Любимица Лакшми (СЛР)

1 2 … 32

Навигатор по разделу • Справка для авторов • Справка для читателей • Оргвопросы и объявления • Заказ графики • Реклама • Конкурсы • VIP

Виктория В: 03.09.19 18:08

» Глава 1

- Подумать только, пятьдесят миллионов долларов могут достаться твоей сестре ни за что. А ведь храмовая роща не стоит и десятой доли таких денег, - с волнением сказала полная женщина столь же упитанному чернявому мужчине. При этом браслеты на ее больших руках громко подзвякивали и звенели в такт словам своей хозяйки, как бы тоже возмущаясь тем, что названная сумма достанется не ей. Она потеряла покой, узнав, что кому-то запросто могут отдать пятьдесят миллионов долларов за сущий, по ее мнению, пустяк. А когда ее муж, вернувшись из столицы, подтвердил полученные сведения, зависть и вовсе стала снедать ее сердце.
- Что поделать, Шьямалла, Сукхде всегда везло с самого рождения, - с сожалением вздохнул в ответ Раджан. – Именно она родной ребенок моего досточтимого отчима Сета Мехри и ей достанется со временем все его богатство по окончании срока моего управления согласно условиям завещания.
- А точно ли предлагают за поместья твоего зятя пятьдесят миллионов долларов, Раджан? – с недоверием спросил у него худощавый высокий мужчина с начинающими седеть висками и пугающе неподвижными глазами. До этого он сидел в плетенном кресле на террасе, но при столь ошеломляющей новости пристал и добавил:– Это даже не пятьдесят миллионов рупий.
- Это точные сведения, господин Равана. Туристическая компания «Сухит Бхаттачарджи» подсчитала, что все эти деньги окупятся с лихвой, если рабочие компании срубят храмовую рощу богини Лакшми и проведут на ее месте проезжую дорогу для туристов к главному храму бога Вишну. У ее руководства грандиозные планы построить в здешних местах большой туристический комплекс, так что скупиться оно не будет, - подтвердил спрашиваемый им Раджан. – Теперь моя сестра Сукхда твердо намерена добиться от мужа, чтобы он продал поместье своих предков. Сумма очень уж соблазнительная.
- Снова твоей сестрице повезет, - завистливо произнесла Шьямалла.
- Для нас будет большой глупостью упускать такие деньги! – подумав, заявил Равана. – Все, кто стоит между пятьдесятью миллионами долларов и нами должны быть устранены. Надеюсь, Раджан, ты не из тех в ком вдруг заговорят жалость и глупые родственные чувства, - снова обратился он к своему собеседнику.
- Разумеется нет, господин Равана, - поспешно забормотал Раджан. Он побаивался своего грозного партнера по игорному бизнесу, зная, что для того ничего не стоит лишить жизни неугодного ему человека.
- Хорошо, - удовлетворенно произнес король преступного мира. – Пусть твоя сестра продает поместье, подтвердит, что ты являешься ее наследником, потом мы завладеем деньгами, даже если нам придется убить ее вместе с мужем и с дочерью.
И его тонкие губы криво улыбнулись в предвкушении большой добычи. Равана подался на север в штат Химачал-Прадеш, привлеченный возможностью крупного куша подобно кровожадной акуле, гоняющейся за слабыми жертвами. Теперь узнав, что слухи о выгодной сделке оказались правдивыми, он ощущал глубокое удовлетворение тем, что не зря приехал в такую глушь. Представленный Раджаном Мехри своим родственникам в качестве профессионального брокера он намеривался приложить все усилия к тому, чтобы сделка была заключена.
Его разговор с сообщниками проходил в один из теплых дней уходящего лета в родовом поместье семейства Бали, ведущего свое происхождение от военачальника раджи Куллу, правившего княжеством в 17 столетии. Поместье, раскинутое у подножия Гималаев, было уединенным, весьма обширным и состояло из нескольких традиционных строений, украшенных затейливыми балконами и ажурным орнаментом.
Дома окружали несколько двориков, вымощенных тщательно обтесанными камнями. Основной двор прилегал к парадному входу в особняк, к зданию с парадными комнатами, гостиной и кабинетом хозяина. Тут обычно принимали важных гостей и вели деловые переговоры. Главным украшением здания являлся шелковый свиток с древним изречением: «Один могучий Слон Добра растопчет сотни змей зла» и вышитый герб княжества Куллу с величественным изображением этого животного.
Второй вход в каменном заборе вел в хозяйственный дворик, где слуги-мужчины работали на удовлетворение житейских нужд своих хозяев.
Третий вход с улицы представлял собой ворота, ведущие в сад. Они издревле предназначались для того, чтобы туда можно было впустить ездовых слонов. В последние десятилетия рядом со слоновьими воротами рабочие поставили гаражи для хозяйских авто и мотоциклов. В большом саду находились фонтан и колодец, а в направлении колодца был вытянут еще один дворик с кухней, душевой, прачечной и домами для прислуги.
Все вокруг дышало уютной тишиной и покоем, что нисколько не трогало гостей, злоумышлявших против семейства Бали. Они продолжали обсуждать подробности своего зловещего плана и замолчали только тогда, когда на садовой дорожке показалась седовласая женщина в белом вдовьем одеянии - мать хозяина поместья госпожа Парвати со своей неизменной спутницей десятилетней внучкой Амритой и служанками. Тогда преступники притихли, словно женщины могли их услышать и только проводили их с террасы гостевого флигеля злобными взглядами.
Скоро громкий удар в гонг позвал их на ужин, и гости поспешили в столовую на террасе, желая не только удовлетворить свой голод, но и узнать результаты переговоров Сукхды Бали со своим мужем. Хозяева их уже ждали и радушно пригласили за стол.
На террасе в светильниках зажглись вечерние огни, слуги поспешно поставили на длинный стол подносы с едой и ужин начался. Блюда были приготовлены на любой, в том числе самый взыскательный вкус. Тут было бириани – блюдо из риса басмати, приготовленное на масле гхи, с добавлением овощей и специй; курица мург-макхани; белая рыба под кокосовым соусом карри; сыр панир; тушеные с имбирем и чесноком баклажаны; лепешки доса с шамбалой. Но аппетитом отличился в тот вечер только хозяин дома Ананд Бали, его сотрапезники были слишком заняты своими мыслями и переживаниями. Госпожа Парвати и ее внучка представляли себе, как они отдадут завтра почести богине Лакшми в святилище, которое хозяева поместья хранили на протяжении веков; Сукхда и гости видели перед глазами гору денег, которыми мечтали завладеть.
После десерта в виде банановых бурфи все направились в гостиную. Ананд Бали, предупрежденный женой, что она хочет поговорить с ним о важном деле, которое касается всех присутствующих, пригласил на этот конфиденциальный разговор также гостей. Этот потомок гордых индийских воинов-кшатриев очень любил свою молодую жену и ни в чем не мог ей отказать. Когда он увидел в первый раз Сукхду в делийском университете, куда приехал учиться, то от восхищения потерял дар речи. Ее красота пленила его, горячий темперамент заворожил. Они представляли собою полную противоположность, и Ананд мягкий уступчивый очкарик восхищался решительностью и непреклонностью своей избранницы. И, несмотря на то, что Сукхда происходила из более низшей касты, чем он, - касты торговцев Ананд женился на ней, не обращая внимания на возражения своей матери. Рождение внучки, которую назвали Амритой –«Бессмертной» - примирило госпожу Парвати с существованием Сукхды, но по-настоящему близким человеком заносчивая невестка ей так и не стала.
При появлении хозяев служанка зажгла люстру, и огромный каскад горного хрусталя засиял-засверкал под высоким потолком. Госпожа Парвати уселась вместе с сыном и внучкой на мягкий диван, гости заняли кресла. Амрита испуганно поежилась, увидев, что господин Равана занял место неподалеку от нее, и прижалась к бабушке. Несмотря на то, что гость дядюшки Раджана отличался учтивыми манерами, девочка интуитивно боялась его и старалась лишний раз не попадаться ему на глаза. Она посмотрела на мать, надеясь, что разговор в гостиной займет немного времени.
Готовясь к длинной речи, Сукхда встала у торшера. Это была молодая эмансипированная женщина с короткой стрижкой и дерзким взглядом. Вместо традиционного сари, которое полагалось носить замужним женщинам, она была одета в футболку от Дольче Габбана и джинсы, словно все еще являлась студенткой Делийского университета. Сукхда не любила своего мужа, но ее тщеславию очень льстило то обстоятельство, что она стала супругой молодого богатого мужчины из высшей касты. Ее радовала его любовь, и она беззастенчиво пользовалась ею как средством, чтобы добиться желаемого. Вот и сейчас, уверенная в том, что Ананд снова пойдет у нее на поводу Сукхда сказала:
- Ананд, госпожа Парвати, уважаемые гости, я должна сделать важное заявление. Мой брат, представляющий наши семейные интересы в Дели, сообщил мне о весьма выгодном предложении, которое столичная туристическая компания сделала нашему семейству. Нам предлагают десять миллионов долларов за поместье и господин Равана готов помочь нам в заключении этой сделки.
Госпожа Парвати застыла, услышав эти слова. Раньше она не могла представить, чтобы кто-то из ее семьи даже в шутку мог произнести о продаже родового поместья, которое было родным домом для всех, кто носил фамилию Бали. Ошеломленным взглядом она посмотрела на сына. Ананд смутился и неуверенно сказал жене:
- Дорогая, нам нужно обдумать и взвесить все за и против продажи наших земель и родового дома.
- О чем тут думать, Ананд? – вскричала Сукхда, широко открыв от изумления глаза. – Твои земли не стоят даже одного миллиона долларов!!! Нам нужно скорее заключать сделку, чтобы не упустить сказочного шанса разбогатеть.
- Мама, я не хочу уезжать отсюда, - заплакала Амрита.
Сукхда с досадой посмотрела на дочь, восставшую против ее планов, но все же начала увещевать девочку.
- Амрита, ты не понимаешь, какие перед нами откроются возможности после продажи поместья. Двери всех лучших домов в столице откроются перед нами, у нас будет собственный самолет, на котором мы можем летать в Европу и в Америку на показы мод и публичные праздники. Это будет совершенно иной лучший уровень жизни, чем тот к которому ты привыкла. После получения десяти миллионов долларов для нас не будет ничего невозможного!
- Там, где нет добродетели, большое богатство ведет к большой беде, Сукхда, - неодобрительно сказала ей свекровь. – Мы не нуждаемся в еще большем количестве денег, у нас есть все необходимое благодаря великой богине Лакшми, которая издавна покровительствовала нашему роду. Требовать большего и не ценить благодеяний богини, значит испытывать судьбу.
- Вы считаете, что если мы живем в этом месте, то все наши потребности удовлетворены, госпожа Парвати? – возмущенно спросила ее невестка. – Да я с ума схожу в этом захолустье, где возведенные в ранг божеств коровы могут бродить повсюду, и надоедливые обезьяны воруют прямо из спальни мою косметику. А эти ужасные слоны трубят днем и ночью, лишая меня сна.
- Это священные животные богини Лакшми, и забота о них – самое малое, чем мы должны благодарить богиню за ее благодеяние нам, - стояла на своем госпожа Парвати. – Если мы продадим наше поместье, они погибнут после вырубки храмовой рощи. Можем ли мы нанести столь непростительную обиду богине? Если она покинет наши края, то деньги не спасут нас от многочисленных бед и краха наших надежд. А наши крестьяне-арендаторы после продажи поместья потеряют свои земельные наделы и будут обречены на голод, нищету и бесправие.
- Матушка, неужели мы должны отказаться от самого выгодного в нашей жизни предложения из-за ваших суеверий?! – чуть не задохнулась от возмущения Сукхда, которую ничуть не заботила участь животных и крестьян. – Опомнитесь, мы живем в двадцать первом веке!
- Госпожа Парвати, я уверяю вас как профессионал, что вам поступило исключительно выгодное предложение. Больше такого случая не будет, - вставил свое слово господин Равана, изумленный принципиальностью старой женщины.
- Когда люди поймают последнюю птицу, убьют последнее животное и срубят последнее дерево, они поймут, что деньги есть нельзя, - стояла на своем госпожа Парвати. – Нельзя гневить богиню, которая испокон веков покровительствовала нашей семье. Лучше жить в праведной бедности, чем в богатстве, добытом нечестивыми путями.
- Мама, небо без птиц – это не небо, а земля без зверей не земля, - тонким голоском протянула Амрита, всецело разделяя мнение своей бабушки.
Тогда Сукхда решила обратиться к своему проверенному оружию – она воззвала к мужу.
- Ананд, скажи хоть что-нибудь. Ведь ты – истинный хозяин нашего поместья, тебе решать его судьбу, - с негодованием на молчание супруга произнесла молодая женщина.
- Пока я жива, поместье не будет проданным! – непоколебимо произнесла госпожа Парвати и сказала сыну: - Вспомни, Ананд, твой предок Рембинандт, основатель рода Бали, завещал всем своим потомкам хранить святилище Лакшми и его храмовую рощу как зеницу ока!
Очутившись между двух огней, Ананд Бали сначала беспомощно посмотрел на жену, затем на мать, вздохнул и мягко произнес:
- Матушка, вам нечего волноваться – я не продам поместье!
Слова доселе покорного ей супруга так возмутили Сукхду, что она, ни слова больше не говоря, быстро вышла из гостиной. Лица гостей вытянулись – решение хозяина дома сломало все их планы. Госпожа Парвати и Амрита радостно переглянулись. Для них родной дом был самой главной ценностью в мире, и они были счастливы тем, что его удалось отстоять.
Хозяин дома с благоговением коснулся ног матери, погладил по голове дочь и попрощался с гостями, после чего пошел в супружескую спальню с предчувствием нелегкого разговора с обиженной женой.
Сукхда сидела возле туалетного столика и наносила на лицо ночной крем. Она сердито взглянула на мужа, который приближался к ней с виноватым выражением в глазах, и резко спросила у него:
- Как мне понимать твое поведение, Ананд? Ты и впредь будешь во всем слушаться свою мать, которая отстала в своих взглядах по крайней мере на столетие? Да наши столичные знакомые будут над нами смеяться, если узнают, что мы отказались от сделки, которая должна принести нам десять миллионов долларов.
- Не сердись на меня, рани моего сердца, - мягко ответил ей муж. – Я не мог ответить иначе, продажа наших владений просто убьет мою мать, которая прожила в этом доме почти всю свою жизнь.
- Значит, самым моим заветным мечтам не суждено осуществиться? – заплакала от расстройства Сукхда. Она бросила подушку в обезьянку, намеревавшуюся стащить ее солнцезащитные очки с подоконника, и сердито сказала: - Опять эта негодная девчонка Гита не опустила решетку на окнах и обезьяны лезут в нашу спальню так же свободно как лазают по деревьям. Видишь, в каких невыносимых условиях я живу. Эти глупые крестьяне не в силах понять даже простого приказания, и я вынуждена терпеть их тупость из-за того, что ты не пожелал выполнить моего желания!
- О нет, любимая, это не так, - поспешно проговорил Ананд Бали. – Все будет как ты того желаешь я продам поместье, но после смерти моей матери, поскольку не хочу убить ее этим решением и стать виновником ее смерти.
- Если так, то это другое дело, - Сукхда повеселела, сообразив, что исполнение ее желания просто откладывается на более длительное время.
- Теперь ты довольна, дорогая? – спросил у нее муж и осторожно, словно хрупкую драгоценность обнял ее за плечи.
- Не совсем, - капризно отозвалась Сукхда. – Меня беспокоит, что Амрита проводит с твоей матерью все время.
- Так это же хорошо, Сукхда. Ты раньше жаловалась, что возня с ребенком тебя очень утомляет, поэтому моя мать взяла на себя воспитание Амриты, - непонимающе посмотрел на нее муж.
- Да, но к твоей матери наша дочь привязана больше, чем к нам, - ревниво отозвалась Сукхда. – Мы, ее родители, оттеснены на задний план. А ведь это я родила Амриту, не так ли?
- Но что ты предлагаешь, дорогая? – с недоумением спросил Ананд у жены.
- Нужно отправить Амриту в частную школу в Нью-Йорк, - решительно проговорила молодая женщина. – В Америке новые впечатления ослабят влияние твоей матери. Я уже говорила по телефону со своей американской подругой, она пообещала найти для нашей дочери подходящее учебное заведение.
- Хорошо, так мы и поступим, - согласился с нею муж, готовый на все, лишь бы развеять ее дурное настроение. Сукхда благосклонно улыбнулась ему, и Ананд почувствовал, как его сердце запело от счастья. Благополучие любимой жены всегда было для него на первом месте, а ее благосклонность возносила его до небес.