Февраль (исторический детектив + ИЛР)

Так кто же, всё-таки, убийца?
Арсен		0%	[ 0 ]
Габриель		12%	[ 1 ]
Гринберг		0%	[ 0 ]
Комиссар де Бриньон		0%	[ 0 ]
Нана		12%	[ 1 ]
Томас		12%	[ 1 ]
Франсуаза		62%	[ 5 ]

Всего голосов: 8 Опрос завершён. Как создать в теме новый опрос?

Irenie: 21.02.15 20:47

Ксюша,

Хочется верить, что понравился мой коллаж! С ним я, действительно, очень старалась! А ещё Леля помогала советами, за что ей тоже гран мерси!


Комиссар думал, что от него убегает Февраль. Следовательно, Февраль пахнет фиалками. С фиалками у де Бриньона тоже связаны какие-то воспоминания. Какие? Хм.


Жива у него жена, Ксюш, жива!


5 лет Про это будет потом, да что ж я все секреты-то опять раскрываю?


Может да, а может и нет...? Я опять делаю так: И нагоняю, нагоняю противного и холодного тумана....


Запросто! Я же говорю, это может быть КТО УГОДНО!!!! Под подозрением все! кроме одного человека

...

xiomara: 21.02.15 21:33

Чуть не прозевала твои коллажи, пока отзыв строчила..



Классный коллаж! Очень такой эффектный, яркий! Три героя во всей красе! И Леле большое спасибо за прекрасный коллаж!

Отличные образы героев... Что ни говори, а Ева Грин прекрасно подходит на роль Жози! Внешность у нее яркая и своеобразная. Запоминающаяся девушка. Габриель тут задумчивый такой... У Арсена до чего обаятельная мордаха! Габи и Селина очень миленькие девушки.. Франсуаза симпатишная толстушка Ириша, спасибо!



Я тоже поражаюсь. Мне тоже он не особо нравился, хотя актер сам по себе хороший. Но черт побери, как же он здесь хорош! Просто великолепен!!



Мда, судя по всему, тема цветов и ароматов в твоем романе будет раскрыта лучше некуда.



Эх! Значит, и тут для Жозефины полный облом.. Это что ж такое?! Нет, ну я конечно не злыдня и рада, что его мадам жива. Но когда Жози будет счастье в личной жизни?

...

Irenie: 21.02.15 21:55

Спасибо! И Леле спасибо тоже!


Арсееен!


Джуд Лооооууу!!!!!!!!!


А также тема любви, страсти, ревности и серийных убийц!

Ксюша, забыла сказать: чудесная аватарка у тебя!

...

xiomara: 21.02.15 22:08

Спасибо! Это я сегодня наваяла. Довольно агрессивно, да? Но мне нравится. У меня есть одна шикарная идея для комплекта с этим образом, но для осуществления нужны определенные навыки, а я в этом деле полнейший чайник. Но надеюсь, что однажды у меня получится..

...

Irenie: 22.02.15 17:22

 » IV

IV

Побыть одной и разобраться в своих мыслях у меня не получилось. Помешала Франсуаза, как наседка вьющаяся вокруг меня с того самого момента, как я вернулась с допроса. Всё-то ей было интересно, всё-то хотелось разузнать, по большей части всякие глупости: как он посмотрел на меня после долгой разлуки? Каким тоном со мной говорил? Пожалел ли, что бросил меня восемь лет назад? Раскаялся ли, что женился на другой? Причём в её интерпретации это звучало так: «Я надеюсь, он пожалел?», «Я надеюсь, он раскаялся?»
Думаю, если бы я сказала, что Эрнест упал передо мной на колени и попросил прощенья за то, что сломал мою жизнь, Франсуаза поверила бы без малейших сомнений. Боже, я что, опять назвала его Эрнестом?
Нужно привыкать к подчёркнуто вежливому «мсье де Бриньон», ну или, на худой конец, «господин комиссар», ибо я всё ещё не разучилась вздрагивать, слыша это, казалось бы, давно забытое имя.
- Франсуаза, ты утомляешь меня своей пустой болтовнёй, - сказала я ей вместо ответа на сорок седьмой вопрос о том, как же, всё-таки, прошла наша встреча? На предыдущие сорок шесть я отвечала молчанием.
- Почему ты не хочешь об этом поговорить? – Обиженно поджав губы, спросила она.
- Потому что я уже вдоволь наговорилась об этом с Рене, - ответила я сурово, прекрасно зная, что как только я упомяну её брата, Франсуаза сразу умолкнет. И верно, она насупилась, скрестила руки на груди, и с куда меньшей уверенностью произнесла:
- Он, признаться честно, поразил меня… неудивительно, что ты его полюбила. Такой видный мужчина! Я видела его мельком, с лестницы. Он очень хорош собой.
- Ты не могла бы заткнуться? – Поинтересовалась я, недовольно глядя на неё из-под сдвинутых бровей.
- Я подумала, что ты захочешь поговорить об этом! – Обиженно воскликнула Франсуаза. А если Франсуаза повышала голос, значит, она и впрямь была взволнована. – Мы же подруги, в конце концов!
- Если тебе жизненно необходимо обсудить моих любовников, то давай начнём с Дэвида. О нём ты, помнится, так же истово хотела послушать в прошлый раз. Я могу рассказать тебе, как нежен он был, и как стонал от наслаждения, когда я доводила его до исступления своими бесстыдными ласками. Что ещё ты хочешь знать о нём? Сколько раз за ночь он мог делать это? Четыре. И, о да, Франсуаза, как ты и предполагала, обрезание в данном случае практически не играет роли! Разве что, он томил меня дольше, чем остальные?
Слушала она, разумеется, во все уши, да ещё и обе руки к груди прижала, как завороженная, словно я рассказывала ей не какую-то грязь, а очень интересную детскую сказку с неожиданным финалом.
А потом, чёртова неблагодарная негодяйка, в ответ на мои откровения заявила:
- Мне больше не интересно про Дэвида! Я хочу послушать про де Бриньона!
Нет, ну как вам это? Я поискала взглядом, чем бы таким тяжёленьким в неё запустить, но кроме антикварной вазы, расписанной под раннего Боттичелли, не нашла ровным счётом ничего подходящего. А вазу было жаль, красивая, изысканная. Я уже говорила, что у хозяина отеля был недурной вкус? Кажется, да.
- Поди прочь, Франсуаза, - устало произнесла я. Она пошла, только не прочь, а прямо ко мне, и, обняв меня за плечи, спросила очень тихо:
- Жозефина, скажи мне, ты в порядке?
- Франсуаза, чёрт возьми, меня лишь чудом не арестовали и не увезли в тюрьму, а ты спрашиваешь, в порядке ли я?! Разумеется, нет, что за идиотский вопрос!
- Я не об этом, и ты прекрасно меня поняла.
- Я не желаю обсуждать с тобой Эрнеста де Бриньона. Ни с тобой, ни с кем бы то ни было ещё. Я неясно изъясняюсь?
- Жозефина, девочка моя, я ведь за тебя волнуюсь! – С какой-то ну просто фантастической лаской и заботой произнесла она. Ещё бы назвала меня «Жози», как в тот раз, и я расплакалась бы от переизбытка чувств, несомненно.
- За меня не надо волноваться, - всё ещё недовольно ответила я. – И, Франсуаза, если ты спрашивала об этом, то – да, я в порядке. В полнейшем.
- Я надеюсь, - сказала она со вздохом. – Потому что по тебе ведь никогда невозможно ничего понять! Ты будешь улыбаться, а сама медленно умирать от боли, и уж скорее умрёшь, чем попросишь о помощи!
- А если ты знаешь об этом, то зачем тогда спрашиваешь? – Спросила я, невесело улыбнувшись ей. – Я ведь всё равно не отвечу, даже если что-то и не так.
- Я хочу, чтобы ты знала: если ты передумаешь, у тебя всегда есть жилетка, в которую ты можешь выплакаться! – Сказала она с чувством.
- Выплакаться! – Я улыбнулась теперь уже совсем по-другому, искренне. – Франсуаза, да ты хоть раз за всё то время, что знаешь меня, видела, чтобы я плакала когда-либо?
- Никогда, - не стала спорить она. – Это-то меня и пугает, Жозефина!
Как там говорил наш проницательный журналист? «Не обязательно всё время быть сильной?» А может, он был прав?
И вот в тот самый момент, когда я уж собралась, было, обнять мою любимую подругу и рассказать ей, как мне на самом деле плохо, и что, по правде говоря, держусь-то я из последних сил – как раз в этот самый момент в дверь мою негромко постучали.
Вовремя, надо думать. Я бы потом до конца дней ненавидела себя, если бы, действительно, позволила себе в минуту слабости разрыдаться у Франсуазы на груди.
- Жозефина, открой, это я! – потребовал негромкий голос, когда никто из нас не отозвался на стук.
Габриель?! Я удивлённо подняла брови, никак не ожидая его визита, а Франсуаза подмигнула мне и спросила тихонько:
- Так значит, вы уже и на «ты» перешли?
И, качая головой, вроде бы укоризненно (но я-то знала, что одобрительно), Франсуаза проплыла в сторону двери, и открыла её для Габриеля вместо меня. И сказала ему вежливое:
- Я как раз собиралась уходить, мсье Гранье! – После чего удалилась, по-моему, даже похлопав его по плечу на прощанье. Что это она? Давала ему добро на разврат в моей комнате? Совсем, что ли, тронулась умом? Да уж, краснеть и скромничать Франсуаза предпочитала только в тех случаях, когда это было угодно ей!
- Мне казалось, мы всё обсудили, - сказала я, когда Габриель вошёл, так и не дождавшись приглашения. Он всё равно не получил бы его, я не собиралась с ним разговаривать вообще, ни уж тем более я не собиралась разговаривать с ним в собственной спальне.
- Нет, не всё, - сказал он, делая ещё один шаг ко мне. Он был взбудоражен, и выглядел так, словно за ним гнались. Я обратила внимание на его волосы – слава богу, сухие! Значит, с прогулки он успел вернуться до дождя, и не выходил из отеля, когда началась гроза. Стало быть, мадам Фальконе он не душил, что меня весьма и весьма обрадовало.
Нет, а я всерьёз подозревала его? Ну-ну.
- Габриель, прошу тебя, давай хотя бы не здесь, - примирительно начала я, взывая к голосу его здравого смысла, - если тебе так приспичило поговорить, давай поговорим в гостиной, в зале, в коридоре в конце концов, но только не в мой спальне! Неужели ты не понимаешь, что компрометируешь меня? У меня и так репутация ни к чёрту!
- Жозефина, я не могу так, - простонал он, - это невыносимо! Сколько ещё ты будешь меня мучить, скажи на милость?
- Я… что?! Опомнись, Гранье! Это я тебя мучаю?! Да я, похоже, единственная здесь, кто ведёт себя безупречно и старается соблюсти приличия или видимость таковых! Я уже сказала тебе, что у наших отношений нет и не может быть никакого будущего, и… Боже, не смотри на меня так! – Последнюю фразу я произнесла на выдохе, и прозвучала она хрипло, томно, маняще. Он, разумеется, не сдержался и сделал ещё один шаг ко мне. – Габриель, пожалуйста… уходи! Уходи, и не возвращайся, никогда не возвращайся! Это ты меня мучаешь, а не я тебя! Ты обручился с наследницей Вермалленов, вот и иди к ней, не сомневаюсь, она будет с тобой куда более нежной, чем я, и…
- Жозефина, я передумал, - сказал он, чем, признаться, шокировал меня до глубины души.
- Ты… что?
- Я понял, что не смогу так, - ответил он, остановившись в двух шагах от меня. – Это ведь низко, грязно… торговать собой, ради чего? Ради денег? Принести свою душу на заклание, ради того, чтобы Вермаллены спонсировали моё творчество? Как это низко! Мне и раньше казалось, что хуже и быть не может, ещё до того, как я встретил тебя… но я думал, это поможет мне достичь чего-то в жизни, обрести известность, стать популярным… Господи, каким глупцом я был! Многие известные художники начинали с нуля, и у них получалось разбогатеть, настоящий талант всегда найдёт себе дорогу! Значит, и у меня получится, если я чего-то стою. А если нет… то и пусть катится к чёрту эта живопись! Она мне, собственно, и так уже не нужна, мне ничего не нужно, кроме тебя, Жозефина!
Так вот почему их не было за обедом? Мы-то с Арсеном, грешным делом, подумали дурное, а у них, оказывается, имел место серьёзный разговор?
- В своём ли ты уме, Габриель? – Спросила я, прижав руки к груди, чтобы унять разволновавшееся сердце. – Что ты такое говоришь? Не ты ли убеждал меня, что искусство стало смыслом твоей жизни ещё с раннего детства?
- Да, но я, видимо, ошибался. Когда я увидел тебя, всё изменилось, Жозефина! Твоё появление перевернуло всё в моей жизни с ног на голову. Боже, я ведь сделал ей предложение только ради того, чтобы тебя задеть! А тебе, получается, всё равно? Тебя это ничуть не трогает, неужели? А, по-моему, ты просто притворяешься, Жозефина!
- Не подходи ко мне, Гранье, - прошептала я, но прозвучало это скорее как: «Возьми меня, Гранье! Возьми меня прямо сейчас, прямо здесь, на полу!» И он, разумеется, понял мою фразу именно так, как нужно. И сделал ещё один уверенный шаг в мою сторону. Мы оказались так близко друг к другу, что у меня снова закружилась голова, а когда он протянул руку и коснулся моей щеки, ощущение это только усилилось.
- Зачем ты притворяешься? Ты боишься? Боишься, что я окажусь таким же, как твой муж? Пусть тебя это не удивляет, я много слышал о знаменитом Рене Бланшаре! Лично его я не знал, но его слава шла на два шага впереди. Так вот, я не такой, Жозефина! Я совсем другой. Откройся мне, и увидишь, я клянусь тебе, я не разочарую тебя!
- Габриель, - вырвалось у меня его имя, а голос звучал так слабо, так беспомощно.
О-о, я пропадаю! Ещё немного, и пропаду окончательно.
Надо вспомнить глаза Габриэллы, полные слёз, и её по-детски добрые и искренние просьбы оставить её любимого в покое.
Но, помилуйте, что же я могу сделать, если он не любит её?! Будто читая мои мысли, Гранье сказал:
- Я разорвал помолвку. Я сказал ей, что хотел жениться на ней только ради денег, но вовремя осознал свою ошибку и понял, что не смогу быть таким подлецом. Я всё ей рассказал, Жозефина.
- Господи, зачем? – Простонала я. Теперь она, должно быть, затаила на меня смертельную обиду. Боже мой, он же сердце ей разбил! Ах, Габриель, что же теперь делать?
- Зачем? И ты ещё спрашиваешь? Потому что я не люблю её, Жозефина! Я люблю тебя, и кроме тебя мне никто не нужен! Я на всё готов ради тебя. Хочешь, я увезу тебя отсюда? Давай сбежим, пока наша полиция не арестовала тебя по подозрению в убийстве! Они ведь в первую очередь подумают на тебя!
Уже не подумают, Фальконе-то мертва. Но Габриель пока об этом не знал. Да и сбегать никуда в любом случае не стоило, де Бриньон меня всё равно отыщет, из под земли достанет, это факт.
- Габриель, пожалуйста, не горячись, - попросила я, и, поймав его руку, отвела её от своего лица. - Я… я не думаю, что ты должен был так поступать с Габриэллой! Она же совсем юная, ты можешь себе представить, как тяжело ей было принять твоё пугающее непостоянство? Утром ты хочешь её, вечером – уже не хочешь! Да так же нельзя, чёрт возьми, тебе двадцать восемь лет, а не семнадцать!
- Знаю, - покаянно произнёс он. – Знаю, что нельзя! Но что ты предлагаешь? Я не люблю её, когда ты это, наконец, поймёшь? Я смотрю на неё, и представляю тебя. Думаешь, это мелочи? Лучше было бы жениться на ней и сделать её несчастной?
Нет.
Определёно, нет.
Такие ошибки лучше и вовсе не совершать, нежели потом пытаться их исправить. А несчастливый брак – это ужасно, уж поверьте моему семилетнему опыту.
- Пожалуйста, Жозефина, не прогоняй меня, - взмолился Габриель. Его голос звучал так проникновенно, а глаза были полны такой невыразимой тоски, что я едва ли не сдалась. – Не прогоняй меня, ну только не опять! Я же вижу, что небезразличен тебе! Жозефина, я прошу тебя, дай мне шанс! Всего один шанс, вот увидишь, я докажу тебе, что я совсем не такой, как твой муж… Я сделаю тебя счастливой, если только ты этого захочешь!
Так близко к полнейшему провалу я не была ещё никогда. Ещё секунда, и я сказала бы, что люблю его, и, вероятно, тоже потом проклинала бы себя за слабость до конца своих дней.
А может, и нет. Вдруг он правда сделал бы меня счастливой?
Ведь мог бы. Наверное.
Но поддаться его чарам мне было не суждено, как и в предыдущем случае, вмешалась рука судьбы. Правда, на этот раз в дверь не стучали – она открылась сама, рывком, едва ли не слетев с петель. И Эрнест де Бриньон быстрыми шагами, по-хозяйски, вошёл в мою комнату – так, будто имел на это полное право.

...

xiomara: 22.02.15 18:23

Бедная Жозефина! Ну никакой возможности уединиться и разобраться в себе. Сначала Франсуаза устроила ей допрос, потом Габриель нагрянул со своими признаниями, уверениями и обещаниями. И Жозефина уже почти поддалась на его сладкие речи, как в номер вломился наш комиссар. Но что за хамство и невоспитанность - вот так, с ноги, открывать дверь и врываться в чужой номер! Следил он что ли за Гранье?

...

Лелешна: 22.02.15 18:48

Ага, я так и знала.. Этот Габриэль непостоянен, как картинка калейдоскопа. То люблю Жози, то женюсь на Габриэлле. Художники такой непостоянный народ.
Как вовремя пришел де Бриньон. Я определенно на его стороне.
Спасибо за эмоциональную главу, Ирина!

...

xiomara: 22.02.15 20:25

А в итоге и Габриэллу больно ранил, и Жози сердце растревожил. Хотя, конечно, хорошо, что он понял, что если женится на Габи, то сделает её несчастной. Но ведь предложение ей сделал из желания задеть Жози, когда она его отвергла. А теперь он что-то там для себя осознал, быстренько порвал с Габи и снова примчался к Жози. Качается, как маятник.



Да уж! Может, действительно это "рука судьбы", помешавшая Жози совершить ошибку?

...

Irenie: 22.02.15 21:33

Всем привет!

Не, не за ним! Думаешь, ради него он к ней в номер пришёл? Прошу обратить внимание: на дворе начало ХХ века, строгие нравы и т.д.! Ну и негодяй же этот комиссар! Заходить к одинокой молодой вдове в спальню - это как минимум неприлично!
...хотя...
до него то же самое с большим успехом проделал и сам Габриель...
Что сказать? Французы! Развратные и распутные личности!


Он просто потерялся. Обезумел от своей любви, расстроился, получив отказ, и метнулся к несчастной Габриэлле, где ему и почёт, и признание, и стол, и дом... Потом сам понял, что повёл себя как последний негодяй (ещё и корыстный!), и дал заднюю!


Ну, хорошо! Сторонников комиссара у нас хватает, как и сторонников Габриеля!



А может, и нет?

...

Irenie: 22.02.15 21:53

Девчат, сделала опрос - и здесь, и в "Роковой ошибке" Буду признательна, если проголосуете!
Жозефину - уж простите! - не стала включать в список, из страха, что она сразу же завоюет приз зрительских симпатий! Комиссара не хотела добавлять по той же причине...

...

Лелешна: 22.02.15 22:01

Я проголосовала. За комиссара, конечно.
Такого мужчину нельзя игнорировать..

Рука-рука.. А иначе автор бы события по-другому сценарию раскрутила..

...

xiomara: 22.02.15 22:24

Я просто подумала - он ведь хотел поговорить с Гранье, увидел, как он вошел к ней в номер, взбесился и решил устроить им сюрприз, застать врасплох..

...

Irenie: 22.02.15 22:29

ну врасплох он их всё-таки застал! Это ему удалось! И Жози в двусмысленное положение поставил: нате пожалуйста, Габриель в её номере! Ну и дела!

...

Anastazia: 23.02.15 11:23

Ира, девушки, всем привет!
Пропустила несколько глав, но уже все догнала - ох, и закручиваются же события
Скажу честно, что "голубоглазым мальчишкой" был именно де Бриньон сюрпризом для меня не стало - Бриньон же еще в первой главе сокрушался о девушке, которую любил и ромашках Но для меня загадка, что между ними тогда произошло: я не верю, что де Бриньон и правда такой подлец...
Любопытно, что все жертвы, выходит, имеют самое прямое отношение к Жозефине. Думаю, убийца ее хорошо знает и, возможно, таким извращенным способом даже пытается ее защитить/отомстить за нее... хотя в последнем не уверена. Может, Февраль просто серийный маньяк
И еще меня не покидает мысль, что Жозефина еще что-то чувствует к де Бриньону уж за столько лет она должна бы стать полностью равнодушной к нему, понять-простить - а у нее масса эмоций!
В общем, закончилось на самом интересном месте - очень интересно, о чем де Бриньон станет говорить с Жози тет-а-тет
Ирина, спасибо за главы!

...

Irenie: 23.02.15 11:40

Привет!


Настя, бонус тебе за проницательность!



Аха-ха-ха-ха!


Ой, не все, ой, да не все... Вообще ни разу не все!


Настя, тебе ещё один плюсик! Свою первую любовь забыть в принципе очень сложно, а уж когда она заканчивается такой трагедией, как у Жозефины.... Вот она и не утихомирится, бедняжка! + так же уязвлённое женское самолюбие! Да это же Габриель номер два!


Думаю, он для начала её разденет.
В хорошем смысле этого слова.
Ну, раненое плечо там, все дела... Ну, вы поняли, да?))))

...