Maniaka:
23.01.11 12:10
» Глава 8.
Бумажный стаканчик с веселой желтой рожицей на боку в процессе превращения в бесформенный комок сопротивлялся, что было сил, и жалобно скрипел, но избежать уготованной ему участи все же не смог. Вслед за своим собратом, чуть ранее простившимся с жизнью, полетел в урну.
- Ну и какого хрена ты творишь? Совсем съехал?
- А что такое? – Тот, кого спросили, довольно потянулся, нежась на солнышке. – Тебе что… кола не понравилась?
- Причем здесь «кола»?
- Понравилась, значит. Тогда еще по одной? Или лучше спрайт?
В его руках появились два стаканчика с бесцветной пузырящейся жидкостью, притаившейся под белой крышкой с прорезью для трубочки. На скамье между ними организовался бумажный пакет, аккуратно скрученный сверху чьей-то заботливой рукой, хранящий в себе два быстро-питательных деликатеса.
– Держи. Вкусно же, - явив свету гамбургер, завернутый в пергаментную бумагу.
- Много пешек, - возмутился собеседник, принимая угощение.
- А что, были ограничения?
- Нет, но…
- «Но»? – причмокнув, он отхлебнул содовой, с беззаботным видом оглядывая прогуливающихся по парку людей. – Смотри какие. Прям как мы с тобой! - мужчина указал на соседнюю лавочку, где расположились двое молодых людей, причем один нежно поглаживал пальцы другого, попутно что-то шепча на ушко.
- Ты уже троих включил, - посетовал собеседник, проигнорировав намек на любовников.
- И?
- Жирно не будет?
- Ой, ну чего ты бесишься? Я что, мешаю тебе расширяться?
- Нет, но…
- Но, но… У тебя сплошные «но». Самому не надоело? Вечно плачешься!
- Я не плачусь!
- Ага… Хнычешь только, как новорожденный.
- Хватит язвить.
- Я?.. Да ни в жизнь! – Он даже верхний клык подцепил ногтем большого пальца, словно принес нерушимую клятву правдивости.
- Клоун.
- Уж лучше клоун, чем нытик.
- Ох и достали меня твои шуточки, - пожаловался один, чтобы получить в ответ широкую улыбку.
- А меня твой вечный пессимистичный настрой. Что ты право? Радоваться надо! Видишь, птички.
Сменив стакан на краюху хлеба, он принялся подкармливать голубей, выхаживающий по тротуару в поисках человеческой подачки.
- Про ворон забыл, - недовольно буркнул собеседник.
- Ладно, сколько?
- Ты уже исчерпал.
- Что, только по три?
- Достаточно, на мой взгляд.
- Жадина.
- Тоже мне, нашелся «широкая» душа. На своих-то не ставишь.
- А что мои? – он округлил глаза. – На моих неинтересно.
- Это тебе неинтересно.
- А-а-а, хочешь в крылатиков заделать. Обелить? Давай, попробуй, мне не жалко.
- Так уж и не жалко?
- А что? Одним меньше, одним больше – фигня.
- Как мы заговорили! Что-то раньше я не наблюдал подобной щедрости.
- Может, смотрел не в ту сторону? – Он изобразил глаза навыкате и неизменную ухмылочку Гуимплена, вызвав волну сочувствия в проходившей мимо женщине, и сам же покатился со смеху над ее мыслями.
- Точно клоун, - фыркнул оппонент, насилу подавив улыбку.
- А то! Прирожденный комедиант!
- Не новость, - пробормотал антипод, успевший переключиться на устроившуюся в тени деревьев парочку.
Молодой человек, прислонившийся к шершавой поверхности коры, и девушка, прикорнувшая в его объятьях. Искрящееся сияние подруги, вгрызающееся в темную ауру обнимающего, прокладывало светлые дорожки к сердцу парня – зрелище вызывающие умиление.
- Глянь, как красиво. - Он подергал сидящего рядом за рукав, привлекая внимание.
- Хм… - прозвучало недовольно.
- Жмотишься? – рассмеявшись, отчего голуби замерли на мгновенье, а затем, расправив крылья, устремились в небо, устроив фееричное представление с купанием в воздушных потоках.
- Язва, – сквозь зубы рыкнул сосед, нарочито небрежно скрестив руки на груди.
- А ты говоришь… «больше – меньше».
- Тебе напомнить - хвастаться нехорошо?
- Это с какой стороны посмотреть. - Они обменялись взглядам.
- Все! Не по теме!
- Как скажешь. Три - предел, и с главным определись уже. А то знаю я тебя, начнешь прыгать с одного на другого в угоду собственному тщеславию. Проигрывать-то не любишь.
- Я? – знакомо вылупившись.
- Уехал цирк.
- Стационарный, а шапито остался! Ой, смотри, наши! – радостно воскликнул, указывая на ругающуюся парочку.
- Где?
- Да, вон же! Вон. Повылазило?
- Язву выключи!
- Сам выключи!
- Разбежался!
На этом обмен любезностями на время прекратился, оба устремили взоры на молодых людей, выясняющих отношения посреди парковой дорожки.
***
- Мара! Хватит убегать! – Руслан схватил девушку за руку, вынуждая остановиться. – Это глупо! Давай поговорим, – последнюю фразу он все же смог произнести относительно спокойно, хотя эмоции зашкаливали. Сам не понимал почему.
- Не о чем нам разговаривать!
- Что ты как маленькая?!
Надаров бесился. Его до чертиков раздражало ее нежелание обсудить произошедшее. После дрянного «выступления» Натальи в «Серебряном шаре», оперативник места себе не находил. Несколько сломанных стульев, пара пустых бутылок виски в мусорном ведре и косые взгляды сослуживцев стали говорящим воплощением его неудовольствия самим собой.
Когда Руслан получил сообщение, что Береза вошел в здание, он ощутил колоссальный выброс адреналина в кровь. «Мы его сделаем», - кричал азарт оперуполномоченного до тех пор, пока Надаров не увидел сопровождающих Березина людей. Это даже на ныряние в прорубь не походило. У Руслана не просто дыхание вышибло, ему кислород перекрыли, отрубив на время систему жизнеобеспечения.
Тамара. Среди них была Тамара, та, о ком он просто не мог не думать. В коротком облегающем платье насыщенного синего цвета с глубоким декольте она шла рядом с подозреваемым, сияя обворожительной улыбкой, а Березин пожирал ее голодным взглядом, и, казалось, исходил слюной в буквальном смысле. Сердце и разум Надарова выпали в осадок; одно свихнулось в заходящемся ритме, другой ушел в перезагрузку, запутавшись в предположениях. Ничего хуже оперуполномоченному переживать не доводилось.
На его озлобленное «дьявол» Наташка сверкнула загадочной ухмылкой, о значении которой мужчина так и не успел расспросить, а затем заговаривала зубы на протяжении получаса, выставляя себя эдакой ластящейся кошечкой, что жаждет полакомиться «сливками» немолочного происхождения. После начался хаос со звоном бокалов, визгом разлетающихся тарелок и обливанием шампанским, о начале которого его даже не предупредили, как потом выяснилось для пущей достоверности переживаний.
Поймав ошеломленный взгляд Мары по окончании представления «развод по-русски», прочитав по губам удивленное «ты», Надаров был готов сорваться с места, чтобы переубедить, объяснить, черт знает что сделать… Благо помешала официантка, которой позднее, вернувшись к трезвости мыслей, Руслан послал беззвучную благодарность.
Сорвать операцию – верх невоздержанности и неуравновешенности для оперативника его уровня. И из-за чего?! Кого? Из-за практически незнакомой девушки?! Его бы не поняли и однозначно не похвалили, если конечно выговор не считать за вынесение благодарности.
- В конце концов, ты можешь выслушать сначала, а потом делать выводы?
- Что выслушать? Какие выводы? – девушка посмотрела на удерживающего ее мужчину. – Я вижу тебя третий раз в жизни, мне до твоих оправданий…
- Мара!
- Тамара Григорьевна, – раздраженно выдохнула девушка, зло тряхнув головой. – Отпустите мою руку!
- Проблемы? – импозантный мужчина в гавайке обратился к Тамаре, напыжив хилую грудь и растопырив руки, точно заправский качок. – Помочь?
- Отвали! – в унисон воскликнули спорщики, обдав спасителя гневными взглядами, отчего стоящий позади него мужчина в такой же веселенькой рубашке, только росточком чуть повыше и пошире в кости, согнулся пополам от смеха.
- Я же говорил… говорил… - то и дело прорывалось у него сквозь хохот.
Осмеянный фыркнул что-то нечленораздельное и, пожелав Маре удачи, поволок утирающего слезы товарища на парковою скамью, где принялся отчитывать, судя по жестикуляции и гневному выражению лица. Впрочем, им не до того.
- Мара, пожалуйста! Ты неправильно все поняла, - продолжил свое наступление Надаров.
- Любимая отмазка, - выпалила Тамара, одарив Руслана презрительным взглядом.
- Я был на работе!
- Отпусти!
Девушка вновь попыталась освободиться, но оперативник держал крепко.
- Мара!
- Оглох? Я тороплюсь!
- Ой, ладно, - Руслан отступил на шаг, вскинул руки в знак капитуляции. - Хотя бы подумай.
- Еще чего! – гордо вскинув подбородок, Тамара устремилась прочь, размахивая сумочкой из стороны в сторону, будто все еще намеревалась запустить ею в чью-то голову. Весь ее вид кричал только об одном – не подходи, иначе пожалеешь! И Руслан прислушался. Проводив девушку взглядом, Надаров расстроено покачал головой и устремился в противоположную сторону.
Прозревший оперативник понял, что выставил себя первостепенным придурком, устроив чертовы догонялки и разборку на улице, вот только ответа на вопрос «что на него нашло», так и не отыскал. Какая необъяснимая сила заставила Надарова сорваться с работы и притащиться в другую часть города, так и оставалось мужчины загадкой. Он вообще не планировал сегодня покидать кабинет - бумажек накопилось по самое «не хочу», так что по всему следовало зарыться в них по уши и разгребать до конца рабочего дня, а то и дольше! Именно поэтому сейчас, стремительно шагая к оставленному под запрещающим стоянку знаком автомобилю, Руслан подбирал для себя «лестные» эпитеты один хлеще другого.
***
В холл многоэтажного офисного здания на пересечении трех улиц Тамара влетела маленькой разъяренной фурией. На вопрос пожилого охранника «вы к кому», девушка рявкнула – «восьмой», и, не останавливаясь, проскочила мимо. На данный момент ей было не до любезных разговоров, и вообще хотелось поскорее разобраться с делами и забуриться в собственные квадратные метры - на диван под одеяло, к телевизору.
Дожидаясь, пока лифт откроет перед ней двери, сотрудница «Пандеума» уговаривала себя успокоиться и настроиться на рабочий лад. Безрезультатно! Сердце продолжало колотить, как заведенное, помимо всего прочего подгоняемое страхом подвести Семеныча и всю контору в целом.
Этот день достал Мару своими неожиданными сюрпризами. Сперва Корягин с самого утра огорошил ее «счастливой» новостью, что «Трейд-лимитед» подписали контракт, а Игорь Константинович настоял, чтобы именно Тамара (и никто другой!) стала ответственной за его исполнение. То есть все контакты и переговоры должны осуществляться только через нее.
Не то чтобы Мара никогда не выполняла подобные обязанности, было дело и не раз, но сама мысль работать с Березиным девушке почему-то претила.
Теплое прощание в «Серебряном шаре», во время которого ее буквально раздели взглядом, намертво отпечаталось в памяти Тамары, также как и собственный трепет, рождающийся от близкого присутствия Березина. Истолковать его происхождение эротической составляющей у нее не получалось, так как на душе после всего остался неприятный осадок, а другого более или менее логичного объяснения Мара так и не придумала.
Услышав новость, Тамара первым делом хотела отказаться от возлагаемых на нее обязанностей, но когда довольный Семеныч озвучил сумму премиальных по договору, передумала. От таких денег не отказываются. Это, по меньшей мере, глупо, так что, засунув свое предвзятое отношение к Березину поглубже, Мара принялась за дело.
Вторым «приятным» сюрпризом для Тамары стал приход посыльного из «Благоухающего рая». Кто бы ни оформлял заказ, он пошутил неудачно. Словно оправдывая название магазина, шустрый мальчишка в зеленой униформе превратил ее кабинет в оранжерею, расставив по углам пять разносоставных букетов.
Не то чтобы подобные знаки внимания Маре не нравились. Нравились, даже очень, но вот кружок сплетников моментально собравшийся в курилке для перемалывания ее косточек раздражал неимоверно. И это раздражение естественным образом перекидывалось на создавшего прецедент.
В свете же нового назначения по «Трейду» происходящее и вовсе выглядело не очень. Так что, направляясь на встречу с Березиным, девушка уже была на взводе, а столкнувшись в парке с Русланом, и вовсе потеряла самообладание.
После нелицеприятной сцены, свидетельницей которой ей довелось стать в «Серебряном шаре», девушка строго настрого запретила себе вспоминать о происшествии на дороге и посиделках в кафетерии. Она хоть и ответила на звонок Надарова, раздавшийся несколько часов спустя, объяснений слушать не стала, а вежливо попросила больше ее не беспокоить. Видимо, чересчур вежливо, раз сегодня он стал ее преследовать.
Последний раз глубоко вздохнув, девушка посмотрела на цифровую панель лифта. Загорелся восьмой этаж, и Тамара, вцепившись в сумочку до боли в пальцах, шагнула в офис «Трейд-лимитед». Время работать!
...