в объятиях, что сделалось на секунду больно, но это была боль от счастья, от того, что оно бывает невыносимо прекрасно, так, что кажется ты вознёсся уже к небесам...
Я снова прижалась к нему, пока он принимал в себя наше счастье и подумала, как обрадуется моей новости дедушка. Да, мой родной и обожаемый дедушка, с которым меня год назад познакомил Ханс Лундквист. Не познакомил, а вернул меня в лоно семьи... Это и есть счастье...

Спасибо, Эмиль...

Ларсу!

Ночь тишиною опустилась,
Под сень дерев сгустилась тьма.
Сияньем нежным озарилась
Краса - волшебница луна

Волшебный свет летит на землю
Тревожа сон, даря покой.
Мир отдан чуду в подчиненье
Благословляющей рукой.

Луна взглянула в гладь речную,
Украсив след свой серебром,
И вод прохладных дочь младую
Зовет покинуть сонный трон.

Вздох легкий был лучам приветом;
Душа прервала сна полет,
И, облачившись лунным светом,
Русалка на берег идет.

Ее встречает песнь цикады,
И шелест нимф лесных зовет
Прекрасную дитя наяды,
Войти к ним в дружный хоровод.

Но рок печали был ее судьбою,
Веселью места не дает,
Неясным призраком с собою
К уединению ведет.

И путник, чей удел от бога,
Шел, привлекаемый бедой,
Пересеклась его дорога
С дорогой девы молодой.

Любовный плен мечты отрада,
Как воплотившиеся сны,
Не дремлющим сердцам награда
На время торжества луны.

С приходом утренней зарницы
Поднялся над рекой туман,
Ослабив волшебства десницы,
Серебряных лучей обман.

Русалка в дымке растворилась,
Сокрывшися в речной воде;
С любимым с горечью простилась,
Взяв часть души его себе.

И вновь забудет свои слезы
Во власти тягостного сна;
Любовь останется как грезы,
Которые так ждет она.