Карта ролевой игры "Цветочный фестиваль в Тулузе"

- Магнолия? Благодарю. Это означает благородство. Польщена.

- Я не знаю, но раз Вы предложили прогулку, вероятно, у Вас был какой-то план, - Элейн улыбнулась епископу и опустила глаза, смутившись собственной смелости.

- Простите, это, наверное, не совсем прилично, но мне хочется того же, - очень тихо проговорила Элейн, не поднимая головы.

- Не знаю, ведите Вы, - Элейн практически ничего не соображала, у нее кружилась голова и подкашивались ноги - то ли от пряного аромата цветов, то ли от чего-то другого, в груди поднимался неведомый жар, а рука крепко держала руку епископа как нить Ариадны, способную привести туда, куда следует.

- Да, все хорошо, - почти шепотом ответила Элейн и подалась вперед, к нему, словно боясь, что он сейчас исчезнет как плод ее воображения, букет выпал из ее рук, и цветы посыпались на епископа. -Ой, - только и смогла пролепетать герцогиня.

- Лучше Вы, я совсем не умею, - Элейн наклонилась еще ближе к прелату, ее губ почти касались его лица, но преодолеть это малюсенькое расстояние самой было страшно.

Элейн охватил непонятный трепет, и она слегка приоткрыла губы.

Его поцелуи завораживали, ласковые теплые губы поймали ее рот в сладостный плен, языки переплелись, и не было ничего в жизни Элейн слаще этого мгновения. Ее страхи немного отступили, уступив место доверию и желанию, желанию чего-то большего, неизведанного и прекрасного. Она наклонилась еще ближе к епископу, руки обняли его за плечи, зарылись в волосах.
- Анри, - прошептала или простонала она, на миг прервав поцелуй, - что это, что со мной происходит? - и вот уже ее губы прикасаются к его губам, ее язык мягко и осторожно вторгается во влажные глубины его рта, и одна мысль в голове *пусть это длится вечно*.

- У меня кружится голова, а внутри будто порхают бабочки и ощущение чего-то чудесного, и ... Ваши губы такие нежные, словно Вы что-то просите у меня и что-то хотите отдать, драгоценное, не знаю, я наверное, говорю чушь, но со мной творится невообразимое, и я не хочу, чтобы это кончилось, - Элейн смотрела на прелата и читала в его глазах что-то такое, от чего у нее мурашки бежали по коже, но ужаса и ненависти не было, только где-то в глубине души оставался страх, но он сидел там тихо и не сжимал ее сердце когтистой лапой, как это было при общении с герцогом.
- Анри, а мы с Вами тезки, мое второе имя Генриетта, Анри, так называла меня мама.

Элейн слегка вздрогнула от незнакомого ощущения, так ее никто не целовал.

*Боже, что он делает ,так нельзя, это неприлично, так не целуют*, но как только

платье под его руками начало сползать с ее плеч, а его теплые руки коснулись ее голой спины, все мысли куда-то улетучились

- Да, хорошо, да, Анри, пожалуйста, - она не знала, о чем просит, но верила - он знает, что делает, - Боже, Анри, - она попыталась расстегнуть пуговицы на его сутане, ей вдруг захотелось тоже ощутить рукой его кожу, а не жесткую материю.

Элейн пребывала в состоянии невесомости, если бы он не держа ее она бы просто упала и растеклась лужицей у ног прелата, она не чувствовала свое тело, а его губы и руки творили с ней что-то невообразимое. По телу разливалось тепло, поднимаясь откуда-то снизу. Ощущения были удивительны и невероятны. На миг она вспомнила, как хватали ее руки герцога, и невольно содрогнулась, но тут же прогнала это воспоминание, но миг был упущен. Элейн попыталась вернуть ощущения счастья и блаженства и провела рукой по груди Анри и снова наткнулась на жесткую материю сутаны.
- Анри, я хочу коснуться Вас тоже, но не могу расстегнуть, - она запнулась от собственной дерзости.

Увидев епископа в рубашке и брюках, Элейн поразилась мощи его тела, а опустив глаза ниже, поняла силу его желания, и впервые в жизни ее это не испугало, вернее, испугало, но совсем чуть-чуть, и она постраралась прогнать страх, отдавшись невероятным ощущениям.

-Ддда, - только и смогла произнести Элейн, пока Анри творил чудеса с ее чулками, ножками, коленями. Она даже смогла не испугаться, когда он поднял сорочку и поцеловал ее живот, и обиженно всхлипнула, когда он вдруг отстранился.
Элейн не поняла смысл вопроса

Она только обрадовалась, снова ощутив губы и руки Анри. Пьянея от потрясающих ощущений, Элейн потянулась к его груди и начала расстегивать рубашку, потом медленно провела руками по его обнаженному телу и замерла.

Элейн робко провела по выпуклости на брюках Анри *Какой он большой, как, нет...* Снова вспомнились боль и ужас, она отстранила руку и подняла на него глаза - он смотрел так нежно и ласково, что страхи отступили.


Элейн терялась от откровенности его ласк, ей всегда внушали, что целовать тело нельзя, а тем более там, где сейчас находились губы Анри, но это было божественно, невероятно и удивительно. Она только вдруг почувствовала, что еще немного, и упадет, потому что стоять не было сил, тело было как бы совсем без костей, она начала изгибаться назад, и упала бы в самом деле, не подхвати он ее на руки.
-Анри, - только и смогла прошептать Элейн, - это чудо, - и закрыла глаза.

Внезапно оказавшись вместо его рук на мягких прохладных простынях, Элейн снова было испугалась, но не дала страху сковать ее тело, тем более что Анри был тут, совсем близко

*Зачем, не надо это стыдно, он же увидит меня совсем голой* мелькнула мысль и тут же исчезла, когда

Наслаждение было непередаваемым, исчезли мысли, звуки, словно сквозь вату доходили до герцогини его слова

*И вот это произошло, они стали одним целым, она стала его, ни боли, ни страха, только ощущение абсолютного блаженства и счастья. Нет, так не бывает, наверное, у меня галлюцинации, или мы умерли и попали в рай. Это так прекрасно, что не может быть наяву. Его руки и губы везде, они словно обволакивают ее тело, он внутри нее, снаружи, вокруг. Она не понимала, где кончается Анри и начинается Элейн, Анри мужчина и Анри женщина, не зря у них одно имя, они стали одним целым, и это не должно было прекратиться. Никогда.*

Элейн хотела закрыть глаза, как она всегда делала, и не могла этого сделать, она смотрела и смотрела на Анри, и словно ее душа соединялась с его в момент их слияния.

Элейн задыхалась от наслаждения, невиданные до сей поры ощущения переполняли ее, но чего-то не хватало, казалось, что вот сейчас что-то произойдет, свершится и единение будет полным. Восторг разрастался в ней, словно диковинный цветок, и наконец она закричала, с трудом узнавая свой собственный голос. И вдруг тело ее напряглось и ослабло, и словно рассыпалось на мириады частиц, она как бы полностью растворилась в Анри, потом закрыла глаза и на какое то мгновение, показалось, потеряла сознание. Через мгновение глаза сами медленно открылись, а губы растянулись в улыбке. Элейн обняла Анри как можно крепче и прижав его голову к себе, прошептала - Спасибо.

Уютно устроившись в его руках, Элейн не хотела ни думать, ни двигаться. Так спокойно в объятиях мужчины ей не было никогда в жизни. Да и объятий этих тоже не было.

- Не могу не благодарить, Анри, - Элейн легко прикоснулась губами к его плечу, поцеловала шею. - Вы вернули меня к жизни, я снова могу чувствовать не только ненависть. И я счастлива, хотя и не надеялась, что когда-нибудь буду, - она замолчала, не решаясь спросить о его ощущениях, чувствах или о чем-то еще. Чудо свершилось, и Элейн боялась спугнуть его лишними вопросами. Она растнулась на кровати и стала проваливаться в сон, когда почувствовала, что Анри привстал, но он тут же вернулся обратно с одеялом. Последнее, что она помнила, засыпая, его нежный поцелуй и обнимающая ее рука.

Проснувшись и еще не открыв глаза, Элейн поняла, что что-то не так - она никогда не спала обнаженной, и никогда ее не обнимали во сне мужские руки. Чуть приоткрыв глаза, герцогиня увидела спящего рядом человека. *Анри, Его преосвященство, Боже, где мы*, и тут перед ее мысленным взором замелькали события минувшего вечера и ночи - он дарит цветы, они куда-то идут, поцелуй, объятия, его откровенные ласки и - неземное блаженство.
*Господи, что мы натворили, что теперь будет. Она, которая так ненавидела мужчин, стала... любовницей епископа, ни в одном, даже самом откровенном сне (после прочтения Декаменрона) не могли ей пригрезиться те поцелуи и ласки, которыми ее так щедро одарил Анри, и это было потрясающе, незабываемо, волшебно, но надо посмотреть правде в глаза и сбежать, пока он не проснулся. она не может уехать совсем и спрятаться, чтобы он ее никогда не нашел, но хотя бы подумать, что делать, время у нее ест - до бала. Она не забудет этой волшебной ночи, которая никогда не повторится*.
Смахнув с глаз навернувшиеся слезы, Элейн тихо вылезла из постели, натянула свое платье, стараясь наделать как можно меньше шума - на полу были рассыпаны цветы. Они чуть подвяли, но все равно изумительно пахли. Она осторожно подобрала свой букет и прижала его к груди. Бросив прощальный взгляд на спящего Анри, который чему-то блаженно улыбался во сне, герцогиня тихо выскользнула за дверь и никем незамеченной добралась до своей комнаты. сбросив платье на стул, она накинула пеньюар и позвонила.
Мари не заставила себя ждать.
- Миледи, Вы уже проснулись?
- Да, милая, приготовь, пожалуйста ванну, и я хочу поехать покататься, попроси подать карету, только постарайся сделать так, чтобы об этом никто не знал. Мне надо побыть одной. Я вернусь к балу - нельзя же бросить Колетт.
- Миледи, что-то случилось? Он обидел Вас?
- Кто, Мари? О чем ты?, - лицо Элейн приняло холодное отрешенное выражение - этой тайной она не намерена делиться ни с кем.
Пока герцогиня принимала ванну, Мари принесла чашку горячего шоколада, за что Элейн была ей очень благодарна.
Вскоре герцогиня де Грасси спустилась к черному ходу, где ее ждала карета, села в нее и уехала, наказав провожавшему ее слуге никому не говорить, куда она исчезла.