Шеннон Маккена "На грани полуночи"

Ура дождались!!! Спасибо за продолжение!!!

О, чуть не прошляпила продолжение!
Karmenn, Sig ra Elena - огромное вам спасибо, что взялись за этот проект!
_________________

Кармен, Елена, СПАСИБО за новую главу. УЖАС, что творится и как в этом состоянии дождаться продолжения?

Девочки, огромное спасибо за продолжение .
_________________

Всех приветствую !!!

Решила заглянуть сюда и почитать. Понравился роман. Спасибо за перевод. С нетерпением буду ждать продолжение!

Привет, леди
Решила как-то прочитать перевод этой книги... Втянулась, прочла уже все книги серии, что нашла на русском, понравилось очень. Напряжение детективной истории и интересные любовные линии )
Жду с нетерпением продолжения, удачи переводчицам нашим, спасибо вам, девочки!!
_________________

Ой, спасибо за новые главы. Была уверена, что перевод заморожен, а тут такое

Девочки, спасибо за перевод этой книги. Люблю эту писательницу. Скорее бы уже развязку узнать, 3 главы осталось)))
_________________

Девушки, переводчицы дорогие!! А скоро будет выложено продолжение?! Я знаю, что это огромный труд, но сил нет ждать))))
_________________

Девочки сейчас в отпусках (надо же людям отдыхать когда-то), как вернутся - выложат продолжение. Убедительная просьба набраться терпения.
___________________________________

 » Глава 26

Глава 26
перевод Karmenn
редакция Sig ra Elena



- Ужасно, что вас подвергли столь суровым испытаниям.

Остерман буквально стелился, однако это не помогало разгладить черты Чарли Пэрриша, главы «Хеликса». Пэрриш пребывал в истерике.

– Как он связал меня с вами? Спросите себя самого! Эти головорезы напали на меня! Избили!

От негодования голос Пэрриша срывался на визг.

- Простите. Я разбираюсь с этой незначительной проблемой, пока мы говорим…

- Незначительной проблемой? Так вы это называете?

Остерман поморщился:

- Я знаю, что это серьезный прокол…

- Из-за ваших неприемлемых методов разбираться с проблемами мы вляпались во все это! – бушевал Пэрриш. – Каждый ваш рискованный случай выставляет «Хеликс» в невыгодном свете, что может стоить нашим акционерам потери сотни миллионов долларов!

- Понимаю, но в свою защиту должен напомнить вам, что…

- Да какая защита?! - гаркнул Пэрриш. – Вы только вылетаете нам в копеечку. Расходы без конца, Остерман. Еще один намек на неправомерные действия, и мы вас уволим. Вы должны нести полную ответственность за устроенную вами неразбериху, а все валится на нас.

- Мистер Пэрриш, я…

- Я думал, ваша организация действует в рамках закона! Я вам доверял, Остерман! Позволил собственной дочери участвовать в вашей программе! А теперь узнаю, что доверил ее бесчеловечному преступнику?

- Ложь, - запротестовал Остерман. – Макклауды делают из меня козла отпущения за смерть их брата, пытаются уничтожить мою…

- Меня не интересуют жалкие подробности.

И повесил трубку.

Остерман в сердцах швырнул телефон. Как смеет Пэрриш так с ним говорить? Если «Хеликс» и стоит миллиарды, так только благодаря ему, Остерману. Новейшие методики лечения параличей и повреждений спинного и головного мозга, весьма полезные применения в вооружении, - все это плоды огромных усилий и жертв Остермана. Он один оказался достаточно смел, чтобы нести необходимые моральные обязательства перед своей совестью во имя великого блага человечества. Оставить наследие будущим поколениям.

И этот человек бранит его!

Так у Пэрриша мороз по коже, что его драгоценная дочурка участвовала в программе Остермана? Он помнил Иди. Худенькая, большеглазая, настороженный взгляд. Артистичная натура. Психологическая черта, заставлявшая нервничать ее семью.

О, как же хотелось посмотреть, не может ли взаимосвязь с Иди дать хорошие плоды. Однако она была малюткой Пэрриша. Ее мозги - под запретом.

Все же, как это часто случается, увлечение Иди дало новое направление исследованиям: начались эксперименты с натурами творчески одаренными, а не только со склонностью к естественным наукам, что значительно расширило область тестируемых объектов. Результаты впечатляли, хотя еще не в том виде, чтобы их обнародовать или запатентовать. Фактически опыт с Иди знаменовал начало предпочтения Остермана работать с девушками.

Да и Гордон так счастлив заполучать девчонок. А его благополучие - вещь важная. Остерману не давала покоя идея поиграть с Синтией, когда Гордон вконец измотает ее. Она очень одарена, если верить музыкальным ревю в Интернете. Остерман еще не пробовал «Экс-Ког» на музыкальных талантах.

И он неожиданно словно наяву представил, как возлагает венец «Икс-Ког» на Иди Пэрриш. Ставит ее на колени перед собой, расстегивает брюки. И она, послушная и покорная, как овечка, занимается с ним оральным сексом.

И разумеется, все на глазах Чарльза Пэрриша. Связанного и с кляпом во рту.

Остерман проводил подобные опыты, хотя обычно принуждал объекты «обслуживать» Гордона, а не самого себя. Использование «венца хозяина» требует концентрации. Сексуальное удовольствие отвлекает. Несколько раз он пытался, но понял, что больше раздражается, чем испытывает удовольствие.

Но ради того, чтобы досадить Пэрришу, он готов себя заставить. О, в самом деле расстарается.



Синди, скрючившись в роскошной мраморной душевой кабинке, набрала смску Майлсу. «Приют» на поверку оказался дорогим комплексом, стоявшим на лесистом холме в маленьком городке Аркадия.

Она вытащила из кармана маячок, следуя печатным инструкциям, запустила передачу. Батареи хватит на два дня.

Вряд ли она сможет вести игру целых два дня, но эй, никто не просил ее ввязываться во все это. Если они почуют что-то, то смогут за ней прийти. Если нет, ей не повезет. Возможно, все они чересчур заняты, гоняясь за другими злодеями, и она не могла их за это винить.

С этими ободряющими мыслями Синди ввела код маячка в сообщение и нажала «отправить». У нее не нашлось никакого предлога не предстать пред ясны очи Джареда, кроме нервного позыва к мочеиспусканию, обернувшемуся лишь парой выдавленных капель.

В общем зале стояли диваны, компьютеры, а по стенам тянулись полки с книгами. При виде Синди Джаред усмехнулся и помахал симпатичному пожилому мужчине в развевающемся белом халате, стремительно шагавшему через комнату.

- Эй! Доктор О! Позвольте вам представить…

- Не сейчас, Джаред. Я занят.

- Но это новенькая, о которой я вам рассказывал, - настаивал Джаред. – Вы же мне говорили, что хотите встретиться с ней лично, как только я ее приведу!

Доктор О повернулся с мрачным видом, словно вот-вот откусит Джареду башку, и тут увидел Синди. Лицо его стало непроницаемым. А потом он улыбнулся.

По шее Синди пробежали мурашки. Она привыкла к вниманию парней, однако здесь было что-то другое. И эта масляная усмешка, посланная через всю комнату, не внушала ни капельки доверия. Ох, гляньте, какие у вас большие зубы.

- И эту милую барышню зовут?.. – спросил доктор.

Она подала ему руку. Теплая широкая усмешка, крепкое мужское рукопожатие... И ей вдруг снова захотелось в туалет.

- Э… Мина.

- Рад встрече, Мина. Надеюсь, Джаред хорошо с вами обращается.

- Да, он очень мил, - заверила она доктора О.

- Я как раз объяснял фазу испытаний, - сообщил Джаред. - Я так понимаю, поскольку поздно, мы поужинаем и начнем завтра.

- Нет, Джаред, она нужна мне сегодня, - заявил доктор О.

Джаред был сбит с толку.

- Но она не прошла…

- Нет нужды в предварительном тестировании, - заверил доктор О. – Она ведь специализируется в акустической физике? Отдай свой сотовый Джареду, Мина.

Синди изумленно моргнула:

- Чего?

Он строго, но очаровательно улыбнулся:

- У нас так принято. Это помогает полностью сосредоточиться. У тебя будет полчаса в день, чтобы ответить на сообщения и телефонные вызовы. Не беспокойся. Джаред с ним ничего не сделает.

Она передала телефон трясущимися руками. Пропала последняя надежда.

- Пойдем, Мина. Я покажу тебе остальную часть комплекса. Увидимся за ужином, Джаред, - попрощался доктор О.

Джаред заморгал, когда его так запросто отстранили, повернулся и спешно отправился прочь. Синди с тревогой смотрела ему вслед, как он уходит с ее телефоном. Ее два последних союзника.

Доктор повел Синди по крытой галерее, затем по тропинке между высоченными деревьями, ведущей к другому зданию комплекса. Вниз несколько пролетов лестницы подвального строения, врезанного прямо в склон холма. Они вошли. Коридор показался невероятно длинным.

В тишине раздавалось эхо их шагов. Доктор О сунул в замок пластиковую карту и приложил глаз к какому-то устройству, осветившему сетчатку красным лучом.

Дверь зашипела, щелкнула и открылась. Остерман ввел Синди в большую комнату без окон, захлопнул дверь и снова посмотрел в считывающую сетчатку штуковину. Глубоко в массивную стену скользнули большие болты. Клац-клац.

- Врунья, - сказал он шутливым тоном.

Синди попыталась улыбнуться:

- Ух ты, какое здоровское место.

Доктор прислонился к краю стола.

- Добро пожаловать в «Приют», Синтия.

Слова проникли в сознание. Она с трудом удержалась, чтобы не лишиться чувств.



Дэви не счел нужным постучаться в дверь Бека. Просто повернул ручку, используя прихваченную в машине тряпку, и рывком распахнул.

Майлса осенило: как странно, что дверь не заперта, но Макклауды уже ворвались в дом. Он понесся за ними. Дэви остановился, повернулся и махнул Майлсу рукой, дескать, выйди наружу. Ну уж нет. Черта с два они отстранят его сейчас от дела. Он стал красться вдоль стены за Коном, начисто игнорируя косые взгляды и неистовое махание руками.

Завернули за угол. Мраморные ступени вели к обширному морю светло-бежевого цвета, в котором плавали острова в виде дивана и кресел. Главный остров составлял огромный черный кофейный стол. На нем лежала опрокинутая ваза, красные цветы рассыпались по светлому ковру… О нет. Вот дерьмо.

Из-за кофейного стола торчала нога. Босая. Синеватого оттенка.

Они сделали круг по комнате в совершенном молчании и уставились на то, что когда-то было профессором Беком.

Отсутствовала половина головы и часть лица. Под трупом театральной веерообразной дугой размазались мозги и кровь.

Кон глубоко вздохнул:

- Этого еще нам не хватало.

- Да уж, - согласился Дэви. – Не думал, что дела могут обернуться еще хуже.

Майлс покачнулся. Вторая кровавая насильственная смерть, увиденная им за день. И первая, что на пленке, уже выглядела паршиво.

Но, по крайней мере, он не ощущал тогда вонь.

Майлса замутило. Он рывком, споткнувшись, рванул с места. Выскочил за дверь, посреди газона упал на колени, и его вырвало на декоративный кустарник пахнущей кофе желчью.

Майлса трясло, выступили слезы, от чего стало не по себе, когда спазмы, наконец, прекратились. Он с трудом встал на ослабевшие ноги, вытер глаза и нос рукавом «Армани» Шона. В кармане чирикнул телефон. Майлс вытащил его и прочел сообщение.

мина пошла посмотреть телепатию. прости.

приют в аркадии. взяла маячок. код 42ВВ84 следуй по хлебным крошкам если хочешь пожелаймне удачи прикинуться что у меня есть мозги твоя син



Мир завертелся юлой. В глазах потемнело.

Чья-то рука тронула его за плечо. Майлс подпрыгнул и вскрикнул.

- Если ты закончил удобрять генетическим материалом газон Бека, может, пора убираться к черту отсюда? – спросил Кон. – Пока нас не уволокли?

Майлс выпрямился и протянул сотовый:

- Дэви, помнишь, ты сказал, что хуже уже быть не может?

Взгляд Дэви застыл от ужаса.

- И что?

Майлс отдал телефон:

- Так вот, ты был неправ.



Боль, боль, сплошная боль. Жгучая боль пронзала его, словно горячий нож, входящий в масло. Его привязали к какому-то креслу. Болело все тело, но расплавленный эпицентр сосредоточился в правом плече. Тип в окровавленном халате держал скальпель и клещи. Он подошел к Шону. Сделал надрез в плече и поковырялся в плоти.

- Твою мать, - зашипел, отдернувшись и натягивая путы, Шон.

Тип продемонстрировал зажатую в клещах окровавленную пулю и сварливо оповестил:

- Обычное ранение. Кость не задета.

Шон недоуменно уставился на мясника:

- Я что, умер и попал в ад?

Тот хмыкнул:

- Еще не совсем. Считайте, если хотите, что я устроил прелюдию.

Он отодвинулся в сторону и обвел радушным жестом комнату.

Сердце в груди Шона сжало тисками. Перед ним неподвижно лежала Лив, ее лодыжки и руки привязали кожаными ремнями к прутьям каталки.

Рядом стоял, лаская ее, Ти-Рекс. Он облизнул толстые губы, проведя рукой по внутренней стороне ее бедра.

- Прелесть, - сказал он. – Теплая, мягкая.

- Рано, Гордон, - предупредил Халат. – У меня на нее другие планы. Можешь поиграть с другой. После, конечно, когда мы закончим.

С другой? Что за черт? Шон насколько мог повернул голову и узрел тонкую девичью фигурку, скрючившуюся на полу. Девушку, лицо которой загораживали волосы, привязали к батарее. Она подняла голову.

Синди. Бедный глупенький мышонок. Новая волна скорби охватила Шона.

- О черт, милая. Выразить не могу, как жаль видеть тебя здесь.

- М-мне тоже, - запинаясь, откликнулась она. – Как и тебя.

Шон натянул ремни, сотрясая кресло.

- Так это ты, должно быть, Остерман? Червь-дерьмоед, убивший моего брата.

Тип опрокинул литровую бутыль с алкоголем на ватный тампон и протер руку Шона. Шон задергался от нового приступа дикой боли.

- Да, я Остерман, - подтвердил доктор. – Ведите себя спокойно, пока я штопаю.

- Какой смысл штопать меня? – возразил Шон.

- Я еще вас не убиваю, - пояснил Остерман. – Сохраню вам жизнь, на сколько могу. Не хочу, чтобы вы сдохли от какой-то дурацкой инфекции.

Прозвучало зловеще.

- Какого черта вам от меня надо?

- Ваш мозг. – Остерман проткнул иглой разорванную плоть. – Я заметно улучшил «Экс-Ког» с тех пор, как экспериментировал с Кевином. Он был уникальным образцом, знаете ли. Нашел новые мозговые пути, чтобы обойти нервное вмешательство, прямо с ходу, назло мне. Невероятно.

Шон охнул от боли.

- Перед тем, как вы прикончили его?

Остерман снова проколол плечо Шона.

- С тех пор я пытаюсь повторить эти результаты. И вот вы, генетическая копия Кевина Макклауда, здесь, собственной персоной. В вас гены должны были проявиться совершенно по-другому. Слышал, вы менее успешный, чем ваш брат-близнец.

При новом уколе Шон впился зубами в нижнюю губу.

- Ну это… как посмотреть. Я ведь выжил? Во всяком случае до сих пор.

- Возможно, вы правы, - захихикал Остерман. – И у вас есть определенная природная хитрость низшего уровня, которая отсутствовала у Кевина.

- Что вы сделали тем детишкам? – потребовал ответа Шон.

Его тошнило от боли, он перестал что-либо соображать от страха, но чертово любопытство все еще жгло.

Остерман содрал испачканные кровью резиновые перчатки.

- Несколько лет назад, применяя лечение в клинике психического здоровья, мне пришла в голову идея. Управляемая электрическая стимуляция определенных частей мозга вкупе с препаратом, который я назвал «Экс-Ког», дает то, что я называю «взаимосвязь». – Он надел серебристый шлем. – Это «венец хозяина». На вас «венец раба».

Шон понял, что ему тоже надели шлем. Голова раскалывалась от боли.

- Вот таким образом я воздействую на вашу часть мозга, отвечающую за двигательные функции, и посылаю собственные импульсы прямо из своей головы в ваше тело. Я могу заставить вас делать абсолютно что угодно. Вы наблюдаете, находитесь в сознании, но беспомощны. Ваш разум похитили.

Тут он замолк и выжидательно посмотрел. Словно рассчитывая, что Шон выразит восхищение блистательной гениальностью доктора. Ошеломленный Шон молча уставился на типа в халате. Душу его затопил ужас.

- Так или иначе скоро вы сами все увидите. – Остерман пододвинул капельницу и ввел иглу в вену Шона. – Давайте начинать.

- С чего?

Шон не хотел знать, но не удержался, чтобы не спросить.

- Ну, во-первых, я только что раздумывал, забавно ли будет подчинить мисс Эндикотт и заставить ее продемонстрировать унизительные половые акты с Гордоном, но это уже не ново, а секс - вещь надоедающая, вы не находите?

- Крис предпочитает хорошее мозготраханье иного рода, - встрял Ти-Рекс.

Улыбка Остермана застыла.

- Держи свои выспренные комментарии при себе, Гордон.

- Вам нужен я, - сказал Шон. – Только не трогайте ее.

- О, я и не буду. – Остерман улыбнулся чуть ли не весело. – Вы будете.

От этих слов горло Шона перехватило.

- Я что?

- Вы, мистер Макклауд. Именно вы будете ее мучить. Разве не лучший способ продемонстрировать возможности «Экс-Кога»? Если я смогу заставить вас преступить все моральные и этические границы. Только представьте его приложения, если я смогу вас вынудить сделать нечто, что для вас является моральным запретом. Я еще такого не пытался.

Шон хотел помотать головой, но та беспощадно вернулась на место.

- Нет, - прошептал он.

Прозвонил телефон на поясе Гордона. Он ответил.

- Да? Я проверю. – И захлопнул крышку. – Брайсу понадобилась помощь подтереть задницу. Машина свернула на Скайлер-роуд, но назад не выехала. – Проходя мимо Синди, он схватил ее за волосы и дернул: – Я вернусь, милочка. Никуда не убегай.

Он вставил карточку, просканил роговицу и вышел.

Остерман погладил Лив по щеке:

- Мы слишком долго ждали.





- Ага, вижу. Я хорошо управляюсь, когда вам, парни, нужно одолжить машину или разгрести ваше компьютерное дерьмо, но стоит чему важному случиться, так сразу «сиди в чулане и не рыпайся, кабы чего не вышло, Майлс».

- Некогда нам спорить, - заявил Кон. – У тебя даже оружия нет. Если мы не вернемся, тебе придется вызвать подкрепление.

- Так вот когда я могу помочь, - проворчал Майлс. – Когда все сыграют в ящик, и уже ничто не важно. Великолепно. Премного благодарен, парни.

- Ты можешь успокоиться и на самом деле помочь нам и Синди или можешь схлопотать по башке и очутиться в багажнике. – Голос Дэви отливал сталью. – Вот тебе варианты. Выбирай.

Расстроенный, Майлс прислонился к кедровому стволу и сполз по нему на землю.

Макклауды растворились в лесу с портативным устройством, отслеживая сигнал с сотового Синди, а Майлс сидел тут в глубокой заднице. Неважно, как тяжко он работал: никакая подготовка не сделает его годным. И вот он торчит тут, изнывая от жалости к себе, когда Синди «заигрывает» с серийным убийцей. Безбашенная прекрасная Синди.

Хотелось завыть как цепному псу.

Майлс вперил взгляд в землю. Маячок в сотовом Синди не двигался с места, посылая сигнал откуда-то с краю комплекса. Не имеет смысла тут таиться. Стоит, по крайней мере, подобраться ближе к главному корпусу.

Вон там живая изгородь. Хорошее укрытие. Шон всегда говорил, мол, важно доверять своим инстинктам. Его, Майлса, чутье впивалось ему в задницу длинными клыками и кричало «давай, давай, вперед».





Над ней нависал тролль. В кровавых брызгах, с клыками. Чудовищное красное пламя мерцало в пустых черных глазницах.

Кто-то шлепнул ее по лицу. Заморгав, она смахнула с ресниц слезы. Теперь нависшее лицо приобрело красивые человеческие черты, расплылось в улыбке, только окровавленный халат остался прежним.

- Рад, что вы очнулись, - сказал этот кто-то.

Лив попыталась приподнять разламывавшуюся от боли голову. Память возвращалась. Язвительный голос матери. Игла. Чудовище. Она огляделась.

- Где Ти-Рекс?

Голос прозвучал надтреснутым шепотом.

Лицо приобрело пустое выражение.

- Вы имеете в виду Гордона? Он скоро вернется. Гордон живет ради моих опытов. Я даю ему особые привилегии, в обмен он убирает за мной. Идеальный симбиоз.

- Как он узнал… где я?

- Отслеживал ваших родителей, - объяснил тип. – Поставил жучки на сумочки вашей матери. Мы были уверены, что вам хватит глупости выйти на контакт с родней. Надув вас, они чрезвычайно облегчили нам задач. Но я не буду ждать Гордона. Очень хочется приступить к делу. Пусть он поиграет позже с другой девчонкой. С него хватит.

Другой девчонкой? Лив услышала, как кто-то захныкал. Она повернула голову и, увидев тонкую фигурку на полу в дальнем конце комнаты, спросила у незнакомца:

- Приступить к чему?

Тот потер ладони и радостно ответил:

- К экспериментам, разумеется. Над вашим любовником. Я весь в нетерпении.

- Над Шоном?

Лив стала дико озираться, натягивая ремни.

- Привет, любовь моя. Этот мудак – Остерман. Парень, что убрал Кева.

Голос раздался позади нее. Она запрокинула голову и посмотрела на Шона снизу вверх. Он сидел привязанный к креслу и истекал кровью.

- О, Шон, - прошептала она. – Дорогой. Мне так жаль.

Его взгляд переполняли горе и боль.

- Лив, детка. Что бы сейчас ни случилось, я люблю тебя. Помни об этом.

Тип, которого Шон назвал Остерманом, захохотал:

- Будет любопытно увидеть, как она умудрится это вспомнить после того, что вы с ней проделаете. - Он подкатил столик на колесиках к каталке. - Орудия пыток. Пособирал, что попало под руку в кухне и гараже. – Остерман стал демонстрировать каждый предмет: – Плоскогубцы, скальпель, ножовка, орехокол для пальцев, монтировка - кости ломать. И вот это. – В руках оказалось какое-то бронзовое устройство, которое Лив не распознала, пока он не щелкнул выключателем. Из кривой трубки вырвалось голубоватое пламя. – Паяльная лампа, - гордо пояснил изверг.

Ее начало трясти. Вспомнилось кольцо Тэм. Если все пойдет в тартарары, можно им вскрыть вену. Хорошо, когда руки связаны вместе. Ей же их привязали по бокам. Самое лучшее, что Лив могла, - проделать дыру в подушечке большого пальца.

Остерман заглянул в глаза Шону:

- Вы еще можете говорить?

Губы Макклауда задвигались:

- Пошел на хрен!

Прозвучало невнятно.

Остерман отрегулировал кнопки на шлеме у Шона. Развернул каталку Лив.

- Так вы можете смотреть, - пояснил он, будто делая одолжение. Лицо Шона превратилось в маску. Остерман пристально смотрел, облизывая губы. - Он мой. Я центр управления его мозга. Разве не прелестно?

- Вы больной ублюдок, - прошептал Лив.

Остерман захихикал.

- Шон, вы чувствуете желание поднять несколько пальцев. – Наклонился и зашептал Лив в ухо, будто они играют в какую-то игру на вечеринке: – Я прикажу ему поднять три. Прямой приказ от моего мозга в его руку. Внимательно смотрите!

Шон дернул рукой, сжал пальцы. Пластиковая трубка, тянувшаяся к игле, обернулась вокруг его запястья. Он поднял три трясущихся пальца.

- Отлично, - похвалил Остерман.

Шон продолжал двигать рукой. Указательный и безымянный пальцы, трясясь, с трудом согнулись, средний палец остался торчать вверх.

Лив хотелось зааплодировать этому отчаянному вызову. Боже, как она любила Шона.

Остерман отрегулировал капельницу.

- Большинство объектов на этом этапе уже билось в судорогах. Мы снова попытаемся, Шон.

Рука у Шона тряслась. Из глаз лились слезы. Из ноздри текла струйка крови. Лив закусила губу, стараясь не завыть.

- Работая с сильными, узнаешь больше о хореографии умственного доминирования, - самодовольно заявил доктор. – Это гораздо сложнее, чем можно подумать. Однако я несколько десятков лет практиковался.

Лив попыталась смочить языком пересохшие губы:

- За что вы его ненавидите?

Остерман заметно удивился.

- О, нет. Я не испытываю ненависти ни к одному из объектов. Они только… попались мне. По ходу дела. Если я хочу добиться быстрых результатов, которые приводят к быстрым вложениям в медицинские методики и оборонные приложения, вносящие вклад в оборону моей страны, не жалко любой цены. Я искренне верю, что цель оправдывает средства.

- Но платите не вы, - резонно заметила Лив.

Остерман моргнул и прочистил горло.

- А. Хорошо. Вашу точку зрения принимаю. Тем не менее вам не уйти от участи быть замученной до смерти своим любовником. К тому же у меня назначена позже встреча, и нужно время для уборки. Взглянем-ка, как продолжит мистер Макклауд.



Лив посмотрела и невольно издала возглас. Теперь кровь текла у Шона из обеих ноздрей. Рот и подбородок представляли собой блестящую алую маску.

- Любуйтесь, если нравится. – Остерман вдарился в профессиональный назидательный тон, расстегивая ремни на запястьях Шона. – Он не может ни одним мускулом двинуть, только дышать, глотать и тому подобное, кроме моих команд. Смотрите.

И взял монтировку.

- Нет! – завопила Лив, когда он тяжело и смачно опустил инструмент на кровоточащее поврежденное плечо Шона.

Шон даже не вздрогнул. Из руки полилась кровь и закапала с пальцев на пол. Глаза дико сверкали.

Остерман уронил монтировку и, сжимая и разжимая, стал разминать пальцы.

- Видите? – сказал прерывистым от возбуждения голосом. – Даже не вздрогнул, а ведь, должно быть, больно. Как видите, с его нервными рецепторами ничего не случилось.

Лив хотелось кричать, но если она начнет, то уже не сможет остановиться. Если бы лезвие в кольце Тэм было длиннее, она избавила бы их от того, что предстояло. Без колебаний.

Остерман развязывал путы, которыми Шона привязали к креслу, освобождая запястья, лодыжки, руки и пояс. Шон пошевелился. Медленно стал подниматься на ноги и перемещаться в сторону каталки, где лежала Лив.

- Умница, - напевно хвалил Остерман. – Великолепно справляетесь. – Он посмотрел на Лив. – Только представьте, какой вклад мы внесем в оборонную промышленность.

- Прекратите, - закричала Лив, голос сорвался. – Сейчас же прекратите.

- О, правда? Я что, должен? – Его рот растянулся в широченной улыбке. Взгляд совсем обезумел. – Не думаю. Давайте начнем с паяльной лампы, идет?

Лив отпрянула. Шон неловко взял паяльную лампу. Несколько раз щелкнул выключателем, прежде чем ее зажег.

Лив пристально смотрела ему в глаза. И не с первой попытки сумела, заикаясь, вымолвить:

- Шон. Что бы сейчас ни случилось… Я... я л-люблю тебя.

- О, - вздохнул Остерман. – Прямо слезу вышибает из глаз. Кстати, о глазах. С них и начнем. – Он погладил Лив по щеке. – Не стесняйтесь, кричите, - предложил он ей. –Помещение звукоизолировано.

Девушка у батареи взвыла. Остерман резко повернулся и гаркнул:

- Заткнись или я прикажу ему начать с тебя.

Со стоном девушка свернулась и принялась качаться.

Тело Шона обмякло, задрожало. Он сделал еще шаг.

Лив крепко зажмурила глаза и съежилась.

Кармен, Елена, СПАСИБО за новую главу. Но какая глава Страшно ждать продолжения...

Кармен, Елена, огромное спасибо за продолжение!
_________________

Ой, жуть какая, что творит этот больной Остерман.
Должен же кто-то вмешаться, пока Шон и вправду не навредил Лив.
Может сила воли Шона окажется крепче, чем предполагает этот урод.
Ой, прямо как-то неспокойно стало. Вляпалась наша парочка по-крупному.
Девочки, огромное спасибо за продолжение!!!

Спасибо огромное, девочки!!!
_________________