Карта ролевой игры "Таинственный замок 2. Вампиры"

Корбл повернул торчащий в двери ключ и вошёл в комнату. Скоро рассветёт и Анджела покинет эту комнату и его жизнь. Словно в ответ на его мысли, перед ним предстала она... в мокром полотенце на голое тело. В этот момент он почти пожалел что принёс ей чистые вещи. Его женщина представляла собой такое соблазнительное зрелище, что нужно было быть идиотом, чтобы отказать себе в удовольствии созерцать, а может и избавить её от этого ненадёжного покрова.

- Что-то ищешь? - Приподняв руку с вещами, он показал ей их и положил на край кровати. О, он провёл немало времени в ожидании, пока горничная найдёт достаточно строгую, узкую юбку, а также блузку с глубоким декольте. Он хотел, чтобы Анджела чувствовала себя удобно, но и воплощала его эротическую фантазию, - Извини что пришлось оставить тебя.

Он притянул разыскивающую что-то в вещах Анджелу к себе и поцеловал.

- Считай что я спас тебя от самой себя и от больших неприятностей. - Он посмотрел на пол, словно ища её мобильник, - Дениз это твоя коллега? Значит, перезвонит.

Он ничем не выдал, что его не обрадовало её желание узнать правду о нём. Вот только что она будет делать с этой правдой? Она - как она только что верно заметила - полицейский, и или посчитает что он издевается над ней, рассказывая небылицы, или же, потребовав и получив доказательства, будет обязана позаботиться о том, чтобы их обезвредили. Защищать людей и соблюдать закон - её работа. Цель жизни. Разве он имеет право ожидать от неё чего-то другого?
Некоторое время он всматривался в её светящиеся вопросом глаза, а затем снова поцеловал. Мучительно медленно, поразительно нежно, вложив в этот поцелуй всю свою тоску, любовь и предстоящее одиночество. У него были все основания полагать что этот поцелуй будет последним, но он обещал ей и не станет лгать. Он правда хотел знать какую реакцию вызовут его слова и, напоследок погладив Анджелу по щеке, выпустил её из своих объятий, отступил и сел в кресло.

- Анджела, то, что я сейчас скажу, прозвучит как вымысел, дурацкая шутка... абсурд... Тем не менее, это правда. Прошу тебя сядь, любимая, - он указал ей на соседнее кресло, - И помни, что бы ты не услышала, как бы тебя это не напугало - со мной ты в безопасности. Я... в общем, я просто не могу причинить тебе вред. Даже если бы очень захотел. Но, думаю, до этих объяснений мы с тобой не дойдём.

Он подождал пока Анджела устроилась в кресле и заговорил:

- Меня зовут Корбл Хакел, князь Кибург из рода Габсбургов. Я родился в 1279 году и был убит в 1306. Я - вампир, Анджела, нечисть. Одно из тех жутких созданий что живут, питаясь человеческой кровью. Те обескровленные трупы что вы находили вблизи замка, дело рук моих собратьев. Одного из них ты помнишь - это Криштоф. Нас несколько и, вообще-то, мы не убиваем забавы ради, ведь для жизни нам достаточно несколько глотков - от этого "донор" не страдает. Но Криштоф заигрался. Я не обвиняю во всём его, - он поднял с подлокотников руки ладонями вверх, - просто пытаюсь ответить на твой вопрос. Хочешь знать что-то ещё?

Корбл спокойно и внимательно смотрел в лицо Анджелы, следя за сменой эмоций на нём и в любой момент ожидая что она сорвётся с места и бросится к двери.

Корбл смотрел как суетится Анджела, пытаясь понять пытается она так спрятать свой испуг или и правда считает всё шуткой. Он был немного разочарован, немного успокоен, определённо отстранён и, как всегда, готов действовать.

Ну, вот она и надумала потребовать доказательств. Он обхватил рукой Анджелу за талию и мягко усадил её к себе на колени. Немного поколебавшись, Корбл приподнял с одной стороны губу, обнажая клык. А затем взял ладонь Анджелы и приложил её к своей груди:

- Моё сердце, - пояснил он, - Оно не бьётся.

Веками Корбл считал что Бог отвернулся от него. Проклял, позволив Злу забрать его. Он был молод, знатен, богат и здоров - разве он заслуживал смерти? Вокруг было столько нищих, больных и убогих, неужели они заслуживали жизни больше, чем он? Гордыня, спесь и обида застилали его разум, заставляя роптать, не принимать и в конце концов отказаться от Бога, который предал его, лишил всего.
Его вера умерла вместе с его телом.
Шли года и столетия и каждый закат, каждую встречу с Древней, каждую неприятность, Корбл считал новым пинком, незаслуженным испытанием, ещё одним доказательством того, что он проклят. И даже встречу с Анджелой, он посчитал ударом, направленным на то, чтобы добить его. Он упивался своим гневом и обидой, даже не пытаясь понять что Бог - это прощение и любовь. А Господь благословил его, послав ему Анджелу. Он понял это когда его женщина простила его. Пролила своим поцелуем надежду на его губы и словами - веру в его душу. Если бы он мог - то заплакал. Его душа обливалась слезами, принимая дар Господа, чьё имя он презрел. Он был не достоин прощения, не достоин Анджелы, но... благодарен за них.
Женщина, живая и самая прекрасная на Земле, любила его – нелюдя. Её нежные губы ласкали его и он понимал... что как был эгоистичным ублюдком, так таким и остался. Он не сможет отказаться от неё, не сможет смотреть на то, как она счастлива с мужчиной-человеком, не сможет жить вдали от неё, навещая лишь по ночам, не хочет быть только любовником, только маленькой составляющей её жизни, когда на самом деле должен быть для неё всем! Но... такова их реальность и в этот раз он примет свою участь не ропща и не сетуя.

– Анджела, – тихо, но убеждённо сказал он, когда их поцелуй закончился, - Я не просто люблю тебя, я... ты для меня всё. Дороже жизни, дороже вечности, дороже всего что мне дорого и... свято. Я всегда буду рядом с тобой, любимая, всё то время что отведено мне... нам. От каждого заката до рассвета, каждый день из года в год. Пока ты хочешь этого...

- Это ты не понимаешь, - полушутливо-полусерьёзно отозвался Корбл, осторожно вытирая слёзы с щёк Анджелы, - Тебе не удастся от меня избавиться. Я буду постоянно рядом, буду ревновать тебя к людям, злиться из-за этого и грозить им расправой и претендовать на все твои вечера и ночи.

Он снова страстно прильнул к её губам и не переставал целовать, пока Анджела не начала задыхаться:

- А вот с донорством мы перебарщивать не будем, любимая. Представь что будет с тобой, если я каждую ночь буду пить из тебя... - Он дал ей полминуты, чтобы подумать над этим, - Я не хочу, чтобы ты была постоянно измучена и чувствовала себя больной, в конце концов ты можешь умереть от нехватки крови. Или ты собираешься раз в неделю ходить на переливание?

Он улыбнулся, погладил её ногу и задержал ладонь на бедре:

- Я обещаю, что буду очень хорошо заботиться о тебе. Но для этого мне нужно перебраться поближе. Где ты живёшь и с кем?

- Конечно, - его рука как бы невзначай нырнула по юбку и заскользила по внутренней стороне её бедра, - Это не то, о чём тебе следует беспокоиться.

Когда его пальцы достигли конечной цели, он провёл подушечками по влажным складкам и погрузил сразу два пальца в её лоно. Медленно поглаживая и потирая, он наблюдал как вспыхнуло румянцем её лицо, налилась и напряглась грудь, а готовые исторгнуть стон губы приоткрылись.

- Это прекрасная мысль, Анджела, - поднимая её со своих колен и ставя рядом с креслом, деловым тоном отметил Корбл, - Детективное агентство нам подойдёт. Так я чаще смогу быть рядом с тобой. - Он встал и расстегнул ширинку, - И мы переедем отсюда. Мне всё равно куда, только назови место. Но здесь я оставаться не могу.

Корбл обошёл Анджелу и провёл руками по её обтянутой юбкой попке:

- Без стрингов даже лучше, - пробормотал он скорее для себя, чем для неё и взявшись за край юбки потянул её вверх, к талии. - Нагнись, любимая.

В следующее мгновение он был уже в ней. Придерживая одной рукой за талию он, широко и глубоко растягивая, насаживал её на себя, а другой ласкал её клитор.

- Вот о чём тебе нужно беспокоиться, любимая, - Анджела застонала и прогнулась ещё сильнее, - А об остальном позабочусь я сам.

- Да, моя девочка, ты всё делаешь правильно, - одобрительно кивнул Корбл, следя за соблазняющей его Анджелой. Реальность была куда лучше фантазии, ярче, жарче, безумнее, - Я люблю тебя, Анджела...

Корбл сильнее сжал её бёдра и задвигался ещё быстрее.

Удовлетворение... Его рёв прокатился по комнате...

Развернув Анджелу к себе лицом, он ласково поцеловал её, но тут же был вынужден отпустить - его женщина была занятым человеком и её мобильный опять разрывался трелью вызова.

"В этом вся Анджела", - усмехнулся Корбл, приводя в порядок свои джинсы. Его красавица-амазонка.

Он подошёл к Анджеле, поправил на ней перекосившуюся немного на бок юбку, оставил поцелуй за ушком и пошёл в ванную, но её следующие слова заставили его остановиться и прислушаться.

- Анджела, если она где-то в парке... Ты знаешь, я не могу выйти.

Но узнав что труп был найден где-то в подземелье, согласился помочь. Это было что-то новенькое в их замке. Раньше никто из вампиров не был настолько глуп, чтобы "хоронить" тела рядом с их "спальней".
Они покинули его комнату и Ворон повёл Анджелу по знакомым, древним коридорам подземелья. Как и все вампиры, он обладал острыми слухом, зрением и обонянием и шёл ориентируясь на запах человека и трупные разложений.

- Мы почти на месте, - сказал он, когда они оказались под служебными помещениями. Ещё один поворот и они оказались в коридоре, где на полу сидела Дениз.

- Какой именно лаз вы ищете? Их здесь несколько.

- Интимного контакта или полового акта? - Насмешливо вздёрнул бровь Корбл, - И что заставляет вас думать, что партнёром парнишки была женщина?

Корбл ответил на её взволнованный взгляд безмятежной улыбкой.

- Это не был намёк, Дениз, - подчёркнуто вежливым тоном заметил Корбл, - А прямой вопрос. То, что он не был замечен в связях с мужчинами, ещё не значит, что не имел таковых. А что касается следов от ногтей... следы от ногтей - есть следы от ногтей, вряд ли по ним можно увидеть принадлежат эти ногти мужчине или женщине. Просто пища для размышления, - добавил он, улыбаясь Анджеле.

- И я рад за вас, что моя де... мадам Бушар полностью доверяет вашим выводам, хотя, по моему скромному мнению, для бывалого эксперта они несколько поспешные и необоснованные.

Нервная реакция СМЭ на его слова, заставила Корбла сочувственно улыбнуться:

- При такой нервной работе вам нужно чаще отдыхать, Дениз. Из-за чего вы так нервничаете? Моё мнение - просто незаинтересованный взгляд со стороны, но если вы считаете что "зрите в корень", я ни в коем случае не собираюсь спорить.

- Женская рука и рука юноши не слишком разнятся в размере, а если предположить что мальчишка мог быть транссексуалом, готом, метросексуалом или пассивным геем - у него могли быть и длинные ногти. Но, - он словно защищаясь поднял руки и снова опустил их, - я уже понял, что рассматривается только один-единственный вариант: "партнёр - женщина" и не смею мешать вашему дальнейшему расследованию.

Он отступил в сторону, тем самым показывая что не собирается мешать и тихо пробормотал себе под нос "Удивительно как с таким зашоренным мышлением можно раскрывать дела". Но уже в следующую секунду был остановлен вопросом...

Корбл ещё раз вежливо улыбнулся женщине:

- У вас уже есть подозреваемая? Назовите её имя и тогда я смогу ответить на вопрос о знакомстве с ней. - Он смотрел на Дениз с выражением вежливого любопытства на лице. - Кстати, вы ведёте расследование?

- Проводить вас в бюро, мадам Бушар? Или найдёте дорогу сами? - глаза Корбла улыбались, но на лице он старался сохранить официальное выражение.

Корбл кивнул, бесстрастно разглядывая труп полицейского.

- Ну, что вы, мадам Бушар, у вас-то должно быть алиби, вы ведь делите номер с мадемуазель Дениз, не так ли?

Корбл не торопясь двинулся по коридору, чтобы женщинам не приходилось напрягаться чтобы поспеть за ним. Дойдя до лестницы ведущей на первый этаж, он пропустил женщин вперёд и поднялся вслед за ними. На лестничной площадке, он объяснил как добраться до офиса тур.агентства и пожелал удачи в расследовании.

Проводив Анджелу наверх и оставив заниматься своей работой, Ворон вернулся в подземелье, в тайную комнату в лабиринте – спальню вампиров Замка. Рассвет давно наступил и он чувствовал потребность занять своё место. Проспав несколько часов, он почувствовал себя бодрым и счастливым. В воздухе больше не было тяжёлого запаха Зла, вместо этого он ощущал присутствие Анджелы. Его женщина была в одной из комнат Замка, он чувствовал её собранность, сосредоточенность, а также то, что её мысли часто возвращались к нему. Корбл улыбнулся, принял душ и, удобно устроившись на свеже застеленной кровати, занялся делами. Биржа, письма, агентство по продаже недвижимости, банк, заказ машины для перевоза вещей на этот же вечер... Часы бежали незаметно и только нарастающее нетерпение забрать Анджелу из кабинета наверху и заявить на неё свои права, говорило о том, что день уже близится к вечеру.

Раздался стук в дверь. Корбл довольно улыбнулся и закрыл ноутбук. У него были новости и куча планов, которыми он обязательно поделится со стоявшей за дверью Анджелой, но сейчас было важно только то, что его женщина пришла, чтобы остаться с ним...

Почти шесть лет спустя

Анджела задерживалась и, в общем-то, в этом не было ничего необычного, но почему-то именно сегодня это беспокоило Корбла.

- Пап, а когда приедет мама?

Корбл оторвался взгляд от монитора и графика падения акций, на который смотрел уже минут двадцать и перевёл его на Силестина. Мальчик сидел на полу и держал в руках джойстик от игровой приставки, но смотрел не на экран телевизора, а на отца. С деланно спокойного лица с затаённым беспокойством смотрели светло-зелёные и не по-детски мудрые глаза. Именно этот взгляд он встретил несколько лет назад, и именно он изменил их жизни.

* * *

Они с Анджелой побывали во множестве стран и городов, но она всем предпочитала родную Францию. И неожиданно выдавшуюся в конце сентября неделю отпуска они решили провести в Альпах. Ночной воздух уже стал холодным, когда они покинули стены уютного коттеджа. Анджела поёжилась и поплотнее запахнула куртку. Улыбаясь, Корбл обнял её за плечи и привлёк к себе.

- Прогуляемся? – спросила Анджела, хотя нужды в этом вопросе не было.

Конечно, они прогуляются. Теперь, когда сыта его женщина, Корбл собирался позаботиться и о собственном питании. Он указал на близлежащий лесок, за которым находилась маленькая деревенька. Обнявшись, они шли по тёмным тропкам, время от времени смеясь и целуясь. На встречу им попалась лишь парочка подростков и Ворон не стал останавливать свой выбор на них. За разговором, они не заметили как вышли из лесополосы и перед ними возник крайний домик засыпающей деревни. Идти дальше не имело смысла и Анджела потянула его в обратный путь к их коттеджу, но Корбл остановился и прислушался. Он чувствовал в воздухе не уместные в этом умиротворённом местечке запах трупного разложения и ставшее почти материальным чувство страха, безнадёжности. Тихо сказав «подожди», он в мгновения ока оказался возле одного из тёмных окон домишки и заглянул внутрь. Человек не смог бы без фонарика разглядеть то, что предстало его взгляду. Комната была снизу до верху забита мусором. Предметы мебели, пол, буквально всё было завалено картонными коробками из под готовой пищи, бутылками, пакетами, кипами газет, горами грязной одежды вперемешку с автомобильными покрышками, какими-то ящиками и прочими отбросами... Как можно жить в таких условиях, Корбл предпочёл не задумываться. И где-то там был труп. Его вонь перекрывала даже «ароматы» плесени и гнили. Корбл уже собрался уходить, когда его глаз различил едва заметное движение в дальнем углу. Он резко повернулся и уставился в темноту. Из под свисающей со стола тряпки на него смотрели испуганные глаза ребёнка.

- Что там? – раздался за его плечом по-деловому спокойный голос Анджелы.

- Горы мусора, труп и ребёнок. – Не оборачиваясь ответил Ворон, который просто не мог отвести глаз от печального личика.

Анджела направилась к двери дома и по её решительному шагу и напряжённой спине Корбл понял, что её ничто не остановит. Ну, он-то и не собирался. Он вышиб дверь и они начали пробираться через захламлённый коридор к увиденной в окне комнате. Мальчик сидел на том же самом месте, обхватив тонкими ручками колени. Боясь напугать, Корбл решил не подходить к ребёнку, а Анджела тихо заговорила и пошла к его укрытию. Она села напротив ребёнка на корточки и продолжая мягко уговаривать протянула к нему руки... Мальчик колебался почти целую минуту, которая, казалось, растянулась до часа, а потом с усилием встал на ножки и сделал неуверенный шаг в её объятия. Стоя у двери, Корбл смотрел как Анджела осторожно обнимает ребёнка, ласково гладит по волосам и что-то успокаивающе шепчет на ушко. Он пристально следил за каждым её движением и как никогда остро понимал что это то, чего он никогда не сможет дать ей. Они были очень счастливы. Гораздо больше, чем он мог себе представить... но с ним Анджела не может стать матерью. И когда-нибудь, а может уже и в настоящий момент, она начнёт сожалеть об этом. Корбл вышел из комнаты и отправился искать труп. Он нашёл женщину на кухне и, судя по всему, она умерла от передоза или алкогольного угара дня три назад. Обойдя весь дом и больше никого не обнаружив, Корбл вышел на улицу. Анджела держала мальчика на руках, а он, намертво вцепившись в отвороты её куртки, не моргая смотрел в дверной проём дома. Анджела подняла глаза и Ворон увидел в них решимость.

- Идём, - сказал он, успокаивающе погладив любимую по спине.
- Корбл, мы должны...
- Я знаю.
- Но не сейчас... – словно защищаясь твёрдо сказала Анджела.
- Конечно.

Ей не нужно было продолжать, чтобы он понял, что она не может отдать мальчика прямо сейчас, не когда он так остро нуждается в человеческом тепле и участии.
Они вернулись в коттедж и Анджела занялась ребёнком. На вид мальчику было четыре-пять лет, не больше, он был очень худеньким, пугливым и через два часа всё также безмолвно продолжал смотреть на них широко раскрытыми глазами. Анджела преобразилась. Из деловой и решительной, она превратилась в терпеливую и заботливую женщину. Корбл не возражая делал всё, о чём она его просила: подал полотенце, отыскал в её вещах самую короткую футболку, задал «Senseo» программу «какао» и... устроился на ночь в гостиной. Было бы разумнее вернуться в деревню и найти кого-нибудь для кормления, но он продолжал лежать на коротком для него диване и смотреть в окно на звёздное небо. Он знал что двое в спальне тоже не спят. Напряжение и печаль повисли в воздухе. Через пару часов, по ровному дыханию, Корбл понял что они уснули. Он вошёл в спальню и встал на колени рядом с кроватью. Мальчонка робко прижимался к груди Анджелы, которая истинно материнским жестом, накрыла его животик ладонью, словно защищая от всех невзгод. Они были прекрасны и Корбл отдал бы всё, чтобы увидеть как Анджела заботится о их ребёнке. Отогнав непрошенные мысли, он легко коснулся волос мальчика и заглянул в его воспоминания. Увиденное заставило Ворона поджать губы и закрыть глаза. Он не знал можно ли стирать воспоминания у детей, не повлияет ли это на их психику и поэтому убрал только одно, самое яркое из его последних воспоминаний, о том, как мальчонка нашёл на кухне умирающую мать. Как плакал над ней и просил проснуться... Часами. До полного изнемождения. Когда он закончил, личико мальчика расслабилось и он задышал поверхностнее. Корбл снова погладил его по голове и вышел из спальни.
Он сидел до рассвета без движения, стараясь не строить планы, не пытаться предугадать действия Анджелы, вообще ни о чём не думать... А затем, опустив во всём доме рольставни, включил во всех комнатах свет, чтобы мальчику не стало страшно...
Часы проведённые с молчаливым ребёнком, стали откровением для обоих. Корбл продолжал держаться в стороне, наблюдая и не желая мешать, а Анджела без лишней суеты и бесконечным терпением разговаривала, читала, играла и просто безмолвно обнимала напряжённого и ушедшего в себя ребёнка.
А вечером они, в никем не прерываемой гнетущей тишине, повезли мальчонку в ближайшее отделение полиции. Когда их поблагодарили и заверили что за мальчиком сейчас приедут из детдома, Анджела выглядела так, что казалось в любой момент закричит или ударит кого-нибудь. Полицейский закрыл перед ними дверь и вид на их найдёныша, беспомощно и печально глядящего перед собой. Анджела повернулась к Корблу и, вцепившись руками в его свитер, прижалась лбом к его губам.

- Корбл, я не могу вот так уйти. Пожалуйста, пойми, я... – её слова прервал всхлип.

Ворон благодарно поцеловал её в лоб и, немного отстранив от себя, посмотрел в глаза:

- Я тоже.

Взгляд Анджелы из отчаянного стал удивлённым, а затем уверенным.

- Так сделай что-нибудь. – Потребовала она, вцепившись ногтями в его руку.

Корбл оставил её в коридоре и вернулся в кабинет. Получив внушение, полицейский заполнил нужные бумаги и Корбл, забрав копию, взял мальчика на руки и вернулся к Анджеле. Он бы не удивился, если узнал что его сердце снова забилось, когда тонкие ручки обвили его шею, а маленькое тело доверчиво расслабилось в его объятиях.
Через несколько дней мальчик заговорил, а ещё через несколько месяцев дело о усыновлении было завершено. Силестин заполнил тот маленький зазор, который со временем мог бы стать проблемой в отношениях и, полностью оправдав своё имя, сделал из любящей пары – семью.

С тех пор прошло четыре года и пять месяцев.

* * *

- Иди сюда, парень, - Корбл протянул руку и взъерошил волосы, подошедшему Силестину, - Не терпится отправиться на аттракционы?

Он сверился с часами – солнце зайдёт через четверть часа – и снова посмотрел на сына.

- Давай всё же дождёмся маму, хорошо? А пока посмотрим сможешь ли ты выиграть у меня хоть одну гонку.

Улыбаясь, Корбл закрыл ноутбук и, взяв второй джойстик, сел на пол. Взгляд Силестина всё ещё выдавал беспокойство, но он самоуверенно улыбнулся в ответ и сел рядом с отцом. На третьем круге зазвонил телефон и они одновременно посмотрели на аппарат. Корбл встал с пола и ответил на звонок, кивком отпустив появившуюся в дверях домработницу.
Когда позвонившая представилась, он отвернулся от Силестина и так сильно сжал трубку, что пластмассовый корпус треснул. Каждое слово произнесённое тихим, сочувствующим тоном, острым осколком пронзало его мозг. «Госпиталь святого Франциска», «автокатастрофа», «осмотр показал, что операция бесполезна», «максимум час», «проститься»... Начавшийся в голове лёгкий перестук молоточков быстро превращался в набат, грозящий взорвать его мозг. Корбл отбросил трубку и рванул к двери...

- Папа...

Тихий и – проклятье! – понимающий голос сына заставил его застыть на месте и постараться взять себя в руки. Силестин. Как он мог забыть о нём? А как мог помнить, если женщина, составляющая смысл его существования, может умереть в любую минуту? Стараясь говорить спокойно и уверенно, Корбл заверил сына что с мамой всё будет в порядке, но им необходимо поторопиться. Едва дождавшись когда сын наденет кроссовки, Корбл распахнул входную дверь и последний, золотисто-красный луч заходящего солнца, огнём обжёг его лицо и до слепоты резанул по глазам. Он был рад этой боли. Чертовски рад! И как жаль что она его не убила. Но ничего, если он не застанет Анджелу в живых, значит он – Корбл Хакел – наконец-то снова увидит рассвет. Никто и ничто не разлучит его с Анджелой. Никто и ничто. Он не позволит.

Дорога была бесконечной, коридоры больницы безликими тупиками проклятого лабиринта, а ощущение Анджелы таким слабым, что он с трудом его улавливал. Проходивший мимо медбрат повис в руке Корбла и с ужасом уставился в его рот. Ворону было плевать какое зрелище он сейчас собой представляет, но судя по выпученным глазам парня, он был в полной боевой готовности. Парализовав человека взглядом, он забрался в его мозг, а найдя нужную информацию, хотел отбросить как использованный бумажный платок и только присутствие Силестина заставило его отпустить парня.

– Присмотри за парнишкой, – приказал он медбрату, опуская его на пол.

И обратился к сыну:

– Силестин, сначала я зайду к маме один, хорошо? Посмотрю не спит ли она, а потом позову тебя, – торопливо взъерошив волосы сына, Корбл зашагал вперёд и через несколько метров исчез в другом коридоре, нисколько не сомневаясь что за Силестином присмотрят.

Чувство присутствия его женщины стало острее и он рывком открыл дверь палаты. Один взгляд и врач, не говоря ни слова, подал ему карточку пациента и вышел. Анджела... Она была бела как мел и лежала неестественно прямо и абсолютно неподвижно. Одинокая капельница и показывающий кардиограмму сердца аппарат – были единственными свидетельствами того, что ей пытались оказать помощь. Корбл осторожно, словно боясь поранить, коснулся щеки Анджелы и где-то на периферии сознания отметил что её кожа холоднее его собственной. Она умирала. Понимание окончательности человеческой смерти кислотой разлилось в его теле, заставляя гореть от боли.

– Корбл... – голос Анджелы был не громче выдоха, а её взгляд ускользал от него, – не оставляй меня...

Будь он проклят, тысячу раз проклят, если оставит её.

– Никогда. – Хрипло пообещал он, – Я буду рядом. Обещаю.

Анджела облизала губы и с усилием втянула в лёгкие глоток воздуха.

– Ты знаешь... пожалуйста... – она хотела взять его за руку, но её пальцы лишь чуть дрогнули в попытке пошевелиться, – не оставляй... так холодно... я боюсь без тебя...

Он понимал чего она хочет и чего боится. Он тоже боялся. Боялся потерять её там, за чертой... Корбл понял что надеялся на то, что до обращения не дойдёт. Что Анджелу спасут и всё останется по-прежнему. Она любила жизнь, любила солнце и она была нужна Силестину. И он любил её такой, полной жизни. Но он обманывал себя. Это было не его решение. Опять не его решение. Судьба поставила его перед фактом. И теперь ничего не будет как прежде, ведь он не отпустит её. Не сможет отпустить. А она... она ещё и просит его об этом.
По лицу Анджелы пробежала тень и она судорожно выдохнула его имя. Поздно? Парализующий страх на секунду сковал его мозг, а затем он же приказал действовать. Вонзив клыки в своё запястье, он с силой рванул, разрывая вены. Кровь хлынула из раны и он прижал её к губам Анджелы.

- Анджела, сделай глоток...

Её ресницы не дрогнули, губы не пошевелились... Из уголка переполненного кровью рта потекла тонкая струйка... Поздно. Оглушённый, дезориентированный он убрал руку с её рта и интуитивно зажал свободной ладонью. Минуты бежали одна за другой, а Корбл продолжал сидеть на краю кровати, глядя на заострившиеся черты лица любимой... В голове не было ни одной мысли, в душе – ни одного чувства. Пустота. Глухая и вязкая. Казалось всё обёрнуто в вату, чьи мягкие стены защищали его, но и отгораживали от действительности. Наверное, так начинается безумие.
Неожиданно горло Анджелы дёрнулось и она проглотила кровь. Её глаза широко раскрылись, а тело выгнулось дугой над больничной койкой. Анджелу затрясло как в лихорадке, она начала метаться и вырываться. Её рот широко раскрылся, как для крика, и Корбл увидел как вытянулись её клыки. На него посмотрели тёмные с узкими зрачками глаза и он отчётливо распознал в них жажду крови...


* * *

Они уехали из Франции и осели в Лас-Вегасе, в городе, где ночной образ жизни не казался чем-то необычным.
«Любимый, мы так богаты, что можем себе позволить быть сколь угодно эксцентричными» часто повторяла Анджела, блестяще устроив их быт вампиров, ни в чём не ущемив интересы Силестина.
Корбл улыбнулся, запирая дверь ванной комнаты и ловя в зеркале заинтересованный взгляд Анджелы. Его женщина была не только красива, но и умна.

Идеальная комбинация.