Не говори мне о любви (ИЛР)

Люция: 24.07.13 04:25

Ну, вот и счастливый финал не за горами. Но кое-что кажется мне немного странным.
Николай винит Станислава в том, что сам совершил когда-то. И ребенка Кате вне брака сделал, и после своей женитьбы и ее замужества предлагал ей своей любовницей сделаться, но вдруг блюститель морали и нравственности в нем открылся. Готов жениться на падшей Катерине, хотя сам же из нее в свое время сделал таковую. Ну, да ладно.
Все же надеюсь, что Стас сможет видеться с дочерью.

...

-Алиса-: 24.07.13 04:42

Пожалуйста)))

Есть некое различие. К Николаю Катя пришла сама и наутро он поехал к отцу, чтобы поставить того в известность, что собирается жениться на ней и не потому что ночь с ней провел, а потому что жить без нее не может. Станислав Катерину именно опозорил тем, что попытался домогаться от нее взаимности там, где любой мог их застать в самой компроментирующей ситуации. Собственно это и случилось. С Ником все было по обоюдному согласию, со Станиславом по принуждению. И предложение он ей сделал не потому что полюбил с первого взгляда, а под давлением обстоятельств. Стоит хотя бы вспомнить, как он о ней отозвался тогда. Им двигала похоть, а не большое светлое чувство, которое появилось гораздо позже.

Николай, по крайней мере, был честен с ней и предлагал только то, что мог предложить, а Станислав знал, что их брак фактически незаконный и надеелся, что это наружу не выплывет, то есть обманывал ее. Против Кати и Ника были сложившиеся обстоятельства, Станислав же сам наделал ошибок.

Он бы на ней любой женился. Потому что ему не важна ни ее репутация, ни социальное положение. Для него важна только сама Катя и он ее любую примет.

...

Lerochka: 24.07.13 05:30

Алиса Спасибо за главу)))

...

sveta-voskhod: 24.07.13 06:23

Чувства проверяются временем. Николай наворотил дел в свое время, гордыня затмила все. Повзрослел, счастье любимой женщины для него на первом месте. Станислав же наоборот, казалось, все для Катрин, на поверку, все для себя, под себя.
Спасибо Юлечка!!!

...

-ANGEL A-: 24.07.13 07:48

Спасибо за проду!

...

янат: 24.07.13 07:51

Юлия, спасибо!!!
Все правильно, и Злата осталась с матерью, а вот Войницкий старший проиграл по всем статьям и сын его никогда не простит.

...

-Алиса-: 24.07.13 09:09

Пожалуйста )))

Светочка , золотые слова. Чувства и Николая и Кати выдержали проверку временем. Ну, с Катей все понятно было - любовь с первого взгляда, а у Ника прозрение наступило не сразу. Страсть переросла в нечто глубокое, более важное и потому более ценное. Тогда как у Станислава это все же больше страсть, чем любовь.

Таня, привет. Конечно, ситуацию создал Вацлав и вполне заслуженно Станислав может на него обижаться, но вина самого Станислава в том, что он струсил, предпочел промолчать, а не раскрыть Кате правду. У него был шанс за нее побороться. Катя, несмотря на некую кажущуюся легкомысленность в начале произведения повзрослела и человек она глубоко порядочный. Она же не бросилась сразу в объятья Николая, решила дождаться супруга, поговорить, выслушать, что он ей скажет. Станислав ее оскорбил своим недоверием и обманом, поступи он иначе, она могла бы и его выбрать, хотя бы из чувства долга. Да, конечно, она всегда любила только Ника и он ее слабость, но и к мужу своему она относилась хорошо, пока он сам все не испортил.

...

Avgysteisha: 24.07.13 14:01

Юленька, привет, дорогая

Читая последние главы я успела и повозмущаться и порадоваться, но обо всем по порядку.

Ну, Станислав и гад. Простите мне мой русский. Я, конечно, всё понимаю, хочет он Катеньку только для себя любимого, но это, по-моему, уже перебор. А о её репутации он подумал, когда увозил с собой на Кавказ? Увезти любимую женщину туда, где идут военные действия, разлучить с детьми, да еще прекрасно осознавать при этом, что папенька пойдет до конца и добьется их развода!!!! Что это за любовь? Эгоизм в чистом виде.

Когда Катя давала согласие на то, чтобы ехать с ним на Кавказ, она бежала, прежде всего, от себя, от своих чувств к Николаю, боясь поддаться страсти и разрушить то немногое, что осталось от её брака. А Станислав не преминул этим воспользоваться. Не вижу любви Станислава к Кате. В моем представлении по-настоящему любящий мужчина принял бы ребенка своей женщины, а в этом случае ему нужно только тело жены и собственный наследник или несколько. У него было достаточно времени, чтобы понять, хочет он усыновить Алексея или нет, но он этого не сделал, ждал, тянул и вот решился, когда запахло жареным. Но, как говорится «дорога ложка к обеду», ведь Катя тоже не может сидеть и ждать бесконечно его решения. А где гарантия того, что он опять не передумает и не лишит Алешку наследства? Пасынок он и есть пасынок. Катя поступила мудро, передав опеку над сыном Николаю, она окончательно убедилась в том, что Станислав никогда его не полюбит и не примет. Правильно, что она не пошла на поводу у своих обид и подумала, прежде всего, о будущем своего сына. Я считаю, что если бы Алексей получал достаточно внимания и любви со стороны Станислава, он никогда не согласился так легко уехать с Николаем. Дети очень тонко чувствуют отношение к себе.

Но, несмотря на всё мое возмущение, я благодарна Вацлаву за то, что он написал это прошение в Синод. Кто-то должен был разрубить этот узел, потому что развязать его самим участникам, не получается. Юля, у меня слезы на глазах выступают от слов Николая в последней сцене. Столько любви, тоски, боязни того, поймет ли, примет ли его Катя? Очень понравилась их встреча. Хорошо хоть, что тут Станиславу хватило здравого смысла их отпустить, за это добавлю ему один балл

И еще, я представила себе такую картину, лето, господский дом в поместье, большие окна распахнуты настежь, через них в комнату проникают дурманящие голову запахи цветов и трав, две одинаковые темноволосые головы мужчин старшего и младшего Елецких, склонились над пианино и увлеченно на нем играют, а в дверном проеме застыли неподвижные женские фигурки, мать с двумя очаровательными дочками. Чем не счастливая семейная идиллия? И я в это верю.

Юлечка, спасибо большое за роман

...

Тэсси: 24.07.13 14:23

Юля, спасибо за новую главу!
Неужели это конец злоключений наших героев? Наконец-то все повели себя достойно, и Катя, и Ник, и даже Станислав все-таки решил, что лучше ее отпустить. Надеюсь, и он найдет свое счастье!

...

Епистинья: 24.07.13 21:23

Юля, привет! Говорят нет худа без добра! Вацлав попытался сделать гадость, но она обернулась радостью для Кати и Ника))) Наконец-то они вместе и надеюсь счастливы.
А еще ,я думаю, Катя будет замечательной мамой не только для своих детей, но и для Анечки. ЕЕ большой любви к Николаю должно хватить и для его дочери.

Я тоже в это верю .Пусть так и будет!

...

-Алиса-: 25.07.13 01:18

Девоньки, здравствуйте. Вот мы и добрались практически до окончания романа. Конечно, будет еще последняя глава и эпилог, как только автор немного передохнет.

Ксюша, очень рада вновь тебя видеть.

Но может не такой уж и гад. Эгоист - это да. Не смог отпустить, испугался признаться, в общем наломал дров и наделал ошибок, за которые естественно пришлось расплачиваться тем, что любимая женщина от него отвернулась окончательно.
Николай в этот раз не стал испытывать судьбу и решил взять дело в свои руки. Жизнь его многому научила и теперь-то он уж точно будет ценить то, что имеет.

Танюша, спасибо, что читаешь и регулярно пишешь комментарии. Ничто так не стимулирует автора к дальнейшей работе, как отклик читателя.
Это почти конец всех злоключений. Ну собственно злоключений уже не будет. Осталось только уладить кое-какие мелкие неурядицы.

Оленька, привет. Непременно хватит у Кати любви и для Анечки. Потому что ребенок ни в чем не виноват. Вот если бы Наталья осталась жива, она бы Алешу принять не смогла, потому как ей он был бы живым укором в том, что она не смогла родить наследника.

...

Avgysteisha: 25.07.13 14:03

Юлечка, отдыхай
ты и так слишком нас балуешь, через день выкладывать проду! спасибо тебе за это огромное


Знаешь, тут уже даже дело не в том, что он её так сильно любит. Речь идет о жизни Кати и о её чести, что тоже не маловажно.
Любить, значит нести ответственность за дорогого человека. А Станислав в этом плане мне лично, ну никак


а главное, как будет доволен его отец, наконец-то у него появился законный наследник!

...

Zoolya: 25.07.13 18:31

Спасибо за проду))) Рада , конечно, за Ника и Катю. Они через многое прошли, чтоб быть вместе и заслужили свое счастье. Как ты писала, они две половинки одного целого, так уж и их страданиям суждено было окончиться, чтоб наконец объединиться. И с предложением Николай не тянул, учится на ошибках.
А Стас ещё найдет ту самую, которая будет любить его по настоящему и поймет Катю и Николая.
Мне кажется, Катя могла бы быть со Станиславом если бы не изменилась , ведь в начале произведения она была совсем другая для неё были важны титул и состояние.

...

-Алиса-: 27.07.13 04:27

 » Глава 25

Глава 25

Ни со стороны командира полка князя Дадианова, ни со стороны командующего корпусом барона Розена никаких карательных мер к Войницкому не последовало - Елецкий мог позволить себе быть великодушным к поверженному сопернику. Сейчас для него самым главным было то, что Катя не отказала ему, как он того в душе опасался. Всю дорогу в Тифлис его преследовала мысль: что, если Катерина поддастся на уговоры Войницкого и перейдет в католичество? И хотя вряд ли можно было осуждать ее за это, но сердце его сжималось от страха, что он может опоздать, и он нещадно погонял лошадей. Как же он был благодарен ей за то, что она нашла в себе силы отказаться от этого самого легкого и очевидного пути спасения собственной репутации.
Пока Николай занимался подготовкой к отъезду, Катя два дня провела в доме барона Розена, но ей эти два дня показались вечностью, потому что Ник был занят сверх всякой меры, и виделись они только урывками. Она с опаской переступала порог их дома, но и Григорий Владимирович, и Елизавета Дмитриевна отнеслись к ней со всей сердечностью. В последний вечер пребывания в Тифлисе, когда мужчины удалились в кабинет, баронесса Розен предложила Катерине посидеть на террасе за бокалом вина.
Дамы устроились в удобных креслах. Дождавшись, когда лакей разольет по бокалам вино и отослав его прочь взмахом руки, Елизавета Дмитриевна подняла свой бокал:
- Екатерина Владимировна, я хочу выпить за Вас и Николая Сергеевича. Вы, вероятно, знаете, что именно в нашем доме он познакомился со своей первой женой, но сейчас, глядя на Вас, я понимаю сколь разительно отличаются его чувства к Вам и к Натали. Бедная девочка, она ведь была влюблена в него без памяти, тогда как его сердце, я подозреваю, всегда было отдано лишь Вам одной. Я хорошо знаю Ники, но таким счастливым, как в эти последние дни, я не видела его никогда.
- Благодарю Вас, - грустно улыбнулась Катя. – И не только за Ваши теплые слова, но и за участие ко мне.
- Полно Вам! Признаться честно, я была шокирована тем, в какое положение Вы попали, но Вашей выдержке можно только позавидовать. Вы станете достойной супругой Нику и не уроните честь семьи Елецких.
- Мне бы Вашу уверенность, Елизавета Дмитриевна! - вздохнула Катя. – Князь у всех на виду и на слуху, а я слишком часто оступалась, чтобы столичный свет простил мне все мои прегрешения, и оттого меня и страшит наше с ним будущее. Мне кажется, что я не должна была принимать предложение Николая Сергеевича.
Елизавета Дмитриевна отставила в сторону наполовину опустевший бокал и задумалась. Конечно, в словах Кати была доля истины, и понятны были ее страхи и сомнения.
- Вы должны верить ему, - улыбнулась баронесса. – Николай Сергеевич не даст Вас в обиду.
Поднявшись с кресла, она подошла к цветущему в кадке розовому кусту, сорвала благоухающий цветок и вернулась к своей собеседнице.
- Смотрите, Катрин! Не правда ли, дивно красивый цветок? Но срывая его, я уколола палец, - улыбнулась баронесса. – Так и жизнь наша - чтобы получить что-нибудь приятное и нужное нам, приходится чем-то жертвовать. Неужели Вы думаете, что для Елецкого мнение света важнее возможности быть с Вами? Ведь он приехал за Вами сюда по доброй воле. Неужели это не доказывает его любви к Вам?
- Но наша жизнь – это ведь не только любовь, - заметила Катя. – У него есть долг перед семьей...
- Полно, полно, голубушка! Гоните от себя эти мысли, - тихо рассмеялась баронесса, – не забивайте подобными глупостями себе голову. Идемте спать, Катрин. Как говорят, утро вечера мудренее. Уверена, стоит Вам завтра увидеть Ники, как Вы и думать забудете, о чем говорили сегодня.
Наутро сразу после завтрака Катя, попрощавшись с тепло принявшей ее семьей барона Розена, уже садилась в ожидавший ее экипаж, когда на противоположной стороне улицы заметила Войницкого. Станислав молча простился с ней взглядом, так и не решившись подойти, и стоило только лошадям тронуться с места, резко развернувшись направился прочь. Катерина, притихшая после этого молчаливого прощания, прижалась к Николаю и положила голову ему на плечо. Ник мгновенно почувствовал перемену в настроении Кати.
- Que Vous dérange, mon coeur? (Что Вас тревожит, сердце мое?), - прошептал он, касаясь губами ее макушки.
- Même maintenant, je ne crois pas que ce n'est pas un rêve et que Vous êtes ici avec moi. (Даже сейчас я не верю, что это не сон и Вы здесь, со мной), - прошептала она в ответ.
- Ce n'est pas un rêve, et je serai toujours avec Vous. (Это не сон, и я всегда буду с Вами), - поднося к губам ее пальчики, ответил князь.
- Vous me promettez? (Вы мне обещаете?) - улыбнулась Катя.
- Je promets (Обещаю), - обнимая ее, ответил Ник.
Целый день рядом с ним в небольшом пространстве экипажа был и наслаждением, и пыткой. Катя не помнила, когда еще она с такой страстью желала остаться наедине с мужчиной. Ее рука, затянутая в митенку покоилась в его теплой ладони, и Ник подушечкой большого пальца поглаживал ее тонкие пальчики. Она снова и снова поворачивала голову так, чтобы видеть его точеный профиль, и робко улыбалась, встречаясь с ним взглядом и читая в его глазах отражение собственного желанья. Быть так близко к нему и не иметь возможности касаться его так, как ей того хотелось, было невыносимо. Она утешала себя мыслью, что к вечеру они все ж остановятся на ночлег, и она сможет остаться с ним. Она бережно хранила в памяти все их встречи, случайные и неслучайные касанья рук тайком от всех, поцелуи, что заставляли кровь, будто жидкий огонь, быстрее бежать по жилам, а сердце при этом билось в груди так сильно и часто, что становилось больно дышать, помнила его руки, жадные, нетерпеливые, ласкающие ее почти грубо в стремлении утолить ту жажду, что сжигала их обоих. Но как давно все это было! Вспоминая об этом, она все чаще думала: а было ли? Не сон ли, не придумала ли она себе все это, выдавая желаемое за действительное? И вот он снова рядом. Рядом - и одновременно далеко, - вздохнула она.
Лошади оказались довольно резвыми, и за день им удалось сделать почти сто двадцать верст. Ближе к вечеру утомленные дорогой и жарким летним солнцем путники, наконец, добрались до большого осетинского селения Цхинвала, где и остановились на ночлег.
Постоялый двор был большим и шумным. В основном здесь останавливались торговцы, везущие свой товар через Северный Кавказ в Тифлис и дальше в Гори. Заплатив за комнаты, Николай помог ей выбраться из экипажа и проводил в помещение. Остановившись около двери, он нехотя выпустил ее ладонь, темные глаза блеснули в полутьме коридора.
- Я просил ужин в комнаты подать, - тихо произнес, внимательно глядя на нее. – Составите мне компанию, Екатерина Владимировна?
- С удовольствием, - улыбнулась она в ответ, зная, что вовсе не об ужине он ее спрашивает. Здесь их никто не знает, и наконец-то можно остаться наедине, не страшась пересудов.
Душный вечер плавно перетек в жаркую южную ночь. Катя все еще никак не могла поверить тому, что ей не нужно более скрывать свою любовь к нему, за долгие шесть лет она так привыкла прятать свои истинные чувства, что данная ей вдруг свобода пьянила ее сознание. Отставив в сторону бокал с недопитым вином, она поднялась с кресла и, обойдя стол, остановилась подле Николая. Елецкий, обняв за талию, усадил ее к себе на колени. Его руки проворно скользнули ей в волосы, вытаскивая шпильки и массируя уставшую за день кожу головы. Не было ничего приятнее этих легких касаний, и, прикрыв глаза, Катя вся отдалась на волю этих ощущений. Она ощутила, как губы его коснулись ее шеи, скользнули выше, туда, где билась тонкая жилка пульса, обожгли ее поцелуем, ладонь легла на ее затылок и, удерживая ее голову, Ник прикоснулся губами к ее губам. Он целовал ее долго, смакуя каждую минуту, проведенную рядом, кончиками пальцев, касаясь ее лица, поглаживая высокие скулы, пока сама Катрин, желая большего, не прильнула к нему всем телом и не принялась расстегивать пуговицы мундира, желая коснуться ладонью гладкой теплой кожи, ощутить под своей рукой неистовое биение его сердца.
- Полегче, милая, - улыбнулся он, поймав ее пальчики и поднося к губам. – Эдак меня надолго не хватит, а я сегодня не хочу торопиться, - прошептал он. – Хочу любить тебя всю ночь, не торопясь, не оглядываясь.
От этих слов перехватило дыхание. Все тело томилось в предвкушении наслаждения. Поднявшись, Катерина повернулась к нему спиной, безмолвно предлагая помочь ей избавиться от платья. Елецкий слегка нахмурился, вспомнив, как однажды он уже расстегивал вот так пуговицы на ее платье, а она дрожала, как осиновый лист, в его объятьях; и хотя он знал, что в этот раз отнюдь не страхом вызвана эта дрожь, все ж больно кольнуло сердце от мысли о том, сколько времени они потеряли из-за его и ее гордыни. Сколько всего пришлось пережить, чтобы понять, наконец, что вся его жизнь сосредоточена в этой маленькой хрупкой женщине, и не будь ее рядом, и жить будет незачем.
Когда же она успела так глубоко и прочно войти в его сердце, до того никем не занятое? Может, тогда, когда он увидел ее с Волошиным в Александринском сквере, и ему до боли захотелось стиснуть руки на шее Андрея, чтобы он не смел касаться ее? Или, может быть, еще раньше, когда танцевал с ней тот злополучный вальс, и она, бросив его посреди залы, убежала в слезах, - потому что он постарался уязвить ее, не в силах принять того чувства, что распирало грудь, не допуская даже мысли, что сам же и будет страдать после от того, что сделал?
Пальцы его скользили от одной пуговицы к другой, вытаскивая крохотные перламутровые шарики из малюсеньких петель, касаясь ее через тонкую сорочку.
Стащив в нетерпении платье с плеч, Катя позволила ему соскользнуть на пол и, переступив через него, повернулась к Николаю, глядя, как темнеют его глаза, и радужка становится неотличимой от зрачка.
- Вам помочь, Ваше сиятельство? - улыбнулась она.
Стремительно избавившись от одежды, Николай потянул ее за руку к постели, но Катрин шагнула к нему и пальчиком обвела свежий шрам на груди, оставшийся от пули Станислава. Боже! Ведь как же близко он был от смерти! Каким чудом остался жив? Какую боль он пережил, - вздрогнула она. И ведь она едва не потеряла его. Смогла бы она жить дальше с тем, кто забрал у нее самое дорогое? В безотчетном порыве Катя прижалась губами к шраму, ощущая тяжесть его рук, сомкнувшихся на талии.
Все растворилось в душном сумраке ночи, остались только его руки, и губы, и нежность слов, сказанных едва слышным шепотом, и прикосновения, что сводили с ума, заставляя ее прогибаться всем телом ему навстречу.
А после, положив голову ему на плечо, она еще долго лежала в его объятьях, прислушиваясь к его дыханию и наслаждаясь близостью крепкого тела, выписывала указательным пальцем узоры на его груди, касалась губами его шеи и наслаждалась чуть солоноватым вкусом кожи, улыбаясь тому, как он всякий раз тихо шепчет: «еще».

Дорога до Петербурга заняла почти три недели, и каждую ночь Катя проводила в объятьях Николая, совершено уверенная, что это единственное место, где бы ей хотелось находиться бесконечно. Но вот показались пригороды столицы, и настала пора расстаться. Пусть ненадолго, пусть только до того момента, когда будут улажены все их дела, но даже на этот весьма короткий срок Катя не хотела отпускать его от себя.
Ник привез ее в дом брата на Большую Морскую, где в ожидании вестей с Кавказа оставалась Наталья Федоровна с правнуками. И были объятья, и поцелуи, и, прижимая к себе сына и дочь, Катерина не могла удержать слез, что вместе с радостью рвались на волю. Несмотря на то, что почти весь свет выехал вслед за императорской четой на дачи, Катрин, не желая становиться объектом сплетен и пересудов, решила поскорее перебраться в Романцево.
А Николай, памятуя о высочайшем запрете показываться в Петербурге, оставил громоздкий экипаж в конюшнях особняка на Мойке, а в Отрадное отправился верхом. В родовое поместье Елецкий приехал далеко за полночь, и, не желая устраивать переполоха по случаю своего появления, остановился на ночь во флигеле. О его приезде знали только денщик князя и конюх, принявший у него ночью взмыленного жеребца, потому появление его утром в господском доме стало весьма неожиданным и наделало много шуму. Когда улеглись первые волнения и восторги от встречи, а Анна Петровна вместе с Анечкой ушла на прогулку в парк, отец и сын остались наедине. Николай после разрыва с отцом не посвящал родителей в свои дела, и поэтому старшему Елецкому не было даже известно о том, что Ник уже практически усыновил Алексея.
- Чего вдруг решил из Дубровки в Отрадное перебраться? – поинтересовался Сергей Васильевич.
- Отсюда до Романцева рукой подать, - улыбнулся Николай.
- Что толку? Графиня иль не графиня уже, - усмехнулся Елецкий-старший – все одно в Тифлисе.
- Ошибаетесь, papa (отец). Екатерина Владимировна ныне в Петербурге, и в самое ближайшее время прибудет в Романцево, дабы сочетаться со мной законным браком.
- Уж не ты ли ее привез? – прищурился Сергей Васильевич.
Николай кивнул.
- У меня к Вам просьба будет, папенька. Вы уж уговоритесь с отцом Георгием обвенчать нас как положено, дабы не было никаких сюрпризов более.
- Уверен?
- Как никогда, - ответил Ник.
- Что ж, препятствий этому браку чинить не стану. Все равно ведь сделаешь по-своему, - вздохнул Сергей Васильевич. – Одно хорошо - мальчишка отныне Елецким станет.
Ник улыбнулся уголками губ.
- Уже, папенька. Вы же сами были у Натальи Федоровны. Графиня, как и обещала, отписала внучке, и Екатерина Владимировна дала свое согласие на усыновление.
- Так к чему тогда тебе под венец ее вести?! – вскинулся Сергей Васильевич.
- А к тому, что моему сыну мать нужна, и дочери тоже, и против такой матери, как Катрин, даже Вам сказать нечего. Поэтому либо я женюсь на ней, либо вообще не женюсь, - ответил Николай поднимаясь со стула и давая тем самым понять, что разговор окончен. - А теперь извините меня, я пойду - хотелось бы и с маменькой переговорить.

В Романцеве Катерина заняла свои прежние покои. Несмотря на то, что в дороге она утомилась, Катя никак не могла уснуть. Она насилу дождалась утра, надеясь, что уж сегодня-то, наконец, увидится с Николаем. Они были в разлуке всего три дня, но она успела соскучиться по нему, по его объятьям и поцелуям, что кружили ей голову, по его глазам, что смотрели, казалось, в самую душу и читали в ней, как в открытой книге, все ее желания, страхи и сомнения.
Едва рассвело, Катрин поднялась, велела принести на завтрак стакан молока и теплой сдобы и занялась утренним туалетом. Пока Катерина завтракала, Дарья достала легкое белое платье и разложила его на кровати.
Укладывая ее роскошные локоны в прическу, горничная улыбалась тому, с каким нетерпением хозяйка подгоняет ее, а Катрин думала, не будет ли верхом неприличия с ее стороны самой приехать в Отрадное, не дожидаясь приглашения. Решив, что ей уж нечего терять, а пересуды местного общества и вовсе ее не волнуют, велела заложить коляску.
Кате всегда нравилось в Романцево, нравилось ездить по его живописным окрестностям, но сейчас, влекомая единственным желанием увидеть Ника, она не обращала внимания на проплывающие мимо пейзажи. Все ее внимание было сосредоточенно на дороге, что вилась серою пыльною лентой через раскинувшиеся насколько хватало глаз зеленые луга и золотистые поля. Ее внимание привлек одинокий всадник, стремительно мчащийся по дороге. Она не могла не узнать его. С замиранием сердца Катя следила за его приближением, но Николай, пригнувшийся к шее своего вороного, не удостоил легкую коляску даже взглядом и промчался мимо.
- Стой! – прикрикнула Катрин на возницу, и тот послушно натянул вожжи.
Словно почувствовав спиной ее взгляд, Ник натянул поводья, осаживая вороного и резко развернулся. Так и есть. Тонкая фигурка замерла на дороге около коляски. Спешившись, он направился к ней.
- Далеко собрались, сударыня? – улыбнулся ей.
- К тебе, - выдохнула Катя.
- А я к тебе.
Не нужны более были слова. К чему они тем, кто научился без слов понимать каждый взгляд и жест друг друга? Кто из них первый сделал шаг навстречу? Они и сами, пожалуй, не смогли бы ответить на этот вопрос.
Возница смущенно отвернулся от господ, которые, совершенно позабыв о его присутствии, целовались посреди дороги.
- Мне казалось, что я вечность не виделся с тобой, - прошептал Елецкий, прижимаясь подбородком к ее макушке и поглаживая хрупкие плечи. – Думал - с ума сойду, если не увижу тебя сегодня.
- И я соскучилась, - пряча лицо, отвечала Катерина. – И Алеша о тебе спрашивал.
Слова о сыне заставили Ника вздрогнуть. Нет сомнений, что мальчик уже успел стать ему родным, но как Катя примет его дочь? А ведь есть еще и дочка Станислава…
- Пойдем, - потянул он ее к коляске. – Я хочу тебя кое с кем познакомить, - принял он решение.
Николай помог ей забраться в коляску, велел вознице забрать вороного, а сам направил легкую двуколку в Отрадное.

Чем ближе подъезжали к Отрадному, тем яснее Катерина видела его переживания. Неужто так обеспокоен предстоящей встречей с его родителями? Но ведь знакомы уже, виделись. Пусть официально в качестве будущей жены ее еще никто не представлял, но не видела она причин для беспокойства. Хотя грыз ее червячок сомнения: как-то к ней с его-то высокомерием Сергей Васильевич отнесется? Ведь за ней такой шлейф скандалов и слухов тянется, что некоторым бы не на одну жизнь хватило! Да еще и ее падение с лестницы. Это хорошо, что Алеша у них есть, но вдруг Нику захочется, чтобы у них еще дети были, а она, судя по всему, больше и не сможет родить.
Въехав во двор усадьбы, Николай слез с козел и, подав ей руку, помог спуститься.
- Идем, душа моя, - беря ее под руку, улыбнулся он, но направился не к дому. Завернув за угол особняка, Ник повел ее вглубь ухоженного парка, глазами выискивая мать и Анечку. Анна Петровна редко изменяла своим привычкам и после завтрака предпочитала гулять с внучкой в парке около небольшого фонтана. Заметив княгиню с маленькой девочкой, которая со смехом бегала вокруг фонтана, пытаясь поймать в руки радугу. Катя остановилась и замерла. Раньше ей никогда не доводилось видеть дочь Натальи и Николая. Острой болью пронзило сердце. Ребенок, их ребенок, живое свидетельство того, что ночи Ник проводил в постели с Натали. Увидев отца, Анечка с визгом бросилась ему навстречу, но, заметив незнакомую женщину подле него, остановилась, а потом, спрятавшись за юбки княгини, принялась исподлобья разглядывать нежданную гостью.
- Анни, - позвал Николай, и, присев, протянул к девочке руки - иди ко мне!
Анечка отрицательно покачала головой, ни на минуту не спуская глаз с Катрин.
- Бог мой! – выдохнула Катя, - как же они с Алешкой-то похожи!
Ник улыбнулся ее словам. Как часто, глядя на дочь, он думал о сыне. И как права Катя, заметив это сходство. Катя повернулась к нему. Николай легко читал по лицу все ее мысли и ждал, ждал ее ответа. Ему так важно было, чтобы она приняла Аню - ведь это его плоть и кровь, частичка его самого, и она словно бы прочла это горячее желание в его взгляде. Да и как можно не принять ее? Когда она смотрит в глаза его глазами, и даже хмурится так же, как отец. Ведь не принять, оттолкнуть от себя невинное дитя - значит сделать больно ему. Но сколько же можно причинять боль друг другу? Они сполна заплатили за все. Ведь и Нику придется смириться с существованием Златы. Да и как можно не открыть свое сердце тому, кто так нуждается в материнской любви и ласке? Как бы Ник не любил дочь, мать он ей не заменит. Все это промелькнуло в ее голове в какие-то считанные мгновенья.
Анна Петровна настороженно наблюдала за тем, как будущая невестка сделала несколько шагов к ней и внучке. Остановившись в нескольких шагах, Катя протянула руку раскрытой ладонью кверху.
- Анечка, поди сюда, детка, - улыбнулась ей Катя, опасаясь, что девочка развернется и убежит или, того хуже, расплачется, потому что видела, как дрогнула ее нижняя губа.
Бедненькая, как же ей тяжко без матери-то! - сжалось сердце и слезы подступили к глазам. Закусив губу, обернулась к Николаю. По тому, как потемнело его лицо и сдвинулись к переносице густые темные брови, Катя поняла, что Ник теряет терпение.
- Анни, подойди, - тихо, но твердо произнес он.
- Ник! – Катя укоризненно покачала головой. – Мы сами договоримся.
- Иди ко мне, милая, не бойся я тебя не обижу, - склонилась к ней Катерина.
- Подойди, дитя, маменька зовут, - тихо прошептала княгиня и слегка подтолкнула внучку по направлению к Катрин.
- Она не моя мама, - насупившись ответила девочка.
- Сегодня же велю убрать все портреты Натальи, - хмуро процедил Николай.
- Даже не вздумай! - вскинулась Катя и снова повернулась к ребенку.
- Я буду твоей мамой, если ты позволишь. У меня тоже есть сын и маленькая дочка. Хочешь увидеть их?
- Хочу, - и сделав шаг вперед, Аня доверчиво вложила свою маленькую ручку в протянутую ладонь.
- Ну вот и славно, - облегченно выдохнула Катя, осознав, что все это время, боялась даже вздохнуть.
По дороге в Романцево Аня уснула, положив темноволосую голову на колени Катрин. Катя, даже не замечая, что делает, рассеяно перебирала пальцами шелковистые кудри Анечки, а Ник украдкой наблюдал за ними, когда дорога позволяла отвлечься. Нежность затопила все в его душе. Как же ему хотелось сжать ее в объятьях и не отпускать никогда. В усадьбу въехали к обеду. Взволнованная Наталья Федоровна вышла на крыльцо, и Катя с запоздалым раскаянием вспомнила, что не предупредила бабушку о том, что собирается с визитом в Отрадное. Она слегка пошевелилась и Анечка тотчас открыла сонные глаза.
- Мы приехали? – спросила она.
- Oui, ma bonne (да, моя хорошая), - ласково улыбнулась ей Катя.
- Мадам, - обратилась она к графине, - познакомьтесь: это Анна Николаевна, княжна Елецкая.
- Рада знакомству, сударыня, - улыбнулась Наталья Федоровна.
- Николай Сергеевич, у Вас очаровательная дочь, - перевела она взгляд на князя.
- Благодарю, Наталья Федоровна, но ведь у меня есть еще и сын. Могу я его увидеть? - взяв девочку на руки, Николай спустил ее с двуколки, и тут же маленькая ручка скользнула в его ладонь.
- Дети в саду с няней, - указав в сторону сада, произнесла графиня.
- Идем, mon ange, (мой ангел), - шепнул Ник дочери.
Катя с замиранием сердца следила за тем, как Ник и Аня подходят к ее детям. Алеша, заметил отца первым, и тотчас бросив возню с щенком, кинулся к нему на шею. Аня ревниво следила за тем, как отец, выпустив ее ладонь, обнял темноволосого мальчика. Брат и сестра уставились друг на друга, не скрывая мгновенно возникшей неприязни.
- Анни, это твой брат, Алексей, - повернувшись к дочери, произнес Николай.
- Не хочу брата! - топнула ногой Анечка. - И сестру не хочу, - надулась она, взгляд на Злату.
Злата, засунув палец в рот, некоторое время с интересом рассматривала маленькую девочку чуть постарше ее самой, а потом, подобрав с земли роскошную фарфоровую куклу в перепачканном шелковом платье, сделала несколько робких шагов к незнакомому мужчине и заинтересовавшей ее девочке и протянула той свое сокровище.
Аня перевела взгляд на куклу и взяла ее из рук Златы.
- Идем, я тебе ее дом покажу, - взяв за руку Анечку, пролепетала Злата.
Николай выпрямился, глядя вслед двум маленьким девочкам, что держась за руки, направились к террасе Он успел разглядеть дочь Войницкого. Боже! Как же она похожа на него, - сглотнул он ком в горле. – Только глаза такого же цвета, как у матери, но черты лица…
Катя вздохнула. Злата приняла Анечку, но вот Алексей мгновенно почувствовал ее ревность и тотчас в защитной реакции отгородился от сестры.
- Все образуется, душа моя, - шепнул Ник, обнимая ее за плечи и целуя в висок.
- Надеюсь, - прижалась к нему Катрин.
Почти до самого вечера отец и дочь Елецкие оставались в Романцево. Аня быстро нашла общий язык со Златой, но Алексея по-прежнему сторонилась.
Прощаясь с Николаем и Анечкой, Катя вышла на крыльцо. Возница уже подал коляску и ожидал господ, мысленно поторапливая князя и барыню, так как хотел вернуться в Романцево засветло. Вороной Елецкого, привязанный к задку двуколки, недовольно фыркал.
- Я приеду за тобой завтра, - целуя ее в щеку, произнес Ник. – Отец Георгий хотел нас видеть.
- Я буду ждать, - улыбнулась Катрин.
Хотя в душе испугалась предстоящей встречи. Вдруг святой отец объявит ее грешницей и не согласится обвенчать с Николаем.
Поздним вечером, заглянув предварительно в детскую, Катерина зашла в покои к Наталье Федоровне.
- Ну, что, платье подвенечное выбрала уж? – поинтересовалась графиня.
Катя грустно улыбнулась.
- Белое мне надевать не положено. Блудница я, мадам, двух детей в грехе прижила.
- А ты у отца Георгия спроси, - покачала головой Наталья Федоровна. – Он тебе и скажет, грешна ты или нет.
- Грешна, грешна, - вздохнула Катерина. – Даже считая, что замужем я за Войницким, душою все равно не с ним была. Я и сейчас боюсь, что открою глаза, а все это был сон, и я снова в Тифлисе, - прошептала она.
- Ты будто и не рада? –удивилась графиня.
- Я рада, очень рада! Он – вся моя жизнь, но оттого и боязно мне: вдруг опять случится что-нибудь? Я умом-то вроде и понимаю, что не замужем за Станиславом была, но все же страх вот здесь, - приложила руку к груди Катя. – Вдруг кто скажет, что обман — это все, и я по-прежнему Войницкому жена венчанная.
- Горемычная ты моя, - улыбнулась ей графиня. – Мне поляк этот сразу не по душе был. Вот вроде и вижу, что любит он тебя, но нет в нем света, все тьма да холод.
- Мне и Татьяна говорила, что холодный он, - улыбнулась вдруг Катя, вспомнив слова сестры. – Жаль, что они с Андреем не успеют приехать.
Графиня только загадочно улыбнулась в ответ на ее слова. Еще в мае, когда Ник только уехал в Тифлис, оставив ей Алешу, Наталья Федоровна отписала в Олесино младшей внучке о переменах в жизни Кати и гостей теперь ждала со дня на день.
На следующий день, входя под своды маленькой церквушки в Отрадном, Катя судорожно сжала ладонь Николая, и он, почувствовав ее волнение и страх, недоуменно заглянул ей в глаза.
Отец Георгий, высокий очень худой пожилой мужчина с умными проницательными глазами, вышел из ризницы. Оглядев вошедших, он повернулся к Нику.
- Ступайте, Ваше сиятельство, - едва заметно улыбнулся он. – О Вас мне известно все с самого Вашего рождения. Мне с избранницей Вашей поговорить надобно.
Не зря говорят: душа ушла в пятки. Катрин почувствовала, как какой-то огромный ком из груди опустился вниз, куда-то на уровень живота, так что задрожали колени.
Ник послав Кате ободряющий взгляд, послушно вышел, оставив ее наедине со священником.
Отец Георгий отошел к небольшой нише, в которой стояла небольшая скамеечка.
- Присаживайтесь, Екатерина Владимировна, - обратился он к ней. – Разговор у нас с Вами будет долгий.
Катя прошла и, подобрав широкие юбки серого шелкового платья, присела на указанное ей место. Отче долго собирался с мыслями и, наконец, приняв какое-то решение, поднял на нее глаза.
- Мне ведь тоже есть в чем каяться перед Вами, - начал он. – Не буду скрывать, однажды вмешавшись в Вашу жизнь по просьбе Сергея Васильевича, я старался не выпускать Вас из виду. Что-то подсказывало мне, что мы с Вами обязательно встретимся, и вот Вы здесь, передо мной. Есть у меня некоторые сомнения в правильности вашего с Николаем Сергеевичем брака.
Катя прерывисто вздохнула. Ну, вот и началось то, чего она более всего опасалась, - но продолжила хранить молчание, дожидаясь, что отец Георгий как-то объяснит свои слова.
- Я знаю, что Ваш брак с графом признали недействительным, потому как дочь ваша крещена была в католичестве, но ведь таинство брака свершилось по нашим, по православным обычаям…
- Вы хотите сказать, что я по-прежнему замужем за графом? –холодея от услышанного, переспросила Катя.
- Нет, ну что Вы, Екатерина Владимировна. Кто я такой, чтобы оспаривать решение Святейшего Синода? – едва заметно улыбнулся отец Георгий. - Я о другом веду речь. Устранить препятствие к Вашему браку с графом Войницким можно. Я могу похлопотать о том, чтобы перекрестить дочь Вашу в православной вере, и тогда Вы сможете подать прошение в Синод о пересмотре решения по Вашему делу.
Катя сникла. Что уж греха таить, эта мысль приходила ей в голову. Но разве сможет она сейчас, когда счастье, казалось бы, так близко, вернуться к тому, кто обманул ее доверие, и опозорил перед всем светом? И глядя в глаза отцу Георгию, она спросила:
- Скажите, отец Георгий, быть в браке с одним, а думать о другом – это грех?
- Грех, - кивнул головой отче.
- Так не толкайте же меня на стезю порока, ибо нет мне жизни без Николая Сергеевича.
- Я это и хотел понять, - улыбнулся священник. – Видимо, это судьба, Екатерина Владимировна. Я ведь сомневался лишь в том, что движет Вами: любовь ли это или желание восстановить свою репутацию, прикрывшись могуществом семьи Елецких. Жду Вас с Николаем Сергеевичем здесь же в следующую пятницу.
- А разве я не должна исповедаться? – удивилась Катя.
- Исповедуйтесь своему духовнику, - ответил отец Георгий. – К чему мне Ваши тайны, мадам?
- Благодарю Вас, - Катя поднялась со скамейки и склонилась над рукой священника, - за то, что поняли меня.
- Ступайте, сударыня. Увидимся в будущую пятницу.
Катя вышла из полутемного храма и зажмурилась от ярких красок бушующего вокруг лета.
- О чем с тобой отец Георгий говорил? – услышала она у себя над ухом за мгновение до того, как руки Николая сомкнулись у нее на талии.
- Мы говорили о грехе, - улыбнулась Катя.
- Так помолитесь за меня, сударыня, - прошептал Ник, - ибо рядом с Вами я ни о чем другом, кроме греха, и думать не могу.
Катрин тихо рассмеялась. Счастье переполняло, лилось через край, и она готова была поделиться им со всем миром.
- Пойдемте, душа моя, - оторвавшись от ее губ, произнес Елецкий, - наши с Вами испытания на сегодня еще не окончены. Папенька нас видеть пожелал.
Катя нахмурилась, а Нику захотелось губами разгладить эту маленькую складочку на лбу, поцелуями стереть озабоченное выражение с ее лица.
Взяв ее под руку, Ник повел будущую супругу к кабинету князя. Предупредительно открыл перед ней дверь, пропуская в комнату и, войдя следом, аккуратно прикрыл ее. Сергей Васильевич поднял глаза на вошедших. А ведь, что не говори, чертовски красивая пара! – усмехнулся князь.
- День добрый, сударыня, - поднялся он из-за стола. – Что и говорить: Вы своего добились.
- Впрочем, как и Вы, Ваше сиятельство, - сделав книксен, парировала Катя. – Вы получили наследника, а я, - улыбнувшись, Катрин перевела сияющий взгляд на Ника, - а я получу мужа!
- Совет да любовь, как говорится. И добро пожаловать в нашу семью, - едва заметно улыбнулся князь. – А теперь ступайте. Анна Петровна хотела обсудить с Вами приготовления в свадьбе.
Княгиня Елецкая ожидала будущую невестку и сына в своих покоях.
- Добрый день, Екатерина Владимировна, - улыбнулась Анна Петровна. – Нет слов, чтобы передать, как я рада Вас видеть.
- Ники, Вы не могли бы оставить нас ненадолго? - обратилась она к сыну.
- Понимаю, понимаю, женские секреты, - усмехнулся Николай, выходя за дверь.
Анна Петровна жестом предложила присесть к столу, сервированному к чаю. Разливая чай, княгиня собиралась с мыслями.
- Катенька, я хочу просить у Вас прощения, - вздохнув, начала она. – Это ведь моя вина, что Вы потеряли ребенка, что вся Ваша жизнь изменилась в одночасье.
- Не корите себя, - улыбнулась Катя. - Если бы я не любила Вашего сына, я бы не пошла к нему. Я старательно прятала все свои чувства, я даже сама себя почти смогла убедить, что люблю Станислава, но так и не смогла забыть Ника; а потому нет Вашей вины в том, что не было в моем сердце любви к супругу. Зато теперь я счастлива.
- Я еще хотела поговорить об Анечке, - опустила глаза княгиня. – Я пойму, если Вы не захотите видеть девочку, и даже могу оставить ее у себя, когда Вы переедете в Дубровку.
- В Дубровку? – удивилась Катя.
- Так Ник Вам еще ничего не сказал? Это имение его деда Василия, и он своим завещанием оставил его Нику, а не Сергею Васильевичу. Это очень красивая усадьба, и Вам там непременно понравится, - улыбнулась княгиня. – Оно и должно было отойти к Нику, потому как в семье Елецких всегда переходило к младшему сыну, - тихо заметила она.
- Анна Петровна, Вы не переживайте за внучку. Девочка поедет с нами, дети должны быть там, где их родители. Разве я могу отказаться от нее, ведь она его дочь, его плоть и кровь, и я думаю, мы с ней поладим.
Далее разговор свелся к обсуждению свадебной церемонии. Катрин настояла на скромном торжестве в кругу семьи. У нее уже была пышная свадьба – пир на весь мир, и чем все кончилось?! Ну уж нет! В этот раз все будет по-другому. Только родные и близкие. Бабуля, Петруша, пусть будет даже Мари, Гурьевы, а больше она никого и не хотела бы видеть.
После обеда Николай вызвался сам отвезти Катерину в Романцево. Ему хотелось вновь, пусть ненадолго, остаться с ней наедине, и едва Отрадное скрылось за поворотом дороги, он остановил двуколку и заключил Катерину в объятья. Целуя припухшие губы, он никак не мог заставить себя оторваться от нее. Ему самому не верилось, что это не сон, что совсем скоро они станут одним целым, и никто и никогда не посмеет отнять ее у него. Тихо заржала лошадь, напомнив, что они в коляске посреди дороги. Улыбнувшись, Елецкий отпустил Катрин и взял в руки поводья. Спустя час, подъезжая к Романцево, они увидели открытые ворота усадьбы и чей-то экипаж на подъездной аллее.
- И кто бы это мог быть? – нахмурилась Катерина, опасаясь каких-нибудь дурных вестей из столицы.
Ник прищурившись вгляделся в мужчину, застывшего на крыльце.
- Сдается мне, я знаю, кто это, - тихо ответил он.
Когда же из дверей вышла женщина и остановилась подле мужчины, Катя ахнула:
- Волошины! Волошины приехали, - обернулась она к Николаю с сияющей улыбкой. – Мне даже не верится, что в кои-то веки мы все соберемся вместе: Андрэ, Танюша, Ольга, Поль и мы с тобой.
Николай улыбнулся:
- Давненько я Андрея Юрьевича не видел. Надо бы поздороваться, - усмехнулся он, направляя коляску к крыльцу.



/

...

bonata: 27.07.13 05:36

Юлия, здравствуй! Спасибо за главу. Вот и можно вздохнуть спокойно, все у наших героев хорошо. Осталось только, как говорится, честным пирком да за свадебку!!! Горько!

...