Виналия Роминии или фиаско римских богов

Теперь я сравниваю Фидес с маленьким ураганом, за которым нелегко уследить. Движением руки призываю Барона к ноге, во избежание нежелательных последствий, пока белокурая богиня обнимает свою сестру, с которой мы несколько раз встречались.
- Юстиция, - киваю в приветственном жесте, наблюдая, как Фидес снова тискает свою сестру в объятиях.
Ее радость искренне. Единственный, кому испытывала чувства, это мой брат, Аполлон, которого надеялась увидеть на вилле, лелея надежду, что он в очередной раз не проигнорирует сборище родственников и поддержит меня там.
И это было правдой, а вокруг свора ненавистных родственников, с их грехами, пороками, страстями.. Я бы тоже с удовольствием пренебрегла виналие, но интуиция подсказывала что нужно ехать. А игнорировать шестое чувство не могла, ибо мне, как охотнице не знать, что это чревато неприятными последствиями. Боги в нынешнем положении тоже смертны.
Отказавшись от предложения Фидес посетить пиццерию, прощаюсь с сестрами, говоря, что с удовольствием продолжу общение непосредственно уже на вилле.
Подхватив чемодан, который по-прежнему стоит около прилавка, призываю Барона следовать за мной, на прощание улыбаюсь девушкам и машу рукой, сказав «увидимся».

П.С. Девушки, я вернула нашу сцену. Простите, что удалила)

Сев на мотоцикл и любовно огладив кобальтовый бак, Меркурий устремляет его в сторону виллы, где вновь начнутся страсти и склоки. Ни разу не бывало, чтобы прошло всё тихо. И хоть боги утратили свои божественные силы, часть необъяснимых способностей всё же осталась, да и память никуда не испарилась.

О, эта божественная память… иногда Меркурий хотел всё забыть, лица любовников и любовниц, что умирали на его руках, когда приходило время, он хотел забыть семью и свои силы, лишь бы не кололо каждый раз в груди, когда он с тоской смотрел на кадуцей и летающие сандалии.

Память тяготила, память отравляла, но такова судьба бога. Пусть им и не поклоняются, как прежде, но их помнят, дети изучают мифологию в школе, морщат носы от многочисленных любовных похождений Юпитера, влюбляются в охотницу-Диану, либо красавицу-Венеру. А девчонки грезят либо Фебом, либо плохими парнями типа Марса.

Планеты названы в их честь, созвездия – благодарность людей за когда-то данную им жизнь, держат богов в реальности. Не дают уйти, раствориться без остатка, как это случилось с мелкими богами, которых забыли. Да и символика никуда не делась, пестрит даже современный мир ею.

Припарковавшись у виллы, Меркурий с тоской оглядывается на мотоцикл и подходит ближе. В патио обнаруживается Аквилон, беседующий с Нептуном. Меркурий тяжело вздыхает и поднимается по ступеням, чтобы поздороваться. Не худшая компания, можно и не стараться незаметно прошмыгнуть.

- Всем привет.

Я шнырял между красотками в соблазнительных платьях, аки карась среди щук. И ни одна щука не казалась мне достойной красного виски и других живительных напитков от Нептуна. Куда принесла меня нелегкая? Где краснощекие богини, чьи телеса станут жидким мрамором в моих могучих руках? Оглядывался, оглядывался, аж затылок захрустел, но ни одной свободной не приметил. А тут, как черт из табакерки, вырисовывается племянничек. Аквилон. Или не племянничек? У Юпитера столько потомства, всех и не упомнишь. Да и я старался не отставать. Моими нептунятами можно всю Сицилию заселить, если конечно разыскать их.
- Ветерок! - я отсалютовал ему бокалами.
- Выпить не дам, даже не смотри сюда. Ты случаем не знаешь, где тут прячутся одинокие конфетки с божественной начинкой?


Что-то я опасаюсь за целостность виски.
- Меркурий, племянник, - традиционно полез обниматься прямо с бокалами. - А вырос как, хоть сейчас на флот! Пойдешь ко мне на авианосец служить?

Меркурий смотрит на Аквилона и закусывает губу, опуская взгляд. Сердце частит, будто не божественное, срывается с ритма. И он отвлекается на подошедшего к нему дядю. Рослого, как титан, красивого, с мощным телосложением, которым восхищаются девицы по сей день.



Меркурий отвечает на объятие и похлопывание, от которых кости трещат, не менее крепко. Один из немногих родственников, которых он рад видеть - это Нептун. Простой и свой в доску, хотя бывает чрезмерно грубоват. Иногда Меркурию кажется, что стоит поддаться на уговоры и уйти в море, заключив годовой контракт. Чтобы только плеск волн, ветра, обласкивающие и бьющие наотмашь, чтобы соль въелась в кожу. Но он до сих пор не уверен, что море даст ту свободу, которой требует сердце.

- Дядя, рад тебя видеть! По-прежнему вербуешь добровольцев? - по-доброму хмыкнул Меркурий, прослеживая взглядом перемещение Аквилона.

Нептун прост и конкретен в своих желаниях.
Аквилон отрицательно качает головой:
- Моя голова не настолько крепка, так что на твою выпивку не претендую. Неужели твои рыбные места оскудели? Раскинь сети пошире, рыбка и приплывет.

Очень скоро к их компании присоединяется Меркурий. Ветер смотрит на вновь прибывшего и губы трогает еле заметная улыбка. Пока они были богами между ним и крылатым посланником едва было сказано и десяток фраз. Но Аквилон помнил свист ветра, бесконечную воздушную дорогу, крылатые сандалии и двух богов. Каждый из них выполнял свою работу, но у них находилось время подурачиться и расстаться довольными друг другом до новой встречи.
Ветру не нужны были наперсники, он не тяготился одиночеством, но Меркурий был единственным богом, которого он мог назвать другом.
-Привет, - отвечает он в свой черед. - Мне кажется, или в тебе что-то изменилось?
Он внимательно оглядывает мужчину.
- Ты набил татуировки?

Фидес почувствовала, как кровь отхлынула от лица при упоминании «Распущенных волос». Быть не может, чтоб сестра преподнесла её такое сокровище! Это первый американский серебряный доллар 1794 года, так называемый доллар с изображением Свободы с распущенными волосами или просто доллар "Распущенные Волосы". Стоимость его варьируется от 7 до 8 миллионов долларов.  Глубоко потрясенная Фидес не находила слов, чтобы выразить восторг. Она замерла в объятиях сестры, до сих пор не веря услышанному.
 

 
 Фидес прижала ладонь к горлу, массажными движениями пытаясь облегчить шок и вернуть голос.
- Юсти, ты серьезно?! Ты правда привезла мне «распущенные волосы»? – глаза сестры светились радостью, а её улыбка играла тысячей красок. До Фидес не сразу дошел смысл второй фразы. – Потрясающе! Я опаздывала, потому не заперла. Ой, – вспомнив, что рисковала питомцами, Фидес покраснела со стыда. – Пушистики в порядке? Пойдем домой, скорее.
 Диана, все время стоявшая рядом, сообщила, что уже опаздывает, и попрощавшись, заверила, что Фидес и Юстиция увидятся с ней на вилле.
 

***

 Путь до дома не занял много времени. Убедившись, что кошечки, свинки  и попугайчики не пострадали, Фидес искренне перед ними извинилась за беспечность. Только потом она позволила себе ураганом ворваться в спальню.
 Восторженно развернув подарок и взяв в руки вожделенную монету, Фидес разве что не запела от восторга. Она подошла к окну, чтобы как следует разглядеть потрясающую вещицу. Металл в руках издавал приятную теплую вибрацию, сигнализируя о том, что его прежний истинный владелец был хорошим человек.
-  Потрясающе. До сих пор не верю, что держу её в руках.
- Ты моя сестра, - благодушно сказала Юстиция, - поэтому должна получать самое лучшее. Ну, так что, Фиди? Поедешь на виллу?
Фидес отрицательно покачала головой.
- Мне там нечего делать.
Взгляд сестры сделался пристальным.
- А если подумать? – строго протянула она. – Ты же не оставишь любимую сестру одну? Или ты уже меня не любишь?
- Что ты такое говоришь? – возмутилась Фидес и нежно обняла Юстицию. – Ты самое дорогое, что у меня есть.
- Тогда не оставляй свое дорогое без присмотра, а то украдут. – пошутила Юстиция и ловко высвободившись из сестринских объятий, схватила Фидес за руку и поволокла в гардеробную.
- Юсти, я там так давно не появлялась. Я не вписываюсь в вашу эм…тусовку.
- Что за глупости? В этом году ты пойдешь и точка! Добровольно или связанной, меня не волнует, но вечером ты будешь попивать шампанское в просторном патио Юпитера. И это не обсуждается. – произнеся речь, не терпящую пререканий, сестра принялась перебирать платья в шкафу.
 Где-то час она колдовала над её внешностью, не обращая внимания на брюзжания и протесты. Белоснежное легкое платье в сочетании с воздушными белокурыми локонами, напомнило Фидес времена, когда в Риме чтили белый цвет как символ верности. Давно она не видела в зеркале такого прекрасного отражения.
В конечном итоге необъяснимо для самой себя, они с Юстицией оказались в такси, держащей путь прямо на виллу.
 Преисполненная противоречий, Фидес испытывала сильное волнение и крепко вцепилась в руку сестры.

В глазах Юпитера, кажется, вспыхивают молнии. С него легко слетает бесстрастная маска, и наружу выливаются истинные чувства ко мне.
- Закрой свой рот, щенок, - ненависть брызжет в каждом слове и жесте, а мне льстит, что своими словами я смог задеть отца за живое. Льстит до тех пор, пока с его поджатых в гневе губ не срывается злобное: - Пока я на глазах всех присутствующих гостей не высек тебя, как зарвавшегося подростка.
Не контролируя свое тело, подаюсь вперед, готовый ответить ударом кулака в челюсть и заставить подавиться угрозой.
“Никто не смеет мне приказывать! Никто! Пусть он хоть трижды громовержец!”
Ощущаю сдерживающее натяжение левой руки. Любимая, прислонившись ко мне всем телом, чуть ли не всем своим весом пытается остановить меня. И я стараюсь просто дышать, хотя каждый последующий вдох, наполняя легкие горячим воздухом, обжигает изнутри.
- А я это сделаю, - не унимается ненавистный родитель. - Мои слова никогда не расходятся с делом. Ты это должен помнить.
Багровая пелена ярости застилает мой взор. Я почти ничего не вижу: лишь черные тени на кроваво-красном фоне. И мне безумно хочется, чтобы это была кровь отца. Отца, который никогда не гордился мной, ни единого одобрительного слова не говорил, как бы я не старался. Была лишь зависть моим успехам и наказания. Много наказаний.
- Любимый, не здесь, - на краю сознания слышу голос, что путеводной нитью тянет меня из глубокой ямы воспоминаний. - Не надо, прошу тебя.
“Да, отец. Я хорошо помню твои уроки. И за каждый из них отомщу. Мое время настанет. Что-что, а в тактике боя мне нет равных,” - мстительные мысли, но вслух я не произношу ничего, лишь прожигая яростным взглядом Юпитера и пытаясь тем самым передать то, насколько сильно я его ненавижу.
И в этой битве победу одерживаю я. Отец отводит взгляд первым, обращаясь к моей жене:
- Здравствуй, Венера. Прелестный гарнитур, - небрежная снисходительность в его голосе бесит. Чувствую, что еще одно его слово, и мне станет все равно, где я и сколько народу увидит, как мой кулак впечатывается в его лицо, стирая нарочитое превосходство напрочь.
- Да, отец, муж всегда балует меня, наверное, потому что любит больше, чем… - в голосе любимой прослеживается сарказм, но эта высокомерная сволочь даже не обращает внимания, продолжая раздавать приказы.
- Чувствуйте себя, как дома. Позже вас позовут.
- Да подавись ты… - не сдержавшись рычу вслед Юпитеру, искренне желая ему смерти. - Ненавижу. Ненавижу тебя, - не отвожу взгляда от спины отца, пока он не скрывается в гуще людей.
Раз за разом вдыхаю на полные легкие нежный аромат, что мало-помалу снимает напряжение во всех нервных окончаниях, и я замечаю, что любимая гладит мои щеки, лаской успокаивая и нежным голосом:
- Сейчас ты ничего сделать не можешь, не зли его попусту, пожалуйста, - жена прижимается ко мне всем телом и шепчет едва слышно на ухо: - Хоть меня твоя необузданная ярость и возбуждает, так что я уже жалею, что не надела ничего под это платье, всё же надо хотя бы сутки продержаться с ними.
Мое внимание тут же переключается на ее слова об отсутствии нижнего белья, и яркие картинки воспоминаний возникают в сознании. Тонкая ткань платья, скользящая по нежным изгибам, и розовая щель, мелькнувшая в момент, когда Венера наклонилась застегнуть застежку на босоножках.
- Я тоже ненавижу их, любовь моя. За всё, что они с нами сделали, и за эту зависть. Но сейчас нам надо отвлечься от этого разговора. Идём, поищем, чем можно заглушить твою ярость.
Венера говорит о том, что нужно куда-то идти, но я знаю, что мне никуда идти не нужно. Все, что я хочу, я могу получить здесь и сейчас.
Мои руки смыкаются кольцом объятий на ее талии, и под фоновый шум вспышек фотоаппаратов я накрываю ее губы своими и проталкиваю язык глубже в сладость ее рта. Да, где-то на краю сознания мелькает мысль, что нельзя позволить всей этой своре увидеть силу нашей любви, но в требовательном поцелуе сдержать себя даже не пытаюсь.
Глоток за глотком пью ее дыхание, ощущая мягкость губ и их головокружительную сладость. Я уже не думаю об отце, о ненависти. В моих мыслях нет планов мести, есть расчетливое желание увести любимую подальше от посторонних глаз и убедиться в ее готовности принять меня, терпкого аромата ее желания мне недостаточно. Сильнее вдыхаю носом ее запах. Знаю, что “подсел”, и кайфую от этого.
- Ты мой наркотик, - хрипло шепчу в ее губы, и тут какая-то охреневшая сволочь щелкает вспышкой прямо перед моим лицом.
Рефлексы отточены, а потому спустя мгновение шея назойливого репортера сминается под моими пальцами, и он начинает сипеть:
- Отпус… ти… те…
- Еще один кадр, и ты уже никогда не сможешь сделать ни одной фотографии. Ничего не сможешь!
Отбрасываю тело недоноска в сторону, как никому не нужный мусор, и как ни в чем не бывало, обращаюсь к жене:
- Любимая, вон за тем столом, как я погляжу, неплохие пирожные с молочным кремом. Хотел бы тебя я им угостить, - подхватываю Венеру за талию и веду в указанном направлении, думая совсем не о десертах. Мне осточертели родственники с их важностью. Я буду делать, что хочу и наслаждаться этим всем на зло.

Юстиция была рада что не прогадала с подарком. Сестра так бережно гладила монетку и разглядывала её что на это можно было смотреть бесконечно. Юсти действительно ничего не жалела для сестры. Если она радуется глупым монеткам, значит будут у неё самые редкие и дорогие экземпляры.
- Ну, так что, Фиди? Поедешь на виллу? - ожидаемо было что сестра начнёт отказываться.

- А если подумать? – Юсти не хотела оставлять сестру снова дома одну. Они проходили этот разговор каждый год. Юсти тоже не горела желанием идти, но обязательства ни кто не отменял – Ты же не оставишь любимую сестру одну? Или ты уже меня не любишь? - это был последний аргумент, вся надежда была на него.

- Тогда не оставляй свое дорогое без присмотра, а то украдут. – Юсти поняла что выиграла сегодняшнюю битву. От неё не укрылось, как сестра не хочет идти на праздник. Словно сестра чего боится или кого-то. Но сегодня они об этом говорить не будут. Сегодня её сестрёнка заслужила быть принцессой. Девушки отправились в гардеробную.
- Что за глупости? В этом году ты пойдешь и точка! Добровольно или связанной, меня не волнует, но вечером ты будешь попивать шампанское в просторном патио Юпитера. И это не обсуждается.
Юстиция долго перебирала платья в гардеробе сестры пока не нашла то самое, нужное. В нём сестра была как раньше. Как когда-то в Риме было принято. Белый цвет безумно подходил сестре. Платье выгодно подчёркивало изгибы Фиди.
С волосами было проблемнее. Сестра ни в какую ни хотела сидеть на месте и тратить время на какие-то глупые локоны. Но итог превзошел все их ожидания. Фидес своим образом источала чистоту и невинность. Сегодня она была словно Золушка. По крайней мере себя Юсти ощущала феей-крёстной.

Юсти оставила сестру любоваться результатом в зеркало, а сама девушка поспешила в свою комнату.
На кровати её ждал сюрприз от Дианы. Они конечно небыли близкими подругами, но уважали друг-друга и почтительно относились. Судьба их сводила несколько раз по работе, фирма Юстиции оказывала юридическую помощь Диане и они хорошо ладили между собой. Вот и сегодня, прощаясь в ломбарде Диана протянула Юсти футляр с платьем. По её словам, она не знала встретятся они или нет, но приготовила для Юстиции сюрприз.
Юстиция достала платье из футляра. У Дианы действительно хороший вкус. Юстиция и сама бы выбрала для себя это прекрасное платье от французского кутюрье Alexandre Vauthier. У неё даже было пару коктейльных платьев того же мастера.
Облачившись в наряд Юсти посмотрела на себя в зеркало. Платье было откровенным, но в тоже время и не вульгарным. Последними штрихами стали босоножки. Волосы девушка оставила распущенными, а с макияжем заморачиваться не стала. Ей, как и систре досталась естественная красота.
Теперь можно было и предстать перед родственниками. Но чтобы вытерпеть рядом со всеми ними лучше держаться рядом с баром. На трезвую голову вечер превратиться в пытку.
Юсти взяла сумочку и направилась за сестрой. Такси уже их ожидало.
В машине Фиди заметно нервничала. Она мёртвой хваткой вцепилась в руку Юсти. И что-то бубнила себе под нос, о том что стоило остаться дома. Но поворачивать уже было поздно, их такси подъехало к вилле.

- Это не мои места оскудели, а здешние, - не увидел я у парнишки интереса к взрослым развлечением. Поохал от досады.


- Я бы сказал вербую доброволиц, а добровольцев набираю, - вздохнул, в последний раз прощупав зал. С досады осушил бокалы. А вискарик у Юпитера тоже ниче так. На четвёрочку потянет.
Поставил пустые бокалы на ближайший поднос и вернулся к парням.


Вопрос был адресован не мне, но как тут удержаться?
- Татуировки? У меня тоже есть. Вот недавно внизу живота набил подводную лодку без перископа. Зачем мне нарисованный, когда свой имеется?
Гордо улыбнулся во все 32 зуба, откланялся и дальше пошел.
Подводная гаргулья! А кто всю бутылку успел выпить? Кто решился вызвать гнев Нептуна?

- Ха, дядя, ты в своём репертуаре, - хмыкнул Меркурий, наблюдая гордый разворот плеч удаляющегося Нептуна. Кажется, все истинные морские волки - потомки его дражайшего дядюшки, не иначе.



- Ты прав, - улыбается Меркурий и щурит глаза, весело улыбаясь. Аквилон - один из тех, кого реально рад видеть. А если хорошенько покопаться в себе, то можно назвать чуть ли не единственным. Была бы возможность не являться на ежегодные семейные сборы, раз в столетие, Меркурий заглядывал бы к Нептуну. Но каждый день был бы рад видеть Аквилона. - Всё равно спустя время сойдут. А так разнообразие. Нравится?

Такси быстро развернулось и направилось в сторону от виллы. Фидес медлила и с тоской во взгляде проводила отъехавшую машину.
- Фиди, хватит оттягивать неизбежное. Мы должны подняться и войти в дом. И да, предстать перед Юпитером и его супругой. - Юсти взяла руку сестры и потянула её к вилле.

Стоило сёстрам войди как на них набросилась толпа фотографов. Вспышки были то там то тут. От улыбки на лице, скулы Юсти уже начали болеть. Спустя несколько минут, их оставили в покое, так как прибыл кто-то ещё.
- Юсти, не ругайся, но я отлучусь в библиотеку? - сестра неуверенно озиралась по сторонам - Эти все люди вокруг. Для меня слишком много. Я успокоюсь и вернусь.
- Мне пойти с тобой? - Юстиции не хотелось бросать сестру одну, к тому же та явно нервничала среди незнакомых людей. Юпитер к чему-то пригласил уйму простых смертных.
- Не стоит. Отдохни лучше. Я скоро вернусь. - Фиди развернулась и быстро направилась в сторону библиотеки.
Фидес не одна была взволнована таким количеством людей. Ни кого из родственников Юстиция ещё не заметила, но нервы уже пошаливали. Девушки срочно требовалась порция хорошего виски. Чего чего, а этого в доме Юпитера было много. Юстиция уверенным шагом нацелилась в сторону бара. Где её дожидалась бутылка виски. Вечер перестал быть таким уж скучным и напряжённым.

Виски был слишком крепким, а Ветер не любил терять контроль, но от красного вина он бы не отказался. Аквилон отошёл к бару, взял бокал и вернулся к собеседникам, чтобы услышать соленый ответ Нептуна.
И не дожидаясь реакции водный бог гордо удалился.

В ответ на вопрос Меркурия, Ветер ещё раз внимательно посмотрел на шею и ключицу, в раскрытом воротнике футболки. Там виднелся иероглиф, который Аквилон не разобрал.
- Кхм, - откашлялся он. - Да. Необычно. Интригующе.
Пока разговаривали, перемещались по патио.
- Ты все также интересуешься техникой?

Аквилон не смотрел по сторонам, увлеченный разговором и внезапно почувствовал, что задел кого-то плечом. Он быстро обернулся и поддержал за руку, спешащую куда-то девушку.
- Фидес, прости, - он кивнул богине. - С тобой все нормально? Ты выглядишь взволнованной.

Где можно найти утешение, как не в баре? Тамошние бутылочки чисты и девственны, ожидают когда их откупорят. Я нацелился в нужную сторону.
Она повстречалась у барной стойки, в наряде купальника с сетью, прям как я люблю! Наконец брат услышал мои молитвы и ниспослал мне встречу с богиней. Темноволосая, загорелая поборница справедливости. Никогда бы не подумал, что ноги приведут меня к ней. Раньше мы пересекались также часто, как пингвины с полярными медведями. А сейчас я ясно понял, что пришвартовался бы в этой гавани надолго.
Включив присущее мне обаяние, я выбрал тактику внезапного нападения.
- Аве справедливость! - пока богиня не успела ничего понять, принял её за плечи, быстренько пощекотал за лопатки и тут же отпустил.
-Юстиция, помнишь меня? Нептун, - я гордо выпятил грудь - Мы с тобой коллеги, оба связаны с судами, только ты на них сидишь, а я на них плаваю.

Будучи крайне неосмотрительной, Фидес случайно поддела одного из гостей.
- Изве... - застряло у нее на устах, когда незнакомец к ней повернулся. - Аквилон!? - они не виделись много лет, но бога северного ветра она опознала безошибочно. Рядом с ним возникло еще одно знакомое лицо. - Меркурий!? - смутившись, Фидес опустила глаза, чувствуя как к лицу подступает жар. Она не испытывала желания с кем-либо сталкиваться, даже стремилась этого избежать, но не вышло. Сжимая гладкую ткань платья, Фидес обдумывала, чтобы сказать им, после стольких-то лет. - Да, все нормально. Как поживаете? Чем занимаетесь? - она действительно не обладала сведениями о том, чем сейчас занимается большинство богов, потому что считала вмешательство в частную жизнь некорректным. - Я, вот, шла в библиотеку. Не хотите составить мне компанию? Почитать Шекспира по ролям?

Юсти тоскливо посмотрела на виски. Выпить так и не посчастливилось. Девушка медленно перевела свой взгляд на бога рядом с собой. От прикосновения его пальцев по коже побежали мурашки.
Нептун. Бесспорно, с годами он не теряет своего обаяния. Глаза так же лукава блестят, а губы изогнуты в полуулыбке. Этого бога невозможно не заметить. Его подтянутое тело и широкие плечи не скроет ни один костюм. Юсти на короткий миг задумалась о том, какого это отдаться во власть такому сексуальному мужчине, но быстро отбросила эту мысль. Этот мужчина уже через минуты оставит её и поспешит на поиски какой-нибудь лёгкой добычи.
- Дорогой Нептун, я конечно же тебя помню. - Юстиция улыбнулась морскому богу - Но ты прервал меня, в самый ответственный момент. - девушка не отрывая взгляда от глаз Нептуна пальчиком указала на бутылку виски - Я мечтала об этом малыше всю дорогу. Не намерена находится в этом доме трезвой. Наполнишь мой бокал и всю жизнь буду тебя добрым словом вспоминать.