Франсуаза Бурден "Наследник Болье"

Спасибо за продолжение Не перестает радовать Стефан Интересно, где он будет жить? С бабушкой в Карруже?
_________________

 » Глава 11 (часть третья, последняя)

перевод Modiano
редактор Reine deNeige
оформление Esmerald

Фабьенна в десятый раз прочла листок бумаги, который положил на ее стол один из журналистов. Адрес ресторана «Серебряная чаша». Фулхэм-роуд в лондонском Челси. Когда требуется получить какую-нибудь информацию, никто не сравнится с хорошим репортером, пусть применяемые методы и граничили порой с нарушением закона. По всей видимости, Никки хотела сжечь за собой все мосты: слишком уж она старалась не оставить никаких следов. Сделка по продаже «Батискафа» была поручена нотариусу, которого особенно ценили за конфиденциальность.

Нервно побарабанив пальцами по записке, Фабьенна спросила себя, что теперь делать. Барт, конечно, рано или поздно получит эти сведения, но она могла сберечь ему немало времени. Вот только нужно ли? Болье-старший назначил на послезавтра чрезвычайный совет директоров, как гласило официальное оповещение, полученное утром. И вести заседание следовало хладнокровно, не позволяя себе расслабиться. А выясни Барт, где найти Никки, он способен все бросить.

- Способен – теперь, когда знает, что у него есть сын… - задумчиво пробормотала Фабьенна.

Как он собирается убеждать мать малыша? Ведь Барт отнесся к ней как к последней дряни тогда, почти три года назад. За это время она, конечно, пришла в себя – красивая, умная и благополучно обосновавшаяся по ту сторону Ла-Манша.

Фабьенна убирала листок в ящик стола, когда вошел Габриель.

- Продажи вновь растут! – удовлетворенно объявил он.

Это уже не было новостью для владелицы газеты, как не являлись секретом и причины. Улучшению дел в редакции никак не способствовали жалкие потуги главного редактора.

- Я в курсе.

Не обращая внимания на мнение Габриеля, Фабьенна ввела кое-какие новые рубрики и даже сама написала несколько передовиц. Главный редактор не протестовал, озадаченный тем, как вела себя в последнее время любовница.

- Отпразднуем? – предложил он. – Что скажешь насчет романтического ужина?

Предложение не вдохновило Фабьенну, это было видно невооруженным глазом.

- У тебя плохое настроение? Проблемы в семье? Это же все буря в стакане воды…

Фабьенна поздравила себя с тем, что не рассказала сожителю ничего определенного.

- Думаю, нам следует расстаться, - внезапно обронила она.

Он плохо расслышал или неверно понял? Габриель сразу же принял соответствующий ситуации вид.

- Ты шутишь? Фабьенна, я слишком люблю тебя – что за глупости! Я не смогу без тебя жить, я…

- Я говорила о работе, - уточнила она.

Хорошая возможность узнать его настоящее отношение, но Габриель был слишком задет, чтобы заметить ловушку.

- Это уж слишком! – вскипел он. – Я из кожи вон лез ради этого издания, не спал ночами, у меня получилось…

- … почти пустить его ко дну, ты прав!

Габриель ошеломленно уставился на Фабьенну, понимая, что та говорит серьезно.

- Да ты сошла с ума, бедная девочка! Газета…

- Моя газета, - поправила она. – Я основала крупное ежедневное издание, не дожидаясь твоего появления.

- Когда я сменил тупицу Поля, оно дышало на ладан!

- Точь-в-точь как теперь. Можно решить, что у меня талант находить неудачников!

Вне себя от ярости, Габриель ударил кулаком по столу и опрокинул лампу.

- Из твоего бульварного листка я создал что-то серьезное, значимое, а тебе этого не понять – у тебя же куриные мозги! Папенькина дочка! Вздумала соперничать с братцем, уже забыла? Благодаря мне тебе удалось взбунтоваться, поставить Барта на место. Но тебе не по нутру терять покупателей, вот она – твоя политика стремительной продажи! И мысли твои такие же быстротечные! На самом деле я был твоим единственным спасением.

- Твое эго стало очень обременительным. Пора кому-то сказать: «Ты полное ничтожество». Если мои идеи поверхностны, то твои – плоские и убогие. Ни таланта, ни умения писать. Не сумел сделать карьеру и никогда не будешь избран – даже мэром деревушки.

- Раньше я не замечал в тебе столько злобы. Это все от недо…

- …недотраха?

Не давая воли нервам, она сознательно провоцировала бывшего любовника, и тот окончательно сорвался:

- Ты выходишь в тираж, Фабьенна, и окончишь жизнь старой девой! Я был с тобой искренен, а ты растоптала мои чувства. В чем дело? Это все твой брат-придурок? Он с самого начала не переваривал меня, потому что не хочет выпускать тебя из рук. Неужели до сих пор не дошло? Барт позволил тебе поиграть в хозяйку газеты, пока это не доставляло ему неудобств. Но не тешь себя иллюзиями: если пожелает, он раздавит и тебя, тебе с ним не тягаться! И меня не будет рядом, чтобы защитить. Ты обречена прозябать и в самом скором времени начнешь заполнять колонки издания рецептами или гороскопами!

- Проблема не в том, чтобы наполнить колонки, а чтобы наполнить кассу! А писак я найду – вагон и маленькую тележку, и талантливее тебя. Выход в той стороне.

Фабьенна вновь уселась в кресло, давая понять, что разговор завершен. То, что началось как ссора влюбленных, окончилось увольнением, и Габриель с трудом мог в это поверить.

- Подожди, - произнес он сдавленным голосом.

- В той стороне, - холодно повторила она.

Разыгравшаяся сцена напомнила Фабьенне другие, столь же тягостные, и она ощутила тошноту и опустошение. Ни один из бывших любовников не жалел о разрыве с ней, но все они изо всех сил цеплялись за свой пост. И каждый раз она совершала одну и ту же ошибку, вступая в отношения с главным редактором.

Фабьенна протянула руку к телефону, набрала номер типографии и попросила связать с братом.

Устав безрезультатно звонить, Барт спустился с крыльца и окинул взглядом фасад виллы. По приезде он не обратил внимания на то, что большинство окон были закрыты ставнями. Даниель Мартен мог пойти за своими скромными покупками старого холостяка или уехать в Карруж в поисках убежища и иллюзорной защиты Ирен.

День президента Болье расписан по минутам, бесконечно ждать здесь он не мог, но откладывать эту встречу ему было противно. Барт с удовлетворением представил ужас, обуявший старого приятеля Ирен. Если Мартен не совсем сошел с ума, то уже долгие ночи мучится кошмарами. Его страх перед Болье-старшим бросался в глаза, а вызывала такое чувство, конечно, отвратительная ложь. Но раз уж доктор предпочел нарушить клятву Гиппократа, чем ослушаться мадам – пусть отвечает за содеянное.

Барт уже совсем собрался уезжать и повернулся позвонить в последний раз. К большому удивлению, дверь отворилась, и силуэт хозяина поспешно отступил назад, в темную прихожую.

- Гляди-ка, вы все-таки дома? – бросил Барт, проходя в дом.

- Вам не откажешь в настойчивости, - пробормотал старик.

- Вот уж новость! Где гостиная? Там?

Болье заметил справа просторную комнату, заставленную разрозненной мебелью, и решительно туда направился.

- У вас очень мило. Сядем?

Мартен растерянно включил люстру и увидел, что гость выбрал зеленое бархатное кресло, в котором несколько дней тому назад сидела Ирен, заверяя, что нет никаких доказательств.

- Вы всегда живете в такой темноте или нарочно забаррикадировались?

Голос Барта, столь же уверенный, как и его поведение, совершенно сбил с толку.

- Не знаю, что вам сказать, - униженно признался Мартен. Вынести тяжелый взгляд Болье – такое выше его сил.

- Придется узнать! Я жду…

- Что же я могу сказать? Вам известна правда, я никогда не сомневался, что так все и закончится! Это было более чем подло, я не хотел…

- Значит, идея принадлежит не вам? А Жеральдин слишком глупа, так что…

Даниель понял, что невольно выдал Ирен, и прикусил губу.

- Ваша жена, возможно, и глупа, но безумно вас любит.

- Вопрос не в этом, бедный мой!

Барт помедлил, закурил сигару, пустил струйку дыма, затем отчеканил:

- Не забыли вашу блестящую речь в тот день, когда поясняли мне результаты тестов? – Он увидел, как доктор внезапно побледнел и отступил на два шага, но безжалостно продолжил: - Вот у меня отличная память, да и момент был на редкость серьезный… Могу процитировать наизусть все ваши слова. Объяснения, утешения… Ваше смущение выглядело на редкость натурально.

Повисла тягостная пауза – и прервалась лишь, когда Мартен нашел в себе силы ответить.

- Не было дня, когда бы я не пожалел, но назад было не повернуть. Я думал, что вы усыновите детей. Даже надеялся, что они появятся у вас на стороне! Через два года я посоветовал вам пройти новое обследование, потому что невозможно было больше лгать! Ирен пришла в бешенство, а вы даже не дослушали! Я не стал настаивать, так сильно боялся вас. Вас боятся все, кроме вашей матери…

- Вы любите ее? – резко спросил Барт, наклонившись вперед.

Даниель хотел отпрянуть, но оказался припертым к стенке. Теперь терять ему было нечего, и он отважился на искренность:

- Да. И всегда любил. Платонически, конечно. Когда ваш отец… Словом, она ненавидела беременности и роды – я ведь не открываю вам Америку? Она доверилась мне. Появление новорожденных было для нее настоящим кошмаром – повторялось снова и снова, превратилось в наваждение. Почти психоз. Осталось жутким воспоминанием, и Ирен ужасно злилась на мужа. Постоянно говорила, что он загубил десять лет ее жизни – десять лучших лет. Когда Дельфина ждала Клеманс, ваша мать очень за нее переживала. И я даже подумал, что… что она стремится оберечь Жеральдин. Ирен твердила, что вы бросите ее, что несчастная страдает и мучается. Я не хотел вмешиваться, но мне действительно стало их жаль. Обеих…

- Как мило! Какое трогательное трио! – Барт поднялся и в два широких шага преодолел разделявшее их расстояние. – Вы хотели продолжать играть в бридж и пить чай с мадам Болье, верно? И по этой смехотворной причине загубили мою жизнь?

Прикрыв глаза, Мартен попытался сдержать охватившую его нервную дрожь.

- Ударьте меня, - прошептал он. – Разбейте все, вы имеете на это право.

- Не вижу здесь ничего, что стоило бы разбить. А ударить вас… что за жалкое удовольствие!

Болье чуть отстранился, и старик бессильно опустился на стул. Нервы на пределе, комок в горле – Мартен с трудом проглотил его, чтобы выговорить:

- В последние дни я даже думал покончить… со всем этим.

- Следовало – мысль совсем неплоха. Но если идея не очень нравится, могу предложить только одну взамен. – Отойдя на другой конец гостиной, Барт остановился перед большой фотографией Ирен, украшавшей камин, изучающе всмотрелся и продолжил: - Я даю вам месяц. Распродавайте весь этот хлам и уезжайте куда хотите.

- Куда хочу?

- Именно, только подальше.

- Я родился в этом доме! – пролепетал Даниель.

- Похоже, он приносит несчастье.

- Я не могу просто так распродать все, что мне дорого!

- Тогда забирайте все с собой и не забудьте этот портрет. А может, моя мать согласится вас сопровождать – собственной персоной? Как знать – у вас неплохая пенсия врача, жизнь – прекрасная штука!

Цинизм Барта окончательно привел старика в отчаяние.

- Вы не можете просить такого! – запротестовал он, подскочив.

- А это и не просьба, а требование! Вы убираетесь отсюда – хотите или нет! Разве только возвращаетесь к первому варианту: вешаетесь на чердаке, этот выход так же хорош!

- Почему вы так ополчились на меня? Зачем намерены…

- Чтобы никогда не сталкиваться с вами. Потому что я остаюсь. И не хочу встречать вас на своем пути. Не хочу, чтобы вы ездили в Карруж и держали там мать за руку, чтобы вы утешали друг друга. Но главное – не хочу, чтобы однажды мой сын увидел вас!

У старика перехватило дыхание, он попытался понять смысл услышанного.

- Ваш сын? Какой сын?

- Неважно. Так мы договорились?

Бессонными ночами доктор Мартен представлял себе любой исход, только не подобное жестокое решение. Далеко от родных мест его существование утратит всякий смысл – хотя, без сомнения, так оно и было уже давно. Барт вправе наброситься, разгромить все вокруг, отплатить за сотворенное с ним. Конечно, никаких доказательств больше не осталось: Ирен давно уничтожила медицинские документы. Только этого недостаточно, чтобы остановить человека, подобного Болье. Разлучить старых сообщников, принудить их дряхлеть в одиночестве, вдали друг от друга – тяжелее наказания не найти. Да и куда Даниель мог бы уехать? Здесь у него был привычный образ жизни, друзья, его уважали все прежние пациенты. Он знал каждую улочку и, пожалуй, каждый дом. Люди часто заговаривали с ним на улице, спрашивая совета. А еще здесь была Ирен, зимними вечерами можно было оставаться ночевать в Карруже, в комнате «с птицами». Разговоры наперебой, коробки шоколада, до которого Ирен была большой охотницей – он часто ей его дарил, прогулки вдвоем в парке… Уютный уклад, от которого придется отказаться – в его-то возрасте?

- У вас ровно месяц. И не расслабляйтесь, время летит быстро.

Побежденный старый доктор кивнул. Барт подождал еще мгновение, почти разочарованный отказом от борьбы, пожал плечами и покинул гостиную. Когда за ним хлопнула входная дверь, Даниель Мартен стиснул голову руками и бессильно поник в кресле.

_________________

Спасибо

Габриэль попался и прокололся окончательно. Эх, не умеет Фабьенна мужиков выбирать, в который раз на те же грабли...
Информацию, конечно, сейчас давать Барту не стоит - может и сорваться. Лучше потом, после совещания.

Доктора - в ссылку и все распродать? А что, наказание очень тяжелое, в таком возрасте и с таким характером.
Между прочим, вот это замечание - что Ирэн из-за отвращения к родам и детям встала на сторону Жеральдин - не лишено смысла.
_________________

Ничего особенно нового в объяснениях доктора. Тоже мне оправдание - отвращение к родам. А кто их, извините, любит?
Просто Ирен очень любила себя, а рождение детей воспринимать, как потерю лет жизни, а не великую радость, драгоценный дар, который придает этой жизни смысл и цель, - это ли не проявление огромного эгоизма?
Наказание суровое. Так у старика хоть иллюзия была, что он не одинок, хотя и служил в качестве удобной под рукой вещи для Ирен.
_________________

Спасибо за продолжение


___________________________________

Девочки, спасибо за продолжение!
_________________

Ирен, конечно, потребительница и эгоистка. Но мне даже немного ее было жаль, когда описывалось, как муж ее принудительно "покрывал", чтобы ежегодно появлялся ребенок. Она рожала семь раз, это не шуточки! И муж отступил только под ее мольбами и запретом доктора Мартена. А то бы детей было больше десятка, думаю.
Все равно не очень понятно лично мне, почему она сразу же невзлюбила именно первенца, Барта. То есть первого выжившего после двух умерших младенцев. Понятно, что у него был сильный характер и он типа ей всегда противостоял. Но понятней было бы, если бы раздражение копилось и вылилось в итоге на младших...
Короче, Иренка - змея.
_________________

Фабьена, конечно, расскажет Барту, где Никки. Хорошо, что она турнула Габриэля. Доктор очень виноват, конечно, но мне его жалко стало - ну куда он на старости лет поедет из своего дома?

Спасибо за продолжение!

Девочки, спасибо за перевод!!

Совершенно не понимаю это отвращение к родам. Естественно, сам процесс вряд ли найдет поклонников, но появляется на свет новая жизнь, и это великая радость, особенно для матери . Ирен могла еще ненавидеть Октава, но почему же именно Барта она так ненавидела. Странная эгоистичная женщина. Информация у Фабьенны- бомба, надеюсь, она отдаст ее брату в нужный момент. Доктора мне совсем не жаль. Каждый баран знает на какой крюк он подвешен. Думать нужно было раньше.
Скоро развязка, ждем-ждем!!
_________________

С бабкой он жить не будет, конечно. Уже практически не живет.

Да, мне тоже удивительно, что у нее одно и то же повторяется. Как-то надо учиться. Но вообще мне кажется, что в бизнесе много мужчин, неужели она не могла ни с кем познакомиться? Ровесники тридцати шести лет не все ж заняты?


Помните рассказ Чапека "Преступление на почте"? Там тоже виновных разлучили, это было для них самое тяжкое наказание.

Я согласна, хотя меня царапнули бартовские слова насчет вешайся, дедуля. Жестоко.

Расскажет, конечно. Зачем же она узнавала этот адрес - брату помочь.
_________________

Алина, Таня, Кристина, спасибо за продолжение!

Да, с одной стороны, и Барта можно понять, с другой - у доктора такой настроение, что и правда такое сотворить может.
А после такой встряски у всех Болье жизнь здорово измениться. И Барт наконец оставит мать и Карруж с его горькими воспоминаниями, зато сблизится с братом и сестрами. Ну и любовь свою вернет, я надеюсь Будем ждать.
___________________________________

спасибо большое

Даже если беременность и роды были такими отвратительными, то причем тут дети... не понимаю, как можно возненавидеть ребёнка, да ещё делать ему гадости
отвратительная дама
Рада за Фабьену, правильно, что турнула мудака. И жду, когда Барт узнает местонахождение Никки. Наверняка бросится к ней со всех ног

Жду продолжения с нетерпением.

Ей найти бы кого да родить, пока еще может. А то из всей семьи большой следующего поколения только трое. А должно бы человек пятнадцать хотя бы.





Думаешь, повесится?
_________________

Спасибо! Фабьена молодец! Может, у неё сложится в книге тоже все хорошо? Барт жестко разговаривал с доктором, я дала думала, что он и судится будет с ним из принципа, чтобы лишить того уважения.

Спасибо за продолжение! Ситуация с Фабьеной была ожидаема.
_________________