Карта ролевой игры "Таинственный замок 2. Вампиры"

1013 год

Стефан стоял в главной зале замка своего отца - короля западных франков, Его Величества Гуго II Капета. Стефан не был принцем по рождению, потому, что был незаконнорожденным.
Его матерью была придворная дама - фрейлина королевы Одовера де Блуа, дочь графа Эда де Блуа. Между Гуго Капетом и графом де Блуа велись бесконечные войны. Эти войны были мелкими и незначительными, но очень разорительными для казны. Пытаясь прекратить их, Гуго уговорил де Блуа направить его младшую дочь Одоверу в качестве фрейлины к своей жене королеве Алисе Аквитанской, не жалея посулов и обещаний, что найдет дочери де Блуа удачную партию.
Одовера прибыла ко двору. Она была настолько красива, что на девушку обратил внимание сам король… В 988 году на свет появился Стефан - крепкий и здоровый мальчик. Но его рождение стоило жизни Одовере.
Де Блуа, обвинив короля в смерти своей дочери, потребовал отдать ему Стефана, но король отказал в его просьбе. Мальчик остался при дворе и получил такое же воспитание и образование, что и наследник престола - принц Роберт, который был старше Стефана на 18 лет.
Наставником их обоих был Герберт д'Орильяк. Это был большой ученый, изучивший у арабских ученых математику, и первым познакомивший европейцев с арабскими цифрами. Завистники говорили, что он колдун и занимается черной магией. Стефан не знал этого, но знал, что Герберт был большим мистиком. Стефан обожал своего наставника, но в душе не очень верил его рассказам о суккубах, вампирах и прочей нечисти… Стефан была материалист, он не верил ни во что, чего не видели его глаза и не касались его руки.
Будучи незаконнорожденным, Стефан был предоставлен сам себе. У него не было никаких обязанностей. Женщины, пирушки, охота, книги составляли почти все его времяпровождение.
Он любил своего отца. Он никогда не знал своей матери.
Наверное, он был доволен своей жизнью…
В 996 году Гуго II умер и королем стал Роберт. Но жизнь Стефана почти не изменилась. Он жил в свое удовольствие, делал, что хотел, ходил, куда хотел. Лишь изредка помогая королю Роберту в тайных ночных вылазках в кабаки и к публичным девкам.
Завистники утверждали, что Стефан родился под счастливой звездой, но не спешили выдавать за него своих дочерей.
И вот сейчас, стоя, опершись плечом о стену, он слушал переливы музыки и поднимающиеся ввысь слова пожеланий долгих лет королю Роберту.
Праздник был в самом разгаре. Но Стефану было скучно…
Вертя в руках бокал с вином, он думал о своей жизни и не находил в ней ничего стоящего. Ему было уже 25 лет, он был не женат, у него не было никаких занятий, которым он бы мог посвятить свою жизнь. Он думал о том, что у него есть все, что можно только пожелать, но в его жизни нет смысла. Он не знал, для чего живет. Осознание этого угнетало Стефана в этот праздничный вечер… Он был хмур и недоволен.

- Скучаете? - останавливаясь около него, спросила красивая девушка, глядя на плавно передвигающиеся танцующие пары.
- Уже нет, - Стефан не был принцем по рождению, но он был принцем по крови, воспитание он получил соответствующее и был галантен с любой дамой, оказывающейся в поле его зрения.
- Этот танец мне не знаком. Не покажете мне фигуры этого танца, принц Стефан?
- С удовольствием, - Стефан подал незнакомке руку и вывел её к танцующим парам, - Только Вы ошибаетесь - я не принц.
- А хотелось бы? - девушка плавно повернулась, изящно наклонила головку, сверкнула манящим взглядом из-под опущенных длинных ресниц и замерла, ожидая.

Стефан поклонился девушке, не спеша обошел её и, подхватив за талию обеими руками, поднял в воздух, и сразу же поставил обратно…
Они разошлись в танце. Стефан, не обращая внимания на свою партнершу, ревниво наблюдал за тем, как незнакомка улыбается графу Жаку д’Орьё.
Вновь сойдясь в танце, Стефан засыпал незнакомку комплиментами. Он был обаятелен, галантен, остроумен, внимателен.

- Многое было бы отдано мной, чтобы узнать Ваше имя, прекрасная дева?

Она смеялась и качала изящной головкой - «нет». Но не отвергала его ухаживания, сидела за ужином рядом с ним, внимательно слушала всё, что он говорил, смеялась над его шутками и не отстранилась, когда он под столом положил руку ей на бедро. К концу вечера Стефан был очарован, заинтригован и влюблён…
Попрощавшись с прекрасной незнакомкой около лестницы, он не получил от неё даже намёка на то, что она хочет продолжения вечера в его компании, хотя добивался этого весь вечер. Придя в свою комнату, Стефан ослабил шнурок на горловине рубашки тонкого полотна. Он подошёл к камину, опёрся на него, глядя на огонь, как вдруг почувствовал такое непреодолимое желание увидеть таинственную незнакомку, найти её прямо сейчас, прийти к ней, где бы она не была…
Не задумываясь о природе этого вдруг возникшего желания, Стефан повернулся, как кукла, которую дергают за нитки, и вышел из комнаты…
Очнувшись поздним утром в своей кровати, Стефан ничего не помнил из того, что случилось накануне ночью, и был слаб, как младенец… Старый лекарь прикладывал ему на лоб мокрую горячую дурно пахнущую тряпку и что-то бормотал себе под нос. Стефан смахнул тряпку, обронил «Уйди» и повернулся на бок, спиной к свету, режущему глаза.
К вечеру ему стало лучше, он выпил горячего вина с пряностями, принесённого ему пышногрудой босой служанкой и, не удержавшись, забыв о том, что принцу крови негоже сплетничать с прислугой, спросил её о незнакомке.

- Так она уехала ещё ночью, - удивилась та.
- Куда?
- Кто ж знает-то…

Стефан, отослав служанку прочь, в изнеможении откинулся на подушки. В его душе поселилась великая горечь: он не хотел жить без своей незнакомки. Он любил её! Он хотел её! А она уехала, не назвав ему своего имени, не сказав «прощай»!
Он был слишком слаб, чтобы вскочить на коня и поехать за ней. Да и куда ехать?
Эта ночь была ужасной, как и многие последующие ночи. Стефан бился в горячечном бреду и звал её. Но она не пришла.
Прошла неделя. За ней другая. Стефан поправился. Старый лекарь ежедневно приходил навестить его и, одобрительно качая головой, говорил, что Стефан родился за пазухой у Господа, потому что ему повезло. Но Стефан не слушал старика, он мечтал о своей незнакомке… Он всё ещё ждал её… Теряя надежду с каждой истекшей секундой, всё ещё звал её…
Она пришла. Внезапно, в одну из ночей, когда за окном ревел невиданной силы ураган. Просто возникла у его кровати будто из ниоткуда…
Чудесная ночь, полная любви и неги… Немного боли у основания шеи, когда она в порыве страсти укусила его… А потом снова беспамятство и болезнь.
Но зато теперь Стефан знал её имя - Эльмина. И знал, что она придёт за ним. Он был согласен на любую болезнь, только бы быть рядом с ней.
Она обещала ему вечность и свою любовь… Она смеялась и называла его «Принцем тьмы»…
Когда она пришла за ним, на улице лил такой дождь, что казалось небеса разверзлись для нового всемирного потопа. Но Стефан всё равно ушёл за Эльминой в эту ночь.
В тёмном сыром лесу, в самом центре беснующегося ветра, Эльмина убила его. Была сладкая боль. Было сердце Стефана, бьющееся сильно и гулко, как боевой барабан, но постепенно затихающее и умирающее…
Стефан понимал, что умирает, но всё равно был счастлив - он умирал в её объятиях, чувствуя её губы на своей шее. Он улыбнулся, слабеющей рукой погладил нежную, ледяную и мокрую от дождя щёку Эльмины, прошептал «люблю» и умер…



Его пробуждение было ужасным. Жуткая боль скрутила его, завязала тело в узел. Это был голод, настолько сильный, что походил на раскалённую жаровню, на которой жарились его внутренности. Стефан был готов горстями жрать землю и навоз, лишь бы хотя бы на минуту утихомирить эту ужасную боль.
Нежные пальчики Эльмины погладили его шею под волосами… Она что-то напевала ему, успокаивая… И, кое-как поднявшись, Стефан снова пошёл за ней.
Она учила его охотится на людей. Она наставляла его в искусстве убийства - быстрая, беспощадная и подлая, как клинок в спину… Стефан шёл за ней, не отставая. Он стал быстрым, беспощадным и подлым, как и Эльмина. Ради её любви он готов был на любую гнусность! Просыпаясь после дневного сна, Стефан с нетерпением ждал, когда она придёт одарить его своими ласками… Она приходила. И перед ним открывались врата рая…
Со временем это происходило всё реже и реже.
Она перестала обращать на него внимание… Потом появились другие.
Стефан ждал… Злился… Любил... Всё время любил…
Пока однажды не понял...

Пробуждение было внезапным. Стефан открыл глаза и был готов к действию. Он смотрел на атлас обивки закрытой крышки гроба, в котором спал. Он знал каждую складочку и каждое тончайшее переплетение волокон на этой ткани. Но все равно, открыв глаза, каждый раз разглядывал его, будто впервые видел. Это был, своего рода, ритуал пробуждения Стефана. Никто кроме него не знал, что этот краткий миг Стефан отводил для своей мечты.
Чувство голода зажгло внутренности огнем. Физическое ощущение сильной боли. За тысячу лет, он уже привык к этой постоянной боли, научился держать свое тело под контролем даже тогда, когда жуткая боль пыталась смести этот контроль, сделать его безумным животным.
Медленным, полным достоинства движением, Стефан откинул крышку и сел. Вокруг царил мрак. Тайная комната, в самом центре замка и в самом центре лабиринта, недоступная ни для кого, только для вампиров … Он не стал даже оглядываться, чтобы проверить, проснулись ли другие. Выбравшись из гроба, Стефан вышел из комнаты.
Бесконечные, обширные, запутанные подземелья под замком …
Он прошел длинный коридор, свернул три раза направо, один раз налево, вернулся назад, открыл потайную дверь, снова прошел длинный коридор и остановился перед массивной дубовой дверью комнаты, которая принадлежала только ему. Логово хищника. Здесь он терзал свои жертвы или ласкал их. Все зависело от настроения Стефана.
В комнате царил мрак. Но Стефану и не нужен был свет, он прекрасно обходился без него.

Он почувствовал её сразу - Эльмина была в замке. Древняя, самая сильная из них. Самая беспощадная и безжалостная …
Как долго он называл её «своей».
Но она не принадлежала ему ни секунды. Эльмина никогда не принадлежала никому из них. И не любила никого из них. Или просто ему хотелось так думать … Нет, ему хотелось думать, что она любила его одного! Но он расстался с этой надеждой, самообманом или как это еще можно назвать, слишком давно, чтобы позволять себе снова начинать думать об этом. Поэтому, он оставил мысли об Эльмине. Если он будет ей нужен, она знает, где его найти …
Продолжая ритуал своего пробуждения, который он сам себе придумал и совершал уже на протяжении нескольких веков, не обращая внимание на боль, Стефан прошел в ванную и включил воду. Затем, расстёгивая манжеты рубашки, в которой спал, он подошел к огромному шкафу в глубине комнаты. Оглядев себя по пути в большом зеркале, Стефан распахнув дверцы и уставился на длинный ряд аккуратно развешанных костюмов, рубашек, брюк, дизайнерских джинсов, на лежащие стопками, упакованные в целлофановые пакеты майки, футболки, стоящие начищенные до блеска туфли …
Так и не выбрав, чего бы он хотел надеть, Стефан протянул руку и выдернул из шкафа первое, что попалось под руку. Бросив шмотки на кровать, снимая рубашку и брюки, Стефан ушел в ванную.
Спустя, наверное, час он был чисто вымыт, одет и готов.



Стоя посреди своего логова около огромной кровати, Стефан закрыл глаза и прислушался. Наверху в замке слышалась возня. Он втянул воздух и хищно улыбнулся. Его клыки удлинились. Он был голоден и возбужден. А в замке пахло свежей кровью и людьми.
Посмотрев на себя в зеркало, поправив воротник куртки и смахнув с рукава видимую ему одному пылинку ...

Стефан неслышно скользил по темным коридорам замка. Замок был старый, построенный во времена, когда безопасность его обитателей ценилась превыше всего. Поэтому в нем было так мало окон, да и те, которые были напоминали скорее бойницы. Но даже они были занавешены тяжелыми, плотными темными шторами ...
Свет давали только тусклые электрические лампы. Но они не были страшны Стефану ...
Он выслеживал свою добычу. Он был хищник и его чутье вело его туда, где была его жертва.



По коридору впереди него шла девушка. Стефан остановился. Ему понравилось то, что он увидел: невысокая, длинные золотистые волосы, легкое светлое платье, чувственное покачивание бедер под ним, тонкая талия ... Он вдохнул запах девушки ... Удивительно, но она пахла солнечным светом.

Стефан остановился. Прижался к стене спиной и, сложив руки на груди, послал мысленный импульс в её сторону

"Иди ко мне ... Ты жаждешь этого ... Иди ко мне ... Ищи меня ... Найди меня ... Ты хочешь этого больше всего на свете сейчас ... Иди ко мне ... Иди ... Иди ... Иди ... Ко мне ..."

Он постарался сделать свой зов чувственнее, нежнее. Мысленно он ласково приказывал девушке, сплетая темную прочную нить, которая, как лассо летела к ней

"Ищи меня ... Иди ко мне ... Иди ... Иди ... Иди ко мне"

"Иди ... Иди ... Иди ..." Стефан звал девушку, манил её к себе. "Ищи ... Меня ... Найди ..."



Резко повернувшись, девушка пошла на его зов. Тело Стефана напряглось в предвкушении. Голод стал почти невыносимым. Желание обострилось до максимума, когда он увидел эту девушку вблизи. Он не ошибся в выборе своей жертвы. Клыки удлинились, глаза стала заволакивать тьма. Но было еще не время, Стефан моргнул, прогоняя тьму из своих глаз и улыбнулся остановившейся перед ним девушке:

- Привет. Я ждал тебя ...

Стефан удивился и ... рассмеялся. Оттолкнувшись от стены, он вплотную подошел к девушке и погладил пальцем её щеку:

- Я тоже голоден, девочка, - Он мысленно потянулся и захватил её разум, блокируя все её желания, вкладывая в него единственное желание подчиняться только ему, - Очень голоден.

Он сильнее сжал её разум, подавляя любой протест и желание убежать от него. Сломал зарождающееся в ней желание закричать. Обошел замершую девушку со спины и обхватил ладонью её шею. Хрупкая и беззащитная. Одним движением он мог сломать её, не только шею, но саму девушку. Но он не сделает этого.

Мариса была невысокой. Стефан чуть наклонился и вдохнул запах её волос. Он оказался прав, обоняние не подвело его и в первый раз - она пахла солнцем.
Он возобновил движение и не спеша обошел девушку, заглянув в её глаза. Он не увидел там ни единой мысли, они были пустые, как дно пересохшего колодца.

Стефан подхватил девушку на руки и понес в свое логово. Она лежала на его руках не двигаясь, сложив руки на животе. Она как будто предчувствовала, что её ожидает. И где-то там в глубине, её сущность содрогалась от ужаса предстоящего ...

Стефан был быстр. Не прошло и пяти минут, как он стоял перед дверью своего логова. Открыв пинком тяжелую дверь, он вошел. Поставив девушку около кровати, отошел от нее, плеснул себе в стакан вина и обернулся к девушке.

"Сними платье и обувь. Затем залазь на кровать" - мысленно приказал он ей

Стефан почувствовал присутствие Дариуса, который с любопытством оглядывал Марису.



- Исчезни, - беззлобно сказал Стефан Дариусу, не сводя глаз с Марисы, - Не уверен, что ты будешь в восторге, когда я надеру тебе задницу.

Больше не чувствуя присутствие Дариуса, Стефан поставил стакан на стол. Он подошел к изножью массивной кровати, стоящей на возвышении посредине большой комнаты. Рожденный почти принцем, пусть не с золотой, но точно с серебряной ложкой во рту, Стефан с детства был окружен роскошью и комфортом. Привычка к этим двум вещам была у него в крови …

Кровать была убрана с большой пышностью: высокая перина, одеяло лебяжьего пуха, черное бархатное покрывало расшитое золотыми и серебряными цветами и много подушек разных размеров и форм. Почти вся кровать была завалена подушками. Черный же бархатный балдахин, расшитый в тон покрывалу, держался на четырех резных столбах. Обычно во время своих игрищ Стефан опускал балдахин, чтобы создать уютный интимный уголок, обособленный от всего остального мира … Но сейчас полотнища балдахина были забраны и крепились к резным столбам золотыми витыми цепями. К каждому из четырех столбов были привязаны шелковые шарфы лазурного цвета - любимый цвет Стефана. Шарфы были почти невесомы, но крепостью обладали необычайной … Ни одна из жертв Стефана так и не смогла порвать их, как бы ни билась под его ласками: нежными или жестокими …

Он снова обратил свой взор на девушку, лежащую на кровати. Она предстала взору Стефана во всей своей красоте … Красоте? О, да! Девушка была очень красива. Экзотично красива. Стефан порадовался своей удаче.
Сейчас её наготу прикрывали только крошечные белые трусики и такой же белый кружевной бюстгальтер … Но этого Стефану показалось много, она была слишком одета, на его взгляд …
Он обошел кровать … Заглянул в глаза завороженной гипнозом девушки и поморщился - бессмысленный пустой взгляд его жертв … Всех его жертв … Всегда один и тот же взгляд ...

Стефан погладил гладкую девичью щеку и улыбнулся. Он будет нежен с ней. Кончиками пальцев провел по полной нижней губе девушки … А затем зацепив двумя пальцами кружевную перемычку между её грудями, легко порвал её. Точно так же он поступил с её трусиками.
Откинув, ставшими ненужными лоскуты кружев, он вновь оглядел девушку и почувствовал как желание сковало его поясницу и низ живота железным обручем, как ледяным пламенем взметнулось к голове вытесняя все мысли, кроме одной … Клыки удлинились и кололи его нижнюю губу …

Стефан был голоден … И полон желания …

Он скинул с себя куртку, футболку и туфли. Взял ногу девушки за лодыжку, быстро и умело привязал к ней шелковый шарф. Подергал, проверяя прочность узла … Это был хитрый узел - чем сильнее жертва билась, тем крепче он затягивался. Стефан улыбнулся в предвкушении, привязывая оставшиеся шарфы ко второй ноге девушке и к её запястьям … Теперь ему нравилось то, что он видел: девушка была распята на его кровати, она была максимально открыта для его взора. Он видел все, что хотел видеть …

Расстегнув пуговицу на джинсах, Стефан забрался на кровать, и лег подле девушки … Она лежала, отвернув от него голову, золотистые волосы разметались по черному бархату подушек.

Стефан взял девушку за подбородок и повернул её голову к себе. Снова заглянул в пустые глаза… Затем, подперев голову рукой, снова оглядел тело девушки: гибкое, стройное, сильное. Роскошные бедра, небольшая грудь, недлинные, но прекрасной формы ноги, широко раскинутые в стороны и удерживаемые на месте его волей и шелковыми шарфами …
Стефан наклонил голову и, уткнувшись носом в ложбинку, потерся щекой о вершинку груди и вдохнул запах её тела. Ему безумно нравилось, что она пахла солнечными лучами. Она и была, как луч света, лежащий на черном бархате - золотистая от загара кожа, светлые волосы.
Он положил ладонь между широко раздвинутых ног девушки, накрывая шелковистые кудряшки и проникая в её тело большим пальцем … Девушка, будто протестуя против такого вторжения, вздрогнула.

- Разве тебе не нравится, девочка? - Стефан тихо рассмеялся, - Главное то, что это нравится мне, ведь так? Ты же хочешь доставить мне удовольствие?

- Умница моя, - прошептал Стефан, проникая в её тело двумя пальцами, большим пальцем легко поглаживая самую чувствительную точку её тела. Одновременно он наклонился и втянул в рот вершинку её груди … Его клыки уперлись в тонкую кожу на её груди … Легкий нажим … Подняв голову, Стефан смотрел на две алые струйки крови, вытекающие из маленьких ранок чуть выше её соска … Он поднес пальцы, бывшие в её теле, к своему лицу и вдохнул её аромат. Стефан почувствовал, как белки его глаз становятся черными.

- Игры закончились, моя Солнечная девочка,- прошептал он и снял мысленный контроль над её разумом …

Глядя, как девушка кричит и бьется в шелковых путах, Стефан небрежно поглаживал её грудь. Он уже давно мог бы выпить всю её до последней капли. Но он хотел наслаждаться каждым мгновением, пока это тело рядом с ним полно жизни.
Кровь перестала течь из ранок на груди, засохнув на коже двумя тонкими неровными полосами.

- Кричи громче, Мариса, никто не услышит тебя. А кровь, насыщенная адреналином намного вкуснее, - он положил большой палец на губы девушки, вынуждая их раскрыться, проникая пальцем внутрь и поглаживая её язык, - Намного вкуснее.

Вытащив влажный палец изо рта девушки, Стефан потер высохшую кровь на её груди, затем положил палец в свой рот и облизал его. Улыбнувшись, он спросил:

- Ну, что начнем? Готова? Кстати, если ты не будешь сильно дергать руками и ногами, то узлы не будут очень болезненно давить …

Перестав обращать внимание на крики и протесты, он снял джинсы и лег на Марису, прижимая её тело к постели, блокируя любое её движение. Он оперся на руки, глядя на девушку, лежащую под ним:

- Ты прекрасна …

Наклонившись, попытался поцеловать её, но поцелуй не получился: клыки выдвинулись на всю длину, а Стефану не хотелось причинять девушке лишнюю боль …
Он снова посмотрел на нее … Она была в ужасе …

- Ты похожа на луч света, - сказал он.

А дальше все его движения были отточены веками. Он обхватил подбородок девушки, почти одновременно повернул голову девушки на бок, крепко прижав её к подушке, впился в её шею и вошел в её тело …
Мариса рванулась и закричала бы, если бы он крепко не удерживал её подбородок. Девушка забилась под ним. Но она не могла ничего сделать: её руки и ноги крепко удерживались шелковыми шарфами, он прижимал её тело своим и держал её голову …
Её кровь тугой струей ударила ему в нёбо, наполняя рот. Если бы не многовековая выучка, он бы поперхнулся. Но он расслабил гортань и проглотил …
Стефан сделал быстрое резкое движение бедрами, проникая в девушку глубже. А потом движения его бедер стали почти синхронными движениям его губ … Но если он почти ласкал кожу её шеи губами, то движения его бедер были резкими, дерзкими, безжалостными …
Он чувствовал слезы девушки, слышал её всхлипывания. Он почти чувствовал её боль от затянувшихся накрепко узлов на запястьях и лодыжках. Но ничего на свете не заставит его сейчас прекратить. Он утолял свой голод её кровью и утолял свое желание её телом.

Мариса уже не шевелилась. Но сейчас ему это было безразлично. Он получал от нее все, что ему было нужно. Он бился и бился в её тело, губами и я зыком утоляя свой голод. Застонав, почувствовал, как оргазм накрывает его большой волной, удовольствие острое, почти болезненное пробежало вдоль позвоночника, спазм скрутившийся внизу живота, разогнулся со скоростью и силой туго скрученной пружины, и сделав последнее движение бедрами, Стефан скатился с Марисы …

Если бы он был человеком, ему просто необходимо было бы сейчас восстановить дыхание. Но он не дышал уже тысячу лет … Поэтому, единственное, что он сейчас чувствовал это удовольствие и сытость …
Стефан довольно потянулся, выгнув спину, и посмотрел на лежащую неподвижно девушку.


Её кожа приобрела сероватый оттенок, губы бескровны, веки опущены. Дыхание вырывалось из её груди хриплыми толчками.

- Кажется, я был не очень осторожен, - Стефан повернул голову девушки к себе. На скулах виднелись синяки от его пальцев, на горле зияли два отверстия от его клыков. Кожа вокруг них была белая, чистая, ни капли крови не упало на её кожу или на постель. Стефан коснулся легким поцелуем губ девушки. Погладил ранки на шее:

- Пусть они останутся, моя Солнечная девочка. Они указывают на твою принадлежность мне. А я, знаешь ли, большой собственник …

Стефан развязал узлы на шарфах, потер запястья и лодыжки Марисы, наклонился и поцеловал её живот и внутреннюю часть бедра … Зарылся лицом во влажные кудряшки между её ногами, вдохнул запахи Марисы и секса:

- Ты доставила мне удовольствие, моя Солнечная девочка.

Не спеша Стефан подошел к шкафу и достал чистую футболку и джинсы. Одевшись, он глянул на себя в зеркало. Его глаза приобрели нормальный вид, кожа порозовела. Сейчас он походил на самого обычного человека …
Достав бутылку красного вина, он налил половину хрустального стакана и подошел к Марисе:

- Выпей, - сказал он, поднимая голову девушки и нажимая пальцем на подбородок, открывая её рот. Поднеся стакан к её губам, он влил половину содержимого стакана в её рот. Мариса поперхнулась, когда вино попало ей в горло, и слабо закашляла. – Хорошая девочка, - Стефан запрокинул ей голову назад, но вино все равно пролилось на грудь Марисы. Девушка снова поперхнулась, но Стефан не успокоился, пока не выпоил ей все вино из стакана.
Удобно устроив её на подушках, Стефан не смог удержаться и наклонился поцеловать её грудь. Желание снова охватило его. Он уже был готов снова погрузиться в тело Марисы, но девушка была слишком слаба …

Он не хотел её смерти … Пока… Он еще не в полной мере насладился этим роскошным телом.
Прикрыв Марису прозрачным газовым платком, он вышел из комнаты, заперев за собой двери...

Стефан был сыт и доволен. Он шел туда, где было его убежище от скуки. Он шел в ...


Книги были его любовью на протяжении всей жизни. Особенно он любил песни менестрелей, трубадуров, труверов, миннезингеров. Он не хотел забывать то время, когда был живым ...

В библиотеке Стефан удобно устроился в кресле за столом и достал тонкие и ломкие от времени листы пергамента, на котором едва видны были уже тексты произведений Рэмбаута д'Ауренга. Разгладив листы на столе, Стефан углубился в чтение.

" ... Друг Соловей,
Ты печален,
я тебя радую моей любовью
и легкой песенкой,
которую ты мне отнесешь днем
достойной графине,
туда, в Ургель, сейчас ..."

Стефан поднял голову, услышав зов Древней. Он не мог не подчиниться ему, вся его натура требовала подчинения этому зову. Но Стефан не хотел подчиняться ... Скулы свело от напряжения, когда он попытался оставаться на месте. Он был стар, он был силен, но Древняя была сильнее его. Ему не победить в схватке с ней.

Нарочито медленными движениями Стефан сложил в кожаную папку листы пергамента, убрал папку в ящик стола и вышел из библиотеки. Бросая вызов Древней, он решил отправиться для начала в свое логово. Ему нужно освежиться перед тем, как он предстанет перед ней.


Он услышал стук и крики Марисы, как только вышел из библиотеки. Он бы и раньше услышал, если бы не был так занят тенсонами, сирвентами и канцонами. Досадливо поморщившись, Стефан в одно мгновение оказался около дверей своего логова. Сняв с крюка большой, тяжелый ключ, он отпер двери.

Мариса рыдала на полу около дверей. Кое-как одетое платье, босые ноги. В комнате не было никакого источника тепла, кроме одеяла на кровати и, сидя на холодном полу, девушка совершенно замерзла. Стефан подхватил её на руки и отнес к постели. Её руки и ноги были ледяные. Стефан зло скрипнул зубами – если она думает скрыться от него насмерть замерзнув, ей пора попрощаться со своими планами.
Выйдя из комнаты, он метнулся к замковой кухне. Поймав около входа официантку, он проник в её разум, велел приготовить теплого вина с пряностями и принести к нему. И пяти минут не прошло, как он держал в руках горячую кружку.
Вернувшись обратно в комнату, он остановился около кровати и протянул кружку Марисе:

- Выпей, Мариса. Не заставляй меня применять к тебе силу.

Хмуро глянув на Марису, Стефан насмешливо спросил:

- Божье творенье разумное впало в строптивость безумную? Разве матушка с детства не наставляла тебя, что блаженны кроткие, ибо они - наследуют землю?

Он уже не мог игнорировать зов Эльмины, поэтому сунув горячую кружку в руку Марисы, Стефан повелительно обронил:

- Выпьешь все вино до капли и залазь под одеяло. Когда я вернусь, ты должна быть теплая и кроткая, Мариса. Запомни, - он подцепил пальцем подбородок девушки и поднял её лицо вверх, - Теплая. И. Кроткая!

Он вылетел из комнаты, с силой хлопнув дверью. Войдя в обеденную залу, он направился прямиком к Эльмине:

- Для чего ты звала меня?

Стефан криво усмехнулся, садясь за стол:

- Я рад тебе, Моя Королева. Я не скучал, ибо я давно уже не скучаю по тебе и мне не интересны твои развлечения, потому что уже долгое время я развлекаю себя сам. Я пришел на Зов, так как послушен ему.



Эльмина была в своем репертуаре: много сказала, но не сказала главного. Стефану стало даже жаль собравшихся в зале людей. Он откинулся на спинку стула, вытянул ноги и сложил руки на груди.

- Все стало более важным для меня, чем ты, Эльмина. Пришло время забвения.



Почувствовав легкую перемену в её голосе, Стефан метнул на Эльмину взгляд. Мимолетный интерес. К нему? К его словам? Еще двести лет назад он отдал бы свое бессмертие за один лишь краткий миг её интереса к нему. Сейчас он лишь насмешливый выгнул бровь.



Все повторяется. Снова и снова. Стефан вдруг почувствовал себя уставшим.

- Оставь это, Эльмина, - сказал он, поднимаясь со стула, - С каких пор ты стала слушать мои советы?
Он посмотрел на нее. Что-то колыхнулось в нем, будто эхо той большой любви к ней. Наклонившись к её лицу, касаясь губами её губ, Стефан нежно прошептал:

- Я ненавижу тебя, - впился в её губы грубо, жестко, затем отступил на шаг, - Так же сильно, как и любил. А насчет них, - он кивнул в сторону гостей замка, - Уверен, ты справишься сама.

Повернувшись, Стефан вышел из залы и направился в своё логово, представляя теплую, испуганную Марису в своей кровати. Впрочем, он вдруг понял, что ему не нравится её испуг.


Дверь была приоткрыта. Стефан распахнул её и ввалился в комнату. Никого! На столике стоит кружка остывшего вина. Гнев захлестнул его, глаза заволокла тьма, клыки обнажились …
Низкие своды подземелий замка отразили его рев: