Карта ролевой игры "Викторианский бал"

От его близости у меня кружилась голова. А может в этом был виноват слишком туго затянутый корсет. Корсет! Определенно, корсет. И жарко мне оттого что в бальном зале слишком много людей, а погода весь день стояла непривычно жаркая. Мне катастрофически не хватало воздуха, наверное именно по тому я и не стала сопротивляться когда Макс стал увлекать меня к террасе. И дело конечно же было вовсе не в том что его прикосновения разбудили во мне настоятельную потребность в новой порции таких сладких и восхитительных поцелуев. Я уже была готова сдаться на милость победителя, когда граф вдруг заговорил и все испортил:



- Что ты делаешь не так? - уперев руки в бока, переспросила я. - Милая, добрая...?! Ты так говоришь словно речь идет не о будущей жене , а компаньонке для твоей тетушки. То ты лезешь ко мне с поцелуями, а то отчитываешь как младенца. Не плохо бы было определиться, милорд, чего вы все таки хотите отшлепать меня или любить?!

Боже! Неужели я это действительно сказала? Я зажала рот руками и не глядя на потрясенного моим почти что признанием Максимилиана, пулей вылетела с террасы. По моим щека катились слезы.

Ночь прошла как в бреду. То ярость то обида, то вдруг глубокое сожаление наваливались на меня и я не знала куда деться от снедающих меня противоречий. Он так ни чего и не понял, этот бесчувственный чурбан, я ему едва ли не в открытую заявила, что жду от него не желания... и не благородства... и даже не титула... а любви. А он только стоял и хлопал своими выпученными глазами.

А еще тетушка, которая кажется совсем помешалась от счастья и сообщила, что послала в Вайолет-хаус записку с радостной вестью. Теперь отец небось выплясывает джигу и гоняет прислугу, дабы к визиту графа все во круг сияло и переливалось словно радуга. Бедный папа, какого будет его разочарование, когда визита графа так и не состоится. Должно быть вчера вечером я окончательно оттолкнула его своей выходкой с переодеванием в столичную куртизанку. Боже! Я закрыла лицо руками. Кого я пытаюсь обмануть?! Я умру если он откажется от меня и женится на ком ни будь другом!!!

К глазам снова подступили злые, жгучие слезы.

- Да что же это такое! - Воскликнула я, и стала тереть их кулачками.

Я ни когда не рыдала столь, сколько в этот раз из-за этого напыщенного болвана. Он видите ли не верит в любовь!
Я снова разозлилась.
- Стоп! - сказала я себе, - Хватит! Нужно как то отвлечься.

Вскоре, в кои-то веке одетая согласно всем правилам этикета, включая модную шляпку с пером и высокой тульей, я выезжала из конюшни с намерением хотя бы не на долго забыть и о Максе и о своей безрадостной участи.

Я окинула Макса надменным взглядом (к чему это он клонит говоря про мой наряд? Будто он считает что я всегда одеваюсь как какая ни будь замарашка! ) и ни чего не ответив лишь сильнее пришпорила Кокетку.

Если хотите принести свои извинение, милорд, - мстительно подумала я, - то сначала вам придется меня догнать!

Ну же, милая, - склонившись к шеи моей несравненной скаковой, прошептала я - давай покажем этому надутому индюку и его кляче, на что способны девушки из рода Фармеров!

Лошадь, словно соглашаясь со мной, тихонько заржала и стрелой рванула вперед.

Сначала я бурно сопротивлялась, не желая признавать как приятно мне было оказаться в его объятьях. Пускай его губы и извергали проклятия и упреки. Зато его глаза... Глаза обжигали тревогою и страстью. А затем он стал меня целовать. Перемежая ласки с признаниями. Иступленными, капельку неловкими и бесконечно долгожданными.

- А ты, ты простишь меня? - Исхитрившись на мгновение остановить поток ошеломительных поцелуев, спросила я Макса. - Я знаю, я совершенно невозможна бываю порой, и иногда действую себе во вред. Но... - не зная что еще сказать я замолчала, с надеждой всматриваясь в любимое лицо.

- Ты сказал правду? Ты и в самом деле любишь меня? Меня Темисину Пенелопу Фармер сумасбродную дочку соседа эсквайра, вечно растрепанную и в перепачканном неизвестно чем платье? Любишь, а не пытаешь любой ценой спасти мою репутацию и заставить принять твое предложение?

Я счастливо засмеялась, представив себе эту картину. Но Макс мгновенно заглушил мой смех, стремительным натиском жаждущих запретной близости рук и губ. И я отдалась этому бушующему потоку. Этой новой для меня, но такой бескомпромиссной жажде. Его ладони скользили по моему телу, мяли его, прижимали к себе так что я ощущала как бурно вздымается его грудная клетка, как бешено стучит его сердце, как напряжена плоть... дыхание наше сделалось хриплым, тяжелым и раскаленным как пар. Оно смешалось и разошлось диким зноем по коже, по венам... Я всхлипнула и протяжно застонала, когда его рот стал терзать мою грудь, а руки устремились к месту где разверзалась алчущая прикосновений, влажная пустота. Мне уже было все равно, что над нами открытое небо, а он мне совсем не муж, что мораль усвоенная мною с самых малых лет, строго на строго запрещает мне эти бесстыдные ласки. Со всем присущим мне пылом, я восторженно приветствовала его господство над собой, его страсть, его желание...




Когда Макс отпрянул от меня, внезапно вспомнив о попранных приличиях, я едва не зарыдала от разочарования. Но осознав каких титанических усилий ему стоило это здравомыслие, смягчилась и поправив упавшую на лоб прядь, прошептала.

- Успокойтесь, милорд все в порядке, я тоже люблю вас, и полагаю что вам стоит попытаться сделать мне свое предложение еще раз. Возможно в этот раз, мой ответ придется вам более по душе...

Спонтанное путешествие за благословением к папе, прошло передо мной словно в каком-то сладостном дурмане. Стук сердца отдавался громом в ушах, от волнения перехватывало дыхание и... и безумно хотелось остаться с Максом наедине и продолжить наши скандальные эксперименты. Пока мы с ним сидели в музыкальной гостиной нашего поместья, и музицировали, я так размечталась, что чуть было не попросила его еще немножко меня скомпрометировать. Но сдержалась. Прежде всего потому, что теперь у нас было крыша над головой, двери закрыты, а папенька доверяя нашему благоразумию позволил себе вольность и оставил нас без присмотра. Что безусловно могло привести к поспешным действиям, и после, Макс наверняка извел бы себя муками совести. По этому мы благочинно пели и играли, сходя сума от мимолетного соприкосновения рук и тлеющего в глубине глаз обещания...

Так промелькнул день, уже ближе к вечеру, Макс вдруг вспомнил об одной маленькой детали:


И мы помчались поздравить новобрачных. Признаться честно, я дико им завидовала. В мой голове начинал зреть план, по досрочному соблазнению своего собственного жениха. Наверняка же существуют способы проделать все без досадных осложнений...?



О, да! Мне безусловно необходимо было освежиться. Скорее даже охладиться, потому как приоткрывшаяся тайна, радостей супружеской жизни, взбудоражила меня сверх всякой меры и я уже ни о чем другом не могла даже и думать.

- Хорошо, - мило улыбнувшись ответила я ожидающего моего решения Максимилиану и поспешила подняться в свою спальню.

Уже через четверть часа, переодетая и причесанная я ступила в музыкальную комнату.

Я конечно ожидала, что Макс затягивать с вручением мне фамильного колечка не станет. И волновался он так мило, но вот его фраза:



Сильно меня насторожила. Теперь когда мои внутренние порывы несколько успокоились и пришли к согласию, я не видела особой нужды спешить со свадьбой. Ни что мне не мешало уже будучи помолвленной отправиться в Лондон и вкусить все прелести первого сезона. А затем, ближе к Рождеству можно было бы устроить бал в честь официальной помолвки и решить на какую дату назначить венчание. О сим я поспешила сообщить Максимилиану. Я понимала, что подобное предложение не встретит у жениха особого восторга, по этому прибегла к хитрости и осчастливив его своим скорым согласием, наградила таким поцелуем, что у нас обоих земля ушла из под ног. Вообще мне очень нравилось как мои поцелуи действовали на будущего супруга. Он становился сговорчивым точно иностранец знающий единственное чужеземное слово, и это слово было "Да". Заявив в итоге, о том что я намерена держать нашу помолвку еще несколько месяцев в секрете, я получила в ответ глухой стон отчаянья и попытку принудить меня обвенчаться немедленно. ))) Но я была тверда! Макс согласился. В этот момент я его любила особенно сильно

Я слегка подпрыгнула, заглядывая через плечо Макса. Кусочка открывшейся мне картины стало достаточно чтобы понять, что история повторилась, и теперь нам с Максом повезло стать теми кто нарушил уединение любовного свидания. ))

Уткнувшим лбом в спину своего малость растерявшегося графа, я тихо засмеялась и весело сообщив, что увижусь с ним завтра утром, напевая отправилась на поиски маркизы. Нужно же старушке наконец сообщить, что я таки приняла предложение милорда.

Я не услышала его прихода, лишь терпкая сладость на губах и внезапный взрыв вкуса во рту, вырвали меня из плена чувственных сновидений. Я приоткрыла тяжелые со сна веки и увидала Макса, склонившегося надо мной и жадно ищущего мои губы. Я приняла его ласки с такой готовностью, слово его присутствие в моей спальне ночью было самой обыденной вещью во вселенной. Целый день неосторожно разбуженное желание томило грудь, путало мысли, терзая невозможностью получить вожделенное облегчение. Я думала, что укротила ее - эту жажду, но едва Макс снова прикоснулся ко мне, как я поняла, что сотворила для себя очередную иллюзию, которая незамедлительно осыпалась на белоснежные простыни потоком страстного шепота и прерывистых вздохов. Ощущения, рождаемые движениями его рук и будоражащей тяжестью тела, поглотили меня. Я задрожала от дикой, неутолимой потребности и моя дрожь стала зеркальным отражением его собственной.



С невероятным проворством Макс стянул с меня рубашку и несколько бесконечных мгновений просто смотрел... я видела как выражение ожесточенной решимости все явственнее проступает на его красивом лице. Тогда какое-то мрачное удовлетворение ликуя и туманя разум вдруг разлилось по моему обнаженному телу.
Он хотел меня! Безумной, неодолимо, так сильно, что привычная для него сдержанность и благоразумие превратились в никчемный прах. И за то что бы увидеть это в его глазах, я бы заплатила гораздо большим, нежели чем моя девственность.

Избавившись от своей одежды, Макс подтянул меня к себе и раздвинув бедра опустился с верху. Ток любовного притяжения заплясал на нашей коже... И я задохнулась от остроты новых ощущений.

А затем, все заискрилось калейдоскопом божественных фейерверков...

- Скажи мне , - обманчиво спокойным тоном спросила я сияющего Макса, - ты задумал все это, - я обвела руками смятую постель, - чтобы заставить меня передумать?

Макс смотрел на меня с предательским выражением плохо скрываемого ликования на лице явно опасаясь выдать свой восторг по поводу того что деваться мне теперь по сути не куда.

- Понятно. - Сквозь зубы выдавила я. - Убирайся! Я немедленно покидаю Уэстли-менор и мне плевать что скажут люди, и как разгневается маркиза. Ты коварный! Гнусный! Мерзкий соблазнитель!

- Лучше молчите, лорд Уэстли, иначе я немедленно расторгну нашу помолвку... Уходите, - я устало привалилась к изголовью кровати, - мне необходимо побыть одной.

Верная своему обещанию я оделась и спустилась в низ. Едва дождавшись, пока Макс отвлечется на своих гостей, я стремглав пронеслась по холлу, и надеясь что он меня не заметил прямиком устремилась к конюшням.

До самого дома я старательно пестовала в себе возмущение. Затем на смену гневу пришла обида. Кокетка, точно зная о моей беде, неслась к родному дому словно дьявольский вихрь, видимо понимая как мне сейчас необходима добрая, отрезвляющая скачка. Резко затормозив у крыльца Вайолет-хауса, я кинула поводья подоспевшему лакею и резво взбежала по лестнице. Мне на встречу, несколько удивленный моим внезапным появлением вышел только что потрапезничавший отец.

- Пенни, малышка, какой сюрприз! Ты одна?

- Да, папа, я одна.

-Что-то случилось? Где маркиза? - Отец внезапно обеспокоился.
- Тетушка Йорк должно быть еще спит. Вы же знаете ее привычки. Я не стала ждать ее пробуждения. Позже мы можем послать за нею коляску.
- Боже правой, Пенни, ты от меня что-то скрываешь. Что заставило тебя, бросив Клотильду, графа, так внезапно покинуть Уэстли-менор?! Надеюсь ты ни чего не натворила и решение о вашей с Максимилианом помолвке по прежнему в силе?
- О, папа! - Удивив саму себя, я шумно разрыдалась уткнувшись в отцовскую грудь. - Он негодяй и я люблю его! Он хочет женится на мне в конце будущего месяца.
- И что же в этом плохого?
- Все! Он знал что я мечтаю поехать в Лондон, а теперь...
- Ты и поедешь в него, - добродушно посмеиваясь и покровительственно гладя меня по голове, утешающие сообщил папа, - и будучи молодой и богатой графиней, ты будешь блистать даже больше нежели если бы ты предстала перед высоким общество, красивенькой дочерью обыкновенного эсквайра. - Давай присядем и спокойно обо всем поговорим.

Мы прошли в утреннюю гостиную и присели на украшенный позолоченными вензелями диван.

- Пенни, ты же у меня умная девочка, неужели ты не понимаешь, как Максимилиан боится, что соблазны большого города отнимут тебя у него. Ты же у меня настоящее сокровище а он оказался достаточно прозорлив, чтобы это разглядеть и боятся потерять. Прости его, чтобы он там не натворил. Выходит спокойно за муж и наслаждайся новыми возможностями что подарить тебе этот статус и любящий супруг.

- Папа, иногда я забываю какой ты у меня замечательный, - я села прямо и вытерла глупые слезы, - ты совершенно прав. - Я поцеловала его в гладкую румяную щеку и хихикнула. - Бедный Макс, он должно быть опять напьется с горя.

Итак, малышка Пенни, для порядка, как и положено благовоспитанной девушке из благородного семейства, изрядно помучив молодого графа своим нежеланием так скоро идти под венец, все ж там оказалась, соблазненная пылкими ласками обезумевшего от любви жениха и его обещанием самого роскошного свадебного наряда, который только возможно купить за деньги.



Итак 15 сентября 1843 года в стенах графского поместья Уэстли-менор, а именно в прилегающей к ней старинной семейной часовне, состоялось венчание лорда Максимилиана с его скандальной невестой. Так под крышей прославленного поместья появилась юная рыжеволосая графиня, которую прямо таки обожала многочисленная графская челядь.



Не смотря на крайне скудные сроки отведенные на подготовку столь важного события, венчание получилось пышным, что обеспечило местную знать пищей для светских бесед и завистливых пересудов, должно быть на несколько лет вперед. К чести новоявленной графини, поводов поговорить о себе, леди Пенни давала регулярно и с неким тайным удовольствием. Было наивно предполагать, что замужество превратит ее в сдержанную и респектабельную молодую женщину, в раз избавив от нашумевшей склонности ввязываться в невероятные авантюры и создавать переполох из любого даже самого невинного занятия. Не сказать, что граф полностью примирился с такой хлопотной особенностью своей супруги… По началу, он старательно пытался сделать то, что так и не удалось дипломированным учителям Темисины, но очень скоро понял, что его стремление воспитать в Пенни такие качества как уравновешенность и степенность, обречены на провал и успокоился. Видит Бог, любил он ее вовсе не за умение казаться идеальным воплощением богатой аристократки. Его юная жена была теплой и щедрой, как прогретая солнцем земля, готовая дать обильные всходы. Открытая и непосредственная, одним своим присутствием она умела преображать окружающий мир, наполняя его счастью и неистребимой жаждой жизни. Наделенная многочисленными талантами, (казалось, не существовало такого занятия, взявшись за которое она не могла бы достичь высоких результатов), Пенни прекрасно пела, танцевала, сочиняла стихи и музыку, стреляла из лука, примеряла врагов, заводила друзей, врачевала «боевые» раны местной ребятне, дрессировала собак, скакала верхом, пекла пироги, изобретала новые сорта ароматического мыла – которое, неожиданно для всех стало пользоваться изрядной популярностью среди лондонской знати… словом хорошенькая головка графини всегда была полна грандиозных замыслов и увлекательных идей, что неизменно привлекало к графине самых разных людей всегда отзывавшихся о с нескрываемым восхищением, и разумеется Максимилиан оказался самым ярым адептом, этого милого культа по имени «его малышка Пенни».



Но то что не удалось исправить учителям и супругу, исправило материнство. Подчиняясь своей вошедшей во вкус плотских наслаждений натуре, Пенни с таким рвением принялась соблазнять собственного супруга, что очень скоро оказалась в положении. Беременность повергла графиню в ужас. О детях она знала мало, и совсем не могла представить себя в роли матери баюкающей своего новорожденного дитя. Зато она знала, что беременность лишит ее возможности носить роскошные наряды с туго затянутыми корсетами, бойко отплясывать на балах, вербовать отряды сгорающих от неразделенной страсти поклонников, а так же устраивать бешенные скачки на любимице Кокетке.

Не прошло и полутора месяцев, как подтверждая ее опасения, Пенни свалило жесточайшее недомогание с тошнотой, головокружениями и прочими прелестями, происходящими в ее теле перемен. Роды так же оказались не из легких, что едва не убило беднягу Максимилиана не отходящего от двери страдающей супруги почти двое суток. Но все их мучения были вознаграждены! И в июле 1844 года, 23 числа в два часа по полудни на свет появился Микаэль Энтони Натаниэль Блэкторн виконт Олбер, наследник графского титула Уэстли и просто любимое чадо новоиспеченных родителей. Мальчик рос точной копией матери как по характеру так и по внешним чертам, переняв у счастливого отца лишь цвет шевелюры.



Красивый и любознательный, Мик, не отставал от родной мамочки по части проделок и грозил вырасти настоящим сорванцом. Забота о сыне, привнесла в личность Пенни так недостающую ей рассудительность и осторожность, любовь к первенцу, буквально перевернуло мир молодой женщины, и она наконец то поняла, что значит нести ответственность за счастье и благополучие кого то бесконечно дорогого. В ней появилась мягкость, ушла излишняя порывистость и готовность безоглядно нестись на встречу опасным приключениям. Пенни полюбила читать и вскоре задумав создать для Микаэля книгу собственноручно придуманных и проиллюстрированных сказок, всецело посвятила себя этому благодатному занятию. Граф не мог нарадоваться на произошедшие в супруге перемены, и кажется с каждым днем, любил ее все больше.
Впрочем, тяжелая беременность и роды, не прошли для юной графини бесследно. Страх перед возможным повторением изнуряющего пути в материнство, изрядно омрачал в остальном безоблачное существование супругов. Да и семейных врач, настоятельно рекомендовал Максимилиану не спешить с производством маленьких Блэкторнов. Но огонь страсти, что неугасимо пылал между Пенни и графом, иногда заставлял их позабыть об осторожности, в результате чего, когда Мику еще не исполнилось и трех лет, Пенелопа ускакала в поместье к отцу, подальше от вновь навестивших Уэстли-менор гостей и взволнованного супруга, дабы собраться с мыслями и разрешить свои подозрения…



Ни кто еще не знал, что ровно семь месяцев спустя, в марте, граф станет отцом во второй раз, а на фамильном древе Блэкторнов появится имя Флоры Саманты Пенелопы, еще одного очаровательного чертенка, в котором в полной мере отразиться неугомонная природа бывшей мисс Фармер, дочери эсквайра и рыжеволосого проклятья всего графства Дорсет!

Вот и любимый дом. Как там Макс, должно быть опять напился. Я бы тоже напилась если бы это не грозило опасными осложнениями...

Я приложила руку к животу, все еще не до конца уверенная точны ли мои подозрения.

Макс конечно же будет рад, и разумеется замучает меня опекой похуже тетушки Йорк, которой не терпится получить от меня девочку. Маркиза как всегда жаждет стрясти со своей воспитанницы полный комплект. В ее понимании я так соблюду хороший тон. Можно подумать где то прописано, в какой очередности следует рожать графских детей.

Я пришпорила Кокетку и преодолела последние метры до Уэстли-менор.

- Макс, дорогой, я дома. - Сказала я отыскав мужа в одной из комнат в хозяйском крыле поместья. - У меня для тебе новость. Да у тебя похоже похмелье! Тем лучше. Присядь дорогой.

Я в очередной раз подумала, как сильно люблю его за это героическое терпение, которое он неустанно проявлял в наших с ним отношениях.



- С Миком все в порядке, он с дедушкой. - У меня для тебя совсем иная новость.

- Похоже я беременна... - обманчиво легкомысленным тоном сообщила я. - Боже! Ну чего ты так побледнел?! Возможно в этот раз все пройдет намного легче чем с Миком.

Макс потрясенно молчал.