Карта ролевой игры "Дачи"

- Ох, Михалыч, родненький, подожди.. Как же это я тут прямо у тебя переодеваться то буду, ась? – Людмила Петровна зарделась, аки юная девушка.

- Хороший ты мужик, Михалыч! Хозяйственный, заботливый. И куда бабы то наши смотрят? – Кое-как расправившись с переодеванием, женщина вернулась в комнату, где гостеприимный хозяин уже суетился вокруг стола.

- Самогон что ли? Опять гонишь? - Она погрозила пальчиком. – Нет-нет, я только кваску. Налей холодненького.

- Эй, Анатолий, зачем тебе ножницы то? Как там пепелище? – Но мужчина скрылся в сарае.

- Надо в этом деле разобраться! Завтра в милицию пойду, потребую, чтобы они порядок навели, все пепелища осмотрели, нашли причины взрывов! Пусть своей работой занимаются. Бездельники! Да разве в советское время такое было возможно? Сталин бы всех расстрелял. Я ещё статью в газету про это напишу. Они у меня попляшут! – Людмила Петровна распалилась не на шутку.

- Утром пойдём. А пока угомонись, Михалыч. Сядь наконец.

- Ой, уважил, Михалыч, мил человек, - Людмила Петровна засияла от оказанной заботы. Давно за ней так не ухаживали. А тут, что называется, напоили, накормили…
Она принялась за еду:
- Хороша окрошка! А квасок… - Она блаженно зажмурилась. – Только ты так его готовишь. Погодка то, как всегда. Жара шпарит, ни глотка свежего воздуха. Только здесь я дышу полной грудью. Я бы, Михалыч, совсем сюда переехала, если бы не мужики мои. Ведь не справятся без меня, родимые. Весь дом их на мне. Кирюшка мой, хоть и люблю я стервеца, оболтус, каких свет не видывал. Да разве ж бы с георгинами справился?..

- Спасибо тебе, родненький, от сметанки не откажусь, - Людмила Петровна кивнула Толику и продолжила трапезу.

Ранее:


Людмила Петровна представила, как кумушки, изображая беспомощность, приходят к соседу и просят вкрутить лампочку. Она же всегда всё сама, всё сама. И лампочку вкрутит, и обои поклеит, полку смастерит. Жизнь без мужчины рядом научила рассчитывать только на себя. Уплетая за обе щёки изумительную окрошку, Людмила вздохнула.

- Суровая какая женщина. Ишь, "сухой закон" вернуть решила. Да ты не боись, Михалыч, я бы тебя не выдала. Наливочка хорошо. Я тебе ореховых прослоек дам. На них хорошо настаивать. Римма Аркадьевна знает, где спирт хороший достать. Я иногда себе настаиваю пол-литра. Магазинную дрянь не беру. Отравят ведь, супостаты! Раньше едешь по югу, виноградников полно, а теперь всё сгубили, да вино из порошка делают. Ой, - она махнула рукой, - довели страну...

- Что ты, Михалыч? Да я всех на уши подниму! Если не я, то кто? Это раньше, при советской власти, порядок был. А сейчас бардак! Сплошной бардак! Бюрократы чёртовы!

Кивнула, закусывая ароматным хлебом.

- Так Володька и Кирюшка, - Людмила Петровна задумалась, как там Кирюша, всё ли с ним в порядке. Надо бы домой собираться, но так приятно было сидеть в компании заботливого соседа.

- Ох, заболтал ты меня, шельмец, - нарочито укоризненным тоном пожурила женщина, а сама была рада такой приятной беседе.

- Проводи, проводи, родимый. Ну, заходи с ответным визитом. Попотчую, чем Бог даст.

- Давай, иди, а то поздно. Засиделись мы с тобой, - от его жеста и явного смущения Людмила снова зарделась, почувствовав себя семнадцатилетней девчушкой на свидании. Ох, окаянный, разбередил душу!

Людмила помахала соседу рукой, потом зашла в дом, долго провожала его взглядом из окна, потом пошла искать Кирюшку. Мальца не было. Погрузившись в бесконечные хозяйственные мелочи, женщина ходила по дому, то и дело поглядывая в окно. Неуёмная энергия и воспоминания о пожаре, об его причинах, а также о добром соседушке не давали уснуть. Промаявшись пару часов, Людмила всё же уснула.

_________________

На следующий день:



Телевизор работал так громко, что Людмила, занявшаяся хозяйством не слышала голоса Михалыча, пока не вышла на улицу полить цветы. Достав шланг, она раскрутила его и подала воду из прудика насосом. Тут то она и заметила корзинку с ягодами. Шланг выпал из рук, разбрызгивая воду по участку. Людмила не знала, что и думать. Такой заботы она не видывала, кажется, за всю свою жизнь. Надо обязательно отблагодарить дарителя. Она забросила цветы (невиданное дело) и пошла собираться. Ягоды стояли на столе в своём первозданном виде. Взяв одну ароматную ягоду, она с удовольствием её надкусила. Ароматный сок наполнил рот сладким вкусом клубники. Ох, знает, окаянный, как угодить! Дамский угодник! Людмила довольна улыбалась. Провозившись перед зеркалом непозволительно долго, она взяла сумку и, бросив взгляд на яркую красоту на столе, вышла на улицу.

Людмила шла к дому Михалыча, своего нежданного поклонника, но по дороге, видя обугленные остовы домов, в ней взыграло чувство несправедливости! Где журналисты? Где пресса? Полиция? Почему до сих пор не приехали местные власти? Никто не занимается судьбами погорельцев! Ну, нет! Она этого так не оставит!

- Ох, напугал ты меня, родимый, - Людмила прижала руку к груди, задохнувшись от волнения, - не, не в Москву. Куда я поеду, когда тут такой произвол творится? Надо меры принимать.

- Подожди, Михалыч, - она достала из сумки телефон и набрала номер "горячей линии" своей любимой программы на канале "НТВ" "Чрезвычайное происшествие". – Ох, не зря я телефончик не поленилась записать. Не дадим супостатам нашу землю родную прикарманить! Алло? Здравствуйте. Меня зовут Людмила Петровна, пенсионерка…. Да… Я звоню вам рассказать о беспределе, что творится в подсмосковном дачном посёлке "Сады Эдема"... Что?... "Сады Эдема"…. Да. Под Москвой….

Рассказав о происходящем, Людмила обернулась к Михалычу:

- А вот теперь можно и на бережок. Надобно бы захватить съестного чего, да вот… клубнички… что ты принёс. Эх, вкусная. Дашь усов на посадку? – Потом спохватилась, покрываясь румянцем. А вдруг это не он принёс??! – Ой… родимый, а ты ли клубнику то принёс?

Людмила улыбалась, слушая многословного Михалыча. Его голос был таким приятным, успокаивающим. Она представила, как приходит домой после трудного дня, а её встречает заботливый… Куда понеслись её мысли??! Людмила одёрнула себя. Делу время – потехе час.

- Эй, родный, ты чего опешил то? Телевизор что ли не смотришь? Там всегда, в "Чрезвычайном происшествии", телефон красной строкой внизу экрана. Ждут интересных событий. Вот я и совместила приятное с полезным. Сейчас понаедут телевизионщики, а мы пока можем енто дело отметить. У меня вот тут, - она достала небольшую бутылку рябиновой наливки, - прошлогодняя. Прихватила с собой.

- Ой, ну, какие у меня кавалеры? – Зарделась Людмила, довольная, что клубника была от Михалыча. – Да не надо было. Прямо засмущал ты меня, Михалыч.

- И кваску возьми, а я пока лучка порву с грядки, - она хозяйским шагом прошла по огороду Михалыча, нарвав всяческой зелени, намыла её в ведре с водой, положила в пакет и снова подошла к своему кавалеру. – Прокатишь с ветерком?

- Голубчик, да что ты? Какая ж красивая? – Людмила совсем засмущалась. – Экий ты дамский угодник…

- Как это врут? Ну, придумаешь то же! Да вот Римма Аркадьевна не даст соврать, сама она звонила и призжали телевизионщики. Вот те крест!

- И кого это ты, Михалыч, сладеньким ликёрчиком то потчуешь? Неужто Толика? Признавайся, - насупилась Людмила. Неосознанным жестом женщина поправляла воротничек рубашки соседа, лежавший немного неровно.

Людмила снова зарделась, потом отправилась выполнять наказ. Вернувшись, спросила:

- А кто же тебе такие футболки интересные дарит?

- Стой, горемычная!! – Людмила растопырила руки, пытаясь поймать козу.


- Ох, что это???! - Людмила схватилась за сердце.

- Гришут, ты что? Хочешь животинку погубить? Постой, малец! - Людмила схватилась за тяпку.

Людмила довольно заулыбалась.

- Смекалистый ты мужик, как я погляжу! Прямо бизнес у тебя, Михалыч.

Посмотрев на своего героя, Людмила гордо улыбнулась…



- Что делается? Что делается? Батюшкины родные! - Бросив тяпку, женщина побежала за "всадником", опередила его и схватила козу за рога. - Тпру!

- Гришутка, мальчик, давай-давай, подымайся, - Людмила Петровна подбежала к Грише и подала ему руку, но он уже прытко сорвался с места:

- Сто-о-о-й, Гришутка! Задавют же!!

- Ироды проклятые! Супостаты! – Женщина трясла кулаком и сверкала глазами.

- Да сделайте же что-нибудь!! – Вскричала женщина, обращаясь ко всем.

- Господи, защити и помилуй! - Людмила Петровна перекрестилась, настолько она переволновалась.

- А!! Я же говорила, что телевидение приедет! - Она победно потрясла кулаком. - Бог не Тимошка - видит немножко!

- Ох, Олежек, да какое в порядке, когда такое творится!?

- Милочка, - обратилась женщина к незнакомой девушке, заботливо отряхивающей Гришутку, - Гриша у нас - настоящий герой. Расскажите об этом полиции, ведь он же постесняется. Знаю я его, родимого.

Потом побежала к приехавшим:



- Это я! Я звонила! Людмила Петровна, пенсионерка, - она поправляла волосы, готовясь дать интервью, но тут первые капли дождя упали на очки. Людмила сначала даже не поняла, что случилось, а потом хлынул такой ливень, что она вмиг промокла.

Людмила рассматривала своего героя, прижав руки к щекам. Какой он смелый!

Людмила наблюдала вместе с ним, не пропуская ни одной детали.

- Куда ты!? Родный!?? – Женщина уже не знала, как унять мужчин, бросавшихся на бульдозеры.

- Ах, какая напасть, какая напасть, - охала намокшая женщина, склоняясь под каплями дождя.

Обессилено прижавшись к его груди, она черпала в нём успокоение и защиту.

- Пусть все узнают об этом беспределе! – Кричала Людмила, сняв очки, сквозь которые уже ничего не видела. Перед глазами всё расплывалось.

- Ох, родимый, Петенька, - Людмила закрыла глаза и расслабилась в объятиях соседушки, - не могу больше. Отведи меня домой.

- Ладно, будь по-твоему. Но только на сегодня! Завтра возьмусь за них, иродов! – Она снова потрясла кулаком, передёрнув плечами. Они у неё ещё попляшут.

- Петенька, да что ты? Люди смотрят, - Людмила прижала руку к груди, кокетливо смотря на своего героя. Какой он у неё заботливый, смелый, решительный. Других таких нет. А пущай смотрят. Среди всего творящегося хаоса ей было абсолютно всё равно, что подумают люди о них, только большой цветок счастья распускался внутри. – Пойдём, родимый.

И почему-то не хотелось включать свет, разрушать эту атмосферу близости, что вдруг, так внезапно, воцарилась между ними. И не хотелось думать, почему так, откуда вдруг что взялось, и что скажут соседи. Да пропади всё пропадом, когда он смотрит так серьёзно, так уверенно показывает свои чувства, и будто нет бремени прожитых лет, и ты снова молода...

"Навсегда…" Это обещание как подарок свыше. Как награда за все невзгоды. И мысли улетают, и сердце бьётся, а тело оживает… А жизнь то! Жизнь то как хороша, бабоньки!
А говорливый Петюнька всё шутит, смешит, окаянный! И так с ним уютно лежать рядом, и нет неловкости. Смущение быстро проходит, и остаётся только безмерное счастье. Счастье и надежда.