Виналия Роминии или фиаско римских богов

Дверь за Меркурием закрывается, и я снова погружаюсь в раздумья. В то далекое время в прошлом я мог убить любое живое существо молнией, просто пожелав этого. Теперь же для того, чтобы лишить человека жизни, мне стоит прикладывать усилия: нанимать специально обученных людей и платить им немалые деньги за чисто выполненный заказ. Так и сейчас - вместо того, чтобы обрушить небо на проклятого титана, мне приходится раскрывать часть правды тем богам, в присутствии которых в иное время я и не заикнулся бы о Ситуле. Но ставка слишком высока, чтоб надеяться на то, что я успею схватить мерзавца лично до того, как все потеряет какой-либо смысл. Тщательно подобранные фразы для каждого из божественных существ звучали в этом кабинете не единожды, но побудило ли это их к действию, я смогу узнать только на празднике сегодня вечером.
Весенние виналии - лучшего момента, чтоб насолить мне, просто не найти. И чем ближе подбирается горящий диск солнца к горизонту, тем четче я осознаю быстроту просыпающегося сквозь пальцы песка времени, безвозвратно упущенного. Некстати вспоминается приветствие Марса сегодня утром, слишком дерзкое и самонадеянное, и слишком наглый игнор Венеры на приглашение Юноны уже днем. Черная тень сомнения падает на зарвавшегося сыночка и его “милую” женушку.
“Готов ли Марс просто из ненависти ко мне принять сторону титана? Настолько ли ему важно победить и унизить меня, чтоб не думать вообще о последствиях?”
И осознание накатывает мгновенно. Готов. Стольким бесполезным войнам и разрухе потворствовал бог войны, что жертв его беспринципности просто не счесть. Вечный раздор и панический хаос на поле боя - цели его существования, и раздуваемое им пламя ненависти - лишь один из способов их достичь.
В один глоток допиваю бренди и ставлю стакан с громким звоном на стол.
- Найди Марса и Венеру. Хоть сквозь землю провались, но я должен знать их местонахождение, - отрывисто приказываю Бернарду, и слышу тихое в ответ:
- Да, господин.
Мысленно просчитываю следующие шаги противников. До полуночи, когда небо окрасят сотни разноцветных огней, им нет смысла попадаться мне на глаза. Лишь перед самым апогеем праздника они захотят лично увидеть, как рушится все, что я планировал годами. Я уверен в этом, потому что так бы поступил и сам. Но, черт возьми, тогда останется слишком мало времени, чтоб помешать им!
Скрежещу зубами и вдруг слышу тихий стук в дверь. Спустя мгновение в образовавшемся дверном проеме появляется супруга. Шифоновое платье оплетает второй кожей стройное тело, почти не оставляя места для воображения: при каждом шаге разрез до бедра соблазнительно демонстрирует стройные ноги, а высокие каблуки подчеркивают изящные щиколотки. Поднимаю взгляд выше и упираюсь в глубокий вырез, замечая, как сквозь тонкую ткань проступает кружево белья. Уголки моих губ поднимаются вверх, выбор платья мне по душе. Нужно всего лишь откинуть подол, и доступ к шелковистой коже открыт.
То ли мой немигающий взгляд, то ли явное удовольствие, отразившееся на лице, тому виной, но супруга усаживается напротив, пряча от меня за широким дубовым столом свое божественное тело. Но это недостаточная преграда моему желанию.
- Ты закончил? Пора отправляться на площадь и посетить праздник в честь тебя.
Юнона наклоняется вперед, невольно показывая мне нежные полушария груди, которые так и манят к ним прикоснуться. Черная ткань контрастирует с молочно-белой кожей, очерчивая ее по самому краю сосков, так, что кажется, стоит супруге наклониться сильнее и розовые вершины выглянут из кружева.
- Не совсем, - неполный ответ, а по сути - завуалированное обещание подмять под себя и наполнить своей плотью до краев. Демонстративно медленно поднимаю взгляд от полной груди до кофейного цвета глаз любимой, на пару мгновений задержавшись на приоткрытых губах. Своим присутствием жена понижает градус моей злости, но времени остается слишком мало, чтобы тратить его на желания тела. - А вот с разговорами я уже закончил, остальным сообщит Меркурий. Страх смерти, думаю, станет единственно верным побудителем к поискам для тех, кто потерял все свои магические силы.
Напряжение не покидает мое тело ни на мгновение, напротив, каждая мышца натягивается в струну, как перед сражением. Свожу брови на переносице, думая о том, где Прометей решил преподнести “дар” смертным. Толпа зевак будет в каждом уголке города, но Пьяцетта, центр увеселений и празднований - великолепная возможность затеряться среди наряженных местных.
Я настолько погружаюсь в невеселые мысли, что не замечаю, как супруга приближается ко мне. Мягкость губ и тепло дыхания, что передает Юнона через поцелуй, вынуждают меня недоуменно поднять брови, но очень быстро первая волна удивления сменяется на довольство. Что-то незримо изменилось за этот день. Некую настороженность и отстраненную сдержанность в поведении жены в моем присутствии заменяет открытость, искренность и легкая игривость. Я не знаю причин этих изменений, но они мне явно нравятся.
- Мы идем? Что бы там не придумал мерзавец Прометей, это не должно помешать нам насладиться вечером.
Приобнимаю жену за талию и тесню к себе, целуя значительно более крепко, чем ранее она. Пытаясь вытянуть весь воздух из ее легких и втолкнуть свой кислород. Жадно, требовательно и категорично. А после отстраняюсь и говорю, не замечая, что голос срывается на рычание:
- Не должно, любовь моя, - отталкиваю кресло и, пропустив супругу вперед, направляюсь к выходу из кабинета, - ведь титан за совершенные действия поплатится своей поганой жизнью.
Спустя некоторое время вышколенный водитель открывает двери белоснежного лимузина, и я выхожу первым, чтоб подать руку своей даме. От Бернарда до сих пор нет никаких вестей, и это злит.
- Я почти уверен в том, что Марс причастен к пропаже Ситулы, любовь моя, - говорю негромко, скользя взглядом по праздно гуляющим людишкам, высматривая божественных существ. Как друзей, так и врагов. Хотя “друзьями” назвать я могу отнюдь не всех. Скорее - “друзей” у меня-то и нет. - Только имеющиеся на руках “козыри”, позволили бы ему и его девке наплевать на здравый смысл и лезть на рожон. Утром, днем. Это не спроста. - Киваю знакомым, придерживая супругу за талию, и, не меняя интонации, в той же скучающей манере и с легкой улыбкой на губах, добавляю: - Я тебя породил, я тебя и убью - так, кажется, говорят смертные? Придется сделать эти слова реальностью.

Я увидел ее в последний момент: разъяренную фурию, несущуюся прямо ко мне. Догадаться, что причиной ярости Фортуны стал именно я, было совсем нетрудно: это так отчетливо читалось в ее глазах, что не оставляло никаких сомнений.

Но сделать я ничего не успел. Оставалось только порадоваться, что еще не успел заказать ужин. На столе находился лишь бокал освежающего Bellini и блюдо с канапе. Однако раздавшийся грохот и звон разбитой посуды вызвали такой шум, словно на земле оказался обед для целой компании.

А ведь мы не виделись очень давно. Пожалуй, Фортуна была из тех, с кем мне приходилось пересекаться в прежней жизни реже всего. Нас ничего не объединяло, каждый жил в своем мире, поглощенный собственными делами, и не было ни потребности, ни желания что-то менять. До сегодняшнего дня.

Впрочем, я не был удивлен. Даже ждал подобного от кого-то из богов, предполагая, что Юпитер приложит максимум усилий, чтобы натравить их на меня и вернуть ситулу. Вот только результаты охоты выглядели забавно.

Я подал Фортуне руку, помогая подняться, и усмехнулся, когда она стремительно отвела взгляд. Все равно успел заметить, что гнев в них вытеснили смущение и растерянность: она меньше меня ожидала такого поворота событий. Удача изменила богине удачи? Что же, еще один повод убедиться в правоте своих действий: сама судьба, которая уже не подчиняется Фортуне, на моей стороне. Не упади она сейчас, наверняка бы вцепилась мне в волосы. Я почувствовал укор совести: никогда раньше падение женщины не смогло бы повеселить меня. Но сейчас, видя, что пострадало лишь ее самолюбие, сдержать улыбку было непросто.

Вместе с подоспевшим для уборки официантом мы водрузили столик на место, а когда парень склонился, чтобы убрать осколки посуды, незаметно сунул ему свернутую банкноту. Людей вокруг становилось все больше, и чем быстрее исчезнут следы досадного происшествия, тем лучше.

Фортуна по-прежнему не поднимала глаз, внимательно рассматривая собственные ладони. Я тоже взглянул на ее руки и, не обнаружив никаких следов падения, присел на соседний стул.
– Здесь отличные коктейли, для раннего вечера – самое то. И да, добрый вечер. Надеюсь, что он все же добрый.

Расторопный официант уже успел не только все убрать, но и заменить испачканную скатерть на белоснежную. Я подозвал его:
– Еще Bellini – для меня и для дамы.

Фортуна молчала, а я заметил стоящего неподалеку Плутона и, помахав ему рукой, снова улыбнулся: встречи продолжаются.

   Как только раствор во флакончике закончился, Фидес отправила его к себе в сумочку, не найдя поблизости урны.  Вместе с последними пузырями, радость растворилась в воздухе, вернув тяжкие рассуждения о насущном. Прометей нещадно завладел ее мыслями. Может она была слишком резка с ним? Но разве легко сохранить трезвость ума, когда он топит камни, намекая на свою участь? Будто она тысячелетия мечтала встретить его и в тот же день стать свидетелем его гибели! Время сыграло ключевую роль. Фидес понимала, что ни одно чудо в мире не способно изменить убеждение титана, тем более ее жалкие попытки воззвать к голосу его сердца. Не все можно излечить любовью, некоторым она просто не нужна, как там титан выразился: у него своя правда. И необходима ему правда, а не любовь. Фидес при всем желании не смогла бы принять сторону Прометея и быть с ним в этой безумной затее. Потому что, предав Юпитера, она нарушит клятву, и даже если мистического наказания не последует, верховный не прощает предательств. Какую бы сторону ни приняла Фидес, для нее итог предрешен: только в одном случае смерть будет долгой и мучительной, а во втором, отсрочит свой срок, обрушивая на тело и душу все страдания, испытываемые человеческим существом. И в обоих случаях, она страшилась не самой смерти как таковой, а того, что уход ее из этого мира будет бессмысленным. Оттого она и выбрала собственную правду: попытаться спасти всех.

 Фидес усмехнулась, иронично покачав головой. Она не испытывает к Юпитеру и другим богам негативных чувств, они одинаково ей дороги, и по-своему Фидес любила каждого, видя в их глазах наличие любви. Пусть и к разным аспектам жизни, но боги умели и хотели питать нежные чувства, большего для Фидес и не требовалось. Прометей же стал для нее загадкой. Она не видела в нем чувств, скорее педантичную сдержанность, скрытность…разве что, когда вышла из моря, он немного проявил недовольство, так как посчитал ее поступок глупым. Но что у него на уме, Фидес так и не удалось понять. Убийцей Фидес  его не считала, не видела в нем одержимого местью сумасшедшего, но и счастливым его не назвала бы. А ведь так надеялась все эти столетия, что Прометей обретет заслуженное счастье. У Фидес разболелось сердце от переживаний за судьбы любимых. Странно, раньше она не наблюдала за собой такое физическое явление.

 Схватившись за грудь, Фид замедлила шаг, чтобы успокоиться. Единственный минус божественной принадлежности состоит в том, что даже помолиться некому за благополучный исход ситуации. Пострадает Юстиция, и Фидес никогда не простит себя за глупость, а если пострадает Прометей, то во второй раз, она точно не перенесет…

  -Чему быть, того не миновать – вмешался внутренний голос, - Ты заполняешь свой мир всем, и для тебя самой в нем не осталось места! Подумай хоть раз о себе.

- Но я счастлива! Счастлива даря другим радость. – спорит Фидес. - В мире нет ничего сильнее и важнее любви, и пока я люблю, я буду бороться…

- Если любишь, отпусти, если суждено чему-то быть твоим, оно возвратится и станет  твоим. Если же не возвратится, значит так захотели высшие силы и ты ничего не сможешь им противопоставить. Это как в одиночку бороться с ветряными мельницами. Расслабься, насладись праздником и жди своей участи. Вселенная для каждого уготовила роль и, кто ты такая, чтобы с ней спорить? – в голове сейчас будто незнакомка говорила. - Судьба благоволит храбрым, но губит глупцов.
 
  Сердечная боль отступила также внезапно, как началась. Фидес убрала с груди бледную ладонь, и оглянулась по сторонам. Все та же площадь: знакомый аромат лимонной выпечки, люди, разноплановые голоса и яркая палитра праздничных красок. Если сегодня последний день «божественной Помпеи», то и провести его нужно как яркий финал…

 У деревянных перил она заметила знакомую фигуру и подойдя, встала напротив.
- Привет еще раз, Аквилон. – глядя ему в глаза, Фидес смущенно улыбнулась. – Видела из окна твой самолет. Как все прошло? Что-нибудь выяснили? Меркурий не с тобой?!
 Бог ветра наполнил минуты приятной радостью, и Фидес потянулась к нему, как бабочка к свету.
- Здесь рядом есть магазинчик сладостей, давай что-нибудь купим и прогуляемся? – робко предложила она.

Меркурий, уставший ожидать, погрузился в мысли, предвкушая скорое возвращение на скалы. Он готов был променять комнату в мансарде на сладкий запах чабреца и моря, чтобы быть подальше от семьи и её проблем. А они явно зрели, всё явственнее в воздухе чувствовалось нечто необъяснимое, от которого в другие моменты он бы убежал, предпочитая звон ветра в ушах. Он даже не сразу понял, что прислужник его окликнул, кланяясь и прося войти в кабинет. Меркурий рассеянно прошёл в комнату,кивнул отцу, и взял бокал, не сразу присаживаясь.



Меркурий вновь кивнул, даже не собираясь облечь эмоции в слова. На мгновение ему захотелось просто взять и дать Прометею совершить желаемое. Иногда он чувствовал, как накатывает усталость на вечно юное тело, как душа устала, несмотря на бьющие ключом жизненные силы. Жена ушла от него ещё на заре рассвета Инквизиции, устав от бесконечных скитаний вслед за мужем. Раньше он всегда возвращался домой, но с потерей божественных сил, стал пропадать всё чаще и дольше. И с тех пор он был один, иногда разбавлял одиночество отношениями со смертными, но не мог надолго оставаться на месте. Может, стоило прекратить все попытки? Но Меркурий вспомнил грустный взгляд Аквилона, которым он смотрел в небо, и сказал:

-Да, отец, я сообщу вести.

Мелким богам и богиням он сообщил быстро, вспоминая былое, а вот с богами покрупнее пришлось повозиться. Отчаявшись найти Венеру с Марсом , он махнул рукой, считая, что успеется. Фидес, Плутон, Юстиция и Нептун явно были в курсе, судя по их настроению, повторяться нужды не было. Меркурий направился на поиски Аквилона и сообщил ему новости, решили, что делать, но Аквилон задержался с Фидес.



- Хорошо, пойду спущусь к морю, подготовлю борт.

Меркурий усердно копался в двигателе, подкручивая и настраивая. Пусть он и потерял божественные силы, но механиком стал идеальным. Раньше он полагался на летучие сандалии, а утратив сверхспособности, вынужден был прикладывать неуёмную энергию в дело, а что может подарить ощущение свободы? Скорость! Так он научился ускорять двигатели, что после прикосновения его божественной руки становились если не быстры, как ветер, то уж точно не уступали в скорости суперкарам. Он написал записку для передачи вести наиболее несносным родственникам.



Меркурий глянул на Фидес и поджал губы. Она ему нравилась, была прямой и честной, но вихри, бушевавшие в душе складывались в ревность. Ревность к тому, на кого не имел права, напоминая этим ребёнка, когда тот ревнует, видя, что друг может общаться с кем-то ещё, кроме него. Меркурий тряхнул головой и попытался избавиться от глупых мыслей, но просто забрался в салон, кусая губы. И если Меркурий и подумал о том, что было бы неплохо исчезнуть, то такой же доли другим не хотел. Последнее время он был весельчаком для всех, кроме самого себя, отлично понимая, как груз столетий давит на плечи. Потому он так и стремился к свободе, со временем понимая, что найти её можно или в любви, или в забвении.


Меркурий искренне надеялся, что боги прочитают их записку и присоединятся к поискам.



Однозначно, попробовать небо стоило. После стольких лет вернуться к нему и обнять, если они, конечно, выживут и смогут ещё раз коснуться рукою небес. Особенно, если делать это не наедине, а с лихим Ветром на пару. А если же он не захочет, то придётся отправиться к Нептуну на службу. чтобы забыться. Если же нет - Меркурий получит тишину и полную свободу, утратив всё.



- А почему нет? - удивился Меркурий. - Никто и не подумает, что она хранит такие силы. Никто! Я бы так и поступил - спрятал на виду. Спрятал на виду, - тихо повторил Меркурий.


Меркурий хотел ответить что-то колкое, но не стал. Слишком много он сдерживал себя, слишком долго. Ещё немного, и слова польются потоком, потому он просто пожал плечами и сказал:

- Иди один, мне нужно уладить кое-какое дело, - ответил Меркурий. - Встретимся на площади.

Тяжело выдохнув, он потянулся за белоснежной майкой и наконец-то застегнул ширинку на джинсах. Хотелось подумать и в то же время совершить какое-нибудь безумие. Как когда-то в былые времена, когда он украл Венерин пояс, скипетр Юпитера, инструменты Вулкана, волов Адмета, пасшихся под надзором Феба. С ним вообще смешно вышло, ведь чтоб Феб не мстил, пришлось выкрасть лук и стрелы. Как он тогда умолял вернуть атрибуты.


Даже удивительно, что Ситулу не он выкрал, а титан. Но в отличие от Прометея, он не хотел смерти богам. Меркурий направился на площадь на поиски Аквилона.

Удивительно, что нас просто вырубает после столь бурных утех. Хотя, если принять во внимание, что за много миль вокруг никаких звуков, кроме плеска волн о борта яхты, сон приходит сам собой.
Пробуждают меня жадные поглаживания супруга, ясно свидетельствующие о его неутоленном голоде. То, что следует за этим, заставляет мое тело гореть огнем. Любимый снова доводит меня до края и дальше, заставляя терять свой облик и превращая в ненасытную и жадную до удовольствий самку. Последний оргазм словно выбрасывает из сознания, так что перед глазами мелькают красные пятна экстаза. Прихожу в себя, ощущая его внутри, пусть уже и не такого твердого, как мгновения назад. Но даже так он доставляет мне чувственное наслаждение.
- Любовь моя, зажигательные танцы после полуночи мы можем устроить и здесь, совместив с ночным купанием, - его легкое движение срывает с моих губ тихий стон, но я чувствую, что еще одного раунда так скоро не выдержу. - Идти на увеселения на площади Пьяццетта нет никакого смысла.
Марс снова делает поступательное движение, и моё тело мимовольно откликается, посылая сноп мурашек от поясницы до кончиков пальцев. И хоть я и считаю, что довольно, но тело жаждет продолжения: соски, совсем недавно расслабленные, вновь напрягаются. Судорожный выдох, и я толкаюсь назад, чтобы снова ощутить его глубже. Муж подхватывает мои движения, толкая свои бедра навстречу, в то время, как рука его накрывает грудь, сжимает напряженный сосок. Электрический разряд прошивает тело от груди, зажатой любимым, до промежности, заставляя стиснуть его внутри. Поднимаю руку, завожу её за голову, обнимая любимого за шею, и притягиваю ближе к себе, выгибая спину, чтобы ещё глубже принимать его уже твердую плоть.
Безумие страсти и любви, жаркое желание разделить все наслаждения мира. Сейчас я сожалею, что рядом нет тех самых игрушек, которые добавляют остроты ощущениям. Шарики, зажимы и восхитительное золотое сердечко - всё это только делает наслаждение ещё более ярким. Но сейчас, кажется, дополнительной стимуляции я не выдержу. Движения Марса становятся всё глубже и быстрее, над ухом раздается его хриплое дыхание, а потом он просто прикусывает шею, подгоняя мой очередной оргазм.
- Быстрее… - дыхание срывается с губ рваными выдохами, - быстрее, любовь моя… - накрываю его пальцы на груди и веду вниз по своему животу, и ниже, чтобы спустя мгновение прижать их к своей влажной расщелине. Его пальцы тут же сжимают клитор, заставляя меня уже стонать от наслаждения. Жар в теле с каждым толчком становится нестерпимым, а откровенные ласки лона вынуждают кричать от экстаза. Кричать без остановки, совершенно забыв, где мы и что вокруг. Ещё один толчок, сжатие чувствительного клитора, отчего он горит огнем, и я лечу вниз, купаясь в волнах ярчайшего оргазма.
Пелена наслаждения перед глазами, и я почти упускаю момент, когда и супруг достигает своего пика, но его оргазм словно продлевает и мой, растягивая во времени. На шее горит его засос, который останется явным доказательством нашей страстной любви.
Появиться на Пьяцетте мы обязаны. И дело не в Юпитере и его приказах, а в том, что это мой праздник.
Разворачиваюсь, позволяя пенису мужа выскользнуть из моей попки, пискнув, когда чувствую последнее скольжение плоти. Устроившись на спине, поворачиваю голову к супругу и вожу носом по его скуле.
- Нам не избежать посещения Виналии, - хоть дыхание и неровное, но говорить я уже могу. - Это мой праздник, любимый, и мне надо там быть. К тому же, одно дело игнорировать твою мать, и совсем другое - всех остальных на празднике.
Поднимаю руку и провожу по его щеке, ощущая колючую щетину, что выросла за день. Мне нравится касаться его, словно это придает больше сил и смысла моему существованию.
- Но сейчас я совершенно не против искупаться голышом в море, - и в подтверждение своим словам поднимаюсь и потягиваюсь всем телом, демонстрируя мужу, небу, звездам и луне своё тело.
Вижу, что зрелище нравится Марсу, и соблазнительно изгибаюсь, представляя ему волнительную картину, а потом разворачиваюсь и прямо с носа лодки прыгаю рыбкой в воду, почти неслышно погружаясь в голубую темноту. Море оказывается прохладным, что приятно контрастирует с разгоряченной кожей. Рядом раздается всплеск, означающий, что муж присоединился ко мне. Его руки обхватывают меня, притянув в объятия прямо в воде. И мы целуемся, освещенные лунным светом, который серебрит морскую гладь. Нежные и уже не такие жадные поцелуи, но они не менее дороги, чем наполненные страстью.
Спустя полчаса купания мы выбираемся на заднюю палубу, продолжая обниматься. Зайдя внутрь яхты, туда, где осталась одежда, мы начинаем одеваться. Возможно, появление голышом и было бы экстравагантным, но вряд ли теперь это будет оценено по достоинству. Марс и так слишком ревнив к моей работе: то бра слишком открытые, то трусики чересчур прозрачные, а то и вовсе, что я голая хожу по гримерке, - но это, если он начинает слишком сильно ревновать. Натягиваю платье на влажное тело, всё ещё ощущая гул наслаждения, потом разворачиваюсь к супругу и, привстав на цыпочки, целую его в губы.
“Черт! Он просто наркотик мой!”
- Как думаешь, что скажет Юпитер, когда мы заявимся на праздник на его яхте? Наверняка старика удар хватит, - хихикаю, застегивая молнию. - А ты так и останешься обнаженным? - мой палец ведет линию от груди вниз, цепляя ногтем живот Марса. - Я, конечно, не против смотреть на тебя целыми днями, но категорически против, чтобы все остальные глазели на тебя. Поэтому давай одевайся, любовь моя.
Обхожу его и, не удержавшись, шлепаю супруга по голому заду, а после поднимаюсь на верхнюю палубу.
Спустя ещё двадцать минут мотор яхты уже мерно гудит, толкая судно по волнам в направлении набережной возле Пьяцетты.

Ничего доброго в этом вечере не было. Фортуне хотелось провалиться сквозь землю. Утонуть в морской пучине. Скрыться в бесконечных белых облаках. Где угодно. Лишь бы не видеть эту ухмылку на лице титана и не чувствовать себя, как провинившаяся школьница.
Такого стыда не испытывала… да вообще никогда в жизни не испытывала! Упасть на глазах десятков людей и, самое главное, Прометея, которого только что мечтала уничтожить. Это его падение она представляла, но и подумать не могла, что планы обернутся против нее, причем в буквальном смысле. Свалилась, как мешок картошки! И в довершение ее позора он еще и взялся оказывать помощь.
Когда Фортуна наконец-то осмелилась поднять глаза, вокруг все было убрано, случайные свидетели тоже потихоньку рассасывались, потеряв интерес к случившемуся, поначалу столь занимательному. Стол был устлан новой скатертью, а перед самой богиней стоял бокал с ароматным золотистым напитком. Коктейль оказался и впрямь вкусным, вот только насладиться им в полной мере не позволяли собственные мысли. Фортуна продолжала злиться, но теперь уже на себя, из-за того, что своей неуклюжестью спутала все планы. И понятия не имела, что делать дальше.
Ей следовало, как минимум, поблагодарить Прометея за помощь и угощение, и исчезнуть поскорее. Но она продолжала сидеть, будто какая-то сила не давала сдвинуться с места, с ужасом осознавая, насколько была права в своем предсказании гадалка. Все изменилось, а они еще даже толком не начали говорить.
- Спасибо, что не дал мне упасть, - собственный голос показался неестественно хриплым.
Титан пожал плечами, и в его глазах заплясали лукавые искорки - ситуация его определенно забавляла.
- И за коктейль тоже.
Прометей кивнул, и его улыбка стала шире. И вместе с этой улыбкой в сердце коварной змейкой прокралось сомнение: если он так уж намерен был навредить всем богам, почему помог ей? И почему ведет себя так, словно не чувствует ни капли вины из-за украденного сосуда? И прятаться не спешит? Только вопросы - и ни одного ответа.

Аквилон моргнул, освобождаясь от видения неземной девушки. Вот она рядом с ним и ждет ответов.
- В воздухе значительно лучше, чем на земле, но к разгадке местонахождения ситулы мы не приблизились. Мне показались подозрительными пара мест, но скажу тебе откровенно, с таким же успехом пропажа может оказаться на вилле у Юпитера. Меркурий задержался, но скоро будет.

- Конечно, - согласился Ветер, - кажется я не успел сегодня поесть. Перехвачу какой-нибудь десерт.

Спустившись по лестнице, они толкнули дверь одного из многочисленных магазинчиков на центральной площади. Входной колокольчик негромко прозвонил, впуская их в уютное пространство, наполненное запахами корицы, меда и свежей выпечки.
Усадив Фидес на высокий стул перед стеклянным окном с видом на улицу, Аквилон направился к витрине со словами: "Надеюсь, ты мне доверишь выбор лакомств?"
Он постарался вернуться как можно быстрее, что было почти невыполнимой задачей, поиски пропажи даже сравниться не могли с этим по трудности. Витрина была уставлена тортами, муссами, парфэ, печеньями и конфетами. Колебался между семифредо, бискотти и зепполе. Кондитер терпеливо ждал заказа, видимо не впервой ему было видеть растерянного покупателя, которому скупить хочется буквально все.

Поставил перед Фидес тарелочки с тирамису, кростатой и панна-коттой:
- Выбирай, я сейчас подойду.
Он вернулся к прилавку и заказал бутылку вина. Поставив ее и два бокала на столик перед девушкой, сказал:
- Не откажешься выпить со мной бокал?

Расположившись за высоким столиком с видом на площадь они принялись за сладости, как Аквилон увидел Меркурия, который стоял неподалеку и оглядывался. Ветер, извинившись перед Фидес, встал и, выйдя из магазинчика, подошел к нему. Хлопнул по плечу:
- Не меня ищешь? Пойдем, мы с Фидес решили зайти, побаловаться сладким.
Они вместе подошли к столику за которым осталась сидеть богиня верности.

Я и не подозревал, что могу так быстро успокоиться. При виде богини от моего гнева не осталось и следа. Пока она была занята калиткой, я жадно впитывал ее новый образ, прикидывая, как будто избавлять ее стройную фигурку от одежды. С трудом удержался от порыва прильнуть поцелуем к ее шее, сжать плечи и прижать к забору прямо здесь. Хоть костюм и был скромнее платья, но его обладательница привлекала бы меня даже в шерстяном мешке.
- Мне нравится твой наряд. Тебе очень идёт. Я тут решил, что куплю тебе наручники с черным мехом, – улыбнулся я в ответ. – Единственное, что меня смущает, это твоя необузданная фантазия. Как тебе в голову пришло меня запереть? – справедливо упрекаю, но скорее риторически, не ожидая ответа. Мне вообще хочется замять эту тему с подвалом.
- Пойдем, моя сирена, но имей ввиду, если опять выкинешь что-то подобное, я тебя к себе привяжу! Ясно? – я подал Юстиции руку, чтобы сопроводить на площадь.

Плутон кивнул Промитею, положил руки в карман и стал наблюдать за титаном со стороны. "Он расслаблен, не бежит сломя голову не прячется. Просто сидит на видном месте и ждёт пока Юпитер цапнет его за зад. Может и ведро под самым носом. Просто надо хорошо оглядеться. Ведь как мыслят воры. Спрячь вещь там где все её видят, но никто её не замечает"
Плутон разглядел в женщине Фортуну. "А я давно не видел Фортуну, богиню удачи. Если я с ней рядом посижу может она мне удачу принесёт и та которая от меня шарахается может посмотрит на меня другими глазами? Ведь попытка не пытка". Плутон подошёл к столику титана и Фортуны сел рядом с Фортуной и посмотрел на Прометея. - Привет Промитея. Давно не виделись. Прошло столько веков, а ты даже не изменился если только причёску изменил.
Плутон повернулся к Фортуне. - Богиня удачи ты выглядишь сногсшибательно.

Аквилон вел себя любезно и галантно, удивляя Фидес все больше. Угостив ее тарелкой со сладостями, он ненадолго удалился, а она с интересом наблюдала за неторопливой походкой и мерными жестами. Ветер сегодня спокоен?



Когда он вернулся за столик, принеся вино, Фид слегка растерялась. Она не употребляла спиртное, и по логике должна была отказать. Но помня, что сегодня, возможно в последний раз выпадает такая возможность, решила отбросить предрассудки и с удовольствием приняла у Аквилона бокал.

- Спасибо, буду рада.




С грустью вздохнув, она осталась терпеливо дожидаться. Вино в бокале походило на кроваво-красное озеро, без единого изъяна. Фидес поднесла его ближе к глазам и слегка наклонила бокал. Жидкость действительно обладала необычно притягательным цветом, возбуждая любопытство. Стекло коснулось губ и вот уже она делает первый за долгие десятилетия глоток. Ммм. Потрясающе! Терпко-сладкий привкус винограда обжигает, но дарит при этом ощущение эйфории.
По легенде, виноградный напиток пришел в мир из Азии. Каждый народ имел миф о вине, культивируя его производство, как нечто сакральное. Взять хотя бы ее любимую фракийскую версию:

В одном из селений жил старый унылый, никому ненужный бездомный козел. Осенью с ним происходили удивительные перемены: козел начинал весело подпрыгивать и игриво цепляться к прохожим. В таком состоянии козла видели некоторое время, после чего козел снова становился унылым. Крестьян заинтересовали такие перемены в настроении козла, поэтому они стали следить за животным. Вскоре выяснилось, что настроение козла изменялось к лучшему после того, как он, бродя по опустевшему винограднику, поедал оставшиеся от сбора урожая раздавленные виноградные гроздья. Как правило, это были те гроздья, в которых виноградный сок уже сбродил и преобразовывался в подобие вина. Вот от него-то и пьянел козел, и его настроение улучшалось. Люди попробовали перебродивший сок и впервые ощутили на себе действие алкоголя. Козел был признан первооткрывателем вина, а люди научились делать вино. И посвящали ему праздники.

Но как бы не было вкусно, сей напиток не сравнить с теми, что подавались в античном Риме. В древности вино выдерживали долго. Многие римские вина, запечатывали в амфоры, зарывали в землю, где они хранились 15-20 лет,и только после этого напиток считался готовым. В различные винные праздники, и в Виналии в том числе, из амфор выливалось жертвенное вино у храмов... Стоп! Фидес внезапно осенило.



- Меркурий, Аквилон, - сказала она им дрожащим голосом, - А что, если Прометей подменил ситулой амфору или бутылку, из которой сегодня будут выливать вино на площади у храма?! Если так, то у нас мало времени. До праздника их обычно не трогают! Давайте найдем и проверим сосуды с вином, они должны быть где-то неподалеку. - Фидес даже не заметила, как интуитивно вцепилась в руку Аквилона и беспокойно ее сжимала.

Юстиция внимательно посмотрела на протянутую руку. Ну что же, Нептун вроде уже не так зол и даже готов не говорить о случившемся. Юсти это вполне устраивало, она уверено вложила свою ладонь в руку Нептуна и они направились в сторону площади.
На улочках было много народу, все спешили на площадь, чтобы не пропустить праздник. Нептун крепко держал руку девушку, видимо боясь что в любой момент она может снова исчезнуть. Это позабавило Юсти, видимо она смогла удивить Нептуна своей выходкой. Девушка боялась что этим спугнёт мужчину, а получилось всё наоборот, у него включился режим охотника.
Так они и гуляли, болтали о всяких мелочах, забыв на короткое время о проблемах и о ситуле.
Юсти было легко рядом с Нептуном. На первый взгляд они были очень разными, но если присмотреться они похожи. Два, некогда могущественных бога. Живут среди смертных. За своей работой позабыв о личном счастье. Они тянулись к своим силам, Нептун к морю, Юстиция к справедливости, но это уже не приносило такого же удовлетворения как раньше.
Так, за беседой, они и дошли до площади, на которой уже собралось много народу. Торговцы зазывали туристов, предлагая им свои товары. Дети бегали и смеялись, в предвкушение праздника они не могли оставаться на месте.
Неожиданно Юстицую и Нептуна окружило облако мыльных пузырей, два малыша смеясь, решили атаковать взрослых. Юсти не удержалась и тоже засмеялась. Удивительно. Над ними нависла угроза, а девушке было легко и весело.
Но не стоит забывать о проблемах. Юсти приблизилась к Нептуну.
- Нужно найти мою сестру. Она должна была здесь встретиться с Аквилоном. - Юсти смотрела в глаза богу. В этот раз она не убегала от него, а давала ему шанс самому принять решение, будет он с ней или нет. Пора им научиться доверять друг другу, если они хотят совместного будущего.

- Спасибо, Плутон, - в ответ на слова бога подземного царства Фортуна выдавила кислую улыбку. Вот уж правда, сногсшибательно. Жаль только, что сшибла с ног она сама себя. - Ты тоже прибыл на виналии?
Как бы неловко она не чувствовала, обнаружив еще одного свидетеля своего падения, появление Плутона все же пришлось кстати. Это позволило не оставаться с Прометеем наедине. И Фортуна была этому рада, хоть и не призналась бы ни за что на свете.
Ей по-прежнему хотелось сбежать, но сделать это было нельзя, пока ничего не ясно о ситуле. Богиня хорошо понимала, что все предположения и догадки не стоили ровным счётом ничего. У Прометея хватило дерзости пойти против Юпитера, но он далеко не дурак. И наверняка спрятал сосуд так, что догадаться куда, будет совсем непросто. Если только… Если только титан сам не раскроет тайну.
При этой мысли Фортуна как будто ощутила прилив сил. Воевать с ним бесполезно: постыдное падение - доказательство тому, сама судьба отчего-то на его стороне. А вот выведать нужную информацию хитростью стоит попытаться. Тем более, что Прометей выглядит вполне дружелюбно, может, и не откажется поговорить.
Она сделала еще один глоток из бокала, старательно изображая удовольствие.
- А ты умеешь угождать дамам. Не растратил сноровку за столько лет? - и, лукаво улыбнувшись, добавила: - Вот смотрю на тебя и не могу поверить в то, что мне рассказывали. Ты не производишь впечатление подлеца и негодяя, желающего причинить всем нам вред.
Придвинувшись к титану, Фортуна проговорила чуть тише, добавляя таинственности в голос так, чтобы ее могли услышать только сам Прометей и Плутон.
- Может быть, и о сосуде все лгут? И ты здесь не причем?

Плутону не хотелось говорить зачем он тут на самом деле, а просто ответил. - На праздник меня пригласил старый друг, а так я бы сам не приехал. Не люблю скопление людей, - и посмотрел на промитея.



Плутон посмотрел на богиню удачи, а потом снова перевёл взгляд на титана.







Плутон слушал Фортуну, но не сводил взгляда с титана. Они давно не виделись, а Промитей как всегда спокоен "его выдержки бы поучился Юпитер чем сразу гневаться". - А мне интересно для чего тебе всё это надо Прометей? Ведь в этой войне победителей не будет. Ты хочешь умереть или что то доказать Юпитеру?

Я хмыкнул:
- Да, прическу пришлось сменить - положение обязывает. Мои кудри не очень подходили для той работы, которой я сейчас занимаюсь. А ты тоже почти не изменился, Плутон. Несомненное преимущество богов - вечно оставаться молодым и сильным, правда?

Ситуация продолжала забавлять. Вместо того, чтобы наслаждаться чудесным вечером, готовиться к празднованию виналий, пить вкусные напитки и получать удовольствие от жизни, Фортуна, так же, как совсем недавно Фидес, была озадачена поисками Ситулы. Интересно, что им наплели? В том, что в глазах всех богов я выглядел монстром, не осталось сомнений. Но узнать детали произошедшего на вилле я совсем не отказался бы. Одновременно я размышлял, как вести себя дальше.

Поддаться на провокацию красивой дамы? Сколько таких случаев знала история! И не только в Риме: их было немало по всему миру. Научившись у богов коварству, женщины стали использовать его для достижения своих целей. Так пал жертвой лживой возлюбленной иудеянин Самсон, египетская царица Клеопатра сумела возвратить себе трон силою обольщения, а Медея не погнушалась убийством отца, чтобы сберечь увядающую молодость.

Были и другие примеры, но и того, что уже пришло на память, вполне хватало, чтобы понять, чем мне может грозить внезапная любезность Фортуны. Если, конечно, она примет сторону Юпитера. Что, собственно, я знал о ней? Богиня, приносящая удачу и счастье, была когда-то одной из самых почитаемых у людей. Но с тех пор все могло измениться, и я не раз убеждался уже, что ради собственной шкуры многие готовы поступиться жизненными принципами. Что выберет Фортуна, если раскрыть ей правду? Сейчас она играла более, чем искусно, изображая расположенность. Мне как-то приходилось слышать о ее новой профессии. Хозяйка казино? Отлично, давненько не приходилось делать такие рискованые ставки. И сыграть с самой богиней удачи - грех не воспользоваться такой возможностью. Если мой расчет окажется верным, то в конце я обрету друга и сторонника. Если же нет - что же, и печальные уроки необходимы.

Я тоже понизил голос, копируя ее интонацию и одновременно наблюдая за реакцией Плутона.
- Как раз причем, Фортуна. Хотя ты права, и о сосуде лгут немало. А тебе не терпится узнать где он, не так ли? И зачем мне понадобилось похищать его из храма?

Я взглянул на бога подземного царства, понимая, что и здесь рискую: невозможно предугадать, как поведет себя Плутон, узнав обо всем. Но отступать было поздно, и я ответил:
- Нет, Плутон, умирать я не хочу. А вот кое-что доказать Юпитеру - пожалуй, не отказался бы. Я спрятал Ситулу здесь, на Капри. А после праздника намеревался увезти с собой. Но теперь понимаю, что многие боги ринулись на поиски сосуда с намерением вернуть его Юпитеру. Боюсь, что самому мне не справиться. Однажды я уже попытался все сделать в одиночку, но больше нет никакого желания испытать что-то подобное. Вы согласны мне помочь?

- Чем занимаешься по жизни если конечно это не секрет? - Плутон сидел откинувшись на спинку стула, он был расслаблен и смотрел на Прометея. "Никогда не понимал, что в голове у титана. Он хороший стратег, если бы мы с ним дружили могли бы обмениваться опытом. - Ты прав внешне не изменился, но внутренне да. Но я всё такой же грозный и от меня шарахаются богини да и боги как обычно сторонятся. Но видимо сегодня мне посчастливилось хорошо пообщаться с двумя богами, и они не сбежали. "А одного даже разозлил".



Плутон улыбнулся на ответ Прометея, Фортуны.






- А что ты собрался делать с Ситулой? - Плутон заглянул титану прямо в глаза. Улыбка пропала. - Хочешь стать как Юпитер? Или сесть на его трон? Что ты сделаешь с властью которая будет у тебя? На сколько я знаю ты всегда заботился о людях, но Юпитер этого не оценил. То как ты даровал людям огонь меня впечатлило. И что ты хочешь сделать с остальными богами? Я хочу знать твои намерение прежде чем на что то подписываться.