Милая Шарлотта (ИЛР)

Илиль: 17.01.13 12:56

Нет. Я что-то неверно выразилась. Поясню.
В этой сцене он проигрывает по душевным качествам Филиппу.
Верить в то, что Тресси - злодей злодейский я не могу. Он мне нравится.
Даже если и злодеем окажется - ну, что же - мои симпатии все равно останутся с ним.
А что не подсылал - верю. Даже рада)))

...

La Sorellina: 17.01.13 12:57

дык он наоборот же утверждает в этой главе, что не подсылал)) или мы ему принципиально не верим?

Извини, буквально залпом "проглотила" проду,так что даже не поняла особо. Значит, всё-таки я не ошиблась, и Этьен где-то в глубине души очень даже милый и добрый?

...

Илиль: 17.01.13 13:02

Олеся, привет! Одновременно написали)))
Не сразу твой ответ увидела, уже пояснила)))
Да нравится он мне! Бьется за женщину! Молодец.
А Филипп уж слишком самонадеян!
Жизель? Очень надеюсь, что ее прошлое осталось для нее в прошлом.
Несчастлива с мужем? А кто из женщин может с уверенностью сказать,
что у нее нет миленьких рожек?

В общем, ждем продолжения!

...

Anastazia: 17.01.13 13:11

Олеся, привет!


наверное, слишком туманно - переименую на что-нибудь нейтральное


нет, только женщин - выпивка это так, под влиянием эмоций, разово


Шарль сейчас как раз ускакал к Шарлотте - действие идет параллельно с главой про снег

Юля,

ну, это только потому, что написано в фокале Филиппа, а Этьен здесь только смотрих хмуро в основном

Лиля,

где-то очень глубоко - несомненно

...

Илиль: 17.01.13 13:15

...

La Sorellina: 17.01.13 13:16

Ну я и не сомневалась

...

Anastazia: 17.01.13 13:26

не-а, фунты у них

...

Anastazia: 19.01.13 18:01

 » Глава 54. Одна догоревшая свеча

Баронская карета ехала очень медленно и то и дело останавливалась: уже была ночь, к тому же вдруг пошел снег – и довольно сильный. Лошади шли с большим трудом. Но в этот раз карета стояла слишком долго:
— Я посмотрю, в чем дело, - первым не выдержал Госкар и, отодвинув полог, спрыгнул в снег.
Жоржетта тоже выглянула, но ничего не увидела, кроме белой пустыни по обе стороны дороги и кучера, оправдывающегося перед Госкаром.
— Дальше мы не проедем… - сказал он, вернувшись. – Дорогу замело. Кучер говорит, недавно мимо мелькнула таверна – можно попытаться вернуться.
— Ч-ч-черт знает что! – прорычал барон, тоже выглядывая. – Не нравится мне это, Госкар, все ж таки я государственный деятель, мало ли что. Мы не должны останавливаться.
— Ни один шпион не заберется в такую глушь, - отозвался тот мрачно. – Кроме того, у нас нет выбора – или ночевать в карете на дороге, или вернуться в таверну.
Разумеется, барон выбрал второй вариант.
Еще какое-то время ушло только на то, чтобы развернуть лошадей и карету на узкой проселочной дороге, по колено засыпанной снегом. Зато потом, по своей же колее карета пошла гораздо быстрее. Еще через четверть часа путники входили в крайне неприглядное заведение, пропахшее кислым вином и прогорклым жиром.
Сняли три комнаты – барон сразу поднялся к себе, заявив, что намерен выспаться, раз уж не может ехать, и Жоржетта с Госкаром, настроенные куда веселее, остались вдвоем.
— Вы голодны? – поинтересовался Госкар.
— Я лучше умру от голода, чем буду принимать пищу здесь, - не чинясь, заявила Жоржетта.
— Вы угадываете мои мысли, мадам, - хмыкнул мсье Госкар, - я закажу ужин наверх, если вы не против.
Жоржетта только пожала плечами: она уже оставалась наедине с мсье Госкаром и ничего особенного в этом не видела.
Комнатка была маленькой, узкой и темной. Для освещения – одна единственная свеча, да и та почти догоревшая. Слава Богу, что в багаже у Госкара имелся запас свечей, иначе пришлось бы сидеть в темноте. Присесть можно было или на кровать, или в продавленное кресло, по которому бегали насекомые.
Уловив ее заминку, Госкар скинул плащ и постелил на кресло, пригласив ее сесть. Потом оба они с тоскою проследили за тощей крысой, не спеша пробирающейся к дыре в стенке, после чего Госкар носком сапога придвинул к той дыре какую-то деревяшку.
— Право, я надеялся остаться с вами наедине в более уютной обстановке, - немного смущенно произнес он.
— Мсье Госкар, мне с вами уютно в любой обстановке, - улыбнулась Жоржетта. И тут же сморщилась: - Но не в этой, разумеется!
И оба они усмехнулись друг другу.
Ужин, как ни странно, оказался не таким уж плохим: вино, правда, было дешевым и отвратительным на вкус, но вот жаркое пахло ароматно, и даже было довольно сочным. Жоржетта старалась не думать, из кого оно приготовлено.
Жоржетта давно уже заметила, что особенной разговорчивостью мсье Госкар не отличался, и ему вполне удобно было поглощать пищу в молчании. Жоржетту тоже не тяготила тишина, но она вдруг подумала, что знает о нем непростительно мало – ей даже не известно его имя.
— Мсье Госкар, - тотчас спросила Жоржетта, - а как вас зовут? Ведь едва ли ваша маменька звала вас в детстве мсье Госкаром?
— Маменька? – переспросил Госкар, дожевав мясо. – Маменька никак меня не звала – меня воспитывал мой дед.
Госкар сказал это самым обыденным тоном, как будто в порядке вещей. Но оживившись, быстро добавил:
— Зато я знаю, что мне дали имя в честь нее – матушку звали Оливией Госкар, а меня – Оливье. Но дед всегда звал меня Олли.
Жоржетта отметила это прошедшее время - «звали», должно быть, ее нет в живых. Но уточнять не стала. Напротив, саркастически заметила:
— Олли… это так мило. Мне трудно представить, что кто-то мог называть вас Олли. Вы, должно быть, родились в северных провинциях – это там любят использовать такие сокращения.
Госкар кивнул не очень охотно:
— Да. – И тут же предложил, - мадам, в моем происхождении, уверяю вас, нет ничего примечательного – давайте лучше поговорим о вас.
— С удовольствием вам это дозволяю! – рассмеялась Жоржетта. Она уже доела и уселась в кресле поудобнее, приготовившись слушать: – Мсье Госкар, мне давно уже не дает покоя вопрос: вы с первого же дня дали мне понять, что привлекательной меня не считаете, кроме того я, по вашему мнению, страдаю дурновкусием и красавицей отнюдь не являюсь – так зачем вы, позвольте спросить, искали моего общества с таким рвением? Зачем были записки, маргаритки и лошади в попонах? Все это от скуки лишь?
— Даже не знаю, счесть это комплиментом или оскорбиться. Мадам, по-вашему, похож на скучающего ловеласа? – поинтересовался скептически Госкар.
— В том-то и дело, что нет.
— И хочу заметить, мадам, что непривлекательной никогда вас не считал! – запальчиво продолжил он. – Да, вы не вписываетесь в современные каноны красоты, и говорить вам обратное, значит идти против истины, но то, что вы непривлекательны – полная, извините, чушь! Мне трудно объяснить это, но огонь в ваших глазах обещает очень и очень многое – перед такими обещаниями мужчине трудно, знаете ли, устоять. И, кроме того, вы… - но он вдруг резко замолчал, будто не было последних слов, и вернулся к ужину.
Жоржетта заслушалась, поймав себя на том, что смотрит ему в глаза неприлично долго и немедленно потребовала договорить:
— Кроме того, я – что?!
— Вам не понравится то, что я скажу – ни одной женщине бы не понравилось.
У Жоржетты начало портиться настроение: что он хотел сказать? Какую-нибудь пошлость? Или грубость? Или все вместе? Это же мсье Госкар – разве можно от него ждать, что он не испортит все!
Вероятно, уловив, что нужно или говорить, или ожидать ссоры, Госкар решился продолжить:
— Жоржетта, я уже рассказывал вам, что с детства нахожусь при бароне. Так вот, он тогда как раз окончил военную карьеру непосредственно полях сражений и занялся более спокойной дипломатической службой, состоящей в разъездах по Франции. Дед мой, к сожалению, примерно в это же время скончался, и мне пришлось… словом, поступить на службу к де Виньи. Так вот, в одной из таких поездок мы посетили замок: барон был занят общением с хозяином, а я слонялся без дела и, изнывая от скуки, решил поиграть с крестьянскими детьми. Как сейчас помню, что они играли в рыцарей, а заводилой у них была – представьте себе только – девчонка! Обычная крестьянка, ничего особенного, но что-то в ней было такое… столько характера – меня поразило это. Так вот, вы чем-то похожи на ту крестьянку – может, цветом волос, а может, огнем в глазах.
Жоржетта сидела, вжавшись в свое кресло и глядя на него полными ужаса глазами.
«Этого не может быть! Так не бывает!» - стучало в ее голове.
— Простите, мне надо… - не договорив, она поднялась и, по-прежнему не отрывая взгляда от Госкара, по стенке начала подбираться к двери.
«Кто-то рассказал ему, и он просто издевается!..» - была уверена она.
Но тут же отбросила последнюю мысль из-за ее несостоятельности: кто мог рассказать подобное – ее молочный братец Серж?
Госкар, все это время растеряно наблюдавший за ней, вдруг произнес довольно резко:
— Мадам, по меньшей мере глупо обижаться на то, что было много лет назад! – тон его был раздраженным. - Это все были детские глупости – как можно ревновать всерьез?
— Детские глупости! – вспыхнула Жоржетта, разозлившись еще больше. – Вы же целовали ту девчонка, так?
— Откуда вы знаете?..
— И никакая она не крестьянка! – окончательно уверившись, что воспоминания у них общие, добавила Жоржетта.
И резко отвернулась от него, пытаясь унять бешено стучащее сердце. Госкар не ответил, но быстро поднялся, обошел ее и немного с опаской заглянул в ее лицо:
— Этого не может быть… - недоверчиво произнес он, наконец, глядя на Жоржетту, как на привидение. – Отчего же вы не узнали меня сразу?
— А вы?! – резонно спросила Жоржетта.
— В том-то и дело, что ваше лицо мне показалось очень знакомым – еще там, на дороге. Но я и подумать не мог…
Он хмыкнул, разглядывая Жоржетту как будто по-новому. Происходящее ему, похоже, казалось забавным совпадением – и не более. Жоржетта же находилась в таком смятении, будто мир ее разом перевернулся: еще минуту назад она была просто влюблена в мсье Госкара – чрезвычайно заинтересована им, но не более. А сейчас?! Получается, что все эти годы она любила не Шарля де Руана, а мальчишку, что поцеловал ее – Госкара!
Что ей делать теперь с обрушившимися на нее новостями она просто не знала. Стараясь не смотреть на Госкара, она торопливо бросилась к дверям со словами:
— Простите, это все так неожиданно… есть над чем подумать…
И выскочила в коридор, а оттуда почти бегом в свою комнату. Здесь было совершенно темно, лишь едва занимающийся рассвет за окном позволил разглядеть свечу, которую Жоржетта поспешила зажечь. После она шагнула к двери, чтобы запереть ее на ключ, но поздно – та сама распахнулась, на пороге был Госкар.
— Вы можете, разумеется, и подумать, если вам так угодно! - с вызовом произнес он, решительно приближаясь к ней.
Жоржетта медленно отступала – не в страхе, а, скорее, в некотором волнении, не зная, чего ждать.
— Только не надейтесь, - продолжал Госкар, - что я забуду все, что оставлю вас в покое и позволю дальше прозябать с вашим мужем!
Мсье Госкар навис над нею, держа за плечи и переходя на возбужденный шепот – а ей отступать было уже некуда, позади Жоржетты стоял стол со свечой.
— Я знаю, что вы неравнодушны ко мне, - продолжал он, - я тоже… - Госкар обжег дыханием ее губы, почти касаясь их, - питаю к вам некоторые чувства – так в чем дело?
— Не знаю… - искренне ответила Жоржетта, глядя на его губы и умирая от желания поцеловать их.
И он, слава Господу, сжалился над ней и поцеловал. Только не так, как хотелось Жоржетте, а едва коснувшись, словно дразня ее. И сразу отстранился, мучая ее новым вопросом:
— Так в чем дело? – требовательно спросил Госкар снова. - Может быть, в том, что вы дочь герцога, а я сын крестьянки?
— Нет, что вы! - горячо и искренне возразила Жоржетта, с мольбою глядя на него.
Он, как будто в похвалу за правильный ответ, снова прильнул к ней, бесстыдно подхватил ее под бедра и усадил на стол.
— Или, может быть, вы, как прочие барышни, считаете правильным до смертного одра быть верной мужу, которому плевать на вас?
Жоржетта не поняла, что ее разозлило больше – то, что он снова перестал ее целовать, что упоминает Шарля, или то, что сравнивает ее с «прочими барышнями». Взгляд ее сделался жестким. Она, не желая больше слушать этот бред, спрыгнула со стола, толкнула Госкара в грудь, отчего он не устоял на ногах и опрокинулся на кровать. Не медля больше, Жоржетта забралась сверху и поцеловала его сама – теперь уже так, как хотелось ей.
Сложно было понять, сколько прошло времени к тому моменту, когда Жоржетта снова обрела способность думать о чем-то, о чем не стыдно рассказать. За окном, занесенным снегом, рассвет уже был несколько ярче, свеча практически догорела, а Жоржетта, тщетно пытаясь отдышаться, без сил лежала головой на груди Госкара.
В углу кто-то громко шуршал – очевидно, снова крыса – и оба, вспомнив, где находятся, начали подниматься с кровати.
— Право, мадам, это место слишком отвратительно – вы могли бы подождать и до Парижа, - почти всерьез упрекнул мсье Госкар.
Жоржетта, пытаясь хоть немного прибрать растрепанные волосы, отозвалась в том же тоне:
— Вы задавали слишком много глупых вопросов – меня это раздражает.
— Я запомню на будущее… - хмыкнул Госкар и выглянул в окно. – Нам везет, по дороге, кажется, кто-то только что проехал – лошади пойдут скоро. Собирайтесь, я разбужу барона, и самое большее через полчаса мы покинем это место.
Перед тем, как выйти за дверь, он, обхватив ее за талию, приподнял и поцеловал – восхитительно и крепко. А поставив на ноги, еще раз напомнил:
— Через полчаса!
Однако вышло все по-другому.
Когда Жоржетта с улыбкой на губах покинула номер, то первое, что заметила – настежь распахнутую дверь в другом конце коридора. Кажется, та комната принадлежала де Виньи. Отчего-то обеспокоившись, она прошла вперед и заглянула внутрь. И тут же, в ужасе зажав ладонью рот, отшатнулась: припав на одно колено, у кровати находился Госкар – бледный с выражением ужаса на лице, а поперек кровати лежал де Виньи. Босые ноги барона свесились на пол, а сорочка, так же как и простыня под ним, была пропитана бурой кровью. Даже с порога можно было разглядеть множество колотых ран на его груди и животе и догадаться, что нанесены они маленьким канцелярским ножом, который в этот самый момент держал в руках Госкар.
Глаза барона с выражением страха и непонимания были обращены на противоположную стену.

...

Alesia: 19.01.13 18:34

Ой, мамочки!
Так, у Госкара алиби! Он тут ни при чем! Жоржетта тоже!
Что же это такое? Военная тайна? Государственная? Личная?
Никогда бы не подумала, что барон - злодей (это я имею в виду слова автора о том, что все злодеи получат по заслугам). Наверное, есть что-то, что наш автор припас нам "напоследок".
Ну, Ася, удивила, поразила, заинтриговала! Спасибо!

...

Anastazia: 19.01.13 19:36

Олеся, привет!
По поводу алиби Госкара я бы так уверенно не говорила Жоржетта ведь только через полчаса его увидела, а за полчаса можно при желании хоть всю гостиницу вырезать.
Про барона - все позже


Рада, если так, я старалась))

Спасибо!

...

Alesia: 19.01.13 19:46

Если это авторский намек, то я его не слышу и не вижу!
Де Винье занимал соседскую комнату, так ведь? Если бы Госкар "орудувал" там этим маленьким канцелярским ножом, барон вряд ли бы не издал ни звука! Так что Жоржетта обязательно бы услышала шум, борьбу, крики и т.д. И мне кажется, что убийство произошло ночью - пятна-то уже бурые, не алые!
Ну как, убедительно?

...

Anastazia: 19.01.13 20:01

может, намек, а может, и нет не надо мне верить, надо фактам верить))

Вообще, конечно, можно эксперимент провести, но что-то я думаю, за полчаса кровь может и бурой стать, и даже подсохнуть. Все-таки не так мало времени прошло подойти и тело пощупать - теплое еще или нет - вот это вернее будет.
А то, что криков Жоржетта не слышала - так, может, и не было криков - мало ли что там автор придумала))

...

angel-ina: 19.01.13 23:01

Привет!
Бедный барон, когда я читала, что он ударил Шарлотту, мне самой хотелось его придушить (ненавижу когда мужчина поднимает руку на женщину, какая бы не была причина), но такой участи я ему не желала. Такой человек и так умереть, в какой-то Богом забытой таверне, да еще и кон. ножом в голове не укладывается.
Столько вопросов остается без ответа, и с каждой главой их все больше, но так даже интереснее , надеюсь в ближайшем будущем многое прояснится.
Настя, спасибо!!!

...

Соня Соня: 20.01.13 00:08

Настя, привет!
Я пока только в самом начале, интересно пишете. Постараюсь отписываться по ходу чтения.

А дворянин без титула это как? Что-то типа эсквайра в Англии?

...

Люция: 20.01.13 03:40

Настя, спасибо за главы!
Ну, ничего себе! Убили барона! Теперь Шарлотта свободна, но де Виньи жаль, не желала я ему смерти совсем.
Пока непонятно кто мог это сделать и почему, но этот кто-то должен был знать, где он находится. Что будет занос, и всем придется перекантовываться именно в этой таверне вряд ли можно было предугадать. Следили за ними что ли? (Это я так Госкара оправдываю ).

...