Ветер пыльных дорог (любовно-авантюрный роман)

Оля, спасибо


Ага Но скоро ей не будет скучно..


А тебе, значит, Дерби нравится? А чем, можно узнать? А на счёт Чарльза... ну, наверное, тем, что он НЕ такой, как Дерби, и нравится)) Да и человек он вроде как хороший, хоть и не выделяется особенно

Лелета,


Ну да, только мнение ещё может поменяться
_________________

Ах, я к этому уже начинаю привыкать Ты же мастер интриги и неожиданных поворотов!

хм... скажем так, это не мой идеал, но из предложенных характеров я бы выбрала его. Просто, он выразителен, в отличие от Чарльза. Экспрессивен. А Чарльз - он мне все время Пьеро чем-то напоминает

Оля, понятно! Ну что ж, посмотрим, что решит Аньес...
_________________

Риночка, большое спасибо за продолжение!!! Таки ожидание того стоило!
Все очень понравилось, прям мастер описывать персонажей!
Очень красочно представила фрейлин, как фильм смотришь Да, сколько же интриг даже между этими двенадцатью девушками, ну и думаю, теперь и между ними и Аньес. Рене мне понравилась, милая девушка. Надеюсь она будет ее подругой
Чарльз серьезен, галантен, как наверняка и всегда. Не сомневаюсь, он хороший мужчина, но Дерби интереснее Обожаю столкновение таких персонажей!
Отдельно подчеркну ту игру слов, что упомянул Дерби (с произношением)!
Ринуль, жду что же будет дальше!
___________________________________

Риночка, большое спасибо за продолжение!!!!! Действительно кусочек очень классный!!!!!! Я так понимаю, что Чарльз участвует в "заговоре" против короля, и боязно мне, чтобы Аньес не пострадала из-за этого!!!!!! Буду ждать!!!!!

Энни, спасибо , очень рада, что тебе понравилось продолжение!

Яна, спасибо


Да, учавствует... И в некоторой степени Аньес пострадает из-за этого. Впрочем, по своей же вине
_________________

Риночка очень понравилось, граф Дерби просто покорил сердце!
_________________

Оксана, спасибо



_________________

 » Глава 4. Зёрна сомнений

Глава 4. Зёрна сомнений

— Я немного утомилась. Закончим наш разговор. Вы свободны, леди Аньес.
Аньес присела в реверансе и поспешила покинуть покои королевы. Она точно так же, как и Её Величество, утомилась от бесконечных вопросов. Направляясь ко внутреннему дворику замка, Аньес размышляла, зачем королева Изабелла так настойчиво интересовалась её жизнью в Бретани, её семьёй, путешествием в Англию; спросила она также и о том, как ей понравилось при дворе. Аньес пришлось следить за своим языком, высказывая только восторг, которого на самом деле не чувствовала. Конечно, ей нравился сам замок: огромный, древний, мрачный; нравился и дворик, в который она сейчас шла; нравилось ходить по дорожкам, погружаясь в свои мысли, вдыхать аромат цветов. Но в остальном...
Для Аньес было непривычно оказаться в среде, где она не может открыто выражать свои чувства. После разговора с королевой чувство того, что она должна держать все свои мысли при себе, только усилилось. К счастью, она подружилась с Рене. С ней можно было говорить о чём угодно и не бояться, что та посмотрит на неё, как на сумасшедшую, услышав слишком вольные рассуждения. И, наверное, был ещё Чарльз, с которым Аньес могла бы найти общий язык... Он нравился ей, но не только внешне: нравилось, что он так обходителен и мягок, нравилась его безрассудная смелость и та открытость в разговоре, которую она ценила. Однако её настораживало то, что Чарльз выступает против Его Величества, что он среди тех, кто готовит мятеж. Выходило, что он ей враг, раз её отец — верный подданный короля, а она — дочь своего отца.
И всё же Аньес хотелось увидеться поскорее с Чарльзом. Она, правда, немного опасалась встречаться с ним, потому что королева Изабелла, среди прочих вопросов задала ей и такой, на который она не нашлась с ответом.
— Есть ли кто-нибудь при дворе, кто кажется вам приятным?
Так как Аньес, опустив глаза, молчала слишком долго, королева продолжила:
— Одна из моих фрейлин видела вас в саду вместе с графом Дерби. Ей показалось, что ваш разговор с ним был слишком... дружеским.
Если бы Аньес не боялась, что могут повлечь за собой слова королевы, то засмеялась бы. Дружеские отношения с Дерби — надо иметь большую фантазию, чтобы увидеть их прогулку в таком свете. Аньес поняла, что доносчиком была Лили Мэджен, ревнивая любовница графа.
— Да, мы прогуливались, Ваше Величество, — медленно ответила она. — Мой отец вынужден был отлучиться по просьбе Его Величества... А я решила выйти в сад и попросила графа Дерби составить мне компанию.
— Вы попросили мужчину сопровождать вас в сад? — переспросила королева, не скрывая своего изумления.
— Да, Ваше Величество, — смутилась Аньес, — я подумала, что так будет лучше, чем если бы я пошла одна.
Королева покачала головой.
— Это всё ваше воспитание, ваша жизнь, которая была слишком далека от двора. Леди, подобной вам, нельзя отлучаться одной с мужчиной! — наставительно произнесла она. — Есть два исключения из этого правила: родственники и король. Запомните это.
Аньес подавленно кивнула. При следующей встречи с Дерби именно об этом она ему и скажет! Кажется, он позабыл, что она леди.
— Во всяком случае, — смягчившись произнесла королева и даже взяла Аньес за руку, — никто не должен вас видеть ни с графом Дерби, ни с кем-либо другим.
Аньес в смятении посмотрела на неё, раздумывая, правильно ли поняла её. Неужто королева намекнула, что ей можно встречаться с кем угодно наедине, только чтобы никто этого не увидел?
Её Величество улыбнулась ей и убрала свою руку.
— Вам нужен кто-то, кто посветит вас во все тонкости. Я заметила, что у вас уже сложились хорошие отношения с леди Рене, однако же она не так давно находится при дворе. Лучше будет, если вы попросите объяснить вам всё, в чём сомневаетесь, леди Мари. Она уже год является моей фрейлиной, а до того бывала при дворе герцога Людвига [1]. Её знания помогут вам.
— Благодарю вас, Ваше Величество.

Аньес вышла во дворик и направилась по одной из дорожек, что вели вглубь сада. Она заметила удаляющуюся Мари Аэрсперг, но не стала её догонять, как не собиралась и потом просить её помощи, ибо была уверена, что Рене ей вполне хватит...
— Аньес!
Она едва не вскрикнула, когда перед ней внезапно появился Чарльз. Прижав руку к чуть не выпрыгнувшему сердцу, она виновато улыбнулась ему и склонила в приветствии голову.
— Простите, что напугал вас, — сказал он, глядя на неё с восхищением.
Аньес было очень приятно ловить на себе подобные взгляды. К тому же, сегодня Чарльз показался ей ещё красивее, чем прежде. Его зелёные глаза выглядели особенно ярко при дневном свете, а чёрные брови и ресницы оттеняли их, так что Аньес было трудно отвести от него взгляд.
— Я вас ждал.
— Ждали? — удивилась Аньес. — Но ведь я говорила, что весь день проведу с Её Величеством.
Вспомнив свой недавний разговор с королевой, Аньес осторожно осмотрелась, но не заметила никого поблизости. У Чарльза, наверное, не было ревнивой любовницы при дворе, но кто знает... Та же Лили Мэджен может просто назло донести на неё снова, если увидит с Чарльзом. Или кто-нибудь другой, преследуя ему одному ясные цели.
— Я знал, что вы найдёте способ сбежать, — улыбнулся ей Чарльз. — И, как видите, не ошибся в вас.
— Я не сбежала, — шутливо возмутилась Аньес, — Её Величество освободила меня пораньше.
— К счастью для меня! — воскликнул Чарльз. — Иначе мне пришлось бы весь вечер просидеть здесь в ожидании вас.
Аньес послала ему игривый взгляд.
— И откуда же вы знали, что я приду именно сюда?
— Я чувствовал, что вам понравилось это место. И мы поговорили впервые где-то на этих дорожках...
Аньес с улыбкой поглядела в сторону и ничего не ответила. Некоторое время они прошли молча. Она радовалась возможности идти рядом с ним, наслаждаться прекрасным, тёплым весенним днём и знать, что Чарльз не отрывает от неё взгляда.
— Я хотел бы пригласить вас прогуляться... до Лондона.
Чарльз первым прервал молчание. Аньес резко повернулась к нему, округлив от изумления глаза.
— Вы с ума сошли! Два часа только уйдёт на то, чтобы добраться туда и столько же — обратно. А до темноты я уж точно должна вернуться! К тому же, что мне делать в Лондоне? И я не могу появляться на людях с вами наедине...
Чарльз рассмеялся:
— Вы так рьяно протестуете! Это наводит на мысль, что вы желаете покинуть этот мрачный замок и съездить в Лондон. И как вы можете спрашивать, что там делать? Это же Лондон! Для такой красивой молодой девушки, как вы, в столице обязательно найдётся, чем заняться. Что же касается того, что нас увидят вместе наедине... Не беспокойтесь — не увидят. Мы поедем с Элизой, моей кормилицей, так что поводов для сплетен не будет. Единственным вашим возражением может быть только то, что вы сами опасаетесь ехать со мной куда бы то ни было, — добавил он после секундного раздумья.
— О нет, — засмеялась Аньес, радуясь, что Чарльз нашёл такие убедительные доводы в пользу поездки, — вас-то я уж точно не боюсь! И вы правы, мне ужасно хочется покинуть Виндзор хотя бы ненадолго. Но вы забыли, что я могу понадобиться королеве.
— О, милая Аньес, это ерунда. Вы всего два дня при дворе, Её Величество не станет на вас гневаться за такой маленький промах, как отсутствие.
Аньес с сомнением отнеслась к этим словам. Ей показалось, что королева не терпит подобных отлучек. Однако слова Чарльза уже раздразнили её, и она была согласна.
— Вы меня уговорили, — сдалась она, протягивая ему руку, которую тот незамедлительно сжал. — Однако вам придётся подождать, пока я поднимусь к себе и захвачу с собой деньги.
— Нет-нет, — мгновенно отозвался Чарльз, — я предложил вам это маленькое приключение, мне же и платить за него. Как в прямом, так и в переносном смысле. Но надеюсь, что только в прямом.
— Ну хорошо, — быстро согласилась Аньес. И всё на самом деле так хорошо оборачивалось: она посетит ещё раз Лондон, который не успела толком рассмотреть, одновременно отдохнёт от завистливых и лицемерных придворных, да ещё и приобретёт что-нибудь не за свой счет. Аньес не страдала излишней скромностью и никогда не упускала своего. «И ещё, — добавила она про себя, и сердце её при этом стало биться чуть быстрее, — я еду с Чарльзом!».
Вместе с Чарльзом они вернулись в замок и поспешили ко внешнему двору, где, как поведал ей Чарльз по пути, их уже ждал экипаж и кормилица Элиза.
— Вы не сомневались в том, что уболтаете меня, — шутливо обвинила его Аньес. — Как нехорошо с вашей стороны!
— Ну что вы, дорогая Аньес, я ведь только подтолкнул вас к этому. Вы не меньше меня желали покинуть Виндзор.
— Вы правы, — улыбнулась она и с помощью Чарльза залезла в экипаж.
Внутри спала полная женщина лет шестидесяти.
— Это и есть Элиза, — пояснил Чарльз, устраиваясь напротив.
Аньес тихо рассмеялась: как хорошо он придумал, они будто и не вдвоём поехали в Лондон, но на деле всё-таки вдвоём.
Она ещё помнила тот ужасный путь из Лондона до Виндзора, который, казалось, длился вечность. Тогда она не знала, чем занять себя и буквально умирала от волнения от предстоящего ей появления перед Его Величеством и остальными, но теперь всё было иначе. Она не успела и оглянуться, как они прибыли в столицу. Весь путь они рассказывали друг другу смешные случаи, которые приключались с ними или с их друзьями и знакомыми. Когда кучер открыл перед ней дверцу, лицо Аньес на несколько мгновений приняло разочарованное выражение. Она как раз хотела рассказать Чарльзу, как её сестра Матильда однажды спутала приора с якобы привидевшимся ей дьяволом. Тогда рассерженный святой отец чуть не наложил на бедняжку епитимью [2].
— Ещё только разгар дня, поэтому не беспокойтесь о том, что не успеете вернуться в Виндзор, — сказал Чарльз, когда они вышли из экипажа перед старинным особняком на Олдвиче.
— Это ваш дом? – поинтересовалась Аньес.
— Да. Как говорит мой отец, он построен ещё во времена римлян.
— О! Тогда ему, должно быть, уже около тысячи лет.
— Или даже больше, — добавил Чарльз. — Но по нему этого не скажешь.
Аньес мысленно согласилась с ним, дом и впрямь выглядел ничем не примечательным: двухэтажный, деревянный, холодный. Единственное, что Аньес понравилось в его внешнем виде — два вырезанных по дереву ангела с арфами, прибитые по обеим сторонам от входной двери.
Им открыла розовощёкая женщина лет сорока. Она очень обрадовалась своему хозяину, с готовностью приняла его плащ, а потом и Аньес.
— Грэйс, мой отец дома?
— Нет, он ушёл по делам.
— Спасибо.
Экономка провела их в гостиную, где Чарльз покинул Аньес на несколько минут, сказав:
— Подождите меня здесь, Аньес. Я должен оставить записку своему отцу.
— Мы приехали сюда только ради этого?
— А для чего же ещё я мог привезти вас сюда?
Аньес смущённо замолчала. Она и не думала, что Чарльз мог привезти её в свой дом ради дурных целей, но из-за её неосторожного вопроса у него, должно быть, сложилось именно такое впечатление.
Он поднялся по лестнице на второй этаж, а Грэйс провела её в гостиную и налила вина.
— Спасибо, — поблагодарила Аньес.
Ей понравилось, что Чарльз вежливо обращается с Грэйс, как наверняка и со всеми остальными слугами. Аньес не считала, что слуги не заслуживают хорошего отношения: она была воспитана в довольно бедной семье, и слуг у них было всего ничего, но все — почти члены семьи. У неё даже к каждому было своё особенное отношение: Пьера, конюха, она ненавидела, а со служанкой Ли они были чуть ли не подругами. Но она всегда думала, что аристократы считают ниже своего достоинства даже запоминать имена прислуживающих им людей. Отец рассказывал, что многим слугам даются определённые имена как раз для того, чтобы не приходилось утруждать себя и запоминать.
— Что-нибудь ещё, леди Аньес?
Грэйс всё ещё стояла рядом.
Аньес покачала головой, а потом удивлённо взглянула на неё. Откуда той знать её имя? У Чарльза вроде как не было времени её представить.
Грэйс дружелюбно улыбнулась, поняв, о чём думает Аньес.
— Чарльз успел шепнуть мне об этом перед тем, как подняться наверх.
Аньес поражённо застыла. Чарльз? Служанка назвала своего хозяина, лорда Лэнгтона, просто Чарльзом? Даже у них в семье все к ней и её сестрам обращались не иначе как с добавлением «леди», хотя её младшие сёстры по рождению вовсе и не были ими.
— Вы удивлены тем, что я так своевольно говорю о своём хозяине, — хмыкнула Грэйс. — Правда в том, что наш хозяин не такой, как все. Он такой же, как и мы.
— То есть? — не поняла Аньес.
— Он не строит из себя напыщенного вельможу, как все остальные люди его круга. Он обходится с людьми, вроде нас, как с членами своей семьи. Мне кажется, если бы у Чарльза была полная свобода действий, он мог бы посадить нас за столом, за которым ест сам!
— Надо же, — пробормотала Аньес.
— Мне так повезло, что я нашла такого хозяина! — продолжала Грэйс, устремив благодарный взгляд вверх. — Несколько месяцев назад меня выгнали с прежней должности только за то, что я посмела роптать против непомерно маленького жалования и непомерно большой работы. И я бы стала одной из тех, что ходят по улицам Лондона и просят милостыню. Но вот что я вам скажу, леди Аньес: это просто подарок судьбы, что Чарльз проходил мимо! Он — вы только представьте себе! — подошёл ко мне и спросил, не нуждаюсь ли я в чём-нибудь. Я так и обомлела и сначала не могла выговорить ни слова, но потом, как на духу, рассказала всю свою историю, и Чарльз пожалел меня. Нет, вы только представьте, леди Аньес! Пожалел какую-то, можно сказать, нищенку! А потом и вовсе предложил мне работу. И какую работу! Я стала экономкой. Чарльз мне сразу сказал, что, если я войду в его дом, я стану его жителем. Полноправным жителем! Мне казалось, что я попала в сказку, в одну из тех, что мне рассказывала мать, когда я была маленькой. Да я и сейчас ещё сомневаюсь во всём этом. Иногда кажется, что это сон...
Аньес слушала её, затаив дыхание и представляя всё то, что она говорит. Кто бы мог подумать, что Чарльз такой! Нет, она, конечно, знала, что он на порядок выше всех этих высокомерных придворных, вроде Дерби, и на порядок их благороднее, но чтобы вот так! Неудивительно, что Грэйс всё это казалось сказкой, Аньес и сама с трудом могла в это поверить.
Но тут она вспомнила, о чём ей говорил Чарльз в виндзорском саду. Он говорил о плохом отношении короля к простым людям, о податях, сыплющихся на них со всех сторон, и о том, что это не правильно и всё надо менять. Она вспомнила о готовящемся мятеже некоторых аристократов и всего простого народа против короля. И вспомнила самого короля, сидящего на роскошном троне с кубком вина в руке и с довольной улыбкой наблюдающего за людьми в тронном зале.
И это в то время, когда простые люди просят милостыню! Когда людей ни за что выгоняют с их работ, с мест их жительства. А все эти благородные люди пируют! И наверняка большинство и не ведает о лишениях народа, потому что ничего их не интересует, кроме собственного благополучия. Но не всех. Есть Чарльз. И есть ещё, подобные ему.
Аньес впервые так сильно возмутилась теми, к кому принадлежала сама, и восхитилась теми, с кем был заодно Чарльз.
— Простите, леди Аньес, — вывел её из задумчивости смущённый голос Грэйс. — Не знаю, что на меня нашло, когда я стала вам всё это рассказывать. Просто я подумала, что, раз вы вместе с Чарльзом, значит, разделяете... Ох, что я говорю, простите, пожалуйста.
Она выскочила из гостиной, прежде чем Аньес смогла сказать хоть слово. Она ещё не успела привести в порядок свои мысли, когда вошёл улыбающийся Чарльз и сказал, что они могут ехать.
Аньес задумчиво осмотрела его. Он вовсе не был похож на человека, который занимается делами простого народа. На самом деле, она скорее подумала бы, что он такой же праздный человек, как и все остальные при дворе. Но она ещё помнила, как изменилось его лицо, когда ему принесли некое послание. Тогда оно вмиг посерьёзнело, улетучились всякие признаки веселья. Он даже бросил её одну на лестнице. И ещё он перебил слугу, когда тот хотел назвать имя человека, от которого было письмо. Естественно, что он ещё не доверяет ей и не хочет, чтобы она знала имена тех, кто замешан в мятеже.
— Вы как-то погрустнели, — заметил Чарльз, обеспокоенно глядя на неё. — Что-то случилось за то время, пока меня не было?
— Нет, — натянув на лицо улыбку, ответила Аньес, — всё хорошо. Куда мы сейчас направимся?
— На Бонд-стрит, это замечательная торговая улица. Уверен, вам там понравится.
Хмурые складки на лбу Аньес разгладились: она тоже считала, что ей там должно понравиться! Ей уже не терпелось поглядеть на разнообразные товары и, возможно, что-нибудь приобрести.
— Это далеко?
— Нет, через несколько кварталов. Оглянуться не успеете — будем на месте.

Она и вправду не успела оглянуться, как они уже прибыли на Бонд-стрит. С восторгом в глазах Аньес вышла на улицу, полную торговцев, покупателей и попрошаек. Прямо напротив неё расположилась лавка, где продавались разного вида ткани. Аньес, не оглядываясь на Чарльза, сразу, как завороженная, пошла туда.
— Что желает юная прекрасная леди? — обратился к ней хозяин, как только она подошла. — Ткани из Египта, Италии, Голландии и Прованса — всё на ваш вкус. Посмотрите, великолепный китайский шёлк!
— Спасибо, я... — начала Аньес.
Но тут её прервали громкие возгласы стоящей в противоположном конце помещения женщины.
— Ловите его! Ловите! — кричала она. — Этот бродяга украл мою сумку!
Всё задвигалось внутри помещения. Один мужчина, видимо спутник кричавшей женщины, побежал за вором. Все покупатели и сам хозяин стали наперебой утешать женщину и возмущаться воровством в общественных местах у добропорядочных жителей. Аньес растерянно оглядывалась, ища взглядом Чарльза, но его нигде не было. Она вспомнила, что оставила его у экипажа и даже не посмотрела, следует ли он за ней.
Прошло минут пять, в течение которых обсуждения происшествия ни на миг не утихали, и, наконец, появился мужчина, тащивший за руку упиравшегося мальчишку-подростка. Воришка что-то бурчал себе под нос, но его никто не слушал. Рассерженные покупатели тыкали в него пальцами и немедленно требовали наказания.
— Его должны судить за воровство! — истерично воскликнула женщина и выхватила сумку, до сих пор находящуюся в руках ошеломлённого мальчишки. Тот смотрел на всех с таким испугом и удивлением, что у Аньес зародилось в голове предположение о его невиновности.
— Полностью вас поддерживаю, мадам, — говорил хозяин. — Я не потерплю такого безобразия в своей лавке! Нет, нет и нет! Нужно немедленно доставить его в здание суда!
Все снова загалдели, одобряя слова хозяина, и мужчина, приведший мальчика, схватил воришку за шкирку и повёл к двери. Но прежде чем дошёл до неё, его остановил властный голос с порога:
— Вы никуда не выйдете отсюда, сэр.
Аньес поняла, что это Чарльз. Он стоял в дверях лавки, загораживая тем самым проход любому, кто захотел бы покинуть её. Сейчас Чарльз не выглядел смешливым человеком: вид его был угрожающим, и он с обвинением смотрел на мужчину, державшего мальчика. Аньес невольно загордилась своим спутником.
— Я — виконт Хёзел, и вы не смеете мне указывать, — заносчиво проговорил мужчина с воришкой.
— А я — виконт Товертон, — стальным голосом отвечал Чарльз. — И я обвиняю вас во лжи.
По толпе прокатился удивлённый «ах». Виконт Хёзел опешил, но через несколько секунд взял себя в руки.
— На каких основаниях вы это утверждаете?
— Я видел, как вы выбежали из этой лавки и, пробежав некоторое время, нашли на дороге валяющуюся сумку. Вы подобрали её, а затем поймали вот этого мальчишку, который мирно шёл мимо, и повели его сюда, дабы обвинить в воровстве.
— Вздор, — отрезал мужчина, но глаза его забегали, словно он искал выход из лавки.
— Нет, это правда, — подал голос мальчишка, осмелевший от того, что нашёл защитника. — Я шёл домой, когда этот мужчина схватил меня и всунул в руки какую-то сумку. Я и опомниться не успел, как он меня прямо сюда и привёл! А потом они говорили про суд и хотели меня туда отвести.
Говоря всё это, он смотрел только на Чарльза, и на последних словах в голосе его уже слышались слёзы. Чарльз поманил его к себе. Мальчишка вырвался из рук растерявшегося Хёзела и, подбежав к Чарльзу, спрятался за его спиной.
— Господи, Рэй, — поражённо уставилась на Хёзела пострадавшая. — Зачем ты это сделал?
Тут уже по толпе пронёсся ропот недовольства таким ужасным поступком, но Аньес было не интересно выслушивать дальнейшее. Чарльз сделал ей знак следовать за ним, и она, подобрав шлейф, подошла к нему и мальчику.
— Где вы были, Чарльз?
— Я немного задержался, Аньес, но зато эта задержка помогла мне спасти ни в чём не повинного человека.
— И я вам, сэр, всегда буду за это благодарен! — незамедлительно воскликнул мальчик.
— Как тебя зовут? — ласково спросил Чарльз, потрепав его за торчащие во все стороны волосы.
— Эрик, господин. Я живу по Лейн-стрит, как раз напротив здания суда, вместе с больной матерью.
— Ну, Эрик, желаю тебе больше не попадаться в руки нечестным людям, а вот это тебе и твоей матери.
Чарльз вложил мальчику в ладонь один шиллинг [3]. И у Эрика, и у Аньес расширились от изумления глаза, когда они увидели, сколько дал Чарльз денег. Слишком уж много для ребёнка! Аньес подумала, что мальчик мог и соврать им насчёт больной матери.
— А теперь беги, — подтолкнул его Чарльз, и не успела Аньес опомниться, как того и след простыл.
— Вы слишком добры, — со смешанными чувствами посмотрела на него Аньес.
Чарльз тяжело вздохнул и посмотрел в сторону лавки, где всё ещё не утихали обсуждения недавнего события.
— Мне так больно видеть этих несчастных людей, которых обвиняют во всех грехах только потому, что они бедны и не могут постоять за себя. Частое явление, но нельзя просто мириться.
— И вы всем помогаете?
— Если я вижу нуждающихся, то безусловно. Но вы и сами понимаете, что я не могу уследить за всем, что творится под небом Англии.
— А почему виконт Хёзел обвинил этого мальчика? — подумала вслух Аньес.
— Ну, тут всё просто, — развёл руками Чарльз, — хотел покрасоваться перед дамой своего сердца. Если бы он вернулся с пустыми руками, то наверняка не произвёл бы впечатления.
Чарльз взял её под руку.
— Но давайте, дорогая Аньес, забудем об этом неприятном происшествии. Куда вы хотите сейчас пойти?
— Никуда, — ответила Аньес, потерявшая уже весь настрой что-либо делать или куда-либо идти. — Я хочу обратно в Виндзор.
— Вы уверены? — внимательно посмотрел на неё Чарльз, но, увидев, что никакие уговоры сейчас не помогут, вздохнул и повёл её обратно к экипажу. — Мне жаль, что всё так вышло. Но вы позволите мне надеяться, что когда-нибудь мы повторим нашу прогулку более удачным образом?
— Да, конечно, с удовольствием, — ободряюще улыбнулась она ему.
Чарльз усадил её в экипаж и сам устроился напротив. Настроение у Аньес было хуже некуда, и она сама не до конца понимала почему. Она бы никогда не подумала, что способна думать о положении бедных людей и осуждать богатых. А может рассуждения Чарльза так повлияли на неё? Но теперь она была готова согласиться с ними. И её преследовало воспоминание короля, сидящего на позолоченном троне в просторной зале своей резиденции. Она вспомнила и богатые одежды придворных и их высокомерие. Но Чарльз и в самом деле был иным.
Весь путь до Виндзора внутри экипажа было тихо, как в могиле. Бывшая кормилица Элиза, бодрствующая первую половину поездки, затем снова погрузилась в крепкий сон. Чарльз сначала пытался разговорить Аньес, но поняв, что все попытки тщетны, замолчал.
Когда Аньес вышла из экипажа, на землю уже опускались сумерки. Она надеялась, что королева не заметила её отсутствия. Повернувшись к Чарльзу, она сказала:
— Спасибо, Чарльз, за этот день. Мне было очень приятно провести его с вами. Я думаю, сейчас нам нужно расстаться, чтобы никто не увидел нас вместе.
— Да, конечно, — ответил Чарльз и поклонился ей на прощание.
Аньес пошла к замку и почти тотчас же увидела человека, спешащего ей навстречу.
Аньес обернулась назад, но с облегчением увидела, что Чарльза и его экипажа уже нет. Однако это не исключало возможности, что их видели вместе. Она замедлила шаг, приглядываясь к человеку, но, когда он подошёл достаточно близко, поняла, что ни разу его ещё не встречала.
— Леди Аньес, — поклонился он ей. — Позвольте представиться — Луис Альдиго, камергер Его Величества. Его Величество просит вас следовать за мной.
— Но я должна...
— Его Величество настоятельно просит.
Это был уже явный намёк, что она не может отказать. Аньес кивнула и последовала за камергером. То, что её вызвал король, не предвещало ничего хорошего. Провиниться она перед ним ничем не могла, разве что своими мыслями на его счёт, но он же не мог их прочесть. Наверное, это как-то связано с Чарльзом...
Пока камергер через сеть путанных коридоров вёл Аньес к апартаментам короля, её беспокойство доросло до такой степени, что она приходила ко всё более ужасным для неё догадкам.
— Проходите, — подтолкнул её Альдиго и закрыл за ней дверь.
Аньес обернулась и услышала, как щёлкнул замок. Всё это уже всерьёз начинало её пугать. Она медленно повернулась и оглядела комнату. Это было что-то вроде гостиной, роскошно, по-королевски, обставленной, но, несмотря на красоту, Аньес предпочла бы сейчас оказаться где-нибудь в другом месте.
— Ваше Величество, — громко произнесла она.
Короля нигде не было видно, и это действовало ей на нервы.
Аньес прошлась по комнате, рассматривая портреты на стенах, видимо каких-то королевских предков. Но она не могла сосредоточиться на этом занятии, потому что мысли её были вокруг того, зачем её сюда привели и заперли. И где король? А может, это всё ловушка? Но зачем?
— Это моя мать, Элеонора Аквитанская, — послышался голос позади, и Аньес, чуть не подпрыгнув, обернулась.
Облокотившись на спинку кресла, в противоположном углу стоял король Джон и пристально за ней наблюдал. Аньес забыла, что правила хорошего тона требуют от неё реверанса, и просто застыла, настороженно глядя на короля.
— Простите, — очнувшись, пробормотала она. — Вы хотели меня видеть.
— Да, леди Аньес, я хотел вас видеть.
Аньес ждала, пока он объяснит причину, но король молчал, похоже, ожидая с её стороны расспросы. Так они и стояли молча несколько минут, за которые Аньес чуть с ума не сошла от беспокойства. Она уже заранее начала придумывать, как ей выбраться отсюда, но ничего дельного в голову не приходило.
Когда молчание стало совсем невыносимым, она не выдержала и спросила:
— Зачем... Ваше Величество?
— Вы присядьте, дорогая, и я вам расскажу.
Голос прозвучал чересчур вкрадчиво, но Аньес не оставалось ничего, кроме как подчиниться, тем более, что от волнения ноги и так подкашивались. Она уселась на один из стульев, в то время как Джон обошёл своё кресло и устроился в нём.
— Я поражён в самое сердце, леди Аньес, — взвешенно начал король, пристально глядя на неё, отчего Аньес почувствовала себя загнанной дичью. — Вчера вас видели одну в обществе графа Дерби, а сегодня вы на несколько часов неведомо куда исчезли вместе с виконтом Товертоном. Вы быстро освоились, должен признать.
Аньес от страха не могла выговорить и слова в своё оправдание. Тогда, когда Чарльз уговаривал её покинуть Виндзор, всё казалось довольно просто, и, даже если возникли бы проблемы, Аньес полагала, что ей не составит большого труда их решить. А теперь она сильно сомневалась, что ей удастся выйти сухой из воды.
— Первый — мой верный подданный, — продолжал король, — которому я доверяю безоговорочно, но второй... его я склонен подозревать в измене. Однако, дело даже не в этом, — резко повысил он голос. — Вы, дорогая леди Аньес, не успев прибыть ко двору, два раза оказываетесь замечены одни в обществе взрослых мужчин, что, вы должны понимать, влечёт за собой слухи и сплетни, способные испортить не только вашу жизнь, но и жизнь вашего отца. Подобное ложится клеймом на всю семью, вы, конечно же, должны это понимать.
Аньес слушала его и с каждым словом сердце её всё больше сжималось. Разумеется, Его Величество был прав. И она сама это знала... и королева её сегодня предупредила, что она должна вести себя крайне осмотрительно, а она вместо этого... И что скажет отец, когда узнает? Наверное, пожалеет, что взял её с собой и отправит домой. А дома все убедятся в том, что она всегда всё портит...
— А также, вы, дорогая леди Аньес, как оказалось, плохо выполняете свои обязанности, на что мне совсем недавно пожаловалась моя августейшая супруга.
Аньес поняла, что это конец. Если уж и Её Величество, которая так хорошо к ней отнеслась поначалу, нажаловалась на неё, то ничто её не спасёт от наказания.
— Но, — продолжал тем временем Джон, всё так же не сводя с неё взгляда, — вы мне нравитесь. И я не хочу, чтобы на вас легла хоть малейшая тень.
Аньес с изумлением уставилась на Его Величество, не смея верить, что он это всерьёз сказал. Неужели он просто отпустит её, наказав, чтобы она больше не делала ничего подобного? В сердце Аньес затеплилась надежда.
— Но для этого вы должны, — добавил король, и Аньес поняла, что рано обрадовалась, — позволить мне наслаждаться вашим обществом так же, как вы позволили то графу Дерби и виконту Товертону.
— Что? — ошеломлённо переспросила она.
Король тоже, как и Дерби, принимал её за девицу, которая с радостью откроет ему объятия! Она что, так похоже на безотказную девушку? Или Его Величество так решил из-за её неосмотрительного поведения?
— Вы ошибаетесь, — произнесла она, — я не оказывала расположения ни графу Дерби, ни виконту Товертону. Мы всего лишь разговаривали... и я не вполне понимала, как это может быть воспринято со стороны. Но теперь я понимаю и впредь не совершу подобной ошибки.
— Тем лучше, — улыбнулся ей Его Величество, — если вас ничего не связывает с обоими мужчинами. Вы понравились мне сразу же, и мне было крайне неприятно узнать о ваших прогулках с графом и виконтом.
Аньес кивнула и опустила глаза, надеясь, что он скажет ей заветную фразу: «вы можете идти», но король молчал. Тогда Аньес осмелилась спросить:
— Могу ли я идти, Ваше Величество?
— Я сказал вам, что хочу вашего общества, — незамедлительно отозвался Джон. — Вы понимаете меня, моя дорогая?
Аньес похолодела. Она подняла голову и посмотрела на короля. Ему почти перевалило за пятьдесят, и он был полноватым, в волосах виднелись кое-где седые пряди. А сальный блеск его глаз отталкивал её. Нет, она не сможет лечь с ним в одну постель. Королю, наверное, нельзя отказывать, но... ни за что она не будет с ним спать!
Проговорив это категорично про себя, Аньес обрела некоторую уверенность. Она вспомнила Чарльза с теплотой в сердце. Как он был прав в том, что у Англии недостойный правитель. Под пристальным взглядом Джона Аньес приняла решение.
— Это очень лестно с вашей стороны, Ваше Величество, — смущенно улыбнулась Аньес. — Но заслуживаю ли я такой чести?
— Вы красивы, и я хочу вас.
Аньес невольно сжала кулаки, но постаралась нацепить на лицо счастливую гримасу.
— Конечно, я согласна, — восторженно воскликнула она. — О, но... но, простите за откровенность, Ваше Величество, могу ли я рассчитывать на какие-нибудь... подарки?
— А что бы вы хотели, моя дорогая?
Король расслабленно откинулся на спинку кресла, и Аньес с удовлетворением отметила, что он был напряжён во время их разговора.
— Я всегда хотела дом! Да, огромный дом в сердце Лондона! Я хотела бы ещё пополнить свой гардероб и много-много драгоценностей!
Аньес едва не скривилась от собственного тона и слов. Может быть, она немного и перегнула палку, но король едва ли разозлится. Аньес видела, что он доволен её согласием и пока не прочь терпеть все её прихоти.
— Это решаемо, — лениво взмахнул он рукой. — Значит, вы согласны, дорогая?
— Ну, конечно, Ваше Величество! Кто же откажется?
— Тогда пойдёмте.
Король подошёл к двери, которую Аньес поначалу не заметила и, открыв её, сделал приглашающий жест. Аньес со своего места была видна в той комнате великолепная кровать на четырёх столбиках с тёмно-бардовым балдахином. Она бы не отказалась когда-нибудь поспать на такой, но... господи, не с этим похотливым стариком!
— Ваше Величество, — лукаво улыбнулась ему Аньес, — что за потрясающее зрелище открылось моим глазам! Я даже не могу себе представить, как оскверню это королевское великолепие своим телом. Не могли бы вы позволить мне принять ванну?
— Да, пожалуй, — окинул её плотоядным взглядом король, чем привёл Аньес в бешенство. — Идёмте, я покажу вам комнату.
Он прошёл внутрь, и Аньес последовала за ним, хотя опасалась подвоха со стороны королевской особы. Может быть, она переиграла?
Но нет, король прошёл дальше кровати и указал ей на дверь.
— Я пришлю вам служанку.
— О, это было бы превосходно! — поблагодарила Аньес и зашла в комнату.
Закрыв двери, она немного постояла, приходя в себя, а затем огляделась вокруг.
Комната была совершенно без окон. Как же ей отсюда выбраться? Обойдя всю комнату и прощупывая стены, она не заметила никакой потайной двери, а служанка должна была вот-вот прийти!
Аньес вернулась к единственной двери, через которую она вошла, и осторожно выглянула. Короля нигде не наблюдалось! Трудно было поверить в такую удачу! На цыпочках она прошла в гостиную, куда её в самом начале завёл Альдиго. Но тут возникла сложность: камергер запер дверь — единственный выход отсюда!
Аньес заметалась по комнате. Она была уверена, что вот-вот должен прийти Его Величество собственной персоной или служанка, за которой он послал.
Как будто в ответ на её мысли, по другую сторону двери Аньес услышала шаги. Встав возле двери так, чтобы входящий её не заметил, Аньес приготовилась. Как только дверь откроется, она убежит. А вот что будет потом? Вряд ли король так просто спустит ей это с рук... Но о «потом» она потом и подумает.
— Сюда, — приказал сварливый женский голос из-за двери. Дверь отворилась, и двое слуг стали медленно вносить тяжёлый таз с водой. Аньес затаила дыхание и вжалась в стенку. Слуги и женщина прошли мимо, оставив дверь открытой.
— Ваше Величество, — услышала Аньес в соседней комнате подобострастные приветствия слуг, ещё не заметивших, что короля там нет.
Нельзя было терять время. Аньес подобрала шлейф платья и выбежала из покоев короля. Она неслась по коридору, сначала не разбирая дороги, а потом остановилась: отчасти, чтобы передохнуть, и отчасти, чтобы решить, куда ей двигаться дальше.
Королева нажаловалась на неё, значит, видеть её будет совсем не рада и никак не защитит от посягательств со стороны короля. Да Аньес в любом случае не хотела оставаться здесь. Грязное предложение короля окончательно повернуло её против всего двора.
Она снова побежала по коридорам замка. Аньес здесь пробыла не так долго, чтобы запомнить, как выбраться, но приходилось надеяться на удачу.
— Леди Аньес!
Завернув в один из коридоров, она лицом к лицу столкнулась с камергером Его Величества, за которым шли двое слуг.
От неожиданности Аньес вскрикнула и, развернувшись, бросилась наутёк.
Альдиго мигом понял, что она сбежала от короля и приказал:
— Немедленно поймать.
Двое молодых и рослых парней в ливреях погнались за девушкой. Аньес неплохо бегала, и, если бы на ней не было надето платье, для неё не составило бы труда ускользнуть от них. Но она была в платье, и это всё меняло.
«Чёрт, где же здесь выход?», — лихорадочно думала она, чувствуя, что вот-вот попадётся в руки преследователей. Ей слышалось их тяжёлое дыхание прямо у неё за спиной. Но она из последних сил бежала, надеясь, что сейчас где-нибудь появится спасение.
Но появилось не спасение, а с точностью наоборот. С размаху Аньес налетела на графа Дерби и застонала от досады. Ну всё, теперь она пропала!
Слуги уже нагнали её.
— Милорд... — начал один из них, но Аньес перебила его.
— Дерби, вы обязаны вывести меня отсюда. На мою честь покушаются.
Дерби, ничуть не впечатлённый её командным тоном, повернулся к двум парням.
— Почему вы за ней гонитесь?
— Камергер Его Величества приказал её поймать...
— Может быть, он внезапно сошёл с ума? — предположила Аньес. — О, граф, я так испугалась! — воскликнула она, прижимаясь к его телу и ненавидя себя за этот фарс. — Пожалуйста, уведите меня отсюда.
— Граф Дерби... — послышался ненавистный голос.
Луис Альдиго выплыл из соседнего коридора и остановился перед ними.
— Леди Аньес вызвал к себе король, а она от него сбежала. Я просто обязан доставить её обратно, — пояснил он, разводя руки.
— А, так это вы Его Величества так испугались? — насмешливо поинтересовался у неё Дерби. — Пожалуйста, ведите её обратно.
Он с наслаждением отцепил руки Аньес от своего сюрко, любуясь её искривлённым от ужаса лицом.
— Нет! — протестующе воскликнула она. — Король... король покушался на мою честь! Ваш король грязный и похотливый...
Аньес было уже всё равно, что она несёт. Раз вокруг одни враги, к чему притворяться в своей якобы польщённости отвратительным предложением Его Величества.
Но граф Дерби был вовсе не намерен слушать оскорбления в сторону своего сюзерена, и, когда Аньес почувствовала удар на своей щеке, её охватило не меньшее возмущение, чем и его.
Задохнувшись от ярости, она, приложив всю свою силу, ударила его кулаком в живот и, проскочив мимо него, бросилась бежать дальше. Изумлённые слуги некоторое время стояли на месте, но потом, очнувшись, снова бросились за Аньес. Альдиго подошёл к Дерби.
— С вами всё в порядке, граф?
— Отлично, — процедил сквозь зубы он, согнувшись вдвое, — а если эта ведьма попадётся мне в руки, будет ещё лучше.

Аньес бежала по нескончаемым коридорам. Не разбирая дороги из-за пелены ярости перед глазами, она бежала куда-то вперёд. Слуги остались далеко позади, возможно, потеряли след, но ей всё равно нужно было убираться отсюда.
— Аньес!
Обернувшись, она увидела Рене д'Антремон, и от радости её ноги чуть было не подогнулись. Схватившись за стену и пытаясь отдышаться, Аньес поглядывала по сторонам, опасаясь увидеть преследователей.
— Аньес, где ты была всё это время? Мы уже с ног...
— Потом, — перебила Аньес и схватила Рене за руку. — Рене, выведи меня отсюда. Мне срочно нужна лошадь. И... чёрт, ещё же мои вещи...
— Хорошо, — тут же нашлась Рене, — я сейчас сбегаю и соберу твои вещи, благо, что их не очень много. А ты пока иди к конюшне.
— Где эта конюшня находится?!
— О Господи, подожди... — Рене приложила руку ко лбу, пытаясь вспомнить. — Так, поверни сейчас направо, увидишь лестницу, спускайся по ней вниз до самого конца. Потом повернёшь налево, там столовая. Пересечёшь её — и чёрный выход выведет тебя к конюшням. Жди меня там.
— Но я не могу ждать...
Рене уже не слушала и неслась в комнату, отведённую Аньес.
Аньес, опасаясь, что слуги её нагонят, побежала по указанному Рене пути. По дороге ей почти никто не встретился, а те, кто встретились, казалось, не обращали на неё никакого внимания. Достигнув конюшни, Аньес вбежала под навес и перевела дух.
Но ей всё время казалось, что вот-вот из-за поворота покажется гнусное лицо Альдиго и его прихвостней и её отведут обратно к королю. Не в силах просто стоять на месте, Аньес заходила по помещению. Ну где же Рене? А вдруг её заметят и не дадут вынести её вещи? А как она выберется отсюда? Украдёт лошадь?
Аньес остановилась и задумчиво посмотрела на огороженные стойла, за которыми слышался мерный храп лошадей. В обычное время эти звуки успокоили бы её, но сейчас нервы девушки были натянуты, словно струна...

Прошла целая вечность, прежде чем в конюшню вбежала Рене.
— Боже, Аньес! Давно я не испытывала столько приключений! Мне еле-еле удалось избежать Её Величества, а на выходе я нос к носу столкнулась с камергером Его Величества, он спросил у меня, где ты, но я ответила, что не видела тебя с утра. Когда я удалилась от него на достаточное расстояние, он вдруг позвал меня, спросив, что это я несу, но я уже сделала вид, что не услышала и, повернув за угол, бросилась сюда, что есть сил! В общем, они могут в любую минуту прийти и увидеть тебя... Но что случилось-то?
— О, они и правда могут сюда заявиться? — обеспокоенно спросила Аньес. — Рене, мне нужно срочно уехать отсюда. И я никогда больше не вернусь ко двору! Я осмелилась пойти против воли короля, но ничуть не жалею об этом. Однако, боюсь, ничего хорошего не выйдет, если меня поймает Альдиго.
— Ты мне должна будешь потом всё рассказать...
Рене обернулась ко входу, и Аньес тоже туда посмотрела. Пока никого не было, но это не значило, что и дальше никто не появится. Аньес вдруг поняла, что вряд ли они когда-либо с Рене ещё встретятся. Рене, видимо, тоже об этом подумала, и, снова повернувшись к ней, сказала:
— У меня есть своя собственная кобыла, мне её отец подарил месяц назад... Можешь одолжить её... Но куда ты направляешься?
— В Лондон... Завтра я пошлю сюда кого-нибудь вернуть тебе лошадь...
Рене кивнула и, пройдя глубже в помещение, открыла одно из стойл, поманив Аньес.
— Вот, она совсем не норовиста, но довольно вынослива. А теперь поторопись, а то, чего доброго, меня ещё уличат в помощи тебе.
Аньес быстро вскочила на лошадь, взвалила свою небольшую поклажу и, взяв поводья, с благодарностью посмотрела на Рене:
— Спасибо... Я очень обязана тебе.
— Ничего, — улыбнулась Рене. — Мне было только в радость помочь. Иногда кажется, здесь можно зачахнуть... Желаю удачи! И... до встречи.
— До встречи...
Аньес помахала рукой на прощанье и выехала из конюшни.

___________________________________

[1] Людвиг I Кельгеймский — герцог Баварии (1183—1231)
[2] Епитимья - исполнение исповедовавшимся христианином, по назначению духовника, тех или иных дел благочестия; имеет значение нравственно-исправительной меры.
[3] В то время на один шиллинг можно было купить целую свинью.
_________________

Риночка, большое тебе спасибо за долгожданное продолжение!!!!!! Очень интересно!!!!!!!! Чарльз мне начинает нравиться все больше и больше!!!!!! Что же понадобилось королю?!!!!!!! Буду ждать!!!!!!!!!!

Рина, спасибо за продолжение!!!
Чарльз, конечно, благородный и это очень привлекает, - что он заботится о бедных людях. Хорошо, что он спас того мальченку!
Но неужели в нем все так хорошо? Возможно, он скрывает еще что-то?
И зачем же Аньес понадобилась королю? Очень хочется знать
___________________________________

Спасибо большое, Риночка, за замечательное и долгожданное продолжение!

Значит, Аньес нравится Чарльз... хмм...
А я вот даже не знаю, что про него и подумать... слишком уж он положительный)) да-да, мне гадов подавай)))
Но должно же быть в нём что-то и отрицательное?

да уж... интересно, для чего её вызвали?...

Жду продолжения!!!

Яна, спасибо


узнаем в следующей главе

Энни,


возможно))

Лена, спасибо


да не такой уж и положительный, мы просто пока его не видели с плохой стороны, так сказать))


дык есть же уже один гад
_________________

ааа, ну это уже лучше))) а то прям подозрительно как-то))

одного мало