Научиться дышать 18+

anjelika: 28.06.16 21:01

Спасибо за главу!!!!!!!!!!

...

ДаНеточка: 28.06.16 23:05

Добрый день! Примите, пожалуйста, в читатели!

...

Shusha: 29.06.16 01:24

Спасибо)

...

Шайна: 29.06.16 01:30

Спасибо за продолжение.

Все у Вани с Ксюшей настолько сиропно-карамельно, что становится слишком сладко от этого.

...

miaka-egorova: 29.06.16 03:54

Спасибо за продолжение. А во второй части планируется столько же глав, сколько и в первой или больше?

...

Люси: 29.06.16 06:52

Понравилось!!! Буду счастлива стать Вашим читателем!

...

Соечка: 29.06.16 07:38

Вот и у меня такое же ощущение от их розовых соплей.
А Ирина удивляет своим отношением к чужому мальчику. Видимо не совсем уж она эгоистка.

...

Шайна: 29.06.16 07:50

А я боялась комментарий писать. Думаю, снова не в кассу буду. Но слава Богу не я одна так думаю.


Ира меняется. Значит, она не совсем пропащий человек. Помогать другому, когда у самого в жизни не все гладко - это огромный плюс в карму. И это надо делать для себя. Для своей души. Ира стала другой. По крайней мере, именно в этом кусочке я вижу изменения Иры в лучшую сторону. Но, ей еще работать и работать, чтобы исправить все, что натворила в прошлом. Но она на правильном пути.

Перечитала написанное выше, пришла в ужас. Вот я зануда, но удалять не стану.

...

Ростовчанка: 29.06.16 12:08

Согласна. И вот, думаю , знает ли Иван о тайнах Ксюши? Ведь она тоже далеко не так проста.

...

VasilinaSh: 30.06.16 18:08

Здравствуйте, добавьте пожалуйста в читатели.

...

Nadin b: 30.06.16 20:44

Наташа, привет!!!
Огромное спасибо за продолжение.
Очень понравилось поведение Ирины. Видимо надо самой пережить несчастье, чтобы почувствовать чужую беду и захотеть помочь чужому человеку.
Возможно, что даст толчок к изменениям в Ириной жизни. Возможно, она уже готова измениться и увидеть других людей, а не только себя в их окружении.

...

SvetlovaN: 02.07.16 13:53

Всем-всем добрый день! На этот раз я на удивление быстро к вам вернулась)))

Пока еще не совсем готова, но скоро осознание изменений придет к ней.

Наташа, ведь ты сейчас лукавишь. Возможно, мне так показалось, но я совершенно адекватно реагировала на твои и других читательниц комментарии. Такова моя принципиальная политика общения с читателем: только конструктивный диалог, и никаких склок, драк, никакого настаивания на своей правоте. Мне может не нравиться чей-то отзыв, но я же тоже человек и даже к действиям собственного романа у меня выработалось свое мнение, но это никогда не повлияет на мое общение с тобой и остальными читателями.
Твое мнение не может быть не в кассу, оно может не совпасть с моим. И что? Мы обсудим это, поймем точки зрения друг друга и разойдемся мирно каждый со своей правдой. Для этого я и пришла на форум.
И это касается всех. Ваши мысли (любые!) крайне важны для меня. Оставляйте отзывы, я всегда вам буду за них признательна.

Хорошо, если бы так. Мне очень знакома такая ситуация, когда и сам не богат и вечно думаешь, где на что-то взять деньги, но не помочь другому, пусть и чужому человеку, не можешь.

Да! Абсолютно точно.

По-моему, сейчас отзыв гораздо короче предыдущих)) Не зануда, очень схожие с моими, выстраданными на личном опыте, мысли.

Она не то чтобы не проста... Криминальных тайн нет в ее прошлом, не ждите закопанных трупов и т.д. Просто есть незначительные вещи, о которых она умолчала, но которые теперь разрушат ее жизнь.

Рассчитываю на такое же количество.

Ксюша пытается стать счастливой, пряча свою боль. Оттого и счастье такое натянутое, словно его за уши притягивают. Она выбрала, увы, неверный рецепт.

Да)

Пытаюсь дозировать интриги, скандалы, расследования, чтобы и слишком быстро все не вывалить и заинтриговать, не перейдя черту скукоты

Узнаем из первых рук в главе))

Самый мощный толчок для вдохновения. Спасибо!

Думаю, уголечки еще тлеют.

Рада это слышать)

Конечно, в этом и одна из главных идей второй части.

А кто бы не боялся такого мужчину потерять? Вани Волковы на дороге не валяются.

Ох, для него будет сюрпризом и сама информация, и обстоятельства, при которых он все узнает.

Всем шлю поцелуи! Спасибо за внимание!

...

SvetlovaN: 02.07.16 14:04

 » Часть 2. Глава 4

Если знаешь, где искать, то найдешь скелет в любом шкафу.
Чак Паланик «Бойцовский клуб»

Дождь устал затягивать свою нетленку, подпевая ветру и хмурым тучам. Бессолнечный, ненастный, словно хмельной от прошедших дождей день реял за окнами недорогого кафе в центре Москвы. Теперь только такие были ей по карману, но и в них выбираться хотелось все реже и реже.
Пристанища массового скопления людей стали для нее камерами пыток без окон и дверей. Людей слишком много вокруг, и кажется, что каждый из них так и норовит заглянуть в твою душу, докопаться тонкими иголками до правды, вытянуть ее из тебя просто так, забавы ради. Но каждый раз думая так, она забывала о самом главном: людям уже давно плевать друг на друга.
— Здравствуйте, вы уже выбрали, что будете заказывать? — к столику подошла молодая девушка-официантка.
Сделав заказ в виде легкого ланча, Ирина расслабленно откинулась на спинку стула. Осталось дождаться Таньку и выстоять встречу с ней. Она знает, что без боя этот разговор ей не дастся. Без боя с самой собой. Похоже, что мы первые, с кем нам приходится бороться каждый день и каждый час на пути к чему-то светлому и высокому в этой жизни. Человек свой первый и самый страшный враг.
За соседними столиками в основном располагалась молодежь. Себя к молодому поколению она уже давно не относила. И дело не в возрасте — в жизненном опыте. Порой жизнь делает из двадцатилетних сопляков матерых знатоков жизни, экспертов во всем, что касается ее темной стороны. Хочешь не хочешь, а курс жизненного обучения идет непрерывно и совершенно бесплатно. Если, конечно, не считать шрамов на память.
Телефоны в руках, планшеты, ноутбуки — и глаза обязательно вниз, впиваются в сенсорный экран, поглощают вредное излучение, пальцы бегают по невидимым кнопкам до ощущения усталости в кисти. Это двадцать первый век. Мы сидим друг от друга на расстоянии вытянутой руки, но рукам нет возможности соприкоснуться — они заняты высокими технологиями в компактных корпусах и стильных чехлах. Человеку отныне не нужны тюрьмы, он и так себя в них заточает ежечасно.
— Хэй, Иринка! — в кафе ворвалось весеннее солнышко Танькиных веснушек и желтого зонта. Девушки обнялись. — Ты сильно изменилась. Но в лучшую сторону.
— Ты это определила по внешнему виду? Не верь. Я волосы крашу, — улыбнулась Вересова, пытаясь понять, все же рада она видеть давнюю знакомую или нет.
— Цвет твоих волос не имеет значения. А вот блеск глаз — да. Он хотя бы чуть-чуть появился.
Вересова вздохнула и вернулась на свое место, наблюдая за тем, как целый хоровод цветов пронесся перед ее глазами. Лиловое кашемировое пальто с большими пуговицами цвета фуксии было дополнено тонким баклажановым шарфиком и пурпурным беретиком. Иногда так утомляет разбираться во всех цветах и оттенках. Приходится волей-неволей видеть мир цветным, а не черно-белым, как хотелось бы.
— Один твой лимонно-желтый зонт заставляет настроение подниматься, — произнесла Ирина, смотря на этот зонт, как на нечто дикое или диковинное.
В ее новом гардеробе преобладали в основном темные и холодные тона. Такой медный, густой желтый цвет вообще не водился среди ее одежды и аксессуаров. Зонты почти все черные или темно-синие, из головных уборов только обычная черная шапка на зиму, ремни, шарфы... Скука смертная.
Что уж тут говорить, бывает и так, что жизнь, выбрасывая нас на неизведанные берега, отнимает прежнее зрение, чтобы мы могли начать все с начала. Иначе говоря, делает нас дальтониками. Способность учиться видеть разные цвета после падения, как и мужество снова встать на ноги, зависит только от нас. От силы воли. От храбрости. От стойкости. Но не от мифического художника, который однажды расщедрившись, вернет весь спектр красок в нашу жизнь.
— Боже, эти потрясающие пирожные толкают меня на грех, — пробормотала Татьяна, втягивая носом аромат тирамису. — А еще чаек, и... грехопадения не избежать.
— Это ты о чем, грешница? — повела бровью Ирина.
Ей было смешно слышать о грехах и расплате за них от таких невинных миловидных девочек вроде Тани. Уж кто знал о грехах не меньше адских церберов, так это она сама.
— О своей фигуре. Видишь? — Она покрутилась перед подругой верхней частью туловища. — Это просто ужасно.
— Вопрос остался тот же: «Ты о чем?».
— О том, что я, выражаясь толерантно, толстушка. Кость широкая, — искренне рассмеялась девушка и принялась за пирожное. — На самом деле не могу отказаться от вкусной еды.
Вот у людей проблемы. Пара лишних килограммов. Ей бы так. У нее тоже есть пара-тройка лишних кило, только на душе. И почему нельзя так же сходить в какой-нибудь спортзал и скинуть с сердца всю боль и тоску? Прокачать его, как мышцы живота, высушить, не оставить ничего лишнего? Почему человек рожден емкостью, все в себя вбирающей, но очень редко отдающей назад?
— Перестань. Жизнь не вертится вокруг фигуры или еще чего-то там. Дураки те, кто живут глазами, а не сердцем. Глаза, как это ни парадоксально, слепы. Их обмануть проще простого.
— Ничего себе, — Татьяна отложила вилку и пристально посмотрела на так хорошо ей знакомую девушку, которая сейчас – она готова биться об заклад – делает все, чтобы не выдать себя. — Бесподобные слова. Особенно ценными их делает то, что произнесла их ты.
— Типа преступник наконец осознал свою вину? — усмехнулась Вересова.
— Не о вине и не о преступлении речь, а о тебе. Ты же не просто так сейчас выдала ширпотребную философскую фразочку, прочитанную в социальных сетях. Ты опираешься на выстраданные знания.
Лучше бы она не начинала стрелять философией, чтобы не давать поводов для гордости. Гордиться нечем. Ей точно. Ирина достала сигарету и зажгла ее под недоумевающий взгляд Татьяны.
— Это же не то, о чем я подумала...
— Не то. Просто сигареты. Можешь под микроскопом проверить.
— Что случилось? В твоей жизни появился нежелательный человек?
— Говоришь, как заядлый киллер. Хочешь убить его?
Ну и шуточки у нее. Про Ваню. Про Волчару. Девушка тяжело сглотнула и затянулась сильнее. Боже, всегда храни табачную индустрию на плаву. Было такое ощущение, будто она поднялась бегом на десятый этаж с больным сердцем и астмой и теперь захлебывалась в долгожданной воде. Жаль, никотиновым дымом не напьешься. Самообман. Мираж, который растает, как только яд испарится из мозга, и тот начнет вопить, прося еще и еще.
— Говорю как человек, который боится за тебя. Выкладывай всю правду до последней крошки, даже если она невкусная. Не только же пирожные мне сегодня есть.
— Нет, — отрезала Ирина.
— Ира...
— Нет, и точка. Больше никаких разговоров, никакой терапии. Ничего.
— Ассоциации с... — Татьяна вовремя замолчала, видя быстро меняющееся настроение подруги. — Как здоровье? Ты давно к нам не заходила.
— И никогда больше не зайду. Прости, ничего личного.
— Ты должна появляться на плановых обследованиях хотя бы иногда, чтобы не случилось...
Пальцы Вересовой сильно сдавили запястье девушки. Разжать бы пальцы. Злость душила, наступая ногой на горло. Зачем они все лезут со своей заботой к ней?! Чтобы услышать, как ей чихать на здоровье? Да пожалуйста.
— Мне плевать, и я сейчас выражаюсь максимально вежливо, на последствия и рецидивы. Мне больше это все ни к чему, незачем так яростно следить за здоровьем. Поэтому, если ты еще раз задашь вопрос, касающийся моего прошлого, я больше не обращусь к тебе за помощью.
— Я поняла. — Татьяне не было страшно. Ей было больно от того, что чувствовал небезразличный ей человек, отгородившийся километровыми стенами от внешнего мира. — Что с женщиной, ради которой ты мне позвонила?
— Не знаю. У нее температура и боли. Началось все внезапно. А еще у нее маленький сын, который уже пошел по наклонной из-за болезни матери.
— Сын? — ее взгляд многозначительно метнулся к Вересовой. Ирина уже начала недовольно вздыхать, когда она опередила ее: — Ладно, не суть. Что ты хочешь от меня? Я работаю в гинекологии.
— Ты же все равно понимаешь что-то в общей медицине. Посмотри ее, вдруг что поймешь.
— Хорошо. Сейчас пойдем?
— Да.
Девушки молча расплатились за обед и оделись. Ирину трясло от этого легкого касания к прошлому, словно к тоненькой ширме, отделяющей две комнаты. В ее случае обе темные. Прошлое таким и является: тонкой ширмой, сквозь которую всегда просвечиваются нелепые карикатуры и гримасы былых событий, отбрасывая тень на настоящее. Вся жизнь — это театр теней, и люди в нем марионетки.
— Ира, — неожиданно рука Татьяны накрыла ее руку, — ты лжешь. Все произошедшее не есть твое прошлое, это подлинное настоящее. Будь оно прошлым, ты бы открылась мне, тебе бы нечего было скрывать. Но ты несешь в душе эту ношу, удерживая ее на волоске от того, чтобы раздавить тебя. И ты понимаешь, что рано или поздно все стены будут снесены, и тебя затопит. Это вопрос времени.
Она толкнула дверь, позволяя капелькам уюта кафе просочиться на холодную улицу, и Вересова вышла за ней. Озябшая и подавленная.

***
В квартире Димы уютом и не пахло. Пахло сыростью, страхом, болью. Отопление, видимо, отключили за неуплату. Да и кому оно здесь нужно? У матери постоянный жар, а ребенок днями шатается по улицам.
От этой атмосферы древнего склепа у обеих девушек кожа покрылась мурашками. И такая жизнь скрывается за многими дверьми обычных квартир. Проходя мимо очередной двери, мы никогда не задумываемся о том, что за ней может умирать человек. Может голодать или страдать от жажды. Спасаться от холода. Но главное, чтобы за твоей собственной дверью было тепло и сытно. Остальное приложится.
— Дима, ты дома? — спросила Ирина, открывая дверь своим ключом.
— Он еще в школе. Скоро должен вернуться. Ира, это вы?
— Да, я, а со мной та самая медсестра, о которой я говорила.
Ничего не изменилось. Ни одна вещь не поменяла свою локацию. Жизнь в этом месте словно бы остановилась. Должно быть, это дико и страшно. Она всегда думала, что самое страшное уже видела, все ужасы мироздания приключились с ней, но... Но каково было этому мальчишке, чья жизнь только началась и должна была цвести, возвращаться каждый вечер в эту комнату и видеть мать в таком состоянии? Понял ли этот малыш, что нужно любить свою маму самой большой любовью на свете?
Мама — самое милое и родное сердцу слово. Не родина, не отец — мать. Сколько бы мы ни искали убежища для себя в этом мире, ни скитались по странам и городам, ни набивали кошельки и карманы деньгами — наш дом там, где живет мама. И каждый всегда мечтает вернуться в детство, где мама будет неизменно рядом, неизменно молодая и здоровая. Однако время заберет у любого из нас годы, красоту и здоровье. Нам не всегда будет двадцать, и кожа не всегда будет гладкой, ноги не всегда будут так резво бегать. Мама не всегда будет жить на этом свете. Тогда, может, стоит не скупиться на слова, ведь они ничего нам не стоят, и просто говорить ей хотя бы раз в день о своей любви?
— Ира, ты можешь пока заняться чем-нибудь. Я проведу осмотр.
Татьяна разложила медицинские принадлежности на столике, а Вересова вышла. На лестничной площадке открылись двери лифта, и через пару секунд дверь уже открыл Дима.
— Мама?
— Привет, непоседа. С мамой все хорошо, к ней пришел доктор. Раздевайся и проходи в кухню.
Руки сами вспомнили, как готовить. Казалось, эти навыки стали уже давно забытыми. Однако в памяти всплывали даже картинки из ее бывшего родного дома, где кухарка готовила невероятные блюда. По всей видимости, пришло время дать выход своему женскому началу, которое она так старательно подавляла.
Дима помыл руки и устроился за столом. Ему до сих пор не верилось, что незнакомая тетя уже второй раз пришла в его квартиру. И накормила его. И помогла маме. Столько добра он видел впервые за всю свою короткую жизнь.
— А я «пять» сегодня получил. Учительница даже не поверила, что я смог. Но я знал, что мама обрадуется, поэтому старался.
— Конечно, обрадуется. Твои победы сейчас для мамы самое лучшее лекарство. Вообще, Дима, победы детей для матерей всегда самое лучшее, что может дать им жизнь.
А она сама принесла своей семье поражение. Позорное. Сокрушительное. Скандальное. Наверное, поэтому мать так легко о ней забыла.
— По какому предмету «пятерку» получил?
— По истории. Вы думаете, это правда, что во время Второй мировой войны было убито почти тридцать миллионов человек?
— Да, это так, — с тяжелым сердцем ответила девушка.
— Хорошо, что сейчас войн нет, — ответил мальчишка и принялся за суп.
Ирина не стала говорить ему, что у войны нет конца. Пока жив человек, жива и она. Очаги конфликтов вспыхивают постоянно в разных точках мира. Все эти идеологии, доктрины, стремление разделить мир пунктирными границами и завладеть землями... И не важно, что вот такие же малыши гибнут под градом осколков от мин, сгорают заживо в домах и погибают под колесами танков. Когда одна влиятельная сволочь решает устроить бойню только ради собственных интересов, жизни детей превращаются в разменную монету.
— Ира, на минутку, — в дверях появилась Татьяна. Она вышла и приготовилась к не самым приятным новостям. — У женщины воспаление легких, уже начавшее переходить в запущенную стадию. Ей нужно срочно в больницу, пока есть шанс спасти ее.
— Как она получила его?
—Да кто ж знает. Возможно, иммунная система была ослаблена, а кто-то больной чихнул на нее. Это же лотерея. Не нужно ехать в Африку в самое опасное племя, можно неудачно прокатиться в метро. Я вколола ей жаропонижающее и болеутоляющее, но это все временные меры. Нужно в больницу на рентген и бронхоскопию, анализы и диагностику.
— На дому никак нельзя провести лечение?
— У меня есть знакомый интерн из пульмонологии, но, Ир, не будем обманываться. Чтобы не приблизить смерть женщины, нужно провести полное обследование и выписать правильные лекарства. И... в общем, Ир, лечение обойдется явно в круглую сумму.
— Ясно.
— Но выбор всегда есть. Ты можешь закрыть на все это глаза и уйти сейчас, все-таки эта семья не имеет к тебе никакого отношения. А можешь разориться на лечение. Решать тебе.
Пока подруга одевалась, Вересову одолевали навязчивые мысли: а выбор ли это? Бросить мать и ребенка на верную смерть. Чем тогда она лучше солдат Третьего рейха? Чем тогда ее душа отличается от прогнивших душ эсэсовцев? Почему люди всегда считают зло выбором? Закрой глаза, плюнь, перешагни, забудь. Это ведь твой выбор, ты имеешь на это право. Нашептывания Сатаны на ушко. И да, мы имеем право на зло, как и на добро. И только мы выбираем, а не святые духи или дьявольские прихвостни, куда поставить ногу: на черное или на белое.
— Я тебя поняла, я подумаю.
— Думай. Мой телефон у тебя есть, если что, звони.
Ирина вернулась в кухню и застала Диму за книжкой. Лучшее в мире зрелище. Сможет ли она распрощаться с этим славным мальчишкой? Сможет ли знать, что на земле есть квартира, где она оставила трупы? Но решиться на активные действия она пока не могла. Слишком это добро было велико, чтобы принять его. Для нее такое незнакомое, она такого никогда не делала. Не была доброй и всем помогающей.
— Держи. Это тебе на столовую и мелкие вкусности, — положила перед Димой немного денег. — Домашку сам сделаешь?
— Ага, там не сложно. А вы еще придете?
— Я... да, наверное, — неоднозначно ответила Вересова, пока еще не пришедшая к окончательному решению.
Рука мальчика дотронулась до ее руки. Дыхание перехватило, в грудной клетке ударила сломанным крылом птичка и затихла. Маленькие пальчики передавали ей невидимыми нитями тепло. Боль и наслаждение могут уживаться в раненой душе одновременно, и именно этот коктейль, вспарывающий на скорую руку зашитые раны, сейчас будоражил ее мозг.
— Я обязательно вернусь, — девушка обняла его, сдерживая слезинки. — Обязательно.

***
Мутный океан туч разинул пасть над детской площадкой, готовый излиться на нее дождем. Взбаламученное непогодой небо, мглистое от наступающего теперь раньше вечера, устало взирало на происходящее со своего места в этом театре.
— Светочка! — крикнула Оксана. — Возможно, дождь скоро пойдет. Готовься убегать домой.
Девочка кивнула и вернулась к другим детям в песочницу.
— Незачем ей убегать, я донесу до подъезда, — сказал Волков и прижал девушку к себе. — Ксюша, ты мне не нравишься в последнее время.
— Это как-то связано со свадьбой? — шутливо прищурилась она.
— Нет, ничто не может быть связано со свадьбой, кроме приготовлений к ней. Я о твоем состоянии. Или мне кажется, или что-то не так.
— Может, на погоду так реагирую? Вроде со мной все хорошо.
Лгать ему было непростительно, это как смотреть в свое отражение и строить самой себе саркастические гримасы. Хотелось бы притвориться, что ее поведение не больше, чем искусная аффектация, но ведь это не так. Складывалось впечатление, будто она в сговоре со своим подсознанием, все эти грязные инсинуации ее трусливой души не доведут до добра.
— Ты отвез Ирине ее вещи? — быстро сменила тему на, как ей казалось, менее опасную. — С ней все хорошо? За ее состояние я бы беспокоилась.
— Почему это?
— У нее явно какие-то проблемы с алкоголем, а такие проблемы не возникают на пустом месте. Да и вид у нее был усталый, изнуренный, несчастный, что ли.
Иван удрученно посмотрел на ехидную рожицу облаков и вздохнул. Говорить об Ире ему хотелось меньше всего сейчас. И когда бы то ни было вообще. Его волновали мысли о ней, нет смысла притворяться Иванушкой-дурачком. Он думал о ней, сначала как о своем прошлом, но с каждым прошедшим днем все больше как о настоящем.
— Скорее всего, она устала. С детьми нелегко работать. Насчет алкоголя я не в курсе, но не обязательно ее отказ выпить с нами означает проблемы вселенского масштаба. Плохое настроение было.
Он говорил о ней довольно сухо, словно бы и не имело это вовсе значения. Алкоголь, ее усталый вид, ее жизнь в целом. Но, черт бы все это побрал, имело! И Волков отдал бы все, чтобы это изменить. Чтобы не помнить о том Новом годе в компании Собаки и о своих вновь разбитых мечтах. Порой лучше не раскатывать губу слишком далеко — могут оттоптать.
— Ты видел ее квартиру? Как она живет?
— Хорошо, как обычный человек.
«Как обычный несчастливый человек», — добавил Иван про себя.
Одинокая, необустроенная квартира, котенок, сигареты, ноутбук. Лучших декораций для спектакля об одиночестве в современном мире не найдешь. Стены являются воплощением грусти, они не родные. Котенок всего-навсего бутафория, притворство, что в жизни есть смысл. Сигареты убивают нервы, хотя бы на время. И этого достаточно, когда о большем не попросишь. Ноутбук создает иллюзию общения и бьющей ключом жизни. Жаль только, что при вскрытии окажется, что душа такого человека пуста, как вакуум космоса.
— Ты так странно говоришь о ней, — Оксана посмотрела на него и заметила задумчивое выражение лица. — Вы же были друзьями?
— Дружили три года назад, потом она сбежала в самый Новый год, вдруг решив, что я не гожусь ей в друзья, — нехотя рассказал он, замаскировав правду в невинную ложь.
— Я не знала, Ванюш. Прости.
Девушка поцеловала его в щеку и прильнула к нему. Он стал ее каменной стеной между их теплым, счастливым домом и остальным миром. Остальной мир превратился в абсолютное ничто – он был ей не нужен. Но он ворвется в ее жизнь обратно. Не оставит ее в покое просто потому, что она ухватила свой кусочек счастья. Кому-то это может очень сильно не понравиться.
— Все в порядке. Я на нее не злюсь и не держу обид. Все-таки каждый имеет право выбирать друзей, правда?
В этом он точно ей не соврал. Обиды не было, злости тоже, желания отомстить – и подавно. Больно, когда тебе предпочитают других людей те, в кого ты верил, кого любил, но незаменимых нет. Его заменили. Значит, так ей было лучше.
Волков смотрел на играющую и смеющуюся Свету, уже почти выздоровевшую. У него есть эта малышка и Ксюша, которые стали его семьей, а он гадал, встретит ли мужчину в доме Иры или нет. Гадал, как отреагирует, если да. И будет ли рад, если нет. Сложно было сказать сейчас о его эмоциях: какие они, что из себя представляют. Совершенно неожиданно из размеренной и спокойной жизнь превратилась в клокочущую трясину, зовущую сделать к ней шаг.
Иван поднялся, почувствовав капли дождя на лице. Просвистел, подзывая к себе Собаку, и взял Свету на руки. Он и Собака остались, изменился весь мир вокруг них. Он улыбнулся им широкой улыбкой. И он будет последним ублюдком, если ударит свое счастье с размаху кулаком прямо в челюсть. Значит, не то что Ире, а даже мыслям о ней места в его жизни нет, и не будет.

...

Соечка: 02.07.16 14:59

Все-таки не забыл Иру. И такое чувство, что уговаривает себя, не вспоминать ее. Значит не так уж он и счастлив с "идеальной" Ксюшей

...

Лена Кулёминатор: 02.07.16 15:24

Снова Ира перед выбором: помочь или оставить всё как есть...
Конечно прежняя Вересова точно бы ушла и забыла, а нынешняя скорее всего, расшибётся, но будет помогать.

А Ваня не забыл Иру.
Потому даже мысли о ней гонит от себя.

...