Эника. Алхимия счастья (нф, олр)

1 … 15 … 59

Навигатор по разделу • Справка для авторов • Справка для читателей • Оргвопросы и объявления • Заказ графики • Реклама • Конкурсы • VIP

натаниэлла: 14.02.15 12:47

» Глава С (часть 2)

(продолжение)
***
…Черное безвременье обступало Романа со всех сторон.
Чернота поглотила прочие цвета, и вместе с ними – порядок вещей. Это был бескрайний сожженный костер, в котором сгорели слова, так и не успевшие прозвучать. Инфернальные стихии танцевали на остывшем угле, восславляя иррациональность и слепоту.
Черный – цвет первоначала, не ведающего о смысле. Он цвет смятения и траура, отчаяния и протеста. Он тождественен времени, которого не существует. Он покровитель царей и идолов, жрецов плоти и опасных безумцев. Черный – скрытая суть земной магии. Он сжатая пружина, готовая распрямиться.
Роман достиг ее притягательной глубины, так давно искушавшей его. И хотя обладание было недолгим, в этот миг он считал себя могущественным из живущих.
Он постиг тайну мироздания и наблюдал эволюцию галактик, вращающихся у его ног. Он ощущал себя и демоном смерти, и ангелом любви, и даже сфинксом, сочиняющим свои загадки.
В эту уникальную секунду, равную вечности, он мог абсолютно все. Знал все. И ни к чему не стремился.

Но мгновение прошло – и безвозвратно канула чернота, унеся с собой ужасы свои и тайны.
А оставило – бесконечную тоску. Тоску о том, что никогда и не существовало.

…Сознание вернулось к Роману Скучаеву, когда стрелка гравиметра еще металась в красном секторе шкалы. Хотя «полным сознанием» его состояние было трудно назвать. Перед глазами стлался розовый туман, внутренности выворачивало, руки дрожали и не слушались. Однако последняя встряска окончательно привела в чувство бортовой миникомп, и он вновь стал выводить данные о состоянии систем и окружающей среды. Но данные, надо сказать, весьма фантастические. Согласно им, катер Романа почему-то проворно удалялся от Объекта, вместо того, чтобы, как планировалось, падать или хотя бы дрейфовать к центру «кокона». Создавалось впечатление, будто, пройдя барьер, «апельсин» совершил кульбит, развернувшись на 180 градусов. Либо, как вариант, пространство по ту сторону вывернулось наизнанку. В любом случае, в детальных проработках Эники Келнер не говорилось ни о чем подобном.

Проглотив кровавое месиво, стоявшее во рту, Скучаев попытался визуально отыскать «Аиуи». Тот и вправду оказался за кормой.
После некоторых усилий, давшихся особенно тяжело, Роману удалось полностью передать управление автоматике. Набираемые команды доходили с опозданием, но катер успешно выполнил «петлю» и встал на заданный курс, зафиксировав Объект.
Краткая ревизия дала Скучаеву понять, что дела его не слишком хороши. Магнитные накопители были полностью опустошены, носовой генератор разбит, а импульсные двигатели, хоть и работавшие исправно на полную мощность, все же оставались малоэффективными в условиях высоких скоростей. Поэтому, когда комцентр оптимистично сообщил, что пущена обратная тяга, носовые клапаны выбросили тормозную подушку и все идет по плану, Роман только хмыкнул. Все это было полным враньем, потому что ничего не сработало.
«апельсин» на полных парах несся прямо на обломки «Аиуи», словно ставя себе целью протаранить их насквозь.

Торопливо отсоединившись от процессора, чтобы стремительно вырываемый разъем не нарушил герметичность скафандра, Роман наклонился и нащупал рычаг катапульты. У него оставался последний шанс добраться до проклятого планетолета живым. В том случае, конечно, если пусковое устройство осталось неповрежденным.
Тягостные мгновения неожиданно всколыхнули в душе целую бурю. Роман и предположить не мог, что так сильно начнет цепляться за жизнь. Чтобы не дать панике разгореться и окончательно помутить рассудок, он отвел взгляд от таймера и огляделся, в надежде заметить оранжевые огни пропавших «апельсинов».
И – замер, пораженный настолько, что едва не выпустил рычаг, резко подавшись назад.

Справа, вверху, огромным серо-стальным диском вставала планета. Странная, чужая, непонятная планета, которой тут просто не могло быть.
Плотная атмосфера полностью скрывала ее подлинный лик. На поверхности облачного покрова то там, то здесь проступали коричневые пятна – следы атмосферных вихрей или вулканических выбросов. А может быть – просто оптический обман, случившийся с отказывающими служить глазами.
Роман не мог судить об истинных размерах небесного тела, ни о массе. Планета казалась огромной. И он несся мимо нее, захваченный грандиозностью открывающегося зрелища.
Это было невероятно до головокружения. До новых приступов тошноты.

Роман опустил глаза, сосредотачиваясь на предстоящем прыжке. Но по-прежнему находился во власти увиденной картины.
К сожалению, все чувства его, недавно столь значительно стимулированные темпограссором, притупились. Точнее – вернулись к своему обычному состоянию. Не было у него уже ни всезнания, ни ощущения кипящей внутри энергии, которую можно направить на все, что угодно. Он, как и прежде, вновь стал обычным человеком с седьмой фелиокатегорией. К тому же - с организмом, истерзанным перегрузками, и сознанием, из последних сил сопротивляющимся чувству неимоверной усталости.
Но когда до «Аиуи» оставалось три с половиной минуты, он, не раздумывая, рванул рычаг катапульты.

Мир опрокинулся и закружился. Роман, не взирая на новую боль во всем теле, был готов танцевать вместе с ним, хохоча от счастья, потому что механизм не подвел. Вовремя сработавший реактивный ранец быстро замедлил вращение, а на миниатюрной приборной стойке, вделанной в кресло, высветился целый рой контрольных зеленых огоньков.

Внизу, полузаслоненная креслом, разлилась ярчайшая беззвучная вспышка: это неуправляемый катер врезался в корму «Аиуи». От толчка катапульты носовые клапаны все же раскрылись, выстреливая из себя тугие струи сжатого газа, и теперь шлейф, сопровождавший «апельсин» в его последние минуты, воссиял в преломленных лучах света, рождая сотни смазанных радуг.

Скучаев закрыл глаза.
Казалось, прошли годы, пока он наконец добрался до этого мертвого куска железа. Зачем он так стремился сюда? Сейчас он уже не помнил ответа. Чья-то просьба? Чувство долга? Ответ на чужой зов?
Задействовав ранец, он развернул кресло и поплыл вдоль корпуса к тому месту, где «Кентавры» соорудили временный шлюз. Очень скоро он наткнулся на останки еще одного «апельсина». Покореженный, с вывороченными стойками, прилепившийся к обшивке единственной уцешевшей присоской… Вся электронная начинка, а также накопители и приборы были с него сняты. Вид умело проведенной работы по разборке ценных узлов поразил Скучаева не меньше, чем недавнее зрелище незнакомой планеты. Чтобы проделать такое в условиях открытого космоса и невесомости, понадобилось бы немало времени. С одной стороны, это вселяло надежду, что трое пропавших членов десантной команды живы и работоспособны. С другой – поражало зримым темпоральным парадоксом.

Освободившись от фиксаторов, намертво прижимавших его к креслу, Роман прыгнул в открытый зев внешней камеры перехода. Ему еще раз повезло, и он сразу же ухватился за скобу, а спустя минуту висел у шлюза, надежно застрахованный обрывком кабеля.
На что именно он надеялся, вплывая в отсек, он и сам не знал. В тот момент у него уже не оставалось сил думать о чем-то, что не относилось к заученным движениям. Он просто механически выполнял все должные процедуры. Когда же внутренняя перегородка со влажным чмоканьем отъехала в сторону, он просто ввалился в люк, сжимая под мышкой снятый шлем с лежащими внутри перчатками.
Он вытянул руку, чтобы ненароком не наткнуться на одного из «Кентавров», однако каюта Келнеров встретила его слепящим лучом карманного фонарика и грозным окриком на унилингве:
- А ну, без резких движений! А то башку прострелю!
Роман заслонил глаза ладонью, пытаясь сквозь пальцы разглядеть силуэт говорящего. Тот плавал где-то наверху, точнее – под потолком, поскольку понятия верха и низа в невесомости весьма условны.
- Артур, - позвал Скучаев устало, - не дури. Это всего лишь я.
- Роман! – луч света отлетел в сторону, и Торис рухнул на него, вминая в перегородку.
От неожиданности Роман выронил шлем, и тот упал с противным звуком.
Они закружились, вцепившись друг в друга, что совсем не напоминало дружеские объятия. Торис, кажется, совершенно обалдел от счастья, а у Романа уже не осталось ни желания, ни сил уворачиваться от острых углов мебели, в которые они посекундно врезались спинами и боками.
- Господи, я и не надеялся, что вы за мной придете! Но что-то так вмазалось в эту обитель духов, что я решил, явились местные пираты. Или еще какие гости.
- Где остальные? – спросил Роман, наконец отцепляясь от Артура.
- Ты имеешь в виду Райсона и Погодина? Они вылетели три дня назад искать обратный коридор. Или, если получится, пробить его. Но если ты спрашиваешь, значит, у них не получилось…
- Три дня? Ты сказал – три дня?
Вместо ответа Торис направил фонарь в шлюз и стал водить им туда-сюда.
- Ты что, один? – поинтересовался он недоуменно, - А где отряд «Бета»?
- На «Акрополе», я полагаю. Послушай, я должен тебе кое-что объяснить…
- Давай, объясняй! – нервно взвился Торис, - Но если ты сейчас скажешь, что этой безумной недели не было. Что все увиденное мною в этом чертовом месте мне приснилось – честное слово, я выкину тебя обратно в открытый космос!
- Даже не узнав, как можно отсюда выбраться?
- А у тебя есть план?
Оттолкнувшись ногой от комингса, Торис подплыл к Скучаеву и завис над ним вверх тормашками.
- Посмотри на меня! – велел он, светя фонариком себе в лицо. – Посмотри и скажи, насколько я безумен!
Роман вгляделся в заросшее лицо, отметил впалые щеки и лихорадочно блестящие глаза. Воротник формы, в котором тонула худая шея, был порван и грязен. Он улыбнулся Артуру:
- Ты выглядишь просто красавчиком. Когда нас отсюда вытащат…
- Кто нас вытащит? – оборвал его Торис. – К чертям твой политес, капитан! Признай очевидное: нас занесло неизвестно куда, может даже в иную вселенную. И никто за нами не придет!
Он швырнул в лицо Скучаеву железку, которую все это время сжимал в правой руке. Роман едва успел поймать ее, прежде чем та ткнулась ему в зубы. По инерции они оба разлетелись в противоположные стороны, кувыркаясь в темноте, где вяз даже концентрированный луч мощного десантного фонаря.
- Я знаю, это трудно признать, но…
Артур не слушал его.
- Ты когда-нибудь охотился на призраков, капитан? – прокричал он Скучаеву откуда-то из мрака. – Если нет, советую спешно научиться!
- Какие еще призраки, Артур? – тихо спросил Роман, и вдруг вспомнил, где они и зачем они здесь. – Ты говоришь о пассажирах «Аиуи»?
- Пассажирах? – Артур расхохотался. – Доброй охоты тебе, капитан! Надеюсь, дичью станут они для тебя, а не ты для них!
Вслушиваясь в этот безумный смех, эхом отдающийся по углам, Роман почувствовал, как шевелятся у него волосы на затылке.

Эника. Алхимия счастья (нф, олр)

» Глава С (часть 2)

» Глава Т - Точка невозврата (часть 1)