Ми-ми:
Lapunya писал(а):
О, как хорошо! Историки собираются))) дамы, а предложения-то будут?
Vlada писал(а):
Эй, я тоже ЗА!!!
О, как хорошо! Историки собираются))) дамы, а предложения-то будут?
Предложения будут пока такие (до тех пор, пока мы со всех сторон не рассмотрим со всех сторон возможности присутствия постоянного живого исторического справочника): по возможности участвуйте в наших клубных акциях по темам. Вот, например, 22 июля будет путешествие в Южную Америку: Бразилия, Венесуэла, Перу и др. по желанию. Приглашаем принять участие и давать исторические материалы (только не совсем уж лекционного характера, плиз!). А следующая неделя у нас по многочисленным просьбам будет посвящена Италии и вы тоже можете нас поучить!
Все, пишу о своих мужчинах - любимых и нелюбимых. К вечеру будут.
Lapunya:
Ми-ми писал(а):
по возможности участвуйте в наших клубных акциях по темам.
я завтра уеду...
Но остальные наши дамы, уверена, будут рады
Ми-ми писал(а):
Вот, например, 22 июля будет путешествие в Южную Америку: Бразилия, Венесуэла, Перу и др. по желанию.
у нас, кстати, как раз сейчас очень актуальны майя и инки. Так что можно с этим материалом и попробовать
Temarka:
Совместный журнал - здорово!
Ми-ми писал(а):
Вот, например, 22 июля будет путешествие в Южную Америку: Бразилия, Венесуэла, Перу и др. по желанию.
Какой примерный план действий?
Ми-ми писал(а):
Все, пишу о своих мужчинах - любимых и нелюбимых. К вечеру будут.
О, это интересно!
И небольшое объявление
Леди, на нашем форуме организован клуб желающих выучить английский язык. Для изучения языка требуются люди, владеющие языком, которые смогут передать свои знания новичкам. Будем очень признательны за помощь. Обращаться в личку к автору объявления. (Тэмари)
whiterose:
Ми-ми, с интересом прочитаю про твоего мужчину. Про своего я постараюсь написать завтра
Temarka:
А м не очень сложно выбрать своего мужчину из романов. Мне вот нравятся мужчины Ховард, ах!
Из них трудно одного выбрать.
whiterose:
Тэмари, вот я Говард не читала вообще, поэтому предлагаю тебе рассказать хотя бы об одном
Я вот тоже любвеобильная - сейчас рассматриваю уже третий вариант о ком можно написать 
Vlada:
Розочка, я любвеобильная в любви к актерам - и все сплошь красавчики: Марио Симарра, Ритик Рошан, Габриэль Бирн, и т.д.
Ми-ми:
Вот и мои мужчины!
Трудно выбрать одного мужчину из сотен романов, в каждом из них есть какое-то обаяние. И если бы к лорду М. прибавить синие глаза лорда Ф., да мужественную улыбку горца МакА., а так же легкую надменность и тайную верность первой любви герцога С., то и вышел бы тот самый, незабываемый… Но ничто не сравнится с трудностями создания собственного идеального мужчины!
После некоторой тренировки попробовать можно, но удачней всего получается, если нет цели его создать. Начинаешь писать про героиню (то бишь, про себя) и герой проявляется как-то сам по себе и уже таким как надо. Вот, герой № 1, Влада не даст соврать, появился вроде как незаметно, помочь по просьбе ее отца, слепой героине немного встряхнуться и помочь захотеть жить. Начинала писать рассказик про мироощущение слепого человека, про то. как он воспринимает собеседника остальными органами чувств. Ха-а! даже наша любительница индийского кино решила, что меня сильно занесло! Потому что по неопытности я размахнула такой портрет статиста, что он превратился в главного героя целой серии книг. Я его по прежнему люблю. И не только потому, что он у меня первый целый романный герой. Просто собрались в нем все черты. Которые люблю в мужчинах. Увлеченность работой, наличие цели в жизни. Которая предполагает выбор между своим счастьем и деятельностью для всех. Я тогда увлекалась буддизмом, и мне безумно нравилось объяснение понятия бодхисатвы в «Истории дзен буддизма» Г. Дюмулена:
«Безупречно просветленный и обладающий всеведением Будды, бодхисаттва добровольно отказывается вступить в нирвану, чтобы вместо этого помогать живым существам на их пути к просветлению».
Это надо представить себе: не личный рай нирваны, а вечная возня с убогими и сирыми, устройство сносной жизни и устранение всех опасностей, которые могут эту жизнь ухудшить, раз уж им не светит рай про жизни, то обеспечить хотя бы после смерти. Это равноценно крестному пути Христа, с поправкой на современность. Я от этого так прибалдела, что стала лепить вот такого святого, тем более что надергала цитат из Цветаевой и получилось:
Как правая и левая рука,
Твоя душа моей душе близка.
Мы смежены, блаженно и тепло,
Как правое и левое крыло.
Но вихрь встает - и бездна пролегла
От правого - до левого крыла!
Но летают они только вместе. Так и получилось, что мой любимчик никому не достался, а вечно любит свою Подругу. (а та, хотя и родила от него дочку, но спокойно живет с законным мужем). Зато про своего любимого Андерса я могла писать любую лирику, он же у меня святой!
«Чтоб в буре дней стоял один – как дуб,
Один – как Бог в своем железном круге!»
Цитата:
«Инга встала и вышла на террасу. Бесцельно переходя от перил к столу и обратно, она пыталась отвлечься тем, что мысленно составляла гороскоп на Пако, но получалось очень приблизительно, потому что Инга не знала, кто родился первым, он или Хоселито. Потом она села в кресло, расслабившись, и закрыла глаза, вдыхая аромат роз, что заплетали террасу с юга и особенно сильно благоухали в полдневном зное. Это напомнило ей запахи благовоний в лавочках Катманду. Выйдя на террасу, Андерс увидел ее фигуру в белом платье на фоне темной зелени с алыми пятнами соцветий. Инга казалась уснувшей, только руки вздрагивали на коленях и что-то неслышно шептали губы. Он подошел и сел на каменные плитки пола у ее ног, прислонив голову к ее колену. Инга не шевелилась, но потом положила руку на его волосы и опять они сидели, ощущая облегчение оттого, что были рядом. Пако показался на минуту в дверях и скользнул обратно в дом, чтобы не мешать этим двоим молчать в заколдованном кругу близости. Пако вдруг понял, что его ревность к Илье - совершенно детское чувство к счастливчику, который мог ее целовать и любить за закрытыми дверями супружеской спальни, но то, что он ощутил, увидев мужчину, замершего у ног женщины, и ее руку, по-матерински нежно лежащую на его волосах, явилось смесью самых сильных чувств, в которых ревности не было места. В том, что он увидел, было что-то высшего порядка - Пако понял это сразу, и непостижимая тоска скрутила его сердце в тугой узел.
- Чем я могу помочь тебе? - тихо спросила Инга, и Андерс чуть помедлил, прежде чем ответить:
- Просто будь со мной!
- Я всегда с тобой, ты же знаешь.»
- Чем я могу помочь тебе? - тихо спросила Инга, и Андерс чуть помедлил, прежде чем ответить:
- Просто будь со мной!
- Я всегда с тобой, ты же знаешь.»
Второй мужчина был абсолютно реальным и я любила его за то. что он был однолюб. О нем Настя может сказать совсем другое. Ей мой Андрей Туровский мог и не понравиться совсем. Но за все письма, которые он написал своей невесте с фронта и перед этим, в письмах разговаривая с ней о любви, я влюбилась бесповоротно.
Цитата:
«Андрей же выкарабкался из болезни на удивление скоро и к концу второй недели уже сидел на диване очень слабый, но воодушевленный, мечтая о встрече с Лидочкой.
- Анфиса, - спросил он как-то, - я ведь просил тебя сходить к Левиным? У меня что-то все путается, но кажется, что просил. Точно - просил. Ты ходила?
- Ходила, - сказала Анфиса растеряно, не зная, как сообщить ему новость.
- Ну, и что? Анфиса, не томи душу! Клещами из тебя тянуть? Дома ли они?
- Нет, - сказала Анфиса и снова шмыгнула носом.
Прихрамывая, вошла няня Петровна и села рядом, притянув его голову на колени, как в детстве. Поглаживая его по волосам, она долго молчала, вздыхая, потом сказала:
- Все в руках божьих, Андрюшенька. Она, бедненькая, мечтала на том свете с тобой встретиться, а теперь смотрит на тебя с небес и радуется, что жив остался. Свидитесь еще.
- Что? - не понял Андрей, но сердце уже сжалось и заколотилось вдруг, выпрыгивая из груди, - Что с Лидочкой? Где она?
- В августе схоронили, Андрюшенька, от испанки померла.
Петровна еще говорила что-то утешительное, но на своем веку она столько пережила утрат и вечных расставаний, что воспринимала теперь все со стариковским отрешенным спокойствием. Для Андрея же, пережившего на войне и в плену трудно вообразимые лишения и видевшего смерть на каждом шагу, именно эта смерть была единственно непоправимой и мучительной. Он впал в странное состояние полусна, послушно глотая ложку-другую каши, выпивая чай или морс, что принесут и дадут в руки. Но сознание в этом не участвовало, живя в это время в воспоминаниях, проживая с ней день за днем все краткие мгновения свиданий, как уже не раз делал за эти годы разлуки, что и давало ему силы выжить. День и ночь он жил среди галлюцинаций, разговаривая, слушая, ощущая, вспоминая такие подробности, которые раньше не замечал. Но, оказывается, они врезались в память, и теперь запах ее кожи, когда он целовал ее после спектакля, горячий запах усталого тела и крема, которым она снимала грим, преследовал его, сменяясь запахом страсти и меда, который запомнился ему в Киеве. Потом он вспоминал ее кожу, особенно нежную с внутренней стороны рук и под грудью - такую шелковистую и чуть влажную, как прохладный лепесток цветка. Он думал о ее золотисто-бархатных глазах и сразу вспоминал, как расширялись зрачки, делая их бездонно черными, перед тем, как закрыться в истоме наслаждения. Так, сжавшись в комок под одеялом и старой Аниной шубой, вспоминал он каждый миг и каждую ее черточку. И если бы сила мысли в состоянии была материализовать свою мечту, Лидия сидела бы сейчас рядом с ним, нежно поглаживая пальчиком его верхнюю губу, с которой сбриты были усы, и смешком скрывая участившееся от желания неровное дыхание, а он обнимал бы ее одной рукой, другую потихоньку продвигая под юбкой вверх от коленки...
- Я схожу с ума! - прошептал он и громко сказал, - Я хочу умереть! Господи, дай мне такую милость!
Анфиса стояла за дверью, слушала отчаянные и страшные мужские рыдания и качала головой.»
- Анфиса, - спросил он как-то, - я ведь просил тебя сходить к Левиным? У меня что-то все путается, но кажется, что просил. Точно - просил. Ты ходила?
- Ходила, - сказала Анфиса растеряно, не зная, как сообщить ему новость.
- Ну, и что? Анфиса, не томи душу! Клещами из тебя тянуть? Дома ли они?
- Нет, - сказала Анфиса и снова шмыгнула носом.
Прихрамывая, вошла няня Петровна и села рядом, притянув его голову на колени, как в детстве. Поглаживая его по волосам, она долго молчала, вздыхая, потом сказала:
- Все в руках божьих, Андрюшенька. Она, бедненькая, мечтала на том свете с тобой встретиться, а теперь смотрит на тебя с небес и радуется, что жив остался. Свидитесь еще.
- Что? - не понял Андрей, но сердце уже сжалось и заколотилось вдруг, выпрыгивая из груди, - Что с Лидочкой? Где она?
- В августе схоронили, Андрюшенька, от испанки померла.
Петровна еще говорила что-то утешительное, но на своем веку она столько пережила утрат и вечных расставаний, что воспринимала теперь все со стариковским отрешенным спокойствием. Для Андрея же, пережившего на войне и в плену трудно вообразимые лишения и видевшего смерть на каждом шагу, именно эта смерть была единственно непоправимой и мучительной. Он впал в странное состояние полусна, послушно глотая ложку-другую каши, выпивая чай или морс, что принесут и дадут в руки. Но сознание в этом не участвовало, живя в это время в воспоминаниях, проживая с ней день за днем все краткие мгновения свиданий, как уже не раз делал за эти годы разлуки, что и давало ему силы выжить. День и ночь он жил среди галлюцинаций, разговаривая, слушая, ощущая, вспоминая такие подробности, которые раньше не замечал. Но, оказывается, они врезались в память, и теперь запах ее кожи, когда он целовал ее после спектакля, горячий запах усталого тела и крема, которым она снимала грим, преследовал его, сменяясь запахом страсти и меда, который запомнился ему в Киеве. Потом он вспоминал ее кожу, особенно нежную с внутренней стороны рук и под грудью - такую шелковистую и чуть влажную, как прохладный лепесток цветка. Он думал о ее золотисто-бархатных глазах и сразу вспоминал, как расширялись зрачки, делая их бездонно черными, перед тем, как закрыться в истоме наслаждения. Так, сжавшись в комок под одеялом и старой Аниной шубой, вспоминал он каждый миг и каждую ее черточку. И если бы сила мысли в состоянии была материализовать свою мечту, Лидия сидела бы сейчас рядом с ним, нежно поглаживая пальчиком его верхнюю губу, с которой сбриты были усы, и смешком скрывая участившееся от желания неровное дыхание, а он обнимал бы ее одной рукой, другую потихоньку продвигая под юбкой вверх от коленки...
- Я схожу с ума! - прошептал он и громко сказал, - Я хочу умереть! Господи, дай мне такую милость!
Анфиса стояла за дверью, слушала отчаянные и страшные мужские рыдания и качала головой.»
И еще одна его записочка, последняя:
Цитата:
«…передали несколько записок, которые были оставлены Туровским по разным адресам для Лидии Левиной, когда бы она там ни появилась. Записки объяснили ей все.
«Сердце мое, Лидочка, когда мне на глаза попалась случайно парижская газета со статьей о спектакле Гранд Опера, я подумал, что умер и попал в рай. Там упоминалась некая Лидия Левина, поражающая зрителей мастерством и одухотворенностью танца. Кто еще мог это быть, как не ты, Лидочка! Не уверен, что когда был с тобой, испытывал большее счастье, чем сейчас, узнав, что ты жива. Все эти годы ты жила в моем сердце. Если мы встретимся, я покажу тебе пачки писем, написанных для тебя»
Если. Это «если» не прозвучало тогда фатальной неизбежностью: что Лидия могла знать о жизни в Советской России? Она начала ждать и писать Андрею письма.»
«Сердце мое, Лидочка, когда мне на глаза попалась случайно парижская газета со статьей о спектакле Гранд Опера, я подумал, что умер и попал в рай. Там упоминалась некая Лидия Левина, поражающая зрителей мастерством и одухотворенностью танца. Кто еще мог это быть, как не ты, Лидочка! Не уверен, что когда был с тобой, испытывал большее счастье, чем сейчас, узнав, что ты жива. Все эти годы ты жила в моем сердце. Если мы встретимся, я покажу тебе пачки писем, написанных для тебя»
Если. Это «если» не прозвучало тогда фатальной неизбежностью: что Лидия могла знать о жизни в Советской России? Она начала ждать и писать Андрею письма.»
К счастью, эти письма не должны были сохраниться, иначе мы утонули бы под тоннами старых любовных писем! В Жизели я не смогла сохранить верность одному Андрею, так как любила еще и Гурского, человека совершенно реального, про которого знала только пару биографических данных и дату смерти из мемуаров Кшесинской, потому нахально создала его полностью и тихо влюблялась, он был тонким и замечательным, воином с сердцем романтика, когда его привезли в гробу для прощания, я всплакнула вместе со своей героиней. Но ведь там же я обожала еще и Энди Хэллсборна, который напоминал мне Сент Экзюпери, которого обожала в ранней молодости, читая ночами «Ночной полет».
Господи, я еще не дошла до своей самой-самой и последней любви, а счет уже переходит на другую руку! И простят меня все, но самый первый мой герой, Николай из «Спляшем, Бетси…» тоже был мной любим, когда я писала о нем! Но это было давно и неправда, потому что на самом деле приятеля своей сестры Колю я совсем не любила, и сестра хохотала, читая мои любовные бредни о нем через тридцать лет, как мы уехали из той школы, где вместе учились.
И вот теперь – он. Я с ним не училась, никогда не была знакома, поэтому то, что он получился таким – это вдохновение и больше ничего. Мне нужен был стриптизер, на котором героиня напишет иероглифы. Так он и появился, совсем не похожий на английского актера из фильма «Интимный дневник». Но чем дальше история обрастала подробностями, тем больше индивидуальности получал мой Никита. И был он уже не обычным стриптизером и мальчиком по вызову, а моей мечтой, о котором надо самим прочитать, потому что я могу только цитировать огромными кусками, практически все! Моя сестрица, которая терпеть не может любовные романы, особенно мои, сморкаясь, заявила: «убью заразу!» (меня) после того, как я убила его. А ведь он был самым живым из всех. Ну, что поделать, пара была неперспективной и странной, с огромной разницей в возрасте. Но любимая тетушка моего мужа, с которой я консультировалась, заявила, что у нее были и моложе! Я и поверила, что может быть в жизни все! И не могла я его оставить в живых! Зато написала красивый конец, как панихиду, о загубленном герое.
Но мне хотелось бы написать о настоящих, литературных героях и завтра подумаю, кто же понравился больше всех. И так как последнее время обожаю читать о герцогах, не меньше (что мелочиться-то), то и вспомнила об одном, который как раз и полюбился мне. но это завтра!
Vlada:
Браво, Ми-ми! Вот за что я тебя люблю, так это за то, что ты всегда свой жизненный и литературный опыт нам передаешь! Лучшего пиарщика, чем ты, я не знаю! Леди, настоятельно советую почитать романы Ми-ми: они восхитительны, легко читаются, неожиданны. Ей-богу, их нужно печатать!
колючка:
Ми-ми, да твои мучжины из "Жизели" мне понравились. Особенно Андрей: он мягок и нежен с Лидией, но в то же время целеустремлен, интелегентен и стрстен. Просто мужчина мечты.
Сегодня додела оглавление по основным темам нашего клуба - вы его увидите на первой странице. Смотрите и комментируйте один момент. Наш клуб изначально лояльно относится к офф-топам. Иногда одно высказывание или отзыв на книгу/фильм вызывает целый шквал сообщений, возникают интерсные дисскусии, вне зависимости заданной темы. Недавний пример - Сообщение Алюль о Меренберг и Пушкине. Как вы считате такие интересные дискуссии стоит ставить в оглавление? Пушкина я уже сделала.
Мужчин постараюсь написать завтра, но голова кругом - их же так много. Наверное буду приводить свою десяточку, только сформирую.
Ми-ми, после Рио, мы куда направляемся в Аделаиду или Сидней. Это я про четверг
Алюль:
Vlada писал(а):
настоятельно советую почитать романы Ми-ми: они восхитительны, легко читаются, неожиданны. Ей-богу, их нужно печатать!
Да! Да! Присоединяюсь. Святая правда. Ми-ми,
А я сейчас такой влюблённый в известного всем и никому на самом деле неизвестного Вальтера Скотта! Так жаль, что я не знала подробностей о нём раньше. Какой замечательный человек! На мой вкус - просто идеал
Золотой характер, талант и добрейшая душа, просто красавец (и в прямом и в переносном смысле). И жизнь прожил красивую. Настоящий мужчина, даже супер-мужчина: посадил тысячи деревьев, вырастил двух сыновей и двух дочерей (все очень хорошие люди), а сколько всего понастроил! В том числе настоящий замок. Я уже не говорю о книгах и издательской деятельности. Считайте, что я про него и рассказала. Нагло дам ссылку на свою трилогию о Вальтере Скотте в "МШ" - вот тут: https://lady.webnice.ru/little_alba/?act=rubric&v=22 . А экскурсию по его замку я ещё не дописала. Она, наверное, в следующем выпуске будет.
Ми-ми:
Алюль а я тоже Вальтера нашего Скотта люблю! Я помню как меня потряс эпизод, когда шотландский лэрд из обнищавшей аристократии принимал знатных англичан, (чуть ли даже не короля) и рвал на себе волосы, что нет в замке даже подсвечников, чтобы сервировать стол, а его кузен, мрачный горец, пообещал все устроить, и когда гости вошли в полутемный зал и расселись за пустым столом, вошла дюжина шотландцев в килтах, которые были запрещены, и каждый держал в каждой руке по факелу. Они встали за спиной каждого гостя и не шевельнулись за все время обеда, после чего августейшие гости сказали что-то типа того, что сроду не видели таких дорогих подсвечников. и из них будут отличные и преданные королю воины. Вот не помню уже, что же сказал на это предводитель клана! Но я тогда представила вид этого зала и двенадцать бравых мужчин в килтах с факелами в поднятых руках, и влюбилась в Шотландию!. Но больше я люблю другой эпизод из другого романа, возможно - Легенда о Монтрозе. Там трактирщик, на слухи о начале военных действий в их районе, велит дочке позвать работника и принести все запасы зерна. Два мешка пшеницы он велит отправить с пожеланиями здравствовать к вдовствующей английской аристократке, три мешка ячменя отправить шотландским мятежникам (шотландцу без пива и виски воевать сил и желания нет!), и добавляет: а мы уж как-нибудь обойдемся овсянкой, доченька, тем более из нее и каша и лепешки. С голоду не умрем, пока корова доится и сливки в погребе есть!
Я после этого стала собирать рецепты шотландских сконов. И, между прочим, я тут узнала, что какую-то известную песню (чуть ли не "Аве, Мария" Шуберта, поют на слова В.С. из поэмы о Даме озера. (если я не путаю балладу, но не сам факт).
Алюль:
Ми-ми
Да! А про зерно - это "Пуритане". Но знаешь, я имела в виду в данном случае не так писателя, как просто человека. Личность. Вот тут он для меня оказался незнакомцем. Насчёт Шуберта ты права совершенно. Я ещё много накопала муз. произведений по романам Скотта. И ещё фильмы. Может, я и не всё нашла, но все списки привела в третьей части.
Vlada:
Алюль, я тоже люблю В.Скотта, особенно за то, что поддерживал и любил творчество Джейн Остин.И это в то время, когда женщин-писательниц не уважали!
Ми-ми:
Вальтер Скотт не только поддерживал Джейн Остен, он вел длительную переписку с писательницей Марией Эджворт, приезжал к ней в Ирландию вместе с женой. Их переписка почти неизвестна и исключена из исследований биографов В.С., потому что после его смерти она вежливо отказала Локхарту в передаче писем В.С., они полны похвал ее творчеству и она из скромности не позволит это публиковать. Поэтому опубликованы ее письма к В.С., а его к ней - в частных коллекциях и не исследовались почти биографами. Кстати, Мария (в академическом издании Литературные памятники почему-то так, а не Мэри) Эджворт раньше всех написала роман "Замок Рэкрент" о проблемах экономических, сельском хозяйстве и развитии фабрик в Ирландии, "Север и Юг" был уже позднее. Талантливая, наблюдательная и умная была дама. Она предчувствовала тот крах Ирландии, который связан с голодом, массовыми смертями и эмиграцией из-за неправильной с-х. политики англичан. Ну, надо сказать, что англичане напортачили со своим знаменитым огораживанием и в Шотландии, тоже резко сократив население.
У меня от жары просто мозги плавятся! Если не похолодает, я не представляю, как мы в Бразилию отправимся, там же еще жарче!
К моей дочке вчера приехала подруга с мужем из Парижа - немного отдохнуть от жары! Мы с ехидцей смеялись, но кроме жары ничего общего с Парижем.
В следующий четверг я вас замучаю антропологией и индейцами бассейна Амазонки. Кому нечего делать и есть свободное время и свободный комп - почитайте уж главу или две про этих индейцев вот здесь; Цвета колибри, а еще про индейцев в главе "Антония, бросающая тень", там же в оглавлении найдите. Все, что их не касается, отбрасывайте.