Другие точки мира

Неаполь

Плотно задернутые шторы создавали относительный полумрак, черно-белый телевизор, ловивший два канала, с помехами и без звука показывал балет, аккомпанементом к которому звучала зажигательная композиция Элвиса Пресли, доносящаяся из динамика телефона. Выйдя из ванной в одном полотенце, я подошла к тумбочке и взяла пачку сигарет. Без особой надежды открыла – голяк. За окном разгар дня, а курить нечего. Несколько громких нецензурных возгласов и вроде как даже полегчало. Немного. Клон поднял глаза от журнала за прошлый апрель и усталыми глазами умудренного глянцем существа посмотрел на меня.
- Метнись к соседям и стрельни сигарету? – попросила я, вытирая мокрые волосы другим полотенцем.
- Это к тем неграм, который слушают Боба Марли? – уточнила моя копия и после кивка головы продолжила: - С разбегу и об косяк! Я очкую соваться к этим растаманам. И тебе не советую. Они кумарят без продыху.
- А кто вчера к ним за солью ходил три часа? Нах** тебе вообще соль? – прыснула я.
- Ну не тобой же любоваться сутками? Я хочу самообразовываться, с людьми общаться…, - перечислив все аргументы, девушка сдалась. - Ну и ганжа у них ядерная, - хохотнула она.
- Ядерной бывает война и бомба, - на автомате поправила я, жестом показывая клону, что ему не мешало бы сдвинуть свою пятую точку с середины кровати. – И последнюю я затолкаю тебе куда-нибудь, если сейчас же не найдешь мне никотина.
Клон недоверчиво покосилась на меня. Этот морок оказался таким качественным и умным творением, что уже 4 дня развлекал меня своей болтовнёй и кармической способностью находить приключения на свой прекрасный центр тяжести. Других увеселений этот пансионат энергетиков и токсикоманов любителей не имел, но в целом неплохо справлялся с основной функцией, умещая в себя самый разношерстный сброд. По заключению экспертов в лице меня хорошей и меня плохой, на каждом здесь висела статья, а может и не одна. В остальном многоэтажный пошарпаный дом создавал впечатление тихого и мирного строения посреди бедного квартала коррумпированного Неаполя.
- Я лучше к арабам, сторонникам Каддафи, - недовольно хмыкнул клон, сползая с покрывала и босыми ногами шаркая по полу к двери.
- Двигай давай.
Переодевшись в удобные штаны и кофту, я полистала журнал, посетовала, что кроссворд уже разгадан, а японские для меня слишком сложны, поплелась к окну. Солнце садилось за горизонт, но выходить на улицу еще было нежелательно. Не обращая внимания на доносящиеся из-за стены голоса и звуки выстрелов, я наблюдала за тем, как во дворе перебивают номера какой-то побитой француженки. Дверь за спиной тихо скрипнула. Я протянула руку, не спеша оборачиваться. Но ничего не получив, повернулась. Мой двойник выглядел четко. Другого слова и не подберешь. Помимо внушительного тесака, кровь украшала белое платье и ладони девушки.
- Гребаный Джек Потрошитель, какого ты не могла тупо сходить за сигаретами, а мочканула кого-то этой железкой? – Я подошла к ней впритык, замечая за ухом предмет поиска. – Умница, дай зажигалку и в темпе описывай ситуацию.
- Там производственников обули. Товар отгружен, а зелень фальшивая, - клон подскочил ко мне, трясущейся рукой чиркая колесико. – Два трупа из наших. Меня опознали как свидетеля в замочной скважине. Пришлось долгануть у Саида тесак для самообороны.
- Меня, они узнали, бл*! Понимаешь, меня! Тебя в природе не существует. Собирайся, я сваливаю, - заорала я, так и не докурив, кинула тлеющий окурок в пепельницу. – Переодеться не забудь. Здесь больше ловить нечего. Отожмем машину и поедем на северо-восток: Верона, Венеция, Падуя.
Неделю я сидела в этой помойке, пытаясь понять, какого черта последние записи в моем дневнике сделаны в Италии? Что за туристический маршрут у меня был, пока мой мозг принадлежал мне вместе с остатками памяти? Но ни в одном городе не удавалось найти зацепок и следов собственного пребывания здесь. И это начинало напрягать.

Я облачился в костюм. Наверняка я буду на маскараде белой вороной, ну и к черту. Зато не буду клоуном. Одеяние из тончайшего батиста с ручной вышивкой, отделанное стразами SWAROVSKI, представляло собой белые шаровары, белую рубашку и белый кафтан. На ногах мягкие сапоги из белой кожи. Ни дать не взять принц Персии. Завершал картину головной убор. края которого свисали вдоль лица и, загнув один из которых, я закрывал все лицо до самых глаз, избавляя себя таким образом от необходимости одевать маску.
С Аларией мы встретились, как и договаривались, в холле отеля. Она была невообразимо прекрасна в платье, которое ей будто бы одолжила сама Анна Болейн, вернувшаяся ради такого дела с того света.
Гондола доставила нас ко дворцу Дожей. Внутри уже полным ходом шумел и пел его величество Карнавал!
Масса знакомых и незнакомых запахов окружили меня. Повсюду я видел живые скульптуры, застывшие под действием, вероятно, каких-то чар. Мы подошли поприветствовать хозяйку бала, которая стояла на вершине лестницы и милостиво улыбалась все прибывающим и прибывающим гостям.
Вокруг царила атмосфера праздника и не смотря на очевидное назначение живых статуй и абсолютное презрение присутствующих к ценности человеческой жизни, меня эта атмосфера захватила полностью.

»» 23.02.12 22:49 Обсуждения дальнейшего развития сюжета игры Сумерки

Препятствовать страстям напрасно, как грозе.
(Жан Расин)

Море. Именно оно было моей самой страстной любовью. Бушующая стихия, вливающая в душу энергетику по мощности равную взрыву атомного реактора. Или же полный штиль, дарующий молчаливое спокойствие, полную гармонию с самим собой и окружающим миром. Негде я не чувствовала себя так комфортно как в море, на палубе собственной галеры. Обычно я проводила свободное время в Адриатике, лениво покачиваясь на "Изоле" в теплых водах моря, на более дальное путешествие я еще не отлучалась по причине необходимости своему господину.
Поэтому едва получив известие о маскараде, который давала королева Сульпиция, немедленно наказала разворачиваться и плыть в Венецию. Очень жаль, что на борту у меня не было подходящего наряда для бала, чтобы со всей пафосностью ступить на землю. Едва прибыв на место назначения, я незамедлительно прогулялась по магазинам, пытаясь подобрать идеальный наряд для бала.
В конечном счете, масса продавцов оказались покалечены за свои дурацкие предложения примерить костюмы напоминавшие платья Барби, мне нужен был настоящий шедевр. Наконец целый день поисков увенчался успехом. В скромной на первый взгляд лавке я увидела, то что так долго искала. Платье было сшито из серой ткани, которая переливалась лиловым и цветом сгущенного молока. Расшитый жемчугом корсаж полностью соответствовал моде XVI века - стискивал и прятал грудь, что мне не вполне нравилось, но приходилось смириться. Широкие рукава оставляли за собой ощущение полета. Но явственно чего-то не хватало. Покопавшись во владениях хозяина лавки, я отыскала длинную нить жемчуга, обернула один раз вокруг шеи, остальное свободно свисало до талии. Столетия вампирской жизни научили меня заботиться о себе самостоятельно. Никакого труда мне не составило соорудить на голове подходящую наряду прическу из крупных локонов, украсив нитью уже черного жемчуга и парой небольших, также черных, перьев. Прихватив полумаску, мягко скользнула в приготовленный плащ и щедро расплатилась с торговцем. Хорошая работа требует хороших денег.
Единственное в чем я нарушила костюм была обувь, тут я просто не устояла и надела черные лодочки на непомерно высоком каблуке. Потому как обувь надлежащая к платью мне совсем не понравилась. Но туфли нисколько не повлияли на целостность наряда, надежно укрывшись за широкой юбкой.
Изящно опустившись в гондолу, я накинула капюшон, скрывая прическу. До Дворца Дожей добрались в рекордное время, поблагодарив гондольера я мило улыбнулась и направилась во Дворец.
Внешне Дворец Дожей поражает красотой своих светлых стен и ажурных галерей, однако дух жестокого средневековья присущ и ему. Здание не выглядит как крепость, но в действительности является ею. За искусным фасадом скрывается множество тайн, как и все в нашей жизни.
На одном из балконов стояла Сульпиция и встречала гостей. Подобрав юбки, я начала подъем, в душе проклиная такое обилие гостей, из-за чего приходилось двигаться со скоростью смертельно раненой улитки.
- Моя королева. - поклонившись и получив в ответ едва заметный кивок, продолжила свой путь.
С танцами я решила повременить, и направилась на неторопливую прогулку по галерее, наслаждаясь прохладой ночного воздуха. Из недр широкой юбки, я извлекла тонкую сигарету и зажигалку. От сумочки я отказалась, а черный веер , подвешенный на нитке жемчуга, занимал мои руки. Все таки мастерства по созданию тайных карманчиков мне не было равных, еще в лавке я попросила иголку с ниткой и кусочек легкой ткани. Зато теперь я вдыхала подслащенный сигаретный дым и была готова к веселью, развернувшемуся внутри Дворца.

»» 23.02.12 14:16 Обсуждения дальнейшего развития сюжета игры Сумерки

- Думаю, нам удастся побродить по праздничным улочкам венецианского пиршества, если не произойдет ничего сверхъестественного и этот самолет, к примеру, не рухнет где-нибудь по дороге.
Она улыбается...явно не от моих слов, скорее с наслаждением прокручивает в голове недавнее приключение, подарившее весьма приятные воспоминания.
- Тогда созвонимся, Дэймон. - Спутница многозначительно делает ударение на моем имени и улыбнувшись едва касается своим бокалом моего в знак договоренности, отворачивается к иллюминатору, делая вид, что ничего вокруг ее более не интересует.

Нет, что ни говори, а плох наш белый свет!
Бедняга человек! Он жалок так в страданье,
Что мучить бедняка и я не в состояньи. (с)

Самолет благополучно приземляется в аэропорту, хотя признаться честно, я рассчитывал на какую-то выходку со стороны столь взрывной и безбашенной особы. Проводив Миру к выходу из зала аэропорта, я поймал для нее такси. Мы попрощались, договорившись созвониться завтра.

Как только я сажусь в такси и называю адрес отеля, сразу же включаю телефон. Ничего важного не произошло за время полета, за исключением пары голосовых сообщений от Колина.
Набираю его номер и после первого же гудка слышу:
- Сволочь ты, МакКарвел. Убью, когда увижу.
- Ты напоминаешь мне мою маму, друг. - Игнорирую его приветствие. - Только она умудрялась ругать меня столь заботливо и ласково.
- Ты в курсе, что это ни фига не копия, а? Это оригинал, слышишь. Этот твой самый амулет, про который ты рассказывал, или как там его. И к сведению, я навел справки, кое кто из коллекционеров готов выложить мне за него приличную сумму с кучей нулей.
Повисла минутная пауза, пока я прокручивал в голове картину в которой вынимаю мозг этого засранца и заставляю его скушать все то немногое, чем одарила его матушка природа.
- А в морду, Лин?
- Да ладно, чё сразу в морду. Просто не пойму на кой тебе эта железка? Лучше бы неплохие бабки за нее выручили вместе. Тебе 30% как идейному вдохновителю, ну и мне 70%, за труды.
- Лин...
- Ну хочешь 50 на 50. Я не жадный.
- Я не торгуюсь по этому поводу. - Я буквально рычу в трубку, а затем, поймав удивленный взгляд в зеркале заднего вида, решаю продолжить разговор без свидетелей, - остановите здесь, я выйду. Багаж доставьте в отель. Вас там встретят. Сдачи не надо. - Я бросил сотенку на переднее сиденье и вышел под моросящий дождь.
- Колин жду тебя в отеле через 20 минут или я не ручаюсь за последствия. Амулет должен быть с тобой и мне плевать скольких нулей ты лишишься. Он мой. - Я буквально чеканю каждое слово.
- Напугал, ты же знаешь, что я ... - Я выключил телефон не дослушав, что я знаю.

Спустя 20 минут. Отель Bernini Bristol

- Салют! - Эта наглая морда сидит развалившись в кресле с бутылкой пива в руках. - Ты не удивлен моей пунктуальности?
- Скорее я не удивлен, что ты в Моем номере с Моим пивом в руке.
- Зануда.
- Аналогично.
- На свою безделушку, - Лин бросает мне амулет с изображением столь почитаемого мною бога мертвых.
Без особых усилий ловлю его и сжимаю в руке. Наконец-то. Затеряв что-то важное в веках и не находя возможности обрести желаемое мы бессмертные становимся весьма злобными и раздражительными, а это очень плохо сказывается на запасе провианта,гуляющего вокруг. Поэтому остается лишь повторить, наконец-то.
Улыбка не покидает моего лица, пока амулет приятно впивается в кожу остроконечным орнаментом по контуру изображения, оставляя отпечаток на ладони.
- Хотя бы "спасибо" я заработал.
- Заработал, - я бросаю на стол бумаги и дарственную на квартиру в Хельсинки. - За труды.
- О, спасибо господин. - Он наиграно "возносит руки к небесам", закатив глаза.
- Идиот. - Ставлю сумку с вещами на кровать.
- Ну тогда бумага за бумагу, - на журнальный столик приземляется письмо в весьма причудливом конверте. Сургучная печать навевает воспоминания о былых временах, а так же рождает неизменные подозрения по поводу отправителя.
"Сеньор, Дэймон МакКарвел, Вы имеете честь быть приглашенным на бал-маскарад, ...."
Долго моргаю, пытаясь переварить полученную информацию. Я конечно планировал попасть на маскарад, но чтобы выпала честь встретиться с давними знакомыми ...хм. Колин, воспользовавшись моим замешательством, решает нарушить тишину:
- Два вопроса: первый, - Как это сюда попало? - Кивает в сторону письма. - И второй, - почему я ничего не знаю о твоем знакомстве со столь влиятельными мира сего ?
- Поверь мне, дружище, это письмо нашло бы меня, даже будь я под землей метров так на пять-десять. - Я ухмыльнулся, - а знакомство ... Это долгая история, хотя как я остался жив после нее, только бог знает, - я надел на шею амулет, заправив его под рубашку и приземлился в кресло напротив Лина. - Ты знаешь, что младенцы весьма аппетитны на вкус?
- Спятил? - Лин удивленно вскидывает брови, недоверчиво косясь на меня.
- Отнюдь, друг мой, отнюдь... - Откидываюсь на спинку кресла, закрываю глаза.
_________________

Лондон

Как иногда хорошо, что придумали такую вещь, как Интернет. В нем я смогла просмотреть платья, которые носили в 16 веке и найти, где их можно приобрести. Единственный понравившийся мне магазин оказался в Лондоне, хотя большинство платьев, продававшихся в нем, были сделаны во Франции. Сама я еще тогда не жила. И, слава Богу, что не жила – подумалось мне, пока я перебирала эти, весящие чуть ли не тонну, платья. Остановившись на одном, мягкого сиреневого, при ярком освещении почти белого, оттенка платье, на котором было что-то вышито золотистыми нитками, я пошла в примерочную. На входе в нее меня остановила продавщица, протягивая мне точно такое же платья, только намного легче. Объяснила она это тем, что на витрину выставляют модели максимально приближенные к оригиналам.
В том платье, которое мне дали вместо тяжелых железных обручей в юбки была достаточно толстая проколка, а грубую нижнюю рубашку заменяла ее атласная кружевная праправнучка.
Пока я покупала платье, Сенна отправились в магазин с бельем. Мое платье не подразумевало ношение под ним белья, поэтому я решила его и не покупать. После того, как Сенна скупилась, причем мне она, то что купила показать наотрез отказалась, Ладно все равно одевать будет, увижу, мы заглянули в обувной магазинчик. Там я прикупила себе сиреневые туфельки на небольшой шпильке, а она балетки.
Закончив покупки, мы словили такси и отправились в аэропорт, где нас уже ждал арендованный самолет.

Через 2 часа
Венеция

Прилетев в этот чудесный город, мы даже не стали его толком рассматривать, а сразу же отправились по указанному в приглашении адресу. Машина остановилась перед огромным зданием, которой напоминало гостиницу, чем, в итоге и оказалось. Разместившись в предоставленном нам номере, мы уселись смотреть очень нудный человеческий фильм по телеку. На средине просмотра меня посетило нехорошее чувство того, что мы что-то забыли. Через несколько секунд дошло, что этим что-то являются маски, без которых на бал-маскарад нас вряд ли кто-нибудь пустит. Оторвав подругу от фильма самым быстрым, по моему мнению, способом – простым выпихивание с дивана на пол, я сообщила ей об этом. Тихо матерясь на меня, она все-таки начала собираться на улицу. Накидывая плащик, я заметила электронные часы, гласившие, что сегодня бал, совсем иногда забываю про дни, и что времени до него осталось совсем мало, значит, маски надо найти как можно быстрее. Магазин, в котором они продавались мы отыскали довольно скоро, но вот выбор подходящей, заняло довольно много времени. Я остановилась на маске , подходящей под мое платье оттенком и закрывающей все лицо. Сенка же выбрала маску только на половину лица.
Забежав в парикмахерскую и сделав прически, мы прибежали в номер и быстро нарядившись, отправились на бал. Сев гондолу, на которой нас должны будут довезти до Дворца, я начала волноваться. Боязнь показаться недостойной вампирскому высшему обществу, наверное, отразилась у меня на лице, потому что Сенна сразу начала меня успокаивать:
- Да не волнуйся ты, все будет нормально. Никто тебя не съест.
- А они могут, - еще больше испугалась я.
Сенка фыркнула, вот зараза , и отвернулась.
Плыли мы не долго, но когда приплыли, показалось, что гондола каким-то сказочным образам перенесла нас во времени.
Перед нами отрылся вид на потрясающе красивый дворец, в который мы поспешили зайти.

»» 30.06.12 12:22 Выход или временное отсутствие в игре Сумерки

Благодарю: не надо мёртвых мне!
От трупов я держуся в стороне.
Нет, дайте мне здорового вполне:
Таких я мертвецам предпочитаю, -
Как кошка с мышью, с ними я играю. (с)

- При чем тут младенцы, Дэй? - Лин потягивает пиво, хмурясь все больше.
- Нас познакомил младенец.
- Что? - Отупение на его лице просто таки умиляет.

Вольтерра. 1798 год

Тосканский город радушно принял меня в свои объятия. Не смотря на то, что к жителям Флоренции здесь относились с опаской, памятуя о непрекращающейся борьбе за независимость и суверенность от вездесущих Медичи, Вольтерра притягивала своей красотой, первобытностью. Некогда темный, угрюмый, древний город, ныне сиял в полуденном солнце, устремляясь в небо множеством зубцов и остроконечных башен всевозможных строений.
На знаменитой палаццо деи Приори как всегда кипела жизнь. Торговцы, купцы, ученые, знатные горожане, - все спешили, суетились, стремясь по своим, только им ведомым, делам.
Я прибыл в Вольтерру под именем моего хорошего знакомого, Франческо Тотти. Точнее, Франческо тоже прибыл со мной, но "вышел" ранее, не доезжая города верст десять-двенадцать и нынче изволит почевать где-то в овраге с перерезанным горлом, выпитый досуха. Не имея ни малейшего представления о том, кем я являюсь, он неосмотрительно поведал мне о своем весьма прибыльном деле. Франческо неплохо устроил торговые дела, покупая оптом пряности и специи в Индии и продавая их по всей Италии. Прибыльное дело, скажу я вам. Конечно внешне я не очень-то походил на смуглого, коренастого итальянца, однако благодаря моему дару, мне не составило особого труда убедить особо недоверчивых.
Зайдя в небольшую лавку, осматриваюсь по сторонам в поисках хозяина. Лоренцо Пьесто уже пол века живет здесь и весьма процветает. Он еще совсем юн, но в свои 120, отлично научился угадывать желания посетителей и предусмотрительно держать наготове два вида меню.
- Франческо, как я рада тебя видеть. - Сатхи слегка наклоняет голову, сложив ладони в приветственном жесте. Эта милая девушка, является такой только на первый взгляд. Весьма жестока, упряма, амбициозна. И как только Лоренцо умудрился влюбиться в эту вампиршу.
- Я тоже рад, - жестом приглашаю ее присесть, устраиваюсь на скамье напротив.
- Такое имя странное, - хмыкает она, - Дэймон мне нравится больше.
- Не сомневаюсь, - улыбаюсь в ответ, - но сейчас так гораздо выгоднее. Ты соскучилась или надоели катания на слонах?
- Ах, не начинай, - она благодарит за предложенный напиток и отпив несколько глотков, недовольно фыркает, - не люблю когда еда остыла. Теплая "она" куда вкуснее. Лоренцо не хочет оставлять дела и ехать в Индию. Упрямец. Как ты считаешь, я смогу его уговорить? - Она коварно улыбается, обнажив белые зубки, которые так отчетливо контрастируют с ярко алым цветом на ее губах.
- Мы в центре города, если ты не забыла. Здесь многовато свидетелей. - Протягиваю салфетку.
- Это все такие условности. - Промакивает салфеткой уголки губ, - оставлю тебя. Думаю еще увидимся.
- Надеюсь, - допиваю предложенное хозяином угощение и выхожу на площадь.
Кровь разливается по венам, сладко напевая о том, что я все еще живу. - Теплая "она" куда вкуснее, - слова Сатхи пульсируют в висках, пока мозг составляет план действий.
- Синьор, синьор! - Оборачиваюсь на голос, - помогите мне, Бога ради. - Молоденькая девушка с младенцем старается удержать только что сделанные покупки одной рукой, а ребенка другой.
Мгновенно оказываюсь рядом, придерживая сверток с тканью, богато расшитой золотыми и серебряными нитями.
- Благодарю вас, - она улыбается баюкая младенца, - мой слуга такой нерасторопный, - румянец заливает ее щеки, заставляя потупить взор. - Еще раз благодарю.
- Не стоит, тебя сам Бог послал мне, - шепчу еле слышно, слегка улыбаясь.
- Что, простите?
- Вы далеко живете отсюда? Я могу проводить вас. Пригласите меня к себе.
- Если вам не трудно, помогите мне. - Сама не понимает почему, но повторяет сказанные мною слова, вновь краснея от проявленной смелости.
- Сочту за честь, синьора.
- Синьорита, - поправляет она меня, - а этот карапуз - мой брат.

Путь проделываем практически молча. Ради приличия девушка произносим несколько заученных фраз для подобных ситуаций и даже успевает представиться. Хотя, думаю не вспомню ее имя в будущем, так что ни к чему запоминать.
Ее кровь так предательски громко разливается по венам, что я едва сдерживаюсь, глотая яд и облизывая клыки. Такая вкусная, наверняка такая.
Незаметно приблизившись, провожу рукой по шее, отчего она вздрагивает и остановившись, оборачивается.
- Что вы ... - но договорить не успевает. За городом нынче тихо и безлюдно.
Одно мгновение и девушка, словно подкошенная падает к моим ногам. Беру младенца на руки, баюкая. Ребенок не на минуту не затихает, а наоборот. Осознание содеянного отрезвляет мгновенно. Едва заметная ранка на ручке ребенка помогает полностью собрать все кусочки пазла. Убивая сестру, похоже неосторожно "зацепил" и брата.
Завершить начатое, - первая мысль звонко щелкает в голове. Но, ведь никто до этого не "обращал" детей, тем более в таком возрасте. Моя самонадеянность и эгоцентризм еще не раз сыграют со мной злую шутку. Они должны умирать от боли...наверное или не должны. Возможно стоит рассказать о нем, ведь это чудо. Я знаю, кому должен рассказать. Это будет весьма разумно и выгодно.

Замок Волтури.

- Синьор что-то хотел? - Охранник осматривает меня с ног до головы, решая, представляю ли я угрозу.
- Проводи меня к Повелителям. У меня есть подарок для них. - Охранник скептически смотрит на меня, но все же открывает ворота.
Слуга, уточнив с чем именно я пожаловал, провожает меня в просторную гостиную, пообещав узнать, смогут ли меня принять.
- Пройдемте за мной, - не проходит и часа, как меня провожают к тронному залу, - Повелители пожелали принять вас.
Массивные двери медленно закрываются за спиной.
- Благодарю за оказанную честь, - имею неосторожность заговорить первым.

***

- Ты псих, если пошел туда. Самонадеянный псих, - Колин не дает мне закончить рассказ, перебивая.
- У тебя случайно нет тут знакомого продавца карнавальных костюмов? - быстро перевожу разговор в другое русло.
- Будешь зайчиком или котиком? - Ехидничает друг.
- Тушканчиком, - отмахиваюсь в его сторону.
- Да ладно, есть у меня парочка знакомых. Венецианские карнавалы весьма прибыльное дело. Столько туристов. Не боИсь, приоденем тебя как следует, тушканчик.
_________________

Венеция.

Город про который можно говорить очень много и не описать при это и малой толики его волшебства и неповторимого, ни на что не похожего совершенства.

Ты разлучил меня с отчаяньем моим;
А без тебя я впал бы в исступленье:
Так грозно-велико восстало то виденье,
Что карликом себя я чувствовал пред ним!
К зерцалу истины, сияющей и вечной,
Я, образ божества, приблизиться мечтал,
Казалось - я быть смертным перестал
В сиянии небес и в славе бесконечной ... (с)

У моей недавней спутницы возникли другие, видимо более важные дела. Ее отказ позволил мне не объясняться по-поводу приглашения, полученного недавно. Колин также решил остаться в Риме, избавив меня тем самым от непреодолимого желания удушить этого юмориста.
Всегда считалось, что женщины более болтливы и склонны вызывать мигрень даже у бессмертного, но мой друг был явным исключением из правил. В Венецию я прибыл в гордом одиночестве и предвкушении чего-то грандиозного.

Увидев этот город, невозможно не впасть в романтизм и не попытаться вдохнуть полной грудью адриатические нотки прошлого. Романтические настроения пронизывают его насквозь, слово умело сотканный гобелен, вышитый чувствами, эмоциями, блаженством былых времен. Решив оставить прогулку по городу до более удобного случая, я сразу же отправился на поиски подходящего наряда.
Из всех предложенных продавцом вариантов маскарадного костюма, я решил остановиться на чем-то более-менее демократическом. Облачившись в традиционный костюм пирата, я остался весьма доволен собой: черные кожаные штаны, коричневые бахилы-гетры из мягкой кожи, черная шелковая рубашка с глубоким вырезом до груди, коричневый кожаный жилет с черной окантовкой и металлическими заклепками, бархатный пояс темно-вишневого цвета, расшитый золотыми нитями, черный ремень с большой пряжкой и традиционная шляпа. Восторженное "вам очень к лицу" из уст продавца тоже слегка позабавило. Щедро расплатившись за свой костюм, я вышел из магазинчика.


1 час спустя. Дворец Дожей.

Гондольер без труда ориентировался в витиеватых, узеньких улочках и уверенно скользил по водам Гранд Канала.
- Прошу, синьор. - Он остановился у роскошного дворца, сияющего в свете вечерних огней и буйстве красок.
Кивнув в знак благодарности, я вышел на мостовую, и надев маску , уверенно направился ко входу. Улица была полна гостей и те, кто удостоился чести быть приглашенным, неспешно поднимались по богато украшенной лестнице, переливаясь множеством красок и роскошью неповторимых нарядов.
Нужно отдать должное устроительнице сего пиршества, внутри меня все просто замирало от великолепия и предвкушения. Дворец изнутри был невообразимо роскошен. Словно ларец с драгоценностями он притягивал взор к каждому уголку и каждому изгибу сводчатых потолков, гипнотизируя и притягивая.
Сульпиция великодушно приветствовала приглашенных, венчая корону этого поистине королевского бала.
Отдавая дань этикету, я поклонился, поприветствовав ее и поспешил пройти дальше, туда, где уже царствовал его Величество - Маскарад ...

»» 05.02.13 19:14 Обсуждения дальнейшего развития сюжета игры Сумерки
_________________

Бесконечность, дарованная нам свыше (а может, дарованная нам за грехи), это не благодать, к которой нужно стремиться. Это понимание приходит не сразу, только после эйфории первого нахождения в этой бесконечности, только после того, как ты испробуешь всё, что предложено тебе…Только после этого ты осознаешь, что это не благо.

Я направляюсь в отель в вапоретто, единственном в Венеции виде общественного транспорта, но сегодня мне хочется путешествовать именно так. Виктория уже ждёт меня в отеле, чтобы рассказать мне всё то, что меня интересует в данный момент. Возможно, из-за неотложного дела придётся пожертвовать карнавалом, но оно того стоит. Ведь эта история, которая насчитывает уже несколько сотен лет, является тем, что, так или иначе, тревожит меня. А то, что меня тревожит, заслуживает самой обычной награды – окончания существования.
Прикрываю глаза, вспоминая яркий пламень волос…Лами…

Испания XVII век
- Говорят, что он вообще не расстаётся с этим перстнем, верит в то, что он связан с ним магически.
Невысокий худощавый паренёк вампир смотрел на меня выжидающе, словно ждал, что я сейчас разрешу все проблемы мира. Мне же был важен только перстень, который находился в данный момент у герцога Альба.
- Да, это незадача, в моём положении мне нельзя поднимать лишний шум, - протянула я, размышляя, что мне делать.
- Завтра Дон Антонио Мартин Альварес де Толедо Гусман собирается отбыть из Испании.
- О! Дал же Бог имечко! – рассмеялась я, прикидывая в уме, что мне делать, чтобы оказаться на его галеоне. Ну, да ладно! Решим по ходу действия. – Во сколько?

На следующий день я стояла в порту, ожидая, пока галеон герцога с поэтическим названием «Аманда» погрузят и можно будет более-менее незаметно оказаться на нём. А потом предстояло решить, как добыть столь необходимый мне перстень. Через несколько минут наблюдения я поняла, что с судном герцога не всё так чисто – по крайней мере, груз явно не принадлежал Дону. Что ж, это усложняло мою задачу, по той простой причине, что команда матросов явно была не настроена дружелюбно общаться с неизвестными личностями. А привлекать к себе внимание и рисковать я не имела никакой возможности. Пока что. Из порта отошло судно и я успела мельком увидеть его название «Морриган». Тогда ещё я не знала, что через три дня пути я окажусь на нём и встречусь со своей подругой Лами.

Пробраться на «Аманду» оказалось делом довольно трудным, но выполнимым. Справедливо решив, что, скорее всего, капитан не сразу хватится мелкой сошки в виде матросика, я заняла его каюту, больше похожую на конуру, а сам матрос стал мне довольно приятным дополнением в виде еды. Так прошло три дня, и в это время я в основном сидела в своём временном убежище, изредка выбираясь на палубу, чтобы разведать обстановку. Куда направлялась «Аманда», я пока не поняла, но бескрайняя водная гладь кругом меня не очень-то и радовала. Если даже сейчас перебить всю команду и герцога в придачу, вряд ли я справлюсь с галеоном, да ещё и смогу привести его в какой-нибудь порт, чтобы не привлечь к пустому судну, набитому контрабандой, внимания.
Всё решил случай, как довольно часто бывало в моей жизни. Очевидно, герцог Дон Антонио…и т.д. решил, что ему мало того, что он награбил и, настигнув в морях судно «Морриган», решил присоединить к уже имеющимся ещё и его богатства. Через полчаса в воздухе и на воде началось настоящее светопреставление, и мне ничего не оставалось, как оборвать свою длинную юбку, оставшись только в лифе платья, корсете и панталончиках и направиться на палубу, чтобы если что, быть в курсе событий. Туфли тоже пришлось бросить в каюте, ну и, понятно, что не привлечь к себе внимания в таком виде, я просто не могла.
А вот вокруг «Морриган» сгустился туман, и встали волны, словно её прикрывала сама водная стихия. Она прибавила ходу, но я успела разглядеть на мостике пламя алых волос.
- Лами? – крикнула я, не обращая внимания на явно недобрые взгляды матросов кругом.
Конечно, это могла быть только Лами, и уже через пару минут меня доставило на борт её судна огромной волной. «Морриган» мчалась по волнам вперёд, а я с восторгом смотрела на погоню. Остатки платья и панталоны намокли и липли к телу, но мне было не до этого. Мы решили сыграть с герцогом в интересную игру.
- Там в каюте есть сухой костюм, наденешь? – лениво наблюдая за плюхнувшимся в воду ядром, спросила Лами, кивая назад, - Тони покажет, где.
Через десять минут я выглядела довольно экстравагантно в штанах, лихо заправленных в сапожки, и белой рубашке, расстёгнутой на груди почти до неприличия, которую я завязала внизу узлом. Наряд завершала симпатичная шляпа с пером. Только попугая на плече не хватает.
- Почему не хочешь дать ответный залп? – я встала рядом с Лами, созерцая тёмную воду, в которую то тут, то там врезались милые и симпатичные ядра.
- Представь, что наше ядро собьёт первую букву в названии герцогского галеона. То-то будет смеху на «Морриган», а нам нужно сохранять спокойствие.
- Разумно.
- А то!
- Мне кстати, перед тем, как топить галеон, нужно будет переговорить с герцогом с глазу на глаз. Не против?
- Почему нет? Он в твоём полном распоряжении.

Я выныриваю из своих воспоминаний, прибыв к отелю. Виктория уже ждёт меня в одном из номеров, как всегда собранная, подтянутая, деловая. Из неё бы вышел прекрасный вампир, но возиться с её голодом и болью в первые дни совершенно не хочется.
- Мисс Дарк, вы говорили, что у вас ко мне какое-то поручение?
- Именно, Тори, - прохожу в номер и присаживаюсь в одно из удобных кресел, закидывая ножку на ножку, - И думаю, что с твоей помощью я справлюсь гораздо быстрее. Поверь мне, в случае удачи, награда будет просто восхитительной. А если нет, я щедро компенсирую тебе все твои возможные неудобства.
- «А если нет» не существует в нашем лексиконе, мисс Дарк.
- Согласна на все сто, Тори…

»» 05.03.12 21:46 Обсуждения дальнейшего развития сюжета игры Сумерки

Ремонт оказался не просто морокой. Мне пришлось выложиться по полной, в том числе использовать силы Древней, что вымотало меня почти до предела. С дизайном тоже пришлось повозиться, но в итоге получилось неплохо. По крайней мере, претензий ко мне со стороны заказчика, он же просто Эд, не было. Пожелания - да. Ну, это правильно. Это же его дом. Даже его адвокат перестал через пару дней от меня шарахаться. За окнами загорались первые звезды. Я задумчиво вертела в пальцах приглашение. Карнавал. Волтури. Их я знаю давно, очень давно. Я, нардханг его дери, старше пирамид! Разумеется, я была знакома с этим кланом. Сильный, властный, опасный. Смысла враждовать с ними я не видела. Они – Запад, я – Восток. Мы можем пересекаться, но потом расходимся, как в море корабли. Я приду. Во – первых, это как своеобразный визит вежливости, да и саму Сульпицию Волтури я уважаю, во – вторых, делать мне все равно нечего. Оставалось продумать костюм…Ксо! У меня с собой не было ничего, кроме потертого плаща, свитера и кожаных штанов. Закосить под рокера, конечно, можно, но не на карнавале же Волтури. Не поймут шутки юмора. Нда…и что я там делать буду? Танцевать я не любитель уже пару сотен лет, толпа меня чаще всего раздражает. А, тшер с ним, поживу – увижу. Пальцы задумчиво барабанят по подоконнику. В чем может заявиться глава клана? В кимоно и при оружии, естественно. Мастер никогда не расстается со своими клинками. Хм…что бы придумать? Я обычно не верчусь перед зеркалом, но сейчас пришлось. Вроде, сойдет. Дольше всего намучилась с прической. Гадские волосы, тяжелые, медно – алые, упорно не желали расчесываться.
- До тебя тоже снизошло послание свыше?
Усмехаюсь, втыкая шпильку в прическу. Приглашение лежало на столе. Белоснежная бумага и алый бархат. Красивый почерк. Выдает сильную волевую личность, привыкшую повелевать судьбами сотен. Королевский почерк.
- Типа того, - говорю немного невнятно, мешают кансаси в зубах. Их я всегда ношу. Иногда бывает не так много времени, и его не хватает, чтобы схватиться за катану. А убить можно и тонкой шпилькой. Если знать, как и куда ударить, конечно.
- Подавишься, Ким.
- Не дождешься, - фыркаю я. – Я еду уже.
- Пойдешь – таки?
- Угу, не помешает.
- Только не убивай никого сразу, - доносится вдогонку. Неплохо у меня получилось поменять коридор. Цвета оживили панораму, но не пестрели слишком, это ни к чему.
Мчаться по дороге, обгоняя ветер…Слышать его звон в ушах. Свобода…абсолютная свобода. И синева неба над головой…Как тогда, сотни лет назад…

Испания, XVII век

Волны бились о борта, море пенилось от пронзающих его гладь ядер. Я стояла рядом с Мири на палубе, надвинув шляпу на глаза. Ни к чему видеть никому (а Мири и так знает), что я делаю. Отклоняю снаряды, используя менталоимульсы.
- Кэп! Да потопим их, и черт с ними!
- Еще не врремя, - шиплю я сквозь стиснутые зубы. Все начинало плыть перед глазами, контуры сливались в одно темное пятно. Очередное ядро ныряет в воду рядом с «Морриган». Герцог торжествующе улыбается (если этот кошмар практикующего стоматолога можно так назвать) и говорит что – то помощнику. Радуешься? Рано, рано. Мой кивок команда понимает сразу. Корабль резко уходит в сторону. Рывок на поднявшихся волнах и полный вперед.
- КАК?! Мы не могли промазать! – орет герцог. Бросается к снарядам сам. Какой героизм, однако.
- И чем ты ему так насолила, Мири? – лениво интересуюсь я, снимая шляпу и растирая ноющие виски.
- Я? – Мири смотрит на меня глазками аля святая невинность. – Та ничего. Разве что вот, одолжила. На память.
Колье. Великолепное и дорогое. И тшер меня побери, если это все, что одолжила подруга из тяги к прекрасному.
- На вечную, - на моих губах мелькает хищная ухмылка. Немного сумасшедшая, как и глаза в этот момент. С искринками безумия.
Судно рвется вперед, за нами, на всех парусах. И налетает на камни. Феерично получилось. Пополнившая золотой запас «Морриган» летела по волнам к тонкой линии горизонта, мелькающей вдали. А удар о камни – таки отбил первую букву в названии корабля герцога. Как вы яхту назовете, хм…
- Лами, ты куда дальше? – спрашивает Мири, присаживаясь рядом.
- А тшер его знает, - передернула плечами я. – Как карта ляжет.
- Такие, как, играем козырями, - улыбается Вечная.
- Которых не помешает иметь пару…
Нужно быть всегда готовым к тому, что у жизни свои козыри, а играть приходится по – крупному.

- Але! Але гараж! Ты куда несешься, ненормальная?!
Резкий поворот руля, и мотоцикл тормозит у замка. Не перед парадным входом, разумеется. Я соблюдаю дистанцию. Всегда. И это просто осторожность, а она не бывает лишней в таких случаях.
- Заблудилась, рыжик?
С быстротой молнии разворачиваюсь, удар, второй. Слышу звук глухого удара о стену. Ему повезло, что я вегетарианка, да и вряд ли кто стал бы есть такую гадость. Отряхиваю руки. Пфф! Рукав пострадал. Хотя это и не совсем рукав, если уж на то пошло. Передо мной открываются двери. Высокие узорчатые. В глаза резко бьет свет. Ррр! Я не люблю свет.
- Господа ждут, - коротко и ясно.
Ну и фиг с ним всем, пожимаю плечами я. Лестница…Зал, огни, атмосфера. Сапоги, расшитые серебряными нитями, высокие, до колен, мягко, почти бесшумно ступают по ступенькам. Тяжелая коса (хотя скорее не коса, волосы, перевитые белыми и черными лентами) оттягивает голову назад, что заставляет немного приподнимать подбородок. Щурю глаза в прорезях маски. Накидка с золотыми драконами поверх…ну…пояса с кинжалами, отточенными до блеска и сплетенного из тонких пластин стали (как говорили мне – широкого пояса), кожаных ремней и в переплете – таких же серебристых с алым треугольников. На боку, как водится, катана. И оружие, и часть наряда. Удобно. Но пока видна лишь накидка с драконами и широкими рукавами. Да волосы, спадающие по шелку и золоту рисунков алыми змеями. Серьги в данном наряде не уместны, я не попугай и не новогодняя елка. Но если это не кан – серьги. А так еще одно оружие под рукой. Замечаю Сульпицию поодаль. Царственна, величественна. Достойна восхищения. Другие гости…Наряды, маски. И порыв…накидка летит на ступеньки. Ругательства по этому поводу застряли в горле. Не пристало материться главе клана. Поэтому просто слегка насмешливая улыбка. Подумаешь…переживу. Щелчок пальцев, и шелк снова ложиться на плечи. Тут ничего, стильно. Холодновато, правда, но ничего, мастер ниндзюцу умеет переносить холод и голод, жару и жажду. Шаг вниз, еще один. Ну что, назвался партизаном – ползи по оврагам…

Венеция
Это очень долгое дело - менять принципы. Никогда не знаешь, изменились ли они уже, пока не почувствуешь, что что-то устоявшееся и правильное перестало быть таковым.
Раньше я любила Венецию - она казалась таким романтичным городом, таким особенным, но сейчас... Сейчас она воняла. И не надо говорить мне про дохлых голубей на крыше. Люди испортили этот город: сточные воды выводятся непосредственно в знаменитые каналы Венеции, а летом во время жары «ароматные» испарения распространяются по всему городу.
Раньше я не могла подумать, что носить синие оттеночные линзы станет моей извечной привычкой. Я даже не знала, что такое линзы.
Раньше я не могла помыслить о том, чтобы надеть что-то отличное от платья с юбкой в пол, о том, что мои волосы вдруг не будут красиво убраны, прихвачены обручами и украшены жемчугом. Кажется, я слишком долго живу в этом 21 веке с его модой на мини, распущенные волосы, высокие каблуки и пропагандой полной вседозволенности.
А еще раньше, мне было бы крайне сложно представить, как можно быть рядом с тем вампиром, с которым я шла под руку. Которого я одно время назад хотела задушить своими руками и к которому сейчас была почему-то привязана намного надежнее, чем веревками, обещаниями и дурацкими уговорами с амазонками. И все же, я старалась не поддаваться на ложные надежды, не позволять фантазиям одурманить голову и не требовать чего-то большего. Потому что быть рядом не всегда значит быть вместе, и не надо себя обманывать. Но как бы там ни было, я даже почти смирилась с ролью постоянной спутницы (а мерзко липкое слово «любовница» так и не смогла на себя примерить). И честно – мне абсолютно все равно, кто там и что про нас думает. Есть он, и сейчас он со мной. И это главное.
Опустив расшитый золотыми нитями подол, я на секунду застыла, окидывая взглядом тяжелую дверь дворца, и мягко улыбнулась своему Маркусу. Именно, что своему. Тому, чьи кончики пальцев, скользя по моей спине, едва надавливая, тем не менее, заставляют все тело вздрагивать. Легкий ветерок будто бы разбудил меня и прогнал прочь остатки фантомных воспоминаний, а также помог взять себя в руки. Гораздо лучше было сконцентрироваться на холоде в моем теле, чем на воспоминаниях. Не место и не время.
- Знаешь, мне почему-то вспомнилось, как мы с тобой танцевали на балу у Сульпиции, - улыбнувшись, промурлыкала я, завязывая ленточки своей маски. После повернулась к самому значимому вампиру в моей жизни и поинтересовалась: - Пожалуйста, скажи, что это не так ужасно, как я думаю…

Нервно. Неровно. Странно. Ломить стало не сразу. Легкое волнение или отяжелевшее чувство. То ли это была внутренняя тяжесть, то ли ноги сами волоклись, вперед оставляя след от обнаженных ног. Я шла по дороге идущей черт знает куда, единственное, что сейчас приходило в голову, это ассоциативные вспышки прошлых воспоминаний. И чем больше мои босые ноги тонули в ощутимой до тошноты земле, тем больше передо мною возникал сквозь пелену вековых воспоминаний заброшенный в глухом острове монастырь.
И все же, какое жалкое зрелище глотать, всасывая в себя жадно человеческий страх…
И ты никак не можешь этим насытиться...
Франция 1817год. Конец эпохи Просвещения. Начало Революций. Сей исторический факт вошел и в мою жизнь. В противовес «рациональному» практический иссякавшая власть аббатство монастыря несло свое скудное существование на одном из островов Франций. Монастырь поражал своей мощью. И, было архитектурное сооружение построено 708 году, когда один из архангелов не пришёл к одному из епископов и не велел ему построить на самой высокой горе храм. И уже в 10 веке на острове поселились монахи-бенедиктинцы, основавшие здесь аббатство. На вершине острова они начинают возводить первую каменную церковь. Скоро гора становится важнейшим местом паломничества и вниз по склону разрастается деревня. Комплекс построек монастыря создавался на протяжении столетий, внедряя замыслы крепости. Стоя недалеко от него, облаченная в темную мантию, я наблюдала за их служением. Я чувствовала, что то, что привело меня сюда, инстинктивно я проделала долгий путь, практический износив все, что на мне было, дабы сбить со следа слуг…
То, зачем я здесь, было известно лишь моему обонянию и неведомому желанию испить чего-то чистого, носящего в себе волшебные свойства энергий. И тогда впервые за всю свою жизнь я ощутила этот запах…
Мне понадобилось лишь мгновение, чтобы оптически подтвердить свои обонятельные впечатления и тем безоглядно им предаться. Теперь я видела – она была человек, который будоражил своим запахом, впадая в наслаждение. Это была светлокожая молодая особа, с золотистыми кудрями, держащая в руках кувшин. Волосы ее пахли ореховым маслом, от тела шел аромат чистой, свежей, влажной крови смешанный с душистым мылом, движения были ее манительны…
Весь этот ансамбль был в ней одной. Склонившись над ней, я вдыхала ее…
Мне никогда не было так приятно. Девушка внезапно почувствовала холод. Она не видела меня. Но ощутила определенный испуг, странный озноб, словно ее охватил давно забытый страх. И казалось ей, будто где то образовался сквозняк, будто кто-то открыл дверь из погреба. Она, чуть дрожа, сложила руки к грудям и обернулась. Оцепенев от ужаса, голубые глаза округлились при видя меня и не дав время на дальнейшие действия, я сжала ее рот и молниеносно уволокла ее в теневую часть, где практический никогда никого не было. Не взглянув на нее, я жадно впилась в ее шею, и медленно всасывала кровь, боясь потерять хоть каплю всего аромата. Когда она умерла, я положила ее на землю. Сев напротив, недолго всматривалась на свою жертву, замечая, что она была недурна собою. Ее голубые глаза уже казались пустыми и застывшие на том отрезке времени, когда на нее было совершено нападение. Вытащив из потайного кармана небольшой футляр с жидкостью, я аккуратно открывала крышку. Выливая все содержимое на тело, и пока происходил сей процесс, мое внимание вдруг приковалось на кулоне. Он был, небольшого размера, имеющий выгравированную надпись «Аника де Рош-Вилльер». Но не было времени впадаться в сентиментализм. Движения мои были спокойны, довольны, хладнокровны. Кислота из футляра сжигала тело… Опустошенное, выжатое, ненужное…
Ночь покрыла весь остров темной занавесью со звёздным блеском.
При каждом приближений рассвета просыпался лениво остров. К тому времени в аббатстве монастыря наставница было в некотором беспокойстве за одну из ее монашек. Внезапное исчезновение, идеально проходившей служение Аники стало заметно лишь ей одной. Оказавшись вблизи у ворот аббатства, наставница, оглядываясь по сторонам, полушепотом звала ее. Она не хотела никого будить паникой. Тут услышала некое движение, шелест листьев. Подул прохладный ветер с примесью химического состава. Наставница двинулась вперед и остановилась, и инстинктивный страх сильно был ощутим мне, мешая сконцентрироваться на более важном действии. И тут на две секунды раньше, чем я рассчитывала, встретились глазами. Мой темный капюшон опустился, выставляя на всеобщее обозрение свои черты лица. И при каждом моем приближений, вокруг этой пожилой бесцветной полной женщины, образовывалась невидимая пелена, проникающая прямо в солнечное сплетение, медленно распространяя по ее телу тепло. Мгновение, и наставница, напрочь, забыла причину своего присутствия здесь. На лице появилась улыбка переходящее в блаженство. Возможно, она вспомнила свой самые приятные моменты из жизни, и кто знает какие! Я усмехнулась.
За 10минут до появления наставницы, я чувствовала чье-то беспокойное, волнующее, неживое приближение, которое ничего, кроме шипения и шума не сулило.
3мин… 22сек… Мне не составило труда завести наставницу в одну из многочисленных пустующих комнат и оставив ее там в бессознательно-экстазном состояний совершенно обнаженной, запереть там, облачившись в ее пропитанный до невозможности потом одежду. И кто сказал, что церковные служители чистоплотны?
1мин..10сек…
Я умыла лицо душистым мылом, жутко напоминающем мне о «ней». Быстро собрала волосы и вошла в комнату наставницы.
3сек… 2се… 1с…
Стук в дверь. Со скрипом открывается. Молчание. На параллели. На острие. Волнение. Смиренность. Спокойствие. Терпение, дочь моя!
-Здравствуйте, мадмуазель, что привело вас, в столь ранее утро в нашем аббатстве? -произнесла я, поправляя рясу,- Служение еще не началось, епископ прибудет лишь вечером.

Венеция. Настоящее время.

Не рождалось ничего гениального.
Неприступная гордыня Палаццо Дукале в неверном мареве огней плыла над каналом, но при взгляде на нее в душе не рождалось ничего гениального или хотя бы немного возвышенного. В сгущающихся ночных тенях замок уже не казался чем-то особенным, не подавлял своим размахом и надменной помпезностью, коей поражал еще несколько веков назад, и даже несколько терялся в воображении, оттесненный могучими стеклобетонными плечами построек современных мегаполисов.
Если б кто-нибудь спросил меня сейчас, я бы охотно ответил, что этот памятник сомнительной культуры Венецианской республики не стоило и тушить, и уж тем более не зачем было так упорно его реставрировать. Воплощение государственной мощи оказавшегося нежизнеспособным государства, теперь оно являлось всего лишь надгробием ушедших стремлений. Выполненном в роскошном готическом стиле за баснословную сумму.
Совершенно нерентабельное финансовое вложение.
Впрочем, возможно, мне и впрямь не нравится Дворец Дожей, а может я слишком долго прожил в Италии и стал гораздо ближе к сердцу воспринимать историю ее территориальных притязаний или же это всплыл в памяти прошлогодний проект бюджета традиционно направленный на поддержание всего этого сказочного архитектурного ансамбля в должном виде.
Ну и Боги с этим! Падшие. Neminem pecunia divitem fecit.
И все же поколения Дожей, и все же Сенат…
И все же от любезно предоставленной Сульпицией гондолы я столь же любезно отказался. В письменной форме. Во Дворец правителей Правители входят только с парадного крыльца. Это выходят они как кому повезет: кто-то через те же главные ворота, кто через калитку для слуг или, как здесь, причал, а кого и до сих пор невозможно сыскать в обширных подвалах и глубоких тайных колодцах. Fortunae libido gentibus moderator.
К тому же было еще одно «но» в пользу поздней пешей прогулки – Младшая Леди Хайди. Нет, предполагаю, что если бы я проявил долю настойчивости, она согласилась бы прибыть на бал хоть в машине, хоть в карете, да хоть на ездовых собаках или летающих львах, и сделала бы это с присущей ей естественностью и грацией, но… ей нравилось идти. Поддевать невообразимую многослойность юбок носочком туфли, легким касанием тонких пальчиков приподнимать тяжелый расшитый золотом и жемчугом подол, преодолевая очередную возникшую на пути возвышенность, и, кажется, даже шелест шлейфа по брусчатке доставлял ей осязаемое удовольствие.
А что нравится ей, то, оказывается, нравится и мне.
Так, под легкий стук ее каблучков и неслышную поступь моих мягких тканных туфель, вполне органично завершающих образ испанского гранда начала 16 века, мы миновали Площадь Святого Марка и ступили под сень Бумажных ворот, одним фактом своего появления озадачив охрану. Видимо, Порта дела Карта не пользовались этой ночью повышенной популярностью, проиграв в соперничестве более экзотичному способу проникновения на маскарад.

Еще несколько шагов вперед и голос женщины звучит немного приглушенно, вибрирующей дрожью отражаясь от толстых вечно влажных каменных стен, чувственной лаской касается моей кожи. Я не вижу лица, лишь затылок и две бледные тонкие ручки в ворохе белоснежных жестких кружев, проворно завязывающих, расправляющих, подкалывающих…не вижу, но точно знаю что она улыбается, немного лукаво, немного дерзко и вместе с тем будто испуганно, так если бы это был ее первый бал и ее первая перерожденная ночь.

Ленты, заколки, обручи встали на место и оказалось, что вполоборота ко мне, перечеркнутая наискосок серебристым светом тонкого серпика полумесяца, чопорно сложив крылья на жестко очерченной испанским корсажем талии, замерла в ожидании женщина-феникс. Инкрустированная желтыми корундами и мелким речным жемчугом, хаотично и причудливо обрамленная чеканными золотыми перьями, с острым и тяжелым носом-клювом маска неожиданно точно и безвозвратно завершила образ, слившись с затейливо вплетенными в прическу украшениями так, что даже в наклоне головы, в блеске алых насмешливых глаз появилось что-то птичье и, несомненно, хищное.
- Ты прекрасна, - я улыбнулся ей, и, пользуясь правом спутника, скорее увлек по направлению к галерее Фоскари, в спасительный полумрак ниши, стеснив присутствием какую-то античную мраморную наяду. - И ужасна, - короткие, легкие касания, почти невесомые поцелуи – это все, что я мог себе позволить, спинным мозгом ощущая любопытство тех, кто по долгу службы и статусу не имел даже права на него, - И я совершенно не верю тебе.
Чуть дольше, чем должно припасть к улыбчивым губам и отстранится, пряча лицо за маской карточного шута.
- Но, обещаю, мы с тобой обязательно потанцуем и этой ночью.

Венеция, Дворец Дождей

С первых его слов я уже чувствовала, как становится тяжелее дышать, словно не хватает воздуха. Эта хитрая улыбка... кажется, я догадалась, что именно она значит. Конечно же, «ужасно прекрасна» и «прекрасно ужасна» - ни одна из этих формулировок не отнеслась к костюму. Да и мне уже было откровенно все равно его мнение. Он слишком близко, такой желанный и реальный. Этот мужчина словно наркотик, этот мужчина словно лекарство от мира, этот мужчина - мой. Ничто не заставит оторваться от желаемого - ни один вампир, человек, животное не способны помешать сейчас, иначе получат путевку на тот свет. Жестокий, бесчеловечный к врагам, не знающий пощады вампир… Другой… Мягкий, нежный, страстный, его легкие прикосновения пьянят плоть, его поцелуи искушают, его ласки заставляют забыться.
И в этой нише, под завистливым взглядом каменной девы, позволить рукам блуждать по его плечам, спине, в порывах яростно сминая ткань, невозможно было насытиться вдоволь овладевшим ими чувством – беспокойным, смятенным, интимным. И все же слышать. Слышать как его бархатный голос утверждает, что не верит, не доверяет. Вера? Мы оба знаем, что я не стану врать. Не потому что знаю, что мне по иронии достался тот вампир, который может почувствовать малейшее замешательство, а потому что не вижу смысла. Но Маркус не подозревает, что я вряд ли предам или попытаюсь строить против него какие-нибудь хитрые интриги. Сейчас – уже не стану.
- Не беспокойся начет доверия… Я его тоже не ощущаю по отношению к тебе, - игривость моего голоса все же не смогла до конца скрасить толику ехидства. Не в моих правилах быть с тем, кому я не доверяю, но то, что происходит между нами почему-то сильнее меня. Может, потому что я не вижу смысла сопротивляться, может, потому что мне нравиться быть с ним, может, потому что мне это нужно. На секунду мои губы чуть улыбаются, а хрупкая ладонь ложится на его щеку. Он, конечно же, дал мне это мгновение, позволил вновь ощутить теплые волны, когда я постаралась запечатлеть в своей памяти его глаза, виднеющиеся сквозь прорези разноцветной маски. Его зоркие ястребиные глаза не имеют гипнотической силы, но владеют чем-то сродни ей. Насыщенный малиновый цвет выглядит в этом освещении совсем по-другому. Этим мигом я буду жить следующие несколько часов, пока мы оба будем погружены в атмосферу вампирского общества. Сохраню и запечатаю, чтобы никто не увидел, никто не украл и никто не смог стереть.
- Как жаль, что мы не можем не появиться на этом балу, - снова улыбаюсь мягко, но немного грустно, убираю руку и поворачиваю голову в сторону, избегая дальнейшего искушения, и совсем кокетливо дразню, стараясь скрыть озорной блеск в глазах: – Я обязательно сверюсь со своим расписанием и приберегу один танец для вас, Милорд. Одного ведь достаточно?

Франция 1817

Свою не полностью осознаем мы силу,
Что каждый день творим добро иль зло.
Кого-то злое слово погубило,
А доброе кого-нибудь спасло.
Слова негромкие, поступки мелкие,
Из тех, что сразу нами забываются,
Мы им совсем не придаем значения,
А слабые от этого ломаются.

Непередаваемое ощущение свободы, головокружительное, пьянящее, словно мир вокруг изменился, утратив часть величия, но в то же время остался прежним, сохранив привычные очертания. Но по правде в нечто совершенно иное, будто сошедшее со страниц мистического фолианта, превратилась я сама, поддаваясь стремительной деградации морали и жажде собственной независимости. Впервые в жизни я на сто процентов была уверена в своих желаниях и силах, знала, что мне делать и как делать. Неуязвима и грациозна, прекрасна как воплощение Афродиты, вольна, будто птица в небесах… Мертва. Так непривычно не ощущать мерного стука своего сердца, в платье из легкой муслиновой ткани выходить в зимнюю стужу под летящие с неба снежные хлопья и не чувствовать холода, смотреть на мир насыщенно алыми глазами хищницы и подобно ирландской Банши являть собой вестницу смерти. И лишь иногда память лезвием клинка режет вены, напоминая о цене вечности. Сколько бы мне минуло в эту осень?
Облака на горизонте начинали пылать розовым заревом восходящего солнца, отражаясь на темно-синей глади моря. Волны вползали на рассветный песок, слизывая следы от копыт арабского скакуна темной масти, рысью мчащегося вдоль побережья к переправе. За несколько золотых лодочник перевозит меня на небольшой крутой остров, большую часть которого занимает старинное аббатство бенедиктинцев. Держа под уздцы лошадь, я поднялась в гору к главным воротам, чудом успевая спрятаться от солнечных лучей под сенью монастыря. Только Аника могла избрать для служения столь отдаленное от дома и экстравагантное место.
Молодая монахиня вела меня по коридору к настоятельнице, шаги эхом отдавались под высокими каменными сводами строения с многовековой историей. Однако мое внимание не привлекали ни фрески, ни цветные витражи длинных окон, все мысли поглотила предстоящая встреча с сестрой. Не потускнел ли с ходом времени живой блеск в ее лазурных глазах? Не появились ли вокруг них первые признаки морщинок? Осталось ли в ее лице все те же плавные и родные черты? Давно простив ее поступок, коренным образом перевернувший мою жизнь, я более всего на свете хотела увидеть любимую младшую сестру, скучая по ее задорному колокольчику-голосу, наивной привычке видеть во всех, кто ее окружал, только положительное. Моя проводница остановилась у тяжелой деревянной двери, за которой находились покои настоятельницы монастыря и, заверив, что меня ожидают, поспешила удалиться.
Едва слышно скрипнули петли двери, и я, сделав несколько шагов, попала внутрь полукруглой комнаты, обставленной довольно просто. Меня встречала женщина в рясе, довольно молодо выглядящая для своей должности при монастыре. Ее голос разлился по помещению мелодичным журчанием ручья.

- Приветствую вас, настоятельница, - подобие проявления этикета, выраженного в форме запоздало приклоненной головы, и я продолжаю свою речь: - Меня не интересует служение и, к сожалению, исповедаться в стенах храма я тоже не намерена. С вашего позволения я хотела бы повидаться с одной из послушниц, Аникой де Рош-Вилльер.
Мои слова вызвали холодную улыбку, природа которой осталась для меня неизвестной. Она обошла стол, присаживаясь в бархатное кресло, жестом предлагая мне находящийся напротив стул с кованными витыми ножками. Не отказываясь от гостеприимства, я последовала ее примеру, удобно располагаясь на нем.
- Мне очень жаль, но я не могу помочь вам в силу того, что Аника пропала сегодня ночью, - она подняла на меня сверкающие рубины глаз, умудренные не одним веком существования на грешной земле, всем своим видом показывая, что такая же, как и я, создание ночи.
Я сделала вдох, силясь произнести хоть что-то, однако слова так и не слетели с губ. Отчетливо понимая, что только кровь моей сестры может алеть в радужке глаз собеседницы, отчаянно не желала верить в правдивость неутешительных выводов, не говоря уже о том, чтобы вслух задать вопрос, бьющийся на языке. Искренность потерять очень легко, но это — наше единственное истинное достояние, это — наш последний рубеж. Надеюсь, что женщина еще не переступила его, и я услышу из ее уст правду.
- Но только вам известно, найдут ли ее живой, - тихо, но отчетливо произнесла я, положив одну руку на столешницу наклоняясь ближе к ней. – И только вам, - снова ударение на обращении: - известно, где необходимо искать, чтобы поиски увенчались успехом. Не так ли?
Дельфийские оракулы всегда изъяснялись загадками, но сидящая передо мной вампирша пошла по иному пути. Она не стремилась запутать меня, сбить с курса, распыляя мои мысли, или обмануть, однако давать четкого ответа на мой вопрос тоже не стала. Вместо этого сложила руки на стол и, упираясь локтями в темно-ореховое дерево, подперла длинными изящными пальцами подбородок. И снова усмешка, будто я вновь маленькое неразумное дитя. С той поры, когда я носила короткие детские платья, прошло много лет, хотя даже в последнюю встречу мать продолжала видеть во мне ребенка, более никому не прощу этого снисходительного всезнающего взгляда.
- Даже если и так, то прямых доказательств нет, а домыслы слишком мало весят. Если хотите увидеть во мне врага, ваше право, но мои неприятели долго не живут, - певуче протянула женщина, ничуть не угрожая, а скорее извещая меня. – Но я дам один единственный шанс уйти, не привлекая свою охрану, чтобы вы, моя милая, могли осознать, кого обвиняете. Ведь имя Дайдима вам о чем-нибудь говорит?
Смутно, но все же я представляла, куда она клонит. Тронь я ее хоть пальцем, слуги тот час же схватят меня, и костер навеки поглотит мое мраморное тело. Посему поднялась со своего места, безмолвно, ненавидя себя за это отступление, понимая, что вендетта не уменьшит боль утраты, но хотя бы принесет отголоски покоя в сердце. Уходя, я утешала себя мыслью, что земля круглая, и она, равно как и бессмертие, не имеет конца. Вечность не требует спешки, а жертвуя малым, посредством гамбита достигаешь своей цели. Время имеет смысл лишь там, где ведется его подсчет, бесконечность же создает другие условности.

»» 05.03.12 23:27 Обсуждения дальнейшего развития сюжета игры Сумерки
_________________

Не случайно была выбрана восточная сторона. Главное человеческое действо происходило сейчас с противоположной стороны дворца, и, хоть карнавал захватил весь город, все же массовое прибытие "мерцающих" могло привлечь нежелательное внимание. Вид отсюда открывался на простор лагуны, тогда как с других сторон дворец, так характерно для Венеции, был окружен другими часто поставленными постройками. Пространство всегда дает ощущение величия, тем более здесь, в этом городе, борящемся за каждый дигит суши. Кроме того, мне весьма импонировала статуя правосудия над балконом, будто встречавшая гостей вместе со мной. Вряд ли кто-то из прибывших заострил на этом внимание, но мне виделось весьма символичным ее присутствие в предстоящем действии, потому как не только ради демонстрации владений собирала я сегодня гостей. Этот карнавал давал возможность осуществления многим моим планам.
Первой, кто привлек мои мысли из общего потока гостей - Элла. Непокорная особа. В целом, особых неприятностей она не доставляла, но ее упорное отрицание власти Волтури неизменно вызывало желание подчинить. И лучший способ достижения признания - заручиться доверием. В ее представлении, очевидно, наша семья представлялась, как некая мафиозная группировка, решившая "подмять" под себя весь мир. Элле следовало понять, что Волтури в первую очередь, ПОРЯДОК, гарантия соблюдения не писаных законов. Мы все же жили в человеческом обществе, и лишь единицы из нас не были когда-то людьми, а посему должны были подчиняться общепринятым исторически сложившимся правилам. Сегодня на балу присутствовали многие друзья мисс Вудс, с уважением относящиеся к нашей семье, и сама атмосфера праздника должна была стереть классовые границы, сегодня Мы такие же вампиры, как и остальные присутствующие. Я надеялась, что все это поможет Элле и другим, разделяющим то же неверное суждение, от суждения этого избавиться, в противном случае выбора не остается и избавиться придется от самих заблуждающихся потому, как пытки в этом случае бесполезны, скорее, наоборот, уверят в деспотизме правящих и породят еще белее мощное отрицание.
На фоне общей массы европейских костюмов ярким пятном выделился один. Амазонки не стремились к тесному общению, пожалуй, напротив старались свести к минимуму какие-либо пересечения с Волтури, а в ситуациях требующих обязательного присутствия подобных этому балу, действовали так же, как и сейчас - отправляли одного-двух представителей. Новости о прибавлении в клане я получала, поэтому приглашение распространялось и на новоприбывшую вампиршу. Сари в жутком розовом цвете, что ж я ожидала чего-то подобного от этих дикарок. Сомневаюсь, что в Индии в шестнадцатом веке носили такие цвета, но в целом не плохо. Спутница Сенны оказалась более скромной, выбрав менее открытый наряд.
Исмаил Сефеви и Анна Болейн. Вряд ли они были знакомы при жизни, но сегодня день чудес, и две эти исторические личности рука об руку направлялись в Дворец дожей.
Конечно, младшим Калленам благоразумнее было не появляться на приеме, но здравый смысл едва ли когда-нибудь сойдет на эти головы и заставит их склониться, поэтому я все же не расстраивалась, увидев Карлайла без сыновей, ожидая очередного безрассудства с распростертыми объятьями, к тому же, сам о том не подозревая, он вел в мой дом весьма желанную гостью.
Познакомил нас в начале прошлого столетия мой деверь, никогда не являвший собой образец супружеской верности. Его намерения в отношении слабого пола особых различий не имели, и посему вывод о целях господина Волтури в отношении новой знакомой напрашивался сам собой. Позже Кайус, отрицая мои догадки, сказал, что действовал исключительно в интересах клана. Вербовка не удалась.
Алария де Рош-Вилльер не имела того глупого заискивающего выражения лица, свойственного мимолетным игрушкам брата, и принимая приглашение, руководствовалась одной лишь целью - знакомством с правящей семьей. Гордость и воспитанность не позволяли ей явиться в Вольтерру самовольно, как до знакомства, так и после. Алария обладала всеми качествами, присущими Волтури, хоть и не стремилась в наши ряды. Мне нравилась эта вампирша, я возлагала большие надежды на нее и, именно поэтому, никак не проявляла своих симпатий, веря, что однажды она проявит себя без принуждений и поощрений. Ее посвящение было лишь вопросом времени для меня.
Еще костюм - еще история. Вечная история младенцев...
Я стояла у окна в самом конце зала, когда юноша с свертком в руках склонился перед братьями, оказавшись таким образом за его спиной.
Сузившиеся глаза деверя и ироничная улыбка мужа не сулили этой истории доброго конца. Возможно, мы бы так никогда и не узнали Дэймона МакКарвела.
- Сульпиция, - протянула я руку, беря тем самым, не подозревающего об опасности, под свою защиту...
Количество прибывших уже значительно превышало количество ожидаемых, что требовало моего присутствия внутри. Я прошла в центр зала, стараясь взглянуть в глаза каждому из присутствующих, улыбаясь, приветствуя, кивая, чуть замедлившись возле Алисы, просверливая порицающим взглядом, увидела Маркуса с Хайди... Более этого сегодняшний карнавал не смог бы уже меня порадовать.
Я подняла бокал, не скрывая довольства - все шло по намеченному плану.
- Господа! Что может быть прекрасней карнавала?! Лишь венецианский карнавал! Праздник чудес! За Вас! За Ваши чудеса! За карнавал! - я одеваю маску.
Звон бокалов. Гаснет свет - это момент смешаться с толпой. И вот в далеке уже мерцает огонек, другой... по цепочке загораются свечи.

»» 05.03.12 13:45 Обсуждения дальнейшего развития сюжета игры Сумерки
_________________