Мое сердце - в пустыне. В плену Магриба * (СЛР, 18+)

Ваши итоговые впечатления от романа/понравился ли он?
Да, просто замечательный!		75%	[ 21 ]
Неплохой, можно почитать		25%	[ 7 ]
Нет, бред сивой кобылы		0%	[ 0 ]
Так себе, не очень, среднячок		0%	[ 0 ]

Всего голосов: 28 Опрос завершён. Как создать в теме новый опрос?

Ganna: 07.12.14 00:50

Яна, спасибо за приглашение. Раньше читала подобного жанра(то есть где ГГ мусульманин) и как то прочитала получила удовольствие и забыла. А у тебя чем-то цепляете, что заставляет очень задуматься и более внимательно во все вчитываться. Так что я тут с вами останусь

...

Red Sonja: 07.12.14 07:33

Девочки, всем привет! Простите, что пропала надолго, но, честно, печатаю уже третий ответ - и только-только разобралась с виртуальной клавиатурой. Скажу вам - это ад... Печатаю просто по памяти, не глядя на раскладку, так что если будут ошибки - простите меня
Ну вот... пока печатала, сервер повис)))

За главу еще не садилась, но она есть, а это главное, теперь бы разобраться с тем, как ее отредактировать На неделе постараюсь выложить.

И быстро пробегу по ответам. Опять-таки простите, что неполно, просто как могу - так и пишу, увы.

Анечка, спасибо большое! И спасибо замечательно мастерице!

Леночка, Кристину жалко, конечно, но взялся за гуж, не говори, что не дюж)) Опять-таки по моему скромному мнению самое сложное - не помолвка. Был бы уверен в их обоюдных чувствах Асер, верил бы в совместное будущее - тогда и помолвка не была бы приградой. Правда, всегда есть и другие сложности, которые могут встать на пути (тот же дед), но тут уж дело в личности...

Евочка, я как всегда во многом соглашусь, и даже помогу попенять Асера, и повторю, что он еще не раз в чем-то разочарует, но так уж вижу)) Не вижу для него смысла бросать все, что есть, ради чего-то призрачного. Где гарантия того, что Кристина - именно то, что она повзрослеет, поумнеет? Да, глупо надеяться изменить кого-то, но все-таки смазливой мордашки и гармонии в постели маловато для семьи.
В целом Асер предстает едаким тяжелодумом и просто ленивым козлом (не хочет гад бросать невесту ). Но, надеюсь все-таки, что как ты и подметила, часть его скелетов в шкафу позволит понять некоторые причины его поведения. То же самое касается и свадьбы, и невесты. Ничего хорошего в случае такого же продолжения отношений не предвидится. Посмотрим, опустятся ли они настолько глубоко

Мариша, привет! Дату свадьбы Кристина не знает, а вот Асер... будем посмотреть... И с решимостью ты однозначно в точку. Одной Кристины недостаточно, танго танцуют двое. Второго пока, как видим, нет...

Инночка, Надюша, всегда пожалуйста!

Ириша, привет! Ох, да, с препятствиями не повезло, но, повторюсь, тут главное из них - сам Асер. Любит ли он? Любит ли настолько, чтобы переступить через себя и пойти на конфликт? Мы не знаем.
А темы раздражителя мы еще коснемся Тем более, они оба не знают пока, какова его невеста. И вообще женится ли он, а если женится, полюбит ли ее... короче, много вопросов.
И по самому главному твоему - можешь кидаться тапками, но, я думаю, что отпустил бы. Не потому что козел и сопля (а, может, и такой, хз), не потому что хочет от нее избавиться, а потому что наступил бы себе на горло и отпустил, так как другого выхода не видно.

Анечка, привет и добро пожаловать! Прости, что застала как раз затишье, я вне зоны доступа клавиатуры как раз, так что пишу как могу)) Надеюсь, тебе понравится, и роман затронет какие-то струны в глубине души

...

Red Sonja: 09.12.14 08:07

 » Глава 14. Сюрприз

Всем привет! И - ура! (а, может, и нет) - я с продой! Зараннее простите за кучу опечаток и ошибок, я не могу заставить себя набирать по одной букве/слову на виртуальной клавиатуре и вставлять все это сюда... Честно, меня не хватило даже на абзац, поэтому не обессудьте, пожалуйста



Папа все-таки уехал в Уджду и должен был провести там почти пять дней, хоть и не работать в Рождество и его канун.

—Ничего не понимаю,— возмущался он, собираясь в дорогу пятого числа,— какой смысл отправлять нас туда сейчас, если шестого и седьмого мы просто просидим в отеле и только восьмого и девятого осмотрим территории?

—Понятия не имею,— пожала я плечами, нисколько не кривя душой.

—Ты точно не хочешь со мной туда поехать?— Уточнил папа.— Новый город, экскурсии и все такое...

—Уже наездилась,— скривилась я.— Лучше бы остались в Рабате: тут смотреть нечего, не хочу еще больше портить впечатления.

—Хорошо,— согласился он.— Если что — я на связи по мобильному.

Он видел, что я прекрасно освоилась в Касабланке и обзавелась подругами в лице Самиры и Инайи, поэтому стал чаще оставлять меня здесь одну со спокойной душой. А уж кто посмеет тронуть меня, если сам Асер Хaйдар Рагеб печется о моей безопасности и чести?

К слову о чести, мы давно с ним не виделись, и я безумно соскучилась, но решила дождаться его звонка и заняться более полезными делами: окончание диплома было отправлено моему научному руководителю, и в ход пошел отчет по практике, когда меня отвлек звонок домофона. Я знала, что Самира ответит, как это бывало обычно, если я погружалась в учебу.

—Я сама ее позову!— Услышала я ее гневный голос, но не успела выйти из своей комнаты, как в нее практически ворвался Асер.

—Собирайся,— коротко приказал он, чем ввел меня в ступор.

—Что вы себе позволяете?— возмущалась Самира.— Хозяин только за порог — а вы уже здесь?

—Хозяин здесь я,— обрезал он и снова повернулся ко мне:— Собирайся.

—Самир, все в порядке,— сказала я ей,— мы сами разберемся,— и стоило женщине выйти, неодобрительно качая головой, как я обратилась уже в Асеру:— Куда собираться? Что случилось?

—Теплая одежда есть?— Он окинул взглядом мою спальню.

—Мы что, в горы поедем?

—Конечно. В Атлас!— хмыкнул он и, открыв шкаф, быстро кинул в стоявшую рядом дорожную сумку самое теплое пальто, какое у меня было, единственный свитер, взятый с собой (ненавистного мне розового цвета) и джинсы, приговаривая:— На первое время хватит. Паспорт?

—В сумке,— только и пролепетала я. Асер проверил мои слова, даже пролистал страницы и вскоре уже тянул меня к выходу.

—Мадам,— отчитал он Самиру, — мадмуазель едет с моей сестрой в короткое путешествие на пару дней.

Я открыла-было рот, чтобы присоединиться к ее возмущениям, но Асер уже вывел меня в дворик.

—Что все это значит?— Наконец, вернулась ко мне способность говорить.

—Сюрприз,— улыбнулся он, и что-то совсем мальчишеское проскользнуло в его облике.

—Может, тогда стоило сделать менее суровое лицо?

Асер хмыкнул:

—И дать твоей охране, — он кивнул в сторону показывающейся следом Самиры, — хоть малейший шанс отбить мою добычу? Ну, уж нет!

Моя сумка была погружена в багажник, и мы уселись по своим местам. Автомобиль тронулся.

—Больше похоже на похищение, чем сюрприз,— заметила я.

—Пусть тогда и останется похищением. Я вижу, тебе льстит эта мысль.

Я снова почувствовала, как румянец заливает щеки, но продолжила:

—Куда мы все-таки едем?

—Какой это сюрприз, если я расскажу?

—Нет, серьезно: в горы?

—Конечно. Поедем на Средний перевал, где я продам тебя берберам,— он говорил это с таким серьезным видом, что, даже понимая всю нереальность услышанного, мне в глубине души стало страшно.

—Кому из них я понадоблюсь?— Хмыкнула я, переводя все в шутку.

—Ты права: придется искать европейцев.

—Асер!— Уже разозлилась я.

—В чем дело?— Он продолжал строить из себя ангела.— В вашей стране у людей проблемы с чувством юмора?

Выбить из него правду так и не получилось. Я уже даже всерьез предполагала, что мы поедем куда-нибудь вглубь страны, в пустыню, и именно поэтому он взял теплую одежду, но когда за окнами замелькало здание аэропорта, поняла, что вряд ли путешествие имеет местный масштаб.

—Куда мы полетим?— В этот раз я действительно заволновалась.— Учти: если не расскажешь, я попросту не сяду в самолет, не позволю даже провести меня на регистрацию или через таможню.

—Будешь вырываться и кричать, что тебя насильно вывозят из страны?— Поддел Асер.

—Именно.

—Слушай, у вас в стране все такие упрямые? Ну, сказал же — сюрприз, нет, ты все равно допытываешься.

В итоге я не сдержала своей угрозы и все-таки позволила посадить себя в небольшой частный самолет. Несколько подобных были выстроены в ряд у другой части аэропортного комплекса. Асер все время договаривался о чем-то по телефону и сверял какие-то данные, поэтому я окинула взглядом уютный салон, выполненный в бежевых и кремовых тонах. Удобные большие кресла, широкий проход — ничего общего с эконом-классом, знакомство с которым у меня состоялось не так давно.

—Обустроилась?— Обратился ко мне Асер и уселся в кресло напротив.

—Почти. Долго нам лететь?

—Всего ничего, можно было и на корабле.

—Боюсь, у моего папы не хватит работы в Уджде для такого,— поддела я.

—Надеюсь, он не обидится за проведенное там Рождество,— серьезно заметил Асер.— Но я не удержался от того, чтобы забрать тебя к себе на это время.

Я начинала догадываться, куда мы полетим, но все еще не до конца верила в это.

—Не стоило устраивать эту поездку, мы могли побыть и в Марокко,— призналась я.

—И прятаться от моего деда по всей Касабланке,— недовольно заключил Асер.

—Он все равно узнает, кого и куда ты повез.

—Ты полагаешь, я перед ним отчитываюсь,— прозвучало утверждение. Вошла стюардесса, и я решила не обсуждать при ней все, что хотелось бы.

К счастью, в этот раз перелет прошел для меня совсем незаметно. Возможно, причиной тому был Асер, на которого я то и дело отвлекалась, пусть он совершенно не обращал на меня внимания, весь погруженный в работу. Непривычно было видеть его в таком состоянии, но я понимала: если на наши свидания он вырывался с тем, чтобы посвятить все время мне одной, в длинной поездке это было невозможным, — поэтому старалась не отвлекать его.

Увидев аэропорт, к которому мы приближались, сверху, я окончательно убедилась в своих догадках. От волнения и счастья даже перехватило дыхание. Немного придя в себя, я, наконец, осознала, что все это время Асер смотрел на меня.

—Нравится?— Улыбнулся он.

—Ты — сумасшедший.— Я снова повернулась к иллюминатору и принялась пожирать глазами землю, простирающущуюся под нами.

—Значит, нравится,— подытожил он, довольный моей реакцией.

—Как долго мы здесь пробудем?— Не удержалась я от вопроса.

—Три дня. Извини, больше не могу выделить.

—Какие могут быть извинения! Это же моя мечта!

Асер хмыкнул, наблюдая за тем, как по-детски я радуюсь его подарку, а я снова повернулась в его сторону:

—Для тебя, кстати, ничего смешного в этом нет. Приготовься стереть не одну пару обуви.

—Я планировал провести все время несколько в иной обстановке,— намекнул он.

—Вынуждена разочаровать,— оборвала я и почувствовала, как загорелись щеки от попытки объяснить причину:— Если бы ты оговорил этот сюрприз зараннее, то мы могли бы выбрать дату, которая не совпадает с некоторыми моими биологическими процессами.

Судя по его нахмурившемуся лицу, Асер не сразу понял, о чем речь, но все-таки понял и просто кивнул, не вдаваясь в обсуждение подробностей.

—На все три дня?— Только и спросил он.

—На все три,— подтвердила я.— Но если что-то изменится, ты узнаешь об этом первым.

В наличии месячных был свой плюс, но все же они сводили логическое продолжение романтических вечеров в Париже на нет.

После приземления я быстро переоделсь в ненавистные джинсы и розовый свитер, который почему-то стал казаться не таким уж и отвратительным. Из аэропорта мы добирались целую вечность, но я даже была рада этому. Асер снова сидел за ноутбуком, чередуя это занятие с просмотром каких-то бумаг, и лишь изредка косился на меня с улыбкой и иногда удивлением: я совсем не обращала на него внимания, все пыталась понять, куда мы едем, по промелькающему мимо пейзажу. Когда же показалась Сена, я окончательно ожила.

—Знаменитый обелиск!— Узнала я, наконец, и чем дальше мы ехали, тем, наверное, более глупыми были мои замечания. — Погоди-погоди... Эти здания... Это должен быть Лувр? А до него был Тюильри?

—Так и есть,— снисходительно улыбался Асер.

—А вон то Дворец Правосудия?

—Я думал, тебе понадобится гид, но, судя по всему, ты и без меня справишься,— Хмынкул он.— Мне выйти?

—Ну, хватит тебе!— Оборвала я.

Когда же машина проехала буквально напротив Собора Парижской Богоматери, я едва не лишилась чувств, но умело скрыла это. Асер вряд ли мог понять нежную душу, взрощенную на любовных романах, где Сен-Жерменское аббатство могло казаться плодом авторской фантазии, но никак не реально существовавшим зданием. А я знала, что и оно находится где-то неподалеку. Мы пересекли еще один мост, но уже небольшой, и я не сразу поняла, почему мы следуем именно по этому маршруту, пока автомобиль не остановился у страрого невысокого по меркам больших городов здания. Водитель вышел из автомобиля, и когда Асер тоже потянулся к дверной ручке, до меня, наконец, дошло:

—Мы что, уже приехали?

—Да.

—А где мы будем жить?

—Здесь.— Он указал на то самое здание, отчего мне пришлось приложить все усилия, чтобы не дать челюсти сползти вниз:

—Это больше похоже на дворец.

—Так и есть. Раньше был, но теперь реконструирован и модернизирован. Ты идешь или нет?

Здания, подобные этому, встречались часто по всему городу и даже были выдержаны в одном стиле, чтобы сохранить атмосферу старого Парижа: бежевые стены и высокие французские окна. На первый взгляд, они казались близнецами, но, присмотревшись, я начала понимать, что рамы в тех самых окнах отличаются. В нашем временном прибежище насчитывалось всего три этажа, но высота потолков делала его почти равным моей убогой девятиэтажке в Украине. Стало грустно.

Я, молча, последовала за Асером, сдерживая каждый готовый сорваться возглас, чтобы не прослыть совсем уж простолюдинкой. В глубине души хотелось даже, чтобы он пошутил, но нет. Нас встретила любезная консьержка в лучших традициях представителей этой профессии, пожилая и обаятельная, а вот подъем на последний этаж мог бы быть не столько удобным, если бы не лифт.

—Не ожидала,— заметила я, когда мы вошли в это инженерное изобретение, которое, к слову, было декорировано под стать самому зданию и ничуть не выбивалось из общего фона.

—Три года ожидали разрешение властей на его строительство,— пояснил Асер.

—Почему так долго?

—Историческая достопримечательность все-таки.

«Но деньги решают все»,— я мысленно закончила его фразу и только теперь поняла, что, скорее всего, он являлся также владельцем этого жилья. Если бы мы приехали сюда как в отель, то вряд ли Асер знал такие подробности. Наконец, врата Рая предо мной открылись, и взору предстала... Гостинная. Наверное, по меркам тех, кто строил это здание, она была обыкновенной, но по размерам превышала квадратуру всех трех комнат моей квартиры в Украине. Асер бросил единственную сумку на пол, и, обняв меня за плечи, спросил:

—Нравится?

—Ты шутишь?— Мне казалось, он издевается. Неужели не видно по моему лицу? Я окинула взглядом помещение, все еще не осмеливаясь пройти внутрь:

—Чье все это?

—Отец купил эту квартиру для матери, теперь она моя. Нашей семье принадлежит целый комплекс семнадцатого века, но я не люблю там оставаться: всем владеет дед. Зато здесь гораздо меньше места и, может, тебе не понравится...

—И как мало здесь места?— Наверное, издевательские нотки в моем голосе все-таки не ускользнули от его внимания.

—Только этот верхний этаж. Так что у нас даже есть соседи, но вряд ли мы их увидим или услышим,— тактично ответил Асер и прошел дальше, кинув через плечо:— Устраивайся. Но учти: нам еще нужно успеть купить тебе одежду, если ты, конечно, хочешь выйти в город.

Было легче сказать, чем сделать. Даже абстрагировавшись от обстановки, я полчаса бродила, пересчитывая многочисленные комнаты. Дома каждая из них сошла бы за спальню, но не здесь. Из окна одной гостинной вид открывался прямо на тот мост, по которому мы сюда приехали. И пусть Сена внизу не радовала своим болотным цветом, но все же было приятно осознавать, что она рядом.

—Не хочешь в душ?— Асер появился из ниоткуда в одном полотенце, и я смогла лишь беззастенчиво пялиться на него. Обожала видеть, как белое подчеркивает смуглость его кожи. Зажженный камин лишь подбрасывал дров в огонь моей фантазии, покрывая огненными бликами столь желанную бронзу. Я чертовски разозлилась на свой цикл в этот момент, но, наконец, ответила:

—Ждала, пока ты выйдешь.

—Здесь четыре ванные.— Он вмиг разрушил так хорошо обоснованный ответ.

Французская коса (если уж во Франции, то так!) и более тщательный макияж в противовес пальто и ботинкам — и я была готова. Вечер уже поглотил город, чем у я была несказанно рада в своем явно не модельном образе. Асер шагал рядом в обычном черном пальто, но я впервые поняла ревнивцев и ревнивец: хотелось запереть его в той самой квартире и никуда не выпускать — так сильно меня раздражали бросаемые на него взгляды. Правда, он на них не реагировал и, казалось, даже не замечал, а субъекты, заслуживающие смерти, выглядели не лучше меня, если даже не хуже.

Скоро я забыла о них совсем: атмосфера зимнего пасмурного города накрыла с головой. Казалось, сейчас из-за тумана вынырнет карета, а на голову кто-то выльет ведро с помоями. Мне всегда приходят самые старнные ассоциации в самые ответственные моменты. Вот и сейчас вместо того, чтобы наслаждаться атмосферностью, я почему-то рисовала себе картины мрачного Средневековья...

—Нужно было все-таки брать машину,— недовольно заметил Асер, глядя на часы.

—Сидя в авто, не почувствуешь город,— стояла на своем я.

—Зато на авто доберешься до магазинов, а так останешься без покупок,— парировал он.

—Мне плевать на покупки, не ради этого же ты меня сюда привез,— улыбнулась я, но скоро ему все-таки повезло.

Мы наткнулись на ряд магазинов, и я бросилась в первый же, чтобы по-быстрому купить все необходимое и, наконец, расслабленно осуществлять наш дальнейший променад.

—Не думал, что ты будешь покупать одежду здесь,— снова проворчал он в процессе осмотра нарядов.

—Чем тебе H&M не угодили?

—Все-таки женщины любят обычно известные дизайнерские вещи. На то это и Париж.

—Вполне себе адекватный бренд,— мирно заметила я, отправляя очередную вешалку на место.— А какие марки я должна была скупать?

—Не знаю,— серьезно ответил он и пожал плечами:— Ты — женщина, тебе виднее.

По правде говоря, из меня был такой знаток мод, как из моего папы — балетмейстер. Хотя нет, балетмейстер из него, возможно, вышел бы неплохой, во всяком случае, лучше, чем из меня — модный обозреватель. С горем пополам я все-таки нашла подходящую по виду и размеру пару брюк и водолазку.

—И это все?— Асер снова был недоволен.

—Мы здесь на три дня, к чему набирать кучу одежды?— Недоумевала я.

—Ты даже по всем магазинам не прошлась!

—А это обязательно?

В итоге пришлось обойти всю улицу, заглянув в каждый магазин. Асер выборол право купить мне еще несколько комплектов одежды, но в споре на тему ее надобности победила все-таки я. Только это отразилось в том, что мне полностью обновили еще и гардероб на сезон зима-весна для погодных условий Марокко.

Было непривычно демонстрировать мужчине каждый предмет одежды, но еще более удивительным было то, что Асер каким-то образом угадывал самые подходящие для меня варианты. В одном из магазинов мы особенно надолго застряли, оспаривая выбор цветовой гаммы. Когда я, наконец, ушла в примерочную, он слишком мило, как по мне, разобщался с одной из консультанток. Они умудрились обсудить и погоду, и город, и работу... Даже не заметили меня, когда я вышла, чтобы подобрать себе что-то еще. В итоге я схватила первый же попавшийся комплект белья и снова скрылась в примерочной, представляя, как убью их обоих. Точкой моего кипения стал прозвучавший следом вопрос:

—Месье покупает одежду сестре?

Моя фантазия уже рисовала во всей красе, как она хлопает глазками и изображает святую невинность, на самом деле оценивая свои шансы на то, чтобы его заарканить. И Асер при этом выглядел явно не как жертвенный барашек.

—Жене,— ответил он, и я внутренне сжалась. Мог бы сказать "невесте", "девушке", но не стал.

Асер вряд ли знал, что я слышала их с консультантшей приглушенное воркование. Наверное, просто решил обрезать все возможные пути ее наступления словно одно-единственное слово "жена" могло положить конец любым поползновениям. Я отчего-то задумалась, звучало ли это оно таким же окончательным приговором в моем собственном представлении? Пожалуй, да. Даже хуже: оно накладывало печать неприкосновенности на все, чего касалось.

"Жена - не стена, можно и подвинуть" - Любила повторять одна моя подруга, но я была иного мнения. Мой мир разрушился бы, если бы эту стену воздвигли.

—Ты в порядке?—Асер заглянул внутрь и тутже замер, окидывая мою фигуру взглядом. О да, он мгновенно загорался, стоило только обнаружить меня в таком виде, но сейчас эта привычка почему-то начала раздражать.

—В полном,—ответила я, примеряя маску безразличия и холодности.

Глядя на ту консультантшу он также начинал истекать слюной как собака Павлова по первому звонку?

—Тебе идет,— прошептал Асер все с кошачьей улыбкой, ловко управляясь с застежкой бюстглалтера, но меня это не сжалило. Наоборот — захотелось расцарапать его лицо за то, что с этой самой улыбкой смотрел на ту консультантшу.

—Спасибо, я знаю,— почти процедила я, стараясь казаться нейтральной.

Асер на миг замер и поднял глаза, пытаясь словить мой взгляд. Безуспешно. Я смотрела прямо перед собой, но явно не в отражение его карих глаз.

—Ты в порядке?—Спросил он второй раз за вечер, и в этот раз совершенно серьезно. Я просто кивнула, не удостоив его ни ответом, ни взглядом.

Асер пpостоял некоторое время, пытаясь уловить причину перемен моего настроения. Я знала, он любил наблюдать за проявлениями моей ревности, но в этот раз наверняка понял, что дело явно не в ней. И вместо того, чтобы допытываться или принимать бесплотные попытки развеселить меня, просто оставил наедине с самой собой. Как я злилась! И накручивала себя все сильнее и сильнее, пока не поняла, что настоящих причин злости не изменить, а ревностью не прикрыться.

Я находилась в городе своей мечты. C мужчиной своей мечты, который старался выполнить любой мой каприз. И вместо того, чтобы радоваться и наслаждаться, снова боролась с ветряными мельницами.

Когда мне удалось взять себя в руки, на душе сразу же полегчало. Лишь мельком словив на себе взгляд той самой консультантши, который так и вопрошал: "Ну, за что этой серой моли такой мужик?" - дала себе слово никогда не опускаться до такого же уровня в своих суждениях. Да, черт побери, он - мой. И не потому, что я такая умная и красивая или он самый лучший, а просто потому что нам суждено было быть вместе. Отчего-то стало зябко и захотелось как можно скорее оказаться дома, скрыться от всего мира за его стенами.

Было странным осознавать, как быстро я стала называть квартиру Асерa своим домом. По сути, для меня любая комнатушка была бы тем самым шалашом, лишь бы он находился в ней. Правда, легко было рассуждать, живя в пентхаусе, а не коммуналке...

Отчего-то вспомнилась лекция по социологии, когда мой одногруппник Вова прервал все рассуждения о любви и социальном статусе простым вопросом: «Ответьте, хоть кто-нибудь из присутствующих вышел бы замуж за бомжа?» И самые лучшие отличницы начали смутно растекаться по древу, избегая прямого ответа. После повторно заданного вопроса и им пришлось замолчать. Я тоже была отличницей, и в тот конкретный момент была рада, что не принимала участия в дискуссии.

Да, это замечательно если твой парень или муж обладает миллионами, но даже если опустить вопрос о методах, которые этому предшествуют, остается другое... Неравенство статусов. Я все равно ощущала его, хотя мне никто ни разу на него не намекнул. В Асере было куда меньше вычурности, чем в том же Анмаре. В Рагебе ее не было вообще. Это совсем не вписывалось в тот образ арабов, который засел у меня в голове. Ни тебе золотых «ролексов», ни костюмов от «Армани», хотя я не проверяла бирки на одежде Асера. Даже его внедорожник вроде был обычной Хондой, пусть я не сильно в них разбираюсь, и уж тем более не могу понять, как японская машина оказалась в ходу в Марокко. Но это не меняло наших позиций на иерархической лестнице.

Мои размышления были прерваны вкусными запахами, доносившимися откуда-то из-за угла.

—Возьмем с собой или поедим тут?— Спросил Асер.

Я была так утомлена, что согласилась на первое:

—Если поем здесь, то усну прямо за столом.

Асер понимающе кивнул, и свой ужин мы доедали уже дома, в тепле и уюте. Сбылась еще одна моя мечта: романтика у камина на пушистом ковре. Обычно воображение в таких случаях рисовало снежную бурю, а не туманную морось за окном, но я была рада и тому, что имела. Есть, сидя на полу, было непривычно, но по-своему очаровательно.

—Не знала, что у вас так много имущества во Франции,— заметила я, еще раз оглядев уютную гостинную.

—У семьи — да,— поправил Асер.— Но имущество выступает больше как капиталовложение, чем необходимость или прихоть. Такова политика моего деда.

—Мне казалось, он любит Марокко и подерживает ведение дел именно там. Почему осуществляет приобретения здесь?

—Ты угадала его предпочтения,— усмехнулся Асер.— Мне передать ему об этом?— И отправил в рот очередную порцию.

—Думаю, он захочет узнать, при каких обстоятельствах состоялся этот разговор,— в свою очередь хмыкнула я, но все же немного взгрустнула, вперив взгляд в белоснежный ковер под ногам.

—Мой дед всю молодость прожил во Франции,— Асер снова стал серьезным и вернулся к нити разговора.— Но такова природа наших мужчин: чем старше они становятся, тем больше тяготеют к родине.

Я понимающе кивнула и сразу же поинтересовалась:

—А ты?

—Я — нет.

—Потому что молод.— Прозвучало мое утверждение.

—Потому что не определился со своей родиной.

Захотелось узнать о причинах, но я поняла, что Асер и так уже достаточно разоткровенничался. Да и у ребенка, принадлежавшего двум таким разным мирам: французскому и марокканскому,— иначе быть и не могло.

—Почему ты работал водителем у деда?— Задала следующий вопрос, заново принимаясь за еду.

—Все знали, что я — его внук,— криво усмехнулся Асер,— так что это было лишено смысла.

—И все же.

—Это было своеобразное наказание,— попытался обяснить он,— придуманное дедом за непослушание. Мы с ним не очень ладим, если ты не заметила.

—Может, вы слишком похожи, оттого и проблемы?— Предположила я, но, увидев реакцию Асера на мои слова, решила замолчать и остановиться с вопросами. Его понимание того, что он назвал «не ладим», было больше похоже на сильную неприязнь. И я опять-таки не знала причин, как и не знала ничего о его родителях.

—Теперь ты чувствуешь, что я доверяю тебе?— Асер нарушил гробовую тишину, образовавшуюся между нами. И вроде бы не было в его фразе ничего обидного, но она оставила у меня в душе неприятный осадок. Я не хотела принуждать его к откровенности, хотя «принуждение» совсем не вязалось с образом того человека, который сидел сейчас рядом со мной. Было четко понятно, что если бы он сам не хотел говорить, то никто бы не смог его заставить.

—Чем еще вы занимаетесь? Если это, конечно, не секрет.— Продолжила я, избегая ответа на его вопрос.

—Разными проектами,— выдохнул Асер. Он отодвинул тарелку и, вытерев руки, откинулся на спину, наблюдая за мной в положении полулежа.— Больше финансовыми, и они находятся под моей ответственностью, так как диплом обязывает.

—А как же строительство в Марокко?

—Это больше прихоть деда. Ты же сама предположила, что он тяготеет к корням. Я отбыл свое наказание — и обратился к другой работе. Скоро у меня совсем не останется свободного времени, так что советую тебе использовать то, что есть сейчас, по максимуму.

—Я и использую,— улыбнулась я и придвинулась ближе к Асеру. Странная мысль посетила меня:— А когда ты закончил отбывать свое наказание?

—В день твоего прилета прошел ровно год.

—То есть на следующий день ты не должен был работать?

—Да,— и снова ленивая улыбка.

—Зачем остался?

Асер притянул меня к себе и пристально посмотрел в глаза:

—Ты хочешь услышать, что я был без ума от тебя с первого взгляда и решил очаровать?

—Было бы неплохо, но я в это не поверю,— поддела я.

—А зря.— Он едва коснулся моих губ своими и немного отстранился.— Почему ты прикидывалась будто не владеешь французским?

Я пожала плечами:

—Всегда интересно знать, что думают о тебе другие, когда не подозревают, что ты их понимаешь,— и, помолчав немного, добавила:— Я сразу поняла, что ты — не простой водитель.

—Лучше бы я им был,— к чему-то заметил Асер, и мне на миг показалось, что его взгляд погас. Но в следующий же миг горячие губы накрыли мои в требовательном поцелуе, и я обо всем забыла ровно до тех пор, пока кто-то из нас не задел тарелку с супом. Асер снова по-мальчишески улыбнулся и кивнул мне в сторону спальни:

—Иди в душ и ляжем спать. Нужно набраться сил для завтрашнего дня.

...

IrinaAlex: 09.12.14 09:03

Интересный роман! Спасибо
Буду читать

...

Соечка: 09.12.14 09:46

Асер Кристину балует. Выходные в Париже- это классно.

...

Misss: 09.12.14 13:50

Яночка, спасибо огромное за главу!!!
Асер удивил..... Не думала, что он такой романтик..... Но это же классно!!!
С одной стороны глава такая романтичная, предпраздничная....., но с другой стороны, чувствуется какое то напряжение между ними...., недосказанность...., да ещё ревность Кристины, которую она в себе подавила, но не думаю, что она прошла бесследно...
Как будто затишье перед бурей....., хотя может я и накручиваю себя...
Яна, вдохновения тебе, и я жду продолжения!!!

...

NinaVeter: 09.12.14 18:32

Яночка спасибки за такое чудесное продолжение)

...

ma ri na: 09.12.14 18:34

Привет, Яночка!
Вот это сюрприз!!! Как романтично - Париж,любимый мужчина... Удивил Асер,целых три дня вместе!!!
Спасибо,Яночка,замечательная глава! Вдохновения тебе дорогая!

...

Dizel: 09.12.14 19:04

Я сегодня кратенько
Спасибо за главу

...

natin: 09.12.14 22:29

Яночка, я сегодня тоже кратенько)
На работе завал, устаю.
Спасибо тебе большое за главу! Надеюсь, скоро снова буду отписываться в прежнем режиме

...

Red Sonja: 03.01.15 05:14

Всем привет и простите пропажу!

С наступившим вас Новым годом! Счастья, удачи и любви!

Пусть исполняются все желания!

Спасибо большое, что не забываете, я тоже все время думаю о теме, просто нет времени и возможности писать, а выкладывать сырое не хочется.
Пару глав смогу выложить, только будут они неидеально отредактированы, так что не обессудьте)) дайте грядущую неделю пережить
Для всех, кто переживает о будущем, сразу сообщаю: не волнуйтесь! У нас по плану сплошная романтика, ну, или почти сплошная

...

NinaVeter: 03.01.15 05:53

Яночка с Новым годом!)

...

fanty: 06.01.15 13:33

Привет, Яночка!
На твою книгу попала случайно, решила почитать отдельные кусочки. Вообще-то я не любитель восточной любви, но стиль написания, развитие сюжета очень понравилось. Умеешь заинтриговать!!!Буду читать полностью. Если есть главы в блоге, добавь меня, пожалуйста!
Спасибо!

...

fanty: 16.01.15 05:29

Яночка, привет!
Прочитала всё написанное одним духом - не могла оторваться от этой прекрасной книги, читала до рассвета! У тебя получается просто потрясающий роман!
Совершенно напрасно я боялась, что будет что-то типа книг о гареме - тебе удается постепенно раскрывать совершенно другие аспекты "Восток-Запад", причем делаешь это ты так мастерски!!! А какие герои! Какие диалоги! Какие есть сцены, вроде бы совсем обычные, но наполненные такой чувственностью (сцена на берегу моря после спасения от волны, на маяке...).
Обратила также внимание на то, как хорошо удаются тебе "горячие" сцены - очень откровенно и ни капельки не пошло.
Яна, такой роман - огромный труд, прежде всего душевный. Спасибо тебе огромное за то, что пишешь именно ТАК! Я теперь - твоя ярая поклонница.
Очень жаль расставаться с героями даже на короткий срок, очень хочется узнать, как будут развиваться отношения Кристины и Асера дальше.
С нетерпением жду продолжения!
Ещё раз спасибо! Вдохновения тебе!

...

Red Sonja: 17.01.15 12:27

 » Глава 15. Париж

Я потянулась как довольная ленивая кошка. Странное дело: даже если у вас дома нет этого животного, вы прекрасно знаете, как и в каких ситуациях оно себя ведет.

Прошедший вечер принес мне небольшую головную боль в виде заново проснувшегося чувства стыда. Я никак не могла отправить свою проклятую озабоченность нравственными принципами и спокойно заснуть с любимым мужчиной в его постели. В голову лезли воспоминания о «бабушкиных терках» на лавочках у подъезда на тему: «Разве ж можно жить с мужчиной да без штампа в паспорте?» В итоге ночью мне снились те самые бабушки, отпихивающие нашу же консьержку от входа в наши же «скромные» апартаменты на Сен-Луи.

—Доброе утро.— Асер поставил передо мной поднос с кофе и круассанами с джемом.

—О, приятный сюрприз,— улыбнулась я.

—Первый и последний,— он быстро разрушил мои мечты и тут же наклонился и поцеловал в лоб:— С Рождеством.

Еще одним приятным сюрпризом было то, что мои критические дни чудодейственным образом подходили к концу, а это позволяло надеяться на не менее чудесный вечер. Я уговорила Асера бросить все дела хотя бы сегодня и пообещала оставить его в полном покое на следующий день, лишь бы он побродил со мной по городу.

Небо заволокло серыми тучами, а утренний туман еще не полностью развеялся. На улице практически не было пеших прохожих, так как большинство горожан торопилось на работу и стояло в самых длинных из когда-либо виденных мною пробках. По этой же причине мы не взяли машину и не воспользовались метро. Холодный ветер отдавал легким морозом, который приятно пощипывал щеки. Вот только приближающиеся свинцовые тучи ухудшали настроение Асера.

—Пойдет дождь или снег,— предвещал он.

—Меня это не остановит,— заверила я, так как утром мы поспорили на то, что я все-таки дойду до Эйфелевой башни пешком, хотя он в это не верил. На самом деле, мне не нравилось эта постройка, которая не вписывалась в общий вид города, но я не могла удержаться от того, чтобы не выиграть хотя бы в крошечном пари с Асером.

Стоило сделать первые шаги по улицам, как все мысли мигом выскочили у меня из головы: ощущение сказки или сбывшейся мечты поглотило полностью. И если, загадывая желание на нулевом километре, я еще была более-менее адекватна, то потом неверие Асера в мои пешие возможности стало казаться совсем необоснованным. Собор Парижской Богоматери, Дворец Правосудия, мост Нёф, Лувр... Как может кто-то сетовать на усталость, когда его окружает подобная красота? Правда, бывшую резиденцию французских монархов и нынешний музей я благоразумно решила посетить позже, прекрасно осознавая, что в противном случае останусь там жить. В Тюильри начался снегопад, и мое настроение достигло своей высочайшей отметки, несмотря на залепливающие глаза снежинки или же благодаря им.

—Посмотри! Никого.— Я описывала быстрые круги вокруг центрального фонтана, и даже Асер улыбнулся, заразившись моим позитивом.

—Еще заскочи в него и превратись в ледяную статую,— поддел он, но я видела, что глаза его искрились добротой, отчего вмиг стало тепло на душе. Сбывалась моя лучшая мечта: Рождество превратилось в настоящую сказу. Сколько раз я просила снега на этот праздник? И вот он пушистыми хлопьями в мгновение ока застилает все вокруг. О том, чтобы увидеть всю эту красоту в Париже да еще с любимым человеком, я даже не осмеливалась мечтать.

—Господи, спасибо,— беззвучно поблагодарила я и, зачерпнув едва набравшуюся горсть снега на бордюре, бросила ее в Асера. Он бы и рад отыграться, но орудия мщения выпало еще ничтожно мало. В конце концов меня просто сгребли в охапку и потащили в сторону ближайшего кафе.

—А поцелуй?— На миг заартачилась я, и Асер остановился.

—Не здесь,— пообещал он.

—Мне записать на ваш личный долговой счет, месье?— Поддела я с улыбкой.

—Можешь записать,— усмехнулся он,— только учти: верну с процентами.

От радостного предвкушения я и сама быстро преодолела расстояние до заветного кафе. Его уютная обстановка привела к тому, что даже снимающий пальто Асер показался каким-то более домашним. Еще меня развеселило то, как снежинки вмиг растаяли на его волосах, сделав их влажными.

—Я же говорила взять с собой шапку.— Романтик во мне временно уступил прагматику.

—Ничего страшного.

—Простынешь.

—Не простыну: не первый же раз так делаю.

После небольшой разыгравшейся у фонтана битвы проснулся зверский аппетит. Впрочем, утолять мы его взялись достаточно скромно: омлетом с грибами. Кафе пустовало и оттого атмосфера уединения и тепла окончательно снизила мою бдительность.

—Поему не поцеловал меня там, в парке?— Я не удержалась от вопроса.

Асер задумался, словно подбирая правильные слова для нерадивого ребенка.

—Ты бы чувствовала себя комфортно у всех на виду?— Наконец, спросил он.

—Там никого не было,— возразила я.

—А если бы был?

—Тогда я бы и не приставала с подобной просьбой. Но почему нет?

—Ты же знаешь мусульманские правила, зачем спрашиваешь?

—Я также знаю, что ты вряд ли всегда им следовал.

Судя по брошенному на меня взгляду я попала в точку. Вот только то, что он прервал свою трапезу, должно было меня насторожить.

—Откуда такие сведения?— Не удержался Асер.

—Догадалась.

—Даже не верится,— хмыкнул он и взял салфетку.

—Почему же?— Я приняла более агрессивную позицию.— Я склонна считать, что люди слишком похожи, особенно люди одной национальности.

—Да ты, как я посмотрю, эксперт!

—Не совсем. Виной тому обилие марокканских студентов в моем ВУЗе.— Я снова принялась за омлет.

—И ты судишь меня по ним.

—Нет, я отталкиваюсь от твоих слов во время нашего первого свидания.

—Насколько плотно ты общаешься с этими студентами?— Внешне Асер был спокоен, но я поняла, что от выбранного сейчас ответа зависит моя жизнь.

—Ты ревнуешь,— улыбнулась я.— Ревнуешь к тем, кого даже нет в моей жизни.

—Судя по всему, есть, раз уж ты сравниваешь меня с ними.

—Асер.— Мне было непривычно звать его по имени.— Я не сравнивала, а просто проецировала. Знаю, что это может быть не совсем приятным, но уверена: ты делаешь то же самое.

—Ты слишком плохо меня знаешь, чтобы делать подобные выводы, — предупредил он.

—Зато ты уже решил, что выяснил обо мне все! — Не удержалась я, и за столом повисло напряженное молчание. Деревянный стол, который раньше казался находкой дизайнера, теперь раздражал своей ветхостью. Я поковырялась в тарелке, но кусок в горло не лез. Даже кофе показался остывшим.

—Прости. — Наконец, вырвалось у меня. — Не думала, что какое-то простое упоминание так разозлит тебя. Тебе не кажется, что стоит умерить свои собственнические замашки?

—Если мужчина не ревнует, значит, не любит. — Судя по тону, каким это было сказано, только что снова прозвучала аксиома.

—Я почему-то не придираюсь к каждой мелочи,— заметила я, многозначительно отпивая кофе, и Асер улыбнулся прежней кошачьей улыбкой:

—Что тогда было вчера в магазине?

—Ну, знаешь ли.— Я едва не поперхнулась.— Если бы я так строила глазки какому-то мужчине, ты бы меня вообще убил!

—И правильно бы сделал, — отрезал Асер, едва не заставив меня поперхнуться.— Зато ты считаешь, что мне достаточно просто красивой внешности.

—Практика показывает, что душа интересует мужчин не в первую очередь. — Пространственно ответила я и уже по тому, как Асер вздохнул, поняла, что сейчас прозвучит признание. Или как минимум тот самый ответ, которого я жду.

—Хочу, чтобы ты усвоила раз и навсегда,— сказал он.— Я не бегаю за каждой юбкой и я вряд ли похож на тех, с кем ты меня сравниваешь. Если бы я хотел завести с кем-то интрижку, то вряд ли делал бы это в твоем присутствии или привозил с собой ради этой цели.

Признаться, ответ был не совсем таким, как я ожидала.

—Вообще-то мне бы подошло и обычное «люблю навеки»,— уколола я.

—Прости,— с не менее ехидной улыбкой ответил он,— но за века в ответе только Аллах.

Я не удержала разочарованного фырканья, и Асер взял меня за руку, непроизвольно заставив поднять на него глаза.

—Иногда мне кажется, мы говорим на разных языках.— Мягко улыбнулся он.— Глупая, неужели ты не видишь ответы в моих глазах? Неужели ты не чувствуешь их своим сердцем? Я могу декламировать стихи известных поэтов, но они вряд ли расскажут о самой малой доле того, что я испытываю по отношению к тебе. Ты — мое наваждение, но даже если это чувство не взаимно, я рад пасть его жертвой. Можешь разбить мое сердце, если хочешь, только подари хотя бы миг счастья.

Я затаила дыхание, не веря в то, что смогла услышать из уст Асера такое признание. Произнесенное не пылко, не страстно, а все также спокойно и уверенно. Но что-то подсказывало мне, что именно так оно стало вечным. Словно вырезанное в камне, а не начерченное на песке; несмываемое волной, неподвластное влиянию минутных порывов. Спокойное и необратимое.

—Миг — это ничтожно мало... — Я, наконец, озвучила свой главный страх.

—Но вся наша жизнь состоит из таких мгновений.

И мы добавили в свою копилку еще одно: несколько минут молчания, на протяжении которых стали ближе друг другу, чем когда бы то ни было прежде.

Вскоре мы снова оказались на улице. Снегопад прекратился, но белому покрывалу не суждено было пролежать нетронутым долго. Первые редкие следы сменились массой новых, и в итоге он просто растаял, превращаясь в тонкий слой воды на мостовых. Нас ожидала площадь Согласия и поворот к Елисейским полям. Точнее, мы довольно уверенно покоряли их неспешным шагом, а я вспоминала названия уже известных брендов и пополняла копилку знаний новыми.

—Ничего не хочешь посмотреть?— Снова поинтересовался Асер, и мне в сто пятый раз пришлось объяснять, что единственная причина, по которой мы идем вдоль этой улицы,— то, что она является самым кратким путем к Триумфальной Арке.

—Ненавижу шоппинг,— наконец, закончила я.

—Как же ты тогда выдерживаешь мою сестру?— Поддел Асер.

—Она — интересная собеседница.— Сразу же нашлась я и перешла к новой теме для допросов:— У тебя есть еще братья и сестры?

—Есть еще одна сестра, но она живет в Канаде.

—Как моя тетя,— улыбнулась я.— И все?

—Был брат, но он погиб.

—Сочувствую.

По лицу Асера трудно было определить его истинное отношение к упомянутым родственникам, но по односложности ответов я поняла, что не стоило мучить его расспросами дальше.

К моему удивлению, большинство посетителей магазинов, которые были визитной карточкой Парижа и Франции в целом, мало походило на местных жителей. В примерочные тех из них, в которые я все-таки заглянула, то и дело направлялись женщины в длинных черных одеяниях и парандже. Даже те, кто был в хиджабах, привлекали внимание, но мне нравилось и обилие ярких бирюзовых и зеленых оттенков вперемешку с пастельными и цветом чайной розы в тщательно подобранных ими нарядах.

—Мне казалось, в таких магазинах одеваются только европейки,— заключила я, когда мы покинули один из вышеупомянутых.

—Почему же?— Улыбнулся Асер, и я начала догадываться о причинах столь частых усмешек с его стороны: наверное, он готовился услышать очередной культурный "перл" в моем исполнении. Я ими не сыпала, но, возможно, он был иного мнения, иначе бы не называл меня ребенком так часто.

—Какой им смысл покупать одежду, которую они не смогут носить?— Тем не менее, сказала я.

—Они не смогут носить ее только на людях, но мужу продемонстрируют не раз.

—Все равно не понимаю.

—Не понимаешь, почему ее можно демонстрировать только мужу или зачем покупать ее в таких магазинах?

—Оба.

—Моя сестра могла лучше объяснить тебе эти вещи.

—Она объясняла, да и ее подруги — яркий тому пример, но я все равно не понимаю, Асер. Я слишком много не понимаю в вашей культуре. — Призналась я.

—Инайя не жила за пределами Марокко — возможно, в этом причина.— Он сделал паузу, чтобы продолжить уже более развернуто:— Ключевое отличие в одежде западных и восточных женщин — это то, для кого они носят ее. Наши женщины ценят в первую очередь внимание мужа, ваши — хотят привлечь внимание чужих мужчин.

—Муж тоже любуется своей женой, если она красиво одета на людях,— возразила я.

—Красиво и откровенно — разные понятия. Женщина, одетая красиво, привлечет внимание, но оно не выйдет за рамки нравственности. Женщина, одетая откровенно, получит только пошлые взгляды.

—В твоем понимании если женщина оденется откровенно, она станет от этого менее красивой?

—Нет, в мое понимании, если женщина красива, ей нет нужды одеваться откровенно. Для откровенностей подобного характера есть прекрасное место под названием «спальня» или «дом». Тут уже все зависит от фантазии тех, кто обращается к этим понятиям.

Мы пропустили пару велосипедистов и продолжили разговор.

—Зачем тогда скрывать лицо женщине? — Недоумевала я.— Не думаю, что демонстрация лица является чем-то откровенным.

—Но, возможно, скрывая его, женщина чувствует себя более защищенной, в большей безопасности.

—Я бы чувствовала себя в клетке, а не в безопасности.

—Никто и не требует, чтобы ты закрывала лицо,— усмехнулся Асер.— Вообще ты смешиваешь воедино понятия «приличная одежда» и "ислам", наверное, примешиваешь сюда даже «хиджаб».

—Пояснишь различия?—Недоверчиво хмыкнула я.

—Об одежде я уже говорил,— начал Асер, но я перебила его:

—Все равно не понимаю, почему только муж может видеть меня, например, в юбке выше колена.

—Хорошо, я отвечу вопросом на вопрос. Зачем женщине носить такую юбку на людях, если у нее уже есть достойный и любимый муж?

—Ты полагаешь, что каждый предмет женской одежды создан для того, чтобы вас соблазнять?— Хмыкнула я.

—Не каждый, но многие, и женщины этим успешно пользуются.

—Думаю, если бы все обстояло так успешно, как ты говоришь, то не было бы незамужних.

—Не все же хотят замуж,— улыбнулся Асер.

—Что значит «не все»?— Я снова готова была возмутиться, и только наличие прохожих сдерживало меня.— Каждая женщина если и хочет привлечь внимание мужчины, то из расчета серьезных отношений в будущем.

Он снова усмехнулся, чем почти вывел меня из себя.

—Ты — такой ребенок,— проговорил Асер.— А если женщина просто видит интересного ей мужчину и предлагает провести ночь вместе?

—Не может такого быть!— С чувством заверила я и собралась-было добавить пару эпитетов, но столкнулась с его смешливым взглядом и задумалась над тем, стоит ли.

Сначала я подумала, что он намекал на меня, но это никак не подходило к нашей истории отношений. Затем случайно вспомнила о некоторых направленных на него женских взглядах, и вдруг поняла:

—Ты из своего личного опыта?

—Почему сразу такая реакция?— Он ответил вопросом на вопрос, но меня было не провести.

—Все равно не верю,— не могла угомониться я, но еще один перехваченный женский взгляд заставил меня замолчать.

Мы продолжали идти по улице, и лишь усилившийся шум автомобилей, заполнивших широкую дорогу в обеденный час, вернул меня в реальность.

—Не могу их осуждать,— проговорила я, наконец, вспоминая свою реакцию на Асера. От одного его вида мои колени начали предательски подгибаться, а шепот напрочь сводил с ума... Я дернула головой, отгоняя непрошенное видение.

—Их не можешь, а восточных женщин можешь?— Не удержался он.

—Это разные вещи. Западные женщины сами делают этот выбор, восточные — нет.

—А ты их спрашивала?— Теперь уже и он слегка разозлился.— Не в обиду тебе сказано, но откуда такие выводы? Что ты лично знаешь о наших принципах и нашей жизни? Что знают западные люди? Почему они считают своим долгом защищать права «невинных», не спрашивая тех, желают ли они этого? Почему мы не лезем в их страны и не диктуем, как им правильно жить?

С большинством этих вопросов стоило обратиться не ко мне, а к правительствам тех государств, которые подразумевал Асер, но я деликатно промолчала, чтобы не вызвать еще большую бурю. А ведь все началось с обсуждения одежды!

—Я спрашиваю, чтобы понять,— наконец, прервала я тягостное молчание,— и объясняю, как понимаю это со своей точки зрения. В моей стране ходить в коротких юбках — норма, и мужчины не считают это постыдным. Я бы сказала, им даже нравится.

—А какому нормальному мужчине не понравится?— Усмехнулся Асер.— Только он не увидит во встреченной женщине ничего, кроме тела,— он привлек меня к себе ближе и спросил уже тихо:— Хочешь знать, о чем я думаю, видя ту или иную обнаженную женскую часть тела?

Я сглотнула, когда дрожь прошла по позвоночнику при звуке его голоса.

—Здесь, на улице?— Только и удалось пробормотать мне. Асер отпустил меня и, улыбнувшись, пошел дальше. Я догнала его в несколько шагов и, видя, что его прежнее настроение вернулось, продолжила:

—Ты хотел что-то рассказать о хиджабе.

—Думал, ты передумаешь после моей вспышки.

—Я не такая пугливая, как ты полагаешь.

Он снисходительно улыбнулся, но все-таки сказал:

—Тут практически нечего рассказывать. Даже в Библии говорится, что женщина должна покрывать голову, потому я тем более не понимаю споров по поводу этого предмета одежды между мусульманами и христианами.

—Мы покрываем голову, когда идем в храм,— заметила я.

—Поэтому ты вспомнила о платке, когда мы были у мечети Хасана?

—Да,— призналась я.— Волосы — предмет гордости женщины, но перед лицом Бога нет места гордыне.

—То есть в храме Бог есть, а в повседневной жизни — нет?

—Я этого не говорила,— мрачно ответила я.— Если исходить из твой логики, то женщина должна круглосуточно ходить и даже спать в платке, а это уже крайность.

Я вспомнила, что в не столь далеком прошлом дела обстояли именно так, но промолчала. Сложно было поверить даже, что в этом самом городе, по шумным улицам которого мы сейчас бродили, ситуация была точно такой же.

—Ты права: это крайность,— согласился Асер,— потому в кругу семьи, в кругу близких женщина может быть более свободна.

—В кругу мужа, ты хотел сказать.— Улыбнулась я и обогнула пустующую цветочную клумбу, так как чей-то мопед загородил проход.— Муж — Бог и царь в своей семье.

—Нет, конечно, но он — глава.— То ли Асер не понял моей насмешки, то ли сделал вид, что не понял.— В обязанности мужа ходит наставлять и учить жену. Когда придет время и он предстанет перед Аллахом, то с него будет спрос за то, что жена не соблюдала законы Всевышнего.

—Даже перед Богом вы неравны.— Не удержалась я.— У нас каждый сам отвечает за свои грехи.

—У нас также, но на на мужчине лежит двойная ответственность,— оборвал Асер.— Он ведет семью за собой — он и обязан разъяснить, как правильно и достойно прожить жизнь. И это касается и жены, и детей. Поэтому мы не воспринимаем брак как временное состояние. Брак — это огромная ответственность и ответственность на всю жизнь.

Меня кольнуло услышанное. Захотелось разрушить так тщательно описываемый и выстраиваемый им образ, чтобы поверить в то, что я буду чувствовать себя лучше без него. Иначе. Свободнее.

—Развод — крайняя мера,— сказала я.— И насколько мне известно, женщине его получить гораздо сложнее, чем мужчине.

—Ты верно сказала первое, но для развода нужны важные причины, это не удовлетворение минутного порыва.

—Даже если муж избивает и унижает жену? Не говори ни слова: я точно знаю, что это дозволено Кораном,— вскипела я.

—Откуда знаешь? Ты его читала?— Асер все еще был спокоен, но, наверное, это стоило ему усилий.— Для начала муж должен разъяснить, в чем она неправа. Если жена отказывается признать свою вину, то спать с ней раздельно. Если же и тогда не поймет, то применить более суровое наказание, но,— он выделил последнее слово,— никаких телесных повреждений, никаких ударов по лицу — это было бы унижением ее достоинства.

—Рукоприкладство — это рукоприкладство,— парировала я.— Если оно не оставляет следов, то это вообще садизм.

—И это тоже?— Он несильно толкнул меня локтем, иначе бы я рискнула налететь на прохожего, но я все равно разозлилась:

—Ненавижу, когда так делают!

—Это было рукоприкладством?— Усмехнулся он, поравнявшись со мной.

—Нет, но...

—Ты сама часто шутливо задеваешь меня локтем,— не дал мне договорить Асер.— Если бы я реагировал каждый раз так, как это делаешь ты, то уже давно бы обвинил в покушении на мою честь и мужское достоинство.

—Это не было сделано с целью наставления,— резонно заметила я.— А в споре люди не всегда могут контролировать себя.

—Ты не можешь,— согласился Асер,— но скажи: неужели ты считаешь, что я бы смог хоть единожды поднять на тебя руку?

Он снова был спокоен, и эта бесстрастность пугала. Я не могла представить себе Асера выходящим из себя. Но и те несколько раз, свидетелем которым я становилась, заканчивались более оригинальным способом охлаждения моего пыла, чем рукоприкладство. Мне стало жарко от воспоминаний, а на душе полегчало, когда я увидела едва заметное огоньки надежды в его взгляде. Он ждал и наверняка даже боялся услышать другой ответ...

—Почему вообще вы, европейцы, считаете, что только арабы избивают женщин?— Продолжал Асер, рассуждая.— Разве в ваших странах не бывает домашнего насилия?

В этом он однозначно был прав, и пусть, произнося эту фразу, ни разу не взглянул на меня, я отчего-то была за это благодарна. Пожалуй, садистов или моральных уродов хватало в любом обществе, но средства массовой информации куда активнее реагировали на их проявления именно в мусульманских случаях.

Я же и сама поначалу воспринимала Асера настороженно, то и дело пытаясь обнаружить в нем что-то от исламского радикализма. Какая глупость! Несуразица. Но ведь правда. Я сама не до конца доверяла ему, пытаясь найти опасность, которая — говорило мое подсознание — исходила от его веры. И чем больше об этом думала, тем больше сомневалась в том, считать ли это проявлением интуиции или все-таки пропагандой наших СМИ.

Запах булочек, донесшийся откуда-то, словно смволизировал уходящую грозу нашего короткого спора.

—Хочешь?— Асер проследил за моим взглядом, но я неопределенно пожала плечами — и зря. Пора было привыкнуть к мысли, что в его прочтении «Не уверена» или «Не знаю» означают «Да».

Мы больше не возвращались к щекотливым темам. Несмотря на всю его сдержанность и старание донести до меня свою позицию, несмотря на мою максимальную объективность, подобные разговоры лишь доводили нас до грани ссор. Я же не хотела портить не несколько волшебных дней, что были вверены нам судьбой.

Мы бродили, забегая в кафе и магазины, любуясь широкими улицами и узенькими переулками. По большому счету, к тому времени, как мы достигли Триумфальной Арки, я перестала фотографировать каждый столб и каждое здание, но безумно устала. Единственной причиной, по которой я все еще стремилась продолжить путь, было желание выиграть спор. Близился вечер, и мы приняли решение двинутся прямиком к конечному пункту нашей сегодняшней прогулки. Даже площадь Трокадеро со своими фонтанами, кафе и магазинами меня уже мало вдохновляла. И вот: свершилось! Мы перешли дорогу и оказались у подножия Эйфелевой башни.

Я ощущала себя ничтожным муравьем, глядя на нее снизу вверх. Вот только стоило отвлечься от созерцания и заметить длинные шеренги очередей к кассам и подъемным лифтам, как желание туда подняться резко спало. Тем не менее, стоять в очереди нам не пришлось. Асер забронировал столик в ресторане, поэтому я принялась покорять каждый из трех уровней башни уже с большим энтузиазмом, но к тому моменту, когда, наконец, закончила осмотр, едва держалась на ногах.

—Ты выглядишь усталой,— заметил Асер, когда мы разместились за столиком. Лицезрение радиальной планировки города после захода солнца было удачно завершено и теперь Париж миллионами огней переливался внизу: зрелище, достойное того, чтобы подняться на такую высоту.

—Зато я выиграла пари.— Улыбка далась мне на удивление легко.

—Проси, чего хочешь,— лукаво сказал Асер.

—Я ничего не хочу: ты и так выполнил уже слишком много моих желаний.

И мысленно загадала встретить следующее Рождество снова с Асером и именно в этом городе.

Мы снова болтали по пустякам, сетуя на обилие посетителей и шум, стоявший вокруг, но мне было хорошо. Опьяненная без единой капли выпитого, обласканная без единого прикосновения, я просто радовалась и была счастлива, позабыв обо всем на свете. Отправила реальность в далекий заслуженный отпуск.

...