Scarran:
09.04.13 10:13
» Глава 22.
Аверс:
Маргарита сняла шлем и увидела меня. И скривилась, как от зубной боли. И развернулась к музыканту:
— Какого хрена, Каа? Какого хрена, а?
— Марго, послушай, я не для этого здесь. — поспешил я ответить вместо него, —Я знаю, что это Ли. Все сделала Ли. И тебя заставила Ли. Я не в претензии, клянусь! Нам нужно поговорить. Пожалуйста!
Она посмотрела мне в глаза и кивнула:
— Хорошо. Но ты ничего не докажешь, если что. Ничего не докажешь, Таир. И… извини меня. Ты прав, я сделала это из-за Ли.
— Хватит, а? — перебил музыкант и кивнул на двери кафе, — пойдем, поговорим о деле.
Мы вошли, заняли столик в дальнем углу и заказали кофе. Мы с музыкантом сидели рядом, как два голубка, и пялились на Марго, как идиоты. Она видимо поняла, что мы сами не стартуем и решила нас подбодрить:
— Ну, и в чем ваша проблема, мальчики?
Красивая какая. Я невольно вспомнил, как она извивалась подо мной и вгоняла ногти в мои лопатки. Черт, я влип с ней в неприятности, но как же сладко было трахать ее, мать моя! Интересно, музыкант спал с ней? Больно легко она согласилась встретиться с ним.
Пока я думал все это, Каминский начал:
— Дело в Ли. Ты знаешь, что она за человек. Знаешь, как она опасна. И нам нужно чудо. Нечто, чего мы не знаем, а ты знаешь. Чего мы не можем, а ты можешь.
— Нихрена не поняла, Каа. Может, твой
друг попробует объяснить? — она вложила в это «друг» такой подтекст, что я сразу перестал думать о ее сиськах. Черт, она не кошечка, отнюдь.
— Я попробую. Ты знаешь, кто такая Вероника Романова?
Марго вздернула бровь:
— Вероника? Новое увлечение Ли. Копия Крисы, прости меня, Каа. Во всяком случае, внешне, живьем я ее не встречала пока. А портретами завешаны все стены в доме Ли. И что?
— А то, что Ли подставила меня потому, что у меня с Вероникой кое-что есть, — музыкант как-то нехорошо улыбнулся при этих словах, будто знает что-то, чего я не знаю. А, ну да, он уверен, что у меня было, а у него есть. Ну, и черт с ним.
— Это в стиле Ли, я не удивлена. Но при чем тут Каа? — и Марго поглядела на него.
— У меня тоже. У меня кое-что есть с Вероникой.
Марго рассмеялась:
— Черт, жаль, что я не видела ее живьем! Надо познакомиться! Вот так девка, вот так штучка! Звездный Каа, сладкий Таирчик и железная Ли в погоне за одной и той же девчонкой! Это анекдот года, ей богу!
Мы с музыкантом очень постарались сдержаться. Я только прикусил губу, а он только свернул голову чайной ложке. А Маргарита осталась цела, как ни странно.
— Ну, а что вам нужно от меня? Вы же понимаете, что даже вдвоем вам не переиграть Ли?
И тут музыкант отыграл нам немного очков:
— Знаешь, Таир, их было трое. Три подруги на мотоциклах. Блондинка, брюнетка и рыжая. Ли, Крис и Марго.
И продолжил уже для нее одной.
— Марго, ты же знаешь, что Криса любила меня? Меня, а не Ли. И доверяла мне. А значит, трепалась без оглядки. Ну, как Криса. К слову. Обо всем.
Марго перестала улыбаться и придвинулась поближе к Каминскому, выложив на стол свои шикарные сиськи. Что он имеет в виду?
— Так она растрепала про Ли, про все что между ними было. И когда я стал ревновать, она успокоила меня. Еще кое-что сказав. Догадываешься, что?
Марго опустила глаза:
— Без понятия, — врет. Врет, как сивый мерин.
— Что она не понимает, почему Ли все еще ухлестывает за ней. Потому, что только слепой не понял бы, кто идеальная пара для Ли и с кем она будет счастлива.
Кажется, я начинаю понимать.
— Если ты знаешь, Каа… зачем ты пришел? Неужели ты думаешь, что я буду участвовать в том, что навредит Ли?
Определенно, я начинаю понимать.
— Я не предлагаю тебе навредить Ли. Я предлагаю тебе получить Ли.
Бинго.
— Вот как? Пришел волшебник Каа и принес мне на блюдечке то, что я не могу получить десять лет?
— Да ладно, Марго! Ты и не пыталась никогда. Ли любила Крису. Криса всегда стояла между вами, даже когда погибла. Потом появилась Вероника. А ты молчишь, ты молчишь, да? Мне даже интересно, почему Криса знала, а Ли — нет?
— Потому, что Криса была умнее, чем казалась. А Ли слишком увлекается, что бы ни делала. Но это не важно. Я поняла – вы хотите вывести Ли из соревнования за тушку этой вашей Вероники. И предлагаете мне помочь вам. Боюсь, что мой ответ вам не понравится. Идите к черту, мужички! — и улыбнулась. Ух, мурашки по коже! Я с ней спал? Она казалась мне сладкой? Да это акула не хуже чокнутой Ли!
— Ты зря воспринимаешь все в штыки, Марго. Я нихрена не знаю подробностей, но я знаю, что попытаться стоит всегда. Даже если в результате будет облом. Если не пытаться, можно всю жизнь просидеть на заднице и ничего не получить. Не исполнить ни одной мечты. Это пафосно, я в курсе, но это правда.
— Марго, он прав. Я еще выбью ему зубы, а он еще сломает мне нос, но пока я с ним солидарен. Ты можешь попытаться.
Марго закурила, не глядя ни на одного из нас. А потом очень тихо сказала:
— Идите на хрен, герои. К собачьей матери. Оба. Я услышала, что вы сказали. Вы услышали, что я сказала. А теперь идите на хрен.
И я счел, что разговор окончен. Встал, бросил на стол денег и пошел к выходу. Каминский что-то еще сказал ей, что-то короткое и тоже пошел к двери.
Мы вышли на улицу, ветер хлестанул по нам, выбивая дыхание. Я поежился, застегивая молнию на куртке. Каминский наоборот, распахнулся, подставляя ледяному ветру лицо и грудь.
— Мы ее уломали, Таир. Она сделает. Не знаю что, но она попытается. И остается только надеяться, что Ли прозреет. Иначе мы снова в тупике.
— С чего ты взял? Что мы ее уломали? По-моему она ясно послала нас в задницу.
— Я знаю ее. Она слопала наживку. Она сделает, вот увидишь. Поехал я. Если я узнаю что-нибудь, то позвоню тебе. Ну, и ты позвони, если что. Думаю, пока мы погодим чистить друг другу морды. Пока мы подождем реакции Марго.
— Давай, — согласился я и пошел к машине. Почему-то пожимать его руку мне не захотелось.
***
Нужно было уснуть, но я не мог. Я ворочался, курил, и не мог уснуть. Я думал о Нике и о музыканте. Почему-то я поверил его утверждению, что Марго клюнула. Не знаю, почему – логика говорила об обратном, но я верил. И думал о том, как мне придется бороться с музыкантом. Как? Нет идей. Нет ни малейшей идеи. Я промаялся часов до трех, выпил три таблетки валерьянки и с грехом пополам задремал.
***
Среда началась со странного звонка. Мне позвонила девушка, представилась Юлей и попросила встретиться по важному делу. По какому делу? По важному! Прошу тебя, Таир! Ну и я же мачо… я же не могу отказать девушке? Не могу. Поэтому в обед я вышел из конторы и отправился в «Субмарину» на встречу с девушкой Юлей.
Каково же было мое удивление, когда из-за столика ко мне на встречу поднялась докторша! Да, та самая потрясная докторша из больницы, которая еще спрашивала про Нику, и которой я ответил, что Ника и есть моя девушка. Чего ей нужно-то? Неужели она настолько запала на меня, что вычислила мой номер и сейчас станет предлагать мне свое шикарное тело? В обед? в «Субмарине»? Как-то маловато романтики. Дело важное, сказала она. Ну, сейчас узнаем.
— Привет! — она улыбнулась, от чего стала еще красивее, — ты удивлен?
— Немножко, — признался я, и сел за столик, — бизнес-ланч, пожалуйста. И компот, да, — сказал я уже официантке.
— Я сейчас объясню. Дело в том, что я… Как же сказать? Короче, я девушка Влада Каминского. Знаешь, кто это?
Опа! Знаю ли я? Ой, я как-то сразу почувствовал себя Маргаритой. Просто смешно, какое совпадение — сейчас эта Юля будет уговаривать меня придержать Нику и вернуть ей тушку музыканта!
— Допустим, — кивнул я в ожидании продолжения.
— Ну вот. А ты знаешь, что между твоей Никой и моим Владом что-то происходит?
Она надеялась открыть мне Америку? Я улыбнулся.
— Юля, давай уточним: я знаю, в каких отношениях я с Никой. А ты уверена, что определение «девушка Влада Каминского» точно передает реальность?
Она опустила глаза:
— Ты знаешь больше, чем я думала. Но ты же понимаешь, что мне нужно?
Разумеется, тебе нужен сладкий музыкант. И нейтрализовать Нику. Хм, наш с Владом план нейтрализации Ли не оригинален, ничуть!
— Ну и чего же ты хочешь от меня?
— Скажи ей. Скажи Нике. Расскажи ей, что у нас с Владом на самом деле просто временная размолвка. Что мы встречаемся уже два года. Что он любит меня, а не ее. Скажи, если ты знаешь, что они трахаются, и ничего не предпринял сам, то скажи ей хотя бы обо мне. Все сгодится, чтобы только это не переросло у них во что-то серьезное и не лишило нас с тобой наших любимых людей! Или я не права?!
Ужас какой. Истеричная барышня. И дура. Но все-таки мне интересно, а что из сказанного ею правда? Неужели музыкант действительно с ней встречался? Не мудрено, она секси. Но тогда в ее воплях есть смысл!
— Карты на стол, Юля. Ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО с ним встречалась? Или он просто переспал с тобой по пьяни, а теперь ты не можешь успокоиться?
— А ты действительно встречаешься с Никой, или просто принимаешь желаемое за действительное?
Боже, ну и разговор! В последнее время мне прямо везет на идиотские разговоры, как в романах.
— Мои отношения с Никой тебя не касаются. Это ты пришла выворачивать передо мной свое грязное белье, так что если ты ждешь от меня какой-то реакции, будь добра хотя бы мне не врать!
— Я не вру! Это было не раз. Это продолжалось до прошлой весны. А потом появилась эта Вера. И все, он с катушек съехал. А у нас с ним была любовь, понял?
— Была да сплыла. Прости, но ты не конкурент Нике, Юля. Не конкурент. Я не слишком хорошо знаю Влада, но зато знаю Нику. У тебя нет шансов. Даже если Ника предпочтет меня, вряд ли Влад вернется к тебе.
О, черт, что я несу? Это она заражает меня своей непроходимой тупостью?! Я кудахтаю, как девица! Бред, просто бред! Нахрена я пришел? Нахрена я с ней говорю?!
Для полноты картины Юля зарыдала. Потоки туши потекли из глаз сразу, без подготовки, красного носа, шмыганья – она заплакала, как будто кран открыли. И совершенно ровным голосом она принялась меня уговаривать:
— Хорошо, пусть эта Вера такой бриллиант, что вы все на ней помешались. Не важно. Но ведь тебе тоже не нужно, чтобы у них вышло? Не нужно, нет! Так почему ты не хочешь мне помочь? Это в твоих интересах!
— Господи, Юля! Ты же врач! Соберись, меня знают в этом кабаке, все косятся. Вытри лицо. Слушай, я подумаю. И обещаю приложить все усилия, чтобы вернуть Нику себе, а Влада тебе. А теперь давай прощаться, мне пора на работу.
Она вытерла лицо и встала.
— Спасибо. Я надеюсь на тебя. Спасибо.
И ушла. Господи, что за бредятина?!
Я пробежался до конторы, поднялся в area и потребовал у Ники перекур:
«
T_Agalarov: курить! только ты и я! пожалуйста!»
«
N_Romanova: боже, какая экспрессия) ну пойдем)»
Я выскочил в курилку, а Нику задержала какая-то менеджерица. Я закурил, плохо представляя себе, что я сейчас скажу Никеше, но мне необходимо было побыть с ней, скинуть липкую и противную паутину, в которую я вляпался после разговора с этой дурой Юлей!
Хрен мне, а не разговор с Никешей! Вместо Ники в курилку вошла Захарченко! Иероним Босх ухмыльнулся мне серыми глазами этой психопатки. Сегодня, определенно день идиотизма.
— О, Агаларов, — вместо приветствия процедила Захарченко. Нет, не Захарченко. Теперь я ясно видел, что это за баба. Это Ли. Та самая, что не пожалела на меня двадцать тонн. Та самая, что красивым жестом вернула мне их. Та самая, против кого я согласен дружить даже с музыкантом!
— Что? — выдавил я из себя.
— Ничего, — пожала плечами она.
А! Она не знает, что я знаю! Ну, так я ее просвещу!
— Передавай привет Ли, — и я выдал ей самую сладкую из своих улыбок.
— Непременно, — улыбнулась она не менее ослепительно, — сказать, что ты, наконец, решил соскочить?
— Скажи, что я не дерусь с бабами, ты, сумасшедшая сука!
— Зато я дерусь со всяким, кто вздумает мне мешать. Я смотрю, твоя голова зажила? Так может ты соскучился по больнице?
Вроде бы передо мной телка. И я могу ее соплей перешибить. Но у меня по спине пробежался бодрый рой мурашек. Наверное, не стоило говорить ей. Теперь она действительно может устроить мне неприятности. Но я все никак не сведу в кучу страх перед возможностями Ли и стоящую передо мной хрупкую блондиночку Лерочку. До меня только теперь в полной мере допер весь происходящий идиотизм: эта психопатка, этот музыкант, эти разговоры из бредового сна, это всё! Почему? Почему все так сложно? И так нелепо? Чем я прогневил богов? Почему девушка, которую я люблю, связана с таким балаганом?
— Пошла ты к едрене матери, Ли! Я не участвую в этом абсурде. И я тебя не боюсь, не хер сверкать на меня глазами!
— Зря, — отрубила Захарченко, и я не очень понял, к чему относилось ее замечание: толи к моему неучастию, толи к тому, что я не боюсь. Я не придумал, что ответить. На мое счастье в курилку вышла Ника. И сразу показала, кто на самом деле хозяин балагана и положения:
— Лера? Привет. Птичка, пойдем!
И я пошел. Не удержавшись, бросил насмешливый взгляд на Ли и пошел за Никой.
Аверс:
Их было трое — блондинка, брюнетка и рыжая. Если бы их по прежнему было трое, Марго собиралась бы сейчас на пьянку. И купила бы подарок. А так она купила четыре белых розы и собралась на кладбище.
День рождения Крисы.
Ненавидела ли Марго Кристину? Нет. У них были прекрасные, теплые отношения. Марго была в курсе перипетий с Каа, и даже некоторых поступков Ли, известных только Крисе.
Радовалась ли Марго, когда Крисы не стало? Нет. Не стало Крисы, близкого друга. Но Ли не обернулась, не посмотрела вокруг, не увидела. Так что смерть Крисы ничего не изменила.
Марго остановилась у могилы и растянула губы в улыбке. Она первая. Сегодня первая.
— Здравствуй, Криса, — прошептала Марго и смахнула листья с верхушки памятника.
— Здравствуй, Марго, — произнес голос за спиной. Марго обернулась.
— Здравствуй, Ли.
Ли подошла поближе, поставила на могилу огромный вычурный букет. Марго так же молча положила рядом свои розы.
— С днем рождения, Крис, — сказала Ли. Марго промолчала.
Ли вынула из внутреннего кармана фляжку, отхлебнула и протянула Марго.
— С днем рождения, Крис, — сказала Марго и тоже отхлебнула.
Первые капли дождя упали с неба. Ли подняла к низким облакам лицо, и какое-то время постояла так.
— Вытри, — сказала Марго, — а то кажется, что это слезы.
— Смешно, — ответила Ли, вытирая щеку, — плачущая Ли, смешно.
— Поехали на наше место? — предложила Марго.
— Да, конечно. Сейчас.
Ли погладила фотографию Крис на памятнике. И резко дернула головой, от чего волосы взметнулись волной.
— Все, поехали.
Мотоциклы, взревев, укатились прочь. Влад Каминский вышел из машины и пошел к могиле.
— Криса, — прошептал он и поставил на могилу корзину желтых роз, — с днем рождения.
Он присел на корточки, оказавшись лицом к лицу с фотографией на памятнике.
— Я скучаю. Я люблю тебя, Крис. Я люблю память о тебе.
Он достал из внутреннего кармана что-то, зажал в кулаке.
— Прости меня Крис. Я не сделал тебя счастливой. Я даже не смог спасти тебе жизнь. И я больше не храню тебе верность, Крис. Я хочу вернуть тебе кое-что. Это твое, и должно быть у тебя.
Он разжал кулак. На ладони лежало кольцо. Влад просунул кольцо в щель между плитками и сказал:
— Я люблю тебя Крис. Но тебя больше нет. Спи спокойно, любимая. Спи спокойно.
Он развернулся и пошел к воротам кладбища, не оглядываясь.
...