Карта ролевой игры "Сказ про то, как девки на дракона ходили"

Не успели в шатре том дух перевести, как уже на театральные подмостки угораздило. Но конспирация дело тонкое, либо пан либо пропал. И опомниться я не успел, как на меня начали панталоны узкие натягивать, да с рющечками и прочей ерундой. Смотрю, Тавр книгу какую-то листает, да с картинками. Бублик взял, подошел и вместе с ним смотреть начал. А в голове как затворилось! Сцена за сценой, фраза за фразой, пьеса за пьесой, будто я всю жизнь свою в трико на сцене фертеля выделывал. Да это ж проще пареной редьки! Да только чуть бубликом не подавил, как услышал слова девицы Тавреной, что с Анфисушкой разговаривала:

Посмотрела на меня Анфисушка так нехорошо, что бублик плохо пролез в глотку. Ой, чую, сейчас что-то будет. Но сейчас отложилось. Напала на Тавра, Анфису и красу его труппа театральная, и давай их тоже в одежи облачать. Да как закончили, так нас четверых на сцену и выперли. Я в дальний уголок отошел и на Анфису покосился. А тем временем тишина такая состоялась, хоть ножом реж. Герадот за кулисами уже пятнами покрываться начал да волосы на себе рвать. Тут я и подумал, что спасаться надо, положение и зад свой. Увидал в сторонке череп. Схватил его, в позу встал и молвлю:
- О, бедный Йорик! Я знал его, Горацио...

Анкор, еще анкор!
Скрестим же шпаги,
Да и падем пред небесами,
Что даровали нам - любовь!

*пробегающий мимо паж*
Сия дуэль накалом отличалась.
Сцепились меж собою языки.
Но вся любовь на этом не скончалась,
Узрев на горизонте маяки.

*глядя себе под ноги и шагая тудысь-сюдысь*
Моя любовь: она меня вела
И подала совет мне; я за это
Снабдил ее глазами. Я - не кормчий,
Но если бы ты!
*резко поднимая голову, вскидывая руку и указывая перстом на Анфису*
Ты! от меня была
Так далеко, как самый дальний берег
Неведомых морей, то за таким
Сокровищем я б смело в путь пустился.

*разрывая на груди рубаху, и понимая, что дело пахнет жареным*
Как клясться мне в любви? Я клятву преступил.
Ах, лишь одной красе мы верность соблюдаем.
Но, изменив себе, тебе я верен был.
Мой дух, сей дуб, тобой, как ветвь лозы, сгибаем.
В тебе наука вся. Твои глаза - родник,
Где можно почерпнуть все радости ученья.
Тот, кто познал тебя, познания достиг;
Тот мудр, чей ум сумел тебе воздать хваленья.
Лишь неуч не придет в восторг перед тобой.
Коль горд я смею быть, горжусь, что обожаю
И пламя глаз твоих, и голос гневный твой,
Который музыкой небесной почитаю.

*опускаясь на колени пред кроватью и Анфисой*
О неземная, я простить меня молю
За то, что языком земным тебя хвалю.

Все еще театр

Мои слова нашли в Анфисе отклик:



И счастью моему уж не было предела. Так думал я, пока, держа ее в объятьях, не услышал:



От таких сладостных речей голова пошла кругом. Не просто люблю, а любим! Мечтал ли я когда-нибудь хоть о подобном?
- И я у ваших ног, и сердце от любви пылает, - закончил я ей в губы под занавес, и уста слились в страстном поцелуе.
Я перестал замечать все вокруг. Даже не помню, в какой момент пропал Тавр со своей суженной, что стало и моей мечтой.
- Так что, пойдешь за меня, душенька моя?
- Пойду, Твердушка, хоть сейчас пойду.
Снял я кольцо со своего мизинца и надел ей на пальчик. И скрепили мы союз наш волшебным поцелуем любви! Да не успели оторваться друг от друга, как оказались в новом месте - в Зачарованных горах.

Замок

В парадном зале разворачивалось фееричное действо - бал. Все пестрило и мерцало, лилось рекой. Здесь же были и остальные мои братья с красавицами женами. Отец сидел на троне и удовлетворенно поглядывал по сторонам. Все ж добился своего, старый хитрый дракон. Преобняв свою суженную, я отвесил ему поклон в пол, как в знак моей благодарности за все дары. Сейчас я был как никогда ранее одет и более чем прилично, под стать своей любы, которой так шло дивное длинное платье. Моя прелесть стала еще краше, а любовь, за то, что она рядом несмотря на мое происхождение, еще сильнее. Ее все интересовало, каков я в своем истинном облике. Любопытная. Зато моя.



Увел я Фисушку из зала в сторонку, да в укромное местечко. Так я по ней соскучился за день этот, что не было мочи. А еще очень сильно хотелось маленьких драконят. Прислонил я Фису к стенке и давай нацеловывать. А она отбиваться удумала.
- Тверд, ты ума совсем лишился? Здесь так много народу, негоже как-то.
- А ты на них не смотри, на меня смотри.
Оголил плечико и губами соблазнять принялся, опаляя шейку лебединую. Но не медленно, а суетно очень, да шепча попутно слава ласковые, как люблю, как хочу и как не могу без нее родимой. И все это время под юбку залесье пытался, которой будто не было ни конца ни края. А как подол нашел, так подхватил суженную, между ножек устроился и внутрь тела ее дивного ворвался, куда абонемент себе выписал надолго и счастливо. Обняла меня Фисушка и в шею ноготками впилась. А я давай делать дело свое страстное. Смотрю в глаза зеленые, стоны слушаю, и нарадоваться на нее не могу. Уста только целую, чтобы не кричала громко. И с именем ее кончаю вслед за любой своей. А коли в этот раз семя мое не примется, в этом зале (а в замке уж и подавно) еще полно других укромных мест.