Карта ролевой игры "Караван"

Нью-Йорк.
Январь.
- Ну давай, Ронни, выдай мне хорошую поездочку, - бормотала девушка, обращаясь к своему рабочему компьютеру, - Моя судьба зависит от твоих байтиков. Что сейчас выпадет, туда и поеду. Даже если это окажется Антарктида... - она немного нахмурилась, обеспокоенная такой возможностью, но тут же успокоила себя, - К счастью, туда туристы не ездят, а я закладывала в тебя поиск туристических маршрутов. Итак...
Она затаила дыхание, пытаясь почувствовать торжественность момента. Торжественность наотрез отказывалась чуствоваться, зато захотелось съесть лежащую на соседнем столе конфетку, сбегать за кофе - в общем, потянуть время. К счастью, присущее ей любопытство потянуло одеяло на себя и Стейси нажала на кнопку поиска.
- Иран??? - она изумлённо распахнула глаза, - Но там же война! Как можно поехать в страну, которую мы бомбим? Ронии, ты обалдел!
Раздался стук клавиатуры и клики мышки: девушка начала искать информацию о стране, куда только что была, мягко говоря, "послана". Как ни странно, но о войне не было ни слова, и она сделала ещё один запрос, который наконец прояснил ситуацию.
- Ах, мы бомбим Ирак, - дошло до неё и Стейси ругнулась, - Чёрт, всё время путаю Иран и Ирак.
"Зато после этой поездки ты их больше никогда не перепутаешь" - подкинул внутренний голос довод "за".
Девушка скептически посмотрела на монитор, вздохнула и снова потянулась к мышке. Ей требовалось больше информации.

Аэропорт Тегерана.
25 февраля.
Двенадцатичасовой перелёт окончательно вымотал и без того уставшую девушку. Чудеса организованности и собранности она проявляла только на работе, в остальное же время, можно сказать, эти качества брали выходной. И собирать чемодан Стейси кинулась собирать уже буквально накануне отлёта. Конечно же, сразу выяснилось, что нет то одного, то другого, что в солнцезащитных очках потерялся болтик, что на любимых "походных" брюках оторвалась пуговица, а соседка и сама уезжает и некому будет поливать тот единственный цветок в горшке, который умудрился выжить у Стейси.
В итоге, почитав совсем немного во время полёта заботливо подготовленные заранее сведения о достопримечательностях Ирана, девушка уснула неглубоким сном сразу же после ужина, постоянно просыпаясь. Такой сон почти не позволил ей толком отдохнуть и выспаться, и, выходя из самолёта, она вовсю кляла и Ронни, и своё решение положиться на волю судьбы.
Под табличкой с названием турфирмы и её именем оказался симпатичный молодой человек, и с девушкой тут же произошло волшебное преображение: она выпрямила спину, очаровательно улыбнулась и протянула ему руку:
- Привет, я - Стейси Стивенс.
- Здравствуйте, Стейси, - ответная улыбка была не менее очаровательной и любезной, и из молодого человека полилась масса информации, - Я - Чак, ваш гид по Тегерану. Багаж уже получили? Нет? Тогда вам вон туда, номер вашего рейса вот-вот появится на табло выдачи багажа. Когда получите, найдёте меня, я буду здесь же, с минуты на минуту прибывает рейс из Берлина с несколькими туристами нашей группы, сразу и познакомитесь, вам предстоит вместе увидеть красоты и чудеса Персии. Сегодня у вас свободный день, но при желании вы можете съездить на обзорную экскурсию по городу, записаться можно на ресепшене. И, Стейси, - задержал он уже отходившую девушку, - Вас должны были предупредить ещё в Нью-Йорке о хеджабе. На территории гостиницы вы можете ходить без него, но во всех остальных местах он обязателен. Пожалуйста, наденьте его сейчас.
Девушка сморщила нос: она надеялась оттянуть этот момент как можно дальше, но под серьёзным взглядом Чака всё-таки вытащила из сумочки платок и повязала его на голову непринуждённым движением, за которым стоял не один час, проведённый у зеркала в поисках наиболее идущего ей способа ношения платка.
С этого момента можно было считать путешествие по Ирану начавшимся.
Но если бы она только знала, во что вляпается уже сегодня...

Пустыня Каракумы.
Март.
Верблюд шел медленно, слегка покачиваясь, как на волнах. Вокруг раскинулось море - настоящее безграничное море песка. А рядом шли такие же верблюды, везя на себе зачарованных путников. Границы времени стёрлись, и казалось невозможным определить в каком веке движется караван. Мерный ход верблюда укачивал Стейси, и она то и дело выпадала из реальности, погружаясь в небытие. А когда, неизвестно сколько времени спустя, возвращалась и приоткрывала глаза - ничего не менялось. Всё те же верблюды, те же укутанные в
тёмные покрывала женские фигуры и бородатые погонщики верблюдов в бурнусах.

Она не знала, как попала в эту сказку, но в том, что она в настоящей восточной сказке, ни капли не сомневалась. И она - персидская принцесса. Да-да, принцесса, она не может быть никем иным, в этом Стейси тоже была уверена. А вот в своём имени - совсем нет. Разве могут персидскую принцессу звать Стейси? Нет, должно быть, её зовут Жасмин, или Будур, или хотя бы Лейла...

Если бы в данный момент она могла бы хоть немного критически мыслить, то признала бы, что не может принцесса передвигаться в простом караване. По меньшей мере, караван должен состоять из слонов, в котором на спине самого богато украшенного находится удобная беседка для неё. И телохранителей должно быть больше, и вместо рукояток пистолетов из-за их поясов должны торчать кривые сабли. Но подобные сомнения обходили девушку стороной, и она продолжала плыть в сказочном тумане. Сколько продолжается уже этот путь? День? Месяц? Или караван идёт уже тысячу лет? Да какая разница. Всё это не представляло для неё никакого интереса. Время бесконечно, пока караван идёт...

Отрывистые голоса, звучавшие неподалёку, вывели Стейси из очередного оцепенения и она медленно повела головой в поисках источника звука.
Первый визирь, - решила она при виде самоуверенного лысого мужчины. Хитрый и злой, как Джафар. И даже угрожает каким-то колдовством.

А это второй визирь, определила она. Не такой хитрый и беспринципный, поэтому всего лишь второй.

На третьего определений не хватило. Начальник стражи? Или простой... Нет, простой стражник не посмел бы так близко держаться к девушкам...

Раздав всем роли в своей сказочной истории, Стейси равнодушно отвернулась, снова попадая под укачивающий гипнотический ритм верблюжьего хода.

Обратив пустой взгляд на стражника и чуть-чуть подаваясь в сторону дёрнувшей руки, Стейси немного покосилась в седле...Или не седле? На чём вообще ездят на верблюдах? Этот вопрос отвлёк её от попытки подумать, что нужно стражнику и она опустила глаза вниз, пытаясь понять затуманенным разумом на чём именно она сидит. С таким же успехом она могла и не смотреть, ибо как это называется то, она понятия не имела.

Не успела Стейси озадачиться тем фактом, что она не знает такой элементарной вещи, как перед её лицом возникла фляга. Она послушно протянула руку к неожиданно ставшей вдруг такой желанной воде и припала к горлышку. И, хоть особой жажды девушка и не ощущала, но инстинктивно готова была пить, пока драгоценная вода не кончится. Статус драгоценности воды понимался её умишком даже в таком полубредовом состоянии.

В голове Стейси прокручивалась очередная бесконечная серия не менее бесконечного путешествия из Багдада в Бухару (больше навскидку никаких названий не вспоминалось), когда один из идущих впереди стражников упал, как подкошенный. Девушка склонила голову, бесстрастно разглядывая жертву, но её верблюд продолжал своё неспешное шествие, и человек на песке скрылся из её поля зрения, а значит, и из мыслей, и она снова было уставилась невидящим взглядом в желтеющую даль.


Неожиданно для себя (хотя в её состоянии вообще всё следовало считать неожиданным, кроме продолжения путешествия вперёд), Стейси оказалась на земле, прижатой к стражнику. Впрочем, в её летоисчислении это длилось совсем недолго, она даже не успела ничего подумать, как он рухнул на песок у её ног. Девушка опустила на него взгляд и замерла, зачарованно рассматривая огромное красное пятно.

Красные капли стекают на песок и впитываются... Капля за каплей... Оставляя за собой лишь небольшое пятно, которое подпитывает следующие капли. Они бегут всё медленней и медленней, проникают всё глубже и пятно на песке начинает светлеть. Стейси почти впала в транс, наблюдая за этим процессом, но капли кончались, а рядом происходило что-то ещё. Она повернула голову в сторону странных существ в пятнах.



Из какого-то мешка посыпалась крупа, и это ещё на несколько минут приковало внимание девушки, пока в её затуманенное сознание не проникла гениальная мысль и она повела головой вслед за тёмной фигурой, ожидая, что ещё после него посыпется.

Странный человек что-то сделал с её головой и требовательно спросил на понятном языке. До этого большинство разговоров проходило мимо её сознания, отказываясь пониматься.
- Я принцесса Будуууур, - растягивая звуки, смогла выговорить она, уставясь на мужчину мутным взглядом. Он не их стражник, но кто тогда? Почему он позволяет себе так близко подходить и снимать её покрывало? Что-то забилось в голове, выдавая ассоциации и её озарило:
- Ты - наш ееееевнух! Поэтому тебе можно всёёёё. Посадииии меня на слона, еееевнух. Или на верблююююда. Я устаааала...

Девушка покачнулась и поняла одно: на верблюда её не посадят. Она медленно опустилась на песок и привалилась к лежавшему рядом телу стражника, закинула голову назад и подставила лицо яркому южному солнцу.


Внезапные резкие звуки не заставили Стейси встать, лишь только открыть глаза и слегка повернуть голову в поисках их источника. Нет, ничего...

Её не трогали, и Стейси отключилась прямо там, опирающейся на труп, с подставленным солнцу лицом.
Но эту удобную подушку кто-то всё-таки из-под неё выдернул, вынудив выпрямиться и обхватить колени для сохранения равновесия.

Вокруг мельтешили люди, нарушая степенность её восточной фантазии и не давая сосредоточиться на ком-то одном, и девушка положила голову на руки. Этим удобным положением тут же воспользовался сбившийся за последние дни режим сна и бодрствования, и она просто-напросто уснула.

Никакие громкие крики не помешали сну Стейси. Она ненадолго пришла в себя, когда кто-то грузил её на верблюда. Уставилась вперёд мутным взглядом и снова впала в полусон-полубред.
А караван тронулся...

Девушки рядом с ней затянули какую-то песню на незнакомом языке; нужно признать, что песня звучала крайне колоритно, и Стейси невольно стала качать головой в такт.

Послушно опустив покрывало на голове, девушка старательно задышала носом, хотя, хоть убей, не могла вспомнить, как она дышала до этого распоряжения.
Фантазии о восточной принцессе оставили её, окончательно разрушившись о неподходящий дочери султана быт, но для поисков нового сюжета не хватало воображения. Оставалось только бездумно пялиться в жёлтую даль.

По-прежнему находясь в сомнамбулическом состоянии, Стейси не проявляла никакой активности и инициативы, и поэтому умудрилась не попасть ни в машину, ни на байк. На последнем, впрочем, она и не смогла бы держаться достаточно крепко, чтобы не свалиться. Она бы так и продолжала бы ехать неизвестно куда на невозмутимом корабле пустыни, если бы её не стащили с него, как куклу.


Американскую девушку вопросы церемоний с покрывалом не касались вообще, поэтому у неё и в адекватном состоянии не могло возникнуть понимания недопустимости происходящего. Она лишь вяло пялилась куда попало... То есть куда попадал взгляд, конечно, а попадал он прямиком на колоритный восточный нос, на котором она сфокусировалась как на чём-то самом чётком в этот пропесоченный час.

В расселине и без того не хватало света, а под покрывалом и вовсе было темно. Да ещё буря отнимала последние крохи света, и "точка опоры" сознания Стейси перестала быть видна. Она начала клонить голову вниз, впадая в спячку. Потом что-то произошло, и это что-то разбудило её. Совсем ненадолго. В течение этого "недолго" её лоб упёрся во что-то твёрдое. Девушка моргнула раз, другой, пытаясь что-нибудь увидеть, и в какой-то момент просто не раскрыла глаза обратно, окончательно уснув.

Поначалу Стейси брела в полусне на внутреннем автопилоте, помогающим ей переставлять ноги, но не более. Но постепенно холод согнал остатки сна, а так же последнее действие "отравленной воды", выпитой несколько часов назад, и взгляд её приобрёл осмысленное выражение. Увиденное, мягко говоря, озадачивало, и девушка огромными глазами рассматривала окружающую обстановку: ночь, звенящая тишина, полное небо звёзд, сплошной песок вокруг, и незнакомый человек рядом.
Она зажмурилась и потрясла головой, надеясь, что сейчас откроет глаза и всё это окажется минутным глюком, и она просто уснула в экскурсионном автобусе или даже в гостинице. Увы, ничего не изменилось. И, самое страшное, Стейси совершенно не помнила и не понимала, как она здесь оказалась.

- Кто вы? - вместо нормального голоса из горла вырвался сиплый шёпот, - Где мы? Как мы сюда попали?
Девушка глубоко и часто задышала, в ожидании ответов пытаясь справиться с подступающей паникой.

- Самир, - повторила девушка имя, - А я Стейси... Но вы, наверное, это уже знаете... Какого каравана? - удивилась она, - Я что, умудрилась записаться на поездку на верблюдах и забыть об этом?
Странно, но смутные картинки о езде на этом виде транспорта действительно мелькнули в памяти. Как и об их немного укачивающем действии. Хотя до такой степени её укачать не могло.


- Не помню, чтобы я читала описание экскурсий в Каракумы, - Стейси нахмурилась, - Там были просто катания на верблюдах недалеко от Тегерана, и всё.
- А где наш караван? И вся остальная группа? Мы что, от них отстали? И где наши верблюды? - засыпала она вопросами проводника, - И почему я всего этого вообще не помню???
Последний вопрос, конечно, интересовал её гораздо более всего остального. Смутные воспоминания о поездке на корабле пустыни говорили слишком мало и её не устраивали.


- Здравствуйте, - поздоровалась Стейси с незнакомыми ей людьми, и уточнила у Самира, как единственного знакомого на настоящий момент:
- Это из нашей экскурсионной группы?
Она с любопытством поглядела на девушку и колоритного мужчину рядом. Не сильно-то он походил на простого туриста. И как же выглядят тогда остальные? И, о боже, у них есть вода и еда???

- Да, спасибо, - Стейси решила ответить, немного удивляясь, почему не спросили её саму, - В относительном порядке, надо полагать.

- Наркотик? - ещё немного, и глаза полезли бы на лоб, - Я принимала наркотик? Что вообще происходит? - в голосе прорезались истерические нотки.