Карта ролевой игры "Цветочный фестиваль в Тулузе"

Епископ не сразу понял, о чём его спрашивает Элейн. Он был так заворожен её откликом на его поцелуй, что поначалу даже не обратил внимания на шум.
-Полагаю, что нет. -Дольше оставаться здесь не имело смысла и Анри увлёк девушку за собой, к выходу из дворца.
Когда они оказались на улице, Жак тут же, открыл дверцу их экипажа.
Оказавшись в полумраке кареты, Анри пересел к Элейн и провёл губами по её шее.
-Как насчёт вечерней прогулки? - Епископ обнял Элейн за талию. Другая его рука начала медленно поглаживать плечо девушки, то задевая пальцами грудь в вырезе платья, то снова возвращаясь к её руке...

Анри пожал плечами:
-Я всегда успею отпустить им их грехи и выслушать последнюю исповедь.-Драчуны его сейчас мало волновали. Все его мысли занимала сидящая рядом женщина.


-Если хочешь, мы можем вернуться за ней...-Да, наверное Анри был собственником и эгоистом, но он очень надеялся, что Элейн поверит в честные намерения графа.
Элейн так доверительно склонила голову ему на плечо, что в сердце епископа проснулась неизведанная дотоле нежность. Он нежно пропустил между пальцев пряди её волос.
Лёгкий поцелуй в висок, скольжение губ по её нежной щеке, мимолетное касание уголка губ... Она само искушение, которым хотелось наслаждаться медленно. Но Анри не был уверен, что у него хватит выдержки.
Быстрым движением, он приподнял Элейн и усадил себе на колени. Мягкие покачивания кареты задавали неспешный ритм, и Анри не смог удержаться: его бёдра сделали Движение навстречу Элейн.
-Ты кое-что забыла сегодня утром...-Анри достал шёлковую подвязку, которую оставила Элейн.
Он поднял её ножку и поставил на сидение, платье задралось и он мог беспрепятственно поцеловать её коленку, прямо через шёлковый чулок.
-Я думаю, моя госпожа не будет против, если я начну выполнять свои обязанности горничной прямо здесь? - Епископ медленно стянул чулок, но подвязка, которая поддерживала его, осталась на ноге. Смакуя вкус её кожи, Анри медленно лизнул ножку над подвязкой, а затем поцеловал это место.

Свет луны проникал в окошко кареты. Он серебрил кожу Элейн, превращая её в волшебницу из сказок... Она откинула назад голову, и Анри поцеловал её беззащитную шею. Он стянул до талии её платье и наклонился к груди. Вобрав в рот сосок, Анри пробежал языком по его вершинке. Её кожа завораживала, порабощала. Сам того не замечая, Анри становился верным рабом Элейн, но отчего-то, ни капельки не жалел об этом. Он придвинул девушку ближе к себе, так, чтобы она смогла ощутить его возбуждённую плоть.
Прерывисто дыша, Анри начал приподнимать подол её платья. Потребность в Элейн возрастала, увеличивалась с каждым мгновением.
Карета покатила быстрее, Ритм увеличился. Анри выпустил изо рта затвердевший сосок, его язык пробежался по второй груди.
Кожа пылала в огне. Отклик Элейн на его ласки возбуждал Анри ещё больше. Сдерживаться становилось всё труднее. Эта женщина разрушала все барьеры, которые он возводил.

Он даже не мог мечтать о том, что она сделает нечто подобное. Застыв на сиденье, Анри терпеливо ожидал, пока Элейн сделает всё, что ей захочется. Когда желание было уже нестерпимым, он рванул ворот своей рубашки, и взяв девушку за другу руку, положил себе на грудь.
-Дотронься до меня...-Собственный голос казался ему чужим и незнакомым.
С каждым покачиванием кареты, Анри едва заметно двигался вперёд, к её руке, мечтая, чтобы она скользнула ниже, сжала его. Но он не смел об этом просить.
Не выдержав бездействия, Анри скользнул вверх по её ноге, к влажным завиткам. Она хотела его... Возможно, так же сильно, как и он её.
Анри нежно прикусил зубами её нижнюю губку, а затем лизнул. Язык его снова погрузился в горячую влажность рта.
Его женщина... Его будущая жена... Эта мысль возбудила ещё сильнее.

Анри застонал. Её губы... Язык... Понимала ли Элейн, что делает с ним. По его телу словно пробежало пламя, сжигающее всё, превращающее в пепел. Влажный горячий язычок, ласкающий его сосок сводил с ума.
Когда Элейн отпрянула, он готов был на коленях умолять её снова повторить ласку.
Она всё делала так невинно, непосредственно, словно изучала и удивлялась, но именно это заводило ещё больше. Доставляло удовольствие.

Погладив набухшие нежные складки, Анри скользнул пальцем в глубину её тела. Боже, какой она была тесной и влажной. Он запрокинул голову назад, стараясь двигать рукой в одном темпе с движением кареты, страстно желая погрузиться в неё, наполнить собой. Ему ещё никогда не было так хорошо...


Анри так сильно прикусил губу, что почувствовал выступившую капельку крови. Одна единственная мимолётная ласка-и он уже готов кончить, взорвавшись ослепительным наслаждением.
Епископ расстегнул брюки, освобождая напряжённую до боли плоть.
Он взял Элейн за руку и глядя прямо ей в глаза прошептал:
-Пожалуйста...

Её голос... Её движения... Всё было призвано свести Анри с ума. Его бросило в жар, давление в паху увеличилось, и всё лишь от мимолётной робкой ласки.
Элейн вдруг начала двигаться, и Анри до крови прикусил губу, лишь бы не сорваться. Здесь, в темноте кареты, всё чувствовалось ярче и острее. Нервы оголились, ловя каждое её движение.
Непроизвольно Анри начал приподнимать бёдра навстречу её руке. Палец скользил в горячей тесноте её тела, собирая её влагу



Когда Элейн прошептала эту мольбу, Анри едва сдержался. Он убрал руку, слизнув с пальцев её ароматную влагу и приподнял бёдра. Карета сделала резкий рывок вперёд, и Анри, наконец, вошёл в Элейн. В ней было так тесно и горячо... Божественно... Экипаж выехал на ровную дорогу, скорость увеличилась, Анри глубже погрузился в Элейн, стараясь сохранить темп. Он начал размеренно двигаться в ней, удерживая себя, лишь бы не сорваться, доставить ей удовольствие.
Но дело в том, что Элейн пробуждала в нём какие-то новые инстинкты. Ему требовалось словно оставить на ней своё клеймо, печать принадлежности. Чтобы каждый знал - она принадлежит ему, а он - ей!
Епископ сделал ещё одно быстрое движение вперёд, приподняв девушку. Его губы начали покрывать поцелуями её влажную нежную кожу.
Вдруг, Анри осознал, что ради неё, ради Элейн, он жил всё это время, ради этой встречи, ради этих мгновений...

Каждый рывок бёдер сопровождался движением кареты. Анри погружался в Элейн, чувствуя, как крепко она его обхватывает, будто затягивая в себя, пленяя.
Он снова приник к её груди, язык медленно-медленно прошёл по вершинке, а затем обвёл сосок. Анри отстранился.
С очередным стремительным погружением в Элейн, его язык скользнул ей в рот.
В какой-то миг для него перестало существовать всё на свете. Кроме неё. В жизни была лишь единственная цель – сделать Элейн счастливой. Сделать всё для неё. Исполнять каждую прихоть, просьбу, желание. И тонуть, тонуть в её глубине, растворяясь без остатка, становясь частью её. Он даже испугался своих чувств. Это напоминало одержимость. Но когда Элейн охрипшим голосом произнесла эти слова... Анри понял, что стал её рабом. Навсегда. И тело его, и душа теперь навечно принадлежали ей.

Именно эти слова уничтожили последние остатки самообладания.
Анри откинулся назад, наблюдая, как Элейн приподнимается и опускается на нём. Крепко удерживая её за бёдра, Анри позволил девушке самой задавать темп. Он последний раз вышел из неё и снова стремительно погрузился в манящую глубину. Элейн так крепко сжала его, что Анри не сдержал стона наслаждения. Он до последнего момента наблюдал, как Элейн тонет в наслаждении. Её вид взорвал мир Анри. Наслаждение завладело каждым сантиметром тела, и он отдался этому чувству...

Карета медленно катила по дороге. Её мягкие мерные покачивания продлевали наслаждение, не давая забыть ничего. Анри прижимал к себе расслабленное тело Элейн. Она была искушающе соблазнительна: платье сбилось на талии, грудь с розовыми сосками мучительно тёрлась о его грудь в такт движениям кареты. Причёска в полном беспорядке, дерзкие локоны обрамляют её довольное лицо.
В тесном пространстве кареты витал их смешавшийся аромат. Анри задорно ухмыльнулся: воспоминание об этой поездке он сохранит на всю жизнь.
За окошком показались огни парка Вернье. Анри лениво повернул голову и поцеловал Элейн в щёку.

- Мы почти приехали, моя госпожа...- он начал медленно поднимать с талии её платье, то и дело задевая пальцами нежную кожу груди, соски.
Прижав к себе Элейн, Анри завёл руки ей за спину и начал застёгивать крючки на платье. Когда с этим было покончено, он надел на её стройную ножку чулок.
- А это...- Анри поднял подвязку Элейн и погладил пальцем кусочек шёлка, - я оставлю себе. И если ты хочешь получить подвязку обратно, придётся меня задобрить. - Епископ ухмыльнулся и сожалением опустил подол измятого платья Элейн.
В этот самый момент карета остановилась, и Жак объявил, что они приехали.

Анри не ожидал такого вопроса Элейн. Он и надеяться не мог, что она позволит ему остаться. *Нет, не остаться, а всего лишь проводить до комнаты! Существенная разница*
Анри сжал зубы, чтобы не спросить будет ли ему позволено остаться. Он не имеет права вот так вторгаться в её жизнь. Боже, но как же хочется стать её частью!
Анри начал застёгивать пуговицы на рубашке.
- Если ты позволишь, то я не только проведу тебя комнаты...
Он привёл в порядок брюки, оправил камзол и, удостоверившись, что Элейн готова, открыл дверцу кареты. Снаружи было прохладно, ветер овевал разгорячённую кожу, всё ещё чувствительную после их ласк. Епископ помог Элейн выбраться из кареты и, накинув на её плечи свой камзол, пошёл за девушкой.
У порога Элейн робко остановилась. Анри прошёл за ней в комнату и закрыл дверь.
-Ты позволишь подготовить тебя ко сну? - Голос всё ещё был охрипшим и плохо слушался.
- Я ведь взял на себя обязанности твоей горничной.
Анри искал любой предлог, чтобы остаться с ней как можно дольше. Быть с Элейн каждое мгновение.
Зайдя ей за спину, Анри начал медленно расстёгивать крючки на платье. Минута, и платье снято. За ним последовала тонкая полупрозрачная сорочка. На Элейн остались лишь чулки и одна подвязка. Анри улыбнулся, вспомнив, что забрал вторую.
Но тут все его мысли стремительно покинули голову. Элейн, обнажённая, лишь в чулках, в мягком свете камина... Она напоминала языческую богиню, явившуюся за своими жертвами. *Жертвой*-поправил себя Анри. У неё будет лишь одна жертва-он!
Опустившись перед Элейн на колени, епископ спустил сначала один чулок, а затем и второй. Подвязка так и осталась на стройной ножке Элейн.
- Я хочу, чтобы ты приказала мне остаться. На ночь. Навсегда...

Ещё не совсем пробудившись ото сна, Анри начал вспоминать подробности минувшей ночи.
То, как Элейн упала перед ним на колени... Этот момент наполнил его ещё большей нежностью к любимой женщине. Она так хрупка и беззащитна. Но теперь он будет делать всё, чтобы рядом с ним Элейн чувствовала себя в безопасности. Счастливой.
Он вспомнил, как поднял её на руки, и они оказались в её широкой кровати. А затем... Затем Анри просто не мог удержаться. Он испытывал потребность ласкать её, гладить руками нежное тело, а затем губами и языком пробовать её на вкус, запоминать. Изучать, что доставляет ей удовольствие, что ей нравится больше.
Это была необыкновенная ночь.

Анри потянулся рукой к Элейн. Ему не нравилось ,что во сне она отодвинулась так далеко от него. Но рука снова нащупала лишь смятые простыни. Анри резко вскочил с кровати. Ну уж нет, он не позволит теперь ей просто убежать.
Епископ обвёл взглядом комнату и только сейчас ощутил, какой камень свалился с плеч. Элейн, как маленький ангел сидела в кресле и смотрела на него. На ней был полупрозрачный пеньюар, который мягко обрисовывал все её женственные изгибы. Мысли епископа тут же потекли в другом направлении. Он представил, как начинает ласкать Элейн, не снимая её одеяния...
Ох, ему надо подумать о чём-то другом, отвлечься. Сейчас гораздо важнее придумать, как убедить девушку выйти за него замуж, ведь вчера Элейн так и не дала своего согласия.
Тут уж и Анри начал бояться, что стал для неё всего лишь любовником, этаким тулузским развлечением, о котором можно с лёгкостью забыть. Но на память тут же пришли картины их любви, то, как страстно и невинно она отвечала на его ласки и ласкала сама, как упала перед ним на колени, как шептала сбившимся голосом страстные слова, моля его о большем.

Анри вздохнул. Он должен убедить её выйти за него замуж. Как-то так получилось, что без Элейн у него теперь нет жизни, нет ничего... Может, стоит рассказать ей о своём титуле и богатстве? Привыкший добиваться своего любыми путями Анри тут же отбросил эту мысль: это слишком нечестно, да и вряд ли как-то подействует на Элейн. Она заслуживает лучшего... Даже лучшего, чем он. Но Анри не отдаст её никому.

Все эти мысли промелькнули у него в голове за какую-то секунду, но он, словно, заново взглянул на весь мир.
Откинув в сторону одеяло, и ни капли не смущаясь совей наготы и явного возбуждения, Анри подошёл к Элейн и опустился перед ней на колени.

-Ты так прекрасна. - Он пропустил между пальцев её непокорный локон и заправил за ухо. - Как спалось моей госпоже?..

Анри прижал к себе хрупкую беззащитную Элейн и уткнулся лицом в её мягкие волосы.
Рассказать ей всё-значит полностью раскрыть свою душу, все неприглядные стороны его натуры. Но молчать он тоже не мог.
Поцеловав её в висок, епископ твёрдо проговорил:
-Тебе нечего бояться, родная. Мы с Домом... с маркизом кое-что делали для короля. Сержери просто гений в химии, ну а я с детства увлекался механикой и... - Анри ещё сильнее обнял девушку. - Я смогу тебя защитить... От всего. - Епископ грустно улыбнулся и поцеловал Элейн в маленькое ушко. - А вот кто защитит меня от тебя?...
Анри понял, что перед этой женщиной совершенно беззащитен. Откажи она ему, он пропадёт... Его просто не станет.

Эти слова были для Анри... обещание жизни. И если до этого момента он сомневался, нужен ли так же сильно Элейн, как она нужна ему, то сейчас все сомнения растаяли. Ему хотелось сказать ей что-то важное, но на ум не шло ничего, что смогло передать его любовь к ней, его обожание, восхищение, его одержимость ею...


Епископ улыбнулся и погладил девушку по щеке.
-Я... Элейн, ты знаешь, я не могу говорить красиво и много, и романтично, но... Я могу сказать тебе, как я люблю тебя, как схожу с ума при мысли, что ты моя. Могу рассказать, как ревную тебя ко всем на свете, но... Пожалуйста, всегда знай, если я не скажу тебе каких-то важных слов-это не потому что я ничего не чувствую. Мне самому страшно становится от того, что ты разбудила во мне. Я хочу защитить тебя от всего света. Когда на тебя будут смотреть другие, я буду мучиться от ревности и страха, что ты однажды выберешь кого-то другого. Я... могу чего-то не сказать, но всегда, слышишь, всегда буду делать всё, что ты была счастлива! Чего бы мне это ни стоило! - Он порывисто обнял девушку, окунаясь в её аромат, тепло, мягкость. Она творила какое-то волшебство. В какой-то момент Анри просто перестал существовать сам по себе. Он стал её частью, её тенью, чем-то незримым. Вся его жизнь сосредоточилась в простых вещах: охранять её, беречь, делать счастливой... Любить.

С каждым её словом Анри чувствовал себя всё более счастливым. Его жизнь обретала новый смысл. Он знал, ради чего стоить жить, за что бороться.


Анри приподнял в удивлении брови и внимательно посмотрел на Элейн. Она намеренно избегала его взгляда, поэтому епископ взял девушку за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза:
-Элейн, я хочу именно тебя! Ты мне нужна. Думаешь, я стал бы епископом, если бы хотел ребёнка? - Но мысль о детях с Элейн казалась чертовски соблазнительной. Он опустил взгляд на её живот. Возможно, там уже рос их ребёнок... - К тому же, тебе не кажется, что во всём мог быть виноват именно твой муж, а не ты?!
Анри взял с кровати простыню и обернул вокруг бёдер. Подняв Элейн с кресла, он усадил девушку себе на колени и прошептал ей на ушко.
-Во-первых, ему было легче обвинить тебя, чем себя. А, во-вторых, ни одна из его женщин не родила ему ребёнка. За всю его жизнь. Тебе не кажется это странным? - Анри понимал, что нужно убедить её в том, что он любит её любой. Он потеребил оборку на её пеньюаре.-С детьми или без, я люблю тебя. Я хочу тебя, Элейн де Мортиньи...-Анри лукаво улыбнулся и захватил губами мочку её уха.
Он убедит её в своей любви. Любым способом. И начнёт с самого приятного...

-А я знаю, - Анри вложил в свой голос всю уверенность, на какую только был способен.


-Родная моя...-Видеть её слёзы было не выносимо. Но осознавать, что он стал их причиной-невыносимо вдвойне. Анри прижал её голову к своей груди, чувствуя, как слезинки стекают по его груди. Он гладил её волосы, перебирая пальцами и шептал какие-то бессвязные слова. А потом, потом он приподнял её лицо и начал губами собирать слёзы с её щёк. На вкус они были солёными, как море и едва терпкими, как белое вино, которое он любил. Странно, она олицетворяла собой именно то, что он больше всего любил на свете. Анри улыбнулся и слизнул очередную слезинку, ловя взгляд её сверкающих глаз, а может... он просто любил всё это, потому что это было частью Элейн? Епископ обнял Элейн за талию и потёрся своей щекой о её нежную влажную щёчку.
-Не плачь... Я ведь жуткий деспот, поэтому, с сегодняшнего дня тебе разрешается плакать только от счастья. - Языком Анри медленно провёл по её губам, собирая слезинки и снова прижал герцогиню к себе.

Анри серьёзно кивнул и убрал прядь волос, упавшую на её обеспокоенное лицо.
-Правда, родная.



Анри застыл, не веря свои ушам. Кровь быстрее побежала по венам, застучала в висках, устремилась к паху. Он мгновенно возбудился лишь от её слов. Епископ сам не понимал, каким образом ему удаётся сохранить неподвижность, когда тело и душа, рвутся к Элейн.
Не торопливыми движениями он расстегнул все до единой пуговки на её полупрозрачном одеянии, но снимать пеньюар не стал. От дыхания грудь Элейн приподнималась, и Анри наклонившись, поцеловал губами её кожу. Его язык обвёл по кругу ореолы, не прикасаясь к соску. Он развернул Элейн так, чтобы его бёдра оказались как раз между её ног. Язык, тем временем, оставил влажную дорожку на груди, ключицах... Когда Анри добрался до её алых приоткрытых губ и чуть отстранился. Его горячее дыхание овевало её рот. Анри прошептал:
-Как пожелает моя госпожа...-После этих слов он с силой поцеловал Элейн, завладевая её ртом, язык ворвался во влажный жар рта, завоёвывая, умоляя...

Всё чаще дыша, Анри наблюдал за движениями Элейн. Она так соблазнительно обнажалась, словно открывала какаю-то тайну, заманивала, искушала.
Анри застонал и поцеловал местечко за ушком, слегка пощекотав кожу языком.


Эти слова были самым замечательным, что он слышал. Страсть и любовь переплелись, слились. Разве можно мечтать о большем? Можно... Анри приподнял Элейн и усадил её в обитое бархатом кресло, а сам опустился на колени между её стройных ног. Можно мечтать о том, чтобы попробовать её на вкус, вдыхать её запах, слышать её стоны...
Он поцеловал нежный живот. Язык прочертил дорожку вниз, застыв на мгновение.
Анри взглянул на Элейн, гадая, как она воспримет его ласку, но не в силах больше сдерживаться, нагнулся и провёл языком по нежным влажным складочкам её плоти.
Наслаждение едва не взорвалось в нём - так она была божественна.
Губы Анри начали посасывать её плоть, пока их не сменяли быстрые движения языка.
В голове настойчиво билась мысль: погрузиться в неё, проникнуть, стать одним целым. Его бёдра начали непроизвольно двигаться, но желание доставить Элейн удовольствие победило.