Алисия Дэй "Пробуждение Атлантиды"

ООО вот это глава (часть) ... KattyK, LiskaAliska очень увлекательно!!! Спасибо девочки... Я представляю что будет во второй части главки!!! (если им только не помешают !!! )

Нет слов, глава обалденная

Спасибо, девочки, KattyK, LiskaAliska

Но никому не кажется, что слова о чистоте и плодовитости кого-то повторяют? Они так зациклены на этом, правда, даже немного странно. Не очень характерные вопросы для романов, но добавляют свою изюминку в стиль А. Дей.

KattyK, LiskaAliska, спасибо большое за перевод!!!!!

KattyK, с возвращением

KattyK с возвращением из отпуска !!!

KattyK, LiskaAliska большое спасибо за перевод !!!!!

 » Глава 12 часть 2

Вот и настал тот самый жаркий момент!
Часть 2 (глава 12)
бета-ридинг - LiskaAliska
Он помолчал, затем разок кивнул и посмотрел, сконцентрировавшись, прямо на нее, что снова напомнило ей хищника, преследующего добычу. – Сейчас, - резко сказал он. – Сейчас.
Прежде, чем она успела вздохнуть, он схватился руками за перед ее рубашки и разорвал ее по центру сверху вниз. Звук разрываемой ткани шокировал ее своей внезапностью. Его большие руки удивительно легко расстегнули ее лифчик, он отбросил его и смотрел на ее груди с таким напряженным чувством собственника, запечатленным в чертах его лица, что она слегка содрогнулась. Ни один мужчина никогда не смотрел на нее вот так, словно она была всем, что он желал. Всем, в чем он нуждался. Его желание стало ее афродизиаком, завлекшим ее всё дальше и глубже в бездумный, физический голод.
Он поднял ее на руки и снова поцеловал. Жаркие, требовательные поцелуи, едва не оставляющие синяки от настойчивости, сменялись долгими, медленными поцелуями, которые лишали ее любых рациональных мыслей и заставляли ее сжать его плечи, чтобы притянуть себя ближе к его телу.
Он перестал ее целовать только для того, чтобы встать и сорвать свою одежду. И вот он стоял у кровати, гордо обнаженный, его эрекция поднималась перед ним такая же огромная, как и всё в нем. Голод становился всё настойчивее, и ее тело взаимодействовало, жар накрыл ее, а влага подготовила ее для него. – Да, - сказала она. – Сейчас. Прошу.
Он стянул ее белье вниз по ногам и отбросил через плечо, целуя низ ее живота, и в процессе его жаркое дыхание заставило мышцы живота сжаться в ответ. Его свирепый триумфальный взгляд послал через нее заряды электричества, он сжал ее плечи и без усилий поднял ее на руки. Поцеловал ее вновь, проведя руками по ее спине, обхватил ее попку, сжал и массировал ее, пока она не могла этого больше вынести. Ей нужно было почувствовать его, и она подпрыгнула, обхватив его ногами за талию.
Он громко рассмеялся, потом что-то сказал ей, слова вырывались из него, пылкие слова на красивом языке, который был ей незнаком. Он развернулся, держа ее на руках, потом прошел, обнимая ее, к ближайшей стене и, приподняв ее, прижал так, что она оказалась между стеной и шестью с половиной футами обнаженного мускулистого атлантийского воина. Она терлась своим телом об него, издавая стоны, больше не переживая насчет своего места на шкале распутной ведьмы, только зная, что хочет ощутить его твердость в наиболее чувствительных местах. Прикосновение ее сосков к его груди почти лишило ее рассудка, и она снова застонала, испытывая дикую потребность.
- Вэн, ты мне нужен. Я знаю, что это безумие, и мне всё равно, мне всё равно, ты мне нужен, - говорила она, не испытывая ни стыда, ни притворяясь. – Ты мне нужен сейчас, внутри.
Вэн услышал эти слова и подумал, что должно быть спит и видит какую-то фантазию на горе богов. Наиболее интригующая женщина, которую он когда-либо знал, женщина, чьи смелость, красота и магия пленили его душу, хотела его.
Хотела, чтобы он был внутри нее.
Хотела его сейчас же.
Святое чудо Посейдона.
Он потянулся между ними, чтобы проверить, так ли она готова для него, как он был готов для нее, и пальцами ощутив ее влажный жар, он испытал такой порыв жаркого желания, который прошел по его телу прямо до члена. Он вонзился в нее двумя пальцами, так глубоко, как мог, и прорычал предупреждение, когда она начала извиваться на его руке. Зверь внутри него, будучи больше животным, чем человеком, который участвовал в битвах и сражениях, и веками убивал, предупредил ее не пытаться убежать от него. Но она сказала. – Да, больше, да, - тяжело дыша, уверяя его, что не пытается убежать, и зверь успокоился, предоставив дорогу человеку. У Вэна едва хватило времени, чтобы подумать, что с ним происходит прежде, чем другая сильная волна желания нахлынула на него, он застонал, его тело напряглось, а бедра непроизвольно задвигались.
Хвала Посейдону, она была на его пальцах, терлась грудями об него, и ему нужно было войти в нее прежде, чем он умрет. Он согнул колени, опустил голову и поймал ртом напряженный, идеальный сосок, сильно посасывая и двигая пальцами внутри нее. Большим пальцем он нашел ее клитор, потирая его в одном ритме с движением пальцев, и она руками схватила его за волосы и выкрикнула его имя.
Когда она взорвалась вокруг его пальцев, трепеща в его руках, он триумфально и собственнически крикнул, развернулся и одним прыжком пересек комнату, всё еще держа ее в объятиях. Прежде, чем она могла бы передумать или прийти в себя, чтобы осознать, что закаленный в боях воин никогда не будет для нее достаточным, он положил ее на кровать, раздвинул ее ноги. Сжав руками ее бедра, он раскрыл ее для себя. Посмотрел на скользкие, набухшие складки и тихонько пообещал, что скоро их попробует. Погрузит лицо, губы и язык в ее мед и будет вкушать ее, пока она не закричит и не кончит ему в рот.
Она затрепетала от его слов. И он потерял дар речи.
Он пытался сказать ей, насколько красива она, - насколько она особенная.
А получилось только одно, - Моя.
Она смотрела на него затуманенным страстью взглядом, всё еще тяжело дыша после оргазма, желание сверкало в ее замечательной голубизне ее глаз.
- Вэн?
- Моя, - повторил он, неспособный строить слова, неспособный их понимать. Почему она всё еще была способна говорить?
Она двинулась, подняла руку, чтобы убрать прядь волос с лица, и это движение спровоцировало хищника, завоевателя внутри него, который требовал, чтобы он завладел своей женщиной.
Его женщина.
- Моя. Сейчас, - прорычал он, а потом устроился на ней и снова посмотрел ей в глаза, в его голове пыталось проявиться благоразумие, честь давала ей последний шанс передумать.
Но она улыбнулась ему и кивнула, сказав самое прекрасное слово, какое он когда-либо слышал.
- Да.
В ту же минуту он переместился так, чтобы больше не закрывать окно, и лунный свет засиял на ее теле, пока она лежала открытая для него, снова обращая ее в богиню, которой она была у Храма Нереид.
Он на секунду остановился, понимая на каком-то примитивном уровне, что он собирался заниматься любовью с богиней в обличье человека. Но, не заботясь, какую цену ему придется за это заплатить.
Моя.
Одним мощным толчком он вошел членом в ее влажный жар и снова закричал, закричал ее имя, закричал обладание на старинном атлантийском языке, единственном языке, который его мозг мог вспомнить.
Она сжалась вокруг него, выкрикнула, обхватив его ногами за талию, и вдавив пятки в его зад, не отталкивая, а притягивая его ближе, и он жаждал заняться именно этим, спасибо Посейдону.
- Эрин, если ты сделаешь это еще раз, я кончу прямо сейчас, как чертов юнец, - тяжело дыша, сказал он, полежал мгновение. Потом запоздало осознал, что сказал эти слова ей на своем родном языке и повторил их по-английски.
- Ну, значит, нам просто надо будет попытаться снова, не так ли? – сказала она, закусив губу, чтобы не улыбнуться.
Он наклонился ближе и снова завладел ее губами, целуя ее, пока он вдыхал ее дыхание, ее музыку. Ее душу.
- Произнеси мое имя, Эрин. Скажи мне, что хочешь меня, - потребовал он, медленно выходя из ее тела, затем снова ныряя обратно, снова и снова, убыстряя ритм в ответ на те стоны и вздохи, которые она издавала под ним.
- Я… да, Вэн, - выдохнула она. – Я хочу тебя, о, Богиня, Вэн, я хочу тебя больше, чем я хотела чего-либо в своей жизни.
Какой-то первобытный инстинкт, глубоко в первоначальных водах его генетических предков, триумфально проревел. Каждая мышца его тела напряглась при звуке его имени, произнесенном ее мелодичным голоском. Его член набух и затвердел, пока трение о ее тугие, влажные ножны не заставило его обезумить от ощущения.
Ее музыка снова вырвалась на свободу; песни изумрудов и опалов пронеслись по комнате и через них обоих, когда их ноги переплелись, а тела соединились. Он входил в нее всё сильнее и глубже, с каждым толчком всё дальше. Внезапно Эрин вздохнула, вонзила ногти в его спину и сжалась вокруг него, взорвавшись, кончая и выкрикивая его имя. Сила ее оргазма довела его до предела, и он вошел в нее так глубоко, как мог, и остановился, крепко сжимая ее в объятиях, пока он пульсируюше кончал в нее. Потом он упал рядом с ней, притягивая ее к себе, чтобы остаться в ее теле, стараясь не раздавить ее своим весом.
- Вэн, я… - заговорила она, но потом странно вздохнула, и музыка, которая звучала в комнате, взорвалась в его голове. Музыка радуги, мелодии рассвета, концерт, исполняемый ангелами и нереидами, зазвучал, поплыл по спирали по комнате и сквозь них, и эта сила заставила Вэна откинуться на подушки, всё еще сжимая Эрин в объятиях, удовлетворение сменилось новой волной невозможно сильного, растущего голода.
Но внезапно, блеск и сила музыки прорвались сквозь его ментальные щиты, и вероятно, сквозь ее также, потому что он посмотрел в ее глаза и увидел глубины ее души.
Увидел убийство ее семьи, - она была там. Она всё это видела, пыталась помочь, пыталась остановить это, ее избили и ударили кинжалом, Калигула и его подручные оставили ее умирать.
Всё происходило в его голове. Как в каком-то насильственном фильме, дополненном саундтреком из самого нижнего из девяти кругов ада. Ее мать и сестры рыдали и кричали, умирая.
Эрин дотащилась до группы ведьм, израненная, почти при смерти, и потребовала, чтобы они научили ее, хотя ей было лишь шестнадцать.
Он видел ее силу, одиночество, отчаяние. Ее растущую потребность отомстить за свою семью.
Он увидел себя, ее удивление от того, что она испытала такую ощутимую, сильную связь с мужчиной, с которым только познакомилась.
Он увидел ее душу и попал из пропасти в бездну. Сильный, бесстрашный воин, Вэн вдруг внезапно испугался сильнее, чем за все полтысячелетия своего существования, потому что понял, что если он видел ее душу, сияющую смелостью и светом, вероятно, она видела темные, испорченные уголки его души. Он закрыл глаза, когда клинок, острее любого наточенного кинжала, вонзился в его внутренности.
Игра окончена.
Вот теперь она его определенно не захочет.
Эрин напряглась рядом с ним, а он старался справиться с желанием открыть глаза, боясь, что она выберется из постели, чтобы убежать как можно быстрее. От него. Не то, что бы он мог винить ее, если бы она так и поступила. Если он не увидит, как она уходит, вероятно, будет не так больно.
- Вэн. Вэн, я знаю, что ты не спишь. Посмотри на меня.
Он почувствовал, как она касается его лица, мягко и нежно. Его глаза широко открылись, но он не заговорил. Не мог говорить.
Ее глаза были огромными, глубокого голубого цвета. Он подумал, что мог бы упасть в их глубины и никогда не выбраться. Но всё же он не мог говорить.
- Я смотрела внутрь тебя, Вэн, - сказала она, ее голос слегка дрогнул. – Я видела те ужасные вещи, которые ты был вынужден совершать. Мерзкие поступки, так долго. Снова и снова танцуя со смертью, чтобы защитить семью, защитить товарищей воинов. И больше всего, чтобы защитить человечество.
Слезы показались в ее глазах и потекли по лицу. – О, Вэн, твоя мать… твои родители. Мне так жаль.
Он попытался протолкнуть слова в охваченное болью горло. Попытался найти защиту, которая заставит ее увидеть не только монстра, которым он вынужден был стать, а мужчину, которым он мог бы стать.
Попытался дать ей знать, что он никогда не подведет ее так, как подвел и не защитил свою мать. Как ему не удалось защитить Конлана.
Попытался найти слова, после которых она захочет остаться.
Но прежде, чем он смог найти хоть какие-то слова, она прислонилась к его груди, натягивая одеяла на них обоих. – Я теперь здесь,- прошептала она. – Отпусти боль, и позволь мне обнять тебя.
Он крепче обнял ее, безмолвно посылая молитву облегчение. Он никогда не желал такую как она: человека, певчую драгоценных камней и ведьму.
Она была всем, в чем он нуждался.
Еще долгое время после того, как она уснула, изнуренная событиями дня и их занятием любовью, - он просто обнимал ее и охранял ее сон.
_________________

KattyK,LiskaAliska спасибо!!!!

KattyK, как все-таки здорово ты переводишь!

Девочки, спасибо за новый кусочек!

_________________

Спасибо за потрясающий кусочек!!!
_________________

СПАСИБО!!!!!!! ВСЕ СУПЕР И ВООБЩЕ

Олечка, столько опоссумов и все мне! Я польщена
А парочка действительно зажигательная. Но действие только набирает обороты - ведь мы же не знаем, что за ведьма напала на Эрин и как победить Калигулу. Да и у Анубизы свои планы.
Да, чуть не забыла - Дракос: как он отвертится от своего обещания сдать Квинн?
Так что следите за развитием событий! Я читаю параллельно с переводом, поэтому на эти вопросы у меня пока ответа нет.
_________________

Спасибо!!!
_________________

Катя за развитием событий например я слежу ни по дням, а по часам, а вдруг чего пропущу. Ты не беспокойся твой труд и труд других девушек переводчиц, наверно не только я , но и многие другие не просто уважают, а боготворят.

О!!!Девочки как красиво!Всё опик в обмороке и не поднимается!

Катя, поверь нам всем, ты и LiskaAliska заслуживаете и большего СПАСИБО!!

А вопросы - ты полностью права, еще столько загадок..., и как же ж любопытно, что они придумают, чтоб это все решить

О, и я опять к вопросу об защите и чистоте... вот Вен, когда ей отвечал, что они не могут завести ребеночка без ритуала, не подумал о том, что Конлан, возможно, то же самое Райли говорил, перед тем, как этого самого ребеночка сделать?