Карта ролевой игры "Маскарад в Венеции"

Как это будоражит: чувствовать себя свободной от оков должного своему статусу и образу жизни поведения.
Пока ты в маске. Пока никто не знает, кто ты.
Пока никто не знает, кто я.

Конечно, эта вседозволенность мнима, и, рано или поздно, всё откроется. Но пока - пока я - всего лишь маска. Венецианская дама. Фьяметта. Прошу любить и жаловать.
Медленно прогуливаюсь по заполненной маскарадной толпой зале. В руке лениво качается веер, редкими кокетливыми движениями прикрывая по привычке то, что уже не требовало прикрытия - выражение лица надёжно скрывало великолепие маски.
Чувствую себя соблазнительницей, подбирающей себе очередную жертву.
Впрочем, к чему скрывать? Сегодня это истинная правда.
Кто станет моей "жертвой"?
Капитан в малиновых шелках, вроде бы рассеянно, а на деле пристально оглядывающий толпу?
Доктор в белых перьях, стремящийся в самую гущу?
Скучающий Тарталья в золотой маске с бокалом вина?
Снежно-белый Педролино, облокотившийся о колонну?
Или кто-то ещё, кто пока не явил ей своего красочного лика?

Останавливаюсь у резных перил и с предвкушающей улыбкой разглядываю маски. Улыбку не видно, но это неважно. Она создаёт настроение для меня самой.

Некоторое чувство заставляет меня ощутить, что за мной кто-то наблюдает. Чтож, почему нет? Это не заставляет настораживаться. Но любопытство слишком сильно, и я оглядываюсь, делая вид, что просто глазею по сторонам.

Капитан... Интересно, кто он? Хотя какая разница? Кокетливо повожу плечиком, и возвращаюсь к своему прежнему занятию.


- Бонджорно, сеньор, - веер взлетает к лицу, а я чуть склоняю голову в приветствии, - И что же вы намерены мне предложить? - в голосе звучит лёгкое кокетство. Всё-таки мне не хотелось бы, чтобы меня принимали за даму слишком лёгкого поведения.

- Синьор, - киваю новой маске, - Позвольте подумать... В настоящий момент я стою на месте, так что, видимо, не танцую. Но если вы имеете в виду моё умение как таковое, то, смею вас заверить, я танцую, и даже позволю себе быть нескромной и сказать, что прекрасно танцую , - не могу скрыть звучащий в голосе смех, - А если же вы своим вопросом подразумеваете приглашение на танец, то... Почему нет? - чуть-чуть наклоняю голову, кокетничая с маской, и сознавая присутствие второй. Это даже любопытно.

Какая жалость, что меня не могут повести в танце сразу двое мужчин. Но это не мешает потанцевать с ними по одному.

- Танец! - выбираю, - Эту честь я имею честь принять. После того, как потанцую с вот этим синьором, вы ведь не возражаете? - спрашиваю не разрешения, скорее ставлю в известность и прошу не сердиться. Тон голоса понижается для следующего вопроса, - Говорят, ожидание придаёт чувствам остроту и сладость.

- Ну что вы, синьор, - продолжаю дурачиться, - Ваш венецианский превосходен, я лишь даю понять, как много существует ответов разных на такой просто вопрос. И всё зависит только об обстоятельств. Вот сейчас я безусловно, танцую, вы не находите?


- Фьяметта я, поэта Муза, и самая верная из влюблённых женщин, безутешно ожидающая возвращения, увы, неверного возлюбленного. Говорят, он обещал вернуться... Кто знает, быть может он уж тут и скрывается под чьей-то маской, как думаете, синьор Ковьелло?

- Прекрасна я? Или прекрасна маска? - тихонько смеюсь, наслаждаясь его невозможностью меня разглядеть, - Но вот боюсь, что сравнивая мою снисходительность с внешностью, вы отнюдь не делаете мне комплимента.


- Синьор, вы всё напутали! - шутливо возмущаюсь и легонько бью кавалера веером по руке, - Это поэт ждёт меня, как свою Музу. А я.. я не собираюсь идти на край земли. Там холодно и скучно, так что и не уговаривайте даже.
От такого неслыханного предположения закатываю глаза и оттого немного сбиваюсь с ритма, подвергаясь опасности в кого-нибудь врезаться.

- Да вы, синьор, умеете польстить, как погляжу, - отвечаю, улыбаясь, и отмечая про себя, что снисходительность в списке моих мнимых достоинств более не значится, - Должно быть, обходительность - ваше второе имя?


Быть может, он? Бросаю быстрый взгляд на держащего меня мужчину. Совсем неплох, насколько позволяет судить недолгое проведённое с ним время. Впрочем, к чему спешить? Ещё есть время...
- И маска покорительницы сердец? Или, быть может, Возлюбленной, не Музы? Быть Музой - тяжкий труд, знаете ли, - преувеличенно вздыхаю.

Ковьелло подвёл меня к столам, полным лакомств. И вкусить их мешает только одно - маска. Но ведь так хочется... Поэтому, беру самое приглянувшееся пирожное, и, чуть отодвигая маску, тяну в рот, тут же возвращая её на место.

- Я вообще необыкновенная! - нескромно заявляю после попыток придумать достойный ответ, ибо в голову лезло только про мою необыкновенную глупость, - Или, быть может, необыкновенны вы сами, хотя бы сегодня, в этот час? И атмосфера вечера так влияет на нас? - вернёмся к учтивости.


- Откуда вы знаете, что стихотворение получится? - любопытно спрашиваю у маски и фыркаю, - А если нет? Тогда возлюбленная покажется ненастоящей? Рискованно, однако, синьор. А другого способа определить истинность нет?

- Зачем задерживать рассвет? - наклоняюсь поближе и шепчу, - Я слышала, приём продлится неделю. Но вот узнаем ли мы друг друга после - вот вопрос.


Нет, ну каков! От души смеюсь, довольная, не скрою, комплиментом.
- Интересно, скольким вы сегодня скажете то же самое? - подмигиваю ему из-под маски, - И, как вы думаете, кто-нибудь ещё скажет такое мне?

- Встречать рассвет... После бала... Из этого могла бы получится неплохая традиция, не находите, синьор Ковьелло? - Под маской вздёргиваю брови, вторя самой себе: ну а что? Вот возьмёт и правда такая традиция появится, что я, не могу оказаться предвидицей?


- Ах, нет синьор, ну что вы! Разве я могу быть столь жестокосердечна? - протестую я, - Правда, я обещала танец синьору Педролино, но пока его не видно, мы очень даже можем погулять.

Вполне себе смело иду следом, отметая мысль о неосторожности поступка и надеясь, что совсем уж неприличных поступков маска не совершит. Или?... Разве я не за этим сюда пришла? Но ещё самое начало, ещё не время.

Право, даже не знаю, почему это меня так удивило. Можно было ожидать, идя гулять с мужчиной. Пытаюсь потянуть время и понять, как выкрутиться. Или не выкручиваться? Но, главное, маску снимать нельзя.

- Синьор, как вы себе это представляете? - издаю смешок, не то нервный, не то игривый, - Впрочем... Если вы придумаете способ, как это сделать, не снимая масок, то я, пожалуй, это сделаю. Но, боюсь, это невозможно, - сочувственно развожу руками, - Вам следовало было выбрать Коломбину с её полумаской.

Как-то это немножко... неожиданно. Волнительно. И... всё в пределах (ну, в относительных) рамок допустимого. Всего лишь лёгкий флирт. Да, мы же даже не целуемся, - успокаиваю себя я, откидывая назад голову и слегка выгибая спинку, позволяя его губам (и немножко и рукам) совершать своё путешествие. Ничего страшного... Очень даже наоборот... Тут полно народу, я могу остановиться его... остановиться сама в любой момент. Да. Правда-правда. Только пусть пока продолжает... Ещё немного...


Остановить? Легко!
- Вы сами этого попросили, синьор Ковьелло, - шепчу ему, и через мгновенье закатываю смачную пощёчину, чуть не отбив руку о его маску.
- Как вы смеете? Я приличная девушка! - в голосе звучит старательное возмущение, сквозь которое пробивается сдерживаемое веселье, - Вы можете со мной только танцевать! И ничего более! И только посмейте не пригласить меня сегодня ещё раз!

Вскидываю голову, выпрямляю спину (грудь - вперёд!) и гордо удаляюсь. Назад, в палаццо. Вроде я ещё с Педролино обещалась потанцевать?
Хм... надеюсь, не перестаралась?

Вернулась в зал, а здесь всё тоже: музыка, танцующие пары, снующие слуги...
Оглядываюсь вокруг в поисках приметного в этом красочном великолепии белого костюма и маски. Обещание было дано, и его следует выполнить. Только нужно ли это второй стороне? И если нет - то не стоит ли передарить это обещание кому-то ещё?
Ноги сами пританцовывают в такт музыке, от чего моя юбка чуть-чуть колышется.
Кто бы воспринял этот намёк?

Всё хорошо в маске - и инкогнито, и вольности, только до чего же жарко.
Потребность вдохнуть свежего воздуха и чуть-чуть охладиться заставила меня выйти хотя бы на балкон. Где-то здесь должен быть сад, но идти туда одной, при нынешней распущенности бала? Увольте. С балкона видно гуляющие по саду парочки, и даже отсюда могу с уверенностью сказать, что у большинства из них намерения отнюдь не назовёшь благопристойными.

Вдыхаю полной грудью свежий воздух и немного приподнимаю маску, позволяя блаженной прохладе коснуться лица.
Ещё немного, и пойду назад.

Свежий воздух - оно, конечно, хорошо, но как-то скучновато дышать им в одиночестве, и я направилась в зал.
Но где-то на середине пути меня сцапал мужчина в синей с золотом маске. Вот наглец! И, судя по речи, ещё и пьяный.


В оторопи выслушиваю его предложение, не веря происходящему. Хорошо ещё, люди вокруг, и это не даст ему перейти грань. Поэтому пока не дёргаюсь, жду момент, когда можно будет ускользнуть без потерь. И кладу руку поверх его, опираясь на неё и удерживая этим от поползновений.


Ещё один! И тоже в не сильно вменяемом состоянии.
- Это не в счёт, синьор Панталоне, - отвечаю с иронией, - Кто смел, тот и проявил, - Хоть я и сомневаюсь, смелость это или простая наглость?


- Нет, синьор Тарталья, я не хочу пить, - отрицательно качаю головой, фыркая, - Я танцевать хочу. Вы, случайно, не знаете, где здесь можно найти кавалера для танца?

Наклоняю голову и изучаю Панталоне взглядом. Вполне ещё вменяем, можно и потанцевать. В любом случае, это будет приличнее, чем сидеть на коленях у постороннего мужчины.


Ой, я с этим Тартальей и не заметила своего недавнего знакомого-незнакомого. Честно говоря, стало даже чуточку спокойнее при виде его. А он так смотрит, словно ждёт повторения номера на бис. Ну нет, синьор, это слишком просто. Подмигиваю ему, разулыбавшись под маской.


Ещё одна маска одарила меня тяжёлым взглядом. И через мгновенье переломил ножку бокала в своих руках. От звона стекла вздрагиваю, всю весёлость как рукой сняло. Ну их, таких пьяных и мрачных. Веселиться надо!


- Ничего не могу обещать, синьор, - громко шепчу ему прямо в ухо, и, пользуясь предоставленной возможностью, соскальзываю с колен.


- Синьор Панталоне, дама желает потанцевать, - останавливаюсь рядом с ним и нетерпеливо топаю ножкой, - Ведите же.