Линда Ховард "Сердцеед"

 » Глава 12

И вот, наконец, ПОСЛЕДНЯЯ ГЛАВА!!!!

Перевод: Barukka , Топаз, Джули. Бета: Джули.

Глава 12
- Вам очень повезло, мистер Рафферти, - сказал доктор Норрис, глядя поверх очков. – Похоже на то, что ваша скуловая кость приняла на себя большую часть удара. Она, конечно, сломана, но орбитальная кость не повреждена. И, судя по всему, сам глаз не тронут, как нет и ни малейшей потери зрения. Другими словами, у вас всего лишь чудовищный «фонарь» под глазом.
Мишель глубоко вздохнула от облегчения, сжимая руку Джона. Он подмигнул ей правым глазом, затем протянул:
- Так я провел четыре дня в больнице из-за подбитого глаза?
Доктор Норрис усмехнулся.
- Считайте это каникулами.
- Ну что ж, каникулы закончились, я покидаю курорт.
- Только не перенапрягайтесь в ближайшие несколько дней. Помните, что вы заработали стежки на голове, сломанную скулу и получили легкое сотрясение.
- Я с него глаз не спущу, - сказала Мишель с ноткой предупреждения в голосе, твердо глядя на Джона. Он, вероятно, планировал влезть на лошадь сразу, как только вернется домой.
Когда они снова остались одни, Джон закинул руки за голову, наблюдая за ней с блеском в глазах. Спустя четверо суток, опухоль вокруг глаза спала достаточно, чтобы он смог приоткрыть крошечную щелку, ровно настолько, чтобы снова им видеть. Его лицо все еще оставалось беспорядочной смесью гаммы черных и фиолетовых оттенков, с налетом зеленых вкраплений, но это не имело значения в сравнении с тем фактом, что его глаз был невредим.
- Это были долгие четыре дня, - проворчал он. - Когда мы вернемся домой, я затащу тебя прямиком в постель.
Ее кровь снова бурно понеслась по венам, и Мишель задалась вопросом, неужели он всегда будет вызывать в ней такой безудержный отклик. С самой первой их встречи она была абсолютно беззащитна перед ним, а теперь ее реакция стала еще острее. Тело Мишель менялось под влиянием растущего в ней ребенка. Пока еще эти перемены не были заметны, но кожа, казалось, стала более чувствительной и отзывчивой к его малейшему прикосновению. Грудь слегка пульсировала, в ожидании прикосновений его рук и рта.
Она решила сказать ему о ребенке, но не сейчас, и тем более не тогда, когда его зрение еще вызывало беспокойство, и в течение последних четырех дней изо всех сил старалась держать под контролем свой беспокойный желудок. Она почти постоянно жевала крекеры и перестала пить кофе, поскольку оно лишь усиливало тошноту.
Перед глазами Мишель все еще стояло лицо Джона, и чрезвычайное удовлетворение, вспыхнувшее на его лице, когда она сказала ему, что любит его. Но он не ответил ей тем же. Одно ужасное мгновенье она гадала, не злорадствует ли он, но Джон поцеловал ее так крепко и жадно, что Мишель отогнала от себя эту мысль, но ощутила тянущую боль. Той ночью, после того, как был погашен свет, и она лежала на принесенной раскладушке, он позвал:
- Мишель.
Голос был низким, и Джон не шевелился. Она подняла голову, чтобы разглядеть его в темноте.
- Да?
- Я люблю тебя, - тихо сказал он.
Дрожь сотрясла ее тело, на глаза навернулись слезы, но это были слезы счастья.
- Я рада, - удалось произнести ей.
В темноте послышался его смех.
- Ты - маленькая злючка, только подожди, когда я снова доберусь до тебя.
- Не могу дождаться.
Теперь он был в порядке, и они собирались домой. Мишель позвонила Неву, чтобы тот заехал за ними, и повесила трубку повлажневшими ладонями. Вытерев их о слаксы, она вздернула подбородок.
- Ты не слышал, удалось ли уже помощнику шерифа Фелпсу обнаружить, где скрывается Роджер?
В это время Джон одевался, но, услышав ее слова, резко повернул голову и его здоровый глаз, сузившись, уставился на нее. Он неторопливо натянул джинсы и застегнул их, затем обогнул кровать и остановился, грозной башней возвышаясь на ней.
Пристальный взгляд Мишель не дрогнул, и подбородок она не опустила, несмотря на то, что вдруг ощутила себя маленькой и беспомощной.
Джон ничего не сказал, просто ждал, и его рот сжался в жесткую линию.
- Я подслушивала, - спокойно призналась она. – К этому времени я уже установила взаимосвязь между телефонными звонками и парнем, столкнувшим меня с дороги, но как ты связал все это вместе?
- Только смутное предчувствие и куча подозрений, – ответил он. – После того последнего, звонка, я хотел удостовериться, что знаю, где он находится. Было слишком много несвязанных друг с другом концов. Энди не смог найти его в списке пассажиров международных рейсов ни одной авиалинии. Чем труднее было обнаружить Бекмана, тем подозрительнее это выглядело.
- Ты не поверил мне сначала, насчет синего «Шевроле».
Джон вздохнул.
- Да, я не поверил тебе. Поначалу. Прости. Мне было трудно осознать тот факт, что кто-то хочет причинить тебе вред. Но что-то тебя беспокоило. Ты не хотела брать машину, вообще покидать пределы ранчо, но не заговаривала об этом. И тогда я начал понимать, что ты напугана.
Ее зеленые глаза потемнели.
- Правильнее сказать - в ужасе, - прошептала она, глядя в окно. – Ты получил какие-нибудь известия от Фелпса?
- Нет. Он не станет звонить, пока не найдет Бекмана.
Она задрожала, на лицо снова вернулось затравленное выражение.
- Он пытался убить тебя. Мне следовало догадаться, я должна была что-то предпринять.
- Что ты могла сделать? – грубо спросил он. – Если бы в тот день ты была со мной, то пуля угодила бы в тебя, а вместо этого она всего лишь разбила ветровое стекло.
- Он свихнулся от ревности. – Ее затошнило при мысли о Роджере, и она прижала руку к животу. – Совершенно выжил из ума. Вероятно, он сорвался, когда я переехала к тебе. Во время двух первых звонков Роджер вообще ничего не говорил. Возможно, он звонил только для того, чтобы посмотреть, отвечу ли я на звонок в твоем доме. Он не мог вынести даже моего разговора с другим мужчиной, а когда узнал, что ты и я … - Она оборвала себя, испарина выступила у нее на лице.
Джон нежно притянул девушку к себе, прижав ее голову к своему плечу и успокаивающе гладя по волосам.
- Интересно, как он об этом узнал.
- Битси Саммер. – Голос Мишель дрогнул.
- Эта пустышка, которую мы встретили в ресторане?
- Эта пустышка, самая большая сплетница, которую я знаю.
- Если он следил за тобой все это время, то, возможно, сейчас думает, что нашел человека, о котором подозревал столько лет.
Мишель подскочила, затем хрипло рассмеялась.
- Именно так.
- Что? – Джон был удивлен.
Мишель отодвинулась от него, откинув волосы с лица нервным жестом.
- Этим человеком был ты, - произнесла она низким голосом. Она смотрела сейчас на что угодно, лишь бы не на него.
- Я не могла любить его, так, как он этого хотел, и так или иначе он, казалось, знал это.
Джон взял рукой Мишель за подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза.
- Ты всегда вела себя так, как будто ненавидела меня, могу в этом поклясться.
- Я должна была защищаться. – Зеленые глаза Мишель были полны горечи. Вокруг тебя всегда были женщины, падающие к твоим ногам, женщины намного опытнее меня и гораздо более красивые. Мне было восемнадцать и ты пугал меня до смерти. Люди назвали тебя «Гвоздь». Я знала, что не смогу справиться с таким мужчиной как ты, даже если ты когда-нибудь посмотришь на меня дважды.
- Я смотрел, - сказал Джон резко. - Более двух раз. Но ты воротила от меня свой нос, как будто тебе не нравился мой запах. Поэтому я оставил тебя в покое, даже при том, что хотел тебя так, что кишки завязывались в узел. Я построил свой дом для ТЕБЯ, потому что ты привыкла к намного большему, чем старый дом, в котором я жил. Я построил бассейн, потому что ты любила плавать. Когда ты вышла замуж за какого-то богатого неженку, будь ты проклята, я почувствовал бешеное желание разрушить все, камень за камнем.
Губы Мишель дрожали.
- Если я не могла быть с тобой, не имело значения, за кого выходить замуж.
- Ты могла быть со мной.
- Как временная любовница? Я была настолько молода, я считала, что у меня должно было быть или все или ничего. Я хотела постоянства, верности, а ты не был похож на семьянина. Теперь … - Мишель пожала плечами, выдавив слабую улыбку. - Теперь все это не имеет значения.
Ярость исказила лицо Джона:
- Это ты так думаешь.
Его губы накрыли рот Мишель. Она приоткрыла свои губы, позволяя ему взять все, что он хотел. Прошло то время, когда она могла отказать ему в чем-то. Даже поцелуи были для него недоступны в течение прошлых четырех дней, и голод был настолько силен, что победил гнев. Джон неистово целовал Мишель, и она в ответ упивалась им. Она не боялась его силы или грубости, потому что их породила страсть, его поцелуи пробудили в ней ответную потребность.
Ее ногти впились в голые плечи Джона. Ритмично двигая бедрами, он терся о нее своей вздыбленной мужской плотью, окончательно потеряв голову. Только сознание того, что медсестра может зайти в любой момент, помогло Джону отстраниться, его дыхание было неровным. То, что он сейчас ощутил, было слишком сильным, слишком личным, чтобы позволить хоть кому-нибудь увидеть это.
- Нев должен поспешить, - сказал он хрипло, неспособный сопротивляться еще одному поцелую. Ее губы припухли от поцелуев, а глаза полузакрыты и сверкали желанием. Этот взгляд возбудил Джона еще сильнее, потому что именно он пробудил в ней эту страсть.
***
Мишель выскользнула из спальни, держа одежду в руке. Она не хотела рисковать и разбудить Джона, одеваясь в спальне: после аварии он крепко спал, но не стоило искушать судьбу. Ей нужно было найти Роджера. Он промазал, стреляя в Джона первый раз, но во второй мог и не промахнуться. А она знала Джона: если бы он дал себе труд хотя бы притвориться, что следует предписанию врача не перенапрягаться, она была бы удивлена. Но нет, он будет работать как обычно: под открытым небом и без всякой осторожности.
Он разговаривал с помощником шерифа Фелпсом прошлой ночью, но все, что Энди удалось выяснить, это то, что синий «Шевроле» был арендован мужчиной, попадающим под общее описание Роджера, и назвавшимся Эдвардом Уэлшем. Знакомый озноб пробежал по спине Мишель.
- Эдвард – второе имя Роджера, - прошептала она. – Уэлш была девичьей фамилией его матери.
Одно долгое мгновение Джон пристально разглядывал ее прежде, чем передать эту информацию Энди.
Она не предоставит Роджеру другой возможности причинить вред Джону. Странно, но Мишель не боялась за себя. Ей через столько пришлось пройти, находясь в руках Роджера, что она уже просто не могла больше бояться. Но Мишель смертельно боялась за Джона, и за ту новую жизнь, что росла в ней. Так больше не могло продолжаться.
Лежа с открытыми глазами в темноте, девушка внезапно поняла, как найти его. Мишель не знала, где именно он был, но примерное место представляла. Все, что ей оставалось сделать, это поставить ловушку с приманкой, и он придет в нее сам. Вся проблема заключалась в том, что этой приманкой могла быть лишь она сама, а значит, она окажется запертой в ловушке вместе с ним.
Мишель оставила Джону записку на кухонном столе и съела крекер, чтобы успокоить желудок. На всякий случай она захватила пакет крекеров с собой и бесшумно выскользнула через черный ход. Если догадка была правильной, ей следовало быть предельно осторожной, до тех пор, пока кто-нибудь не придет на подмогу. Мишель погладила живот. Она не могла ошибиться.
Мерседес завелся с одного поворота ключа в замке зажигания, двигатель работал ровно и тихо. Она тронула машину и медленно направилась к дороге, не включая фар, надеясь не разбудить Иди или кого-то из мужчин.
На ее ранчо стояла тишина, старый дом, укрытый сенью вековых дубов был безмолвен. Мишель отворила дверь и вошла, напрягая слух в попытке уловить малейший звук в обступившей ее темноте. До рассвета оставалось не более получаса; в ее распоряжении было совсем немного времени организовать ловушку и заманить Роджера прежде, чем Иди обнаружит на столе записку и разбудит Джона. Дрожащей рукой она включила свет в холле. Обстановка дома возникла перед глазами, свет и тень, сменяя друг друга, падали на предметы интерьера, столь же хорошо знакомые ей, как собственное лицо. Девушка методично обошла дом, включая свет в гостиной, затем в кабинете отца, потом в столовой и на кухне. Раздвинула занавески на окнах, выпуская на улицу сияющие огни ламп как маяки, роль которых им отводила.
Мишель зажгла свет в прачечной и в маленькой нижней комнатке, занимаемой домоправительницей давным-давно, когда та еще была здесь. Она поднялась наверх и включила освещение в своей спальне, где Джон впервые овладел ею, навсегда лишив возможности принадлежать кому бы то ни было, кроме него. Все, что могло излучать свет, было включено, наверху и внизу, чтобы рассеять предрассветную мглу. Наконец она села на нижнюю ступеньку лестницы и стала ждать. Скоро кто-нибудь появится. Это может быть разъяренный Джон, но она надеялась, что придет Роджер.
Уходящие секунды плавно перетекали в минуты. Лишь когда небо стало окрашиваться в серый цвет первыми лучами нового дня, дверь открылась, и он вошел.
Мишель не слышала шума машины, и это подтверждало правоту ее догадки о том, что он находился поблизости. Не уловила звука шагов на крыльце. Не получила ни малейшего сигнала, пока он не вошел в дверь, но, что странно, не была поражена. Она знала, что он придет.
- Здравствуй, Роджер, - спокойно сказала девушка. Ей обязательно нужно сохранять спокойствие.
Он немного прибавил в весе за те два года, что она не видела его, и волосы несколько поредели, но в остальном Роджер выглядел как раньше. Даже выражение его глаз было прежним: слишком искренним и слегка безумным.
Искренность маскировала помрачнение его разума, не настолько сильное, чтобы он не мог находиться в обществе, но достаточное, чтобы замыслить убийство и не усомниться в нормальности этого, как будто считал его совершенно логичным.
В правой руке он сжимал пистолет, но держал его свободно опущенным возле бедра.
- Мишель, - произнес он, немного озадаченный ее поведением, как будто она ждала его в гости. – Ты хорошо выглядишь. – Этот комментарий был продиктован верой в незыблемость хороших манер, вдалбливаемых в него на протяжении всей жизни.
Она кивнула с серьезным видом.
- Спасибо. Как насчет чашки кофе?
Она не знала, был ли в доме вообще хоть какой-нибудь кофе, а если и был, то наверняка ужасно просрочен, но чем дольше удастся удержать Роджера от срыва, тем лучше. Если Иди еще не на кухне, то будет там уже через несколько минут, прочтет записку и обязательно разбудит Джона. Мишель надеялась, что Джон вызовет Энди, но он мог не захотеть тратить на это время. Она предположила, что он нагрянет сюда минут через пятнадцать.
Несомненно, она сможет сдерживать Роджера еще четверть часа.
Она надеялась, что ярко освещенный дом предупредит Джона о том, что что-то не так, и тогда он не станет вламываться, провоцируя Роджера на стрельбу. Такая возможность сохранялась, но пока что все шло по плану.
Роджер уставился на Мишель с лихорадочным блеском в глазах, как будто не мог насмотреться. Ее вопрос снова обескуражил его.
- Кофе?
- Да. Я думаю, что не отказалась бы от чашечки, а ты?
Одна только мысль о кофе, заставила ее желудок скрутиться в узел, но его приготовление займет какое-то время. А Роджер был в высшей степени цивилизованным, и не видел ничего дурного в том, чтобы выпить с ней по чашке кофе.
- Пожалуй, да. Это было бы неплохо, спасибо.
Она улыбнулась ему, вставая с лестницы.
- Почему бы нам не поболтать, пока готовится кофе? Я уверена, нам нужно пересказать кучу сплетен. Надеюсь только, что кофе есть. Возможно, я забыла его купить. Этим летом было так жарко, не так ли? Я стала фанатом чая со льдом.
- Да, было очень жарко, - согласился он, следуя за ней на кухню. – Я подумывал о том, чтобы провести какое-то время в шале в Колорадо. В это время года там должно быть чудесно.
Мишель нашла полупустой пакет кофе в кабинете. Вероятно, он был настолько несвежим, что стал непригоден для питья, но она тщательно наполнила стеклянный кофейник водой и вылила ее в кофеварку, затем отмерила кофе в бумажный фильтр. Кофеварка была очень медлительной, потребовалось почти десять минут, чтобы колба наполнилась. Булькающие и шипящие звуки, производимые при этом, действовали успокаивающе.
- Присаживайся, пожалуйста, - пригласила Мишель, указывая на стулья за кухонным столом.
Роджер медленно отодвинул стул, затем положил пистолет на стол. Мишель не позволила себе смотреть на этот предмет, отвернувшись к шкафчику за двумя кружками. Затем она села и взяла еще один крекер из принесенного с собой пакета, ранее оставленного ею на столе во время обхода дома, когда она включала освещение. Желудок снова взбунтовался, в равной степени, как от напряжения, так и из-за беременности.
- Как насчет крекера? – вежливо спросила Мишель.
Роджер снова следил за ней печальным и диким взглядом.
- Я люблю тебя, - прошептал он. – Как ты могла оставить меня, когда я так сильно нуждался в тебе? Я хотел, чтобы ты вернулась. И все было бы в порядке. Я ведь обещал тебе это. Зачем ты сошлась с этим грубым скотоводом? Почему ты изменила мне с ним?
Мишель подскочила от внезапной хлесткой ярости в его голосе.
Его необыкновенно приятное лицо отвратительно исказилось: таким она запомнила его в своих кошмарах. Ее сердце болезненно заколотилось о ребра, и она подумала, что ей станет очень плохо, как только все это закончится, но каким-то образом Мишель удалось изобразить неподдельное удивление:
- Но, Роджер, электричество отключили. Ты же не ожидал, что я буду жить здесь без света и воды, не так ли?
Он снова выглядел сбитым с толку неожиданной сменой темы, но лишь на мгновение. Покачал головой.
- Ты больше не сможешь обмануть меня, любимая. Ты все еще живешь с ним. Я просто не понимаю. Я так много предлагал тебе: любая роскошь, которую ты только захочешь, драгоценности, походы по магазинам Парижа, но вместо этого, ты сбежала от меня, чтобы жить с потным, воняющим коровами фермером.
Мишель не могла совладать с охватившим ее ознобом, когда он назвал ее «любимая». Она сглотнула, пытаясь удержать нарастающую панику. Если она уступит своим страхам, то будет не в состоянии управлять Роджером. Сколько же минут еще осталось? Семь? Восемь?
- Я не была уверена, что ты хочешь моего возвращения, - удалось выдавить ей, несмотря на ужасную сухость во рту, с трудом позволяющую выговаривать слова.
- Он медленно покачал головой.
- Ты не могла этого не знать. Просто не хотела возвращаться. Тебя вполне устраивает то, что этот потный владелец ранчо может предложить тебе, в то время как ты могла бы жить как королева. Мишель, любимая, это так пагубно для тебя, позволять кому-то вроде него прикасаться к тебе, но ты наслаждаешься этим, не так ли? Это противоестественно!
Ей были знакомы все эти признаки. Он целенаправленно доводил себя до бешенства, взращивая свой гнев и ревность до тех пор, пока не сорвется на рукоприкладство. И как только Роджер был не способен осознать, почему она предпочитает сильную, чистую мужественность Джона и земные страсти, извращенной пародии на любовь, которую предлагал Роджер? Сколько еще это будет продолжаться?
Шесть минут?
- Я звонила тебе домой, - солгала Мишель, отчаянно пытаясь нейтрализовать его ярость. - Твоя домоправительница сказала, что ты во Франции. Я хотела, чтобы ты приехал и забрал меня. Хотела вернуться к тебе.
Роджер выглядел пораженным, гнев мгновенно схлынул с его лица, как будто его и вовсе никогда не было. Он даже выглядеть стал совершенно другим.
- Ты… Ты хотела…
Мишель кивнула, отмечая про себя, что он, кажется, забыл про пистолет.
- Я скучала по тебе. Нам было так весело вместе, не правда ли? – Печально, но вначале они действительно весело проводили время. Роджер лучился смехом и нежным поддразниванием, и она надеялась, что он сможет заставить ее забыть о Джоне.
Часть этого веселья внезапно отразилась в его глазах, в улыбке, коснувшейся его рта.
- Я считал тебя самым замечательным созданием, которое когда-либо встречал, - мягко произнес он. - Твои волосы были такими яркими и мягкими, и когда ты улыбалась мне, я чувствовал себя ростом в десять футов. Я подарил бы тебе весь мир. Убил за тебя. – Все еще улыбаясь, он потянулся рукой к пистолету.
Пять минут?
Призрак человека, которым он когда-то был, исчез, и внезапная жалость шевельнулось в ней. Только сейчас она осознала, что Роджер по-настоящему болен; что-то сдвинулось в его сознании, и она не думала, что все психиатры или лекарства мира смогут помочь ему.
- Мы были так молоды, - прошептала она, жалея, что все не сложилось иначе для того смеющегося молодого человека, которого она знала.
Теперь он лишь немногим напоминал его, только когда воспоминания о беззаботных временах освещали его глаза.
– Ты помнишь Джун Бэйли, маленькую рыжеволосую девчушку, выпавшую из лодки Уэса Конлана? Мы пытались выловить ее и каким-то образом все свалились за борт, за исключением Тони. Она ничего не знала об управлении судном, и в результате, она, пронзительно визжащая, осталась в лодке, а мы гребли руками как сумасшедшие, пытаясь догнать ее.
Четыре минуты.
Роджер рассмеялся, мысленно возвращаясь к тем солнечным, беспечным дням.
- Кажется, кофе готов, - пробормотала Мишель, вставая. Аккуратно наполнила кружки и принесла к столу. – Надеюсь, его можно пить. Я не большой эксперт по части его приготовления. – Это было лучше, чем сказать, что кофе пропал, потому что она жила с Джоном.
- Я действительно так сильно люблю тебя, - произнес он. – Ты никогда не должна была позволять тому мужчине трогать тебя. Медленным движением он направил дуло пистолета на Мишель.
Всё произошло мгновенно. Задняя дверь от удара ногой сорвалась с петель, и с грохотом ввалилась внутрь. Роджер дернулся на звук, и пистолет выстрелил, в доме раздался оглушительный звук выстрела. Мишель вскрикнула и наклонилась, когда еще двое мужчин выскочили из дверного проема, тот, что крупнее бросился Роджеру в ноги, повалив его при этом на стол. Возгласы и проклятия наполнили воздух, наряду с треском расколотого дерева; потом еще один выстрел резанул слух Мишель и усилил запах пороха. Она выкрикивала имя Джона снова и снова, понимая, что это он катается по полу с Роджером, борясь за оружие. Потом пистолет вдруг заскользил поперек пола и Джон бросился на Роджера, в то время, когда тот направил кулак в лицо другого мужчины.
Отвратительные звуки глухих ударов заставили Мишель вскрикнуть снова, она отбросила со своего пути развалившийся стул, пробираясь к двум мужчинам. Энди Фелпс вместе с другим помощником шерифа достигли их в то же время, хватая Джона и пытаясь оттянуть его, но на его лице была маска убийственной ярости к человеку, который пытался убить его женщину. Он с криком отшвырнул их руки прочь. Отчаянно всхлипывая, Мишель обхватила Джона сзади за шею, её тело сотрясалось за его спиной.
- Джон, пожалуйста, не надо, - молила Мишель, рыдая так сильно, что слов было почти не разобрать. – Он очень болен.
Джон застыл, её слова дошли до него, хотя других он не слышал. Медленно он разжал кулаки, притянул Мишель к себе и обнял её так крепко, что она едва могла дышать. Но сейчас это было не важно: ничто сейчас не было важнее, чем обнимать Джона и быть в его объятиях. Джон, склонив голову к Мишель, вперемешку с проклятиями шептал слова любви.
Представители шерифа, поставив Роджера на ноги, завели ему руки за спину, и надели наручники; пистолет положили в пластиковый пакет и опечатали. Изо рта и носа Роджера текла кровь, он выглядел потрясенным, глядя на них так, будто не понимал, кто они и где он находится. Возможно, так оно и было.
Джон прижал голову Мишель к груди, наблюдая, как представители шерифа уводят Бекмана. Господи, как она могла оставаться такой спокойной, сидеть за кухонным столом напротив этого маньяка и, как ни в чем не бывало, подавать ему кофе? От этого человека у Джона стыла кровь в жилах.
Но сейчас Мишель была в безопасности, в его руках, самая драгоценная часть его мира. Она часто говорила о его репутации бабника, о женщинах из его бурного прошлого, даже как-то назвала его сердцеедом. Но на самом деле сердцеедом была она сама, с её солнечными волосами и глазами цвета летней зелени, золотая женщина, которую он никогда не смог бы забыть, даже если бы она никогда не вернулась в его жизнь. Бекман был одержим ею. Потеряв её, он обезумел, и здесь Джон понимал его. Если он потеряет Мишель, то просто не сможет жить.

- Я потерял двадцать лет жизни, когда нашел твою записку, - проворчал Джон в ее волосы.
Она прижималась к нему, не ослабляя объятий.
- Ты добрался сюда быстрее, чем я ожидала, - с трудом проговорила Мишель, все еще всхлипывая. – Должно быть, Иди встала пораньше.
- Нет, я проснулся раньше, поскольку тебя не было в постели. Я отправился тебя искать. В действительности, мы едва успели. Иди встает позже.
Энди Фелпс вздыхая, осматривал разрушенную кухню. Когда он нашел другую чашку в кабинете, то налил себе немного кофе. Он поморщился, сделав глоток.
- Это просто чудовищно. На вкус точно как у нас на работе. Все равно, думаю сегодня мне уже не надеть пижаму. Когда Джон позвонил, я так торопился, что не успел переодеться.
Они оба смотрели на него. Он все еще выглядел немного сонным, и конечно не был в униформе. Он был в джинсах, футболке, и кроссовках без носков. Но им было на это наплевать, нарядись он хоть в костюм обезьяны.
- Вы оба нужны мне, чтобы снять показания, - сказал он. – Но я не думаю, что это дело дойдет когда-нибудь до суда. Из того что я видел, этот тип явно не в своем уме.
- Нет, - хрипло согласилась Мишель. Он ненормален.
- Мы должны дать показания прямо сейчас? - спросил Джон. - Я хочу отвезти Мишель домой.
Энди посмотрел на них. Лицо Мишель было белее мела, Джон выглядел потрепанным и не менее бледным. Он, наверное, все еще неважно себя чувствовал после удара о руль.
- Нет, поезжайте. Я загляну как-нибудь после полудня.
Джон кивнул и вывел Мишель из дома. Он взял грузовик Нева, и сейчас развернул его к дороге на ранчо. Нев получит свою машину позже.
Это была короткая, тихая поездка. Мишель вылезла из грузовика, не в состоянии поверить, что все кончено. Джон взял ее на руки и внес в дом, его сильные руки обвились вокруг нее. Не сказав ни слова даже Иди, которая смотрела на них подняв брови, он отнес ее наверх, в спальню, открыв дверь ударом ноги и захлопнув ее за собой тем же способом.
Он положил Мишель на кровать так бережно, словно она была сделана из хрупкого стекла, но внезапно схватил и прижал к себе снова.
-Я мог бы убить тебя за то, что ты так сильно меня напугала. – Пробормотал он, в душе зная, что никогда не сможет причинить ей боль.
Она, должно быть, тоже знала это, потому что прижалась к нему еще ближе.
- Мы поженимся немедленно, - сказал он резким голосом. – Я слышал часть того, что говорил Бекман, и отчасти он прав, я не могу дать тебе всю роскошь, которую ты заслуживаешь, но клянусь богом, я постараюсь сделать тебя счастливой. Я люблю тебя слишком сильно, чтобы позволить тебе уйти.
- Я никогда не говорила об уходе, - запротестовала Мишель.
Жениться? Он хотел жениться? Мишель резко подняла голову и послала ему счастливую улыбку, которая заставила его задохнуться.
- Но ты никогда не говорила что останешься.
- Как я могла? Это твой дом. Тебе решать.
- Хорошие манеры, будь они прокляты, - прорычал Джон. – Я сходил с ума, задаваясь вопросом, счастлива ли ты.
- Счастлива? Я была больна от счастья. Ты мне дал то, чему нет цены. – Она уткнулась носом в его шею. – Я слышала, что смешивание красной крови с голубой дает очень здоровое потомство.
Он смотрел на нее с голодным огнем в глазах.
- Отлично, надеюсь, что тебе нравятся младенцы, милая, потому что я планирую приблизительно четырех.
- Мне они очень нравятся, - ответила Мишель, коснувшись своего живота. – Даже не смотря на то, что это заставляет меня чувствовать себя просто ужасно.
На мгновение Джон выглядел озадаченным, потом его пристальный взгляд скользнул вниз. Выражение его глаз менялось от шока до удивления, он даже немного побледнел.
- Ты беременна?
- Да. С той ночи, когда ты возвратился из Майами.
Джон попытался приподнять бровь, вспомнив ту ночь, но левая сторона его лица была все еще слишком опухшей, чтобы это ему легко удалось. Затем медленная усмешка подняла уголки его губ.
- Я был неосторожен с тобой слишком часто. - Сказал Джон с видимым удовлетворением.
Мишель рассмеялась.
- Да, так и было. Ты этого и хотел?
- Кто знает? – Ответил вопросом Джон, пожимая плечами. - Возможно. Видит Бог, мне нравится идея. Как ты себя чувствуешь?
Мишель подошла к нему, и он притянул ее на колени, держа в объятиях и наслаждаясь этим. Она потерлась лицом о его грудь.
- Все, о чем я когда-либо мечтала, это о твоей любви. Мне не нужны дорогие вещи. Мне нравится жить на ранчо, и я хочу создать свое собственное ранчо заново, даже после того, как мы поженимся. Иметь от тебя ребенка это для меня больше чем… больше чем рай.
Джон прижался щекой к ее золотистым волосам, вспоминая ужас, который испытал, когда прочитал ее записку. Но теперь Мишель в безопасности, она принадлежит ему, и он никогда не позволит ей уйти. Она никогда не видела мужа более преданного, чем тот, которым он собирается стать. Он потратит всю оставшуюся на то, чтобы баловать ее, и она продолжит спокойно игнорировать его приказы всякий раз, когда ей захочется, так же, как она сделала сегодня. Это будет длинная, мирная жизнь, полная тяжелой работы и счастливых криков детей.
Это будет чудесно.
Их свадебный день расцветал, ясный и солнечный, хотя днем раньше, Мишель боялась, что свадьбу придется проводить в помещении. Но ураган Керл, после нескольких дней кружения по окрестностям, словно потерянная пчела, наконец, решил отправиться на запад, оставляя позади чистое, насыщенно синее небо, не замутненное ни одним облачком. Мишель не переставала улыбаться ни на минуту, пока одевалась. Если есть какая-нибудь правда в суеверии, что нельзя жениху видеть невесту до свадьбы, они с Джоном будут жить несчастливо, но так или иначе она не могла поверить в это. Он не только отказался позволить ей спать этой ночью в другой комнате, Джон вышел из себя от одной мысли об этом. Она должна была спать рядом с ним, в его постели. Традиции могли катиться к черту, если они диктовали, что им нужно спать раздельно. Мишель заметила, что теперь он свободно отпускал ее из дома, с тех пор как поймали Роджера, и она поняла, что дело было именно в этом. Довольно спокойное поведение Джона при известии о будущем отцовстве было ложным спокойствием, слишком много потрясений свалилось на него тем утром. В течение ночи реальность, наконец, дошла до него, и Джон разбудил Мишель, сильно прижав к своей груди. Он спрятал лицо в ее волосах, его мускулы дрожали, в то время как он бормотал, повторяя:
- … ребенок, боже, ребенок. Его рука поглаживала живот Мишель, как будто он не мог представить себе малыша, растущего в ее тонком теле. Это стало еще более реальным на следующее утро, когда даже крекеры не могли успокоить ее желудок, и Джон держал все это время Мишель в своих объятиях, пока ей не стало легче.
В некоторые дни Мишель совсем не чувствовала утренней тошноты, в то время как другие дни были просто ужасны. Этим утром Джон засунул крекер в ее рот прежде, чем Мишель окончательно проснулась, таким образом, она лежала в его объятиях, с закрытыми глазами и пережевывала «завтрак». Когда стало очевидно, что этим утром недомогание решило не посещать ее, жених занялся с невестой любовью, нежно, проникновенно, долго.
Они не расставались, даже одеваясь на свадьбу. Мишель наблюдала, как Джон застегивает запонки, его твердые губы были изогнуты в очень мужской удовлетворенной усмешке. Он нашел настолько эротичными ее белье на шнуровке и пояс с подвязками, что они рисковали опоздать на собственную свадьбу.
- Мне нужна помощь с молнией, когда ты закончишь с этим, - сказала Мишель.
Джон оторвал взгляд от запонки, и медленная улыбка коснулась его губ, а затем осветила его черные глаза.
- Ты выглядишь достаточно хорошо, чтобы поесть.
Она не могла сдержать смех.
- Это означает, что мы должны будем перенести свадьбу на завтра?
Улыбка стала усмешкой.
- Нет, этого мы не сделаем. Джон закончил с запонками. - Обернись.
Мишель повернулась, и теплые пальцы Джона коснулись ее голой спины, делая ее дыхание учащенным, вызывая дрожь возбуждения. Он целовал ее затылок, прижимая к себе, и чувственные волны пробегали по ее телу. Джон не обменял бы это удивительное утро на все традиции в мире.
Свадебное платье Мишель было бледно желтого цвета, как и шляпка, которую она подобрала к нему. Этот цвет подчеркивал солнечность ее волос и делал ее сияющей, но возможно не из-за цвета наряда алели ее щеки и искрились глаза. Это могло быть из-за ранней беременности, или горячих любовных ласк. А может быть, причиной тому было счастье.
Джон застегнул молнию, не захватив ни кусочка тонкой ткани, затем наклонился, чтобы выправить и пригладить ее юбку. Он пожал плечами, расправляя свой пиджак, пока Мишель красила губы и тщательно поправляла шляпку на голове. Желтые ленты изящно струились по ее спине.
- Мы действительно готовы? – Спросила она, и впервые Джон услышал нервозность в ее голосе.
-Мы готовы, - твердо сказал Джон, беря ее руку. Их друзья ждали во внутреннем дворике, даже его мать прилетела из Майами - трогательный жест, который удивил его, но Джон никак не показал этого.
Без тени Роджера Бекмана, нависающей над нею, Мишель буквально расцвела всего за несколько дней. Пока она не решилась противостоять Роджеру, чтобы избавиться от его тени раз и навсегда, она не понимала, какое бремя несет в себе. Воспоминания об ужасном прошлом душили ее, сделали осторожной и подозрительной, заставляли прятать свои чувства глубоко внутри. Но она нашла в себе силы встретиться с прошлым лицом к лицу. Она больше не была беспомощной жертвой угроз и насилия. Бедный Роджер. Мишель не могла не жалеть его, даже при том, что он превратил ее жизнь в ад. Она настояла, чтобы Джон и Энди приняли меры, и Роджер прошел медицинское освидетельствование. У докторов не ушло много времени, чтобы поставить диагноз. У Роджера нашли медленную, но неуклонно развивающуюся болезнь мозга. Он никогда не сможет вылечиться, и будет медленно сходить с ума, пока не умрет, наконец, не узнавая уже никого. Мишель не могла не горевать об этом, потому что когда-то это был хороший, добрый молодой человек. Ей было жаль, что ему нельзя помочь, но доктора оставляли никакой надежды.
Джон положил руку на плечо Мишель, заметив тень, которая омрачила ее прелестное лицо. Он не разделял ее жалость к Бекману, хотя, возможно, когда-нибудь сможет забыть тот ужасный момент, в который этот псих направил пистолет на Мишель. Возможно… через несколько столетий.
Он наклонил ее голову и поцеловал, стараясь не смазать помаду.
- Я люблю тебя, - пробормотал Джон.
Солнце вернулось, убрав тени из глаз Мишель.
- Я тоже люблю тебя.
Джон согнул руку в локте, предлагая ей.
- Итак, пошли жениться.
Вместе они спустились вниз по лестнице, во внутренний дворик, где их ждали друзья. На улице ярко светило солнце, словно извиняясь за штормовую угрозу днем раньше. Мишель смотрела на высокого мужчину, стоящего напротив. Она не была так наивна, чтобы предполагать, что их будущая жизнь будет состоять сплошь из безоблачных дней. Характер Джона частенько заставлял ее отстаивать свои убеждения, но она с нетерпением ждала этих сражений. Худшее было позади, и если будущее готовило им ненастья и неприятные сюрпризы… хорошо, но главное, что оно было у них, это будущее! Рядом с Джоном она справится с чем угодно.

Barukka , Топаз, Джули

Спасибо! Эта пятница стала намного веселее и лучше
_________________

Ну вот и добрались до финиша! Коллеги, поздравляю!
_________________

Ура! Ура! Ура!

Спасибо за перевод! Все просто замечательно!

Огромная благодарность всем переводчицам и бетам этого романа! СПАСИБО!
_________________

Джули, все девочки, которые принимали участие в переводе этого романа, спасибо вам большое за доставленное удовольствие! Очень ждала последнюю главу, но даже не надеялась на такой быстрый перевод! Перевод просто замечательный, вы молодцы!

Как жалко прощаться с героями. Замечательный перевод Огромное спасибо!

Великолепно! Потрясающе! Замечательно!
Поздравляю всех с окончанием этой потрясающей книги. Я наконец дочитала. Спасибо всем, кто трудился над переводом.
Девочки, вы просто умницы, красавицы и труженицы !
_________________

Девочки, Джули, СПАСИБО ВАМ ОГРОМНОЕ!

Очаровательный роман, Ховард, как всегда на высоте!
Кладу окончание в свою коллекцию.
_________________

Прекрасный конец, прекрасного романа!
СПАСИБО, девочки, за замечательный перевод!

Это мой первый законченный роман, и я безумно счастлива! Это такой подъем, такой драйв!!!
(Я вообще редко что-то довожу до конца, обычно бросая на середине).

Очень хочу поблагодарить всю команду СЕРДЦЕЕДА
Весея,
Эрделька,
Happyness,
Rikul,
Топаз,
Вarukka,
Кайри.

Все девочки замечательно переводили, было очень приятно работать в такой команде!


И конечно спасибо группе поддержки, нашим читательницам, которые подбадривали и подталкивали этот процесс!


Теперь буду с нетерпением ждать отзывы на этот роман, здесь, в каталоге, в темке Ховард, повсюду. С радостью выслушаю любое мнение (может найдутся люди, которым не понравится этот роман ).
Главное, у нас появился еще один роман любимой Ховард на русском! УРА!

Девочки огромное спасибо за перевод. Прекрасный роман и замечательный перевод.

Barukka , Топаз, Джули, Кайри, Весея, Эрделька, Happyness, Rikul Девочки, спасибо огромное за ваш труд и потраченное время, которого так часто не хватает, но вы находите его и радуете нас такими чудесными переводами. Умнички!!!

Barukka , Топаз, Джули, Кайри, Весея, Эрделька, Happyness, Riku- девочки это бесподобно. Вы молодцы, справились на все десять балов. Побежала читать.

juli, Весея, Эрделька, Happyness, Rikul, Топаз, Вarukka, Кайри поздравляю вас с окончанием перевода!!!!

Девочки огромнейшее спасибо вам за радость, которую вы подарили, от прочтения этого потрясающе красивого, чувственного, трогательного романа!!!!