Карта ролевой игры "Прииск Long Jons`а"

Салун.
Позже встанешь - больше проспишь (японская мудрость от Чииии)

Этой ночью пришлось работать до последнего клиента. Чи очень любит работать, особенно когда клиенты попадаются шикарные. Чего Чи не любит, так это когда к ней лезут в декольте и под юбку без спросу. Тогда Чи любит делать харакири. Но это тогда не нравится Маман.

Отчитала меня Лулу на утренней пятиминутке. Послушала, покивала и пошла работать, засовывая под подвязку любимые консаси.
В салуне днем как обычно царит рабочая атмосфера. Все при деле, либо бегают без него, но удачно создают видимость. Это тАк не важно. Главное, работа кипит, шуршат девичьи юбки и карты, звенят монеты, звучит смех, ликуют и трахаются в позе "зю" мистер Разврат и госпожа Фортуна.
Не найдя, кому отдаться из посетителей, Чи вышла покурить на балкончить. Мысли были забиты подарком для Лулу. В этот момент мимо проходила семейная пара, видно проездом. Мужчинка то и дело кидал любопытные взгляды наверх, на меня красивую. Закинув ножку на перила и обнажив панталоны, я послала ему воздушный поцелуй. Щеки зарумянились даже у лошади, которая стояла неподалеку. Жена поспешила дать ему подзатыльник и прикрыть пухлой ладошкой стыдливые глазенки.
- Эй, смущеныш! – крикнула ему вслед. – Будет ночью скучно, приходиии! Спросишь Чи, у нее всегда теплая постелька!
Подхватив мужа под руку, жена потащила его скорее проч. Я вздохнула, смотря им вслед, и подумала, выпуская изо рта колечко ароматного дыма: "Плохая, плохая Чи"...

Салун.
Рабочие будни.

Этим утром, после дня рождения Маман, Чи проснулась с Роуз. Удивилась. Теперь стало ясно, почему все время кто-то закидывал на меня ногу, и кем оказался этот «кто-то», да еще в моих зеленых панталонах!
- Роуз! Опять мои панталоны фирменные надела! – кричала я, вытаскивая из-под ее головы подушку и опуская на голову сладко-спящей.
- Ау! – отвечала мне Роуз. – Ах ты гадина, Чи!
И вот мне в лицо уже летит вторая подушка. И начинается драка. Лопается застиранная до дыр ткань, летят перья, застревая в носу. С криком «я-ху!» (что в переводе с японского означает «сейчас я тебя сделаю, и вообще ты у меня еще получишь») я запрыгиваю на Роуз. Падаем на кровать. Но коварная хватает меня за волосы. Я за ее и трясу. Кряхтя и полу-матерясь, катаемся по матрасу. Еще чуть-чуть и будет избиение. Но как обычно мы выдыхаемся раньше этого.
- Все, слезь с меня, - говорила мне Роуз с тяжелой отдышкой, как и у самой Чи – это просто кто-то слишком многА курит.
- Надо завязывать с кактусами и переходить на ромашку.
А вообще весело у нас в салуне. Все время какое-то движение. То кто-то входит, то выходит, входит и выходит, входит и выходит... Чувствуете? Ох, этот бесконечный процесс мирских удовольствий. То бандиты стреляют, то индейцы табунами носятся. Совсем все страх потеряли. А тут еще Эбенезиус Трахтенберг пожаловал в наш курятник, напугав меня до полусмерти. Аж душа из грудей в пятки спряталась. Чи уже было подумала – все, за мной милок пришел! Ан нет, не за мной еще, за Лулу:

- Акстись, милок, рано ей, молодая еще. А если не по профилю пришел, то может я смогу чем-то помочь? – спрашиваю у гробовщика, выпячивая грудь и хлопая ресницами, хотя по взгляду так и вижу – мертвая я буду ему куда интереснее, чем живая.