Путь самурая (СЛР, 18+)

1 … 25 26

Навигатор по разделу • Справка для авторов • Справка для читателей • Оргвопросы и объявления • Заказ графики • Реклама • Конкурсы • VIP

Diurdana: 15.05.20 09:45

» Эпилог

Эпилог

- Стася! – Девушка вздрогнула, неожиданно услышав окрик мужа, донесшийся до нее сквозь шум станков мастерской.
- Чего?
- Что это у тебя? А ну, поставь на место!
Стася опустила глаза и посмотрела на чемоданчик с набором инструментов, что держала в руках.
- Почему?
- Тебе нельзя поднимать тяжести. – Ромка уже выдерживал из ее руки пресловутый предмет.
- Но он не тяжёлый. – Не сдавалась Стася и дёргала чемоданчик на себя.
Он и правда был не тяжёлым. Объемным, но на вид он был гораздо тяжелее, чем на вес.
А Ромка явно перегибал с опекой.
- Я тебе сколько раз говорил - не ходи сюда, ты беременная, неповоротливая женщина, что ты забыла в ремонтном боксе? Здесь опасно, в конце концов.
Стася повела глазами, выражая свое отношение к волнениям супруга. Краем глаза заметила, как ухмыльнулся Васька, один из ее ребят-слесарей, ставший невольным свидетелем их семейных разборок. Возник вопрос – уронить свой авторитет перед подчиненным или продолжить препираться и в конечном итоге прогнуть мужа?
- Ром, - Стася сдалась и выпустила из рук набор с отвёртками, - это моя работа вообще-то. Я и так много времени потеряла на больничном, а сейчас ещё и декрет грядет. Знаешь, сколько всего мне нужно успеть?
- Нам нужно успеть подарок на день рожденья Вернера-младшего выбрать и сына от бабушки забрать. Поехали.
- Но ведь мне осталось совсем немного, подожди еще пятнадцать минут. – Взмолилась Стася.
- Поехали, - Ромка, словно не слушал ее, - у нас ещё дел много. Тебе не нужно здесь находиться, твои ребята сами знают что делать. Тебе нужно слушать классику и созерцать прекрасное.
- Слушай, прекрати! – Стасе надоело.
- Иди, снимай комбинезон и поедем. – Он уже подталкивал ее в спину.
Стася вздохнула и пошла переодеваться. На работе она надевала свободный джинсовый комбинезон, в который без труда помещался ее живот.
Беременность не тяготила ее. Ей было плохо только на первом триместре, а когда с ее положением разобрались, когда она пропила необходимые лекарства и витамины, она стала чувствовать себя гораздо лучше.
Больше будущего ребенка ее беспокоил ставший вдруг сверхзаботливым супруг. Стася понимала, откуда растут ноги у волнений Романа – прошлые несколько месяцев стали испытанием для них обоих. Но иногда…. Иногда ей хотелось ударить его чем-нибудь тяжёлым.
Узнав о беременности, Ромка так разволновался, словно рожать предстоит не ей, а ему. Он носился с ней как с хрустальной – никуда не пускал, не давал в руки взять ничего тяжелее кружки с чаем. И постоянно утверждал, что уж он-то точно знает, что ее ждёт.
Откуда, спрашивается?
Роман ничего не объяснял, и Стася подозревала, что он говорит так ради красного словца. Она вообще, если честно, не очень доверяла этому новому Роману. Подозрительно заботлив он был.
Стася понимала, откуда взялись перемены в ее супруге, и она верила ему. Верила в то, что пусть не сразу, но она стала ему дорога. Верила даже в то, что он любит ее, хоть и не слышала от него традиционных признаний. Ромка объяснялся ей в чувствах в своей привычной, иронично-игривой манере. А когда он был серьёзен и взволнован, когда она чувствовала, как из него рвутся настоящие чувства, он никогда не говорил «люблю». Что угодно, но не «люблю». Стася была взрослой умной женщиной. Она научилась разбираться в том человеке, с которым жила и от которого носила второго ребенка под сердцем. Но порой ей как обычной девушке хотелось, чтоб ей клялись в любви и верности, а не насмехались над этими святыми чувствами. А иногда ей казались смешными собственные желания. Любовь, морковь… это ведь просто слова. А Роман и без проникновенных клятв был внимателен и заботлив.
И все же… все же иногда ей казалось, что он слегка преувеличивает на публику. Что выпендривается, разыгрывает беспокойство. Вот как сейчас, с этим чемоданчиком….
Стася отмахнулась от неприятных мыслей – ее муж, он – такой. И ведь именно таким он понравился ей – легкомысленным, забавным, иногда похожим на большого ребенка. Ей нравилась его мальчишеская улыбка, и когда он делал брови «домиком». Тогда он напоминал ей их сына. Или наоборот, их сын напоминал ей Ромку тогда, когда он ещё не был с ними рядом.
И даже если он переигрывает, это ведь не плохо. Было бы хуже, если бы он не скрывал то, что ему на все наплевать. Как раньше, до их разрыва. Роман всегда был с ней предельно искренен и в любви и в равнодушии.
Это Стасе вспоминать совсем не хотелось. А забыть не получалось.
Стася не жалела, что ушла тогда. Ромка не был готов к ее беременности и, раскрыв ее, Стася только добавила бы себе проблем. Но это не значит, что ей было легко одной. Не значит, что она не скучала и не терзалась чувством вины за то, что скрыла такую важную информацию от человека, который имел полное право ее знать. Не значит, что она не боялась однажды случайно встретить его на улице, в обществе подросшего ребенка, который был поразительно похож на отца. Но остаться с ним, довериться ему, принудить взять на себя ответственность за них обоих, тогда она боялась гораздо больше. Поэтому приняла такое решение и следовала ему.
Что ж, сейчас они вместе по обоюдному желанию и оба готовы к тому, что их ждёт. И может быть эта встряска с неправильным диагнозом, это был какой-то Божий промысел, вернувший ее на истинный путь, не давший совершить в жизни катастрофическую ошибку? Давший ей шанс стать счастливой?
Девушка вышла из своего кабинета, где переодевалась и пошла на улицу через другой выход, минуя ремонтный бокс. Подошла к машине, она была закрыта.
Где же Ромка? Неужели в боксе? Но что ему там делать?
Привычно устроив ладонь на округлившемся животе, Стася пошла к воротам, стараясь, чтоб снег не скрипел под ее шагами. Дверь была приоткрыта и девушка услышала голоса.
Вернее голос. Голос мужа – Роман там вовсю распекал ее парней, вот это да!
- Сколько раз я вам говорил, не давайте ей работать! – Донеслось до нее. – Не пускайте ее сюда. Пусть сидит в кабинете, бумажки перебирает, здесь ей делать нечего! Почему я вижу, как моя жена, которая вот-вот может родить, таскает тяжести и ползает под машинами?! Я вас спрашиваю?!
- Роман Дмитрич, - послышался угрюмый и виноватый голос кого-то из ребят, - что мы можем сделать? Мы же не можем ей запретить.
- Мне без разницы, что вы будете делать, я вас предупредил в последний раз.
Через пару секунд дверь открылась, и Роман перешагнул порог бокса.
- Рома, - Стася смотрела на него, как будто не узнавая, - ты…
Она много чего могла бы ему сейчас сказать – о том, какая нежность затопила ее от понимания его волнений, например. И много чего хотела бы услышать в ответ.
- Что? – Холодно спросил он.
- Ну и что ты сделаешь, если я тебя ослушаюсь? – Она сменила тон, не желая слышать очередной сарказм вместо признания в собственных переживаниях. – Поколотишь парней? Один против всех? Я бы на это посмотрела.
- Не советую проверять. Я в гневе ужасен. – Он открыл дверь машины, и ждал когда она в нее сядет.
- Рома, - Стася не спешила, - здесь безопасно, правда. И мне нравится здесь, ты же знаешь.
- Стася, - Роман был непреклонен, - это не место для беременной женщины.
- Ладно, проехали, - Стася решила быть послушной и позволила ему помочь ей устроиться на пассажирском сидении.
Пока они ехали за сыном к бабушке Любе, а потом домой, Стася наблюдала за Ромкой, управляющим автомобилем и думала. Все ее последние сомнения развеялись. Ромка не выпендривался и не рисовался перед ней. Он на самом деле, по-настоящему за нее переживал. И демонстрировал это так как мог. Как умел. И может быть, он тоже сомневался в ее чувствах, как она сомневалась в его? И поэтому таким примитивным способом пытался убедить ее в своих?
- Ромка, - позвала она, привлекая внимание мужа, когда они уже лежали в постели.
- Мммм, - отозвался он, не отвлекаясь от фильма.
- Я тебя люблю.
- Опять гормоны шалят? – Он повернулся к ней, недоверчиво нахмурив брови.
- Нет.
- Значит, хочешь чего-то сверхъестественного?
- Ну, если секс для тебя – сверхъестественное желание….
- Ну нет, Стась. – Он даже попытался немного отодвинуться от нее, выпутываясь из ее объятий.
- Почему же? – Стася не сдавалась и сокращала образовавшуюся дистанцию, пока ему стало некуда отползать. - Ты опять меня не хочешь? Я потеряла привлекательность в твоих глазах?
- Хочу. Но меня смущает наш сын. Он уже большой и занимает в тебе много места. Я боюсь ему навредить.
- Я не хочу принижать твое мужское достоинство, дорогой, но нашему сыну ты не навредишь, поверь.
- Может, я лучше за подснежниками сбегаю? – Сопротивлялся Роман.
- Нет, иди ко мне или я обижусь и достану нашего друга. И от него достанется нам обоим, поверь.
Она дала мужу несколько секунд на раздумья и потянулась к тумбочке, где когда-то, сто лет назад, хранила страпон.
- Нет, пожалуйста, - взмолился Ромка, - только не это!
В конечном итоге Стася своего добилась. Секс у них, конечно, стал гораздо сдержаннее – с животом особо не развернешься, да и Роману казалось, что стоит воздержаться. Но Стасины гормоны с ума сходили не так как у большинства беременных. Ей не хотелось кричать на мужа, закатывать истерики и требовать воплощения безумных желаний. Ей не хотелось сочетать несочетаемые блюда, не хотелось арбузов зимой. Ей безумно хотелось только одного - секса. А иногда ей хотелось, чтоб Ромка примерил ее нижнее белье. И последнее желание ее супруга немножко настораживало.
В остальном Стася была спокойна и счастлива. После пережитого страха и стресса, узнав, что все так благополучно разрешилось, словно с ней случилось чудо, девушка наслаждалась жизнью. Она словно заново родилась. Она поняла и переосмыслила многие вещи и поменяла многие убеждения. Все, чего ей хотелось – быть счастливой, быть любимой и не тратить свое душевное равновесие на мелочи. И ей вполне это удавалось.
Ромашка принял новости о пополнении в семье с достоинством. Узнав о том, что у мамы вырос живот не от того, что она много ест (как он подозревал), а от того, что там поселился его младший брат, мальчик по обыкновению попросил отца рассказать ему, как брат туда попал «с начала, подарики». Пока отец, которого застал врасплох его вопрос, напряженно соображал, что сказать, он потыкал живот пальцами, похлопал ладошкой, пытаясь достучаться до будущего родственника. Хотел даже попрыгать на мамином животе, но Роман вовремя его оттащил и отвлёк безумно интересной историей про пестики и тычинки. С начала. С самого начала, когда ничего не было, и дух Божий носился во тьме. Бесу довольно скоро надоела эта история, он забыл, с чего она началась, понял, что собственная настырность обернулась против него и отстал. Удалился играть в свои игрушки, пока они принадлежат только ему и никакой незнакомый мальчик на них не претендует.
В начале марта у Стаси и Ромы родился сын, которого папаша назвал Станиславом. На все недоумение родных и близких он только пожимал плечами и заявлял, что это его решение. И даже жена не смогла его переубедить. У него был стопроцентный аргумент, на который нечего было возразить – первого сына она назвала так, как посчитала нужным. Имя для второго выбирает он.
Ну, Стас, значит Стас. Не выбор имени сына был для Стаси самым важным фактором. Главным было то, что он родился здоровым. Главное было то, что услышала Стася, когда Ромка впервые посетил их с сыном в роддоме, то самое, шаблонное, непривычно звучащее из уст ее мужа «люблю тебя». А большего - витиеватых объяснений и неправдоподобных уверений в том, что эта любовь была с первого взгляда, ослепительной как зарница и оглушительной как раскат грома - она от него и не ждала.
На самом деле для счастья нужно не так уж много. Главное успеть разобраться в его составляющих. Удержать, сохранить, простить, любить, - как поется в одной песне. Найти свою дорогу и не свернуть с выбранного пути, каким бы сложным он ни был.
Конец.