Чёрная пантера с бирюзовыми глазами (фэнтези)

Оксана Чекменёва: 19.12.14 05:14

pahistahis, Вера, привет!

Пожалуйста!

Это пока тайна. Даже для неё самой.

Правда? Я про лечебную кровь вампиров впервые слышу...

А Гейб и сам не знает, кто она. Только слышал про крылья и всё. Просто для него она - ангел, вот он так и сказал.

...

Любава: 19.12.14 19:03

Оксанушка, привет!!! Спасибо, спасибо за новую главу!!! А Рэнди у нас наверно ангел мщения )))) вон как с Линдой разделалась )))) Надеюсь в следующей главке узнаем кто же она ))) А еще было бы замечательно и самим посмотреть

...

Оксана Чекменёва: 20.12.14 21:26

Любава, привет!!!

Пожалуйста!

Очень даже может быть. Линде от неё знатно досталось!

В следующей главе вас определённо ждёт сюрприз.

Видео есть - может быть, получится и посмотреть.

...

Оксана Чекменёва: 22.12.14 07:47

 » Глава 20. Чудовище

Глава ДВАДЦАТАЯ
ЧУДОВИЩЕ

Гейб кликнул мышкой, и картинка на экране ожила. Телефон, по-видимому, был закреплён кривовато, поэтому происходящее на экране располагалось под небольшим углом. Машинально наклонив голову, я увидела себя, отступающую назад, уводящую Линду подальше от лежащего на земле Лаки, и спину блондинки, наступающей на меня. В какой-то момент это ей, видимо, надоело, и она бросилась на меня, рассчитывая сбить с ног. Я ловко увернулась, и она пронеслась мимо.

– Молодчина! – воскликнул Гейб.

Я никак на это не отреагировала – была слишком напряжена. Сама драка меня мало интересовала – я всё ждала того, момента, когда смогу увидеть, в кого именно я превращаюсь. Что-то подсказывало мне, что ни во что хорошее.

Две фигуры на экране двигались всё быстрее. В какой-то момент Гейб остановил видео, что-то подправил в настройках, и теперь мы с Линдой стали двигаться настолько медленно, что даже человеческий глаз смог бы всё прекрасно рассмотреть.

– Кристиан ведь тоже захочет посмотреть, – пояснил Гейб, поймав мой недоумевающий взгляд.

Я пожала плечами и ничего не сказала, хотя мне хотелось бы наоборот, промотать драку и поскорее добраться до момента моего превращения.

Драка же становилась все жёстче и кровавей. Мы от души лупили друг друга, уже почти не пытаясь увернуться от кулаков соперницы. Носы обеих были давно разбиты, глаз у меня заплыл, у Линды кровь хлестала не только из носа, но и изо рта, лица у обеих были в ссадинах. Мы наносили удары настолько часто и сильно, что не успевали регенерировать.

Отвратительное зрелище!

Каждый раз, когда кулак Линды достигал цели, Гейб ощутимо вздрагивал. Он вцепился в подлокотники кресла и, стиснув зубы, не моргая глядел на экран. А там расстановка сил слегка изменилась. Я пропускала удары всё реже, а мои всё чаще достигали цели, я ощутимо теснила свою соперницу. В какой-то момент я повалила Линду на землю и, усевшись сверху, стала изо всех сил лупить её кулаком в челюсть, старясь вырубить.

Гейб словно воспрянул, радуясь за меня, но я-то знала, что сейчас произойдёт, и впилась глазами в экран. И увидела это! На моих глазах, в замедленном воспроизведении, Линда превратилась в пантеру. И хотя превращение, по сути, произошло моментально, но сейчас я отчётливо видела, что это был постепенный процесс. Конечности удлинялись, тело увеличивалось, лицо вытягивалось и покрывалось шерстью. В какой-то момент одежда лопнула и разлетелась на куски. Это было круче любого спецэффекта в кино, потому что так идеально сделать с помощью даже самых современных компьютерных технологий было невозможно. Потому что это происходило на самом деле. Почему-то больше всего меня заворожили уши Линды, которые за те несколько секунд, что длилось её превращение, не только сменили форму и обросли шерстью, но и плавно переместились с боков головы на макушку. Потрясающе!

И как только я это подумала, огромная задняя лапа зверя, лежащего теперь подо мной, ударила меня в спину, заставив совершить кульбит в воздухе и отлететь на несколько метров, обливаясь кровью. Я вздрогнула, вспомнив ту боль, а Гейб рядом со мной глухо застонал и уткнулся лицом в ладони.

– Я не могу на это смотреть!

– Может, выключим? – предложила я, надеясь, всё же, что он откажется. Моё перерождение было совсем близко, я должна была это увидеть, просто должна.

– Нет. Я в порядке. Я понимаю, что всё это уже позади, но мне всё равно не по себе.

– Будет ещё два удара, приготовься.

Гейб пережил их молча, но стиснутые кулаки и желваки, играющие на скулах, говорили о том, что далось ему это зрелище совсем не просто. А ведь ему ещё предстоит увидеть, как Томас получает смертельный удар.

Вот Линда, не торопясь, подходит к безжизненно лежащему на земле Лаки. Вот, повернувшись спиной к камере, она вальяжно заносит над ним лапу, глядя на меня, лежащую на заднем плане, привалившись к остаткам сломанного дерева. Вот, заслоняя обзор, мелькает обтянутая синей футболкой спина мальчика, а экран начинает раскачиваться вместе с веткой, которую он потревожил, спрыгивая с дерева. Вот, на всё ещё не до конца остановившемся экране можно увидеть, как Томас изо всех сил пытается вытянуть слишком тяжёлого для него пса из-под лапы пантеры. И в тот момент, когда ему удаётся рывком сдвинуть Лаки с места, его кеды скользят по хвое, он теряет равновесие, падает на спину, по инерции проезжает с полметра и буквально подкатывается под лапу Линды. Огромные когти опускаются на бедро ребёнка, раздирая его. Льётся кровь.

Замедленное воспроизведение показало нам все подробности трагедии. Мы смотрели на всё это, не в силах помешать, предотвратить. Я чувствовала себя такой же беспомощной, как и тогда, в лесу, и это было ужасно.

В этот момент я услышала с экрана дикий рык и быстро перевела взгляд с Томаса на себя. И, ахнув, ударила по кнопке «пауза». На застывшей картинке замерло в прыжке настоящее чудовище. Я в ужасе смотрела на оскаленный, демонстрирующий длиннющие клыки, рот, который, скорее, заслужил название «пасть», на, ставшие просто огромными, остроконечные уши, на длинные чёрные когти на скрюченных пальцах рук и ног. За спиной раскинулись огромные чёрные кожистые крылья, как у летучей мыши. Вот тебе и ангел… Скорее уж демон, чудовищное порождение кошмарного сна.

И это была я!

Заскулив от осознания того, кем я стала, я подорвалась с кресла, на котором сидела, и, выбежав из кабинета, куда-то помчалась. Гейб кричал мне что-то вслед, но я не слушала. Я – монстр, я – чудовище, и я увидела это своими глазами. И что мне теперь делать? Неудивительно, что на меня так странно смотрели – я бы тоже косилась на монстра, разгуливающего по улице.

Через какое-то время я поняла, что оказалась на чердаке, и бежать больше некуда. Ну, выход был всегда – я могла выпрыгнуть в окно или просто проломить крышу, но какой в этом смысл? Куда я денусь? И я не хотела убегать от Гейба, я хотела убежать от себя, а это невозможно. Свернувшись в клубочек, я забилась в угол и уткнулась лбом в колени, безуспешно пытаясь стереть из мозга полуразмытую картинку с экрана.

Но, в следующее же мгновение, я была вынута из своего убежища и усажена на какую-то мебель, которой было полно на чердаке.

– Может, объяснишь, с чего тебе вдруг вздумалось поиграть в прятки? – раздался надо мною голос Гейба.

Неужели ему не противно ко мне прикасаться, после того, что он увидел? Или он просто не до конца это всё осознал.

– Я – чудовище! – глухо буркнула я, продолжая сидеть в той же позе.

– Что? – в голосе Гейба явно слышалось недоумение.

– То! Ты это тоже видел, не притворяйся! И ты ждал этого, я поняла.

– Чего именно я ждал, объясни, пожалуйста? – голос его вдруг стал убийственно спокоен.

Значит, ему нужно услышать от меня всё открытым текстом? Ладно, я скажу. Всё равно ведь мои вчерашние предположения подтвердились!

– Ты подозревал, что я могу стать... такой! Ужасной. Чудовищной. Ты поэтому и выжидал. – Я подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. – И именно поэтому ты и не хотел заниматься со мной любовью!

Какое-то время Гейб ошарашенно смотрел на меня, после чего потряс головой и с силой провёл ладонью по лицу.

– Так вот что ты обо мне думаешь... – он вдруг резко выпрямился, словно приняв какое-то решение, а в следующую секунду я уже лежала животом на его плече.

– Что ты делаешь?! – в шоке воскликнула я.

– Доказываю тебе, насколько ты ошибаешься, – спускаясь по ступеням, деловито пробормотал он. – И раз уж слов ты не понимаешь... Ладно, ты уже достаточно взрослая, чтобы быть готовой к последствиям, которые вызовут твои слова.

Сказать, что я была поражена – значит, ничего не сказать. Такого Гейба я ещё не знала. Он и прежде постоянно носил меня на руках, ему это нравилось, и в этом была такая нежность, забота и любовь.

Но в своём теперешнем положении ничего подобного я не чувствовала. Твёрдое плечо Гейба совсем не нежно давило на мой живот, а вся моя поза, попкой вверх, была весьма унизительной. Я попробовала сползти на пол, но широкая ладонь Гейба тут же припечатала мои ягодицы, не больно, вовсе нет, но весьма недвусмысленно демонстрируя, кто здесь главный. Я чувствовала себя не нежно любимой и лелеемой, как обычно, я ощущала себя... добычей. Дикарь тащит свою пленницу к себе в пещеру – вот на что это было похоже. И эта мысль, как ни удивительно, мне понравилась. Я почувствовала, как моё дыхание участилось, а в животе, от предвкушения, бабочки затанцевали Макарену.

Гейб влетел в свою спальню и весьма небрежно уронил меня на кровать, от чего я пару раз подпрыгнула. Не успела кровать успокоиться, а на мне уже не осталось ни единого клочка одежды – и я даже не поняла, снял ли Гейб её с меня или просто порвал на клочки. Осознав, что полностью обнажена, я пискнула и инстинктивно попыталась прикрыться, когда рядом со мной рухнул такой же обнажённый Гейб и буквально впился губами в мой рот. Я тут же «поплыла», и мои руки привычно вцепились в его плечо и волосы, забыв, что должны что-то прикрывать.

В то время как губы Гейба атаковали мой рот, его руки пустились в путешествие по моему телу. И это были новые для меня, невероятно приятные ощущения. Казалось, у него была не одна, а минимум три пары рук, которые успевали ласкать меня везде. Господи, я и не думала, что моя грудь настолько чувствительная, что прикосновение к соскам будет буквально простреливать меня, посылая импульсы щекотного тока аж до пяток.

Я уже запуталась в своих ощущениях, мой разум не успевал получать и сортировать сигналы, посылаемые умелыми руками и губами Гейба.

В этот момент Гейб оторвался от моих губ и присосался к мочке моего уха, слегка её покусывая. Я аж взвизгнула от нового ощущения – неужели и мочки ушей у меня такие чувствительные?! А умелые губы пустились в путешествие, в данный момент покрывая поцелуями мою шею, спускаясь всё ниже.

– Гейб? – сумела выдавить я.

– Ммм? – откликнулся он, не прерывая своего занятия.

– Ты собираешься заняться со мной любовью? – Ну, я же должна была уточнить, правда?

Он оторвался от своего занятия и заглянул мне в глаза.

– А на что, по-твоему, это похоже?

Это было похоже на то, словно он собирается заняться со мной любовью. Вариант, что Гейб планирует меня съесть и выбирает местечко повкуснее, я отмела, а других версий у меня не было.

– Ладно, – кивнула я, соглашаясь.

– А я твоего разрешения и не спрашивал, – хмыкнул Гейб и, снова опустив голову, обхватил губами мой сосок. Его губы, язык и зубы, а так же умелые пальцы, объединёнными усилиями творили с моей грудью такое волшебство, что я начала извиваться, поскуливать и елозить пятками по простыне.

Вволю наигравшись с моей грудью, губы Гейба спустились ниже – обцеловали весь мой живот, поигрались с пупком, но когда они двинулись ещё ниже, а руки Гейба мягко, но настойчиво развели мои ноги – до меня дошло, что он задумал, и я ахнула в шоке, широко распахнув прижмуренные от удовольствия глаза.

– Нет! – вскрикнула я и хлопнула его ладонью по макушке. – Нельзя! Там... грязно...

Голова Гейба поднялась, наши взгляды встретились.

– Бедный, наивный ребёнок, – сокрушённо покачал он головой, но, видимо, прочтя что-то в моих перепуганных глазах, кивнул. – Ладно. Не последний день живём.

Он снова поднялся к моему лицу и припал губами к моему рту. Вот это другое дело, это я знаю и люблю. Вся отдавшись поцелую, я всё же чувствовала, как рука Гейба скользнула по моему телу вниз и устремилась туда, куда прежде я не пустила его губы. Ладно, рукой можно. Мелькнула мысль, что, наверное, нужно стесняться того, что мужчина трогает меня ТАМ, но губы Гейба, как всегда, умело отвлекли меня от всяких посторонних мыслей, а потом его опытные пальцы стали своими прикосновениями доставлять мне такое удовольствие, что все мысли о каком-то там смущении исчезли из моей головы безвозвратно. Я дышала все чаще, инстинктивно раздвинув ноги пошире, чтобы дать его пальцам простор для манёвра, и выгибаясь дугой, когда прикосновение к крошечному комочку нервов посылало по моему телу разряд, пронзавший меня до кончиков ногтей.

Краем сознания я отметила, что Гейб шире раздвигает мне ноги, сгибает их в коленях и располагается между ними, нависая прямо надо мной. Но я почти не обратила на это внимание, вся сосредоточенная на его губах.

В какой-то момент я почувствовала, как в меня входит нечто очень большое и тёплое. Нет, я, конечно, прекрасно знала, что это такое, я ждала этого, но всё равно, слегка напряглась. Сейчас ведь будет больно, да? Первый раз всегда больно, ну, кроме тех любовных романов, в которых всё уж чересчур неправдоподобно.

Туман, застилающий мой разум от ласк и поцелуев Гейба куда-то улетучился, возбуждение сошло на нет. Сейчас будет больно, сейчас... А, учитывая габариты Гейба и нашу разницу в росте – это будет очень больно.

Я перестала отвечать на поцелуи, пассивно позволяя его губам играть с моим ртом, вся сосредоточившись на ощущениях там, внизу.

Сейчас... вот сейчас... сейчас...

И пока я напряжённо ждала боли, та, пока ещё не знакомая мне часть Гейба плавно и безболезненно вошла в меня целиком, на всю глубину, до упора. И где боль? Где она? Нет, ну, не считать же болью тот лёгкий «щипок», на который я и внимания-то не обратила, дожидаясь настоящих страданий и планируя с достоинством их пережить.

Но боли не было. Зря я так переживала. Хвала богам за мой высокий болевой порог и мгновенную регенерацию!

Ну, значит, можно расслабиться и вернуться в то восхитительное состояние, до которого Гейб довёл меня своими ласками, а я так глупо из него вынырнула. Я уже вполне освоилась с присутствием внутри себя чужеродного предмета, мой организм приспособился. Ну, конечно, это же правильно, так и должно быть. Сейчас Гейб начнёт двигаться во мне, и все приятные ощущения вернутся, я читала.

Но Гейб не двигался. В чём дело? Я в чём-то ошиблась? Всё это происходит как-то по-другому? Личного опыта у меня, конечно, ноль, поболтать об этом с подружками тоже как-то не доводилось, в связи с отсутствием у меня таковых. Но не могут же ошибаться все прочитанные мною книги? Вряд ли. Тогда почему Гейб застыл? Я даже не уловила момент, когда он перестал меня целовать. Он даже не прикасался ко мне, единственное, где я его чувствовала – это место соединения наших тел.

Поняв, что в какой-то момент зажмурилась, я приоткрыла один глаз, а, наткнувшись на тревожный бирюзовый взгляд, широко распахнула оба. Гейб удерживался надо мной, опираясь на руки, его лицо было напряжено, он внимательно и, пожалуй, даже с опаской вглядывался в моё лицо.

– В чем дело? – недоумевающе спросила я.

– Ты в порядке? – выдохнул он.

– Наверное, – пробормотала я. – Почему ты застыл?

– Я боюсь причинить тебе боль. Ты такая... крошечная.

– Ты что, собираешься дожидаться, пока я подрасту? Так вот, я больше не вырасту! – я была в шоке, и только этим могла объяснить свои следующие слова. – А ну, продолжай! Немедленно!

Видимо, это всё же были правильные слова, поскольку Гейб расплылся в улыбке и... продолжил!

Поначалу его движения были медленными и плавными. Он явно сдерживался, давая мне привыкнуть и приспособиться. Ощущения были... странные. Смешанные. Я прочла порядочно любовных романов, многие из них перевела, но брать их за образец было бы глупо. Там, едва лишившись девственности, героини тут же начинали получать неземное удовольствие. Чушь полная! Хотя бы просто от непривычки сложно ловить кайф, когда лежишь и думаешь – ну, нифига себе, как эта штуковина вообще умудряется у меня там помещаться?

Нечто постороннее, чужое, извне, хозяйничало внутри моего тела, и это было настолько странно, настолько непривычно, что сосредотачиваешься именно на этой странности, какой уж тут неземной восторг?

Ну, если подумать, то в целом, было довольно приятно – губы Гейба, легонько покусывающие мои, в данный момент безвольные, губы, его рука, ласкающая мою грудь, всё его тело, соприкасающееся с моим во многих местах, даже его мускулистые бедра, трущиеся об нежную внутреннюю поверхность моих ног – всё это было очень и очень приятно.

Даже то, что двигалось внутри меня, не доставляло никакого дискомфорта моему телу, только мозгу. Возможно, не будь это так странно – было бы, пожалуй, даже приятно. В каком-то смысле, эта часть тела Гейба тоже ласкала меня, как и его руки или губы, верно же? Ну, просто – изнутри. Непривычно. Странно.

А почему это Гейб снова замер и не двигается? Я подняла глаза и вопросительно взглянула на него. Теперь-то что не так?

– Миранда! – серьёзным тоном, но с чертенятами в глазах, произнёс он. – Сейчас же прекрати думать!

– А? – я слегка обалдела. Это как это – «не думать»?

– Не пытайся анализировать, просто расслабься и позволь своему телу получить удовольствие.

– Я... я попробую.

Гейб снова начал двигаться, и мои мысли тут же сосредоточились на происходящем внизу. Скажи человеку: «Думай о чём угодно, но только не о белой обезьяне», и он не сможет думать ни о чем, кроме белой обезьяны. И как прикажете выполнить просьбу Гейба? Это же нереально – выключить свой мозг!

Кажется, Гейб тоже это понял, поскольку решил «пойти другим путём», так сказать. Опершись на одну руку, он опустил вторую вниз, между нашими телами и коснулся той заветной кнопочки, которая абсолютно точно была создана для того, чтобы отключать мои мозги напрочь. В очередной раз пронзённая электрическим разрядом удовольствия, я разом забыла про все странности, необычности и непривычности. Всё, что я чувствовала – это пронзающие меня волны удовольствия, расходящиеся от той волшебной кнопочки, которые, как ни странно, усиливались ритмичными движениями внутри меня, словно резонатором. Вау, да это же здорово! Это же именно то, что было нужно мне и моему телу изначально. Это, оказывается, не что-то лишнее и инородное – это то, что дополнило меня, сделало цельной.

Вот, что крутилось теперь в моей голове, в то время как тело радостно приветствовало новые ощущения. Удовольствие накатывалось на меня волнами, внизу живота узлом стягивалось напряжение.

Движения Гейба ускорились, и это лишь подбросило дров в пылающий во мне огонь удовольствия. Мне хотелось быть ещё ближе к нему, ощущать его всем телом, слиться с ним. Я крепко обхватила ногами его бедра, скрестив лодыжки у него за спиной, вцепилась в его спину, возможно, расцарапав её до крови, но Гейб даже не дрогнул. Он тяжело дышал, двигаясь все быстрее, и пружина внутри меня сворачивалась все туже. Возле своего уха я вдруг услышала его хриплый шёпот:

– Давай же, моя девочка! Ты готова! Давай! Сделай это.

И я это сделала!

Его слова словно бы сорвали какой-то ограничитель. Сжатая пружина во мне резко распрямилась, посылая по всему моему телу волну чистейшего, незамутнённого удовольствия. Не в силах вынести такой напор ощущений, я выгнулась дугой, упираясь в кровать затылком и пятками, даже не заметив, в какой момент они упали со спины Гейба, издала пронзительный, звенящий вопль и, полностью обессиленная, рухнула плашмя на кровать, раскинув руки и ноги, и не в силах даже моргнуть.

Лишь на долю секунды отстав от меня, Гейб издал громкий полустон-полурык, напрягся, а потом рухнул на меня, такой же обессиленный. Его орган внутри меня содрогался, изливаясь, и от этого мне стало ещё приятнее. Не физически – здесь уже просто было некуда, а морально. Я тоже подарила ему удовольствие! Да, я знала, что мужчины получают удовольствие всегда, и вообще – он в одиночку проделал всю работу. Но это не мешало мне чувствовать некую гордость, пусть даже и неоправданную.

Какое-то время мы оба лежали, не в силах и пальцем пошевелить, и единственно, о чём я в тот момент подумала: «Хорошо, что я могу долго не дышать», потому что Гейб, навалившийся на меня, был тяжеленным. Но, видимо, собрав остатки сил, он перекатился на спину, удерживая меня при этом, так что теперь уже я лежала на нём.

Постепенно я начала приходить в себя и замечать окружающую меня реальность. Первое – это замечательная подушка, к которой я прижималась щекой и ухом, слушая сердцебиение, которое постепенно выравнивалось, так же как и моё. Вздымалась эта подушка тоже всё спокойнее, и я невольно стала дышать с нею в такт.

Второе – на «подушке» лежала не только моя голова, я, собственно, лежала на ней вся, целиком, грудь к груди, живот к животу, а... Ой, оказывается, мы до сих пор соединены с Гейбом, только не так плотно.

– Поздновато краснеть, – прожурчал мне в волосы довольный голос.

Я осознала, что губы Гейба прижаты к моей макушке, одна его рука играет с моими волосами, а другая всё ещё крепко обнимает меня, так и не отпустив после того, как он прижал меня к себе, переворачиваясь.

– Ты не можешь видеть, что я краснею! – из чувства противоречия пробормотала я.

– А ты в курсе, что у тебя румянец даже на попке?

– Не может быть! – ахнула я, приподняв голову и пытаясь рассмотреть свой тыл. Неужели румянец действительно и туда добрался?!

– Я пошутил! – расхохотался Гейб, потом всё же признался. – Твоя щека стала заметно теплее. И ухо тоже. Вот я и догадался.

Я снова улеглась на его грудь – чувствовала себя настолько довольной и расслабленной, что решила не обижаться на шутку. Было невероятно приятно лежать вот так, совсем близко, тело к телу, чувствуя, что теперь Гейб абсолютно и окончательно мой. А я – его, до последней клеточки, до последнего атома.

Я готова была лежать так хоть до завтра, но у Гейба были другие планы. Аккуратно придерживая меня, он перекатился на бок и опустил меня на постель, а сам встал. Я почувствовала лёгкое чувство потери, когда он выскользнул из меня, но успокоила себя мыслью, что это был не последний раз. Определённо не последний. Распробовав такое замечательное удовольствие, я собиралась и впредь наслаждаться им, притом как можно чаще.

Эти мысли проносились у меня в голове, в то время как я, без зазрения совести, любовалась обнажённым Гейбом, направляющимся к двери, за которой, по моим предположениям, находилась его ванная комната. Широченные, бугрящиеся мускулами плечи переходили в мощный торс, а потом – в стройные бедра и длинные, сильные ноги.

Мой взгляд задержался на упругих, подтянутых ягодицах – я никогда не думала, что у мужчин могут быть такие красивые ягодицы, но так оно и было. Немного полюбовавшись ими, я сообразила, что они не двигаются, подняла глаза и увидела, что Гейб остановился и, обернувшись через плечо, с широкой улыбкой наблюдает за тем, как я откровенно пялюсь на его задницу. Встретившись со мной взглядом, он подмигнул мне, и, насвистывая, продолжил свой путь и скрылся в ванной.

А я уставилась в потолок, пытаясь понять, как за каких-то три дня, умудрилась из, фактически, асексуального существа превратиться в такую развратницу? Хотя, Гейб, похоже, был совсем не против.

Не успела я додумать эту мысль, как Гейб вышел из ванной и направился к кровати. Мой взгляд невольно забегал по его мускулистой груди, по мощным рукам и кубикам пресса – что не было для меня чем-то новым, учитывая его наряд в нашу первую встречу, а потом спустился ниже – и вот там меня уже ждало нечто новенькое. Поняв, куда уставилась, я быстро отвела глаза, но было поздно – Гейб снова расхохотался.

– Клянусь, в этот раз у тебя покраснели даже пятки! Кончай смущаться, Миранда, это всё нормально и естественно, ты любуешься моим телом, а я – твоим.

И тут я осознала, что лежу на кровати, без единой нитки на теле, и даже не замечаю этого, настолько комфортно и расслабленно я себя чувствую. Понимая, что прятаться или пытаться прикрыться теперь будет уже просто глупо, я собрала волю в кулак, закопала смущение поглубже и осталась лежать не двигаясь. Хотя снова пялиться на Гейба уже не решилась.

А он в это время уселся на кровать где-то в районе моих коленок. Видя его лишь боковым зрением, я недоумевала – почему туда? В это время Гейб деловито раздвинул мне ноги и стал тщательно вытирать между ними влажным полотенцем. Ахнув, я машинально попыталась сдвинуть ноги, но он мне не позволил.

– Спокойно, девочка моя. Я тут немного напачкал, мне и прибираться. И потом, я всё это уже видел.

– Когда?!

– Как раз перед тем, как получил по макушке. Хватило и одного взгляда, чтобы по достоинству оценить всю эту красоту. Так что лежи спокойно и позволь мне о тебе позаботиться.

И я покорно лежала, позволяя Гейбу тщательно – на мой взгляд даже слишком тщательно, – вытирать меня сначала влажным, а потом сухим полотенцем. Тем более, если быть совсем уж честной, если отбросить смущение, то я просто наслаждалась и самими прикосновениями, и тем, как Гейб обо мне заботится. Это было невероятно приятно.

Закончив, Гейб зашвырнул полотенца куда-то в угол, с довольным видом осмотрел дело рук своих и удовлетворённо пробормотал:

– Вот теперь всё чистенько, – после чего внезапно наклонился и легонько поцеловал меня прямо ТУДА. Я взвизгнула и дрыгнула ногой, а Гейб, довольно посмеиваясь, спрыгнул с кровати, одним быстрым движением выдернул из-под меня покрывало, вытянул откуда-то из комода лёгкую простынку, набросил на меня, а потом нырнул в постель и крепко прижал меня к себе. Я тут же оплелась вокруг него, как плющ – простыня, накрывающая нас, помогла мне побороть стыдливость, а прижиматься к Гейбу было невероятно приятно.

Какое-то время мы просто лежали, наслаждаясь объятиями, а потом пришедшая мне в голову мысль заставила меня захихикать.

– И что же тебя так развеселило? – спросил Гейб мне в волосы.

Я стала выводить пальцем круги на его груди, обводя контуры мышц. Всё же в одежде он выглядел не настолько могучим.

– Я подумала, что хотя «рецепт» Джеффри содержал другие ингредиенты, его рекомендацию в целом ты выполнил великолепно – я ещё никогда в жизни не чувствовала себя настолько расслабленной.

– Я старался, – я макушкой почувствовала, как улыбаются прижавшиеся к ней губы Гейба. Потом он приподнял моё лицо, аккуратно взяв за подбородок, и, заглянув мне в глаза, уже серьёзно произнёс:

– Спасибо.

– За что? – не поняла я.

– За то, что подарила мне свою невинность.

– Ты заметил? – удивилась я. Потому что я сама-то практически этого не заметила.

– Одно из преимуществ занятия любовью с немолодым мужчиной – это его опыт, – подмигнул мне Гейб. – Миранда, поверь, я прекрасно понял, что лишил тебя девственности.

– И тебе спасибо тоже.

– А мне-то за что?

– За то, что сделал мой первый раз таким замечательным. Знаешь, я очень его боялась – ты же такой огромный, а в первый раз всегда больно, я читала. Я готовилась перетерпеть, потому что без первого раза всё равно не обойтись. У меня была надежда, что потом всё будет здорово, но от первого раза ничего хорошего я не ждала. Но знаешь, мне совсем больно не было. Только приятно. А в конце – это вообще было… ВАУ!!!

– Ага, – хмыкнул Гейб. – Именно – ВАУ! Лучшего слова и не подобрать.

– Скажи, а это всегда так бывает? Понимаешь, я же только в книгах об этом читала, а там всегда – ВАУ! Прямо с первого раза. Я не особо верила, но, похоже, это действительно так.

– Ох, глупышка, верить всему, что пишут в этих женских романах – то же самое, что верить в сказки. Но порой, очень редко, и сказки становятся былью.

– «Красавица и Чудовище», например, – улыбнулась я, вспомнив принцессу Миранду и принца Габриэля.

– Пожалуй, я вполне сошёл бы за Чудовище, ты права. Но я хотел сказать не об этом. То, что происходит между нами – волшебно с самого первого мгновения нашей встречи. Мы с тобой созданы друг для друга, мы друг другу идеально подходим, мы – две половинки одного целого. И, конечно же, и в плане постели между нами всё просто обязано быть волшебным. Поверь, так бывает далеко не со всеми. Но с нами – именно так.

Я повозилась, заползая на Гейба всем телом – его размеров вполне хватало для того, чтобы я могла улечься на нём с удобствами. Физический контакт с ним доставлял мне непередаваемое наслаждение, и я инстинктивно старалась сделать его максимальным.

– Как всё же хорошо, что ты, наконец-то решился сделать это. Неизвестно, сколько ещё бы ты тянул, и всё это время мы были бы лишены этого невероятного удовольствия!

– Я бы не тянул, – усмехнулся Гейб. – Сегодняшнюю ночь ты в любом случае провела бы в моей постели. Просто я планировал организовать всё более… романтично. Но вышло именно так, как вышло, и я ни о чём не жалею.

– Я тоже. Хорошо, что всё вышло спонтанно – у меня не было времени помандражировать. Но, знаешь, как по мне, так вышло очень даже романтично. То, как ты тащил меня на плече… Словно пират – пленницу с захваченного корабля!

Я потянулась и шепнула ему на ухо, потому что громко такое сказать ещё стеснялась.

– Меня это возбудило…

– Меня тоже, – понимающе проговорил Гейб. – Значит, ты не против ролевых игр? Это обнадёживает. Ох, сколькому ещё мне предстоит тебя научить – я просто весь в предвкушении.

– Я буду хорошей ученицей, обещаю!

– И бить меня по голове больше не будешь?

Я поняла, на что именно он намекнул, и смущённо поёрзала.

– Ну… Не всё же сразу…

– Ладно-ладно, я не буду торопиться, обещаю! – заулыбался Гейб. Я заметила, что у него было совершенно солнечное настроение. Как и у меня. Постоянно хотелось улыбаться, жмуриться и мурлыкать.

Мы полежали так ещё какое-то время. Но меня мучило любопытство, поэтому я нарушила молчание.

– Гейб?

– Мм?

– Ты сказал, что всё уже решил, ну, про сегодняшнюю ночь. Ещё двенадцать часов назад ты говорил, что я ещё не готова.

– В тот момент я именно так и считал.

– Но что изменилось? Я всё та же.

– Не совсем. В моих глазах ты теперь абсолютно взрослая. Совершеннолетняя. Преград больше нет.

– Ты… Ты говоришь про моё обращение?

– Да, именно про него. Понимаешь, для меня это показатель. Веха. Ты для меня больше не ребёнок. Никаких табу.

– Моё обращение… – солнечное настроение зашло за тёмную тучу. Улыбаться больше не хотелось. Хотелось плакать.

– Это ещё что такое? – недоумевающе протянул Гейб, проведя по моей щеке и показав мне мокрый палец. – Откуда вдруг эти слёзы.

– Я превратилась в монстра, – всхлип, – в чудовище, – всхлип, – и как мне теперь с этим жить? Я совсем об этом забыла.

– Так-так-так, это что за дождь? Мы, кажется, уже договорились, что Чудовище здесь именно я. И у меня большие сомнения, что всё действительно настолько ужасно. Думаю, нам нужно досмотреть видео до конца, а потом уже делать выводы.

Обхватив меня одной рукой, он приподнялся и сел на кровати, Потом слегка отполз назад и удобно расположился, привалившись к изголовью и подпихнув под спину пару подушек. Я оказалась сидящей в своеобразном гамаке из его груди, согнутых в коленях ног и обнимающих меня рук. Я тоже устроилась поудобнее, свернувшись клубочком в этом уютном «гамаке», не совсем понимая, что Гейб задумал.

Потянувшись к прикроватной тумбочке, он вытащил из верхнего ящика ноутбук, устроил на своих коленях, включил, вошёл в почту и нашёл там видео Томаса. Развернул его на весь экран и взглянул на меня.

– Мы посмотрим его целиком. Не будем судить по первым же кадрам. И убегать никуда не будем. Договорились?

Гейб говорил во множественном числе, но я поняла, кого он имеет в виду.

– Договорились, – шепнула я.

Гейб слегка наклонил ноутбук, чтобы происходящее на экране выпрямилось, легонько щёлкнул по сенсорной панельке, и картинка ожила.

...

IrinaAlex: 22.12.14 08:41

Спасибо за продолжение!
Как славно все сладилось
Интересно, кем же стала Миранда?

...

Оксана Чекменёва: 22.12.14 09:25

IrinaAlex, привет!


Пожалуйста!


Неожиданно, правда? Но всё равно славно.


А вот это мы узнаем немного попозже.

...

pahistahis: 22.12.14 22:38

Спасибо за проду. Действительно ваууууууу. Сижу и думаю, ну кто же Миранда. Если вампир, то почему ее на кровь не тянет, а если не вампир то кто, гарпия, так у них крылья вроде не кожистые, мда интрига.
Ну не то что бы лечебная, скорее целебная. Читала, что кровь вампира излечивает раны, ускоряет регенерацию, придает сил

...

Оксана Чекменёва: 23.12.14 05:34

pahistahis, Вера, привет!

Пожалуйста!

Нет смысла гадать. Сразу "раскрою интригу" - вид, к которому принадлежит Рэнди я придумала. Название у него есть, и, в принципе, довольно известное. Но внешность, физиологию, происхождение, волшебные особенности я придумала сама для своего первого фанфика.
Так что такие существа "живут" лишь в двух моих произведениях (считая это) и больше нигде. Опознать, не прочитав их, не получится.


Поскольку вообще-то вампиров не существует, то каждый автор наделяет их своими особенностями. У наиболее известных, в последнее время, вампиров крови нет вообще.

...

pahistahis: 24.12.14 16:37

А я то голову ломала: сначала думала, что она тоже киска какая нибудь( рысь там или пума), а когда крылья появились - вроде вампир, надеюсь в следующей проде название узнаем.



Нее про таких еще не читала.

...

Оксана Чекменёва: 25.12.14 07:53

Нет, в следующей главе названия не будет. Увидеть - увидим, но что это за "неизвестный науке зверёк" озвучено будет гораздо позже.


Вы не читали "Сумеречную сагу"??? Вау! И даже фильмы не смотрели?

...

Оксана Чекменёва: 26.12.14 07:52

 » Глава 21. Эх, раз, ещё раз...

Глава ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
ЭХ, РАЗ, ЕЩЁ РАЗ...

Мы заново просмотрели мою драку с Линдой, её обращение, расправу надо мной, ранение Томаса и, наконец, моё превращение. В этот раз я смотрела на себя, и увидела тот момент, когда это произошло. Благодаря замедленному воспроизведению – Гейб и здесь его наладил, – я смогла чётко разглядеть, как это происходит. И поняла одну вещь – не особо-то и сильно я изменилась. Да, в оскаленной «пасти» выросли клыки, но, перекошенное дикой злобой, окровавленное, с горящими глазами лицо было моим собственным. Оно стало таким ещё ДО начала изменений. Да, выросли крылья, уши, когти и клыки, но, если честно, я практически не изменилась.

– Вот я дууура… – тихонько пробормотала я, вспомнив свою прежнюю истерику.

– Угу, – кивнул Гейб. – Прелесть, что за дурочка. Моя дурочка.

Я решила принять это за комплимент и вновь сосредоточилась на экране.

– Ты заметил, что у меня раны просто исчезли? Конечно, под кровью, в которой я перемазана, этого почти не видно, но они просто пропали. Не заросли, как в прошлый раз, а исчезли.

– Интересная особенность. У нас скорость регенерации не меняется. Ну, ты и сама видела – Линда не исцелилась от переломов мгновенно, ей понадобилось время.

– Возможно, я перестаралась с ней. – На экране Линда едва успела, повернув голову, увидеть, что натворила, как, вихрем налетев на неё, я вышибла её из зоны видимости камеры. Это было впечатляющее зрелище, поскольку, если не брать во внимание болтающиеся у меня за спиной огромные крылья, сама я осталась такого же размера, как и была, а вот габариты Линды, и так меня превосходившей в росте, выросли значительно.

– Гейб, а какого вы вообще размера? Насколько Линда выросла?

Гейб поставил видео на паузу и задумчиво нахмурился.

– Мне никогда не приходило в голову измерять Линду, но мы с Ричардом когда-то давно, в молодости, измеряли друг друга. От кончика носа до… хм… основания хвоста моя длина составила одиннадцать футов десять дюймов (*3 м 60 см). Ричард на три с четвертью дюйма (*8,25 см) короче. Хвост не в счёт.

– Ничего себе! Я, конечно, видела, что ты огромный, но как-то не осознала – насколько! А есть кто-то ещё, кто больше тебя?

– Видимо, нет. Пантерами я, конечно, всех не замерял, но в человеческом обличье я выше всех в семье, а при обращении мы увеличиваемся пропорционально.

– Да, я заметила, что ты выше всех тех, рядом с кем я тебя видела, но я же видела не всех. А какой у тебя точный рост?

– Семь футов, два дюйма (* 2м 18 см). Все взрослые мужчины у нас ростом выше шести футов семи дюймов (*2м), женщины – выше шести футов (*1м 83см).

– А во мне – пять футов, четыре дюйма (*1м 62см), – вздохнула я. – Вполне нормальный средний человеческий рост. Но среди вас я – как карлик, честное слово. Вот почему так? Я ведь тоже не человек?

– А мне это даже нравится. Возможно, твой вид просто несколько мельче моего, вот и всё. Зато вы не так выделяетесь среди людей. И лично мне твоя миниатюрность очень импонирует, – и он ещё крепче и уютнее закутал меня в свои объятия, положив подбородок мне на макушку. – Ты совершенно определённо создана для меня.

Он снова запустил видео и сокрушённо покачал головой.

– Как жаль, что не видно, как ты расправляешься с Линдой. Учитывая, что она сегодня натворила, думаю, это зрелище принесло бы мне удовлетворение.

– Ну, я думаю, что обзор и так неплох. И даже очень. В конце концов, в поле зрения камеры могли попасть только верхушки деревьев, или весь экран могла загораживать какая-нибудь ветка. Томас выбрал идеальное положение, учитывая, что выбор у него был невелик. У него явный талант.

– Нужно будет купить ему видеокамеру, – рассеянно пробормотал Гейб, наблюдая, как я снова вылетела в зону видимости и рухнула на колени возле мальчика, всеми силами пытаясь остановить хлещущую из его ран кровь.

Я сидела почти спиной к камере, было видно только мою щеку и висок. Да и те были почти скрыты распущенными волосами, поскольку я склонилась над Томасом. Огромные крылья нелепо растопырились за моей спиной – возможно, я могла бы их сложить, если бы знала – как? Если бы вообще подозревала об их существовании.

Вот я подняла руку, рассматривая её, пытаясь понять, что именно мне мешает снять ошейник с Лаки.

– Неслабые коготки! – восхищённо присвистнул Гейб и вновь поставил видео на паузу, чтобы лучше их рассмотреть. – Хотя Линда их, наверное, на себе не испробовала, иначе к нашему появлению в клинике раны ещё не исчезли бы. Впрочем, частично она была прикрыта простыней... Так ты дала ей попробовать своих коготков?

– Нет, – покачала я головой. – Я и не подозревала, что они у меня есть. Просто, когда Линда ударила меня по ноге, я перехватила её лапу и переломила её. Как палку. И остальные потом – так же. А по позвоночнику ударила кулаком. Типа – контрольный выстрел.

– Говоришь, она ударила тебя в четвёртый раз?

Прижав голову к плечу Гейба, я подняла глаза и увидела, что он хмурится.

– Эй, я в порядке! – я попыталась разгладить пальцем его переносицу. – В этот раз пострадали только мои джинсы – когти Линды лишь скользнули по ноге, не оставив даже царапины. И с ног в этот раз она меня тоже не сбила.

– Наши когти дробят даже гранит и закалённую сталь, – удивлённо покачал головой Гейб.

– Ну, значит, я была крепче, – пожала я плечами, хотя этот факт не оставил меня равнодушной. – Запускай дальше.

Всё же потрясающе, насколько неуязвимой я стала! Но не для своих клыков. Я это чётко вспомнила, глядя, как по совету Голоса, пытаюсь прокусить своё запястье до крови. Мои клыки в тот момент оставили в нём весьма глубокие отверстия.

– Ну-ка, ну-ка, – забормотал вдруг Гейб, остановив видео, отмотав немного назад, потом чуть вперёд, листая едва ли не покадрово. И, наконец, остановился и удовлетворённо откинулся на спинку кровати. – Так, говоришь, «чудовище»? «Монстр»?

Я помнила этот момент. Голос сказал мне «обернись», и я выполнила его распоряжение буквально. И в данный момент я смотрела практически в камеру, ну, чуть ниже. Моё лицо было взволновано, но не более того. Никакого оскала, никаких перекошенных ужасом и ненавистью черт. Даже кровь, испачкавшая мне щеки и губы, когда я разрывала зубами свою окровавленную футболку, ничуть не мешала разглядеть меня.

– Монстрик ты мой! – насмешливо проговорил Гейб, и я поняла эту насмешку над ярлыком, который я сгоряча приклеила самой себе.

Теперь, чётко видя себя на достаточно крупном плане, я осознала, что если моё лицо и изменилось, то только в лучшую сторону. Черты лица чуть заострились, стали изящнее, но вообще-то, это всё ещё была я. Большие, ярко-синие, необычного оттенка, глаза, в обрамлении длинных и густых черных ресниц, такие же черные брови при светло-каштановых волосах. Люди думали, что я крашу либо одно, либо другое, не веря, что я такая от природы. Возможно, это моя видовая особенность, я не знаю.

– Ты прекрасна, Миранда, – прошептал Гейб мне в волосы. – Ты прекрасна в любом обличье. Ты видишь это, правда?

– Вижу, – я потянулась и легонько поцеловала его в подбородок. – Спасибо, что показал мне это. Что заставил увидеть. Я ведь ещё долго могла бы заморачиваться. И вообще, за всё – спасибо.

– Не за что, моя девочка. – Гейб наклонился и чмокнул меня в губы. – Ну, что, смотрим дальше?

– Давай, – кивнула я и уже без всякого волнения уставилась на экран. Всё, что я боялась увидеть, я уже увидела.

Дальше мы смотрели молча до тех пор, пока Питер не запрыгнул на ветку, и видео не закончилось. Но и после этого Гейб сидел, не двигаясь, глядя в застывший экран. Наконец, словно стряхнув оцепенение, он зашевелился и глубоко вздохнул, словно бы отходя от шока.

– Семнадцать раз, – негромко пробормотал он.

– Что – «семнадцать раз»? – не поняла я.

– Ты семнадцать раз давала Томасу кровь. Семнадцать раз прокусывала себе запястье до крови.

– Ну... Наверное. Я не считала.

– Я считал.

– Раны зарастали слишком быстро – Томас успевал сделать всего несколько глотков. Вот тебе пример, когда ускоренная регенерация – не во благо.

– Я знал, что ты давала ему свою кровь, даже где-то, на краю сознания, понимал, что тебе пришлось поранить себя. Но столько раз...

– Я в порядке, – я продемонстрировала Гейбу свою совершенно целую руку. – Видишь. Я целая.

Гейб перехватил мою руку и прижался губами к запястью – как раз туда, куда я запускала зубы, чтобы добыть кровь для Томаса.

– Не думал, что смогу любить тебя ещё больше. Не думал, что такое вообще возможно. Я ошибался.

– Гейб, я тоже тебя люблю, – я погладила пальцами его щеку. – И Томаса я люблю. И если бы было нужно, я бы вообще руку себе отгрызла, лишь бы его спасти. Он ведь теперь и мой брат тоже.

Руки Гейба обвили меня, губы прижались к моим губам. Я уже совсем было начала растворяться в его поцелуе, как ноутбук, балансирующий на его коленях, рухнул, оставшись без поддержки.

Я ахнула, и, рванувшись, успела его поймать, прежде чем он свалился на пол.

– Отличная реакция! – похвалил меня Гейб. – Давай, уберу.

Но некая мысль не давала мне покоя. Словно я чего-то не заметила. Или заметила, но не обратила внимания.

– Подожди. – Я вновь установила ноут у него на коленях. – Включи ещё раз, только на обычной скорости.

Какое-то время я всматривалась в происходящее на экране, пока не крикнула:

– Стоп!

Гейб быстро нажал на паузу. Это был тот самый момент, когда нас с Линдой не было на экране. На земле, валетиком, лежали Томас и Лаки.

– Да, всё верно, я не ошиблась, – вглядевшись в экран, удовлетворённо кивнула я.

– Ты о чем? – недоуменно спросил Гейб.

– Вот, смотри! – я ткнула пальцем в пятно сбоку от Томаса. – Почему здесь хвоя другого цвета?

– Томас свёз её, оттаскивая Лаки, – пояснил Гейб. – Хвоя внизу более влажная, поэтому кажется темнее.

– Гейб, мы думали, что Томас, падая, невольно занял место Лаки, но это не так. Лаки лежал вот здесь. Ты понимаешь, что это значит?

– Линда промахнулась? – удивился Гейб. – Но как? Он же был под самой её лапой.

– Она не промахнулась. Она ударила туда, куда и хотела. Линда и не собиралась убивать Лаки, она лишь хотела потрепать мне нервы. А Томас попал под её когти случайно. Несчастный случай.

Какое-то время мы молчали. Гейб, покусывая губу, смотрел на экран, а я наблюдала за игрой эмоций на его лице.

– Знаешь, она ведь могла меня убить. Я была уверена, что следующий удар будет для меня последним. Но она не сделала этого.

Я замолчала, давая Гейбу время принять решение. Наконец он вздохнул и покачал головой.

– И почему у меня создаётся впечатление, что ты пытаешься выгородить Линду?

Блин, догадался. Придётся сказать правду.

– Потому что я чувствую свою вину перед ней. Я всем говорила, что сломала ей кости, чтобы гарантированно обездвижить. Но для этого было бы достаточно сломать ей только задние лапы. А правда состоит в том, что в тот момент я была безумно зла на неё, и хотела сделать ей больнее. Отсюда и сломанный позвоночник.

К моему удивлению, Гейб расхохотался. Видя моё недоумение, он отложил ноутбук в сторону и крепко обнял меня, слегка покачивая и продолжая хихикать.

– Ах, Миранда, Миранда, ты совершенно не разбираешься в травмах. Если ты хотела сделать Линде больнее, то именно позвоночник-то ей ломать было и не нужно. Потому что именно после этого она перестала чувствовать боль в сломанных ногах.

Осознав, что он прав, я испытала такое облегчение, что захихикала, уткнувшись лбом ему в грудь.

– Скажи мне, Миранда, – вдруг посерьёзнел Гейб. – Ты когда-нибудь ломала себе кости?

– Да, однажды я упала с велосипеда и сломала запястье. Мне было девять.

– А уже после перерождения?

– Пожалуй, было нечто похожее. Однажды, когда я работала в ресторане, мою руку затянуло в электромясорубку. Я должна была её вымыть и не заметила, что она включена. Я быстро её отключила, но мои пальцы уже превратились в... тряпочки. Ещё хорошо, что на кухне в тот момент никого не было, я быстро замыла кровь, и никто ничего не узнал.

– И как скоро твоя рука восстановилась? – тяжело сглотнув, выдавил из себя Гейб. Похоже, его сильно впечатлила представившаяся ему картина.

– Точно не знаю, не засекала. Минуты за две-три, наверное. Может, пять.

Гейб восхищённо присвистнул.

– Ничего себе! Нам такая скорость и не снилась. – Потом он поднял моё лицо за подбородок и заглянул мне в глаза. – Если бы Линда восстанавливалась так же быстро, как и ты, то сломанных лап было бы мало. Ты действовала инстинктивно, обездвижила противника, это абсолютно нормально, не переживай.

– Но я получила удовольствие, ломая ей кости, – спрятав лицо у него на груди, я призналась в своём самом страшном грехе.

– И это нормально. В пылу битвы, да к тому же учитывая, как она тебя перед этим отделала... Было бы странно, если бы ты НЕ испытала от этого удовольствие. И чтобы тебе совсем уж полегчало... Я не стану наказывать Линду. Обещаю. Теперь тебе легче?

– Гораздо. К тому же она всё равно собиралась уезжать. Я не сильно от этого расстроюсь.

– Ладно, давай забудем про Линду, хотя бы до завтра. – Гейб съехал вниз и улёгся на кровати, закинув руки за голову. – Чем бы ты хотела сейчас заняться?

Я осознала, что сижу у него на животе, укрывавшая нас простыня с меня свалилась, а глаза Гейба беззастенчиво путешествуют по моему телу. И я вдруг поняла, что ни капельки не смущаюсь. Наоборот, мне нравится то, с каким восхищением он на меня смотрит. Сразу всплыло в голове недавно испытанное наслаждение.

– Ге-ейб, – протянула я, водя пальцем по его груди, – у меня такой вопрос...

– Я слушаю? – похоже, он слегка насторожился.

– Вот ты сам сказал, что уже не молод, да?

– Ну... В принципе, да, я уже далеко не юноша.

– Я читала, что чем старше мужчина, тем больше времени ему нужно... – мой смущённый голос сошёл на нет.

– Нужно для чего? – мне показалось, или в глазах Гейба действительно мелькнула усмешка? Хотя лицо вроде бы серьёзное…

– Гейб, ну, я хотела бы узнать... В общем... Когда ты смог бы... ну... повторить?..

Гейб без слов взял меня за бока и слегка провёз по своему животу вниз, пока я не ощутила, как к моей попке прижимается нечто тёплое, упругое и крепкое. И нужно было быть ну совсем уж тёмной, чтобы не понять, что это такое.

– Как же я обожаю, когда ты краснеешь! – хитро поглядел на меня Гейб. – Девочка моя, я смог бы... ну... повторить... в ну же минуту, как закончил. Несмотря на свой «преклонный» возраст. Просто я считал, что это тебе нужно время.

– Для чего?

– Миранда, ты сегодня столько всего пережила. Сражение, ранение, первое обращение. Ты спасла Томаса, пообщалась с Голосом, отдала больше половины своей крови, потеряла девственность...

– Не потеряла, а подарила! – тут же возразила я.

– Остановимся на слове «лишилась». Думаю, тебе определённо нужно время, чтобы всё это переварить.

– Ты кое-что не назвал. – И когда Гейб вопросительно поднял бровь, я выпалила. – Первый оргазм. И я определённо хочу ещё!

– Ну, если ты «определённо хо-очешь», – передразнил меня Гейб, – то кто я такой, чтобы тебе мешать? Бери, я весь твой.

И он, раскинув руки, разлёгся передо мной, словно отдавая мне себя в полное распоряжение. Это была великолепная картина, и, воспользовавшись предложением, я положила ладони на выпуклые мышцы груди, и провела по ним, ощупывая и изучая. Гейб прижмурился, словно не хотел смущать меня в моих исследованиях, и я стала действовать смелее.

Я огладила широченные плечи, безуспешно попыталась обхватить обеими ладонями с растопыренными пальцами мощный бицепс, пощекотала ребра, заставив Гейба поёжиться, пересчитала кубики пресса. Вспомнив, как Гейб ласкал мою грудь, я, из любопытства, лизнула его маленький мужской сосок, и с интересом увидела, как он напрягся. Проделала то же самое с другим – с тем же результатом. Очень интересно! Мои руки непрестанно оглаживали могучий торс, но к тому, что было у меня за спиной, я пока прикоснуться не решилась.

Вспомнив, как подействовала на меня ещё одна его ласка, я наклонилась, легла на него – грудь к груди, ох, до чего же приятно, – и всосала в рот мочку его уха. Гейб вздрогнул и тихонько застонал. Ага! Я ещё какое-то время пососала и пооблизывала его ухо, а потом переключилась на лицо. Прошлась лёгкими поцелуями по точёной скуле, носу, бровям. Поцеловала оба века, спустилась ниже. Легонько куснула за подбородок, ямочка на котором всегда меня завораживала, и, наконец, коснулась губами его губ. До этого всегда именно Гейб первым начинал целовать меня, а я подхватывала. Впервые инициатива была в моих руках.

Я обвела контур его губ языком, слегка прикусила полную нижнюю губу, пососала её – ммм, вкусно! Потом, поводив языком по сомкнутым губам, заставила их слегка приоткрыться. Обрадовавшись достижению, я запустила язык ему в рот, и в то же мгновение была крепко схвачена руками Гейба, опрокинута на спину, а его рот, со стоном, буквально атаковал мои губы.

– Прости, Миранда, но я больше не могу, – бормотал он между поцелуями. Его руки, казалось, были везде, лаская меня, где только можно, поцелуи вновь уносили куда-то в другую реальность.

Я чувствовала, что он уже расположился между моих раскинутых ног, что уже касается меня там. На этот раз всё было иначе – я уже не боялась, я хотела этого, поскольку знала, какое наслаждение меня ждёт.

Но в это мгновение Гейб снова застыл.

– Нет! – пробормотал он, и я едва не взвыла от разочарования, не понимая, почему он остановился, но он продолжил. – Не так!

И, удерживая меня, перевернулся вместе со мной. Теперь он снова лежал на спине, а я распласталась на нем.

– В этот раз ты главная, – пояснил он свои действия и, взяв меня за талию, стал аккуратно опускать прямо на свой член.

– Возьми меня, моя девочка, – бормотал он. – Я весь твой.

В этот раз у меня вовсе не возникло чувство чего-то инородного. Наоборот – я с восторгом приняла в себя уже знакомую мне часть Гейба, способную доставить мне неземное удовольствие. Я немного приподнялась и снова опустилась вниз, поражаясь, насколько отличаются ощущения, когда я сама управляю процессом. Поняв систему, я стала двигаться, задавая скорость и ритм.

Отдельное удовольствие я дополнительно получала от рук Гейба, которые, оставшись не при деле, были заняты тем, что ласкали меня везде, где только могли дотянуться.

Через некоторое, вообще-то не особо долгое время, я довела себя до такого состояния, что просто взорвалась от нахлынувшей волны удовольствия, и с воплем рухнула на Гейба. Ухватив меня за бёдра, он несколько раз с силой толкнулся в меня, после чего, с громким рыком последовал за мной.

Какое-то время мы приходили в себя, а потом Гейб вдруг поднялся с кровати, удерживая меня так, что я оказалась висящей на нём, и вместе со мной отправился в ванную. Мы приняли душ вместе, причём я уже совершенно не стеснялась, когда он намыливал меня всю, с ног до головы, более того – я сама ответила ему той же монетой. Правда, чтобы я могла как следует вымыть его длинные густые волосы, ему пришлось встать на колени, иначе я просто не дотягивалась, но это были такие мелочи!

Когда мы оба были отмыты аж до скрипа, я полюбопытствовала:

– Гейб, ты сказал, что во второй раз смог бы через минуту после первого. А что насчёт третьего?

И он наглядно продемонстрировал мне прямо там, под душем, что и для третьего раза большой перерыв ему совсем не нужен. В принципе – никакой не нужен.

Потом мы вернулись в спальню, и Гейб позвонил Кристиану. Тот доложил, что Томас уже очнулся от наркоза, но Джеффри дал ему снотворное, чтобы тот поспал до утра – его организму не помешает отдых, а самому Томасу не больно, когда он спит. Мы с Гейбом решили навестить мальчика утром. А пока – дом был полностью в нашем распоряжении. Поэтому мы отправились на кухню, перекусить, одевшись по минимуму. На Гейбе были спортивные шорты, на мне – его футболка. И всё.

Мы дружно приготовили лёгкий перекус, состоящий из кучи сэндвичей и пары пинтовых ведёрок ванильного мороженого. После того, как мы поели и прибрали за собой, Гейб шутливо предложил «окрестить кухонный стол», и я, с энтузиазмом, поддержала это предложение. Оказывается, жалюзи на кухне задвигаются нажатием всего лишь одной кнопки, так что уединение нам было обеспечено.

Когда, спустя какое-то время, мы сидели на кровати – я устроилась между ног Гейба, а он тщательно, по волосочку, разбирал и расчёсывал мои подсохшие волосы, я спросила.

– Гейб, а почему ты остановился… тогда.

– Когда? – не понял он.

– Ну, в первый раз. Ты вдруг замер и сказал, что испугался, что причинишь мне боль.

– Ах, тогда. Я действительно немного испугался. Я действовал весьма напористо – если честно, то я тогда слегка психанул от твоего обвинения. Вот и слетел с катушек. А в какой-то момент глянул на тебя – а ты, такая крошечная, зажмурилась, сжалась… Господи, я тогда чуть не рехнулся с перепугу. Как подумал, что сделал тебе больно, придавил…

– Мне не было больно. Совсем. Я просто… ну… приготовилась к боли. Я ждала её, вот и напряглась слегка. Но мне всё равно непонятно. Ты же знал, какая я крепкая и сильная – но испугался за меня. А как же твои человеческие жены? Я в сто, в тысячу раз сильнее человека – а ты за меня испугался. Как же ты… с ними?..

– С ними… Погоди минутку, я сейчас, – Гейб выбежал из спальни, погромыхал чем-то наверху, на чердаке, а через несколько секунд вернулся обратно и протянул мне довольно большую, с альбомный лист, старую фотографию в рамке.

Я сразу узнала на выцветшей фотографии Гейба, хотя его волосы были подстрижены и зачёсаны назад в стиле двадцатых-тридцатых годов прошлого века, и ему это совершенно не шло. Рядом с ним стояла женщина лет тридцати-сорока, с тёмно-русым каре, которое ей тоже не шло. Или это просто мне, на мой современный взгляд, так казалось? Женщина держала на руках девочку лет трёх, мальчик чуть помладше сидел на руке Гейба. Перед ними сидели ещё два мальчика: один, примерно такого же возраста, что и Томас, на стуле, а второй, возраста Вэнди – на деревянной лошадке на колёсиках. Все три мальчика были в матросских костюмчиках, на девочке – широкое платьице и небольшой бант на макушке. И все, включая малышей, смотрели в объектив серьёзно, без тени улыбки.

– Это моя последняя жена, Ребекка, – объяснил Гейб. – У неё на руках Алана, у меня – Тобиас, мой брат, он идёт перед Кристианом. Старший из мальчиков – наш брат Джонатан, а на лошадке – Себастьян. Других детей в Долине тогда не было, и он постоянно играл у нас. Поэтому, когда мы поехали в Грейт-Фолс, чтобы сделать семейную фотографию, то и его взяли с собой.

– Какие милые ребятишки, даже несмотря на странную одежду и нахмуренные рожицы. А вот тебе эта причёска вообще не идёт! Да и костюм – тоже. Он совершенно скрывает твою великолепную фигуру. Ты из-за этого даже кажешься ниже ростом.

– Из-за этого ли? Приглядись внимательнее, Миранда, тебе ничего тут в глаза не бросилось? Точнее – никто?

Ещё раз внимательно посмотрев на фотографию, я, наконец, поняла, отчего Гейб показался мне не таким уж и высоким.

– Твоя жена! Она же…

– Ну?

– Гренадёрша! – выпалила я и ахнула. – Ой, извини, я не хотела её оскорбить.

– Я думаю, она уже не обидится. Но ты права – Ребекка действительно была очень крупной женщиной. Шесть футов четыре дюйма (*1м 93см). Она была почти на голову выше своих современников-мужчин.

– Ты что, специально выбрал себе такую высокую жену?

– Не специально, но… Но да, это сыграло свою роль. Понимаешь, у меня было нечто вроде фобии – я боялся даже прикоснуться к женщинам среднего роста. Которые рядом со мной выглядели совсем крохами, вот как ты, например. И все мои жёны были примерно таких же габаритов. Кроме первой, конечно, но ту выбирал не я. И я понимаю, это имеет мало смысла – да, высокая женщина, как правило, сильнее и выносливее более низкой, в принципе, это относится и к мужчинам, да и вообще – к любым представителям животного мира. Но в моём случае это не имело значения – разница между нами и людьми столь велика, что не имеет значения, может ли женщина поднять одной рукой бочку с вином или с трудом удерживает чашку чая – для нас и та и другая в любом случае неимоверно хрупкая.

– Но ты выбирал высоких?

– Да. И не просто высоких, а крепких, мускулистых, сильных. Гренадёрш. Мне психологически было комфортнее рядом с такими, хотя, повторюсь, смысла в этом почти не было.

– Ну, не скажи. Большие, сильные и здоровые женщины подарят тебе более здоровых детей, чем какая-нибудь бледная немочь.

– Как показал опыт моих родственников – это не так. Жёны у нас бывали всякие, любовь – вещь непредсказуемая, но даже «бледные немочи» всегда рожали вполне крепких и здоровых детей. Потому что наши дети всегда здоровые и крепкие. Другое дело, что сами эти женщины были не особо приспособлены к жизни. Как пример – мать Линды, умершая при родах. Но и это не показатель. Как я уже говорил тебе ранее – моя третья жена умерла от скарлатины, а она была из тех женщин, которые, как сказал один русский поэт, коня на скаку остановит. Тут уж не рассчитаешь.

– Кажется, я начинаю понимать. На их фоне я, чисто внешне, выгляжу…

– Хрупкой! Я понимаю, мозгами, разумом понимаю, что ты – сильная, крепкая. Но инстинкты не всегда дружат с разумом. К тому же, я тебя… хм… подмял…

– В смысле? Но это же нормально… Или нет?

– Нормально. С тобой, как угодно – нормально. Но…

– Что – «но»?

– Понимаешь ли, Миранда, секс с человеческими женщинами – это полный, полнейший самоконтроль. Нельзя расслабиться ни на секунду – иначе можно случайным движением причинить боль, нанести травму. И именно поэтому они были всегда – всегда! – только сверху и никак иначе. А с тобой – я забылся, отключился, я не вспоминал ни о каком самоконтроле… И, в какой-то момент, вдруг осознал это – и перепугался. Но ты быстро вправила мне мозги, спасибо тебе.

– Можешь забываться со мной сколько угодно и когда угодно – я абсолютно точно не сломаюсь. В принципе, как насчёт того, чтобы забыться… прямо сейчас?

В этот раз Гейб забывался очень медленно и нежно. На мне не осталось ни единого нецелованного места, от макушки до пяток. И да, ТАМ – тоже. Да, я ему это разрешила. И даже не стала бить Гейба по голове. Подумала – какого чёрта? Ему этого хочется, а мне – приятно, и вообще, сколько уже можно стесняться-то? В общем – я не прогадала! Нужно будет как-нибудь набраться смелости и отплатить ему услугой за услугу. Не сейчас, ещё пока нет, но скоро. И что-то мне подсказывало, что уж Гейб-то отбиваться точно не станет.

Волосы, которые успели запутаться ещё сильнее, спустя примерно час Гейб мне всё же расчесал. И ловко заплёл их во французскую косичку. На моё удивление таким его умением, он только пожал плечами.

– У меня дочь и куча младших сестёр, которые росли без матери. Я ещё и не такое умею.

В ответ я тоже расчесала его волосы, которые были ненамного короче моих, а потом заплела у него на висках две косички, чтобы волосы не лезли в лицо. Гейб с такой причёской стал похож на викинга, о чём я ему и сообщила. Он рассказал, что большую часть жизни ходил с длинными волосами, но примерно двести лет назад пришла мода на короткие волосы, и ему пришлось стричься. К счастью, в конце двадцатого века мужчины вновь смогли ходить с длинными волосами, и он тут же воспользовался этой возможностью, хотя большинство оборотней, даже самых старых, предпочитали короткие стрижки. Я сообщила, что обожаю его гриву и тоже не хочу, чтобы он стригся.

И, наконец, уже вечером, мы выполнили-таки рекомендацию доктора – устроились на диване в гостиной перед телевизором, с последним ведёрком ванильного мороженого на двоих, и смотрели старую музыкальную комедию «Некоторые любят погорячее», которую оба знали наизусть, но всё равно с удовольствием пересмотрели в неизвестно который раз.

Под неё-то я и уснула.

Ещё трижды за ночь Гейб будил меня поцелуями, и я, без слов, но с огромным энтузиазмом, присоединялась к нему в очередном «забывании», как мы теперь это называли. И ни капельки об этом не пожалела. Похоже, я превращалось в наркозависимую. Точнее – в сексо-с-Гейбом-зависимую. Ну и ладно, Гейб меня в моей зависимости полностью поддерживал. И вообще – я столько лет его ждала, нужно навёрстывать.

Утром я проснулась от того, что Гейб осторожно выбирался из постели. Нежно коснувшись моих губ, он шепнул:

– Спи дальше, моя девочка, тебе нужно как следует отдохнуть. А я пойду, немного поработаю.

Я согласно угукнула, не открывая глаз, дождалась, пока его шаги затихнут в кабинете, после чего решила воспользоваться советом Гейба и ещё поспать. И именно в этот момент вдруг услышала отвратительно бодрый мужской голос:

«Доброе утро, Рэнди. Готова поболтать?»

...

pahistahis: 26.12.14 16:20

Оксана, спасибо за проду. Хорошо что Гейб уговорил Миранду на еще один просмотр видео и она увидела что она не монстр, а красавица и умница. Что же интересного сообщит Голос?

Начала читать и забросила, и не понравилось и не пошло, видно не мое. И фильм также. На мой вкус мало романтики, а в фильме уж слишком злобные моськи и движения какие то не такие, не естественные, режут глаза.

...

Оксана Чекменёва: 26.12.14 16:46

pahistahis, Вера, привет!

Пожалуйста!

Да, Рэнди явно сделала скоропалительные выводы.

Мне кажется, Голос сам хочет о многом спросить. Вот в следующей главе и узнает, к чему приведёт их разговор.


Ну, что ж, на вкус и цвет. Кстати, вот у тамошних вампиров как раз и нет крови.

...

Lytik: 28.12.14 14:27

Спасибо большое за Ваше творчество.

...

Оксана Чекменёва: 28.12.14 16:32

Пожалуйста. Спасибо вам, что читаете!

...