Карта ролевой игры "Пираты"

Сопровождавший Роберта испанец не удержался и на пороге каюты с силой толкнул его мушкетом в спину.
Роберт по инерции влетел в маленькую, тесную каюту и, не удержавшись, повалился на узкую кровать.
Ослепительно - на сколько позволяла ему разбитая губа - он улыбнулся офицеру охраны и откровенно захохотал, когда дверь каюты за тем захлопнулась.
Откинувшись на жесткую подушку и заложив руку за голову, Роберт уставился в низкий потолок и загорланил во все горло, - с нарочитым ирландским акцентом.






Он затянул свое обещание отправиться в Бостон по второму кругу, когда дверь снова открылась и в каюту влетел его камердинер - Подрэйг О‘ Нил.




Человек мало подходящий для такой службы, но усердный и преданный в деле, когда требовалась быстрота и решительность. Если бы было нужно, О‘ Нил, казалось, не задумываясь с невозмутимым видом перерезал бы свою собственную глотку.

Подрэйг, как и Роберт, пролетел через всю каюту, но в последний момент сбалансировал и, только благодаря этому, не свалился на своего хозяина.

- Устраивайся, Подрэйг, - беспечно произнес будущий, третий барон Носелей. - Извини за тесноту. Испанцы переживают сейчас не самые лучшие времена и экономят даже на собственных гостях.

Он снова перевел взгляд на потолок, очевидно приготовившись продолжить свое песнопение, когда от сильного удара волны в борт свалился на пол.

Роберт, вскочив на ноги, метнулся к маленькому оконцу, зачем-то намереваясь посмотреть в него, хотя по крикам и нарастающему гулу было ясно, что на них надвигается шторм, но резкий крен снова сбил его с ног…

Шторм, наконец, стих.

О его силе можно было судить по тому как Роберта и Подрэйга швыряло и бросало по тесной каюте.
Хаселригу порой казалось, что на нем не осталось живого места - так ныли и болели многочисленные ушибы и синяки.
Все это время, как подозревал Роберт, их никто не охранял за дверью, и все же он не стал предпринимать попыток побега. У него впереди было достаточно времени.
Сначала нужно было оглядеться - как любил он всегда повторять и неизменно добавлял при этом - чтобы увидеть!

Поэтому когда шторм стих, он словно пьяный, пошатываясь подошел к двери и с силой забарабанил в нее.

- Эй, там, на корме! - крикнул Хаселриг по-испански. - Отдерите свои примеозшие от страха яй*а, наконец, от палубы и дайте нам сходить в гальюн. Писать жуть как хочется!

Им открыли не сразу, а немного погодя. И через несколько минут - в сопровождении двоих солдат - они, не спеша, вышли на палубу, наслаждаясь после душной каюты свежим ветром и морским запахом.

- Смотрите, сэр, - внезапно тихо сказал своему господину Подрэйг. - какое-то судно... Ставлю два пенса, что это...

Он не успел договорить. Неожиданно, приблизившись на расстояние пушечного выстрела, судно легло на параллельный испанскому галеону курс, и в его борту открылись бойницы, из которых, ощетинившись выползли дула пушек.

- Пираты! - воскликнул Роберт, падая на палубу. И тут же следом за ним раздались стройные, полные первобытного ужаса, панические крики: "ПИРАТЫ!!!"

И словно в ответ послышалось:



Залп орудий громом прогрохотал совсем близко и на палубу посыпались ядра и книпели. Пользуясь тем, что пиратское судно пройдя мимо, легло на бок для разворота, Роберт приподнялся на локтях и быстро отполз за мачту, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам...

Совсем рядом от Роберта разорвался снаряд, убивший трех солдат и смертельно ранивший четвертого. Одна из мачт рухнула придавив приэтом несколько человек.
Откуда-то доносились команды испанского капитана, почти не различимые в этом адском грохоте.

Хаселриг поднял мушкет и, оглянувшись, закричал без всякой надежды быть услышанным в таком грохоте :

- Подрэйг! Подрэйг!

Одно из пиратских ядер, пробив обшивку и борт, попало в оружейный отсек. Последовал оглушительный взрыв, буквально разнесший в щепки часть палубы и борта, и галеон, , накренившись, стал медленно оседать.

Как только под палубой взорвался порох, Роберту стал ясен неутешительный для испанцев результат сражения.

Вскоре галеон был взят на абордаж, а на палубе вспыхнуло настоящее кровавое побоище.
Судя по крикам пиратов, это были англичане. Впрочем, утешительного для самого Хаселрига в этом было мало - в пылу сражения его могли зарубить с той же вероятностью, что и испанца.
Едва успевая отбиваться от "своих" и "чужих" и лавируя между сражающимися, Роберт пробился в каюту капитана.

Общарив все ящики в столе и в секретере, он все-таки нашел небольшую шкатулку черного дерева, служившую дону Мануэлю хранилищем документов.
Не имея возможности просмотреть документы, Роберт просто взял ее и ринулся на палубу - пора было уходить с терпящего крушение галеона.
Хорошо бы успеть спустить на воду одну из шлюпок...

Он не успел додумать мысль о шлюпке, как на него налетел с саблей то ли пират, то ли испанец. Голова Роберта была бы точно рассечена, если бы прозвучавший вблизи выстрел не уложил нападающего под ноги Хаселригу. Перед ним с дымящимся пистолетом стоял Пэдрэйг.

- Уходим! - крикнул ему Роберт и ринулся к борту.

Они вдвоем сбросили шлюпку в воду и, взобравшись на борт, прыгнули в море следом...

- Не повезло, - философски заметил Хаселриг Подрэйгу, оказавшись в трюме. Было темно, всего лишь один фонарь с нещадно чадящй в нем сальной свечой освещал небольшое помещение, судя по вздохам и приглушенным голосам, наполненным пленниками-испанцами. - Пусть побег не удался... Пока! - Роберт из предосторожности перешел на французский. - но, по крайней мы не можем упрекнуть себя в бездействии. - он победно потряс шкатулкой, которую пираты почему-то не отобрали у них.


... Роберт кинул мокрые вещи своему камердинеру и, придвинувшись, поближе к свече, стал быстро просматривать лежащие в ней документы, периодически хмыкая или победно восклицая, и сжигая их...

- Сэр,... то есть месье, - быстро оглянувшись, поправил себя Подрэйг, тоже переходя на французский и на шепот. - Я вот все думаю, на кого мог работать Бенсон... Такой трус и подлец, как он, никогда не действует без крыши... Что если копия этой карты с сокровищами есть еще у кого-то?

Роберт задумался.
Его самого волновал тот же вопрос.

Встретить в Картахене Бенсона, словно в воду канувшего после провала их группы во Франции, было для Хаселрига абсолютным сюрпризом. Еще большим сюрпризом оказалось то, что, узнав его, Бенсон попытался скрыться. Именно в тот момент Хаселригу все стало ясно. Оставалось лишь уточнить кое-какие детали.

Они с Подрэйгом настигли Бенсона в каком-то грязном закоулке в доках. Бенсон выхватил короткий кинжал, Подрэйг тоже.
Через минуту все было кончено. Обшарив тело Роберт совершенно случайно наткнулся на какой-то пакет, а в нем - карта и письмо... вернее список.
Их схватили, когда Роберт сжигал последний лист...

- Думаю, что мы это скоро узнаем, - очнувшись от своих мыслей, откликнулся Хаселриг. - Или не узнаем никогда....

Он затолкал оставшиеся документы в шкатулку и, оглядевшись в поисках свободного места, с привычным видом устроился прямо на полу. Через пять минут Хаселриг уже спал глубоким сном.
Ему снился испанский галеон и дон Мануэль, который стучал по столу ковшом и требовал у Роберта еды - почему-то женским голосом и по французски....

За то время, которое Генри Сидни потратил на Хаселрига, готовя его к секретной работе на Вильгельма - тогда еще просто Орлеанского - Роберт крепко усвоил для себя одну истину: видеть, когда не спишь, и спать, когда не можешь видеть. На практике это выражалось в том, что он имел способность отключаться и засыпать в самых невероятных, казалось бы ситуациях.
И моментально просыпаться, когда возникала необходимость действовать... или подумать.

А подумать было над чем - их запущенная здесь, в американских колониях, провокация, судя по донесениям испанских шпионов и письмам адресованных дону Мануэлю его родственником-герцогом, прошла блестяще. Поссорив между собой Францию и Испанию, Англия получала короткую передышку и блестящую возможность наложить руку - пока Испания с Францией дерутся на африканском континенте - испанское имущество в Америке.
А то, что оно вызывающе богато, не оставляло никакого сомнения. И доказательство тому - найденная у Бенсона карта...
Даже не карта, а туз! - Хасериг мысленно усмехнулся этой игре слов - О котором - Роберту очень хотелось в это верить - не знал никто, и которым он решил сейчас воспользоваться... С выгодой для себя лично.



Тем временем, они очевидно прибыли в пункт назначения - то есть на стоянку пиратов.
Стояло раннее утро и сквозь отверстия-отдушины в потолке в трюм пробивались косые полосы дневного света. Оказалось, что кроме плененных испанцев-солдат. в трюме находилось несколько женщин - две испанки, насколько Хаселриг мог судить по их разговору, и француженки. Роберт нахмурился, мысленно прокручивая свой вчерашний разговор с Подpэйгом.
Вроде ничего, что могло вызвать подозрение.
Присмотревшись внимательней к девушкам, Роберт понял, что речь идет о проститутках, и он потерял к ним интерес.

Он успел только натянуть рубашку, когда пираты выволокли пленников и рассадив по шлюпкам переправили на остров.
Роберта с Подpэйгом вместе с остальными испанцами-мужчинами провели в дом.

Пока Хаселриг с Подэйгром в числе других ожидали решения своих судеб, в дом в буквальном смысле нагнали девиц - как Роберт понял - прибывших вместе с ними, и заставили убирать.

Прислушиваясь к их разговорам, он хмыкнул - ни одна из них ни имела не то что опыта горничной, но даже понятия, как вообще эту уборку делают.
Роберт откровенно развлекался, наблюдая за ними.

Одна из девушек, судя по платью - основательно помятому, но все же элегантному - знатная и состоятельная, неожиданно обратилась к Роберту на испанском.

- Понятия не имею, благородная сеньора, - ответил он тоже по-испански и галантно поклонился. - Или сеньорита? - Роберт оглядел остальных девушек и неожиданно проникся сочувствием к ним.

- Вас кто-то сопровождал в плавании? И вы теперь беспокоитесь о его судьбе? - спросил он тихо.

При звуке знакомого голоса, Роберт обернулся и, словно не веря своим глазам, уставился на вошедшего пирата.

- Эд? - неуверенно спросил он. - Малыш Камерон? Наследник графства Вестморленд со всеми его потрохами и прочими привилегиями?- Роберт, не обращая внимания на окрик охраняющего их пирата, шагнул на встречу Камерону и прежде, чем тот успел что-то сказать, сграбастал его в дружеские объятия - Где тебя носило все это время? И как поживает эта... - он нахмурился, пытаясь вспомнить имя красавицы, как тогда казалось им обоим, навечно покорившей сердце молодого Камерона.

- Впрочем, не важно! - Хаселриг беззаботно махнул рукой и, засмеявшись, хлопнул давнишнего приятеля по плечу. - Я рад тебя видеть, старина, в полном здравии! Честно, очень рад!

- Полковник английской армии Роберт Хаселриг, сеньорита Сарате, - представился Роберт, снова склонив голову в легком поклоне, и слегка улыбнулся. - Да, я не плохо говорю по-английски и еще на шести европейских языках. С трудом, но понимаю, местный диалект аборигенов. У меня было мало времени, чтобы подучить его - признался он с ироничной улыбкой




- "Они" хотят сказать, что покорены вашей меткостью, сеньорита Сарате, - засмеялся Хаселриг и добавил, чтобы позлить Камерона - До глубины своего сердца.

Услышав повелительный голос, Хаселриг тут же обернулся.

- Вы ошибаетесь, сэр, - произнес он с определенной ноткой гордости и с достоинством склонил голову. - Я англичанин. Полковник английской армии и представитель его величества Вильгельма III по особым поручениям, Роберт Хаселриг. Был захвачен испанцами в плен, поэтому и оказался здесь - среди прочих пленников.

- Благородный? - Хаселриг саркастически рассмеялся - Сеньорита Сарес, я даже НЕблагородный англичанин. Я - наполовину ирландец и незаконнорожденный сын англичанина. Теперь у вас есть причина ненавидеть меня еще больше - сказал он - Но я горжусь тем, что всего добился самостоятельно, а не потому что мне это принаждежит "по праву рождения".



Роберт изобразил изысканный поклон, подходящий скорее двору французского короля, чем дому пирата, и отступил, уступая тем самым девушке дорогу.

Хаселриг усмехнулся.
- Это долгая и очень некрасивая история, Эд. Но как видишь, я выкарабкался из нее. А ты что здесь делаешь? Я думал, твое место в парламенте. По крайней мере.


- Разумеется, - Хаселриг открыл шкатулку дона Мануэля и, достав свое сопроводительное письмо, протянул его пирату. - Надеюсь, вы сможете прочесть его. Признаю, что почерк у Его Величества Вильгельма III преотвратительнейший. Мне не раз на это жаловались при французском дворе. - добавил он с усмешкой.

- А ты все такой же альтруист и идеалист? - съязвил Хаселриг




- Я верю, что прибыльное, Эд, - усмехнулся Роберт. - Но когда-то же надо подумать о душе, - он покосился на сеньориту Сарате и снова перевел взгляд на Камерона - О семье и долге, - добавил он с твердостью. - Тем более, когда вам всем предоставляется такая возможность....

- Нет, хотя в Кембридже меня именно к этому и готовили, - засмеялся Хаселриг и добавил уже серьёзно - Я выполняю поручение английского короля, которое как-раз читает твой капитан - он кивнул в сторону Моргана - О том, что его величество прощает пиратам все их пригрешения и дарует им право вернуться на родину или, не взирая на национальнсть, поселиться в английских колониях, при условии, если пираты оставят свой незаконный промысел и обзаведутся семьями, как добропорядочные христиане. - Роберт усмехнулся и произнес доверительным тоном -Что поделаешь, Его Величество такой романтик. - и добавил уже громче - Да и зачем грабить с риском для собственной жизни, перепродавать за мизерную плату, когда этими богатствами вы можете владеть на вполне законных основаниях?