Планета Х

Спала Лора в ту ночь плохо. Она долго не могла уснуть, без конца ворочаясь с бока на бок, а когда после 976й по счету овцы наконец забылась беспокойным сном - увидела кошмар. Ей снился гуманоид, очень похожий на того, которого они с Алекс не далее как днем слегка приголубили, но у этого чудища из сна было существенное отличие от реального - гуманоид был... беременным. Поглаживая себя по круглому животу такого размера, что там, казалось, может поместиться 3-4 зародыша этих милых существ, чудище открыло пасть, осклабилось в своей жуткой ухмылке, выставляя напоказ кучу острых зубов, и заговорило:
- Я могу иметь детей, а ты нет!
Выплюнув эти слова, гуманоид захохотал ей в лицо и смех его напоминал одновременно кваканье и лай. А потом из его пасти повалил морозный туман и кожа Лоры стала покрываться мурашками, зубы застучали и все тело сотряс озноб.
Она проснулась, резко села в постели и поняла, что как минимум одно ей не приснилось - модуль и вправду сковал ледяной холод.
На коме мигал сигнал тревоги, отовсюду доносились обеспокоенные голоса. Еще не отойдя ото сна, Лора нащупала ногами шпильки, в которых была вчера на ужине, скинутые наспех возле кровати и, надев их, встала. Открыв дверь своей каюты, выглянула в коридор и поток активно снующих туда-сюда людей унес ее к выходу с модуля. В условиях тревоги всем было не до нее, и вот так, в чем была - а именно в неглиже - Лора, двигаясь как во сне, вышла на Планету X, совершенно забыв об ЭЗК и бластере. Там оказалось еще холоднее, чем внутри корабля и, дрожа он холода, она даже не сразу поняла, что может спокойно дышать без защитного скафандра. Рядом с ней мелькали другие люди - точнее, наверно, синтетики, и, стуча зубами, Лора поинтересовалась, ни к кому конкретно не обращаясь:
- Что тут происходит?
Но ответа она не дождалась. Увидев, что их корабль оплетен какими-то белыми корнями, которые утягивают его под землю, Лора, влекомая женским любопытством и журналистским инстинктом, позабыв о холоде и обо всем на свете, кинулась к ближайшему отростку и со всей силы пнула его шпилькой.
- Ах ты, мерзость! - вырвалось из нее праведное возмущение. - Отпусти модуль! - И она снова пнула корень каблуком.
Пострадавший отросток испуганно сжался и отполз поодаль от ее разящей обуви. Но расплата не заставила себя ждать - другое щупальце схватило ее за лодыжку и подбросило в воздух.
- Вот черт! - Только и успела сказать Лора, отрываясь от земли и взмывая вверх.
К счастью, шпильки все еще были при ней. Извернувшись, она сняла туфлю с одной ноги и, нацелившись острым каблуком в щупальце, нанесла болезненный, как ей хотелось думать, удар. Но корень, хоть и дрогнул, тем не менее еще крепче сжал ее ногу. Лора сузила глаза, пытаясь дать понять своему безликому противнику, что не на ту он напал. Хотя выглядела она сейчас, должно быть, комично, вися вниз головой, с задравшимся неглиже, открывавшим тело - уже прилично, надо сказать, подмерзшее. Ну ничего, сейчас она разогреется на этой твари! И Лора принялась с тройным усердием колошматить коварного захватчика. Наконец враг не выдержал и откинул ее в сторону. Резкая боль обожгла кожу и пронзила все тело.
- Полное дерьмо. - Пробормотала Лора, лежа на спине и тупо глядя на небо недружелюбной планеты.

»» 22.09.16 17:11 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

Целовать Деметру на глазах у всех, рискуя быть обнаруженными - это было последнее, на что был способен мозг Хита, одурманенный примитивным желанием. Деметра была для него под запретом. Однако не менее желанна, чем статус Вестника. Ради него он был готов на всё – жил, дышал, делал все необходимые действия, чтобы получить заветный статус. Но для неё, кажется, он был способен даже на невозможное. Рисковать всем. Ради одной-единственной женщины. Вкус её губ был настолько необходимым, что перед потребностью их целовать схлынули все остальные, исчезло всё вокруг и стало неважным, пока тихий голос Планировщика не разрушил их единение. Хитклифф впервые испытывал такой страх, но боялся он не за себя и не за свой статус. Впервые за свою короткую жизнь он боялся за другого. Так сильно, что это переворачивало всё внутри. Планировщик накажет Деметру за её связь с Хитом. Снова и снова он говорил себе, что им нельзя быть вместе, нельзя разговаривать, нельзя касаться друг друга, но притяжение, которое постоянно существовало между ними, не давало никакого шанса сопротивляться. Хит не мог удержаться от Деметры, и это привело к тому, что теперь перед ними обоими маячит деактивация. Он подставил Деметру. Чувство вины заставило опустить голову и молчать в ожидании дальнейших указаний Планировщика.
Необходимо собраться и взять себя в руки, руководствуясь в дальнейшем только уставом и правилами. Никто не будет якшаться с дефектным синтетиком. Проще уничтожить доставляющую неприятности единицу. Ради безопасности Деметры Хит просто обязан оставить её в покое.
- Тебя вызывают, - насмешливо проговорил Планировщик, указывая взглядом на пищащий ком. С головой погрузившись в свои мысли, Хит не слышал ни единого звука. Ничего не оставалось, как выслушать указания Ригера и уйти, не взглянув на Деметру. Он не мог извиниться перед ней, утешить, не мог предоставить ей защиты и что-то обещать. Ничего не мог. Такова была реальность синтетиков - бесправных служителей человечества. Пытаясь потушить в себе революционный пожар, Хит сосредоточился на миссии, которая сейчас была под угрозой. То, что назначили главным, его, синтетика, говорило о чрезвычайности угрозы. Ранее Хит просто выполнял указания, сейчас он должен был встать во главе организованной группы, которая должна была выяснить обстановку и в случае крайней необходимости выйти наружу. Промедление убивало, но надо было действовать строго по инструкции.
Выпустили «пауков», чтобы они первыми разведали обстановку. Ситуация долгого ожидания не устраивала Хита. Ему хотелось действовать быстрее - разобраться с проблемой и вернуться на модуль, чтобы узнать, что происходит с Деметрой. За всю свою короткую жизнь он впервые поставил личное выше служебных обязанностей. Стоял возле выхода из модуля, Хит барабанил пальцами по обшивке, замечая за собой, что ему никак не успокоиться. Нервы явно были не в порядке. Он искал и не находил выход из сложившейся ситуации. Минуты превратились в час. Сигналов с «пауков» не поступало. Всё. Хватит. Ждать больше нельзя.
- Выступаем, - скомандовал он группе из десяти синтетиков, впуская в модуль вместе с открытием шлюза ещё больше холода.

»» 17.09.16 03:48 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

Кажется, мне вздумалось в эту ночь сфотографировать все звездное небо планеты Х в ближайших милях. Похоже, моя гиперактивность грозила хроническим недосыпанием не только мне, но и Эду. Я не знала, какие планы были у синтетика на этот вечер. Может быть, Эд хотел раньше лечь спать или поговорить со своими товарищами по оружию, обменяться мнениями. Вместо всего этого синтетик повстречал меня и вынужден был приступить к своей главной задаче – защищать человека.
Общество Эда вызывало во мне смешанные чувства. Во время вынужденного пребывания на “Моррейн” мне приходилось общаться с синтетиками, работающими бок о бок с людьми. За время общения с ними у меня не сформировалось окончательного мнения об этой расе искусственных людей. Мне было понятно, что с ними все запутано и сложно. Я наблюдала за ними, не спеша делать окончательного вывода. Синтетики невероятно походят на нас, людей, в своих действиях и поступках. Те, кто утверждает, что они - дети Нечистого, глубоко заблуждаются либо полные невежды. Признание синтетиков, как равноправной части общества - вопрос времени. Чем больше люди будут откладывать решение этой проблемы, тем острее она будет вставать, а поиск решения – болезненнее. Поглядывая украдкой на бластер в руках Эда, меня не покидала мысль, что только ограничительный код удерживает синтетика от… Но ведь эта раса превосходит человечество по параметрам выживаемости и выносливости. Синтетики незаслуженно находятся в рабском положении. При мысли о том, что они способны сделать со своими обидчиками при получении свободы, холод сковывал мое сердце.
- Все это неправильно! – отчаянно вскричала я, делая очередную фотографию. – Так не должно быть!
- С вами все в порядке? – поинтересовался Эд.
Я ничего не ответила ему и промолчала. Как мне было объяснить все те думы, что роем пролетали в моем сознании. Как рассказать о собственных мыслях, в которых сама окончательно не разобралась? Меня категорически не устраивало положение многих вещей в обществе, в котором приходилось жить. Смирение – не мой конек. Что делать? Выбрать путь мирного урегулирования проблемы. Необходимо поднимать общественное мнение по данному вопросу. Организовать хотя бы дискуссию на страницах “Вестника Ортакса”. Откинув назад голову, я нервно рассмеялась над собственным предложением. Называется, выбрала удобное место и время для подобной темы. Мне бы просто вернуться живой из этой космической дыры. А уж заводить с Лорой разговор на такую тему, учитывая, что цензура задушит этот проект еще в зародыше – казалось чем-то из разряда фантастики.
- Сделаем несколько фотографий вон там, - я указала на опушку джунглей, - и вернемся на модуль.
Эду ничего не оставалось, как последовать за мной. Наверное, он уже начинал привыкать к моим странностям: то нежелание общаться, то нервный смех. Я, кажется, нагло эксплуатировала синтетика, таская его по плато. Мне не было ведомо, удастся ли завтра вечером снова выбраться относительно незаметно на поверхность планеты и продолжить фотосъемку. Поэтому с жадностью старалась не упустить ни одного момента, пока по каналу связи не раздадутся чьи-то гневные окрики из-за самовольного выхода.
Мое внимание привлекли алые цветы, росшие у самой кромки джунглей. Я готова была поклясться, что днем их бутоны были закрыты. Вероятно, с началом ночи лепестки цветов раскрылись. Наверное, у них была ночная форма жизни. Решив не рисковать, я не сняла защитного шлема. Хотя мне так и хотелось вдохнуть их аромат. Но кто, знает, может их благоухание ядовито, а сами цветы являются хищниками. По крайней мере, на Ортаксе больше четверти века назад встречались подобные растения.
- Эд, а ваша таинственная Клэр - представительница боевой модификации? – спросила я, наводя ракурс на алые цветы, мерцавших серебром в лучах трех светил. – Вы познакомились с ней на Играх Влияния?
- Клэр - актриса в театре-кабаре “Дом Грома”, - неохотно ответил синтетик. Видно, он не привык, что малознакомый человек лезет к нему в душу. Или не хотел распространяться на тему личной жизни. – Я увидел ее на сцене после очередных Игр Влияния.
От меня не укрылось, как поморщился Эд, вспоминая те Игры Влияния. Снова яркое осознание того, что передо мной живой человек, а не бездушный механизм. Я вспомнила, как ужаснулась, увидев впервые Игры Влияния. В прямом эфире на моих глазах умирали синтетики, некоторые из них прощались с жизнью в страшных мучениях. Сколько своих друзей на Арене потерял Эд? Похоже, “Дом Грома”, известный своими откровенными и провокационными постановками, стал для него отдушиной. Меня поражало в этом синтетике сочетание машины для убийств и тяга к высокому искусству. Больше расспрашивать о личных пристрастиях, Играх Влияния и театре-кабаре не решилась. Вместо этого вспоминала рассказы коллег, побывавших в Кибер-городе. По их словам, Директория Хаоса – это гигантский мегаполис. Человек без проводника запросто потеряется там. Если местные жители ориентируются по трубам-венам, то пришлую личность и это не спасет. Хотя моим коллегам было не до любования Кибер-городом. Они старались как можно быстрее сделать свое дело и уехать оттуда. Как правило, в статьях “Вестника Ортакса” синтетики фигурировали в не особо положительном ключе.

Этот разговор состоялся, когда я только устроилась на работу в “Вестник Ортакса”. Во время обеденного перерыва у меня с коллегами зашла беседа о синтетиках. Я спросила, зачем уничтожать синтетиков по достижению ими тридцати лет. Почему они не могут жить больше. После моей реплики раздался коллективный гогот.
- Хантер, твои речи пахнут государственной изменой, - отсмеявшись, произнес Вильям Палмер, журналист, побывавший не один раз в Кибер-городе, где обзавелся сетью хороших источников. – Решила делать первый репортаж из застенка Эртрона?
- Разве это плохо позволить им жить дольше? – не унималась я. – А ограничительный код можно оставить, как способ превентивного влияния на то, чтобы они не думали бунтовать против людей.
Снова взрыв хохота.
- Хантер, ты, видно, не изучала основы современной экономики, - продолжил снисходительным тоном Вил Палмер. – Ты решила оставить без работы сотни жителей трех Директорий? Помни, в области производства синтетиков крутятся громадные деньги. Остановка потока производств вызовет мгновенно большую волну безработицы и недовольства людей.
С тех пор много воды утекло. С тех пор изменилась и я.

Сделав несколько фотографий, я с Эдом направилась к “Никс-1”. Мы шли молча, думая каждый о своем. Мне казалось, что на лице Щита читалось облегчение. Его внеурочное дежурство возле моей персоны подходило к концу. Наверное, он радовался, что скоро может вздохнуть свободно. Меня беспокоил вопрос, как незаметнее всего вернуться на корабль, чтобы не вызвать подозрений. Эду я наплела с три короба о том, что якобы мистер Варг поручил мне ответственное задание. На самом деле, это была моя журналистская самоволка.

Модуль был весь в огнях. Огоньки были повсюду, не только на обшивке корпуса “Никс-1”, но и возле модуля. Световые точки в хаотичном порядке перемещались в темноте. Это могло означать одно, что пока по непонятной причине часть экипажа вышла на поверхность планеты Х. Эти мерцающие огоньки были светом от фонарей, прикрепленных к шлемам ЭЗК. Зачем понадобилось поднимать глубокой ночью такое количество экипажа и выгонять их на улицу? Кого-то ищут? Меня? Не думаю. Что же тогда произошло?
Я взглянула на экран своего кома, на котором могла прочитать имена людей и синтетиков, к которым шла навстречу вместе с Эдом. Щит шел как ни в чем не бывало. У меня же сердце начинало прыгать в груди при мысли о том, что придется объяснять свое ночное гуляние по плато. Мне хотелось спрятаться за какой-нибудь огромный валун. Как назло, поблизости не было ни одного камня приличного размера.
- Стой! – в динамике шлема раздался недобрый голос. На меня и Эда в один момент несколько синтетиков навели свои бластеры. Холодок пробежал по моей спине. – Кто идет?
- Свои, Джек, - ответил спокойным голосом Эд. – Не узнаешь уже, старина?
Синтетики, как по беззвучной команде, опустили свое оружие, позволяя пройти к модулю.
- Почему вас вывели в ночь? – спросила я у Джека, вглядываясь в его лицо через защитный шлем. Лицо синтетика было обезображено шрамами. Готова была поспорить, что получил он эти отметины на Играх Влияния. – Ночные учения?
- Разгерметизация корабля, - пояснил синтетик. – Приказано выяснить причины.
- Кто командует группой?
- Хитклифф, законник.
- Шли бы вы отсюда, - раздался голос Эда, который перешел на индивидуальный канал связи со мной.
Конечно, мне было понятно, что Эд почувствовал вкус задания. Он и его товарищи видели во мне лишь обузу, помеху в выполнении поручения руководства. Но видно, эти синтетики плохо знали журналистов и не были знакомы с той чертой моего характера, из-за которой я не раз попадала в передряги.
Мое внимание привлекли белые корни, опутавшие модуль и тянувшие его под землю. Почва под “Никс-1” превратилась в зыбучий песок. На свой страх и риск я решилась на одну авантюру, пытаясь понять природу происходящего. Эти отростки имеют искусственное происхождение или наделены неким разумом? Расчехлив фотоаппарат, я легла на живот и аккуратно подползла к днищу корабля, между которым и почвой образовался небольшой зазор. У меня было несколько бесценных секунд, чтобы произвести съемку, пока эта брешь не закрылась. Кажется, я нажимала на кнопку затвора быстрее скорости света. Но тут же расплатилась за свое изрядное любопытство. Не успела я даже вскрикнуть от испуга, как мощный корень опутал меня вместе с фотокамерой и потащил за собой. С одной стороны, мне грозила участь быть утащенной под землю, с другой, стать раздавленной всей массой модуля. Живые путы столь сильно стиснули меня, что я не могла пошевелить даже пальцами. В тот момент, когда я мысленно начала прощаться с жизнью, неожиданно пришло освобождение. Эд, оказалось, продолжал следить за мной. Он выпустил из бластера пару лучей, попавших точно в корни. Видно, эти мощные отростки почувствовали боль. Так или иначе, гигантские корни отпустили меня. Этих драгоценных секунд хватило, чтобы сильные руки Эда оттащили меня в сторону. Едва отростки отошли от болевого шока, как со всей силой ударили по обшивке модуля.
- Видели?! – обрушился на меня синтетик, забыл в порыве праведного гнева о том, что перед ним человек. – Из-за вас эта дрянь разбушевалась! Не сунули бы вы свой нос в ту дырку, и стрелять бы не пришлось!
Я буквально задохнулась от возмущения. Он бы меня еще в Армагеддоне на Ортаксе обвинил!
- Вы в своем уме, вообще?! – продолжал рычать синтетик. – Вам ясно было сказано – не мешать!
- Знаете, Эд, не все проблемы в этой жизни решаются с пушкой в руках! – огрызнулась я на своего спасителя и таинственно улыбнулась. – Быть может, у меня есть более эффективное средство, чем бластер.
Кажется, мне удалось ввести Эда в некий ступор. Синтетик замолчал. Пользуясь моментом, я встала на ноги и отряхнула свой ЭЗК и взглянула на монитор кома. Ориентируясь на координаты кома, я нашла Хитклиффа. Мне хотелось понять масштабы бедствия и узнать, какие меры уже предприняты.
- Вы можете объяснить, что это за растение? – поинтересовалась я и кивнула в сторону белых корней.

»» 17.09.16 20:40 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

Чуть ранее и дальше.

Долгую-долгую минуту я не понимаю, что вспыхивает у меня перед глазами – россыпь звезд, усеивающих незнакомое небо, искры злости на себя самого или «мушки», вызванные отравлением мозга здешним воздухом.
И эти два источника света передо мной – ночные светила планеты или глаза Арьи? Я фиксирую на них туманящееся зрение, благодаря чему и остаюсь по эту сторону сознания, понимая, что вполне нормально дышу. Облегчение смешивается с негодованием, и я выдаю Арье что-то о «последнем желании идущего на казнь и предъявлении счета». В ее глазах мелькают нечто нечитаемое, ресницы вздрагивают, и мне кажется, что она нервно сглатывает.

- Не скажу, что идея отличная, - таким же хриплым, как у Арьи голосом заявляю я. – Она потрясающая. Уже вижу целый авторский альбом. Нет. Серию графических романов про Рыжую бестию. При таком раскладе парой вечеров дело точно не может ограничиться. – Хмурюсь задумчиво. - Первый выпуск назову «Убийственная красота». Или лучше «Безжалостная красота».

- Как трогательно, что вы, мисс Крауд, не хотите меня расстраивать, - шмыгаю носом, изображая умиления. – Честно говоря, Ригер по сравнению с вами кажется мне просто безобидным милашкой. Да что там Ригер. Варг, которого я до сей минуты считал непробиваемым самодуром.
Осекаюсь, осознавая, что сболтнул лишнего. Мне совсем не хочется, чтобы именно сейчас Арья стала задавать вопросы и выяснила, что я вовсе не синтетик. Пусть продолжает думать обо мне, как об универсальном. Сам не пойму, зачем вдруг мне понадобилось продолжать эту игру, но что-то сдерживало открыть рот и выдать рыжей бестии все, что я о ней думаю. Может быть, потому, что я перестал понимать, что я о ней думаю?
Я пытаюсь уравновесить свое состояние, стараюсь дышать размеренно. Надевая шлем, сосредотачиваюсь на том, что мы грубо нарушили регламент, находимся вне модуля и надо сконцентрировать внимание на окружающем пространстве, сохраняя здравомыслие и спокойствие. Но присутствие Арьи действует на меня как предупреждение о грядущем тайфуне: мысленно я готов ко всему, но понимаю, что противостоять стихии нет никакой возможности. Надо просто постараться выжить.
- Идем дальше? Или на этом ваша жажда приключений себя исчерпала? - интересуюсь у мисс Крауд.

Не успеваю согласиться с разумной мыслью, которую неожиданно выдает Арья. Делая первый полноценный вдох безопасного кислорода, подаваемого ЭЗК, с ужасом наблюдаю, как из темноты, создаваемой тенью от горной гряды, отделяется вереница силуэтов и направляется к модулю. Двуногие существа, демонстрирующие необычайную скорость передвижения и мощь, заметную даже на большом расстоянии, приближаются к модулю. На этом же расстоянии я всем своим все еще потрясенным человеколюбивым экспериментом Арьи организмом ощущаю опасность, исходящую с той стороны. И понимаю, что мы с мисс Крауд оказались заложниками собственной безалаберности.
Пробраться обратно на модуль мы не сможем – путь отрезан. Даже подобраться ближе незамеченными практически невозможно, ведь двигаться придется по открытому плато. Обходить окольными путями, прячась в тени, а затем засесть где-то и начать стрелять? Тоже сомнительная идея. На звук выстрелов могу сбежаться целые полчища монстров.
Смотрю на Арью. Она начинает инстинктивно отступать, не сводя с модуля ошеломленного, но без тени паники взгляда. Рука, в которой она сжимает бластер, дергается, и все ее стройное тело, обтянутое сверхпрочной оболочкой ЭЗК, ощутимо реагирует на внутреннее напряжение.
Я останавливаю свой порыв шагнуть к ней и обнять, давая понять, что не дам ее в обиду ни при каких условиях.

- Да что или кто угодно… - произношу, не сводя взгляда с отдаленного силуэта модуля, окружаемого стаей стремительных существ. – Мы здесь незваные гости. Следовало ожидать ответного визита здешних обитателей. И они явно не просто поздороваться намерены. Давайте-ка вырубим на всякий случай всю подсветку ЭЗК.
Оглядываюсь, чувствуя, как меня сотрясает толчками от резких выбросов в кровоток адреналина. Система жизнеобеспечения заботливо делает мне стабилизирующую микроинъекцию, но я не замечаю этого. Тянусь и хватаю руку Арьи, сжимая ее сильнее, чем следовало. Наверное, причиняю дискомфорт или даже боль, но подчиняюсь порыву, диктующему поступать так, чтобы не позволить чему-то плохому случиться с этой девушкой.
Мы продолжаем медленно отступать, а я, лихорадочно просчитывая варианты развития событий, вскидываю руку с укрепленным на ней комом, даю речевую команду включить аудиозапись и настроиться на частоту командного отсека модуля. Чувствуя на себе пристальный взгляд Арьи Крауд, быстро наговариваю сообщение:
- Внимание! Говорит Рэн Имаи... - дальше называю свой личный номер, то, кем являюсь в составе экспедиции и кратко излагаю, что мы с Арьей Крауд находимся вне модуля, и что модуль окружен неизвестными существами…
Теперь она знает, кто я на самом деле, но я не успеваю увидеть ее реакцию.
В этот самый миг мы оба замечаем, что со стороны горной гряды к нам (именно к нам, а не куда-то!) движется несколько темных стремительных силуэтов, подобных тем, что решили наведаться к модулю.
- Бежим! – Я срываюсь с места и несусь в сторону зарослей, темнеющей на фоне подсвеченного двумя светилами ночного неба. - Да бежим же отсюда!
Сам не знаю, почему решил бежать именно туда. Ведь на этой планете, о которой мы не знаем толком ничего, могут ожидать самые разные, непредсказуемые сюрпризы. И там, где их меньше всего ждешь.
И все же тащу Арью за собой именно к зарослям растений. Безумно? О, да. Но я слушаю свой инстинкт, которому доверяю сейчас больше, чем логике или голосу разума.
Арья делает первые два шага замедленно, будто раздумывая, потом послушно начинает двигаться, и, в конце концов, подстраивается под мой темп и скорость. Мы несемся к полосе растений, которая выглядит одновременно и как укрытие, и как западня.
Мы с Арьей обмениваемся красноречивыми взглядами на бегу и прибавляем скорость. Я не выпускаю ее руки, продолжая сжимать тонкую, хрупкую ладошку. Даже сквозь все слои наших ЭЗК ощущаю ее напряжение, тревогу. И силу, заключенную в этой женщине.
Почему-то именно сейчас, так неуместно и несвоевременно, мне приходит в голову, что Арья не совсем такая, какой кажется, какой привыкла себя являть общественности.
Она отчаянная, смелая. Но нежная, хрупкая и ранимая. Ненавидит показывать себя такой кому бы то ни было, даже близким. Но все же предел прочности не бесконечен, и это в ней проявляется спонтанно, когда сама того меньше всего хочет и ожидает.
Я сдерживаю нервный смешок, от того, что понимание этого приходит ко мне в такой непредсказуемой, опасной ситуации, да еще и на бегу, когда ноги «думаю» вперед разума. Но я испытываю прилив сил и обретаю дополнительную уверенность в том, что действую верно, направляясь именно к джунглям.
…Нас преследуют. Быстро и мощно.
Неизвестные обитатели несутся за нами, явно не с намерением установить дипломатические контакты. Это невероятное чувство, пробирающее до самых тонких нервных окончаний, в сотни раз сильнее, чем ощущение опасности от того, что тебя преследует в ночи грабитель или убийца.
- Арья! – ору я, стараясь переключить все внимание мисс Крауд на себя и на то, что собираюсь сказать. – Арья, слушай меня! Не сбавляй темп, просто беги. Я не знаю, куда нас несет, но чувствую, что поступаем верно.
Вдруг перехожу на «ты» и не поправляю себя. Поворачиваю голову к своей спутнице, ловлю ее ответный взгляд, и блеск решимости в расширенных зрачках. Молниеносно оглядываю черты напряженного лица сквозь оболочку ЭЗК и снова пожимаю ее руку, посылая молчаливый сигнал.
Оглядываюсь - от числа преследующих нас, отделяются два силуэта и прибавляют скорости, и их скорость явно превосходит нашу в разы. Один из преследователей пригибается в поверхности каменистой почвы и прет вперед, подобно торпеде.
Расстояние между нами сокращается. Он настигает нас…
Это координата, в которой жизнь уже оторвалась, откололась от общей связки всего живого во вселенной, и теперь трепещет на волоске. И можно только не дать этой связи порваться окончательно. Какими-то немыслимыми усилиями сохранить то, что не зависит от твоего желания.
Мне страшно как никогда в жизни, но в этот самый миг ученый-исследователь во мне подавляет чисто человеческий страх и включает в ЭЗК функцию панорамной записи, вполне трезво осознавая, что запись может запечатлеть последние мгновения нашего существования на этой треклятой планете.
…Мы добегаем до полосы зарослей на спринтерской скорости. Система ЭЗК давно реагирует на состояние наших организмов отвратно навязчивым звуковым сигналом, но я игнорирую все, кроме цели немедленно найти укрытие. Испариться из поля зрения наших преследователей. И здесь, вдалеке от модуля, я все еще не считаю хорошей идею пусть в ход бластеры.
- Держись! Просто беги! – твержу я негромко, дергая Арью за руку и надеясь, что она меня слышит.
Судя по ответному пожатию руки, мисс Крауд прекрасно слышит меня. Она бежит, не сбавляя темпа, и я испытываю несвоевременное чувство удовлетворения и невольно улыбаюсь мысли, которая становится для меня очевидной именно в этот миг. Никому я не позволил бы то, что позволил сотворить со мной несносной, возмутительной, лишенной сострадания и даже намека на гуманизм Арье Крауд.
В этот миг наши ноги, действующие явно независимо от уставших и захлебывающихся стрессом организмов, приближают нас к границе плато и джунглей. Еще несколько десятков метров и мы врываемся в густые заросли, инстинктивно взмахивая руками, отводя ветки и лианы, с которых срывается ночная роса и оседает на оболочке шлемов. Система ЭЗК тут же аннулирует помехи, восстанавливая видимость, а я задаюсь вопросом - на сколько хватит запаса энергии в наших костюмах? Ведь на бегу мы с повышенной интенсивностью использовали ресурсы и возможности скафандров.
Мысль отбрасывается, как не самая актуальная сейчас. Я отслеживаю лишь признаки движение за нами, шум и глухое рычание, издаваемое неутомимыми преследователями, и лихорадочно пытаюсь сообразить, куда двигаться дальше.
Вокруг нас мечутся неясные тени, динамики ЭЗК транслируют какофонию звуков, которыми потревоженные ночные джунгли реагирую на наше внезапное вторжение.
Боковым зрением замечаю просвет в зарослях и поворачиваю туда, едва не споткнувшись об выступающие из почвы переплетенные корни растений. Дергаю Арью, принуждая перепрыгнуть преграду, и мы мчимся дальше, не разбирая дороги.
- Попробуем добраться туда! – Я указываю рукой вперед, где за чуть поредевшими зарослями виден склон холма или какое-то скальное образование, темной стеной возвышающееся на фоне ночного небосвода.
Оттуда же слышен шум. Я не сразу определяю его природу, но, прислушавшись, сквозь гул собственного сердцебиения, понимаю, что это похоже на шум водопада.
Не знаю, что нас ожидает там. Я вообще ничего не знаю. Цель одна – найти укрытие любой ценой. Мы ломимся вперед почти вслепую, гонимые приближающимся хриплым дыханием наших преследователей. Они в ярости, и время от времени издают гневный рык, низкой вибрацией сотрясающий воздух и физически ощутимым импульсом проникающий даже сквозь скафандр.
Продолжаем свой нескончаемый путь сквозь заросли, яростно отбрасывая хлещущие нас со всех сторон ветви и лианы. Некоторые выделяют какую-то липкую жидкость, оседающую на шлемах ЭЗК несмываемыми следами, будто сверхпрочный клей. Это так раздражает, что я на бегу готов содрать шлем. Но мысль, что эти инопланетные «сопли» осядут на коже моего лица, останавливает.
- Смотри! Водопад! – ору я, резко меняя направление и увлекая Арью за собой, в сторону отражающего бледное сияние ночных светил потока воды, падающего с вершины холма, окруженного зарослями.
Водопад обрушивается в почти круглую «чашу» небольшого озера. Представления не имею, чем является здешняя вода. Может это концентрированная кислота или яд в чистом виде. Но все же продолжаю бежать, на ходу вспоминая данные из отчетов.
Мы огибаем озеро и достигаем холма. Того места, где шум мощного потока заглушает все звуки, а мириады водных брызг создают в воздухе туманную взвесь, скрывающую нас за пеленой. Мы ныряем под поток и оказываемся между завесой воды и каменисто-землистым отвесным склоном.
- Арья, ты видишь то же, что и я? - произношу, чуть замедляясь. Поднимаю руку и указываю на нечто, кажущееся мне в темноте проемом в скале. Это может быть просто обман зрения, результат преломления неверного ночного света сквозь толщу воды. Или же это наш шанс на спасение - небольшая ниша или вход в пещеру, где можно отсидеться.

»» 22.09.16 00:14 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса

До побега


- Безжалостной эта красота станет, если ей придётся постоянно ходить к тебе в гости на эту прелестную экзекуцию. Поэтому ограничимся парой вечеров, за время которых ты поймёшь, что моё общество не такое приятное, как тебе могло показаться за краткое время нашего знакомства, - отвечаю голосом, в котором так и сквозят нотки гуманизма и искренней заботы.
Почему-то перспектива видеться с Рэном на протяжении нескольких вечеров да ещё и в таких обстоятельствах - никто, разумеется, не воспринимает эти самые обстоятельства всерьёз - вызывает у меня странное предвкушение. Абсурд, да и только.

- Пф! - я фыркаю, испытывая раздражение. От того, что слова синтетика меня задевают. Хотя, не должны бы. С чего? Это всего лишь синтетик. Всего лишь Рэн. У него в крови - неприязнь к таким людям, как мы с Ригером или Варгом. Просто он слишком смел - или глуп? - раз заявляет мне это в глаза. А мне остаётся лишь сделать вид, что меня это не волнует: - Тем более, не стоит растягивать пару вечеров во что-то большее. Лучше пригласи на серию таких графических работ милашку-Винсента или самодура-Маркуса. А названия я тебе придумаю. "Мой красивый бука" или же "Самодур-милашка". Как тебе?

А дальше происходит то, что совершенно не укладывается у меня в голове. Ни при каких обстоятельствах. Ни в каких вариациях. Рэн... человек? Это понимание прошивает меня с головы до ног электрическим разрядом. Он с ума сошёл. Нет - ОН СПЯТИЛ!
Эти мысли хаотично скачут в моей голове всё то время, пока мы бежим от каких-то чёрных тварей, которые гонятся за нами по пятам. Окружающий мир мелькает перед моими глазами, несмотря на то, что мы окружены темнотой. Путь в никуда вспарывает тишину в моей голове бесконечными вопросами: "Как мы могли оказаться в такой передряге?", "Какого Нечистого Рэн мне врал?", "Ну и кто из нас больший идиот?". И таких вопросов тысячи. Они помогают сконцентрироваться и не начать паниковать раньше времени. А то, что я буду паниковать - очевидно. Мы с мистером Имаи, в неформальной обстановке - просто Рэном - попали в самую большую задницу, в которой оказывались люди Ортакса, со времён падения метеорита.

Мы поступаем верно! Он шутит? Мы вообще поступаем ни черта не верно! Начиная с момента, когда Рэн поддержал меня в том, в чём я так безалаберно ошиблась, заканчивая этой милой прогулкой под звёздами со всеми вытекающими последствиями. Но я лишь киваю и продолжаю бежать к джунглям. Очень быстро бежать, потому что страх подгоняет, нашёптывает то, что способно отключить возможность мыслить здраво. Мы несёмся в никуда, за нами по пятам следуют какие-то твари. Романтика! Учитывая, что Рэн держит меня за руку, то ли инстинктивно, то ли желая подбодрить, весь наш побег действительно можно назвать романтичным. Если бы не одно "но" - нас в любой момент могут настичь и прикончить. Лихорадочно мечущиеся мысли мало чем способны помочь мне понять, что же делать со всем тем, во что мы так неосторожно вляпались. И если раньше я во всём бы винила только себя, то сейчас мне абсолютно ясно - Рэн виноват не меньше, а то и больше моего. Сказал бы сразу, кто он, не было бы сейчас нас под этим звёздным небом. В непролазных джунглях, в которых нас может поджидать ещё большая опасность, чем та, что мчится за нами по пятам.

- Там может быть... - Что там может быть, додумать не успеваю. Вскоре мы уже стоим за потоками воды, на время укрывшись от физически ощутимой угрозы. ЭЗК работает из последних сил - ресурсы потрачены почти полностью, и батарей, естественно, у нас с собой нет. Чувствую себя участницей Игр влияния, с той лишь разницей, что здесь мне не выдали карту входа и я вообще ничего не знаю об Арене, на которой мы оказались.

Присмотревшись, понимаю, куда указывает Рэн. Наверное, вход в пещеру в скале. Либо смертельная ловушка, либо шанс на спасение. И я понимаю, что выбора у нас почти нет.
- Да. Давай скорее!
Последние два слова слетают с губ хриплым шёпотом. У меня больше нет сил на то, чтобы бежать куда-то. Никаких. Всё. Пусть там нас будет ждать ещё какая-нибудь местная тварь, я всё равно хочу туда, чтобы там отдохнуть. Хотя бы немного. А потом попытаться снова связаться с модулем и запросить помощь, если, конечно, с "Никсом" всё в порядке. Если нет - я отказываюсь предполагать, что в этом случае ждёт нас с Рэном.
Мы оказываемся в небольшой пещере, из которой есть узкий проход в следующую. Наверняка, тут целая цепочка переходов внутри горы. Но далеко забредать смысла нет. Просто не стоит больше рисковать. Наконец, я разжимаю пальцы, и Рэн выпускает из своей ладони мою руку. Мы в небольшой, но довольно уютной пещере - это удаётся выяснить, включив тусклое освещение. Надеюсь, снаружи его не заметят, а нам вполне хватит, чтобы составить впечатление о том, где нам повезло очутиться. Едва отступает страх, на смену ему приходит злость. Рэн провёл меня, как девчонку! И потешался надо мной всё это время. А самое главное - я заставила человека подвергаться опасности! Я! Инспектор ДВК!
Сорвав с себя шлем, который совсем скоро станет ненужным, я подлетела к Рэну и уткнула палец ему в грудь. Наверняка, со стороны смотрелась очень потешно, учитывая, что он возвышался надо мной на целую голову, но когда я злилась - совершенно не думала о таких вещах.
- Знаете кто вы, мистер Имаи? Вы - глупец, совершивший то, за что я не собираюсь вас прощать! - Я сделала глубокий вдох, полный праведного негодования. Кажется, не померла. Значит, дышать здесь можно, и то хлеб. - И, скажу вам по секрету, гораздо безопаснее для вас было оказаться снаружи с этими тварями, чем здесь с мисс-безжалостная-красота. Потому что я... я... Я очень зла!
Окончание фразы имело смазанный эффект. Из первой пещеры донеслось какое-то утробное фырканье, словно кто-то с силой втягивал воздух через огромные ноздри и выдыхал. Я дёрнулась к Рэну, практически вжимая его в стену пещеры, а себя - в его крепкое тело, обтянутое ЭЗК.
- Всеблагой, они что, добрались сюда? - жалобно прошептала я, нимало не надеясь на отрицательный ответ.

»» 31.10.16 00:45 Праздники в Директории Хаоса

В моих глазах стояли слезы, а я старательно прятала их за завесой ресниц, не позволяя соленым каплям упасть на вспыхнувшие стыдом щеки. Почему Маркус не отпустит меня? Не вышвырнет вон из каюты? Кого я хотела обмануть, разыгрывая перед ним ту, кем никогда не стану? Не себя ли в первую очередь? Я - разумная машина и все, что от меня требуется конкретно в этой экспедиции – охранять капитана и беспрекословно выполнять его приказы. Любая инициатива противоречащая уставу, в частности связанная с нарушением субординации – наказуема. Существует, правда, еще одна причина моего пребывания на планете, но она никак не связана с Маркусом Варгом лично, а значит, не должна влиять ни на качество выполняемой мной работы, ни на отношения начальник –подчиненная. Я так правильно обо всем рассуждала, что становилось тошно. Стоит мне поднять глаза на Марка и все правильные мысли покинут голову, освобождая место далеким от уставных. Мне пришлось собрать всю волю в кулак и не потянуться на носочках, чтобы прикоснуться пальцами к плотно сомкнутым губам капитана, провести до правого уголка и разгладить глубокую складку, которая появлялась чаще всего, когда он углублялся в размышления. Как сейчас. Я не могла знать о чем он думает и как отреагирует на мои слова. Для этого мне элементарно не хватало опыта в общении не только с мужчинами, а с людьми вообще. С первого дня на «Никс» я избрала неверную тактику поведения. Косвенно это могло повлиять на исход моей секретной миссии.
То-есть, он вовсе не собирается избавляться от меня… Приподняв лицо, я косо взглянула на Маркуса и вновь вернулась к не ахти увлекательному изучению миниатюрного графического узора на канте пуговицы. Конечно, у меня неплохие характеристики, я быстрее многих синтетиков своего класса, показатель меткости составляет 10 из 10 возможных. В природе не существует оружия, с которым я не была бы на «ты», а еще… Маркус смотрел мне прямо в глаза с некоторым удивлением. Не просто смотрел – изучал. Под рентгеновским взглядом капитана я окончательно растерялась, взмахнула ресницами, разрывая зрительный контакт. В голове ни единой связной мысли. Только кровь бухает в висках все сильнее и сильнее.
- Значит мне пооказалось, сэр… - наконец я отмерла, захватила побольше воздуха и заговорила, старательно проговаривая каждый слог и удивляясь, что вообще умудрилась разомкнуть скованные неуверенностью губы, - что вы недовольны мной, как личным телохранителем. И я не вижу ничего странного в том, что если бы вас не удовлетворял уровень моих профессиональных навыков, вы имели полное право заменить меня на более опытного стрелка.

Дернув головой вверх и в сторону, как от пощечины, я воззрилась на капитана с видом оскорблено добродетели. Да, я всего лишь синтетик и с высоты своего опыта и должности он вправе говорить мне все, что угодно. Трудно отрицать, что элитные модели хватались за любую возможность обрести Статус и некое подобие номинальной свободы. Как и то, что многие предпочитали самый простой и действенный способ. Меня покоробило другое – Варгу без видимых на то причин взбрело в голову, будто я намерена прыгать из постели в постель, пока не добьюсь ликвидации кода. У меня что, на лбу набито крупным шрифтом – «подстилка для планировщиков»? Досадно. Когда нужно говорить – глотаю слова, едва ворочая одеревеневшим языком, а когда сам Всеблагой велел помалкивать - из меня прет длинными очередями, пока не сядет батарея. Тушите свет и готовьте медкапсулу. Малышка задалась целью загреметь в карцер до конца миссии.
- Сэр, полагаете я сплю и вижу, как бы понадежней окопаться под боком у одного из наших высоких гостей с целью добиться их благосклонности? – язык не повернулся сказать «вытрахать из одного из планировщиков пропуск в «рай»», зато я недолго думая прошипела, - Никак в толк не возьму, то ли вы заботитесь о своем синтетическом бодигарде, то ли тонко намекаете, что в вашей постели у меня гораздо больше шансов на успех.

Когда Маркус замолчал, я готова была вырвать себе поганый язык. Всеблагой, мне никогда никто не говорил такого, и вряд ли я впредь услышу подобное в свой адрес. Если быть откровенной до конца, я не совсем понимала Маркуса. Вероятно он просто решил подшутить надо мной, но мягкость в голосе и какая-то неуверенность, с которой он бросал на меня короткие взгляды не вязалась с обычной суровой холодной манерой капитана разговаривать с подчиненными. Странно, но сейчас я как никогда ощущала себя человеком. Женщиной. И не видела ничего преступного в том, чтобы хотеть быть приметной и желанной для одного-единственного мужчины, настолько сильно взволновавшего меня с самой первой встречи, когда мы случайно столкнулись в одном из коридоров модуля.
Прежде, чем я успела подумать, что в очередной раз неверно истолковала, извратила смысл слов Маркуса, почва уплыла из-под ног. На задворках памяти мелькнуло, что когда-то очень давно, в прошлой жизни я уже испытывала точно-такое же прикосновение, позволяющее чувствовать себя особенной. Единственной. Прикрыв глаза, я подалась чуть вперед, навстречу теплой ладони Марка. Мне было совсем неважно, что он говорит, главное, что он все еще рядом. Так близко. Его дыхание шевелит короткую прядку на моем виске, а пальцы нежно касаются лица.
Смутное чувство, что это уже было - подобно кратковременному помешательству, специально выдуманному для утратившей ориентиры малышки Ноэль. Меня неотвратимо затягивало в омут знакомых ощущений. Стоп. Нужно собраться, успокоиться, не метаться из крайности в крайность. К чему отрицать, меня влекло к Маркусу, с каждой минутой все сильнее, настолько, что мозг начал страдать от галлюцинаций. Как на зло, вместо осадить очередным категоричным замечанием , или суровым взглядом, капитан просил оставаться в поле его зрения, будто я значила для него гораздо больше, чем кибер-телохранитель, каких у него на службе перебывало десятками.
- Хорошо, - тихо пообещала, вовсе из боязни расправы, а потому, что он просил. Меня швырнуло о стену, когда модуль резко тряхнуло, и тревожная сирена пронзила тишину каюты . Раскинув руки, я заскользила ими по стене, чтобы не упасть, попутно бросив на Маркуса вопросительный взгляд. По привычке выдернула оружие из прикрепленной к ляжке кобуры , прежде, чем обрела равновесие. Маркус метнулся к двери и выглянул в коридор, но быстро вернулся. Он ничего не объяснял, но и так понятно, что у нас проблемы. Возможно кто-то или что-то пытается пробраться на борт снаружи. После увиденного на берегу моря я бы не удивилась. Члены экспедиции до сих пор владели весьма туманными представлениями об обитателях планеты.
Удержавшись от реплики, я отерла теплую влагу, сочившуюся из прокушенной губы и утвердительно кивнула. Система безопасности предупреждала о разгерметизации корабля , членов команды просили оставаться на местах и не покидать его пределы. Едва ли разгерметизация произошла из-за столкновения модуля с чем-то неизвестным. Скорее всего, пока большинство веселились на вечеринке, особо рьяные исследователи решили совершить ночную прогулку. Людей хлебом не корми, а дай поработать сверхурочно и попутно найти приключения на непоседливую задницу . Сняв минибластер с предохранителя, я вышла в коридор вслед за Маркусом, связывавшимся с кем-то по кому, догнала его и зашагала чуть позади, приноравливаясь к уверенной походке капитана. Спрашивать сейчас о произошедшем было несподручно, едва ли Марку успели предоставить исчерпывающую информацию об обстановке на Никсе, потому до кают-компании я хранила молчание, тревожно оглядываясь по сторонам и ожидая дальнейших распоряжений.

Время вокруг замерло настолько, что начало давить на виски. Что делать? Что теперь делать? Что сказать? Или молчать? Уйти или остаться? Ждать указаний планировщика?
Хит так же не реагировал ни на что, пока Дэвид не прервал тишину. Вернее, тишину до него прервал ком Хитклиффа, но его мы не заметили. Я не смотрела на Хита. Не смотрела на Дэвида. Я просто ждала. Не знаю чего. Наверное чуда. Или может...
Хит ушел. Он не взглянул на меня и правильно сделал. Я же не удержалась и бросила мимолетный взгляд вслед уходящего законника. 
- Идем, Деметра, - голос планировщика спокоен. По спине пробежал холодок и я передернула плечами. 
Я подняла с пола бластер и пошла за планировщиком. Я шла с понурой головой, и я понимала, что нарушила договор и виновата в этом, но почему-то я не чувствовала за собой вины. Умом я понимала, но сердце не слушалось.
Мы вошли вновь в каюту Дэвида. Я снова встала как нашкодивший ребенок в центре комнаты и опустила голову. Бластер болтался в руке, как веревочка.
- Он не периодически посещает твой КИР, не так ли?
Я сглотнула. Ничего не ответила и не подняла головы.
- Ты же сейчас понимаешь, что нарушила договор. Там же четко прописано! - мужчина резко повысил голос. - Никаких взаимодействий! Без моего разрешения! - его громкий звенящий в тишине комнаты голос врезался в мои уши и заставлял сжаться в комок. 
Мужчина стоял за спиной неподвижно, но я чувствовала его пронзительный взгляд на своем затылке. Холод в каюте еще был и пар из моего рта всё чаще вырывался от волнения. Дэвид обошел меня и встал напротив. На его лице читалось презрение и ненависть. Желваки подергивались на скулах, а ноздри напряженно замерли. Он впивался в меня своим колючим взглядом, а я в страхе смотрела на него и старалась унять дрожь в коленях. Никто еще меня так не пугал, как он. 
- Нравится себя предлагать? - с ухмылкой произнес планировщик. 
- Я не предлагала, я... просто я... это, - попыталась ответить я, запинаясь. Мою щеку опалила звонкая пощечина. Кожу моментально зажгло. Я резко вдохнула, и затаила дыхание, чтобы сдержаться и не взвизгнуть. С силой сжала бластер в руке и снова посмотрела на Дэвида, стиснув зубы.
- Да? Ты только лизалась в углу, как шлюха!
- Я не лизалась! - с горечью выкрикнула я в ответ. - Я не шл... 
Дэвид снова замахнулся и собирался ударить меня, но я... Не знаю, о чем я думала в тот момент, стоя перед своим нанимателем, хотя, больше подойдет слово «хозяин». Но я невольно среагировала и поймала его руку, остановив ладонь возле своего лица. Гневно сжала губы, тяжело дыша.
- Я тебе не шлюха! - договорила я, с невесть от куда взявшимся гонором.
Дэвид ничего не сказал. Только вдарил по моему лицу кибернетической рукой так, что я отлетела к стене, сбив по дороге своим телом маленький столик и выронив бластер из руки. В голове стоял жуткий звон, во рту был нестерпимый привкус крови. Слезы хлынули из глаз от боли. Я лежала на полу и прерывисто дышала, пытаясь собраться себя в нечто похожее на синтетика, а не валятся беспомощной тряпкой. Дрожащей рукой прикоснулась к припухшему уголку губ, вызвав резкую боль. На кончиках пальцев осталась кровь. Приморгавшись, я увидела её и на полу, перед собой. Я испытывала в челюсти дикую боль. На языке чувствовала вкус крови. Кажется я прикусила щеку, потому что внутри сильно щипало, как и нижнюю губу.
Дэвид стал подходить ко мне. Я напряглась. Не могла унять дрожь, и не могла подняться так быстро, чтобы не смотреть на него снизу вверх, как поверженное животное.
- Теперь ты не сможешь лизаться по углам с каждым встречным!
С гордым видом выдал планировщик. Я же боялась, что он может еще что-нибудь сделать, решив, что этого не достаточно. Все мышцы в моем теле напряглись, если вдруг придется защищаться. Но очередного удара не последовало. 
- Ты можешь делать что хочешь у себя в КИРе, но здесь ты будешь делать только то, что прикажу тебе я!
Я ничего не ответила. Вряд ли я сейчас вообще смогу разинуть рот, чтоб хотя бы съесть что-то с вилки. Опустила взгляд, медленно подтягивая к себе колени, и на дрожащих руках пытаясь приподняться.
- Будешь сидеть здесь! - Этот его приказной тон окончательно вогнял меня в какую-то безнадегу. Хотелось опять забиться в угол и никого не видеть.
Дэвид отошел от меня, и что-то собирал на своем столе. Потом перекинулся несколькими фразами с охраной. Я же наконец собрала свои конечности в кучу. Оказалось, что приподнявшись, у меня закружилась голова, и вставать на ноги так сразу я передумала. Если, конечно, нет желания еще и голову себе разбить.
- Этот кейс, - он подождал пока я подниму на него свой взгляд и продолжил: - Ты за него в ответе. Это ясно?
Я закивала головой, но это его явно не устраивало и он продолжал смотреть на меня и взглядом втаптывать в пол.
- Д... - боль в губе усилилась. - Да... - выдавила я из себя.
- Я не понял тебя! - гаркнул он.
Я собрала все силы в кулак и ответила:
- Да, Дэвид, я поняла. 
Я старалась изо всех сил сохранить невозмутимым лицо, превозмогая боль, которая отражалась во всей голове, словно глухое, тяжелое эхо. Смотря на мужчину снизу вверх, я почувствовала, как щекотно скользит капля крови с губы по подбородку.
- Отлично! - снова одарил меня презренным взглядом планировщик и вышел из каюты.
Я опустила голову и тяжело выдохнула. Еще никогда я себя так паршиво не чувствовала, даже когда попадался неадекватный потрошитель. В который раз я спрашивала себя: зачем я ввязалась в эту авантюру? Что я хотела доказать, да и кому? Себе? Или Хиту, назло?
Хит... Он единственный свет в этом ужасном жестоком... модуле. И я его так подставила! Как я могла? Надеюсь на него не пала та же тень, что и на меня. Я буду стараться любой ценой не допустить этого. Надеюсь, всё обойдется.
Поднялась на ноги, ощутив легкое головокружение, и прошла в ванную комнату. Вид был ужасный. На опухшей щеке красовалось красное пятно. Левый уголок губ был тоже припухшим и покрасневшим. Но самое неприятное было то, что возле уголка на нижней губе была приличная трещина, из которой еще выделялась кровь. Шевелить челюстью, даже слегка, было больно. Я брызнула холодной водой в лицо. Рану защипало и я зажмурилась, упершись руками в стену. Перевела дыхание и посмотрела на себя в зеркало.
Кого я обманываю? - На глаза снова навернулись слезы и я зажмурилась. - Почему я не могу принять то, что есть. То, кто я есть. - Сжала кулаки. - Глупая. Хит прав, я глупая. Я та, кто я есть. Синтетик, модификация АБМ000. Слуга плоти.
Я снова умылась холодной водой и поморщилась. Вернулась в комнату. Никаких портативных медицинских устройств в комнате не оказалось. А я так хотела подлечить себя. Страх за то, что это увидит Хит переполнял меня и тревожил. Если уж он так вспылил из-за синяков на шее, то что будет, если он увидеть это?
Пришлось оторвать кусок ткани от своей футболки и намочить её холодной водой. Почему-то, когда холод касался щеки было не так больно. Взяла бластер и села у стола, где стояла драгоценная коробочка Дэвида.
Как бороться с любопытством? Не знаю, почему я такая. Наверное я вышла дефектной. И когда это вскроется меня отправят на перепрограммирование, перепланирование или вообще на полную переделку. Деактивацию.
Я не удержалась и полезла в коробочку, но та оказалась закрыта. Все мои попытки вскрыть её не увенчались успехом, и через некоторое время я разочарованно вздохнув, оставила её в покое.
Что это за шорох?
Я стала озираться по сторонам, пытаясь отыскать источник странного звука. Словно кто-то ползал вокруг, перебирая маленькими шуршащими ножками. Но я никого не видела. Заглядывала в ванную комнату, под кровать, в каждый темный уголок, но ничего не обнаружила. А звук все продолжался и усиливался. Он начал сводить меня с ума. Уже казалось, что это у меня в голове шуршит и шипит.
Шипит? Или это уже у меня в голове шипит?.. Я схожу с ума?
Оттащила стул в центр каюты и села на него с ногами, обняв одной рукой кейс Дэвида. Второй крепко сжимала бластер.
Я чувствовала, что кто-то ползает вокруг меня, и я теперь в его центре. Мне никуда не выйти, да и выходить мне никуда нельзя. Но почему я ничего не видела? Может что-то в воздухе есть? Пробралось из вентиляции и я надышалась, и теперь у меня либо звуковые галлюцинации, либо зрительные и я просто ослепла. А может это нечто и пробралось из вентиляции сюда?..

»» 23.09.16 09:16 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

За потоком воды действительно скрывается вход в толщу скалы.
Пробравшись через нагромождение валунов, мы попадаем в узкий проход, где тут же пригибаемся, чтобы не задеть шлемами нависающие сверху неровные выступы. Мне здесь тесновато, плечами я касаюсь стен. Никогда не страдал клаустрофобией, но сейчас мне становится неуютно, оттого, что ощущаю себя в западне, из которой нет выхода. Но инстинкт подсказывает, что лучше теснота, чем монстры снаружи.
Тусклые лучи наших фонариков, включенных на минимум освещения, позволяют различить, что чуть впереди есть брешь, возможно ведущая в пещеру или в следующий коридор, являющийся частью лабиринта.
Мы с Арьей шумно дышим, не в силах пока произнести ни слова. Не смотрим друг на друга, но я все еще чувствую ее руку в своей и через это прикосновение ощущаю ее напряженность. Снаружи до слуха долетает только шум воды и отдаленные крики ночных обитателей. И пока никаких признаков того, что нас преследуют.
Мы делаем несколько осторожных шагов вперед и оказываемся в пещере, размеры которой трудно определить. В темноте наверху что-то едва различимо светится, но совершенно невозможно установить, что (или кто) является источниками этого бледного свечения и на каком расстоянии от нас они находятся.
Я прибавляю мощности фонарику с намерением немного осмотреться, при этом сознавая, насколько это может оказаться рискованным. В темноте могут обитать твари почище тех, что преследовали нас снаружи. Мы действительно в пещере, но ее размеры по-прежнему сложно понять – часть пространства теряется в темноте, куда не достает луч фонарика. Сверху нависают сталактиты, впереди и чуть в стороне от того места, где мы остановились темнеет еще один пролом. По неровным выступам стен стекают капли воды и образуют небольшой водоем посередине пещеры.
Собираюсь открыть рот и сказать, что можно здесь немного передохнуть и помыслить, что делать дальше, как рука мисс Крауд резко выскальзывает из моей. Через слои ЭЗК чувствую, как электризуется воздух от рвущегося наружу гнева Арьи, который она, судя по всему, больше не собирается сдерживать. Моя спутница отстегивает и срывает свой шлем, делает судорожный вдох и, тряхнув рыжеволосой головой, решительно шагает ко мне.

- Ай! – восклицаю удивленно, когда получаю ощутимый тычок в грудь. Тонкий пальчик рыжей бестии врезается в мышцы, как стальной гвоздь. – Это больно, - говорю, потирая основательно ноющее место. – В ДВК одобряют не только проведение незаконных опытов над живыми существами, но и обучают запрещенным приемам секретного боевого искусства? Что-то типа «Смерть от пальца».
На всякий случай немного отодвигаюсь от воинственно настроенной мисс Крауд. В голове мечутся мысли, вызванные страстным желанием сказать все, что я думаю о самой Арье и о ее праведном гневе.
«Надо же! Мисс «Я планирую и мне нужно» разозлилась и не простит! Как же жить теперь без ее прощения! Что вообще делать инспектору ДВК в научно-исследовательской экспедиции?! Расхаживать по коридорам, крутя попой? Очень симпатичной попой, надо признать…» - я мотнул головой, понимая, что очень несвоевременно отвлекаюсь от сути. – «Втемяшила себе что-то в голову. Не удосужилась даже посмотреть, кто входит в состав экспедиции. И не похоже, что она умеет вовремя останавливаться. Я тоже, конечно, молодец, но не мог же я позволить, чтобы эта девица ушлепала наружу одна. Или с кем-то другим».
Вот так среди всего этого безумства внезапно обнаруживается ключевая причина моей глупости. И даже объяснение ее попыткой утешить самолюбие уязвленного ученого, отстранённого по неизвестной причине от основных исследований, уже не выглядит убедительным.
Тоже снимаю шлем, аккуратно закрепив его на специальном карабине скафандра. Делаю все нарочито неспешно и старательно, не торопясь отвечать на гневный выпад. Слышу только возмущенное сопенье Арьи. Слишком громкое сопение и какое-то поразительно неизящное для хоть и страшно рассерженной, но хрупкой девушки.
Внезапно сопение превращается в громкое фырканье, и теперь не палец рыжей колючки, а вся она врезается в меня, припечатывая к неровной каменной стене.

Инстинктивно обхватываю Арью руками и разворачиваюсь. Теперь она оказывается зажатой между мной и стеной. Чувствую, как все ее гибкое напряженное тело дрожит. Не разжимая объятий, наклоняюсь и, касаясь губами девичьей щеки, шепчу едва слышно:
- Тише. Ничего не говори, не дергайся и постарайся дышать очень тихо.
Выключаю фонарь, и мы оказываемся в почти полной темноте. Только все то же непонятное призрачное свечение слегка разбавляет мрак. Хорошо бы надеть шлемы – они заглушат звуки наших голосов, дыхания, да и запах замаскируют. Этот тонкий аромат, исходящий от волос Арьи, точно совсем нездешний.
Но начнем возиться, щелкать и шуршать и только привлечем внимание кого бы то ни было, затаившегося где-то совсем близко.
- Держись за мной, не лезь вперед и приготовься стрелять, - еще тише шепчу я.
Дыхание Арьи становится ровнее, она понимающе кивает. Чувствую, как ее рука тянется к бластеру, укрепленному на поясе скафандра. Продолжая одной рукой обнимать Арью, второй тоже берусь за оружие, снимая блокировку. Разворачиваюсь, сохраняя тесный контакт со своей спутницей. Это скольжение тела по телу в плотном неразрывном соприкосновении вызывает массу внезапных ощущений, совсем сейчас неуместных, но ничего не могу с собой поделать – рыжая колючка действует на меня как отрава, мутит и размягчает мои мозги.
Сглатываю и стискиваю зубы, свирепея на самого себя.
Бесконечные мгновения мы прислушиваемся, пытаясь точно определить, с какой стороны доносятся звуки. Кажется, возня где-то прямо по курсу и совсем недалеко.
Я собираюсь включить фонарь, направляя его в сторону затаившегося противника, слабо надеясь, что внезапно вспыхнувший свет ошеломит его. Может быть, у нас будет секундное преимущество, чтобы нанести удар первыми.
- Сейчас включу фонарь. Будь готова, - выдыхаю я, чуть повернув голову к Арье.
Вскидываю сразу обе руки. Яркий луч фонаря прорезает темноту, мой палец почти нажимает на спусковой рычажок бластера, но… в последний миг замирает.
- Что за хрень… - хрипло произношу я, вглядываясь в то, что скрывала тьма.
У противоположной стены пещеры, за частоколом сталактитов и сталагмитов лежит огромная туша. Тварь, величиной с детеныша кита, бесформенная, как плотно набитый чем-то кожистый мешок, она пыхтит и страдальчески вздыхает. Луч фонаря позволяет разглядеть горбатую спину монстра, покрытую темно серой плотной безволосой шкурой.
Арья за моей спиной замирает, переставая дышать, и хватает меня за предплечье, сжимая его тонкими, но поразительно сильными пальцами, как клещами.
Пару секунд мы молчим и смотрим. Потом я быстро обвожу пространство лучом фонаря, направляя туда же бластер, и убеждаясь, что никого и ничего тьма больше не скрывала.
- Хочу подойти ближе и посмотреть, что это за хрень, - произношу я, не отводя взгляда от пещерного монстра. – Можешь остаться здесь, но держи оружие наготове, – обращаюсь к Арье.
Она быстро отрицательно машет головой.
- Тогда иди за мной и не вылезай, - придерживая ее одной рукой за своей спиной, делаю первый шаг вперед. – Если что - беги туда, откуда мы пришли.
Мы подходим ближе, но всего на пару метров, стараясь не отдаляться от выхода из пещеры. Вдруг это чудище только кажется неповоротливым и припустит за нами, продемонстрировав неожиданную прыть. В узкий проход, ведущий из пещеры, свою тушу оно точно не протиснет. Если, конечно, не умеет сдуваться, превращаясь еще во что-то.
Эта мысль мне совсем не нравится, но мы уже здесь и снаружи нас ждет реально проявившаяся опасность.
Я немного убавляю яркость фонаря и направляю его на монстра, который снова громко вздыхает, точно выброшенный из воды кит. Почти овальное тело колышется как желе. Вдруг монстр начинает волноваться, дрожать, и мы с Арьей синхронно делаем шаг назад. Чудище приподнимает одну сторону туши, и мы замечаем крошечные отверстия, похожие на глаза, затянутые мутной пленкой, а ниже - прорезь, которая раскрывается шире, превращаясь в широкую беззубую пасть. Из пасти вырывается вздох такой силы, что способен поднять шторм на море.
- Оно, кажется, слепое, - произношу я, осматривая монстра. – И не похоже, что эта штука отличается особой подвижностью. Но ему, судя по всему, не нравится свет. Оставим его в покое.
Мы возвращаемся на место и, потоптавшись на месте, усаживаемся на каменистых выступах. Я пристраиваю фонарь на полу пещеры возле своих ног, отвернув лучом к стене. Смотрю на Арью, в ее глазах до сих пор бушует пламя ярости.
- Надо попытаться связаться с модулем, - говорю я очевидное, чтобы что-то сказать. – Подозреваю, что у них там тоже сплошное веселье творится.
Монстр продолжает пыхтеть и вздыхать, слышно, как капает вода и что-то где-то шуршит и осыпается. Воздух кажется напряженным, и не только потому, что мы с мисс Крауд попали в такую переделку. Мы без приглашения влезли в чужой мир, потревожили его, и этот мир теперь говорит нам, что не рад нас видеть.
- Хочешь пить? – спрашиваю Арью. Отстегиваю от пояса скафандра флягу с водой, взятую на модуле, и протягиваю девушке. – Ресурсы наших ЭЗК почти все израсходованы, но у меня есть еще два малых блока питания. Их хватит, чтобы поддержать какое-то время работу встроенного оборудования. Кстати, давай взглянем, что за гады за нами гнались. Я включал панорамную съемку во время погони.
Мы ведем себя, как два недруга, вынужденных сохранять временное перемирие перед лицом общего врага. Смотрим запись, не обмениваясь ни словом, лишь чуть ближе садимся друг к другу. Я снова ощущаю тонкий аромат волос Арьи и тайком смотрю на ее профиль, на абрис нежных щек и ярких полных губ. Ее рот похож на спелый плод.
И тут мне в голову снова лезет всякое несвоевременное, распаляя и без того богатое воображение и заставляя тело реагировать на близкое присутствие этой девушки.
…Чудища, что гнались за нами напоминают монстров из больных кошмаров – мощные, мускулистые, быстрые, как ветер, с двумя рядами зубов, похожих на кинжалы, торчащие из рыкающих пастей. Они явно хищники, способные разорвать жертву одним ударом когтистой лапы и превратить человека в фарш одним прикусом челюстей.
- Значит, говоришь, за пару вечеров можно понять, что твое общество не самое приятное? – хмыкаю я. – Готов был поверить, что так и есть, пока не увидел вот их, – тычу в экран кома. - Они мне кажутся куда неприятней. Предпочел бы провести время с тобой, даже если тебе все еще будет хотеться меня убить. И все равно по какой причине.
От созерцания «вдохновляющего» ролика отвлекает внезапно вспыхнувшее над нашими головами голубое свечение. Мы вскидываем головы, одновременно хватаясь на оружие и вскакивая на ноги. Я тянусь к Арье, инстинктивно задвигая ее к себе за спину.
Мы замираем – своды пещеры озаряются сиянием, которое исходит от свисающих сверху существ (или растений). Они похожи на кружевные водоросли, растущие на каменном потолке.
Видимо, ранее именно они издавали едва различимый бледный свет. Теперь же, по какой-то причине это сияние усилилось. И если бы мы не оказались на чужой враждебной планете, то это зрелище можно было назвать завораживающе красивым.

»» 31.10.16 16:16 Праздники в Директории Хаоса

В момент, когда синтетики всем честным народом увидели члена Протектората без защитного шлема и в неглиже, со всей дури лупящего шпилькой узловатый белый корень, у Хитклиффа закончился лимит на удивление. Он даже бровью не повёл. Пребывая в режиме боевой готовности, он мельком отметил, что отсутствие шлема не мешает дамочке свободно дышать. Хит не спешил снимать свой шлем, несмотря на то, что, по всей видимости, Планета обладала нужным уровнем кислорода - он не хотел рисковать и не доверял даже тому очевидному факту, что некоторые разгуливают без шлемов. Вдруг в воздухе находятся какие-то вредные примеси, которые могут осесть в лёгких.
Также он отметил то, что в качестве командующего группы имеет право препроводить мисс Броувис на модуль. Не факт, что там более безопасно, но и здесь лишним не место, как приказал Ригер.
- Проводить мисс Броувис на борт, - скомандовал он стоящему рядом синтетику и наблюдал, как тот выполняет поручение. Если дамочка будет упираться, то всё равно ничего не сможет сделать против грубой силы. В Протекторате явно перевес мозгов на сторону мужчин, а женской половине ничего не досталось. Не успели проводить дамочку на борт, как корни, явно обладающее разумом, подхватили её и подбросили вверх. С ужасом наблюдая эту картину, синтетики вскинули бластеры наизготовку, но стрелять не решались, но и на этот раз женское оружие в виде шпилек оказалось весьма действенным, и девушку вскоре отбросило на землю. Терпение синтетика окончательно испарилось. Подойдя к Лоре Броувис, он протянул ей руку, но не смог сдержать раздражения. Впрочем, вежливость в его коде не прописана.
- Вы с ума сошли? Что вы здесь вытворяете? Вам срочно нужно вернуться на модуль. Проводите, - снова скомандовал он синтетику, крутившемуся рядом, и повернулся на шум.
Реагируя на движение, команда вскинула бластеры навстречу двум фигурам. Один из них оказался Щитом, несанкционированно прогуливающимся по ночному плато в компании журналистки Александры Хантер. Романтическое свидание? Хит скрипнул зубами от злости и досады. Значит, этому парню можно, а ему нельзя? Он почувствовал непреодолимое желание оторваться на Щите, сорвать злость, но сперва нужно было, чтобы парочка дошли до них, потому что преграды в виде корней зловеще белели в предрассветной тьме.
Команда медленно пошла навстречу романтикам и ускорилась, услышав тонкий женский вскрик. Просто поразительно! Сразу две участницы экспедиции, которые находятся в роли наблюдателей, лезли на рожон, оказавшись беззащитными, на волоске от гибели. Чем они вообще думают? Отправили мозги в отпуск?
Эд в точности выразил мысли Хитклиффа по поводу действий журналистки. Блондинка явно была не в своём уме, когда решилась бороться с неизвестным противником, а он ответил ей ударом, заодно обрушив свою ярость также и на модуль, который сотрясся от мощного толчка и немного ушёл под землю. Хит понял, что перед ними большое живое существо, пожирающее модуль, либо огромный представитель фауны. В любом случае, необходимо было освободить корпус модуля от корней-щупалец, иначе монстр утащит всех под землю. Его возможности были неизвестны, но ясно, что он мог заморозить модуль, разгерметизация произошла от давления, то есть его сила была велика. Если обрушить на него град пуль, неизвестно, получится ли обезвредить существо. Однако даже от простого удара каблуком он почувствовал боль, соответственно его можно изрешетить пулями и таким образом убить.
Блондинистая журналистка нарисовалась рядом. Угроза планеты Х собственной персоной. Хит не знал, злиться или смеяться над серьёзностью, с которой девушка относилась к проблеме, ведь она в общем-то её не касается, да и у него нет настроения обсуждать опасную миссию со штатскими. Поэтому он не смог удержаться от сарказма на её вопрос:

- Конечно, могу! Нам больше нечем заняться, чем на досуге изучать флору различных планет, вдруг решим в ботаники податься.
Заметив, что девушка плохо реагирует на шутки, Хит согнал сарказм, отвечая уже серьёзно:
- Очевидно, что корни… или щупальца обладают неким примитивным разумом, реагируют на агрессию агрессией. Соответственно, нам нужно много раз подумать, прежде чем стрелять. Иначе живое существо, соединённое этими щупальцами с модулем, разозлится и увлечёт его за собой под землю. Мы не можем действовать опрометчиво. Но если вы так любите рисковать, мисс Хантер, может, отвлечёте на себя щупальца, а мы с командой попробуем подобраться под монстра и посмотреть, нельзя ли загнать его обратно в нору без ущерба для находящихся внутри?
Хит не рассчитывал, что мисс Хантер отнесётся к сказанному всерьёз, скорее, надеялся её отпугнуть и заставить уйти восвояси, но когда она отошла в сторону, а спустя какое-то время белые отростки потянулись за ней, ведомые непонятным притяжением, синтетики решили использовать ситуацию в свою пользу.
Они подошли к краю земли, обнажившей провал, в которой запросто можно было пролезть. Пока синтетики осторожно спускались вниз, Хитклифф размышлял о том, что враждебная планета подкидывала всё больше и больше сюрпризов. Он считал, что её нужно срочно покидать. Она воспринимала исследователей как врага и единым фронтом восставала против. Спокойное существование на этой планете невозможно. Стоит ли тратить ресурсы на исследование Х, если она может явить кроме уже показанных и другие зловещие явления, а то и вовсе уничтожить нежданных захватчиков? Вряд ли получится её колонизировать без последствий, даже если сначала запустить на планету синтетиков для освоения. Но ведь Х – не последняя надежда ортаксийцев. Будь в руках у Хита полное командование модулем, он бы предпочёл без промедления покинуть недружественную планету.
Но где это видано, чтобы командование передавали синтетику? Он и сейчас до сих пор не мог поверить, что ему поручили возглавлять отряд. Можно было бы, конечно, предположить, что его наделили особым статусом, Вестником в кредит, но для этого Хит был слишком разумен. Имеется экстренная ситуация. Синтетики ценой своей жизни должны освободить «Никс-1». Только это и есть главное.
Хитклифф чувствовал, как под ногами крошится земля, слышал шуршание корней, отвлечённых человеческой приманкой, и думал о том, что героическая смерть - не самый плохой для него вариант. Возможно, служение людям именно на таком максимальном уровне может оправдать существование синтетиков. По ним никто не будет горевать, не будет особой трагедии в том, что группа безымянных синтетиков погибла при исполнении. Для людей они все были одинаковыми, какие бы иллюзии ни строили себе созданные с помощью праны существа. Деметра… Пусть она выживет. Пусть отправится в свой КИР и никогда больше не сталкивается с подобными опасными заданиями. Он уже мысленно прощался с девушкой, которая прочно поселилась в синтетическом сердце. Но кроме опасностей планеты Х есть и другая, для данного конкретного синтетика, - Дэвид, планировщик со злобным, опасным взглядом, пробирающим до нутра. Что-то в нём явно было не так. У синтетиков не было способа проникнуть в человеческую суть, разве что Фантомы были на это горазды, но Хит не раз попадал в критические ситуации и сейчас именно такая сложилась между Дэвидом и Деметрой. Отчасти Хитклифф был виноват в ней и обязан был искупить вину, хотя бы попытаться помочь Деметре справиться с тем, который объявил себя её господином. Поэтому Хит спешил в два раза быстрее, чем если бы от скорости не зависела безопасность Деметры.
Группа медленно продолжала спуск, чувствуя, что там, внизу, огромное полое пространство, залитое тьмой, холодное, грозящее гибелью. И именно туда хочет огромный монстр затащить модуль, облепив его днище своей белой студенистой тушей, которую синтетики теперь видели снизу, и толстыми щупальцами, которые постоянно шевелились и жили каждый своей жизнью. Если у существа были рот, уши, глаза, то они скорее всего располагались в том месте, которое сейчас состыковалось с днищем модуля, и все молились Всеблагому, чтобы у беляка не было способности разгрызть прочный корпус.
Хитклифф включил подсветку шлема, освещая лежащее под ними пространство, которое имело дно на расстояние не меньше мили. Спуститься вниз не было возможно, да и смысла особого миссии бы не придало. Разглядывая каменные игольчатые стены, он увидел, что из некоторых пустот извергаются тонкие струйки морозного воздуха, существенно понижая и без того низкую температуру. Существо не само охлаждало модуль, а его место обитания, являющееся попросту ледяной ямой. Холод усиливался, пробирая до костей. Нужно было спешить, но синтетики были ограничены в действиях, опасаясь беляка, который вряд ли обрадовался бы новым гостям. Внизу что-то шевелилось. Присмотревшись, Хит понял, что на самом дне в укрытии из камней копошатся беляки более мелкого размера – детёныши монстра. Так вот в чём проблема. Мать защищает своих детей. Синтетикам были чужды чувства к создателю, но базовые понятия о материнском инстинкте, сходным с инстинктом самосохранения, были заложены в код, поэтому Хит понимал, что беляк не успокоится, пока не избавится от модуля.
Как же сейчас не хватало Салема и его шуточек. Он бы сейчас разбил звенящее напряжение своими остротами. Хиту это было не дано. Он видел ситуацию кристально ясно - придётся отвлекать внимание на себя… Чтобы модуль спокойно взлетел, нужно дать понять монстру, что опасность – не сверху, а внизу, где синтетики атакуют его потомство. Надо же было так неудачно выбрать место посадки! Прямо на гнездо беляка.
Передав тихие команды синтетикам, Хитклифф стал спускаться ниже, уже не так тихо, чтобы монстр услышал и среагировал на движение. Под ногами крошились камни и лёд, синтетики скользили вниз, не всегда находя возможность притормозить. Монстр заревел и пополз вниз, оставив модуль в покое, спускаясь вниз за маленькими фигурками синтетиков. Хит почувствовал, как в живот выстрелила тугая струя холодного воздуха, и переместился чуть влево. Это спасло его от удара щупальца, который шмякнулся рядом, залепив шлем вязкой белой массой. В распоряжении Хита остался только слух, но он был не рад этому, с точностью до мелочей различив и стук от падения тела одного из своих, а потом ужасающий хруст, когда тело перемололи набросившиеся на «еду» дети беляка. Синтетик дико заорал, пронзая пещеру эхом своего крика. Хитклифф кое-как очистил шлем, вглядываясь в полумрак. Монстр пытался свалить всех синтетиков вниз, захватывая их толстыми щупальцами. Началась беспорядочная стрельба, крики, какофония звуков, свет прошивал пространство, тут и там оказывались вездесущие щупальца, по нему лупили лучи бластеров, пока монстр грудой не свалился вниз, придавив под собой и детёнышей и нескольких синтетиков. Продолжая стрелять, Хит висел на том же месте, удивляясь своему везению. Он произвёл перекличку, подсчитав потери. Четверо синтетиков стали жертвой монстра.
- Поднимаемся! – отдал он команду глухим голосом, заставляя себя не думать о погибших, начал подъём, но оступился и потерял бдительность, вдобавок в шлем ударила новая струя воздуха, заморозив его и лишив Хита видимости. Не имея возможности отстегнуть шлем, он вслепую уцепился за камни, надеясь удержаться. Не вышло. Полёт вниз был стремительным, но приземление мягким. Со всего маху Хит впечатался спиной в тушу подыхающего животного, но остальные были слишком высоко, чтобы помочь ему подняться, а тросы, сброшенные вниз, не доставали.
- Оставьте меня здесь. Это приказ, - передал он команду в ком, спрыгивая с туши монстра и начиная обследовать яму. В сущности, четверо или пятеро синтетиков – небольшая потеря, если спасётся остальная команда.

»» 22.09.16 16:05 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

Я сидела на стуле и дрожала от холода. Он пронизывал всё вокруг и меня в том числе. От вдыхания ледяного, колючего воздуха резало горло. Пальцы занемели и практически прилипли к ручке кейса и бластеру. Я продолжала выполнять приказ Дэвида, не выпускала драгоценный чемоданчик из рук и не покидала помещение. Однако с каждой минутой находится здесь было тяжело. Тело сводило от холода. Теперь я поняла, что так невыносимо шуршало и действовало мне на нервы. Это мороз, что поедал помещение все больше и больше. Замораживал всё на своем пути и покрывал мелкими кристаллами, такими чистыми и прекрасными, и такими уничтожающим все вокруг...
Но почему температура не регулируется? И везде так или только мне повезло? Если я еще немного здесь побуду, я стану ледяным синтетиком, это совершенно точно.
- Д...эвид... - я попыталась вызвать планировщика по кому. - Д...эвид... я не м...огу т...ут больше, - тяжело вздохнула, прикрыв глаза. Боль в челюсти от разговора усилилась и в висках ударило, едва не пошли слезы из глаз. Моргать было тоже не просто. Ресницы заледенели, покрылись слоем инея и слипались.
Я попыталась снова вызвать человека, но ком молчал. Постучала по нему бластером, но ком вообще никак не реагировал. Он так же как и всё здесь вокруг был заледенелым и покрытым инеем.
Похоже он уже давно замерз. Так, ладно. Я выгляну в коридор и наверняка встречу кого-нибудь, кто поможет мне.
Спустится со стула было не ток-то просто. За время долгого сидения я окоченела и ноги затекли. Внезапно модуль резко шатнуло в сторону и я просто слетела со стула на пол. Как сидела, так и упала, да так и лежала, дрожаще дыша. Пересилив боль, дрожь и холод, я оказалась-таки у двери, но увы, и она не открывалась.
- О, Всеблагой! Я в ловушке!
Странное ощущение охватило меня. Мне совсем не хотелось околеть здесь окончательно. Да, возможно я и не умру, и мои защитные, регенерационные и адаптивные способности будут активизированы на максимум, но вдруг что-то пойдет не так? Ведь мы не на Ортаксе, и я не знаю, насколько здесь в итоге опустится температура. Что если до такой отметки, после которой меня и деактивировать не придется, поскольку будет уже нечего?
Я осмотрелась вокруг в поисках хоть какого-то решения проблемы. Думай, думай! Что же делать? Думать оказалось тоже было трудно, но выбраться было жизненно необходимо.
Через полминуты лихорадочного поиска, я остановилась взглядом на вентиляции у самого пола. Отцепить решетку с первого раза не вышло, и со второго, и с третьего. Подолбив её с минуту я добилась своего. Понятия не имела, куда она меня выведет, но главное было убраться из этой ледяной клетки. Влезла в отверстие ногами вперед и опустилась.
- Что такое?..
Снова это неприятное чувство паники охватило меня. Я смотрю на кейс, который застрял в этом маленьком отверстии и не хотел проходить. Ребро ладони коснулось металла вентиляции и тут же прилипло к нему. Я оторвала ладонь, оставив кусочки кожи на металле, чуть ли не до крови. Упираюсь ногами в стены узкого тоннеля, чтобы удержаться на весу и втащить чемоданчик Дэвида с собой. Пальцы не слушаются. Повиснув на ручке кейса, я чувствую, как скользят по ней подушечки пальцев. Один, второй, третий...
- О, нет... Нет!
Соскользнув с последней возможности удержаться возле кейса и каюте, я покатилась вниз, пока не приземлилась ногами в развилку. Она была пошире и я после падения ударилась спиной о стену. И тут раздался визжащий грохот. Мне обожгло бок, словно нечто горячее пронзило кожу. Ох, думала же, что бластер это не хорошая идея.
При падении я нажала куда-то и оружие выстрелило, зацепило по касательно мой бок и прошило стену за моей спиной. Послышался треск. Спиной чувствую, как стена теряет целостность и я все дальше и дальше проваливалась, пока не рухнула окончательно. Замороженная, хоть и частями, стена, обшивка и все остальное, что было у модуля, рассыпалось под моим давлением. Я полетела вниз, почувствовав тепло. Да, была ночь и явно было холодно, но после того морозильника в котором я была мне стало тепло. Воздух был потрясающим и вполне можно было дышать, на первый взгляд. Я и могла только дышать, кричать не позволяла пострадавшая челюсть. А вообще было темно и ничего не видно, только кое-где я успела заметить точечный свет перед тем, как приложилась о край чего-то твердого животом. Аж дух перебило, и я жадно пыталась вернуть дыхание. Бластер я выронила, но не услышала стука его приземления. Меня потащила вниз гравитация, под ногами я не чувствовала опоры. Пыталась зацепиться хоть за что-нибудь руками, пальцами, но мои отмороженные конечности отказывались слушаться и я соскользнув с края, снова полетела куда-то вниз. Удар, еще удар о что-то торчащее и твердое, и я снова куда-то приземлилась спиной вниз. Сбив дыхание, с трудом покашляла. Хрипя и задыхаясь я попыталась придти в себя. Всё ещё дрожа от мороза, который, кажется проник до скелета, попробовала осмотреться.
_________________

Есть поступки, логику которых невозможно объяснить даже самой себе. За этот бесконечный и трудный день я потеряла для себя нить причинно-следственных связей. Целый шквал невероятных событий обрушился на меня. Если я еще жива, то, вероятно, только благодаря фатальному везению, которое длится по милости Всеблагого.
Я прекрасно понимала, что мне здесь не место. Необходимо подняться на борт модуля и не мешать синтетикам работать. Незаметно проскользнуть в свою комнату, пользуясь случаем. Вряд ли руководству экспедиции будет дело до моего самовольного выхода в такой-то обстановке. Но я журналист, привыкший доверять своему профессиональному инстинкту, который требовал разобраться в произошедшем досконально.
Краем глаза заметила, как Лора, кутаясь в неглиже, шла в сопровождении синтетика на корабль. Как фотограф отметила, что мой руководитель была без защитного шлема. Не знаю, как долго Лора пребывала на поверхности без специальной экипировки, но не было видно, что атмосфера планеты и окружающая среда навредили ей. Значит, здесь все-таки можно дышать без шлема.

Что мне было ответить? Посоветовать на досуге погонять чаи с местной живностью для усвоения и проработки материала? Я промолчала и провожала Лору взглядом. Похоже, только нам двоим, как сотрудникам СМИ, понятно, почему репортеры лезут во все передряги, отдаваясь делу до последней капли. Простыми словами этого не объяснишь. Этим нужно жить.
Главный биолог экспедиции должен быть здесь первым по закону жанра. Но ни его, ни мистера Варга не было видно на горизонте. Только синтетики под командованием Хитклиффа. Не знаю, почему руководство миссии отсутствовало, но не сомневалась, что на это была уважительная причина.

Наконец синтетик заговорил по делу. Я прекрасно понимала, что сейчас главное для Хитклиффа - обеспечить безопасность экипажа даже ценой жизни синтетиков, включая его собственную. В моем лице он видел балласт, на который тратятся бесценные минуты, и, как большинство окружающих, ставил под вопрос наличие у меня умственных способностей. Мало кто в адекватном состоянии вызовется добровольно отвлекать врага на себя, если на то не отдан приказ. Но мне хотелось помочь, пусть даже как-то косвенно. К тому же, на модуле Вайнона, которую я не могу потерять. Глядя на синтетиков в ЭЗК и щупальца, опоясавшие модуль, я четко осознавала, что, возможно, кто-то из них живет свои последние минуты. Смерть дышала им лицо, готовясь окутать своих жертв погребальным саваном. От этой ужасной мысли я содрогнулась всем телом, чувствуя, как леденит душу. Но разве в моих силах остановить надвигающуюся катастрофу? Я всего лишь человек, пешка в чьей-то невидимой борьбе с планетой Х. Но человек с особенностью. Я уже говорила Эду, что не все в этой жизни решает бластер. Да, я последую предложению Хита и воспользуюсь своей возможностью эмпата. Быть может, совместными усилиями мы прогоним смерть?
Лелея жалкую надежду, я собрала в кулак все свое мужество и молча пошла прочь от Хитклиффа и других синтетиков в сторону, чтобы они не смогли остановить меня. По ходу движения я перекинула Винсенту Ригеру на ком фотографии щупальцев-переростков с просьбой прокомментировать по возможности эту субстанцию жизни. Удостоверившись, что компактная сумка с лежавшей в ней камерой надежно прикреплена, я позволила себе бросить беглый взгляд на Эда, чувствуя ответственность за его жизнь. Похоже, Щит считал предстоящее мероприятие приятным бонусом за вынужденное просматривание за мной. Неужели он не боялся умереть? Стараясь не думать ни о ком и ни о чем, я аккуратно коснулась рукой белого щупальца, не рискнув снять защитную перчатку. Вдруг кожа беляка ядовита.
Однажды в темной пучине пространственного разрыва мне удалось ослабить агрессию гигантской Нави и продержаться до появления помощи. Не думаю, что живые организмы в разных уголках вселенной не способны испытывать одинаковые эмоции. Проверим, ответит ли агрессией щупальце на чувство эйфории. Закрыла глаза и мысленно сконцентрировалась. Мне необходимо войти в доверие к этому неизученному наукой живому организму. Я чувствовала, как меня обволакивают и поглощают волны гнева и ярости беляка. Мы нарушили покой и повседневный уклад этого монстра. Вторглись в его мир, вызвав недовольство. Естественно, беляк будет инстинктивно защищаться. Это непреложный закон жизни на любой планете.
Я старалась дышать спокойно, ощущая, как все большее число корней обвивают меня. Приказала себя не дергаться при всем моем горячем желании вырваться из этих смертельных объятий и убежать на спасительный борт. Кажется, я понравилась этому созданию, и беляк нашел себе новую забаву в моем лице. Снова безвольная игрушка в чьих-то руках. Я возвела очи к небесной выси и остановила взгляд на белоснежной звездочке в ореоле красного сияния, что хотела подарить своему отцу, черпая в этом моральные силы. В тот момент я заставила себя думать об Ортаксе, Марси, семье. Обо всем том, что я так сильно любила и ради чего стоило жить.
Мне удавалось держать монстра в плену миролюбия, вызываемом способностью эмпата, отвлекая беляка от синтетиков. Все шло хорошо ровно до того мгновения, как я почувствовала напряжение беляка, после чего мои уши заложило от пронзительного рева. Не мешкая, мощное щупальце легко оторвало меня от земли, не желая расставаться с приятной забавой. Беляк рванул в расщелину. Мне ничего не оставалось делать, как беспомощно болтаться в воздухе между небом и землей. Вот тогда меня обхватил настоящий страх. Подсветка шлема пронзила мглу пространства, и сквозь пелену ужаса я увидела внизу фигуры синтетиков и белые силуэты, напоминающие уменьшенные копии беляка. Тогда мне стала понятна причина агрессии монстра. Так мать, ведомая инстинктом, просто защищает свое потомство от незваных гостей. Напрягая все свои силы, мне оставалось только молиться, чтобы синтетики не наделали глупостей. Но беляк уже не отвлекался больше на приманку. Праведный гнев заполонил его сознание. От такого потока ярости можно было просто задохнуться. Монстр стал бить искусственных людей вслепую и наотмашь. Послышались первый предсмертный крик и звуки пальбы.
- Не стрелять! – из-за всех сил закричала я, не помня себя. – Не стрелять!
Мои призывы потонули в какофонии смерти. Беляк ревел, продолжая яростно бить врагов. Мое тело содрогалось от мощной волны боли, что пронзала монстра. Мой голос осип от просьб прекратить стрельбу и позволить еще раз попытаться утихомирить монстра. Она же мать. Синтетики гибли в ужасных муках. Не желая видеть их предсмертной агонии, я закрыла глаза, чувствуя, как по щекам бегут влажные дорожки. От их воплей невозможно было убежать. Оставалось лишь оплакивать погибших. Еще совсем недавно синтетики были живыми. Еще сегодня они мечтали, общались, строили планы на будущее. А теперь этих людей нет. Быть может, среди павших синтетиков есть и Эд. Его смерть будет на моей совести на всю оставшуюся жизнь.
Во мне смешалась целая гамма чувств. С одной стороны, были понятны мотивы беляка, с другой и самой главной стороны, ни за что умирали синтетики. Невинные жертвы обстоятельств. Они отдавали свои жизни во имя того, чтобы люди спаслись. Второсортная раса искусственных людей шла на убой. Игры закончились. Планета Х пожинала свою первую кровавую жатву. Сколько жизней предстоит отдать ради покорения этого чужеродного мира – только Всеблагому ведомо. Возможно, о ком-то из первопроходцев напишут в учебниках истории, сочинят легенды и возведут в ранг героев нации. Но только не этих синтетиков. Вряд ли их по-человечески похоронят, и кто-то придет к этим могилам.
Но в какой-то момент все резко оборвалось. Беляк сорвался и полетел в темную бездну, а вместе с ним и я, вскрикнув сиплым голосом. Мертвая туша глухо ударилась о каменистую почву и меня с силой швырнуло в сторону, вырвав из безжизненного щупальца. Спину пронзила тупая боль от удара о льдистую стену, а затем я прокатилась еще несколько метров вниз, пока встреча с валуном не остановила движение.
Лежа на боку, я тяжело дышала, прислушиваясь к ощущениям собственного тела. Похоже, спасительный ЭЗК принял на себя основной удар, защитив меня тем самым от серьезных травм и переломов. Ссадины и ушибы будут, несомненно, но это уже проза жизни. Немного отдышавшись и простонав, мне удалось сесть, облокотившись спиной о валун. На правой руке чувствовала непривычную легкость. Наведя подсветку шлема на запястье, я обнаружила, что мой ком пропал. Стала лихорадочно осматриваться по сторонам. Луч света выхватил из тьмы очертания высоких каменных и игольчатых стен с оледенением, от которых ввысь поднимались морозные клубы воздуха. Вот значит, откуда взялся источник холода на модуле. После нескольких минут хаотичного поиска мне удалось обнаружить вдребезги разбитый ком, который сорвало с моей руки от удара и сумку с камерой. Убедившись, что техника не пострадала, я с трепетом и радостью прижала к себе аппаратуру, чувствуя, как отлегло от сердца. Когда мгновения эйфории улеглись, встал вопрос, как выбираться из этой расщелины под землей. Я без связи. Нет бластера. Только дар эмпата. Стараясь не поддаваться панике, заставила себя мыслить здраво. Лора поднимет на уши весь модуль, чтобы спасти меня. Да и Вайнона молчать не станет. К тому же, экспедиции необходим специалист по фото- и видеосъемке. Вряд ли обучат за ночь кого-нибудь синтетика-универсала азам съемок или телепортирует с Ортакса нового специалиста. Но все равно я одна, и неизвестно, сколько ждать помощи. Опасность здесь за каждым углом.
Достав из сумки камеру, я сделала несколько снимков, развеивая на считанные доли мгновений мглу яркой вспышкой фотоаппарата. Двигаясь так по кругу, мне удалось собрать воедино целостную картинку каменной пещеры, от которой лучами в разные стороны расходились мрачные коридоры. Возможно, их прорыла для себя и потомства самка беляка. Или туннели имели природное происхождение, а монстр просто нашел уютное гнездо для будущего выводка.

Где-то за спиной послышались звуки удара и кашля. Похоже, я здесь не одна и у меня могут быть неприятности. Напряжено дыша, я повернулась в сторону источника звуков и затаилась. Блуждающий луч света выхватил силуэт человеческой фигурки.
- Кто вы? – хриплым голосом спросила я, решив с осторожностью идти к человеку.
По мере движения мне становилось узнаваемо лицо человека. Точнее, синтетика. Это была Деметра, которую видела за день несколько раз. Мне даже удалось сделать несколько снимков девушки, когда мы ждали возвращения группы мистера Варга. Я еще гадала, почему Деметру взяли в миссию. Ее внешность так и просится на обложку журнала, чтобы радовать читательский взгляд. Сейчас же на Деметру невозможно было смотреть без сострадания. На ней нет защитного ЭЗК. Скоро она просто замерзнет здесь. Да к тому же, похоже, летела с немалой высоты. Синтетики, несомненно, более жизнеспособны, чем люди, но и у их организмов есть предел возможности.
- Я Александра Хантер, - представилась я, подойдя к девушке и ободряюще добавила: – Не беспокойтесь. Мы обязательно вернемся на модуль.
Все расспросы можно оставить на потом. Главное - осмотреть и согреть Деметру. У меня в сумке есть запасные батарейки, которые можно использовать для разведения огня. Да вот только достойную замену веткам деревьев здесь проблематично найти.
- Вы сильно ушиблись? - спросила я, снимая перчатки и аккуратно касаясь ноги девушки. – Где-нибудь болит?
У меня не было столь обширных познаний, как у Вайноны. Но некие элементарные знания об оказании первой медицинской помощи имелись. Надеюсь, что при падении Деметра не получила серьезных переломов. Иначе подъем превратится в большую проблему.

»» 24.09.16 19:52 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

Едва я осмотрелась и заприметила чью-то фигуру, как послышался голос. Женский. Явно принадлежащий человеку, ведь будь на её месте синтетик — не уверена, что она стала бы спрашивать «кто вы?». Она наставила бы на меня оружие, а приглядевшись, поняла кто я. Если бы не прибила раньше, для надежности. Но всё же я не стала рисковать, ведь и у человека тоже может быть оружие, а еще у него есть страх, который может с подвигнуть человека на выстрел.
Я медленно перевернулась на бок, ощутив вновь боль в боку от выстрела бластера и где-то в глубине груди. Девушка тем временем подошла ближе. И я вздохнула с облегчением, видя, что она стрелять в меня точно не будет. Приподнялась, села и положила руку на грудь.



- Деметра... - тихо проговорила я, стараясь не сильно шевелить челюстью. Я даже попыталась улыбнуться, но треснутая губа напомнила мне, что этого делать не следует. О возвращении на модуль я старалась не думать. Что сделает Дэвид узнав, что я снова не выполнила его приказа? И в этот раз приказ даже не касался меня и был вероятно очень важным. Снова побьет меня? Но в этот раз не ограничится ударом в челюсть? А может сразу деактивирует, чтобы не было еще каких проблем?

Но подождите-ка! Я же без экзоскафандра! А значит меня вообще могут на модуль не пустить, ведь я могу быть заразной, носить на себе какие-то микробы и вирусы местной флоры и фауны. А значит, что меня оставят здесь, не пустят на модуль. Я не смогу попасть в медицинскую капсулу не пройдя по коридорам модуля, а это не допустимо.

В груди заломило и дыхание снова будто застряло в груди. Страх остаться на враждебной планете одной, где не будет никого, кто мог бы мне помочь, спасти от хищников, переполнил меня в одно мгновение. Скорее всего они меня просто деактивируют, оправдав это гуманными соображениями, чтобы не мучилась.



- Нет! - я дернулась. - Нет, не нужно, - отдернула ногу. - Не стоит снимать защитный костюм, здесь могут быть различные вирусы, - спешно проговорила я, почувствовав боль на губе и влагу. Прикоснулась к губе. На пальце отпечаталась кровь. Тяжело вздохнула и тут же закашлялась. Кашляю и не могу остановиться. Уже не обращаю внимание на челюсть, мне просто нечем дышать. От боли глаза заслезились, и я согнулась пополам.

- Деметра... - голос девушки взволнован, но она, как и я не знает что можно сделать.

- Всё... - прохрипела я. - Всё хорошо, просто... - снова покашляла, но уже не так заливисто. - Отбила легкие, кажется... при падении.
Я надавливаю ладонью на грудь и дышу с хрипами.

- У вас кровь!

Я снова прикоснулась к губе. Да, она кровоточила, но когда я посмотрела на Александру, оказалось, что она смотрит совсем не на мою губу, а на бок. Я совсем забыла, что прострелила сама себя, пусть и покосательной.

- Это царапина, ничего страшного, - я снова постаралась улыбнуться, и улыбнулась. Какая уже разница, все равно губа треснута.
Я поднялась на ноги и меня слегка зашатало. Александра придержала меня за руку, за что ей большое спасибо.
- Вам нужно вернуться на модуль, и как можно быстрее, - проговорила я осматриваясь по сторонам. Где-то здесь должен был быть мой злополучный бластер. - На мне кровь и... - я тяжело вздохнула и с трудом перетерпела позыв вновь покашлять. - А кровь может привлечь хищников, - хрипло проговорила я и взглянула на девушку.

За сегодня я уже столько дел наворотила, что вот только вины за чужую смерть мне не хватало для полной картины.
Я оторвала низ футболки, оставив от нее нечто похожее на короткий топ, и обмотала живот, прижав ткань к ране от бластера. Чуть поморщилась.
- Давайте найдем выход или... лестницу наверх. - Подняв голову я прикинула с какой высоты я летела и удивилась расстоянию. Вероятно, то что я еще жива благодаря адаптированности и гибкости слуг плоти. Почти что приземлилась на свои конечности, как то животное, как его... кошка?..

Нашла свой бластер и взяла его в руки, только не понимаю зачем, ведь я не умею стрелять. Я даже не поняла, куда нажала, когда он сработал в модуле...

- Мисс Хантер... - обратилась я к девушке. - Вы знаете, как стрелять из бластера? - смущенно сжала губы, вновь почувствовав неприятную резь в ране. - И... Как вы тут оказались? - поинтересовалась я. Мне показалось, что этот человек не будет так остро реагировать на моё любопытство, как Дэвид.

Еще нужно решить, куда идти в этой пещере. К слову, теперь она мне уже не казалось такой темной и страшной. Она даже казалась мне прекрасной. Могла ли я тут жить? А выживать? Надо об этом подумать, на случай, если меня-таки решат оставить тут.

»» 25.09.16 08:54 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

Луч света выхватывал из тьмы лицо Деметры. Мой сострадающий взгляд остановился на треснутой губе девушки, из которой текла алая струйка крови. У меня под рукой даже не было носового платка, чтобы приложить его к ране и остановить кровь. Оставалось надеяться, что на холоде кровь быстро загустеет и остановится.
Несмотря на то, что девушка сейчас была далеко в не фотогеничном виде, я, как фотограф, отметила про себя идеальность пропорцией ее тела, миниатюрность и изящество. Какая же она одновременно хрупкая и выносливая в физическом плане. На ее месте любой человек без ЭЗК разбился бы, упав с большой высоты. Я порывисто вздохнула, мысленно рисуя себе картину, как, наверное, сейчас Деметре больно от такого удара. Тем не менее, эта девушка-синтетик смогла самостоятельно сесть без посторонней помощи. Возможно, не все так плохо.

- Деметра… - произнесла я взволнованным голосом, качая головой.
С точки зрения стерильности синтетик, безусловно, права. Но на моих перчатках, соприкасавшихся с каменистой поверхностью, еще больше всяких вирусов, чем на руках. Нам бы просто добраться до модуля, а там уже будем и с бактериями разбираться. Те же медицинские капсулы можно вынести наружу и лечь в них, чтобы изолировать нас от контакта с другими. Но если Деметра не хочет, чтобы ее исследовали на месте, то отнесусь с уважением к решению девушки. Ограничусь лишь визуальным осмотром.

Мне совсем не нравилось, как дышит и кашляет Деметра. Звуки казались слишком болезненными. Ее фраза про легкие заставила меня насторожиться и нахмуриться. Я боялась, как бы девушка не получила более серьезных внутренних повреждений и не произошло кровоизлияние. Я не врач, но смею предположить, что даже малейшее движение может причинить ей немалые мучения. Да к тому же у нее кровоточащая рана на боку! Деметра может умереть от потери большого количества крови, если мы немедленно не перевяжем рану.

Мне импонировало поведение девушки. Деметра храбрилась и смогла улыбнуться сквозь боль. Готова пожертвовать собой, чтобы я могла спокойно уйти отсюда. Неужели все синтетики запрограммированы на самопожертвование ради человека? Я с ужасом вспомнила о тех погибших синтетиках. Удушающее чувство беспомощности и понимание того, что не в силах прекратить ту катастрофу. В конце концов, человеческому сердцу не чуждо сострадание и милосердие. Ни за что на свете не оставлю Деметру здесь одну. Я устала от потерь и не хочу видеть очередную смерть. Знать и помнить о том, что ушла, когда могла спасти. Возможно, на мне и так висит смерть синтетика.
- Мы вернемся вместе, - возразила я твердым голосом. – Хищники мертвы.
Правда, в последнем я была не совсем уверена. Может кто-то выжил из выводка беляка, или эти монстры живут стаей. В любом случае нельзя здесь больше задерживаться и необходимо двигаться. Промедление будет смерти подобно. Пока я изучала голограммы снимков, сделанные фотоаппаратом, Деметра перевязала себе рану и нашла свой бластер.
- Нам в ту сторону, - кивнула я вправо, после изучения ориентации на местности по фотографиям, и посмотрела на высокий подъем в гору, который имел форму конуса. – К сожалению, мой ком разбился. Если ваш работает, то мы можем дать сигнал на модуль, чтобы к нам пошли на встречу.
Я не знаю, сколько прошло времени с момента падения в эту расщелину. Десять минут, полчаса, час или больше. Мне казалось, что мы находимся здесь с Деметрой целую вечность. Время как будто замедлило ход или окончательно замерло. Мертвая тишина психологически подавляла меня, намекая, что жизни нет места под этим мрачными и ледяными сводами.
Лучше эта тишь, чем непонятные звуки в округе. Я заставила себя мыслить в позитивном ключе. Так есть гарантия, что на нас не нападут из-за спины.
Также я надеялась, что нас уже хватились и ищут.

- Имею только теоретическое представление, - честно призналась я, вспоминая краткий инструктаж Маркуса Варга перед первым выходом. – На практике не доводилось еще пользоваться бластером. Поэтому стрелять могу без разбора. Надеюсь, что у вас, Деметра, ситуация обстоит лучше.
Если окажется, что мы обе никудышные стрелки, то дела у нас плохи. Может, пару лучей бластера хватит, чтобы охладить порывы какого-нибудь монстра, но затем нам придется рассчитывать только на свои ноги. Или мне входить в тактильный контакт с монстром. Но хватит ли меня еще на одно взаимодействие с крупным хищником, я не знала, так как чувствовала себе сильно опустошенной после беляка.
- На модуль напал гигантский беляк с щупальцами, что и вызвало разгерметизацию. - Я слегка улыбнулась. Обычно задавать собеседнику вопросы – это моя прерогатива, как сотрудника СМИ. – Я отвлекала монстра, пока группа синтетиков пыталась загнать его обратно в гнездо. К сожалению, несколько синтетиков погибли вместе с самкой и ее детенышами. А вы как здесь оказались, Деметра?
Мы подошли к подъему, по которому нам предстояло подняться вверх на более высокий ярус. Дорога была довольно ухабистой – камни вперемешку со льдом. Необходимо двигаться крайне осторожно, чтобы не скатиться обратно вниз. Меня больше волновало здоровье Деметры. Выдержит ли она столь непростой путь с учетом повреждений, полученных девушкой.
- Деметра, обопритесь на меня, - попросила я девушку. – Я эмпат. Раны мне ваши не залечить, но в моих силах сделать так, чтобы вам не было больно при движении. Для этого мне необходимо соприкасаться с вами.
Прислушиваясь к себе и соизмеряя свои силы, я чувствовала, что меня должно хватить на Деметру. Могу принять на себя ее боль, по крайней мере, до яруса над нами. Возможно, там нам удастся немного передохнуть или подоспеет помощь.
Подъем наверх выдался непростым. Мы шли аккуратно и медленно, учитывали, что под нами довольно скользкая поверхность. При необходимости помогали друг другу. Временами я заставляла себя думать о чем-нибудь хорошем, давая тем самым себе стимул идти дальше. Например, о теплой и уютной постели, что ждала меня в каюте. Как только мы вернемся на “Никс-1”, то поспешу рухнуть в кровать и забыться в беспамятстве. Думать о том, что мне могут устроить хорошую выволочку, как-то не хотелось.

Картина на верхнем ярусе, представшая нам, была не для слабонервных. Каменистая поверхность была залита кровью беляков и синтетиков, которая образовывала со льдом бурую жижу. Меня защищал ЭЗК, и дышала я нормальным воздухом. Могла только предположить, что Деметре сейчас приходится вдыхать довольно неприятное амбре, как минимум с запахом крови и привкусом меди во рту. Судорожно сглотнув, я с содроганием смотрела на фрагменты тел синтетиков и беляков, разбросанных по поверхности. Если я еще не завопила от ужаса и с криками не убежала с этого места, бросив Деметру, то это только благодаря моему репортерскому опыту. Я заставляла себя думать о том, что смотрю на эту ужасающую картину привычно через объектив фотокамеры. Так становилось чуточку легче. Но память немилосердно воскрешала душераздирающие крики погибающих синтетиков. Неужели и их лица я обречена вспоминать до конца своих дней? Явственно представляла себе, как они снова стоят передо мной возле модуля. Такие живые и полные сил, готовясь рисковать собой за людей. Почему я тогда не сфотографировала их? Но и кому нужен был бы предсмертный снимок синтетиков? Потомкам, которые никогда не узнают о них?
- Будь проклята эта система, - прошептала я, не выдержав наплыва эмоций и посмотрев на свои ладони, которые сжала с силой в кулаки. – Или…
Или все в наших руках. Я чувствовала, как меня в этот миг переполняет решительность дать бой. Слишком много у меня накопилось претензий на душе, отсчет которых начался с кратера Зед. Если и предъявлять счет, то после того, как мы выберемся из этого ледяного плена. Однажды я уже отдала царству холода двадцать шесть лет своей жизни и больше гостить в нем намерена.
- Деметра, как вы себя чувствуете? – с чувством заботы спросила я. – Сильно устали или…
Дальше я не успела договорить, так как в следующий миг мой взгляд наткнулся на ствол бластера. И выглядело это отнюдь недружелюбно.

»» 26.09.16 23:34 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

Меня сковал туман, шедший из самых глубин моей головы. Признание одного простого факта, что со мной что-то не так, внушало в меня панику, что противоречит моей природе. Но это свершившийся факт, как одна из основ элементарной математики, как "дважды два четыре". Я вертел в руках металлический шарик, улавливая в нем маленькое отражение себя. Забавно, но это отражение представляло меня больше, чем отражение в зеркале: я был вот таким маленьким в сложившейся системе. Есть Торн и нет Торна: никто этого не заметит. Я просто машина, синтетик, созданный служить людям. Разве кто-то пользуется сломанными инструментами? Нет. Их чинят или выбрасывают, смотря насколько сильно сломался инструмент.
До боли сжав ладонь с шариком в ней, я зажмурился, стараясь обрести то самое спокойствие, снова почувствовать себя "собой". Спокойным, невозмутимым, контролирующим свою жизнь. Как мне снова обрести себя, избавиться от всех этих чуждых, но влекущих своей неизвестностью, чувств? А может можно обрести баланс, приоткрыв себя этим чувствам лишь частично, просто позволяя узнать друг друга?
Я не знал ответов на эти вопросы, как не знал и того, что мне делать. Меланхолия скручивала мои внутренности в тугой узел, заставляла испытывать нехватку в кислороде. Или это был страх? Как распознать все эти чувства, если ты их не испытывал ранее? Как отличить черное от белого, находясь в полной темноте?
Сон так и не пришел, сколько я не пытался уснуть. В голове одна за другой проносились мысли, все наращивая свою мрачность. Я лежал на заправленной кровати, смотря в потолок и ощущая, как холод постепенно захватывает все больше территории. Но мне на это было безразлично, я полностью ушел в себя, не сразу заметив, что начинается всеобщая тревога.
Жить! Я хочу жить!
Эта мысль затрещала, загремела в моей голове, давай одно простое решение: скрыть свою проблему от остальных. Да, это было простым откладыванием проблемы, но я верил, что это единственно верное решение сейчас. Надев полную экипировку, я покинул свою каюту другим, измененным. Меланхолия еще бушевала в моем теле, но теперь этот ураган хотя бы имел границы, отражаясь, по больше части редкими всполохами в моих глазах.
Мы ждали результатов разведки "пауков". Я оглядел присутствующих синтетиков. Лица большинства не выражали ничего,кроме готовности следовать за нашим командиром. А вот сам командир был явно чем-то встревожен или просто обеспокоен. Любопытство попыталось протянуть свое мерзкое щупальце, но я под корень отрубил его, уставившись прямо перед собой. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Я стоял, борясь со своей личной бурей, стараясь сохранить внешнее спокойствие. Что я мог сделать с тем, что у кого-то тоже проблемы? Ровным счетом ничего. Не мое это дело.

Одно простое слово послужило для меня ингибитором, на какой-то миг усмирив внутренний ураган, возвращая меня прежнего. Мое внимание стало более четким, не таким плавным, просто отмечая простые факты: холод, ночь, корни.
И любительница ночных приключений, борющаяся шпилькой с окутавшими модуль корнями.
Я оступился на короткий миг от удивления. Подобного я явно не ожидал. В моем мозгу отложились два простых факта, но я не осознавал их в полной мере: она была без костюма и одежда не сильно закрывала ее тело. Я лишь с изумлением, и неким восхищением наблюдал за отважной дракой.
Я сделал пару шагов в ее сторону, но тут корень решил оказать сопротивление и поднял своего врага вверх.

Случившееся совсем не остановило борца необычными предметами, казалось, что это только придало ей больше сил. Оказавшись в подвешенном состоянии, она сняла с ноги туфлю и стала со всей силы ударять корни тонкой и острой шпилькой. Все мы стояли и смотрели на битву, открывшуюся нашим глазам, явно желая узнать чем закончится исход этой битвы. И даже тот факт, что так ее тело еще меньше прикрыто, не удостаивался внимания. На краткий миг она остановилась, но затем с еще большим рвением стала колошматить державший ее корень туфлей. Я искренне болел за любительницу приключений, с удивлением осознавая, что так и не узнал ее имени и не узнал о самочувствии. Идеальный шанс представился мне через пару минут ожесточенной битвы, когда корень все же отпустил сопротивляющуюся женщину и бросил ее на землю.

Этого я вынести не мог. Я был зол на этот корень, удивляясь своей реакции. Возможно, именно по этой причине я несколько раздраженно протянул потерпевшей поражение воительнице руку.
Обернувшись на слова нашего командира, я плюнул на все, и просто подхватил воительницу на руки, стараясь не причинять слишком много боли, неся ее в медотсек. Оказавшись внутри модуля, я на секунду застыл в нерешительности. А потом повернул в сторону своей каюты, игнорируя возникшие вопросы и бросив короткую фразу:
- Так надо.
Оказавшись внутри, я вытащил из шкафа плед, поставил женщину на пол и на подобие мумии завернул ее в плед.
- А теперь в медотсек, - сказал я, снова беря ее на руки и направляясь к намеченной цели.
Неосознанно я все больше прижимал дрожащее тело к себе, пытаясь согреть, хотя мой костюм явно не приносил никакого удовольствия, не говоря о тепле. Отдав воительницу в надежные руки врача, я на секунду остановился и попросил позвать меня, если это будет возможным. Я стал беспокоиться за нее, и уходить совсем не хотелось.
Нетерпение кружило во мне, оставляя ходить туда-сюда перед дверью модуля. Я и не думал о том, что мне стоит вернуться. Не было известно, что любительница приключений останется на модуле, даже если ее привяжут веревками. Поэтому я и ходил туда сюда, отмеряя проходившие с мучительной маленькой скоростью минуты, пару раз порываясь ворваться внутрь и потребовать ответов на терзавшие меня сейчас вопросы: как же зовут эту незнакомку и как ее состояние. Мои проблемы исчезли, будто их и не было вовсе. Осталась лишь она одна в моей голове.

»» 03.10.16 19:01 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

Макс целовал меня и задавал вопросы. Такие, на которые я не знала ответов, смысл его слов ускользал от меня, исчезал под напором чувств. Макс прижимался ко мне всем телом, делал такие вещи, которых я не ожидала так скоро, но ждала втайне даже от самой себя, жаждая узнать, каков Максимилиан Мотт под своей железной маской. Какой суровый Планировщик на самом деле. Каков он настоящий. Я хотела, чтобы он сейчас раскрылся и был откровенным, и не утаивал ничего. Я, в свою очередь, была готова отдать всю себя. И этот мой отклик был настолько неожиданным, что совладать с собой я просто не могла. Таяла в горячих руках Макса, прижималась к нему. Ему объятья были такими крепкими, руки такими сильными, но нежными. Казалось, он не хочет отпускать меня от себя ни секунду, в его руках я чувствовала себя бесконечно желанной, защищённой. А его взгляд… Я тонула в нём, осознавая, что никогда и никто не смотрел на меня так. Как давно я не чувствовала себя такой необходимой. А, может быть, такого я не чувствовала никогда в своей жизни. Такого накала чувств, такого урагана эмоций. Каждое касание как откровение.

А потом Макс снова поцеловал меня, не нежно, а грубо и жадно, но мне только это и было нужно – как можно больше доказательств, что он не может удержаться рядом с собой. Так же, как и я не могу бороться со своим желанием.
Я почувствовала край стола позади себя, и весь идеальный порядок был сметён сильной рукой Планировщика, чтобы поднять меня и поместить на стол, оказаться между моих бёдер и продолжать сладкие муки. Я сидела на столе и была прижата к нему Максом, но точки опоры не чувствовала. Я падала и падала в пропасть, удерживаемая на плаву только голосом Макса, который проникал в самое сердце.

А оно гулко билось в груди, отдавалось единым тактом: твоя, твоя…

Команда Макса привела в недоумение, и я даже не сразу поняла, о чём он говорит, почему остановился. Неловко сползла со стола, подобрала валяющуюся рядом рубашку и натянула на себя онемевшими пальцами, скрывая пунцовое от смущения лицо за завесой растрепавшихся волос. Смотреть в лицо Макса совсем не хотелось. Я злилась и он, наверное, это понимал. Но сейчас ему будто бы дела до меня не было. Максимилиан стал таким серьёзным, деловитым, держался отчуждённо, как будто его не волновало то, что происходило между нами. Я проглотила обиду, поняв, что случилась внештатная ситуация.

Макс связался по кому и выяснил, что произошла разгерметизация модуля, а также переохлаждение системы. Как это могло произойти? Я смотрела на Макса и не понимала ничего. Затуманенный желанием мозг отказывался работать. Вместо того, чтобы вникать в ситуацию и действовать по инструкции, я ласкала взглядом его мужественное тело, мне доставляло удовольствие впитывать взглядом ему силу, смотреть, как он разговаривает, как командный голос отдаёт приказы, и я не сомневалась, что они будут выполнены беспрекословно. Синтетики уже вышли наружу, вопрос решается. Всё будет в порядке. Я внушала себе это, стараясь дышать спокойно, но воздуха не хватало, и одновременно и ощутила жуткий холод, который помог мне немного прийти в себя.
Автоматически помогала Максу класть на стол упавшие вещи, краснея как девчонка. Да когда же я перестану так бурно реагировать! Хотя вряд ли это возможно с Максом…

Я не хотела кофе, но не стала спорить. Нужно мне было совсем другое - чтобы Макс снова посмотрел на меня тем пронизывающим душу взглядом, в котором читались нежность и страсть, но Планировщик снова облачился к непробиваемую броню, снова превратился в машину, в механизме которой мне не разобраться. Ведь я всего лишь врач, но не механик. И как врачу, мне сейчас нужно привести в ясность свои мысли. Необходимо подготовить медкапсулы для пострадавших, кто подвергается переохлаждению, а также вернётся с поверхности планеты заражёнными или ранеными. О погибших я даже думать не собиралась, мне не хотелось, чтобы на моём счету были смерти, чтобы экспедиция из исследовательской превратилась в смертельно опасную.
Макс уже приготовил кофе и протягивал мне, я, не глядя на него, взяла чашку, из которой потянуло ароматом корицы.
- Спасибо, Максимилиан, - пробормотала я.

Я нахмурила брови. Какие ещё враги? Неужели Планировщику запрещены нормальные человеческие отношения и его подругу жизни могут использовать в каких-то хитросплетённых интригах? Хотя что я знаю? Макс не стал бы шутить такими вещами.
Надо что-то ответить, хотя сложно сосредоточиться, когда Макс сверлит тяжёлым взглядом.
-  Что ты хочешь от меня услышать, Макс? Я не могу решать за тебя и, если ты говоришь, что любые отношения для тебя запретны, и что это опасно для той женщины, которая с тобой рядом, как я могу переубеждать тебя? Чего ты от меня ждёшь?
Нет, так не пойдёт. В моём голосе явственно слышалась злость, а я не хотела, чтобы мои слова были окрашены каким-то оттенками, чтобы Макс понял, что мне больно. Как же это, оказывается, больно, когда от тебя отказываются раз за разом. Дают попробовать прожить настоящие эмоции и тут же их отнимают. Не случись разгерметизация и переохлаждение модуля, мы сейчас бы занимались любовью на столе, и после этого Макс стал бы холодным и отстранённым? Пожалуй, так было бы гораздо хуже. Лучше так, как сейчас. Когда ещё ничего не случилось. Ничего непоправимого, разве что я раскрылась перед ним, обнажила свои чувства. Но значит ли это что-то для сурового Планировщика? Опасаясь, что Макс прочитает мои мысли по лицу, я отвернулась, потом подумала, что так нечестно, и снова заговорила, глядя ему прямо в глаза:
- Я, правда, не знаю ничего, Максимилиан, о твоей жизни. Если бы я узнала что-то важное, знала, чем ты живёшь и какие опасности существуют для тебя и для того человека, который будет с тобой рядом, я сама хотела бы решать, буду ли я этим человеком. Я не маленькая девочка, Максимилиан, меня не так просто обидеть. И меня есть собственная трагедия жизни. Ты о ней прекрасно знаешь.
Я чуть усмехнулась, понимая, что не могу рассказать ничего нового о себе. Планировщик следил за мной, запустил шпионов во все мои документы, заставил их следить за каждым моим шагом, исследовать и зафиксировать каждый факт моей жизни. Но ни он, ни шпионы не знали, что я чувствовала, когда умер мой муж, что я испытала, когда мне сообщили об его смерти и что я ещё долго после этого ждала, что Боб вернётся. Это только моё, и я не уверена, что готова открыться Максу без ответной откровенности. Никто не знал, что я скрывала внутри, когда полгода стала заложницей исследовательского центра, по сути жила в лаборатории в ожидании смерти. Я ничего не знала о вирусе, которым заразилась. И мне было так страшно, и не было никого рядом, чтобы поддержать. И всё-таки всегда я ждала Макса, что он навестит меня. Наверное, во мне никогда не умирала эта надежда. Я посчитала честным, чтобы он знал об этом.
- Я просто всегда хотела, чтобы ты был рядом. Пока этого достаточно. Я не загадываю на будущее, ведь оно может не наступить для кого-то из нас, даже наш мир может исчезнуть в любую секунду. Когда у нас будет время, мы сможем узнать друг друга получше и разобраться в наших отношениях. Ты согласен? Мы можем нажать на паузу? – я робко улыбнулась, протянув руку и погладив Макса по щеке с пробивающейся на ней щетиной. – А пока займёмся делом.
Спешно облачившись в ЭЗК, мы вышли из лаборатории и пошли в сторону выхода из модуля. Нам нужно было понять, что происходит. Когда доложили обстановку, оказалось, что под нами, прямо под днищем модуля, находится какое-то существо, облепившее корпус длинными прочными отростками, сжимая его, из-за чего произошла разгерметизация, переохлаждение имело неясные причины. Поэтому нужно освободить корпус, чтобы перелететь на другое место.
Мы стояли в коридоре, выслушивая доклад, когда произошёл сильный толчок, отчего я качнулась в сторону Макс и снова оказалась в его объятиях. Даже через ЭЗК я почувствовала жар его тела и сильные руки, надёжно удерживающие меня на месте. Я верила, что он нас спасёт, спасёт меня. Наши взгляды встретились, и мой говорил о том, что я смело смотрю в будущее, которое у нас обязательно будет.
Постепенно приходили новости о том, что несколько синтетиков спустились вниз под модуль, часть из них погибла, кто-то провалился в яму, потом пришли новые -  Александра Хантер оказалось снаружи и тоже провалилась. Моё сердце упало. Упрямая любопытная девчонка! Снова в гуще событий, снова поставила выше своей жизни какие-то дурацкие фотографии! Я не могла сдержать чувства и выругалась. Считай, единственная родственница хочет так бездарно загубить свою жизнь! Никак мне, как врачу и как человеку, не понять стремления журналистов рваться в самое пекло!
- Макс! Мы должны срочно спасать Алекс! – вцепилась я в рукав Планировщика, таща его к выходу, и только потом поняла, что он может отказаться. Остановилась, ослабляя захват. – Прости. Я не знаю, пойдёшь ли ты наружу. Я могу пойти одна в сопровождении универсальных. Мне нужно спасать людей и синтетиков.  
Пока подготавливали тягача, выяснилось, что на борту отсутствуют Арья Крауд и Рэн Имаи, что усилило моё рвение броситься на спасение членов экспедиции.
-  Мы должны найти их всех, Макс. Мы не можем допустить, чтобы кто-то погиб на этой планете.

»» 07.10.16 14:10 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________