Карта ролевой игры "В объятиях пламени"

Барон Редфорд (хотя этой ночью он всё же был просто Джордж) лежал с полуприкрытыми глазами, довольный, как добрая сотня наевшихся котов. Одна его рука мирно покоилась на спине не менее довольной, как он смел надеяться, Эйприл, пальцы второй лениво перебирали пламенеющую в утреннем свете прядь волос. Он лениво пытался вспомнить, случалась ли у него хоть одна такая же насыщенная и пьянящая страстью ночь. По всему выходило, что нет. Впрочем, он не слишком усердствовал, ибо вспоминать былое сейчас не очень получалось, да и совсем и не хотелось. Думать о других казалось кощунством рядом с божественной, потрясающей, страстной, чувственной Эйприл.
Как жаль, что сегодня свадьба и они обязаны на ней присутствовать. И ещё бал после. И потом ещё одна ночь в этом гостеприимном поместье. А потом? Барон нахмурился: он совершенно ничего не знал о графине. Живёт ли она безвылазно в своём поместье или выезжает в свет? Есть ли у неё дети? Раз она носит звание вдовствующей графини, значит графом стал прямой наследник её мужа, который уже женат, и вряд ли её собственный сын - для этого она слишком молода. Хорошо ли они относятся к живущей с ними вдове? И как неудачно, что Сезон только что закончился...


Тёплое женское тело его ночной феи неожиданно выскользнуло из его рук, и Джордж не сразу вник в её слова, отвлёкшись открывшийся ему на роскошный вид со спины. Голос её звучал несколько странно, несмотря на кажущуюся беззаботность. Он что-то невнятно промычал, и запоздало вспомнил, что графиня-то тоже жила не одна в своей комнате и её отсутствие наверняка будет замечено. Разве что она успеет проскользнуть в свою постель до пробуждения соседки? Ему очень не хотелось "одаривать" эту женщину шлейфом сплетен, которые в таком случае неизбежно появятся, стоит только связать её отсутствие с его вчерашним присутствием рядом с ней. И поспать бы ей, хоть пару часов: впереди длинный день со свадьбой и балом.

Шумно вздохнул, Джордж подтянулся и присел рядом. Звучно поцеловал Эйприл в плечо и спрыгнул вниз, разгребая их вещи, валяющиеся на полу вперемешку. Её рубашка, панталончики, чулки, а вот и его бриджи, которые он сразу натянул, косясь во все глаза на то, как грациозно и соблазнительно одевается его леди. А ему-то всегда казалось, что соблазнительно можно только раздеваться!
Она подошла к зеркалу и шпильками подобрала волосы, после чего посмотрела на оставленный на постели корсет, и барон молча поднял его и помог надеть и затянуть, одновременно лаская дыханием обнажённую шею.
Корсет перетянул фигуру графини, приподняв грудь и подчеркнув тонкую талию и крутой изгиб бедра, и Джордж, каким бы насытившимся себя ни чувствовал, вновь не смог устоять.
- Миледи, - он вплотную прижался к Эйприл сзади, шёлковые панталоны практически совсем не мешали ничего ощущать, - Моя леди, - потянул вырез рубашки и корсет немного вниз, обнажая приподнятую грудь, которой он мог любоваться сразу в двух видах: и в зеркале, и взглядом сверху вниз из-за спины.
- Моя Эйприл, - Джордж предвкушающе улыбнулся и подхватил манящие округлости снизу, зажал пальцами и потёр быстро твердеющие от его действий тёмные вершинки. Покинул их совсем ненадолго - только для того, чтобы воплотить родившуюся фантазию в жизнь: приспустить её панталончики вниз, наклонить свою леди к поверхности столика, в который она упёрлась руками, и побудить её расставить свои чудесные ножки, скользнув ладонью по их соединению и убеждаясь, что там уже всё для него готово.
- Держитесь, миледи, - предупредил он, ловя её взгляд в зеркале. Он высвободил своё мужское орудие, подвёл к желанной цели, и, возвращая руки к манящей груди, пообещал, - Вам понравится... - после чего властно проник в неё и задвигался мощно и резко, достигая пика буквально за пару минут и с тайной гордостью ощущая, как Эйприл испытала то же самое чуть раньше него самого и слегка обмякла в его руках.
- Моя Эйприл, - хрипло проговорил он, тяжело дыша, - Божественная Эйприл. Обещайте мне, что это не всё, - попросил, нет, потребовал он, - Иначе я вас сейчас просто никуда не отпущу, окончательно и бесповоротно испорчу вам репутацию и вам ничего не останется, как запереться со мной навсегда в этой комнате!

Барон совершенно некстати отвлёкся на мелькнувший розовый язычок, облизывающий губы, и упустил возможность распознать блеф, а ведь он слыл проницательным игроком.
- Вам нужно немного поспать, миледи, - мягко заметил он, - Иначе этой ночью мы оба бессовестно уснём, вместо того чтобы предаться безумству страсти, - барон подмигнул, он очень рассчитывал на ещё одну ночь, потому что этой ему категорически не хватило, чтобы насытиться графиней до конца. Она оказалась не из тех, с кем достаточно переспать лишь раз и спокойно идти дальше. Она дурманила, как опиум, заставляя терять голову и стремиться к ней ещё и ещё.

- Как прикажете, моя леди, - Джордж учтиво поклонился, сдерживая улыбку, и помог Эйприл облачиться в платье и накинуть лёгкий плащ с капюшоном. Оделся сам, затем оглядел комнату: только растерзанная постель намекала на произошедшее здесь, не оставляя ни малейшего намёку на личность леди.
Ключ едва слышно звякнул, поворачиваясь в замке, и барон вышел в коридор, где остановился и внимательно прислушался. Нет, вокруг не было слышно ни звука, господа ещё сладко спали, позволяя любовникам разойтись незамеченными.
- Я провожу вас, - барон подал руку вдовствующей графине и степенно направился вместе к ней на выход, как если бы они совершенно случайно только что встретились. ...В коридоре с мужскими спальнями, но кого это волнует? У лестницы к главному зданию он всё-таки отпустил её, и, внимательно глядя в глаза, поднёс её руку к губам, дабы запечатлеть галантный поцелуй.
- До встречи, миледи, - многозначительно шепнул он и ещё долго стоял на одном месте, смотря ей вслед.

Проводив свою даму, лорд Редфорд вернулся назад в комнату, и бессовестно завалился спать. Планы у него имелись, не меньше чем македоновские, и капелька сна и новых сил ему в этом нисколечко не помешают.
Толком выспаться ему, конечно, не дали, но час он урвал, пока, наконец, камердинер не растолкал его, чтобы побрить своего господина и нарядить в парадную одежду, подходящую для свадебной церемонии.
Барон, с несвойственным ему ранее пристрастием, рассматривал себя в зеркале. Том самом зеркале. Нда, не Аполлон, но и не страшила. И даже лёгкий загар откуда-то появился, вот что значит не сидеть ночами напролёт за карточными столами, отсыпаясь днём. Вот что значит слегка сменить образ жизни. К тому же леди Ратленд будоражит кровь много сильнее, чем пикет.

- Вы не носили такого кольца, милорд, - камердинер, заправлявший постель, обнаружил затерявший в складках простыней предмет, - Или это вашей... вашего соседа?
- Дай посмотреть, - барон властно протянул руку и на ладонь легло слишком маленькое для мужских пальцев кольцо и обрывок тонкого шнурка. Кажется, у Эйприл на шее что-то висело? Хотя, конечно, ему было не до рассматривания её украшений, когда она сама представляла собой самую лучшую драгоценность. Он мягко усмехнулся и спрятал безделушку во внутренний кармашек сюртука. Вечером, он отдаст ей его вечером. Можно будет спросить за кольцо какой-нибудь небольшой приятный и пикантный выкуп.

Совершенно довольный жизнью, барон спустился вниз, насвистывая бравурную мелодию.
- Бёрлингтон, куда ты вчера исчез? - сидевший внизу и потягивающий херес лорд Четем замахал рукой, подзывая друга к себе, - Лишил меня такой прекрасной возможности развлечься за твой счёт, - укорил он.
- Сопровождал на ярмарку леди Уиндлсхэм и леди Ратленд, - равнодушно ответил барон, - И уж поверь, они-то не требовали от меня никаких дурацкий вещей, как мог бы сделать ты.
- Хитрец, - рассмеялся Четем, - Две прекрасных леди, и обе вдовые, надеешься, что с одной из них повезёт?
- Почему нет, - деланно пожал Джордж плечами, - Леди свободны и имеют право на выбор... развлечений. Кстати, что ты о них знаешь? - скрывая тайный интерес относительно одной из дам, спросил Редфорд.
- Маркиза Уиндлсхэм была замужем за предыдущим маркизом Уиндлсхэмом, - Четем важно изрёк очевидную истину, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что никто не слышит, как они сплетничают о хозяйке дома, - Он был заметно старше её. Ну, ты сам понимаешь. Ни в каких слухах и грешках последние годы замечена не была. Ратленд... кажется, её муж тоже был немолод.
- Графом Ратлендом является его сын? Что он из себя представляет? Они живут где-то рядом? - вопросы сыпались один за другим.
- Эээ... Не имею ни малейшего представления, - признался в своей неосведомлённости лорд Четем, - Но зато я слышал, что вдовствующая графиня Ратленд славится необычайной холодностью, ещё никто не мог похвастаться победой над ней. Ты, Бёрлингтон, конечно, имеешь успех у дам, но держу пари, что здесь ты проиграешь.
- Четем, - предупреждающе заявил барон, - Мы с тобой договаривались, что никогда не будем спорить на честь и доброе имя леди? На эту леди мы тоже спорить не будем, - в голосе звучал лёд.
Вот только опорочить миледи ему и не хватало! По-хорошему, ему к ней в присутствии других людей и подходить-то не стоит, и встречаться только наедине. Но разве он сможет устоять и не подойти, когда она будет где-то рядом, и её божественное тело будет прикрыто ворохом тканей, но он будет мысленно снимать их, слой за слоем, будет смотреть на её потрясающе чувственный рот и представлять, как...
- Да я и не предлагал, - пошёл на попятный лорд Четем, не замечая изменение настроения барона, - Меня больше волнует, состоится ли сегодняшняя свадьба. В происхождении невесты возникли некоторые сомнения, и семья может решить сначала развеять их окончательно.
- Состоится, куда они денутся, - скучающим тоном протянул барон, разваливаясь поудобнее в кресле и вытягивая ноги, - Эта свадьба и так бьёт все рекорды по скандалам, им уже хватит. По крайней мере, я ставить на то, что свадьбы не будет, не собираюсь.
- Я тоже, - признался Четем, заскучав по-настоящему, - Может, партию в безик, пока всё не началось?
- Карты с собой? - поинтересовался барон, и, увидев вынимаемую из кармана колоду, оживился, - Сдавай, мой друг, и я разнесу тебя в пух и прах!

Партия не задалась: проиграв несколько гиней, барон понял, что не в состоянии сосредоточиться и не может не отвлекаться каждый раз, когда в комнату кто-то входит. Когда-то он установил для себя несколько правил игры, и в них входило не играть, когда 1) карта не идёт, 2) не получается сосредоточиться, 3) проигрываешь больше, чем можешь себе позволить, 4) просто не везёт. Сейчас у него сошлись сразу три пункта из четырёх, и он бросил это занятие, присоединяясь к гостям, отправляющимися в церковь. Миледи собиралась не опаздывать, значит, она тоже будет там. Один этот факт считался достойной компенсацией за присутствие на скучном свадебном обряде.

Лорд Редфорд раскланивался с гостями, даже соизволил отпустить несколько комплиментов дамам, исключительно замужним, ввергая этим обстоятельством в грех нечестивых подозрений пару старых матрон.
...И он то и дело поглядывал по сторонам, отыскивая в толпе одно лицо. Она свела его с ума, не иначе.

А, ну вот же она, и как это он мог не заметить эту огненноволосую головку? Джордж незаметно выдохнул, сам не замечая, как его только что что-то отпустило. Нет, всё-таки здесь слишком много людей, в дальнейшем они будут встречаться в других условиях. Например, Малый Сезон? Как раз хорош тем, что на него приезжают далеко не все представители высшего общества. Всё-таки жаль, что Четем не смог ничего рассказать о графине. Ничего, он спросит у неё самой, даже если ради этого придётся пожертвовать несколькими минутами плотских утех. А потом... Редфорд уже не сомневался, что второй ночи ему тоже покажется мало. А значит, они должны будут встретиться ещё, осталось распланировать, когда и где. Поинтересоваться намерениями Эйприл на этот счёт ему и в голову не приходило. Разве она не благосклонна к нему, и не свободна от каких-либо обязательств?

В церкви барон занял место, с которого мог видеть Эйприл, практически не поворачиваясь. Он бы сел рядом, но на соседних местах уже разместилось какое-то шумное семейство. Со скучающим видом он перебрасывался вежливыми фразами с сидевшими рядом гостями, и, делая вид, что разглядывает убранство помещения, изучал одно-единственное лицо. Ему показалось, или она немного напряжена? Опытный взгляд игрока заметил маску на лице, и ожидание... Причём не в виде предвкушения удовольствия, а ожидание конца игры, после которой проигравший наконец-то сможет покинуть зал и перестать держать лицо. Случилось какая-то неприятность? Ей нужна помощь? Скорее бы уже закончилась эта церемония! Барон нетерпеливо заёрзал, мысленно подгоняя священника.

Церемония закончилась, и барон Редфорд поднялся со своего места. Он намеревался перехватить Эйприл, пользуясь тем, что все стремятся подойти к новобрачным и могут не обратить внимание на отстающую парочку. Шаг, другой, он уже почти у цели... Но графиня тоже идёт вперёд, не замечая его взгляда, и людской поток желающих поздравить оттесняет его в сторону.
- Простите, - барон извинился перед двумя дамами, с которыми нечаянно столкнулся, а когда повернул голову, заметил знакомое рыжее пятно уже возле самого выхода из церкви.
Досадливо морщась, он наконец-то подошёл к маркизу и маркизе Уиндлсхэм, церемонно поздравил их и уступил место следующим, устремляясь на выход.

На улице то там, то здесь стояли группы гостей, обсуждающие между собой детали свадебной церемонии, особо чувствительные дамы подносили к глазам кружевные платочки, но нигде не было видно той, которая интересовала Джорджа больше всех. По подъездной аллее проехала, громыхая, карета и, в первый момент, барон удивился, кто бы мог так быстро уехать? А во второй он заметил мелькнувший в окне огненный всполох. Шестое чувство сработало моментально - она! Но почему??? Что-то всё-таки случилось? Редфорд инстинктивно дёрнулся вперёд, но тут же остановился с окаменевшим лицом.
Что случилось? Случилось то, что она уехала. Сбежала! Без предупреждения. Без объяснения причин. И этим ясно показала своё отношение к нему и своему обещанию.
Поразительно, но Джордж чувствовал себя брошенным и обманутым. И кем? Обычной женщиной, с которой он всего лишь провёл ночь! Да, сумасшедшую по силе страсти. Да, не такая уж она обычная. Но в остальном... Кто она и что она для него? Если она так хочет - пусть едет. Барон Редфорд не собирался никого ни к чему принуждать.

Барон Редфорд не собирался ни кого ни к чему принуждать.
Но его чертовски задело то, что она не нашла в себе честности подойти и прямо сказать, что не собирается ничего продолжать и не желает его больше видеть. И чёрт бы его побрал, если он не скажет ей об этом!
Джордж резко повернулся и побежал к конюшням.
- Коня, быстро! - потребовал он у конюхов, вскочил на спешно поданного жеребца и галопом поскакал по аллее. Он не знал точно, по какой дороге должна поехать графиня, но она не могла успеть далеко уехать.

...Она и не успела. Впереди, по дороге, огибающей дубовую рощу, показалась и скрылась знакомая карета.
- И не надейтесь, миледи, - мстительно заявил себе под нос Бёрлингтон, и пустился наперерез через рощу.

- Стой! - барон, приблизившись почти вплотную, махнул кучеру, требуя остановиться и уже примериваясь к поводьям. Не потребовалось: сообразительный кучер предпочёл не лезть на рожон и на всякий случай остановиться и узнать у благородного господина, чего тот изволит желать. В общих чертах.

Редфорд спешился и бросил поводья кучеру. Распахнул дверцу и запрыгнул внутрь. На него уставились удивлённые и испуганные глаза Её милости вдовствующей графини Ратленд и её горничной.

- Доброго дня, миледи, - спокойным светским тоном заявил барон, и только холодные глаза выдавали внутреннюю злость, - Какая неожиданная встреча. Как много в жизни неожиданностей, не считаете? - он открыто намекал на её внезапный отъезд, но ждал, что, может, хоть теперь она найдёт в себе смелость сказать правду, какой бы она ни была.
А если нет? Если она тоже продолжит "светский" разговор? Неужели он уйдёт? Чёрта-с-два!

Это она ему? Джордж иронично поднял бровь - он ни шагу не сделает, пока не выяснит, в чём дело. Ах, нет, вон выставили служанку.


Барон стоически перенёс пытку искушением, не сделав ни малейшей попытки принять и ответить на неожиданную близость и поцелуй Эйприл. Она же не думает, что он превратится в желе и забудет обо всём, переключаясь на ласки? Пусть соблазн и велик, но его злость тоже не так уж мала. Он молча ждал, что последует дальше.


Происходило что-то очень странное. Для начала, от признания Эйприл мужчину захлестнула волна тёплого и ликующего чувства. А ведь до сих пор, если женщине приходило в голову начать признаваться в своих чувствах, он испытывал лишь скуку и досаду. Но не сейчас - только лёгкий внутренний смешок, как же любят женщины придумать проблему из ничего. Хотя пассаж о первом мужчине его немного смутил. Но по дальнейшим словам выходило, что она говорит о нём, разве нет? Но её первым мужчиной он не был и никак не мог им быть. И почему только она считает себя нелепой? Глупенькая... Джордж незаметно для себя всё-таки смягчился и его руки легли на талию, придерживая растерявшуюся в чувствах фею.


- Может быть он хочет всё-таки получить всё это от вас? - предположил Джордж, сдерживая снисходительную улыбку, - А не просто услышать или вообще не знать? - он чуть откинулся на спинку сиденья, рассматривая попавшую в его сети весеннюю фею. И что же ему с ней делать? Он понятия не имел. Но точно знал, что не отпускать её. А для начала можно попробовать разложить всё по мастям.
- Вы совсем меня запутали, миледи, - пожаловался барон, - Будьте милосердны и скажите прямо, если вы сейчас говорите не обо мне. Я ведь не могу быть вашим первым мужчиной, - осторожно уточнил он, в глубине души ощущая некоторое сожаление, что он действительно не мог быть её первым, и единственным мужчиной. Мысль о других мужчинах Эйприл показалась ему весьма неприятной. Кто бы мог подумать, что он может оказаться таким собственником... в отношении женщины, которая ему не принадлежит?

Этот неведомый "кто-то" сегодня испытывал и лорда Редфорда, и это в таком момент, когда ему требовалась вся его выдержка и контроль! Иначе как ему удастся выйти победителем в этой игре? Игре с самим собой. Отшлёпать бы её за такие проделки, но это тоже слишком сильно отвлекающая мысль.


- Глупая леди Ратленд, - словно читая мысли, эхом повторил Джордж, смягчаясь, - Разве вы можете показаться смешной? Разве этого стоит бояться? Трусишка, - мягко поддразнил он. Его леди просто испугалась. Испугалась себя и новых чувств, что родились в ней с его помощью. И не смогла придумать, как иначе с этим справиться. Но разве нужно с ними пытаться справляться или, тем более, бежать? Они взрослые люди, достаточно свободные, чтобы позволить себе быть вместе, насколько это будет возможно.

Испытания продолжались, уже в виде пьянящих воспоминаний и краснеющих от них щёчек. А душа... Душа - это был очень щедрый и щекотливый подарок, какого барону ещё никто не делал. Его леди призналась, что не умеет любить. А умеет ли он? Сможет ли быть бережным с тем даром, что ему сейчас вручён? Сможет ли он хотя бы ничего не испортить? И не сломать ей жизнь? Однажды он сломал жизнь юной девушке. Да, тот случай трудно сравнить с нынешним, и его никто ни к чему не принуждает, не заставляет. Наоборот, Эйприл стремилась избежать признания и не взваливать на него никакой ответственности. Но не пора ли повзрослеть и научиться справляться с такими тонкими материями, как чувства?

- И что же мне с вами делать, миледи? - риторически вздохнул барон, привлекая Эйприл поближе к своей груди и поглаживая ей спину, - И как нам с вами дальше жить? Я совсем не хочу вот так вас отпускать. В ваш тёмный-тёмный мрачный замок, - вспомнил он, - Где живёт огнедышащий дракон, который заставляет вас делать глупости.

- Расскажите мне, как вы живёте, миледи, - попросил он, намереваясь наконец-то выяснить основные факты её существования, - Где вы живёте? Вы живёте со своим пасынком и его женой? Они хорошие люди? Вы выезжаете в свет? Устраиваете приёмы? Принимаете гостей? - "Могу ли я получить приглашение пожить у вас в гостях?" - последний, незаданный, вопрос, несомненно, был нагл и вне границ приличия, но интересовал барона более всего. Он хотел каким угодно образом, но иметь возможность встречаться с графиней, проводить с ней время, и не только в постели. И второй главный вопрос был в том, как это сделать, не руша навечно её репутацию?

- Мне тоже приходят в голову гениальные мысли, не правда ли? - довольно хмыкнул барон, - Главное, вовремя нейтрализовать виктонта. Третий лишний, говорят, - он залихватски подмигнул.


- Не отпущу, - серьёзнея в мгновенье ока, пообещал барон, внимательно глядя в глаза. Она не шутила, и это заставило его внутренне подобраться. Она не хочет возвращаться! Она хочет остаться с ним. А он? Он ведь хочет того же.


Лорд Редфорд не зря слыл хорошим игроком. И сейчас он отлично видел, что Эйприл блефует и делает хорошую мину при плохой игре. Она показала ему несколько верных карт-фактов, но скрыла за ними гораздо больше, чем рассказала. Была ли на самом деле её жизнь такой благополучной, до скукоты? Он был уверен, что нет. Сначала родители, потом старый муж, открыто пренебрегающий ею. Как это должно было быть больно, для юной девочки, жаждущей любви, внимания и заботы. А пасынок, который "не сахарный"? Когда Эйприл назвала нового графа с женой хорошими людьми, в её глазах не было ни капли тепла. О людях, с которыми хорошо живётся, так не говорят. И это её "я не хочу, чтобы Вы куда-то отпускали меня" не давало ему покоя. Его леди не упомянула никаких причин, по которым ей нельзя было так поступать: ни правил приличия, ни необходимости возвращаться домой, ни одной мало-мальской причины, которые используют люди в подобных ситуациях. Это практически было криком о помощи. Криком, который мог бы услышать рыцарь, который спасёт её от злого дракона, заберёт из тёмного замка, чтобы жить с ней, как в сказке, "долго и счастливо". И он услышал её. Ведь не зря же он её услышал! Собственно, с каждой минутой Джордж всё больше и больше чувствовал себя тем самым, настоящим рыцарем, рождённым именно для того, чтобы разбудить и спасти именно эту заколдованную прекрасную принцессу. Необыкновенно прекрасное чувство! Теперь барон отчётливо понимал, что и как он должен сделать.


- Вы самая скучная, необыкновенная, очаровательная, божественная и соблазнительная особа из всех, которых мне доводилось встречать на своём пути, миледи, - признался барон, улыбаясь, - И теперь я намерен сдержать своё обещание , - он посмотрел внимательно в её глаза, - Вы готовы мне довериться? Ведь вы сами об этом попросили, моя леди.

- Эй, милейший, - он постучал в потолок кареты, - Поворачивай, миледи едет в Лондон.

Да? Она сказала да! Джордж мысленно взликовал. Правда, она ещё сама не знает, на что именно согласилась, но это ненадолго. Планы в голове закрутились со скоростью света. Мог ли он подумать ещё неделю назад, что будет планировать то, что планирует сейчас? И что будет делать это по доброй воле и с огромным желанием. Тем не менее, так оно и есть.


Она смеётся. Такой она ему гораздо больше нравилась, чем... Впрочем, кажется она ему нравилась любой. Смеющейся, задумчивой, огорчённой, хотя в последнем состоянии ему не хотелось бы её видеть и он постарается сделать всё, чтобы беды и огорчения не коснулись его леди; чарующей, соблазняющей, доверяющей... Какая драгоценность - её доверие. Эйприл даже не пыталась возмутиться его самоуправством, или хотя бы выяснить, дальнейшие планы. Нет, она просто доверилась ему.
Джордж закинул ноги на сиденье, устроил Эйприл поудобней на груди, и не выдержал первым.
- Что, даже ни одного вопроса? Вы удивительно нелюбопытны, моя леди. В таком случае, вопросы будут у меня. Под какими именами вы бы предпочли остановиться на ближайшем постоялом дворе? Под собственными и в разных комнатах или вымышленными, но в одной, как муж и жена? К слову, хочу сразу вас предупредить, что бы вы не выбрали, ночевать мы в любом случае будем вместе, и это обсуждению не подлежит, - он кинул на графиню выразительный взгляд, что бы она даже не вздумала сомневаться, что её ждёт.
- Есть ли у вас необходимость послать домой слугу, чтобы собрать самые дорогие вашему сердцу вещи? - продолжил Редфорд засыпать её вопросами, проливающими небольшой свет на ближайшее будущее. Получая ответы миледи, он тут же выпускал следующие вопросы, - Имеет ли ваша семья дом в Лондоне, в котором вы могли бы остановиться на некоторое время? Если нет, я устрою вас у моих друзей, лорда и леди Уотсон, я бы не хотел окончательно и бесповоротно уничтожать вашу репутацию, поселяя у себя, - этот момент он предпочёл объяснить сразу, чтобы она не вздумала подумать, что он собирается отдалиться от неё, - И так я вам её подпорчу, - вздохнул он, - Когда буду появляться рядом с вами на прогулках, приёмах, и прочих приличных мероприятиях. Благо, что эти сплетни будут преследовать вас недолго, - "утешил" барон и запустил финальный, самый главный вопрос:
- Вы не против отсутствия шикарной свадьбы и выжидания в положенные четыре недели? У меня есть приятель, представитель Архиепископа Кентерберийского, и специальное разрешение я достану в один день, - деловито объяснил барон, украдкой поглядывая на реакцию будущей жены, - Вы простите меня, за то, что я так нелепо делаю предложение и не встаю на колени? - это он уже произнёс чуть-чуть неуверенно, - И не дарю при этом кольцо?... Кольцо! - вспомнил он, и, поковырявшись в сюртуке, достал драгоценную находку, - Это то самое, вашей матери? Я не знаю, желала ли она вам любви и счастья, даря это кольцо, но я желаю... - он положил кольцо на ладошку Эйприл и мягко сжал её пальцы. Любви и счастья. Именно этого он и желал сейчас. Им обоим. Вместе.

"Чуть позже, моя леди, чуть позже" - мысленно пообещал барон, заметив затуманившийся взгляд. Сейчас же ему крайне требовалось не отвлекаться: он подходил к очень важному вопросу.


Барон кивнул, принимая ответ с чувством внутреннего довольства и предвкушения. Его леди восхитительно откровенна и желает его не меньше. Идеальная композиция!
Вспомнив почти такой же диалог (по форме, не по сути, разумеется), он и ответил почти так же, довольно изгибая губы:
- Кажется, я должен попросить прощения за одно только предположение, что вы могли бы возразить.


Нет таких вещей? Тем лучше: пусть ничего более не связывает Эйприл с её прошлым, оно этого не стоит, - с непривычной для него жёсткостью решил барон, внутренне проклиная тех, кто превратил жизнь этой потрясающей женщины в не стоящую воспоминаний. Он сам создаст ей новую жизнь, которую будет приятно и вспоминать, и ещё лучше - ею жить.


У друзей. Барон согласно кивнул. Так даже лучше, она точно будет под присмотром и в безопасности. Леди Уотсон найдёт, чем развлечь Эйприл в его отсутствие, к модистке сводит, к пример. Его жгло желание не только обладать Эйприл всерьёз и надолго, но и засыпать её подарками, нарядами, драгоценностями.
По набежавшей на чело графини тени Джордж понял, что зря ляпнул про "ненадолго", хорошо, что эта тень тоже продержалась недолго ввиду его дальнейших слов.


- Я тоже не знаю, как надо себя вести, - серьёзно признался лорд Редфорд, - Но вы только что сделали меня счастливейшим человеком. Потому что я очень хочу, чтобы вы были моей. И не просто моей женщиной, моей весенней феей, а моей женой.
Он склонил голову и нежно поцеловал губы своей уже невесты.
- Благодарю вас, моя Эйприл, - он не мог внятно сформулировать, за что именно благодарит её. За согласие? За то счастье, которое она ему дарит? За доверие, с которым идёт навстречу? За... За всё это и много-много всего ещё, - ещё один короткий, крепкий поцелуй. Парадоксально, но логического продолжения ему сейчас не требовалось. Джорджу доставляло удовольствие просто находиться в непосредственной близости с этой очаровательной женщиной.

Будущая баронесса мирно утроилась на его груди и начала засыпать. Джордж любовался ею, пока и сам не зевнул. Прошлой ночью им совсем не удалось поспать, и будущей, он полагал, тоже, так что не помешает воспользоваться этой прекрасной идеей. Мужчина понадёжнее обнял свою женщину и прикрыл глаза. Судя по всему, в ближайшем будущем ему предстоит очень мало спать ночами. Его ждало воистину прекрасное будущее.


- Моё счастье и любовь, это вы, Эйприл, - приоткрывая глаза, тихо шепнул Джордж. Тихо, словно боясь произносить это признание громче и спугнуть то невесомое и хрупкое чувство, возникшее между ними; обживающее новые открывшиеся ему души; заполняющее каждый уголок их сердец; изгоняющее холодную пустоту, царившую раньше.
Никакой пустоты в их жизнях больше не будет. Будет только полное и безоговорочное счастье.
И сомнению и обсуждению это не подлежит.

Спустя несколько часов после отъезда, пропустив пару оживлённых постоялых дворов, карета несостоявшейся беглой графини Ратленд остановилась у стоящего на отшибе и менее популярного, и, как следствие, малозаселённого. Вышедшая из кареты пара представилась хозяевам как лорд и леди Спрингстон*. (*от Spring (англ) - весна.)
Лорд Спрингстон тут же потребовал у хозяев комнаты себе и слугам, обед и письменные принадлежности. Последние принесли первыми, и лорд Спрингстон, в котором представители высшего света, будь они здесь, признали бы барона Редфорда, написал цветистое письмо маркизу Уиндлсхэму и трём его маркизам с извинениями по поводу его внезапного отъезда в связи с безотлагательными делами. Ещё одно письмо адресовалось слуге барона с указаниями собирать вещи и прибыть в означенный трактир, но, во-первых, не вздумать тревожить своего хозяина до утра, и во-вторых, называть его указанными в письме именем.
"Безотлагательное дело" барона сидело рядом и делало вид, что осматривается, с любопытством бросая взгляды на то, чем занят милорд.

Письмо в Уиндлсхэм тут же отправили с хозяйским племянником, а постояльцам подали обед в общей зале, обещая, что комнаты будут вот-вот готовы.
Джордж нарочито-медленно жевал, перебрасываясь с Эйприл репликами, переходящими из обычной светской незначительной болтовни в откровенные двусмысленности. Со стороны он смотрелся невозмутимым и даже чуть скучающим, но глаза его выдавали: в них горело предвкушение, обещание, и мужчина не отказывал себе в удовольствии приласкать ими свою леди. Леди, в свою очередь, смущалась и краснела от воображаемых картин, и, разумеется, провоцировала, наслаждаясь тем, что распаляет этим Джорджа ещё больше.
Сейчас, когда до момента, в который они останутся наедине в комнате наверху как супруги, имеющие полное право на всё, барон находил особое удовольствие в оттягивании этого момента, словно намеренно не имеющем значения. В предвкушении таилась особая, мучительно-сладкая прелесть.
Когда же обед закончился и кланяющийся хозяин постоялого двора сообщил, что комната господ готова, лорд оставил ему поручение встретить и разметить своего слугу с вещами, подал своей леди руку и, степенно и неспешно поднялся вместе с ней наверх.
Служанке графини хватило одного взгляда, чтобы, ворча что-то себе под нос, покинуть комнату, оставляя свою госпожу наедине с её искушением.
- Дорога вас не утомила, леди Спрингстон? - вкрадчивым низким голосом проговорил барон, поднося ладонь Эйприл к губам и поочерёдно целуя каждый пальчик, - Может быть, вы хотели бы прилечь?
- Позвольте, я помогу вам раздеться... - горячий шёпот выдал бы его намерения с потрохами, если б им обоим и так не было всё понятно.
...Больше в этот день для них никого, кроме друг друга, просто не существовало.

В Лондоне, как он и обещал, Джордж разместил графиню Ратленд у своих друзей, весьма удивлённых таким поворотом дел. Леди Уотсон, узнав потрясающую новость, тут же взяла Эйприл под своё крыло и закрутила в вихре необходимых, по её мнению, забот. Обе леди провели несколько дней в тотальном опустошении лондонских дамских лавок со всевозможными нарядами. По возможности, барон присоединялся к дамам в их вылазках, принимая горячее участие в выборе предметов туалета, от чего порой примерочные, где его леди примеряла туфельки на маняще выглядывающие из-под широкой юбки ножки, или новое платье, не говоря уже о нижнем белье, готовы были задымиться от бросаемых ими обоими взглядов. С тех пор, как они приехали в Лондон, барон стоически хранил честь леди и не позволял себе оставаться на ночь в доме Уотсонов. Всё, что ему оставалось - перебирать в памяти драгоценные моменты их прошлых ночей, довольствоваться редкими украденными ласками и поцелуями, и ждать, наполняя ожидание многочисленными фантазиями и обещаниями.

Наконец, специальное разрешение особого рода, разрешающее пожениться в любое время и любом месте, для которого потребовалось предоставить свидетельство о смерти первого супруга графини, было получено, и в тот же день пара обвенчалась в ближайшей церкви.
Невеста всё венчание находилась в состоянии счастливого шока. Её мысли скакали с одной на другую, начиная от красочных картинок того, что происходило в церкви, на мысли о том, как должно быть, когда выходишь замуж за любимого человека, и до невысказанной благодарности, что он её не отпустил тогда. Где-то внутри она продолжала себя ругать, что была такой глупой, когда решила сбежать. И всё это перекрывалось стократно огромным всепоглощающим счастьем.
Молодой супруг, измотанный ожиданием, которое из сладкой пытки превратилось просто в пытку, смог ещё относительно терпеливо доехать до собственного дома и даже произнести по пути пару-тройку предложений. Но стоило только карете остановиться, барон Редфорд подхватил новоиспечённую баронессу Редфорд на руки, на ходу извинился перед лордом и леди Уотсон и понёс своё счастье в дом на руках, нетерпеливо отмахиваясь от выстроившихся для встречи с баронессой слуг.
Быстрый взлёт по лестницу, громко хлопнувшая дверь, треск спешно сдираемой одежды, рвущиеся с губ признания в любви... С домом и слугами баронесса смогла познакомиться только через сутки.

Но это не стало для них рекордом. Ибо через несколько дней до них дошёл слух о женитьбе герцога Эксетера на одной шотландской мисс.
- Если мне не изменяет память, мы заключали на это пари, - Джордж с довольной улыбкой устроился на софе в их гостиной, наблюдая, как его молодая баронесса доводит до идеала букет в вазе, - И поскольку вы, моя божественная супруга, так и не определили условия, то я намерен выставить условие сам, - он залихватски вскинул бровь, принимая обманчиво-невинный вид, - И я желаю... - барон помедлил, - Желаю запереться с вами в нашей спальне и не выходить из неё, скажем... трое суток! Еду, я думаю, нам будут как-нибудь приносить под дверь, - прикинул он, - Забирать будем, когда они уйдут, потому что находиться внутри мы будем без одежды... Зачем нам одежда? - Джордж пожал плечами, и его губы изогнулись в откровенно порочной и грешной улыбке, - По рукам, моя леди?
- По рукам, мой лорд, - Эйприл сделала вид, что задумалась и через секунду глаза её зажглись азартным блеском. - Предлагаю ещё одно пари. Ставлю на то, что в ближайшие трое суток мы забудем о том, что в мире в принципе есть еда.
Следующие три дня барон и баронесса Редфорд занимались ужасно чувственными, откровенно грешными и совершенно потрясающими вещами. Эти три дня... и всю оставшуюся жизнь.
Хотя пари про еду Эйприл тоже проиграла. И, разумеется, ни капли об этом не пожалела.