Танец сакур - СЛР

1 … 31 … 44

Навигатор по разделу • Справка для авторов • Справка для читателей • Оргвопросы и объявления • Заказ графики • Реклама • Конкурсы • VIP

Etoile: 30.08.13 23:02

» Глава 28 часть 2

Лиза еще трижды подходила к этой почти космической палате, в которой лежал Алексей, вглядывалась в знакомые черты в надежде увидеть хотя бы крошечное изменение к лучшему – изменений не было, время словно застыло для него, а, значит, и для нее. Боже, Лизе даже казалось, что Алексей не дышит, но врач объяснил, что причина – в искусственной вентиляции легких.
Как же так? в одну страшную минуту твоя жизнь теряет привычное содержание и смысл, и самыми важными становятся почти абсурдные слова: отек мозга, эскаротомия, некрэктомия, пересадка кожи. Она не хочет даже знать, что все это значит, но она должна знать. Выясняется, что отек мозга спадает и давление нормализуется – это хороший знак, на левой руке и частично на туловище ожоги третьей степени, сами они не заживут, а, значит, потребуется пересадка кожи. Следующие сутки будут критическими, а потом, если все будет хорошо, Алексея можно перевозить в другую больницу. Думал ли он, самоуверенный и жесткий циник, что посторонние люди будут говорить о нем, как о неодушевленном предмете: можно перевозить или нет, стоит ему дышать самостоятельно или нет. Боже, как больно и страшно! - Лиза прислонилась лбом к холодному стеклу, - больно смотреть на него и страшно отвести глаза. Глупо, конечно, но Лизе кажется, что, пока она смотрит на Алексея, она будто заставляет его жить. Редкая самонадеянность, ведь она даже не смогла заставить его с ней поговорить.
Лиза бросила взгляд на часы – половина пятого, почти утро, совсем скоро приедут родители Алексея и Дорофеев. Вдобавок к трагедии сына старшим Корниловым еще придется осмыслить ее состояние, потому что Лиза ничего скрывать и не собиралась, она и так слишком долго это скрывала.
- Мадам, думаю, вам лучше уйти отсюда, - на ломаном английском произнесла подошедшая совсем юная медсестра, - Мы будем делать некоторые манипуляции с вашим мужем, наверное, вам лучше не видеть это.
Лиза вздрогнула, представив, что еще предстоит Алексею.
- Что? – пересохшими губами произнесла она.
- Ничего страшного, - ответила девушка, отчего-то слегка покраснев. – Обычные процедуры, которые мы делаем для бессознательных больных.
Лиза развернулась и пошла в сторону комнаты, где оставила Катю, Алексею и правда бы не понравилось, если бы она видела в нем бессознательного больного.
За тонкой дверью слышались приглушенные мужские голоса и женские всхлипы – они приехали, вздохнула Лиза и резко открыла дверь.
- Лиза, - Катя кинулась к ней, словно хотела защитить, - Приехали родители Алексея, Марина и Сергей.
Лиза вежливо кивнула, а что ей оставалось делать, разве были какие-то правила приветствия родителей мужчины, ребенка которого ты ждала втайне от него, и который боролся за жизнь в сотне метров отсюда?
- Несколько неожиданно! – прокомментировал Сергей, окидывая Лизу внимательным взглядом.
- Я же вам говорила! – слишком громко заявила Марина, обращаясь к матери и отцу, а потом подняла на Лизу глаза, в которых были боль и сочувствие.
Лизина новость была сенсацией несколько секунд, затем вошел врач, и все внимание переключилось на него – уже известные Лизе факты, которые будучи услышанными во второй раз, отчего-то перестали казаться такими страшными. Ожоги: тридцать процентов второй степени, двадцать – третьей, необходима пересадка кожи, ушиб головного мозга, но отек спадает и компрессия уменьшается, а, значит, искусственная кома не понадобится, глаза и позвоночник в норме, легким пока требуется искусственная вентиляция. Состояние стабильно тяжелое, но максимум через двое суток, если динамика сохранится, пациент будет готов к перевозке.
Лиза взглянула на мать Алексея, у нее было мокрое от слез лицо и обреченный взгляд, Светлана Геннадьевна думала, что теряет единственного сына. К ней прижалась Марина, давясь беззвучными всхлипами. Отец Алексея стоял посреди комнаты, словно не понимая, как это могло произойти с его сыном. Дорофеев одной рукой обнимал Катю, а другой в неловком сочувственном жесте касался старшего Корнилова. Словно кадр моментальной съемки, в которой у каждого кто-то был, а Лиза совершенно одна. Катя резко дернула плечами и освободилась от объятий мужа, шагнула к Лизе и обняла ее за плечи.
- Ты видишь, ему на самую-самую малость лучше, - прошептала она на ухо подруге.
- Брюссель или Лондон? – резко спросил отец Алексея у Сергея. Дорофеев бросил взгляд на Катю, та усадила Лизу в кресло и только потом ответила:
- Лондон, ожоговый центр принцессы Анны, один из лучших в мире. Они готовы принять Алексея в любую минуту. Самолет с медицинским оборудованием зафрахтован.
- Хорошо, - коротко ответил Сергей и вопросительно посмотрел на Дмитрия Петровича. Было невыносимо видеть страдания Корниловых и не иметь возможности помочь, представлять боль Алексея, который всегда был самым близким другом и даже чем-то больше.
- Значит, Лондон, - кивнул Корнилов-старший и вышел, Сергей направился следом за ним.
Катя присела рядом с Лизой на краешек кресла, держа ее за руку так крепко, словно та могла убежать.
- Я хочу пойти к нему, - почти шепотом произнесла Светлана Геннадьевна и медленно встала.
- Подождите, чуть позже, - Лиза шагнула навстречу, потянув за собой Катю. Наверное, матери не следовало видеть то же, что и несуществующей жене. – Там какие-то манипуляции, меня просили ненадолго уйти. Вас позовут, когда закончат.
Светлана Геннадьевна бессильно опустилась на диван, Лиза растерянно замерла – она была совсем чужой и как будто ненужной здесь. Они заберут Алексея в Лондон, и она даже не увидит его, но она ведь не может без него. Господи, у нее даже нет английской визы, старая закончилась, а новая пока была не нужна, а, значит, Лиза даже быстро не сможет поехать к нему.
- Лиза, думаю, мне еще нужно позаботиться о визе для тебя, так? – нарочито бодрым голосом заговорила Катя.
- Да, так, - ответила Лиза, не веря своей удаче – удача теперь измерялась очень простыми вещами.
- Пойдем со мной на минуту, - подруга потянула Лизу к выходу.
- Иди, а я останусь, - Лизе, казалось, глупым бежать от матери и сестры Алексея.
- Ладно, - нехотя отпустила ее Катя и вышла, отвечая на телефонный звонок.
Тишина оглушительна, слышишь, как капают слезы, зря Лиза всегда думала, что это метафора. Мать и сестра Алексея – самые близкие женщины в его жизни, а где-то далеко – память о загадочной японке, странно, Лиза вспомнила о ней впервые за долгое время. Японка, которая могла быть на ее месте, но не была, здесь была Лиза. Общее горе – это вовсе не то, что сближает, но, как ни странно, отчуждение матери Корнилова ранит, а насчет Марины у Лизы не было никаких иллюзий.
- Лиза, - Светлана Геннадьевна посмотрела ей прямо в глаза, - Я рада, что стану бабушкой, а Алексей, наконец, отцом.
Лиза заплакала еще сильнее, хотя, казалось, что сильнее уже нельзя.