София Чайка:
23.01.12 20:32
» Валентинов день - 1. Часть 5.
Она сделала это.
Нетерпение в темных глазах вызвало в ней ответную дрожь. Мужчина склонился в шутливом поклоне и двинулся в нужном направлении. Настасье оставалось надеяться, что «пират» желает ее настолько сильно, что не передумает в последний момент, не посмеется над ней и не заставит ломиться в закрытую дверь.
Она не могла отправиться в кабинет к Валентине вместе с мужчиной, на глазах у всех присутствующих. И бежать впереди паровоза – не для нее. Настасья больше не ждет мужчин. Хватит. Теперь они ее ждут.
Ей пришлось сознаться самой себе: несмотря на произнесенные слова, только что она дала понять «пирату», что согласна на любое действо в уединенной комнате. Впервые в своей жизни. Ни разу прежде Настасья не занималась сексом с незнакомым мужчиной. Любовников всегда выбирала долго и тщательно, выясняя все, что только возможно узнать.
Объяснить сумасшествие происходящего она не могла. Лишь сегодняшнее ощущение таинственной внутренней связи с «пиратом», чувство, одновременно зависимое и свободное, перевернуло с ног на голову ее моральные принципы. Более того, Настасья подозревала, что и волнующий ее мужчина ощущает нечто подобное.
Что, если она ошиблась? Новое разочарование? А еще стыд. Именно поэтому она не назвала пирату настоящее имя. Настасья собиралась позволить себе это приключение и сделать его максимально безопасным.
Она лавировала между танцующими, хохочущими, опрокидывающими походя бокалы, и уговаривала себя, что беспокоиться ей не о чем. Если Валентина дала «пирату» свой ключ, значит, она ему доверяет.
«На этом и стой».
От волнения сердце Настасьи громыхало где-то в животе. Чем ближе она подходила к кабинету подруги, тем сильнее сомневалась. Чего она хочет больше: войти в эту по старинке обитую кожей дверь или сбежать, пока не поздно? Трусливая мысль едва не свела на нет азарт в ее крови. К тому же, сесть в такси в своем наряде Настасья не могла. Даже летом это выглядело бы странно. А вещи, в которых она явилась на бал, находились как раз за той самой дверью, где ее ожидали «пират» и неизвестность.
«Открывай!» – приказала себе женщина и нажала на дверную ручку.
Петли тихонько скрипнули. Настасья вошла в неосвещенную комнату. Ее опасения не подтвердились: пират полулежал на кожаном диване, положив руки за голову. Несмотря на видимую расслабленность позы, он походил на хищника, готовящегося к прыжку.
Настасья замерла у входа, не зная, чего он ждет – инициативы или послушания, но заставила себя отбросить остатки сомнений. Решила, что станет действовать интуитивно, как поступала весь этот необычный вечер. Она молча прошла мимо дивана, а значит, и пирата, к окну.
Валентина постаралась на славу. Старый сад, окружавший клуб, в это время года не отличавшийся буйством красок, украшали многочисленные разноцветные лампочки. Они подмигивали с периодичностью, понятной только создавшему их инженеру. Освещали дорожки, по которым никто не гулял, предпочитая комфорт зала, и лавочки, на которых по той же причине никто не сидел. В общем, сад пустовал, но выглядел почти сказочно и даже волшебно.
А в тихом кабинете Валентины все сильнее нарастала волнительная напряженность. Здесь было значительно прохладнее, чем в зале, полном людей, и Настасья вдруг почувствовала, что озябла. Она передернула голыми плечами, и в тот же миг к ее спине прижалась на контрасте горячая грудь, широкие ладони легли на голый живот, прикрыв его максимально возможно.
Простое, на первый взгляд, действие подарило Настасье ни с чем несравнимое ощущение близости с этим человеком. Неожиданно, как и все этим вечером, подумалось, что именно так мужчины, готовящиеся стать отцами, обнимают своих беременных жен. Глупая и не подходящая к данному случаю мысль. Но она возникла благодаря именно этому мужчине, что весьма тревожило.
В этот миг в саду вспыхнул фейерверк, сконструированный в форме сердца. Настасья почти уперлась лицом в стекло, и окно затуманилось от частого дыхания. Женщина прочертила на этом месте контуры зажегшегося в саду сердца. «Пират» нарисовал рядом еще одно, соединенное с первым.
Что происходит? Разве в их случае могут быть задействованы сердца? После часа знакомства? Сумасшествие! Тогда почему ей так радостно от всего, что происходит? Ведь они всего лишь стоят, хоть и близко, вжимаясь друг в друга.
– Я зажгу свет?
От хрипловатого голоса и ласк, творимых пальцами рук, легко поглаживающих чувствительную кожу, Настасью бросало то в жар, то в холод. Наверное, смешно так реагировать на мужчину в ее возрасте и с ее жизненным опытом. Пусть сексуальная его часть оказалась не слишком разнообразной, но ведь была. Почему же ни один из предыдущих любовников не вызывал в Настасье подобного трепета? Во всяком случае, она такого не помнила. Или забыла.
В какой-то момент опять вернулся непонятный страх перед происходящим. Снова захотелось убежать, скрыться от слишком сильных чувств, охвативших ее этим вечером. Ее вещи – рядом, в маленькой коморке, дверь от которой темнеет в углу кабинета.
И в то же время Настасья понимала, что если сейчас струсит, то иного случая и подобного мужчины в ее размеренной жизни может больше не быть.
«Кажется, он о чем-то спросил? О, нет!»
– Не стоит. В саду светло, как днем.
– Пытаешься сохранить инкогнито, Шахе?
Настасья задрожала от обжигающего поцелуя в шею и повернулась в мужских руках.
– Не хочу, чтобы мы оба почувствовали себя неловко, если случайно встретимся в городе, на светском мероприятии. Мало ли, где!
Настасья сняла вуаль, надеясь, что когда она стоит вот так, спиной к окну, «пират» не видит лицо Шахе, но зато может беспрепятственно дарить ей поцелуи.
Как же ей это нравилось! Очень. Слишком!
– Никогда не чувствую себя неловко в компании очаровательной женщины. И неважно, были у нас близкие отношения или нет. Разве только…
Мужские губы ласкали лицо, шею, голые плечи, словно перо павлина, а в ответ кожу словно покалывало тысячами угольков. Тем более, что руки «пирата» тоже не бездействовали. Мягко, но настойчиво возбуждали ее тело.
Настасья всеми силами пыталась сосредоточиться на словах незнакомца, и лишь поэтому заметила паузу в его ответе.
– Что?
– Ничего такого, что могло бы помешать нам получить удовольствие. Очень много удовольствия.
– Звучит самоуверенно. А, «пират»?
Он не ответил ей, но уже через мгновение Настасья поняла, что он знает, о чем говорит, и напрасных обещаний не дает.
Ее парчовая жилетка. «Пират» ловко избавился от нее. Настасья не заметила, куда та делась. Не до этого было. Прозрачные шаровары вместе с трусиками соскользнули вниз благодаря не только силе тяжести.
Женщина забыла, как произносить что-то осознанное – хоть что-то. Мысли путались, а горло сдавило от нахлынувших чувств, в то время как мужские руки медленно, почти ласково, и в то же время уверенно провели по колышущейся в такт частому дыханию груди. Всего лишь на несколько мгновений остановившись на затвердевших сосках, ладони очертили талию и бедра, вернулись выше и сжали ягодицы.
Ни стыда, ни смущения. Ничего их этого Настасья не чувствовала. Даже сомнения по поводу собственной привлекательности исчезли напрочь, а ведь из-за комплексов женщина ни разу не обнажалась перед своими любовниками полностью, прикрывая тело изящным дорогим бельем.
Незамутненное откровенное бесстыдное желание пленило ее тело и даже душу, заставляя забыть о завтрашнем дне – обо всем.
Ее искуситель отстранился всего лишь на миг, чтобы заглянуть в лицо. Странно, но сейчас Настасью не волновало и то, разглядел ли он ее, запомнил ли. Сам мужчина оставался в маске, а в его глазах полыхало настоящее пламя страсти. И оно не испугало женщину, наоборот – подняло градус напряжения еще выше, если такое возможно. Каждой клеточкой своего тела Настасья тянулась к «пирату».
Он подхватил ее на руки и направился к дивану.
...