PoDarena:
26.04.12 11:17
Девы, привет.
Я несколько на чемоданах, поэтому набегами.
Аpple писал(а):я его еще больше и сильнее теперь уважаю!
Юль, мне и самой кажется, что это такое... мужское поведение. Без лишних понтов и амбиций. Тема вообще очень рациональный парень у меня. Долой индукцию, долой дедукцию, давай продукцию! Человек, ориентированный на результат. А не на какие-то внешние факторы.
Аpple писал(а):Я даже нашла и прослушала ее!
Здорово!
Нуля, будем знакомы. Рада, что вызывает такие эмоции. Очень приятно.
Нуля писал(а):я ж теперь ни спать, ни есть не буду, а только ждать продолжения!
шантаж? ))) эх, мне бы пару дней не поесть полезно было бы(((((
Heartless писал(а):15 лет, чудом оказавшаяся в летнем лагере девица строго воспитания и орда парней отчаянно желающих выучить французский)
ОМГ... а ...э...
Припомнилась французская полечка)))))
Heartless писал(а):л' этандар санглант элевэ!!))
Кстати. Несколько было вариантов, как обозначить "Марсельезу" в тексте. Сначала было Трам-папам-папам-папам-пам. потом был твой русскоязычный вариант))) потом я все-таки остановилась на первоисточнике.
Heartless писал(а):а Артём тоже будет хорошим другом? сориентирует Виталю?)
Думала над этим. Решила, что перебор. Придется Виталику самому справляться)))
Heartless писал(а):как-то всё же гладковато у этих двоих..
согласна. Но...не о их взаимоотношения произведение..по крайней мере, я еще в это верю)))
Опять же... "Вы привлекательны, я чертовски привлекателен. Чего время терять?" (с)
Heartless писал(а):понравилась суровая российская действительность экстерьером к диалогам со стороны Артёма.
Мне лично дивно нра этот контраст. Ее высоко научная деятельность и его приземленное житие-бытие...
Heartless писал(а):что-то мода пошла у ваших героев шариться по аэропортам)
следом за автором))) Я люблю аэропорты, вокзалы и дорогу. У меня бродяжий менталитет.
natali kasatkina писал(а):Зачем над мужиками издеваешься.
Натали, а что, не привыкли еще? Я над всеми своими героями измываюсь..."Вляпались мы с таким автором" (с) Джузи Падрони, хором ему кивают Димон, Стасян, Док и Олежич.
natali kasatkina писал(а):А что с Гаспаром?
Да фиг его знает. Не планирую про него писать. Думаю, свои кармические узлы сам пусть развязывает.
За "одного из любимых авторов" - спасибо!
Rinity писал(а):Я ей про романтизьм, а она НЦ, НЦ... Ээх...
Ирина, в знак покаянию клоню буйную головушку... Я поняла, о чем ты...
Rinity писал(а): Ведь растерян был, не знал сам, как к этому, навалившемуся на него, относиться...
Очень верно!
Про НЦ. Таки не хочешь об этом говорить? Давай без кушетки? ))) Я на само деле тоже за химию. С точки зрения физиологии все одинаково устроены, что там нового придумаешь? Да еще и не скатываясь в область откровенных извращений. Да и там все равно количество вариантов конечно.
А вот в голове... В голове происходит бесчисленное множество всего интересного. Так что я тоже за химию и секс в мозг. А физиология - под настроение. Я вообще с рейтингами своих произведений затрудняюсь... Не порно...Но задорно)))
Rinity писал(а):Это ты меня что ли на Вы или это типа воззвание к массам?
Типа воззвание)))
Rinity писал(а):Но Гарри!!!
А что - Гарри? Один из самых популярных пейрингов среди фанфикописцев - Снегг и Гарри )))
Фэнси писал(а):Очень понравилась Темина самостоятельность в вопросе финансов, раз выбрал такую жизнь, так и выживай как умеешь.
Тата, рада. Мне это качество в нем тоже очень нравится. Самостоятельный мужик.
Фэнси писал(а):Виталика если честно уже жаль, спермотоксикоз ему и в самом деле грозит не малый.
Сердобольная ты моя))
Фэнси писал(а):даже если там нет ничего особенного, встреча расставила бы все по своим местам.
И-мен-но! Закончить "незаконченное дело"!
Фэнси писал(а):В отношении Тему у нее сложился образ героя, на фоне всего произошедшего, часто в такой ситуации, подсознательно видишь во всех какие-то изъяны, все в чем-то не дотягивают до него.
Да-да,
Тата, ты права , собственно, так же как, и с Вероникой. Но Арлетт я решила дать шанс.
Спасибо!
Фэнси писал(а):Нас поддержали. Скоро
Отличная новость. Это будет правильно.
Ночная Гостья писал(а):Это ты Поли так поддерживаешь или что? Аааа - это ж.д.вокзал-аэропорт-Домбай? Нет?
Света, да все вместе. Думаю, вряд ли Поле нужна моя поддержка, но если что - с удовольствием поддержу.
Просто очень красиво, а я страсть как люблю вещи с чужого плеча. Вот выпросила поносить))) Да настроение - дорожное, ага.
Ночная Гостья писал(а):автор не велит бежать впереди паровоза на Крыжополь - и называть французскую девушку любимой
Конечно. Нефиг. Пусть Темыч сначала ее любимой назовет. Если еще сподобится. (Лю-би-ма-йа из Южной Замбии
)
Ночная Гостья писал(а):как ты лихо сбила этим Крыжополем весь романтичный настрой от Летней главы, хулиганка
А Темка вообще не романтик. Ни разу. Поэтому Крыжополь в тему))))
Ночная Гостья писал(а):о майн Гот, Дарья, Вы будите во мне умело похороненные воспоминания, мерси, точнее данке
У самих есть такие же в анамнезе.
Ночная Гостья писал(а):Ну, а это- прям с нашей дружной семейки списано
кто кого защищает - папа сына, или наоборот? ))
Ночная Гостья писал(а):Скорее, таким я себе Артёма представляю-не сильно смазлив, харизматичен, умён, ироничен...
абсолютно согласна. Действительно, я на него смотрю и думаю, что это скорее Артем, чем Боде. или нечто среднее)))
Ночная Гостья писал(а):но...Имеем право
Пусть каждый решает сам.
А где-то моя прекрасная итальянка потерялась. Заблудилась весной в Риме? )))
Танюша Дождик, ау?...
Завтра будет глава, а там...езжайте на дачу, на шашлыки и т.д...
Опыт подсказывает, что мне в самолетах хорошо пишется. Опять же на обратной дороге в Москау пересадка длинная...Авось, получится что-то сделать.
ЛюСкуЦе. Фото обещаю. Купила себе по этому поводу новые красные штаны. И теперь "передо мной и пацак должен два раза приседать, и чатланин ку делать. И эцилоп меня не имеет права бить по ночам, никогда!" вот и проверим ))) *не забыть сказать эцилопу*
...
PoDarena:
27.04.12 22:54
» Глава 18. Чужбинная
Глава 18. Чужбинная
Париж на Литвинского не произвел ровным счетом никого впечатления. Лувр нах, Мулен Руж тоска, хмурое небо, периодически впрыскивающее в полный выхлопных газов городской воздух морось.
Лишь три вещи его порадовали. Мекка всех туристов, посещающих Париж - Эйфелева башня. Стоя на верхней площадке «железной дамы» и засунув руки в карманы куртки, он смотрел. Не на панораму серого, на грани «поздняя осень - ранняя зима» Парижа. Нет, он смотрел в небо и понимал. Как же он устал от бесконечного города этим летом. И как ему не хватает безбрежности неба. И ощущения бездны под ногами. Еще не хватало гор, но их здесь нет. Он очень рассчитывал в скором времени собственными глазами увидеть Альпы.
Вторая вещь… О, это не вещь… Это мегавещь! Сеть специализированных магазинов и бутиков в глубине Латинского квартала поглотила Литвина целиком на три часа. Там Арлетт с удивлением обнаружила, что ее ourson вполне в состоянии объясниться по-французски, если ему нужно выяснить нюансы «кэмберов» и «рокеров» в коллекции фрирайдовых лыж этого сезона. Говорил он с кошмарным акцентом, безграмотно, когда не хватало слов, помогал себе бурной артикуляцией. Но продавцы его, что самое удивительное, понимали.
Вытащило оттуда Литвина чувство голода. И самым непреклонным тоном высказанная угроза того, что еще десять минут здесь – и ему не дадут пожрать. И вообще – не дадут.
Ну и третье. И самое главное, наверное. Ему все-таки дали. Две охрененные ночи в номере парижского отеля. Их первый раз, от которого в голове не осталось никаких подробностей, кроме сладостного чувства: оно было, оно случилось. Наконец-то.
______________
На второй день пребывания в Париже Литвин умудрился отличиться - заблудился в парижском метро. А оказался он там следующим образом.
Он таки решил прикупить себе пару приглянувшихся хитроумных девайсов в одном из тех самых магазинчиков, откуда Арлетт его выманивала шантажом. А поскольку у мадмуазель Деларю нашлись какие-то собственные дела в Париже, они решил на пару часов разделиться. На предложение Аленки взять такси до Латинского квартала он отмахнулся фразой «Наши люди в булочную на такси не ездят» и самоуверенным заявлением, что человек, ориентирующийся в Московском метро, и в Парижском не потеряется. На самом деле, он просто хотел сэкономить.
В горах самоуверенность ему была не свойственна. А вот в метро он выпендрился. И заблудился. Пару раз пересаживался, попадая все время не на те линии, которые были нужны. Заскочил в очередной вагон метро. Уставился, уже совершенно безнадежно, на напоминающую хитроумный ребус схему парижской подземки. Через пару минут вздохнул обреченно – нет, разобраться в этом ему не по силам. И лишь потом понял. Оглядел лица вокруг него. Чернокожие, арабы, мулаты… Он был единственным белым во всем вагоне!
Выскочив на следующей же станции и найдя глазами благословенную надпись «Sortie», он решил, что черт с ней, с экономией. Лучше он поедет на такси. Неправильный какой-то этот Париж.
В целом, Арлетт довольно быстро сообразила, что дежурную программу «Покажи Париж иностранцу» можно в данном случае совершенно пропустить. И спустя два дня они покинули столицу Франции. Направление – юго-запад, цель – Орлеан.
Орлеан понравился Артему чуть больше. Он был чище, малолюднее, провинциальнее. В глазах Литвинского это был определенно плюс.
Он стоически выдержал экскурсию в Собор Святого Креста. Даже признал, что «готический стиль победит как школа». Поход в Бюро, где работала Арлетт, дался тяжелее. Все это понятно – одна из ведущих геологических служб мира, сборище именитых ученых мужей, и не только мужей, куча всякого дорогостоящего оборудования. Работают над «зелеными» технологиями в сфере недропользования, как с гордостью заявила Арлетт. Но ему совсем не нравилось, как на него смотрели Алькины коллеги. Что она им про него рассказала, что глядели на него со смесью уважения и опасения, осторожно пожимая руку «мсье Литуинскому»? Причем опасения в этих взглядах было на порядок больше. Артем себя чувствовал реально каким-то диким зверем, от которого не знают, чего ждать. Русский медведь, блин…
Умница Аленка уловила его настроение. И вот, наконец-то… Его везут в Альпы!
От Орлеана до Тиня ехать почти через всю страну, более восьмисот километров. Ночной скоростной романтичный TGV. Потом еще немного на автобусе. И вот они… горы. Наконец-то он дома. Почти дома.
Шале Арлетт расположено высоко, на двух тысячах. Он на этой высоте – дома, все-таки - дома. Сама «избушка пастуха», а если уж быть совсем точным – пастушки, оказалась небольшой, но весьма комфортабельной. «От отца досталось», - пояснила Арлетт.
В Тине Литвин совершенно не капризничает. Послушно позволяет себя протащить по местным ресторанчиками и барам. В Тине до хрена всего – и подледное плавание, и крытые теннисные корты, и каток, и пещера с ледяными фигурами, и куча всего прочего, включая лошадей и собачьи упряжки, но самое главное… В Espace Killy катаются круглый год – по леднику Гранд-Мот. Уже вовсю работают подъемники, и Литвин наконец-то расчехляет лыжи. Хотя катание по леднику - это все же немного не то, свежего снега еще нет, но в Тине уже ждут начала первых зимних снегопадов и настоящего свежего, пушистого, а не фирнового, ледникового снега. Нет, не напрасно он решился сюда приехать, со всех точек зрения, совершенно определенно, не напрасно.
_____________
- Арти, давай, собирай рюкзак!
- Уже выгоняешь?
- Нет, - смеется. - Хочу показать тебе кое-что. Совершенно особые места. Хочешь?
- Конечно.
- Это тропа Деларю. Когда-то, в шестидесятые годы, это был серьезный горный маршрут. Потом построили много подъемников, и подниматься стало проще. Но мы с отцом в детстве часто ходили этим маршрутом. Там очень красиво. Пойдем?
- Спрашиваешь!
________________
Он собирался привычно тщательно, перепроверил и перепаковал Аленкин рюкзак, несмотря на то, что не знал, куда они пойдут. В отличие от нее. Поход планировался на два дня, с выходом ранним утром, одной ночевкой и возвращением под вечер в Тинь. В принципе, ничего сложного, насколько он мог судить. Но он же перестраховщик. Живой перестраховщик.
Идти в качестве ведомого было непривычно. Тогда, с экологами, он хоть и шел, куда ему говорят, но он прекрасно знал, где они находятся и примерное направление движения угадывал. Это же были ЕГО горы, которые он знал, чувствовал и любил. Здесь ему пока все внове. Впрочем, в этом были и свои плюсы. Каждый новый штурмуемый перевал открывал такие виды, что Артем останавливался в немом восхищении. И ощущение, что, несмотря на три тысячи километров разницы, он снова – дома, лишь усиливалось.
Тропа Деларю на поверку оказалась действительно не очень сложным маршрутом. Хотя у него пару раз по ходу первого дня возникли замечания к гиду, он благоразумно промолчал. Это тропа Деларю, его ведет дочь того, кто проложил эту тропу, которая ходила этим маршрутом не один раз. И даже если она кое-что делает неправильно, он ей об этом не скажет. Потому что это совсем неважно.
К вечеру, уже в сумерках, они дошли до места назначения.
- На этом месте мы с папой всегда ставили палатку.
- Отличное место. Думаю, не стоит нарушать традицию.
Они разбили палатку, нашлось даже немного сухостоя для небольшого костерка. Огромные звезды, такие, какие бывают только в горах. Так обманчиво близко, что, кажется, руку протяни – и вот она, звезда. С ледника ощутимо тянет холодом, от которого не спасет чахлый костерок.
- Пойдем спать, Арти. Завтра подниму тебя на рассвете. Ты должен это увидеть.
- Пойдем.
А внутри, в палатке…
- Что это, Тима?
- Это твой спальник. Теплый.
- Мы будем спать… каждый в своем спальнике?
Он пытается не улыбаться.
- А что?
- Я боюсь замерзнуть!
- Вряд ли ты замерзнешь в этом… - она гневно сверкнула глазами. – Хорошо, - встегивает молнии друг в друга. – Так подойдет?
- Да. Я предпочитаю спальник с дополнительным обогревом.
- Хм… Это редкая, эксклюзивная модель. Но тебе повезло. У меня она есть.
Все вокруг серое. Светло-серый язык ледника, темно-серые вершины, толпящиеся вокруг него. Артем с Арлетт стоят, обнявшись, ежатся на пронзительно-холодном, предутреннем ветру.
- Вот отсюда мы всегда встречали с папой рассвет.
Рассвета пока не видно. Еще минут десять, по ощущениям Артема.
- Ты скучаешь по нему?
- Ты знаешь… да. Но… я… - она смотрит куда-то вдаль – то ли размышляя, то ли подбирая слова. – Я чувствую иногда, что он как будто рядом со мной. Особенно здесь, в горах.
- Слушай, - он нагибается к ее уху, - а сегодня ночью, в палатке… он тоже был рядом? А то как-то неловко…
- Арти!!!!
- Все-все, я понял! Извини, дурак, чушь сморозил. На самом деле, я рад, что ты чувствуешь такую близость с отцом. Наверное, трудно было… когда он погиб?
- Знаешь, я как-то… с какого-то времени… просто была к этому готова. Что однажды он уйдет. В любой момент. И потом… мне кажется, он не ушел. Он как будто остался здесь, в этих горах. Я не знаю, как это объяснить… Тебе кажется это странным?
- Нет. Я понимаю.
Они стоят, обнявшись, и наблюдают великолепное действо. Эта мистерия происходит каждый день. А каждый день это великолепно, достойно оваций и рукоплесканий. Или просто молчаливого благоговения тех немногих, кто наблюдает, зная, что это стоит того.
Тонкий, неуловимый оттенок перехода серого в розовое. Все меньше серого, все больше розового. А потом… Первыми загораются острые пики, становясь в мгновение ока факелами ослепительного огня, аккомпанируя восходящему солнцу в этой творящейся на глазах у двух потрясенных зрителей симфонии света.
И серое превращается в цветное – белый массив ледника, черные, с горящими в лучах солнца вершинами горы, светло-бирюзовое небо. И над всем этим царит его величество дирижер и солист этой мистерии – солнце. В такие моменты начинаешь понимать адептов зароастризма, которые полагают, что свет есть воплощение Бога в физическом мире. Когда солнце восходит в горах, в этом нет ни малейших сомнений.
Этот рассвет стоит того, чтобы идти целый день, ночевать высоко в горах, встать затемно и… встретить его.
_________
К сожалению, Арлетт нужно возвращаться в Орлеан. Тот злосчастный поход в горы, который свел их вместе, был заключительным в цикле экспедиций. Все лето она с помощью компьютерных гениев загружала собранные данные, проводила предварительную обработку. Теперь пришло время для самого ответственного этапа – расчета и прогона этих данных на различных математических и прогностических моделях. И потом еще проанализировать данные расчетов, сделать какие-то выводы. В общем, выполнять ту самую работу, которую и делают ученые. И даже наличие суперсовременных телекоммуникационных технологий не делает возможным выполнять эту работу здесь, в Тине. Ей нужно оборудование, нужны коллеги, все это там, в этом ее Бюро. Значит, и ему придется тоже возвращаться, потому что в Орлеане ему делать совершенно нечего, об этом не может быть и речи. Да и там, дома, тоже скоро начнется сезон. Работа, туристы, группы. Все это ждет его.
- Арти… Пожалуйста… Не уезжай…
- Ален, ну подумай сама. Что мне делать в этом твоем Орлеане? Я там с ума сойду от тоски. Да и потом – у меня дома дела, работа…
- Оставайся здесь!
- Здесь?!
- Здесь, в Тине! Пожалуйста. Прошу тебя… Тебе здесь нравится, я вижу. Оставайся, живи здесь. Подожди снега, увидишь, как здесь по-настоящему красиво.
- А ты?
- А я буду приезжать. Каждые выходные. К тебе.
- Блин, Аль, это как-то неправильно…
- Скажи мне, Арти… только честно! Что случится, если ты не вернешься сейчас? Что-то страшное? Тебя кто-то ждет скоро? У тебя есть обязательства?
Он вздыхает. Она просила честно…
- Ну, если честно, то… ничего особенно страшного не случится. Но…
- Оставайся…
Убедила. Совершенно нечестными, запрещенными, но так часто практикуемыми женщинами приемами, но - убедила. И он дал себя уговорить. Потому что и сам не хотел уезжать от нее, хотел остаться здесь, в Альпах. Он еще не успел как следует познакомиться с ними. И не успел насытиться ею.
Поначалу все было здорово. Он обходил ногами все, до чего успевал дотянуться в течение светового дня. Не расставался с навигатором, проверял загруженные в прибор, скачанные с Интернета карты, отмечал свои собственные точки. Как будто он собирался окопаться в этих местах. Но пребывание в горах запускало внутри него какой-то отработанный годами механизм, и он не мешал этому механизму работать. Ходил, смотрел, делал себе пометки в навигаторе. Отмечал самые опасные с точки зрения схода лавин места. Видел, как много непохожего и, одновременно, похожего на его родные горы. И неудержимо влюблялся в эти места.
Вечерам зависал в местных кафешках или барах, кокетничая с официантками и тренируя свой хромой на обе ноги французский. По пятницам, перед приездом Арлетт, судорожно пытался ликвидировать последствия того свинарника, который он устраивал в шале в течение недели.
На выходных у них даже иногда получалось вылезти из койки. Поужинать в каком-нибудь симпатичном ресторанчике. Артем, на правах новоявленного аборигена, рассказывал Аленке местные новости. Иногда они гуляли, он показывал ей свои, только что обретенные любимые места, а она ему – свои, знакомые с детства. Им было очень легко и комфортно вдвоем.
Но неприятное накатывало постепенно, отрезвляя. Побивая мыслимые и немыслимые рекорды чуть ли не за всю климатическую историю наблюдений, в Тине, как, впрочем, и повсюду в Альпах, отсутствовал снег. Начало декабря принесло плюсовые температуры, осадки, если и выпадали, то дождем, в лучшем случае, дождем с мокрым снегом, который в настоящий снег так и не переходил. Причем там, дома, судя по рассказам Виталия, все было более чем прекрасно в плане снеговой обстановки. А вот Альпы зима старательно обходила стороной, раздавая снежинки где-то в других местах. Гостиницы, туристические компании и все прочее, из чего состоит инфраструктура горнолыжного курорта, несли убытки.
На грани убытков был и сам Артем. Жизнь на альпийском курорте весьма недешева, ведь денег у Арлетт он не брал принципиально, а платил за себя (и за нее, кстати, если выходили куда-то вдвоем) всегда сам. Еще пара недель такой жизни, и ему не на что будет покупать обратный билет. Лучше до этого не доводить.
И то, что во второй уик-энд декабря Алька не приехала в Тинь, сославшись на срочную работу, из-за которой она не успевала на ночной экспресс до Бург Сен-Морис, лишь уверило его окончательно в правильности принятого решения: надо уезжать. Снега нет, делать нечего, он здесь, как ни крути, чужой. И Аленке только мешает: ей результаты исследований надо сдавать, а она мотается к нему каждые выходные. Нет, точно. Надо уезжать. Пока еще есть деньги.
__________
- Арти, не уезжай…
Это мы проходили уже.
- Нет, Ален, я решил. У тебя дела, работа. Мне здесь заняться нечем. Тем более, видишь, тут даже обещанного тобой снега нет.
- Он обязательно выпадет!
- Аль, - он грустно усмехается, - ну не в снеге же дело, ты понимаешь…
Она какое-то время молчит, но Артем видит – не сдалась, собирается с мыслями, со словами.
- Тима, я прошу тебя… останься… до Рождества. Потом уезжай… если не передумаешь.
Если он останется до их Рождества, а это еще почти две недели… Деньги у него кончатся. А с другой стороны, если это так важно для нее… и после Рождества она его спокойно отпустит... Черт с ним, попросит один раз денег у родителей. Потом вернет. Лучше уж у родителей денег просить, чем у своей девушки.
- Хорошо, Аль… Если это так важно для тебя…
- Очень!
- Договорились.
_______________
Она знала, что он не останется с ней. Она видела таких, чувствовала. Эту внутреннюю свободу и неприрученность, шальной ветер в глазах и явное нежелание обрастать связями, отношениями. Как он торопится исчезнуть из ее жизни. Он дикий, неприручаемый зверь, и его нужно отпустить, он никогда не будет домашним, ее. Она знала это.
Логика покидала ее, когда она лежала, чувствуя на себе тяжесть его горячего тела. И на смену логике приходило лишь одно желание: не отпускать. Чтобы хотя бы еще немного, еще чуть-чуть он был с ней. На ней. В ней. Не отпускать. Не сейчас, хотя бы еще чуть-чуть. Отпустить его потом, когда-нибудь… потом.
_____________
- Артем, ты когда назад?
- После двадцать пятого.
- О, отлично.
- Соскучился, Ковалев?
- Размечтался. У нас просто сразу после новогодних событие…
- Какое?
- Регистрация.
- Какая регистрация?
- Тупишь… Успел заработать очередной сотряс?
Артем не сразу понимает, о чем говорит Виталий. А когда понимает…
- Ниху*себе…
И снова молчит. Молчит и Виталий. А потом:
- Знаешь, меня Лизка стала «папой» называть.
- Поздравляю.
Виталий беззвучно ругается. Но упрямо продолжает:
- А Таня беременна.
- Ого…
- Да! И если сын родится – я назову его Кириллом!
Литвин молчит. Пауза в разговоре снова затягивается.
- Артем! Черт, сука, ответь мне! Хоть что-нибудь скажи! Что я урод, козел, предатель и…
- Еще вопрос, у кого сотряс, Виталь.
- Чего?
- Жизнь продолжается. И… я рад за вас.
Ковалев выдыхает.
- Спасибо, брат.
- Было бы за что. Когда точно регистрация?
...