Работа над ошибками (СЛР, 18+)

Mokus: 24.11.14 22:12

привет)

эта фраза сделала для меня главу))) как-то удалось тебе здесь передать и уверенность (скорее всего принятие решения для себя) в том,чтобы быть с Вероникой и его сомнения, неуверенность... вдруг она выберет моромона)))

...

хомячок: 25.11.14 22:13

ок))оставляем-оставляем какой муж милый))))

Mokus,

...

Zanoza-v: 26.11.14 14:05

Эхх.. Не хочет видимо роман заканчиваться
Отрывки все короче и короче и проды все нет и нет.. Не, я все понимаю.. Вдохновениеи автор-царь и бог.. Но вот у меня ( читателя) ревность и обида за героев наших ( покашиваюсь в сторону огненной темки, обновляющейся каждый день😢) ...
Хомячок просилпомидорами не кидаться, поэтому остается только ждать роман целиком, дабы не бегать сюда как маньяк, проверяя обновления.
Надеюсьна понимание леди и автора

...

хомячок: 26.11.14 18:23

не хочет. вообще никак не идет пока. настроение не поймаю, а без настроения такое не напишется. вроде бы есть даже и черновик, но вот никак)))


а там все давно-о было написано. Хомячок при ремонте отыскал старый диск с файлом, немного подправил - и вот!! 5 глав у меня в наличии (пятая - не окончена). это то, что было. поэтому - каждый день скоро не будет так часто

девочки. я как обещала - закончу. плохое тоже не выложишь, и непродуманное не очень читается, правда?

...

Panchi: 26.11.14 19:51

По себе знаю точно, что читаешь книги законченные и внимания не обращаешь, есть ли глава какая проходная и не имеющая смысловой нагрузки или нет такой главы, а вот когда кусочки-продолжения читаешь, то неудачные (непродуманные до конца, как недоделанные ей-богу)) выкладки очень смазывают всю картину и зачастую кажутся сжатыми и нераскрытыми. Вы, Хомячок, таким не страдаете, за что мое отдельное спасибо. Так что жду продолжения (когда бы оно не появилось)) и читаю огненный роман (представила почему-то Гулю очень страшненькой, рада, что кто-то из девочек предложил свое видение- гг -красотка, продолжаю читать)))

...

хомячок: 26.11.14 23:28

Panchi, благодарю за понимание. не всегда получается писать. мы на форуме не профи, а любители, которые пишут исключительно на вдохновении. и если его нет или у тебя неотложные дела или работа - ничего не напишешь. тем более, этот роман - не из тех, который легко пишется, от того и маленькие части.
Я, наверное, сама виновата - пообещала, что быстро закончу, ан нет! не хочет пока быстро. Но, надеюсь, к выходным окончание главы будет)))

да, мне тоже фото понравилось. Не люблю главных героинь суперкрасоток (если это не принципиально по сюжету). какие-то они ненастоящие, что ли...

...

крошка-маргошка: 27.11.14 00:22

Привет! Прочитала сразу 2 главы, большооое спасибо,очень понравились.

...

хомячок: 27.11.14 01:26

крошка-маргошка, благодарю за внимание и постоянство

...

Анастсасия: 27.11.14 12:15

Привет, очень понравилось , возьмите меня в читатели)))

...

хомячок: 27.11.14 13:04

добро пожаловать, очень рада

...

хомячок: 27.11.14 13:23

 » Глава 28. часть 2

А в четыре часа пополудни меня вызвали к директору.
В класс зашла вездесущая Нина Петровна. Наметанным взглядом отметила ученика и разложенные на парте учебники:
- Вероника Васильевна, вы бы отпустили мальчика. Екатерина Львовна вас срочно к себе просит… Ой, серьезное дело… - и загрустила на манер Ярославны.
«Слово о полку Игореве» я много раз читала. В оригинале – тоже. Узнаю первоисточник…
- Кость, иди домой. Созвонимся и отзанимаемся попозже, хорошо?
Семиклассник понимающе кивнул и начал собирать вещи. А Нина Петровна все стояла в дверях и качала головой.
Неожиданные появления Нины Петровны – не к добру. Я давно это усвоила и внутренне начала готовиться к худшему.
Новость о Лене все-таки прорвалась в школу. Не знаю, как. Может, кто-то еще увидел девочку, кроме меня, не один Стас ездит по той дороге. И сейчас меня будут ругать и позорить: классный руководитель не обозначил проблему лицом, не заявил о ней…
И хотя мне есть что ответить на обвинения, я все равно останусь плохой. Как всегда.


Кабинет директора, пожалуй, самый красивый в школе, не считая класса Петровны, конечно. Нина Петровна – умная женщина, лишний раз не полезет вперед, и ее класс можно поставить на второе место после директорского…
Екатерина Львовна, по обычаю, спокойна и невозмутима – как кобра. Элегантный пиджак, корректнейшая юбка, незаметный профессиональный макияж и прямая осанка – настоящая Железная леди.
Уж я-то знаю, как она может шипеть и бросаться на любого подчиненного. Ох мне и попадет…
- Вероника Васильевна, добрый день, садитесь, пожалуйста, - широкий жест в сторону своего стола, где рядышком притулился одинокий стул просителей.
Официальная часть, начало.
Сажусь куда велено. Екатерина Львовна занимает собственное место за столом.
- Неприятнейший разговор произошел у меня сегодня с родителями вашего ученика, Вероника Васильевна. И с самим учеником. Пару часов назад…
Учеником? При чем здесь мой ученик? Боже мой, ну что еще...
Екатерина Львовна опускает глаза на какую-то бумагу, которую держит в руках.
- Вероника Васильевна, не буду ходить вокруг да около. Вас обвиняют. В домогательстве несовершеннолетнего…
- Что-о?
- Сегодня приходил ко мне Максим Артемьев. С родителями. Мальчик им все рассказал. Вы домогались его в пятницу.
-Я?
Тишина звенит. Нет, это звенит у меня в голове.
Екатерина Львовна устало вздыхает.
- Вероника Васильевна, объяснитесь, пожалуйста.
- В смысле – объяснитесь? Вы сейчас о чем, Екатерина Львовна?
- Вы пристаете к Максиму.
-Пристаю… - у меня в голове не укладывается… да ничего не укладывается!
Прищуриваю глаза, мотаю головой.
- Я тоже не совсем поняла претензию и ее мотив, - аккуратно вставляет Екатерина Львовна, - я даже не поняла, как это могло произойти. Но мальчик настаивает, понимаете? Он рассказал родителям. Они настроены очень решительно…
- И вы в это верите? – непонимающе смотрю на Екатерину Львовну. Та отводит взгляд.
- У Максима есть свидетели. Лена Севальцева.
Звон в ушах усиливается с каждой секундой, и мне уже не хватает воздуха.
Вот как, значит, Леночка. Говорят, на чужом несчастье счастья не построишь… Но некоторым это ох как удается.
- А вы сами в это верите, Екатерина Львовна? – злость поднимается из самых глубин души. Неужели ты, прожженная школой тетка, не чуешь истинную подоплеку? Допустим, ты не знаешь настоящей причины наиглупейшего обвинения, но должна же понять за такое количество лет в школе, что дети не всегда говорят правду. Зато отлично говорят то, что нужно и выгодно им. Они еще не осознают полностью всей значимости любых слов, которые иногда бросают, даже не подумав. А еще многие часто готовы идти ва-банк, чтобы добиться своих целей…
- Я не могу судить…
- Вы верите – или нет? Одно из двух. Это серьезное обвинение…
- Более чем, Вероника Васильевна. Также мне пока не особо ясна позиция родителей и то, что они собираются делать с обвинениями Максима. Это ведь может дойти до уголовной ответственности…
Все, мне достаточно.
- Екатерина Львовна, вы мне скажите – вы кому верите? Максиму, который на ровном месте меня просто с грязью смешал, вместе со своей юной любовницей Леной Севальцевой, которая еще и проститутка до кучи? – Екатерина Львовна чуть прищуривает глаза, но предпочитает эти фразы не заметить, проигнорировать. Сильного удивления на ее лице нет. Неужели ей уже донесли? Или она меня вовсе не слушает? Или уже настолько привыкла к негативу?
- Я уж молчу о том, что обвинения смехотворны и просто…просто…у меня нет слов…
- Я склонна верить вам, Вероника Васильевна, - в голосе Екатерины Львовны не слышу ни обвинения, ни поддержки, - видите ли, какая непростая ситуация. Я легко смогла бы поймать эту парочку на лжи. Но у ваших детей влиятельные родители, как вы знаете. И слепо верящие своим детям. Я не удивлюсь, если сегодня уже идут сплетни по всему вашему классу: по родителям, по детям…
Дальше гений дипломатии может мне ничего не говорить, но Екатерина Львовна не умолкает – напротив, ее голос становится все более и более уверенным:
- Я смогла бы все это замять, Вероника Васильевна. Обвинение даже с Леной выглядит голословно. Но вы понимаете, что это значит для школы, если маховик начнет раскручиваться? Прокуратура зачастит к нам, и к вам зачастит, кстати, если не еще хуже. Не дай Боже, узнают журналисты – они к нам просто налетят! Посмотрите, как смакуют подобные темы в газетах. И самое главное для вас, Вероника Васильевна… Что случится с вами? Хоть докажут, хоть опровергнут, но эта такая грязь, что не отмоешься. И репутацию не восстановишь. И на всю школу тень ляжет…
Я еле киваю в ответ. Мы заботимся только о репутации.
- А ничего, что ребенок – нет, двое детей! – нами всеми, и вами тоже, манипулирует? – мой голос совсем хриплый от волнения.
- Да, ваших противоправных действий, кроме Лены Севальцевой, никто пока не видел, как сказали мне родители Максима…
Закатываю глаза. «Моих каких-то действий». Это ж надо.
- Но опять же, говорю, все нужно разбирать и рассматривать… Школе не нужны такие проблемы, Вероника Васильевна.
- Екатерина Львовна, я объясню, почему вдруг возникли такие обвинения к учителю, - с надеждой начинаю говорить я, но Екатерине Львовне не до моих разоблачений. Она меня даже не слушает. Куда-то исчезает ее рассудительность и бесстрастность.
- Вероника Васильевна, скажу откровенно. Никаких проверок и – упаси Господь! – прокуратуры в моей школе мне не надо. Ситуация щекотливая, ситуация непростая…
- Екатерина Львовна…
- Подождите, Вероника Васильевна. Говорю сейчас я, вы – после. Ситуация плохая… Понимаете, Вероника Васильевна… Даже если это оговор…
- Что значит – «даже»? – зло спрашиваю я.
- Даже если это оговор, - повторяет Екатерина Львовна с многозначительной интонацией, - вы понимаете, как все сложно доказать. Сексуальные приставания… и есть свидетель – Лена Севальцева.
- Отлично, - мой безжизненный тон производит впечатление на Екатерину Львовну:
- Вы ведь понимаете, каково это? Каково это для вас и, по большому счету, для всей школы! Ладно, сейчас ситуация касается лишь родителей, вас, меня и ребенка! Случай - антиреклама нашей школы… Вероника Васильевна, вы не представляете, какой этот случай может вызвать резонанс в обществе! Все так легко раскрутить до чуть ли не масштаба всей России! И раскрутить не в вашу и нашу пользу, заметьте. Извините. Я к такому не готова.
Закусываю губу до боли. Боюсь моргать: слезы могут политься совершенно не к месту. Никому не нужны они. Не нужно и мое ноющее от боли сердце, куда будто ножик всадили. Вот как расправляются с неугодными. Оклеветать, оболгать человека, который тебя учил столько лет, водил на экскурсии, разговаривал с тобой о вечном, выслушивал твои капризы, осушал слезы, подбадривал, находился девять месяцев в году всегда рядом, почти каждый день. Был ближе многих дядь и теть, которых видишь несколько раз в год, принимал тебя таким, какой ты есть…
И выставить из школы педагога, едва представится случай. Не побороться за доказательства его невиновности, не разобраться. После стольких лет прекрасного сосуществования меня и моего десятого, сложного и местами трудного, но все же плодотворного, незаметно избавиться от учителя. Об этом пойдет речь дальше, за этим меня сюда и пригласили.
- Вероника Васильевна, вы понимаете сами, - сочувствующий взгляд Екатерины Львовны, - нам скандал на весь мир не нужен. И никому потихоньку не докажешь, что ребенок обиделся и оклеветал вас.
- У него на это были свои причины…
- Вероника Васильевна, я же не о причинах сейчас, - голос Екатерины Львовны опять вкрадчив и негромок, - я вам о последствиях. Причина, по большому счету, не важна. Важно, что вам будет. А будет, Вероника Васильевна, многое. Вы услышьте меня, пожалуйста! Что бы ни произошло, вы все равно будете плохой. Эта грязь – из тех, что не отмыться, повторюсь! И никому не докажешь, что вы хороший учитель. Верно?
Сдержать слезы не получается, и я ненавижу себя за проявление слабости.
Ради чего стою здесь? Ради детей, которые меня оболгали, пожелав убрать ненужного свидетеля? Лена придумала все, не сомневаюсь. Но Максим, тихонький Максим, хороший, правильный мальчик. Что же ему наговорила его любовь, что он так легко согласился разыграть этот фарс?
- Почему здесь нет Максима и его родителей? – хрипло спрашиваю я, ногтями до крови впиваясь в ладони. Не расплакаться сильно, перестать плакать вовсе, пусть и душат обида и жалость к себе.
По идее, именно они должны мне предъявлять претензии, распекать…Никого. Только Екатерина Львовна и ее нежелание мне помочь.
- Я проводила Артемьевых час назад, Вероника Васильевна. Мы с вами все сами решим. Их – зачем?
- Но они – мои обвинители, - я даже могу едко улыбнуться, немного приподняв уголки губ.
- Я вам повторяю в сотый раз, Вероника Васильевна! Вас! Обвинили! И это не обычные вещи. Педофилия – не педофилия, но приставание к несовершеннолетнему!
- Это ложь, вы же знаете.
- Вы меня не слышите! – повышает голос Екатерина Львовна, - неважно, правда, ложь... Обвинили, главное – в чем. Школе не нужны такие скандалы, понимаете? Как мне еще намекнуть на то, что вам пора писать заявление об уходе?
- Давайте листок ваш. И ручку, - я не узнаю свой голос, настолько он сильно изменился.
У Екатерины Львовны все давно готово. Ей легче уволить учителя и найти другого, чем расхлебывать странные обвинения, возникшие из ниоткуда, и связываться с родителями, у которых «большие связи».
- Вы уходите сегодня же, безо всякой отработки. Вероника Васильевна, увольняю вас по собственному… У меня на примете несколько школ, и я обязательно…
- Не надо. Я… обойдусь без школы.
Заполнить несколько пустых пробелов в уже готовом, отпечатанном листке. Перечеркнуть все, ради чего ты училась столько лет. Потерять работу, без которой не представляешь своей жизни.
- Вероника Васильевна, не переживайте, в нашем деле случаются всякие вещи. У вас будут еще классы, ученики…
- Хватит мне учеников, всех уже выучила, - больше в этом кабинете я не буду находиться ни секунды.
- Попозже приду за остальными документами. Или передадите. Через Розу Андреевну, - и я впервые позволяю себе роскошь не обращать внимания на слова Екатерины Львовны: выхожу из ее кабинета. Больше она не моя начальница, я от нее не завишу, и могу вести себя как заблагорассудится. И мне плевать на то, что она мне скажет в утешение.
Я не вернусь. Все, что я делала семь лет в школе, оказалось мелким и незначительным, зато лживым обвинениям поверили сразу….
Как же! Грядущие прокурорские проверки и дурная слава учителя убийственны для начальства.
Нормальная жизнь, Вероника. Ничего необычного, милая, ибо нет ничего нового под солнцем.
Я даже могу понять Екатерину Львовну…
Давлюсь рыданиями, почти бегу по школьному коридору. В классе мне легче не становится. Закрываюсь на ключ и сажусь на первый подвернувшийся стул.
Эти стулья, парты, портреты классиков на стене, зеленая доска, мои шкафы, заполненные «под завязку» - планы уроков, учебники, дополнительная литература, справочники, таблицы, рисунки детей…
Неужели – всё?
Растения на окнах. Кто их будет поливать, когда я уйду? Кто будет заниматься в моем классе, пускай не очень отремонтированном, но таком родном и любимом?
В глаза бросаются только детали, детали…
И мне сложно поверить, что сюда я больше не приду. Не встану перед партами, не начну урок, привычно оглядывая класс внимательным взглядом.
Потому что сегодняшний день внезапно стал последним в моей учительской карьере.

...

LiLinochka: 27.11.14 13:34

хомячок, спасибо большое за главу
Ох, как грустно и жалко Вероничку, просто до слез

...

сюзанна: 27.11.14 14:11

какой кошмар!! мне очень жаль Веронику ))надеюсь Стас не останется в стороне

...

Lady Honey: 27.11.14 14:26

Не понимаю, чего тут грусть разводят девочки!
Вероника свободна! Аллилуйя!!!!
Подальше от этого гадюшника и избалованных деток, которые настолько обнаглевшие, что могут такую ахинею нести. ( по чесноку: я смеялась над обвинениями директрисы, настолько они нелепы. А если учитывать, что наша Веоничка мутит с таким мужиком , как Стас, так вообще обвинения смехотворны, чтобы на малолетку прыщавого повелась)
Нервы спокойнее будут.
Честно говоря, у меня остался положительный настрой, это ведь не единственная школа, где она может работать? Может там ещё какие колледжи есть или ещё чего, думаю не пропадёт наша мадам без этого серпентария) А вот им бы пожелала друг дружку сожрать начиная с "хвостов".

...

Helena-Ver: 27.11.14 15:08

Обидно-то как за Веронику. И директор та еще с...ка, хоть бы словами чуть поддержала, я не говорю уже о том, чтоб разобраться в ситуации.
Но теперь вся надежда на Стаса, думаю, что он точно ее поддержит и не даст впасть в депрессию. Школа сейчас - это ужасный гадюшник и как писали выше, надо радоваться, что вырвалась оттуда.

...