Лиза Кларк О`Нил "Повезло"

Эх, балуешь ты нас, балуешь
Спасибо, солнце, коллаж чудесный!
_________________

И не говори. Прияяятно
Кристюш, спасибо, очень красиво
___________________________________

Кристюши спасибо, очень красивый арт.

Девочки, всем приветики! )))



Кристюша! Спасибо огромное!

Ахх, красиво как! Замечательный коллаж!
Спасибо большое за такую красоту, Кристюша!
___________________________________

Замечательно! Приятно опять посмотреть на симпатичные лица наших героев. Прекрасный коллаж.!

Кристюша,

Спасибо за новую главу! Не смотря на такой облом у Джордана пока читала постоянно улыбалась
Отдельное спасибо за коллаж от Кристюши!
_________________

Кристюш, какая красота! А какая страстная пара получилась, загляденье!
_________________

Кристюша,спасибо за шикарный коллаж! Браво!!!

Кристюша! Спасибо за коллаж!
___________________________________

Алёнушка, Тиночка, спасибо за продолжения! Бедный Джордан!!! Кристюша, шикарный арт! Спасибо!!!
___________________________________

gloomy glory писал(а):

Это точно!
Кристина, замечательный коллаж!
Стимулирует фантазию и интерес ! Спасибо

Ах, какое впечатление шикарное!!! Чудесный арт, Кристюша.

Улетный роман!!! Давно не получала такого удовольствия от прочтения
Эх, Джордан такой лапочка и кобыла ну воооооще не вовремя решила разродиться Такой момент испортила! Но, все что дается там с трудом больше ценится, так что с нетерпение буду ждать продку и с замиранием сердца продолжения жаркой сценки
Talita, спасибо за перевод.
_________________

Еленка, за "спасибо" спасибо, но я тут не одна тружусь. Без поддержки моей Тинули, которая, собственно, открыла автора, нашла такую замечательную книгу и согласилась редактировать, ничего бы не вышло. Беты, они такие. Как партизаны - вроде их работу не особо видят, но если ее нет - сразу замечают
___________________________________

 » Глава 15

*барабанная дробь* Дамы и господа, наш любимый редактор достиг высшего форумного звания Тинкин, с бриллиантами, в твою честь - новая глава


Ферма Лонг-Бранч располагалась почти в пятидесяти километрах от города в эдакой пасторальной местности, сочетавшей в себе старые традиции и новые деньги. Величественные обширные дома с тщательно оборудованными лужайками и сверкающими дорогими машинами на подъездных дорожках смотрелись разноцветными украшениями на вычурном торте.
Закипавшее раздражение Джордана выросло еще на градус.
Учитывая, в какой кипяток он угодил утром на работе, а потом еще и разочарование – личное и профессиональное, – подбросившее соли в бульон… пожалуй, вскоре можно неплохо протушиться.
А эта буколическая идиллия просто стала гарниром.

Оглядевшись, Джордан заметил, что Сэм Бейли – под сорок, бывший инвестиционный банкир, оставивший крысиные бега в пользу более размеренной сельской жизни, судя по тому, что удалось выведать у Эвы, – весьма неплохо здесь устроился.
С приливным болотом на задворках, ферма представляла собой двадцать пять акров плодородной земли, окруженной высокой изгородью.
Дубы, растительные стражники царства Бейли, точно огромные горгульи изгибались над извилистой дорогой. В сгущающихся сумерках растущий на них мох покачивался в призрачном танце. Под шинами хрустели ракушки. Вся эта сказочная атмосфера только сильнее злила Джордана.

«Чертов коневод».
Белая цапля с тоскливым криком взметнулась будто парус над небольшим прудом сбоку от дороги. Джордан смотрел, как она парит в свете фар, а потом на горизонте появилось нечто вроде пресловутой Тары. Все эти галереи с колоннами, побеленный кирпич – дом стоял на изумрудно-зеленом лугу, словно роскошная южная красавица.
– Сверни здесь, – указала Эва на дорожку, уводившую с основной в сторону длинной крытой железом конюшни.

Джордан припарковался рядом с черным «фордом-250», к которому был прицеплен серебристый фургон для перевозки лошадей с названием фермы причудливым шрифтом. Озерцо золотистого света озаряло открытую дверь конюшни, а отряд насекомых-камикадзе затеял смертельную игру у подвесного фонаря.
– Спасибо. – Эва взяла свой докторский саквояж и смущенно улыбнулась Джордану. – Так хорошо, что ты меня подвез. – И уже хотела поцеловать его в щеку, но он увернулся. – Джордан…
Не обращая внимания на протесты, он основательно прильнул к ее губам.
Очень основательно.
– М-м-м. – Джордан отстранился, с удовольствием отмечая ошеломленный взгляд Эвы. – Я тебя провожу. Хочу увидеть лошадь, которая меня уделала.

В конюшне пахло сеном. Сеном и немного кожей. Эва с Джорданом миновали пустые стойла и амуничники с аккуратными рядами сверкающих уздечек и седел всех сортов. А за углом оказалось то, что Эва назвала «стойло для выжеребки».
Кобыла, изящная гнедая по кличке Жозефина, тревожно расхаживала из угла в угол и громко фыркнула при появлении гостей. Двое мужчин перегнулись через стенку стойла, наблюдая за нервным животным: один седой, морщинистый и такой выдубленный на солнце, что напоминал грецкий орех, другой же высокий поджарый и золоченый. Светлые волосы, идеальный загар.
Этот второй буквально просиял при виде Эвы.
Но поугас, заметив, что она не одна.

– Эва, – тепло поприветствовал «золоченый». – Я так рад, что ты приехала. Мы, эм-м, подвязали ей хвост, как ты и говорила. Вымыли заднюю часть мягким мылом. Стойло выскребли, продезинфицировали, положили свежую подстилку. Черт, там чисто, как у моей мамы на кухне.
– Твоя мама явно отличная хозяйка. – Эва стянула с запястья повязку, закрутила волосы в подобие узла и открыла дверь стойла. Что-то бормоча, приблизилась к перепуганному, хлещущему хвостом животному. По мнению Джордана, для такого требовалось четверть осторожности и три четверти мужества. Рожает кобыла или нет, она все равно здоровенная. Однако Эва уверенно встала рядом и погладила ее по боку. – Вы все правильно сделали. Ограда не даст ей слишком близко подойти к стенам или углам, и жеребенку хватит места, куда появиться.

Она проверила подстилку и… кажется, гениталии кобылы. Джордану вдруг стало неловко наблюдать за процессом.
– Корень хвоста более выпуклый, тазовый пояс расслаблен, так что процесс движется. Жозефина чистая, хорошо питалась, за ней присматривали, и я лично проводила ей вакцинацию. Она здорова и счастлива – ну, до известной степени. – Эва погладила кобылу по голове и послала Бейли сияющую улыбку: – Она родит тебе чудесного жеребенка, Сэм.
– После трехсот сорока дней треволнений это станет настоящим облегчением. – Кобыла застонала, и тепло в голосе хозяина сменилось нервозностью: – Надо что-то еще сделать?

– Нет, если не будет осложнений, – успокоила Эва. – У нее еще первый этап родов, но даже когда дело дойдет до видимых схваток и жеребенок покажется из родового канала, нам останется только оказывать моральную поддержку. Пусть все идет своим чередом. На самом деле, чем меньше мы вмешиваемся, тем легче Жозефина родит. Какой женщине понравится рожать на публике?
Кобыла фыркнула. Эва вышла из стойла и присоединилась к мужчинам.
– Наверное, так чувствуют себя будущие отцы, – с грустной улыбкой заметил Сэм. – Взвинченными, беспомощными и… черт, почти виноватыми. – Жозефина дернула покрытой испариной головой. – Знаю, девочка. Это все моя вина.

– Вообще, такой комментарий можно очень интересно интерпретировать, – сухо отметил Джордан.
Сэм глянул в его сторону, а Эва охнула.
Поняв, что она совершенно про него позабыла, Джордан стал испытывать еще меньше теплых чувств к фермеру.
– Сэм, Карл, это Джордан Веллингтон. Ему пришлось меня подвезти, моя машина осталась у клиники.
Мужчины обменялись положенными любезностями, а затем Сэм двинулся к Джордану, намереваясь пожать тому руку – и не только руку, судя по выражению лица, – и не сводя с него глаз, окликнул:
– Проблемы с машиной, Эва?

Джордан приподнял бровь. Если неплохо разбираешься в людях – а он в них разбирался, – то сразу слышно, сколько подтекста в таком вопросе.
Эва, поглощенная разговором с Карлом, намека не уловила.
– А, нет, просто колесо спустило.
Сэм сунул руки в карманы джинсов. Покачался на пятках потертых ковбойских сапог.
Прищурился, точно Грязный Гарри.
– Так ты, значит, клиент Эвы?

Джордан тоже сунул руки в карманы. Как бывалый рыбак он без труда распознал, что его пытаются взять на крючок.
А раз уж у него выдался дерьмовый день и прекрасный, но паршиво закончившийся вечер, пожалуй, можно поиграть у мужика на нервах.
– Помимо прочего.
Сэм снова глянул на Эву и опять попытался закинуть удочку:
– И долго ты… пользуешься ее услугами?
– Вообще-то, чуть меньше недели.

Сэм довольно кивнул, явно решив: пора подсекать.
– А, недавно. А за моими лошадьми она уже почти год присматривает.
Фермер явно намекал, что все это время имел виды на Эву.
Джордан смерил его взглядом и решил сорваться с крючка:
– Да? Похоже, мы, городские парни, пошустрее будем.
Не успел раздраженный Сэм придумать ответ, как кобыла тихонько заржала.
– Все хорошо, – проворковала Эва, когда животное стало расхаживать у двери стойла.

Оба мужчины уставились на дам, затем так же поспешно отвели глаза.
– А я тебя где-то видел, – начал Сэм после очередного критического осмотра соперника. – Ты по телевизору недавно не мелькал?
– Разве что был репортаж из зала суда, – бросила Эва через плечо. – Джордан – помощник окружного прокурора.
– Точно. – Сэм щелкнул пальцами, что-то вспомнив. – Я видел ту твою пресс-конференцию пару недель назад по поводу серийного убийцы. Как его там звали?

– Элайджа Фуллер, – ответил Джордан и почувствовал во рту новый крючок, на сей раз не имеющий к Эве никакого отношения.
– Ты ведешь это дело? – Она посмотрела на него своими темными глазами.
– Я главный обвинитель.
Джордан не стал договаривать, что отозвал бы обвинение, будь его воля.
– Жуткая история. – Карл прислонился к стойлу и скривился от отвращения. – Все эти невинные женщины. Надеюсь, ты засадишь урода за решетку.

Чувствуя неловкость, что все присутствующие – кроме кобылы – уставились на него, Джордан стиснул зубы.
– Я сделаю все, чтобы справедливость восторжествовала.
Судя по тому, как прищурилась Эва, она не забыла их прошлого разговора. О том, что закон не всегда означает справедливость. Но тут кобыла снова застонала, и Эва сосредоточилась на нынешних заботах.
– Джордан, ты можешь ехать. Я уже сказала, неизвестно, сколько мы тут просидим. Первая стадия длится от двух до двадцати четырех часов. Сэм или Карл подбросят меня домой.

«Только через мой труп».
– Конечно, ты права. Но если не возражаете, я бы хотел остаться. Не каждый день удается лицезреть чудо рождения.
Явно раздираемый между вежливостью и желанием выпнуть соперника прочь, Сэм пожевал щеку.
– Ну… – Вежливость с трудом победила, и Бейли, перевернув огромную пустую корзину, неохотно указал на нее Джордану: – Присаживайся. Похоже, мы тут надолго.

Миновало почти два часа. Когда отошли воды, что Джордан мог сравнить разве что с лопнувшим здоровенным, но гораздо менее отвратительным шаром с водой, схватки стали заметными. Можно было буквально видеть, как матка кобылы сокращается в попытках вытолкнуть из себя малыша. Все трое мужчин поморщились, когда Эва объяснила, что Жозефина вошла в активную фазу родов и вскоре появятся ноги жеребенка – мол, так ему легче протолкнуть голову и плечи.
– Слава богу, что у меня Y-хромосома, – пробормотал Карл, и Джордан подавил улыбку.

– А разве ей не надо лечь? – спросил Сэм десятью нервными минутами позже. Он расхаживал по конюшне, запускал пальцы в волосы, затем совал руки в задние карманы. – Везде пишут, что при родах кобыла должна лежать.
– В основном да, – подтвердила Эва, подходя к стойлу, чтобы посмотреть, как идут дела. – Некоторые предпочитают стоять. Раз Жозефина у нас барышня с характером – пусть делает по-своему. – Она махнула Сэму и Карлу и вытащила из сумки резиновые перчатки. – Подержите ее, чтобы не крутилась. Я поймаю жеребенка.

«Поймаю жеребенка, надо же», – весело подумал Джордан.
А потом смотрел, как на его глазах Эва именно это и проделывает.
– Он застрял? – встревожено спросил Сэм, когда высунулись тоненькие ножки и больше ничего не произошло.
– Все нормально. Даже отлично. Просто Жозефина решила чуть-чуть передохнуть.
Джордан заворожено наблюдал, как бесстрашно и спокойно Эва помогает малышу появиться на свет. Кровь текла по ее рукам. Сперва показалась головка, а потом и все гнедое тельце вышло из чрева тяжело дышащей матери.

При виде мокрого жеребенка отвращение Джордана мгновенно сменилось чистым восхищением. Вот она, жизнь в самом своем начале. Новая. Незапятнанная. Полная перспектив.
Эва осторожно опустила брыкающегося малыша на сено.
– Из него получится отличный жеребец, Сэм.
– Будь я проклят. Мальчик. У тебя сын, Жозефина.
Сэм подошел получше разглядеть малыша, и Эва объяснила, что надо выждать минимум минут десять, прежде чем перерезать пуповину. Карл держал кобылу, а та все пыталась повернуться и увидеть новорожденного. Наконец Эва сделала разрез и макнула обрубок в антибиотик.

– Она нервничает, – предупредил Карл.
– Материнский инстинкт. Давайте отойдем, пусть они познакомятся друг с другом.
– Поздравляю, – сказал Джордан Сэму.
Тот, под впечатлением, даже пожал ему руку и удивленно тряхнул головой:
– Вот же черт.
И тут же отвернулся. Джордан уловил блеснувшие в глазах фермера слезы, но решил не заострять на этом внимание. Невозможно смеяться над тем, кто плачет, впервые увидев рождение жеребенка.
Разумеется, если этот кто-то станет держаться от Эвы на разумном расстоянии.

Наконец кобыла смогла вылизать малыша, а Эва разобралась с плацентой и воспользовалась умывальником в амуничнике.
– Малыш скоро попытается встать, – сообщила она Бейли, намыливая руки до локтя. – Если в ближайшие несколько часов не попробует – звони мне. Но думаю, у тебя сильные и здоровые мама и малыш. Проблем быть не должно.
Приняв у него полотенце, Эва чуть придушенно рассмеялась, когда Сэм сжал ее в объятиях.
– Спасибо. – Глянув на Джордана, он поцеловал ее в щеку.
«Ага, а не стой я тут же, по-любому поцеловал бы в губы».
– Не за что, Сэм. Это лучшая часть моей работы.

Когда они выехали на дорогу и адреналин спал, Джордан заметил, как Эва устало оседает на своем месте. Локоны выбились из узла и свисали беспорядочными лентами, а зевала она с такой силой, что челюсть хрустела.
– Еще раз спасибо. – Слова еле выползали изо рта и волочились, словно жестянки за машиной. – Ты правда не должен был оставаться.
– Было потрясающе, – признал Джордан. А потом вспомнил о крови и прочих вещах, названий которых не знал и не хотел знать. – Временами немного противно, но все равно потрясающе.

– Ты хорошо справился. – Нотка веселья немного сгладила усталость, и теперь слова прыгали точно мячики. – Я опасалась, не слишком ли высока для тебя цена за возможность заявить свои права?
– Права?
– Ага. Ну знаешь, все эти разметки территорий, которыми вы с Сэмом занимались.
Джордан невольно поморщился:
– Ты заметила?
Эва сонно усмехнулась:
– Как ты сегодня сказал, я не дура и не слепая. Даже немного удивительно, как это ты на меня не помочился.

– Я уже с трех лет ходил строго на горшок, – покаянно рассмеялся Джордан. – Кроме того, уверен, мистер Бейли и так уловил мое послание.
– Как независимая женщина, хотела бы с тобой поспорить. – У Эвы слипались глаза, но она выдавила загадочную улыбку. – Не знаю почему, но все это кажется мне милым.
– Да?
Когда ответа не последовало, Джордан глянул на соседку и понял, что уже ее потерял. Эва смежила веки. Ресницы казались мазками сажи на щеках, а искорки, превращавшие ее глаза из обычных карих в теплые и сияющие, тихо угасли на ночь.
Эва сейчас даже будто стала меньше ростом.

На Джордана нахлынула нежность. То тут, то там мерцали огоньки, и глядя на контуры города на фоне чернильного неба, он вдруг увидел собственный путь. Может, этот путь вышел не таким, как Джордан ожидал – возможно, он не ожидал встретить именно такую девушку, – но ему хватило ума разглядеть всю картинку.
Он влюбился в Эву.
Джордан ждал скачка нервов, приступа чисто мужской паники от подобного открытия, но не особо удивился, когда ничего не произошло. Все-таки он уравновешенный человек. Человек, слышащий голос разума, сердца – и не совсем охотно доверяющий тому и другому.

В этом плане – помимо прочих – Джордан очень походил на отца.
Приехав к дому Эвы, он не выключил двигатель. Просто сидел и смотрел на нее. И в голове крутилось только одно слово. «Моя».
Джордан понял это, едва ее увидев. Благодаря большим темным глазам Эва выглядела так, словно сама себе удивлялась. Словно инстинктивно почувствовала то же, что и он.
Хотя и сознательно создавала им обоим трудности.

Вспомнив, как она умело управлялась в конюшне, Джордан улыбнулся. Эва его очаровывала. Может, тем, что бросала ему вызов, но скорее тем, что у вот такой хрупкой изящной женщины оказалось больше мужества, чем у трех здоровых мужиков.
Такой не покомандуешь.
Только поманеврируешь. Очень, очень осторожно. «Пожалуй, чертовски повезло, что у меня повадки фермерской собаки».
И тут, сложив все кусочки воедино, Джордан вдруг понял…

– Боже. – Он уставился на свернувшуюся рядом Эву. – Неудивительно, что я так в тебя втрескался. Вы же с моей матерью из одного теста.
И у него, как тогда у отца, не было ни единого шанса устоять.
Прямо «Титаник». Один удар – и все, каюк.
Тихо рассмеявшись, Джордан погладил обнаженную руку Эвы.
– А ты, милая, так же идешь ко дну, как и я. Просто еще этого не поняла.
Успокоившись, он выключил зажигание и выудил ключи от дома из кармана медицинского саквояжа.

«Пора отнести мой маленький айсберг наверх и уложить в кровать». Чертовски обидно, что нельзя пристроиться там и самому, но Эве надо выспаться. А если станет уверять себя, будто сможет провести еще одну ночь, прижавшись к ней и ничего не делая, то он просто законченный лжец.
Когда Джордан брал Эву на руки, она пробормотала что-то вроде «громила», но потом бессильно обмякла.
Осторожно перехватив ее, чтобы открыть дверь, Джордан едва не споткнулся об Одноглазого Джека.
– Не смешно, – прошептал и мог поклясться, что кот хмыкнул. – А если бы она ушиблась? А я тебя еще объедками угостил.

Осторожно ступая – мало ли, вдруг хвостатый подлец надумает снова устроить диверсию, – Джордан отнес Эву в спальню.
Постель уже была расстелена, поэтому он уложил свою ношу между смятых простыней в желтый цветочек. Ноги Эвы свисали с края. Джордан снял с нее обувь, а затем взялся за джинсы.
«Я их сегодня с нее уже снимал».
Он знал, что обнаружит под штанами, но при повторном появлении красного шелка легче не стало. Джордан стиснул зубы, стараясь не вспоминать, что чувствовал ртом.
Мягкость. Жар. Влагу.

– Бесполезно, придурок, – пробормотал он и, заметив соломинку в волосах Эвы, осторожно ее вытащил.
Пыльная красная футболка пахла какой-то гадостью. Решив, что лучше не размышлять на эту тему, Джордан сморщился и попытался стянуть с Эвы одежду.
– Ой! – И засмеялся, когда «айсберг» заворчал и врезал ему. – Полегче, драчунья. Это я.
– Джордан?
– Он самый.
Темные глаза Эвы мерцали из-под полуприкрытых ресниц, точно вывеска мотеля.
– Устала.
– Знаю.

Она совсем как ребенок подняла руки и держала их так, пока он снимал с нее футболку.
После чего перекатилась на бок и вновь провалилась в сон.
Несколько минут Джордан просто ею любовался. Затем поддался порыву и провел рукой по ее бедру. Эва выглядела как девушка пин-ап из сороковых. Когда женщины не стеснялись округлых форм.
Уж точно не как нынешние худые звезды, которые понюхают кусочек моркови и заявляют, что уже поели.
Наверное, это временами беспокоило Эву. Женщины вечно смотрят на товарок и думают, будто сами толстые.

Джордан и не надеялся постичь эту тайну.
В последний раз сжав аппетитное бедро, он укрыл Эву и поцеловал на ночь.
– Святоша, – пробормотал по дороге на кухню за ручкой и бумагой. – За такую сдержанность можно спокойно канонизировать.
Бросив грязные вещи Эвы в корзину на сушилке, он нацарапал записку, мол, утром заскочу. И оставив ее на прикроватном столике, завел Эве будильник.
«А то уже час ночи, проспит и не узнает».

Выйдя на улицу, Джордан заметил темную машину, припаркованную перед домом Лу Эллен. И невольно замедлил шаг.
Темно-синяя, американского производства, номера не здешние. Флоридские, судя по оранжевому значку между кодовыми метками.
Когда Джордан отъезжал, в голове вспыхнуло какое-то воспоминание, хотя только через несколько кварталов он понял, в чем дело.
Номера крепились на машине сияющей золотой цепью.

___________________________________