PoDarena:
12.04.12 14:48
» Глава 12. С разбором полетов.
Глава 12. С разбором полетов.
По факту крушения вертолета возбуждено уголовное дело. Артема долго и подробно допрашивают как единственного свидетеля, способного дать показания. Саша перенес серьезную операцию и все еще без сознания. Палата реанимации, обтекаемая формулировка «состояние стабильно тяжелое». А Кирьянов… Нашелся Кирьянов. Спустя двое суток после крушения на него набрели охотники, которые били соболя в окрестностях Медвежьего Клыка. Он перенес две холодные ночевки, провалился внизу в какой-то ручей, сбегавший с гор под снегом, и, как следствие, вымок. На момент встречи с охотниками Кирьянов находился в гораздо худшем состоянии, чем Артем, когда его сняли с вершины. На грани физического истощения от голода и переохлаждения. Результат – пневмония, обморожения, ампутация половины ступни на одной ноге и двух пальцев на другой ноге.
Кирьянова привезли в ту же больницу, где уже находился прооперированный Саня. Только вот у Артема не было ни малейшего желания навестить Алексея. Князь получил то, что заслужил. Если бы не поддался панике… Если бы остался там, с Артемом… Если бы вел себя как мужчина… И сам бы был целее, и время бы они не потеряли. И вдвоем успели бы вытащить еще одного пострадавшего из вертолета. А то и двух. Но одного – точно! Так что никакой жалости Артем к Кирьянову не испытывал, и разговаривать им было не о чем.
Наконец-то Литвинскому сообщают, что он может катиться на все четыре стороны – у следствия нет к нему вопросов. Оно и понятно. Как ни крути, а причина крушения вертолета очевидна – ошибка пилотов. Да, КВС был против последней высадки, а Семенов и Кирьянов настояли, и их вина в этом тоже есть. Но решение принял пилот. За что и поплатился. Если сомневался – надо было посылать к черту Семенова и лететь на базу. Ну, да что теперь говорить. Претензии предъявлять не к кому, да Артему и не хочется, собственно.
Впрочем, претензии предъявлять будут, это совершенно очевидно. Родные погибших наверняка сочтут подозрительным список выживших в крушении – оба гида и организатор. И в то, что это в большей степени стечение обстоятельств – того, что вертушка упала именно носом вниз, а они садились в вертолет последними, как и положено гидам, и, соответственно, оказались на самом верху, вряд ли кто-то поверит. Наверняка, будут искать виноватых. Живых виноватых. В свое оправдание Артем мог бы сказать, что они могли бы спасти еще одного-двух человек. Могли бы… вдвоем с Кирьяновым.
Но вот чего Литвинский совершенно не признавал, так это сослагательного наклонения. И никогда не оправдывался. Тем более, вины его здесь не было. Только на душе было все равно очень скверно.
Однако, ему нужно решать свои насущные проблемы. Он остался в чем есть, ни денег, ни документов - все это там, в шале, на базе. Есть, правда, телефон, но он замерз ночью на горе. И изволил «издохнуть». А когда у Артема появилась возможность зарядить его… Первый же звонок.
- Тема?!
- А ты кого рассчитывал услышать?
- Блядь, Литвин… - и пауза. Виталий даже не знает, что сказать. Уже потерял надежду услышать голос друга. Он дозванивался Артему с того самого момента, как в новостях появилась информация о крушении вертолета в районе Медвежьего Клыка. А о том, что Литвин должен быть в составе той группы, он знал – говорили накануне с Артемом по телефону. Звонил на мобильный и слушал о недоступном абоненте. Звонил туда, на базу – там тоже ничего не знали. И теперь вот, когда он вновь, безо всякой надежды, набрал этот выжженный клеймом в голове номер – гудок! И голос… Темкин голос…
- Я тоже рад тебя слышать, Ковалев.
- Сука ты, Литвин…
- Вижу, соскучился…
Виталий даже злиться не может. Ни злиться, ни радоваться. Только опустошающее чувство облегчения: живой!
- Артем… - выдыхает глубоко, голос слушается плохо. – Возвращайся, а? Приезжай. Чтобы я мог тебя собственноручно придушить!
- От такого соблазнительного предложения невозможно отказаться, - усмехается Артем. Потом серьезнеет: - Приеду. С делами тут закончу и вернусь. Все равно здесь сейчас делать нечего.
- Хорошо. Ждем. Ты как? Целый?
- Целый, целый, - успокаивает друга Артем. Они знакомы не один год, многое вместе пережили. И о том, что чувствовал Виталий все то время, когда не знал о его судьбе, тот может не говорить вовсе. Артем это знает сам, чувствует в паузах, в интонациях, в этой нарочитой грубости. Артем это знает, потому что прекрасно представляет, что бы чувствовал сам, будь он на месте Витальки.
Ему выдали бесплатный билет на поезд. Правда, от железнодорожной станции как-то надо будет добираться до базы, но это уже проще. Наймет такси, по приезду расплатится – в шале у него деньги есть. Перед отъездом решил навестить Сашку. И когда шагал по коридору больницы…
- Темка!!!
На него налетают сзади, женские руки обхватывают поверх его рук, между лопаток утыкается нос и что-то хлюпает неразборчиво. Люська?!
Люська. Он, в конце концов, умудряется повернуться, но она его все равно не отпускает, ревет, уткнувшись в грудь. И ему приходится обнять ее, гладить по волосам. Да, она тоже переживала. Не столько за него, сколько за Сашку, но все-таки…
Стоят так довольно долго, поток людей – врачи, медсестры, пациенты, посетители – обтекает равнодушно их с двух сторон, удостаивая изредка любопытными взглядами. Больница - это такое место, где чужим горем, чужими неприкрытыми эмоциями трудно кого-то удивить. Наконец, Людмила финально шмыгнула носом, прерывисто вздохнула. Подняла на Артема зареванное лицо. И вдруг, неожиданно, мокро и щекотно клюнула его в щеку.
- Ээээ…За что?
- За все! – шмыгнула еще раз Люся. – За Сашу.
- Давно приехала? – Артем не хочет говорить на эту тему.
- Нет.
- Сашку видела?
- Да.
- А я как раз к нему. Как он?
- Плохо, - вздыхает Людмила. - Говорит… с трудом. Отключается постоянно.
- Ну, хоть в сознание пришел! Когда я его последний раз видел, он валялся в реанимации бревно бревном.
Люда пихает его в бок – несильно и незлобно.
- Сашка не помнит ничего. С того момента, как вертолет упал.
- Да там и не было ничего интересного, - Артем по-прежнему не хочет говорить об этом. Не сейчас. Слишком много он за последние двое суток говорил об этом. Совсем не с теми людьми. – Ты на чем приехала?
- На машине.
- Меня обратно заберешь?
- Конечно, Темка.
_____________
Сезон у них сам собой заканчивается на пару месяцев ранее положенного срока. Но – начальник в больнице в тяжелом состоянии, огромный отрицательный резонанс истории с крушением «вертушки», и поэтому они официально заявляют о закрытии сезона. Настроение у него стабильно скверное.
Именно в таком настроении он и вернулся. Вернулся, условно, домой. Ковалев его даже встретил в аэропорту. И обнял крепко-крепко, будто только так мог поверить, что – живой. Все-таки живой.
- Ну что, поехали? Таня с Лизой там пирог пекут. В честь твоего приезда.
- Поехали. А куда? Где живешь-то?
- Все там же. В нашей квартире. Таня и Лиза со мной.
- Слушай, ну а я-то там каким боком?
- Обыкновенным, - Ковалев раздраженно отбирает у Артема рюкзак. – Давай, помогу.
- Нет, я там вам мешать буду…
- Не будешь! – отрезает Виталий. – Мы живем в одной квартире! И все. Спим раздельно, даже в разных комнатах. Так что твое место на диване рядом со мной вакантно.
- Блин… С тобой? Ты же храпишь!
- А ты пинаешься! И иногда разговариваешь во сне.
Квартира встретила их упоительным запахом свежей выпечки, который деморализует любого мужчину, будь он хоть трижды экстремал. Радостным воплем Лизы. Господи, неужели помнит его? Он думал, что маленькие дети быстро все забывают. И тихими слезами Тани на его плече. Что-то слишком часто рядом с ним женщины плачут в последнее время. На душе стало еще поганее.
- Ну, все, пошли на кухню! – командует Татьяна, незаметно вытирая непрошеные слезы. – Пирог только что из духовки.
После, уже вечером, когда Таня с Лизой легли спать, он под дежурный коньяк рассказывает Виталию о том, что случилось на Медвежьем Клыке. И на сопредельной вершине, которая очень верно была названа Фак. Это полный, мать, его, Фак! По-русски говоря, пиз*ец!
Ковалев слушает молча. Не переспрашивает, потому что понимает. Понимает все. Разливает еще по сто коньяку.
- Помянем?
Артем молча кивает. Замахивают, не чокаясь. Закусывают остатками курника.
- А все-таки не зря мы Кирьянову не доверяли. С гнильцой человек оказался.
Артем так же молча кивает.
- Слушай… Ты же себя не винишь?
- Нет.
- Ты сделал все, что мог!
- Я знаю.
Виталий пересаживается рядом, на диван, обнимает друга за плечи.
- Темыч… Надо забыть. Надо! Ты выжил, это главное. Спас человека! Давай, брат, переживи это и иди дальше. Ну, ты же знаешь это не хуже меня! Ну?!
- Знаю. Но забыть… трудно.
- Надо!
- Я знаю.
- Еще раз скажешь «Я знаю», получишь в зубы! Я знаю, что тебе нужно! Напиться!
Виталий даже помог ему реализовать свое рационализаторское предложение. И они так обстоятельно подошли к приведению в исполнение этого плана, что спать завалились одетыми. И обоим было абсолютно пофигу, что один храпит, а другой пинается во сне.
______________
- Слышь, академик, я тебе работу нашел!
- А кто сказал, что она мне нужна? - Артем отложил в сторону книгу, выжидательно уставился на друга.
- Я сказал, - Виталий плюхнулся рядом на диван. – Сколько можно уже целыми днями валяться и читать… - протянул руку, взял книгу. – Ого, уже и Борхес в дело пошел!
- Я могу съехать хоть сегодня, - ровно произносит Артем.
- Вот только не надо мне тут характер демонстрировать! Подростковый период у тебя вроде давно позади!
Артем хмурится, но молчит.
- Темыч, ну помоги мне, а?
Литвин вздыхает, спускает ноги с дивана.
- Ну, рассказывай, что у тебя за беда приключилась.
- Да дармоеды эти… фашисты проклятые!
- Кто?!
- Кто-кто… Ученые! Экологи, мать их! Вечно шастают, замеры какие-то проводят… Исследователи херовы!
- А тебе они чем мешают?
- Так они ж с завидной регулярностью где-нибудь вляпываются… в трещину провалятся… тупо заблудятся… ежики в тумане. Етить их! А нам потом иди… спасай их!
- Ты говоришь уже как истинный спасатель, - усмехается Литвин.
- Но-но! Нас уважать надо! И чтить!
- Все… Ты потерян для общества, Ковалев. Ладно-ладно, - произносит примирительно Артем, видя, что Виталька готов разразиться гневной тирадой. – При чем тут только фашисты, я не понял?
- Так немцы же! Ну и еще французы. И итальянцы, кажется. Смешанная группа, короче. Приходили к дяде Федору за разрешением и согласованием маршрута.
- И что? Разрешил?
- Конечно. Им нельзя запрещать. Это же экологи, мать их! Гринпис чертов! Сразу крик подымут, что мы информацию скрываем. Что у нас тут ядерные захоронения, не иначе.
- Ну а я тут при чем? Им проводник нужен?
- Как бы ни так! Они ж, сука, самостоятельные. Все сами знают! Им шерпа* нужен.
- Шерпа? – недоверчиво переспрашивает Литвин. - Хочешь, чтобы я поработал лошадью?
- А что? – Ковалев хлопает друга по плечу.- Отличная из тебя лошадка получится. А то ты застоялся что-то… в стойле.
- Знаешь, что-то мне…
- Не ной! Во-первых, развеешься! Во-вторых, ответственности на тебе ноль, ты всего лишь носильщик, твое дело - груз тащи да разговоры разговаривай. В-третьих, они платят щедро, и в твердо конвертируемых еврейских деньгах. Так что не вижу причин отказываться. Заодно и мне поможешь – присмотришь за этими европейскими идиотами.
- Ковалев, с каких это пор ты такой ксенофоб стал?
- Слышь, ты?! Хорош выпендриваться! Вот, держи, - сует в руки Артему бумажку, - это номер их начальника. Бруно, вроде, его зовут. Позвони, договорись. Скажешь, что ты от спасателей.
- Договорись? – Артем смотрит на клочок бумаги в своей руке. – На каком языке, интересно? Я же по-немецки ни гу-гу.
- Они по-нашему чешут – будь здоров! Не в первый раз приезжают. Даже материться научились. Ой, - Виталий вдруг смеется, - попроси Бруно сказать «Блядь». Оборжешься!
- Плят! – звонко произносит от дверей Лиза.
- Виталий! - угрожающе несется с кухни.
Друзья начинают хохотать одновременно.
_______________
Шерпа* - вообще-то это народность такая, обитающая в Гималаях, в окрестностях Джомолунгмы. Зарабатывают на хлеб трудом высокогорных носильщиков. Ну а на сленге так называет наемных носильщиков грузов в общем. ...
PoDarena:
12.04.12 19:59
Ночная Гостья писал(а):Вот оно как- прощай Сибирь? Или "до свидания"?
Свет, а не знаю. У меня концепт меняется. Пока вроде бы и "Прощай".
Ночная Гостья писал(а):И на круги своя- опять Кавказ
Ну так-то да. Я хотела избежать географической привязки, но спалилась
Ночная Гостья писал(а):вернулся же ещё более опустошенным
Точно. Такое непросто пережить. Будь ты хоть трижды психологически стабильный и многое повидавший.
Ночная Гостья писал(а):Хотя, автор захочет- и на этой работёнке подкинет герою каку
"Вляпались вы с таким автором" (с) чета Падрони. Уж они-то настрадались от автора... Хотя Темычу придется хуже, имхо.
Ночная Гостья писал(а):А может уже пора укрепить его моральный дух чем-нидь жизнеутверждающим?
Укрепим! И ваш тоже, я надеюсь. Что драмы, как таковой, не отменяет ))))
Ночная Гостья писал(а):А как резюме- ПСИХИ! Значит - снег в крови?
угу.
- Больной, как давно вы страдаете этими извращениями?
- Что вы, доктор! Я ими наслаждаюсь!
Вот они и наслаждаются.
Ночная Гостья писал(а):тоже любимый по Окуджаве
Чудесно! Как удивительно монтируются наши классическая авторская песня и классическая же фантастика в хорошем исполнении.
*напеваю* Когда воротимся мы в Пооортленд...
natali kasatkina писал(а):рано охотники Кирьянова нашли.
Отчего,
Наташа? Народ просил наказания и мучений. Исполнено.
natali kasatkina писал(а):А Виталий сколько он может спать один?
Ну, теперь он спит с Темой))))))
natali kasatkina писал(а):Мужикам это вредно, надо срочно спасать.
Есть идеи, как?
natali kasatkina писал(а):Интересны теперь приключения Шерпа и немцев.
Просто фильм, блин! "Шерпа и немцы" )))
Rinity писал(а):А уж за главу - так вообще неожиданно-приятно! Так быстро! Разбалуемся мы...
Откровенно говоря,
Ирина, я сама тороплюсь. Пока еще свежа натура. А то у нас тут в Сибири в городе уже +20.
Rinity писал(а):Но представляю, каково у него было на душе... да ещё с его природным талантом искать свою вину там, где её нет и в помине!
Это точно. Он слегка... самоед, вот!
Rinity писал(а):мысль "а автор-то кто" мне подсказывает
Молодцы! бдительность должна быть на высоте! Автора дааа, та ишшшо падла.
Rinity писал(а):Он ещё и Борхеса читает?! А я ещё от гида всё время отказывалась, вот дура!
Напрасно, да))))))) Вы бы во время подъема как раз о Борхесе и поговорили... А на самом деле...Пару недель назад гид Витя был застукан за чтением Экзюпери за завтраком. Правда, чуть позднее был застукан за диспутом о Чаке Поланике, что какбэ намекает...
А в целом...Интеллигентный вьюнош, чо!
Фэнси писал(а):Если бы Станиславский крикнул - "Не верю", его стоило бы бросить в горах, просто так, на предмет профилактики подобных криков.
Тата, подписываюсь под каждым словом! А поскольку в роли Станиславского у меня обычно Саня... Александра ,душа моя, ну когда ты уже в гости ко мне приедешь? Желательно, зимой?
Фэнси писал(а):чтобы был как графин без ручек.
Тата, ты сегодня в ударе)))))
Фэнси писал(а):как паника начисто отшибла у него возможность соображать, тут уже не инстинкт самосохранения, тут видно что метался как вспугнутый заяц
Вот как бы да. В итоге хуже сделал абсолютно всем, включая себя.
Фэнси писал(а):хотя это конечно лично к Тёме отношения иметь не будет, как и к роману вероятно.
Ты знаешь, в реале из такой ситуации все, что угодно, может вырасти. Я пока не знаю, вернусь ли я по ходу романа к этому эпизоду. Хотя бы краем. Или нет. Не знаю.
Фэнси писал(а):все ж таки верная была у меня мысль что Виталию еще долго в друзьях мыкаться
Дык! Ты ж у нас мудрая женщина. Сразу все правильно просекла.
Фэнси писал(а): А Тема что-то мне кажется опять в историю влипнет с этими экологами, Если как сказал Виталий их несет черт-ти куда, то ему придется делать так чтобы несло куда нужно, но пока их донесет, ему может весь мозг вынести.
Нет,
Тата, ты сегодня совершенно определенно в ударе! )))
Как же мне нравится, что вы постоянно подозреваете автора во всяческих инсинуациях. Правильно делаете, собственно.
Спасибо за отзывы. ЛюСкуЦе неизменно.
...