Олимпийский кавардак или Зевс, будь человеком!

Неподалеку бродил Дионис, не упускающий случая стрельнуть глазками в сторону Гестии, или отпустить нелепую шутку. Потом нарисовался Геракл... И тут все стало гораздо интереснее... неужто на Олимпе возникла здоровая конкуренция? А эта Гестия ничего... огонь, а не девка. Кажется эту фразу только что пробормотал стоявший неподалеку Геракл... И правда, огонь. А вдруг этот огонь отогреет мою израненную душу?

Плечо ныло нестерпимо.

Всё! Я этих ворон вместе с виновником пропажи нектара и хозяйкой сада...- что именно задумалось мне, честно говоря, четко сформулировать я, хоть убей, не смог бы. Но сделаю обязательно. А что - подумаю позже.


Любовь моя, прости, но мне некогда - надо ворочать эти проклятущие бочки с вином.

- Будь осторожней, - предупредила меня Персефона и отошла в сторонку, дабы не мешать мне выполнять очередное задание Кроноса.

Етить твою, папаша, - кряхтел я, проклиная своего предка (правда, про себя) и товариСЧа, по вине которого все обитатели Олимпа вынуждены были отдуваться. Я этому Гермесу крылышки на обуви повырываю, чтобы впредь неповадно было что-нибудь творить.

О, этот одуряющий винный аромат, бьющий в ноздри, соблазняя, толкая нарушить запрет. Спрашивается, а что, сосбна, будет, пожелай я испробовать вина из этих самых бочек? Кто решится диктовать правила хозяину Царства мёртвых? Кто согласиться донести на меня Кроносу, рискуя попасться под раздачу?
_________________

- Скажи мне, Гефест, что ты думаешь о Гестии? - Обратился я к другу.

Поплелся в винодельни. Дионис стоял рядом с Гестией. Услышал только это:

Мир обезумел? Женщина и тяжести? Гестия и тяжелые бочки?
Подошел ближе, легко подхватил деву и усадил на невысокую бочку. Это чтобы не зашибли.
_________________

Да что он вообще себе позволяет?
Внутри Мариам вдруг поднялась такая волна гнева, что она затопила собою её разум, вытесняя все иные мысли, кроме одной-единственной: ей приказывал чужой мужчина. Ей, царице Лакедонии. Сначала её притащили неизвестно куда, а после указали ей место. Нет, подобного отношения к себе она не допустит.
Сверкнув глазами в сторону мужчины, она позволила ледяной усмешке скользнуть по её губам. С такой усмешкой королева отправляет на казнь приговорённых к смерти. И пусть внутри неё горит огонь из необъяснимой обиды, которая так быстро растеклась по венам Мари жгучей лавой, она не даст Ему ни единой возможности узнать, что чувствует на самом деле.
Не произнеся ни слова в ответ, Мариам быстро поравнялась с мужчиной, а после и вовсе обогнала его, осматриваясь. Она оказалась в великолепном дворце, весь облик которого дышал чем-то неуловимо знакомым. Будто его строили те же мастера, что и дворец мужа Мариам.
- Здесь очень красиво... - всё же не смогла она сдержать восторга от увиденного. - Тот, кто строил этот дворец...
Она не договорила, отдёргивая руку, помимо воли потянувшуюся к стене большой залы, в которой оказалась Мари. А после обернулась к тому, кто стал причиной её настолько странных ощущений, и вопросительно взглянула на него, ожидая, что он скажет ей относительно дальнейшей судьбы Мариам.
_________________

У Гефеста аж глаз задёргался от перечисления всей пользы, что он принёс. Но хромоногий, да ещё и с дёргающимся глазом... Кому он вообще такой покалеченный нужен? Быстро успокоив глаз, он взглянул на Аполлона.
-Гестия, брат? - Неужели, Аполлон вновь обратила свой взор на женщин? (Только не подумайте, что до этого он был обращён на мужчин.) - Ты выбрал неподходящего советчика. Едва ли найдётся на Олимпе существо, смыслящее в женщинах ещё меньше меня.


Гефест скрестил руки на груди и посмотрел на царицу. Его взгляд выражал вежливость и... Пожалуй, интерес. Он сам не знал, чего хотел от этой женщины. Удивить её? Разозлить? Вызвать улыбку на губах? Или восхищение? А может, он просто хотел забрать её к себе, сорвать одежду и иметь много раз, пока её голос не превратится в тихий шёпот от многочасовых криков. 
Прогнав ненужные мысли, он склонил голову на бок.
-Так что же с тем, кто его строил?
_________________

Вино ударило в голову, стоило лишь пригубить его. Нифигасе ничего себе, - мелькнуло в голове и пропало в винных парах. Это что случится, если я выпь, к примеру, пару-тройку добрых чаш? Ах, папаша! Это все твои проделки, - думал я, смакуя вино, оказавшееся необычайно вкусным.

И всё-таки, всё не так уж и плохо, - размышлял я, попав под воздействие напитка. - Персик, правда, покинула меня на целых шесть месяцев, но потом-то она будет со мной целых шесть месяцев! Затрлюблю, не выпущу из постели все шесть месяцев! А вот возьму и не отпущу потом на Землю и гори оно все огнем. Мой сладкий Персик останется со мной, - решил я, вернее, решило вино, ударившее мн в голову. И по фиг мне стенания тещи, призывы Зевса к консенсусу, мольбы людей вернуть Персефону, чтобы теща опять не учинила голод и разруху. Пусть трудятся усердней. Им, видите ли есть нечего, а у меня семейная жизнь рушится. И не понятно, кому еще хрен...хуже.
_________________

Чтоб его! Гестия тихо пискнула от неожиданности, ощутив на талии прикосновение больших теплых ладоней, и едва не расплескала вино, когда ее оторвали от земли.
Не смотря на свои внушительные габариты, Геракл двигался бесшумно, точно хищная кошка.
Ее довольно бережно приземлили на бочку, оставленную в сторонке и Джесс, отвыкшая от общения с богами и полубогами, не стала возмущаться и оскорбленно шипеть. Стоять на дороге у мужчины, изъявившего желание поработать во благо Олимпа и окрестностей, по меньшей мере глупо. Вдруг передумает.
- В этой бочке его любимое, - слегка поморщившись ткнула пальцем в бочку, из которой только что наливала вино, в надежде, что Геракл поймет, кого она имела в виду.

Мужики, отстрелявшись, неохотно выдвинулись к погребам братца Диониса за вином. Я поплелся следом, больше отираясь рядом, чем реально помогая.

А это, кстати, интерЭсная мысль... Все равно бочки есть кому притащить, не сидеть же мне, такому умному и красивому, без дела? Я с ленинским прищуром стал наблюдать за хронически смелевшим с каждой чашей богом Подземного мира.
_________________

Идея с тасканием бочек мне не понравилась с самого начала. Дамам ведь разрешили помогать, значит, надо помочь.
Так что я отправилась прямиком в винный подвал. Захожу, а перед глазами картина маслом: "Отдых бога".
В наличии - мой муж (1 шт.), чаша для вина (1 шт.), вино в бочках (замаешься эти штуки считать сколько).
- Милый, - подхожу к нему своей самой соблазнительной походкой, - тебя не учили, что вкусным надо делиться? - Отбираю чашу и делаю глоток. - Мне нравится, напомни потом, отправить к нам домой пару бочонков.

В его глазах Мариам не видела ничего того, что хотела бы увидеть. Когда-то. Разве что вежливое ожидание ответа, будто слова Мари могли иметь для него какое-то значение.

- Не имею ни малейшего представления, что с ним, но ясно одно.
Мариам и сама не знала, зачем она говорила ему всё это и почему хотела задеть. И, наверное, было слишком глупо пытаться задеть его подобным. Но ей хотелось, чтобы совсем другие эмоции отражались на лице мужчины. Ведь она же помнила, каким он был тогда, в её покоях. В тот момент, когда она ощущала его опаляющее дыхание на своих губах, он был совсем другим. И видят боги: несмотря на то, что он сказал ей совсем недавно, Мариам хотелось вновь увидеть этот потемневший взгляд, который, как казалось теперь, просто почудился ей.
- Тот, кто строил этот дворец... Он умеет восхитить творением своих рук. Мне кажется, что стоит только дотронуться до стен дворца, - Мариам всё же провела кончиками пальцев по шероховатой поверхности, - как я почувствую тепло. И думаю, уж он бы точно не стал так обращаться с женщиной, как это сделал ты. Потому что невозможно быть настолько грубым, когда являешься творцом такого великолепия.
_________________

- Ее мне Кронос предложил... И где же взять советчика, коль лишь тебе я доверяю? - С грустью вздохнул я.
Гестию во всю лапал Геракл, поэтому сразу стало ясно, что мне не светит. Это было новое, незнакомое до сель чувство... несовершенства. Отверженности. Ранее таких осечек со мной не случалось. Женщины, словно спелые плоды падали к моим ногам. Теперь же, я чувствовал себя... человеком?

Я скучала...

Никто не обращал на меня внимания (все мужские взгляды сосредоточились на Гестии), что позволяло незримо присутствовать то тут, то там, и слышать все их разговоры.
Боги, сколько же горечи в вас скопилось!

Аполлон... Мне всегда было неловко в его присутствии. Потому что его смертную возлюбленную убили, а мне, такой же смертной, даровали вечную жизнь. За какие заслуги? Только потому, что Эрот оказался умнее, а я - упертее?
Не знаю, но находиться подле златокудрого мне тяжело по сей день. В каждом его взгляде чудится обвинение. Знаю, что только чудится, и все же, все же...
Несправедливо, что она, которую так любили, мертва, а я, ненужная, все еще здесь...

Мариам. Дурочка, не стоит он тебя и твоих терзаний. Впрочем, мне ли судить, влюбленной в саму любовь?

Гефест - и правда недолюбленный. Засунь уже свой мужской шовинизм поглубже, да скажи Мариам, что чувствуешь на самом деле, пока не потерял!

Что-то не в ту сторону меня потянуло. Корень "люб" в каждом предложении... Побочка от вина? Тогда первый его эффект мне понравился гораздо больше. Где тут наливают?
_________________

Она со мной заговорила! Пусть поморщилась, но подсказала! Я понял. Взял соседнюю бочку и потащил. Не могу оставить женщину без вина, от которого она вся светится. Детство вспоминает и все такое...
Обернулся на Аполлона. Что? Комплекс неполноценности? Сплин? Хандра? Да... Встряхнуть бы его как следует. На Гамлета стал похож. Как бы также плохо не кончил.
_________________

Я сидел и пинал балду. Мою ненаглядную временно увели прочь заради чистоты эксперимента, и у меня образовалась куча свободного времени. А в моем случае это неизбежно приводит к...
Так. Вроде ж Аид идейку подкинул? Мол, кто там рискнет Крону донести, бла-бла-бла... Ну грех не воспользоваться. Только я один такое не проверну, нужен сообщник. Такой же полетевший крышей.
Я заозирался и увидел... ну точно, Психея! Вот кто мне поможет.
Я подвалил к явно скучавшей крылатой и сделал ей предложение (Дема, милая, не в том смысле!). Предложение организовать пакость.
Теперь надо непременно жить долго. Потому что в загробной жизни меня будут с нетерпением ждать.
_________________