Душа на двоих (СЛР, 18+)

ellochka: 10.02.15 21:28

 » Глава №23

Ну вот капелька в капельку!!! Именно это было в моём воображении, когда пришёл сюжет... именно "Аркадимй в шоке", он давно уже ничего подобного от себя не ждал
Продолжу! ))))

Глава 23

Концерт должен был состояться в Большом районном Дворце культуры. Здание было старой, ещё дореволюционной постройки, и, несмотря на недавнюю реконструкцию, было абсолютно не приспособлено для таких концертов. Акустика была отвратительная. Низкие потолки и колонны по краям зала глушили звук, разрывали его на куски и осколками эха пускали гулять по залу. Слов было практически не разобрать.

До концерта оставалось часа два, а нормального звука найти не удавалось. Казалось, Сергей не особенно-то и старается. На все просьбы и замечания Аркадия слышалось только: «Нормально», «И так хорошо», «А что я могу…». Причём Климова больше самих ответов раздражал тон, которым сегодня с ним разговаривал этот парнишка. О причинах таких перемен в настроении своего звукооператора он, конечно, догадывался. Уж слишком явное негодование читалось в его глазах, когда они с Мариной выходили из машины, обнявшись и над чем-то смеясь. Взглянув на Сергея, стоящего тогда на крыльце с сигаретой в зубах, Климов понял – тот злится. Только Мариша ни о чём не догадывалась, бросила на ходу по-дружески: «Привет, Серёжка».

Наверно, где-то он понимал состояние парня, и поэтому сейчас на репетиции старался быть не слишком резким, то и дело покрикивал, ругался, но без злости:
- Сергей, что с басом? Серый, девчонки себя не слышат. Да убери ты это эхо как-нибудь!
Любому терпению когда-то приходит конец. Так и раздражение Климова вылилось в то, что он, спрыгнув со сцены, подошёл к пульту.
- Может мне за аппарат встать, а ты споёшь за меня?!
- Да тебе и так сойдёт, - тихо сквозь зубы процедил Сергей, не думая, что певец может услышать.
- Что-о-о? Что ты сказал? – в глазах Аркадия блеснул огонёк угрозы.

Сергею бы сейчас смолчать, сдержаться, остановиться. Но его уже несло:
- Что слышал.
- Ты что себе позволяешь?! – Климов сделал шаг в сторону парня, перекидывая микрофон в левую руку.
- Это я что себе позволяю? Это что ты себе позволяешь, козёл старый! – последние слова Сергей произнёс явно смакуя и с вызовом глядя Климову прямо в глаза.
- Клим! Стой! – Алексей, как и все стоявшие на сцене, не слышал слов ссоры, но по характерным жестам, которые были слишком хорошо ему знакомы, понял, что сейчас произойдёт. Однако было поздно. Он успел только крикнуть и рвануться в зал. Следом за ним бросилась Ксюша.

Волна гнева накрыла певца моментально, лишила возможности думать, и его правая рука автоматически нанесла удар. Сергей резко отлетел от пульта и упал на спину, прямо на ряд кресел.
- Ты что, охренел?! – Алексей, оттолкнув друга, бросился к парню и приподнял за плечи. – Как ты? Где болит? Покажи лицо.
Левый глаз Сергея раздувался и отекал.
- Снег, Ксюха, тащи снег! – Ксюша выскочила из зала.

Медленным тяжёлым шагом Аркадий возвращался к сцене. Эмоции постепенно покидали его, оставляя в душе ощущение опустошённости. Состояние было такое, как после тяжёлого двухчасового концерта. Он уселся на край сцены и достал сигарету. Руки тряслись, и прикурить удалось лишь с третьей попытки.

Марина, наконец, вышла из состояния оцепенения и бросилась в зал, туда, где Алексей с Ксюшей прикладывали к лицу Сергея снег, завёрнутый в Ксюшин шарф.
- Сергей, как ты? За что он тебя? – она чуть не плакала.
Но Алексей загородил спиной юношу, а Ксюша, резко обернувшись и с ненавистью сверкнув глазами, выпалила:
- Пошла вон отсюда, дура. От тебя только проблемы.
С широко открытыми от удивления глазами, Марина сделала шаг назад.
«Почему? Что я сделала? В чём я виновата?»

Она абсолютно искренне не понимала, что сейчас произошло, и считала, что это из-за работы. Как бы ища поддержку у других, она повернулась к сцене. Но на неё никто не смотрел: ни ребята, которые группкой тихо обсуждали произошедшее, ни Аркадий, глубоко затягивающийся сигаретным дымом. Она села в ближайшее кресло, опустила голову. Слёзы покатились сами собой.

Спустя минут двадцать приехала скорая. Сотрясения не было. Врач сделал несколько обезболивающих уколов и посоветовал ещё подержать снег. До концерта оставалось часа полтора, и за закрытыми дверями уже слышались голоса первых зрителей.
Репетировать что-то без Сергея не имело смысла. Только сейчас Аркадий смог начать думать.
«Если парень откажется стать за пульт – концерт придётся отменять, замены ему пока нет».
Он, молча, побрёл в гримёрку, прилёг на старый диванчик. Делать было нечего. Он ждал.

Минут через сорок в комнату вошла Ксюша, присела рядом.
- Сергей отработает сегодня. Чуть уговорили вдвоём, хотел сейчас уйти. Просили, объясняли, что люди ни в чём не виноваты. Но согласился только на сегодня. Завтра уедет в Москву. Надо замену искать.
- Следующий концерт через три дня? Найдём. Успеем.
- Ты извиниться перед ним не хочешь? – Ксюша посмотрела с надеждой.
- Нет, - взгляд был непреклонным. – Если кто-то и должен первым – он. Хотя мне его извинения на хрен не нужны.

Спорить было бесполезно.
- Ксюша, я Гришу буду просить, - тон Климова был уверенным, но во взгляде читался вопрос. Он знал, что подруга не любит встречаться с бывшим. Однако лучшей кандидатуры сейчас было не подобрать. После минутной паузы, видимо, успев обдумать, девушка пожала плечами:
- Как хочешь, мне всё равно.
В гримёрку зашёл Алексей.
- Он в зал пошёл, со звуком повозится, - ответил на вопросительный взгляд Аркадия. – Ну, Тайсон недоделанный, что делать будем?
- Сейчас Грише позвоню, буду уговаривать. Молчи! Это мои проблемы.
- Конечно твои. С головой у тебя проблемы.
- Не начинай, и так тошно.

В дверь постучали. Алексей вышел, и вернулся с двумя бутылками коньяка и пачкой сока. Пить перед концертом было табу, и во взгляде Аркадия читалось удивление.
- Что смотришь? Или ты думаешь, что мы в таком состоянии нормально концерт отлабаем? Давай, Ксюша, зови ребят, всех, и Серёгу. А я стаканы поищу.
- Только Сергея не надо, его и так лекарствами напичкали.
- Зови, постоит с нами.

Аркадий посмотрел на друга и грустно улыбнулся. В трудных ситуациях Лёша принимал правильные решения. Так было всегда. Они были родом из одного небольшого Уральского военного городка, ходили в один класс, правда сидели за разными партами: посади их вместе – и урок будет сорван. Подростками вместе гоняли в футбол и удирали на речку. Вот только если Аркадий рос безотцовщиной, его родители развелись, когда ему и трёх лет не было и отец, молодой лейтенант, сразу написал рапорт с просьбой о переводе в другую часть, то у Алексея была хорошая дружная семья. Отец – уже майор, приучал к порядку и дисциплине, если нужно было – мог и ремень взять. Мама – пианистка, закончившая консерваторию, немного подрабатывала в клубе, в музыкальной студии. Естественно, Алексея уже в шесть лет посадили за рояль. Мальчишки в школе посмеивались над ним. Но когда однажды, классе в шестом, Аркадий с друзьями тихонько пробрались в зал на академический концерт товарища, сели на последний ряд в уголке и услышали его игру, смеяться над Лёшкой перестали. И даже больше: мама Лёши предложила мальчишкам из их класса спеть ансамблем, и оказалось, что у Аркаши прекрасный слух и очень красивый голос. Именно она стала первой учительницей Аркадия: помогла освоить ему нотную грамоту и разучивала с ним песни, показывая, как правильно дышать и произносить слова.

Правда, в десятом классе их пути разбежались: отца Алексея перевели с повышением куда-то в Казахстан. Их дружба оборвалась. И настоящим счастьем для них стала встреча в одном Московском ресторане, куда Климов заглянул со своими заводскими товарищами, чтобы отметить очередную получку. Они успели выпить по несколько рюмок, когда на сцене появились музыканты ансамбля, и Аркадий с удивлением узнал в невысоком темноволосом клавишнике друга детства. А потом, после радостных криков, объятий и ещё пары рюмок: «Ну, за встречу», отодвинув юную вокалистку, с диким драйвом от таких неожиданных событий перепевал все хиты юности под аккомпанемент ребят, особенно налегая на «Машину времени». Так и остался с ними, бросив завод и тупые однообразные будни литейного цеха, решившись наконец-то поменять свою жизнь и заглянуть за тот поворот, за которым скрывались и пропасти, и взлёты.

В комнате собрались все, кроме Сергея.
- Ладно, ребята. Что случилось – то случилось. Разбираться будем завтра. А сейчас нам на сцену. Нельзя с таким настроением к народу. Поэтому давайте по 20 капель, сегодня нужно. Ну, чтобы все….
«20 капель» - по пол стакана коньяка - мужики махнули практически одним глотком. Марина сделала пару глотков и закашлялась, ей протянули сок. Запивая, она увидела презрительную гримасу Ксюши, поняла, что та о ней думает, решительно выдохнула и допила.
- Нормально пошло, - сказал Алексей, наливая по второй. – Так, допиваем, перекурить, и на сцену.

Напряжение, связанное с последними событиями, сидевшее внутри каждого, начало растворяться в тёплых волнах забурлившей крови. Музыканты заметно оживились, появились улыбки на лицах. Все дружно потянулись за сигаретами.
- Да-а-а, чего только на гастролях не бывало, - с усмешкой протянул Славик. - Помнишь, Ксюха, как ты в поезде дембеля-спецназовца отделала, когда мы из Краснодара с гастролей возвращались? За что ты его тогда, я чего-то не помню?
- Да что ты не помнишь? - подхватил Алексей. Он и сам улыбался, вспоминая весёлые события прошлого.
- Расскажите, - попросили ребята, присоединившиеся к коллективу позже.
- Мы тогда в купе по упивались все, - начал Лёша, - расслабились после гастролей. А в соседнем - дембеля кирогазили. Мы их к себе позвали, объединиться, так сказать. Ну, Ксюха перебрала малость и пошла в своё купе спать. Да с пьяну ошиблась дверью, и улеглась у дембелей. Те посидели с нами, и поползли к себе. Один отлить пошёл, а второй в купе завалился. Прикинь, он к себе заходит, а в его постели такая красота, как с неба свалилась. Ну, он и попытался прилечь рядом.

Мужики уже откровенно хохотали. Характер Ксюши знали все, и что дальше могло произойти – представляли. Посыпались возгласы:
- От парню не повезло.
- Небось, и штаны снять успел?
- Ксюха, так как ты там его приласкала? – всем хотелось услышать подробности.
Девушка после спиртного тоже заметно повеселела, её губы кривились в плохо скрываемой усмешке.
- Да не помню я уже, давно было. Кажется, укусила.
- А за какое место укусила?
- Ксюха, может ты мужику что-нибудь нужное откусила? Ты вспомни! – ребята уже просто катались от смеха, сбрасывая весь негатив и напряжение последних часов.
- Да пошли вы…, - но девушка и сама не могла удержаться от смеха.

- Да за руку, за руку она его - вступился Алексей. - Вцепилась ему зубами в руку, аж кровь у парня течёт и лупит, почём поподя. Тот болтает рукой, отбиться не может. А следом Клим со своим хуком справа, как всегда не разбираясь, кто прав, кто виноват. Зато на крик второй прилетел – что ж ты, наших бьют! Так мы потом по всему поезду от него как тараканы прятались: кто в туалете, кто под лавкой. Там такой бык был – килограммов двести одних мышц. Думали, все двери в купе повыносит. А ещё Клима держать приходилось, тот всё порывался драться с ним.
- Ну и чего не пустили меня? Я б ему навешал, – иронично посмеивался Аркадий.
- Ага, со стенки тебя потом бы соскребали. Ты кулаки его видел? Кличко нервно курит! – вспоминал Славик.

Смех, дружный и заразительный, поднял настроение, зарядив всех новыми эмоциями, которые были так необходимы сейчас на сцене.
- Ша, ребята, пора! – поднялся Алексей. Все дружно встали.
Концерт прошёл отлично. Аркадий выдал всё, что мог и умел, забивая паузы между песнями своими шуточками, которые сегодня почему-то были особенно смешными. И Сергей старался на последок минимизировать просчёты строителей. И девчонки, стоя за микрофонами, улыбались и кокетливо стреляли глазками по сторонам, дразня музыкантов, которые в ответ разве что на головах не стояли. Море драйва было и на сцене, и в зале.

Но всему приходит конец. Вместе с последними аккордами финальной песни пришло ощущение усталости и опустошённости. Проблема не исчезла, не растворилась сама собой. О ней напоминали чёрные очки на лице Сергея.
Марина не хотела, не могла сразу пойти в гостиницу. Сейчас почему-то ей хотелось побыть одной, обдумать всё. Слишком больно было от слов Ксюши и взглядов ребят. Она медленно брела по незнакомой улице.
Свежий морозный воздух прочищал мозги, заставляя по-новому взглянуть на некоторые детали. Ей вдруг стало понятно, что Сергей сказал Аркадию что-то обидное из-за неё, просто приревновал. Но почему?! Она ведь никогда не давала ему никакого повода! Она всегда относилась к нему только как к другу.

И тут услужливая память вытащила из своих закромов другую ситуацию, от которой вдруг даже сейчас стало больно. Она ведь сама месяц назад ревновала Аркадия, и он тоже тогда не давал ей никакого повода. Она сама влюбилась, не спрашивая его разрешения, а потом мучилась от ревности, застав их с Ксюшей. И вот сейчас эта ситуация возвращается к ней, как запущенный бумеранг, который описав круг, вдруг неожиданно бьёт в спину. И что делать?
Чем больше она думала, тем отчётливее понимала, что с Сергеем нужно поговорить, постараться объяснить. Он поймёт, должен понять, а может быть даже останется. Девушка развернулась и пошла по направлению к гостинице, обдумывая предстоящий разговор.

Дверь комнаты ей открыл Славик. Посмотрел неприязненно:
- Тебе чего?
- Сергея позови.
- Нет его. Не пришёл ещё, - дверь захлопнулась.
Из всего мужского коллектива Слава больше всех сдружился с Серёгой. Не смотря на разницу в возрасте в двенадцать лет, им было легко общаться. На гастролях они всегда селились вместе и посвящали друг друга в свои сердечные дела. Гитарист давно знал, что парень не равнодушен к Маринке. Это стало особенно заметно после Нового года, когда они вернулись из Москвы. И Славику было больно смотреть, как изменился друг в лице, когда эта девчонка вдруг не пришла утром к автобусу, и Алексей, отводя взгляд, сказал:
- Поехали, она с Климом приедет.
Сергей тогда молчал всю дорогу. И эти последние три дня ходил, сам не свой. Тогда ей было всё равно, она сияла, не обращая ни на кого внимания. А вот сейчас явилась. Сергей ей понадобился.
- Кто это был? – спросил Серёга, выходя из ванной.
- Дверью ошиблись.

В кармане Сергея зазвонил мобильник, и, прежде чем Слава успел что-то сказать, тот поднял трубку.
- Да. Хорошо, я сейчас выйду.
Марина ожидала за дверью.
- Ну, пошли, поговорим, - Сергей направился к небольшому фойе около лифта, где располагались диван и пара кресел. – О чём говорить будем?
- Почему он тебя ударил?
- Потому, что я сказал то, что о нём думаю.
- Что ты сказал?
- Что он просто старый козёл.
- Зачем?! Что он тебе сделал?! Из-за того, что требовал звук нормальный? Что всё гудело на сцене?
- Да причём тут звук! Ты что, вообще дура? Или прикидываешься?
- Значит, это правда из-за меня? Тогда почему он виноват? Тогда, получается, что я виновата. Я в него влюбилась. Да! Не смотри на меня так! Это я его люблю! Я! Понимаешь?! И я первая ему об этом сказала! – Марина чуть не кричала, защищая любимого человека.

Сергей горько усмехнулся и зло, по-шутовски протянул:
- Коне-е-ечно, понимаю! Ты его любишь. Только ты ещё наивная, глупая. Это ты не понимаешь ничего, а он этим пользуется! Если бы он не был козлом – он бы внимания не обращал на тебя, оставил бы тебя в покое, чтобы жизнь тебе не портить. – И, помолчав, добавил. - А я тебя любил. Да, любил. Не знала?
Марина опустила глаза и пожала плечами.
- Знаешь, я бы ни слова не сказал, если бы ты с кем-то из нормальных, молодых ребят встречалась. Больно, наверно, было бы, но не сказал бы. Я бы тебе только счастья пожелал. Но это же Кли-и-и-имов! Ты даже не представляешь, сколько у него баб было! Всяких! Красавиц, моделей, артисток. На тусовках на него вешались, сцены закатывали, у клуба караулили, вены резали. Да он ни с одной больше месяца не встречался. А скольких он просто поимел и бросил! Он их – как перчатки, как мусор! Это последние пару лет немного успокоился. Так теперь вот новую игрушку себе нашёл - тебя. И с тобой - то же самое будет! Попользуется, как шлюхой, и пошлёт … А ты ему про любовь… Ха! Где Климов, а где любовь!

И, видя недоверие и удивление в глазах девушки, продолжал:
- А ты хоть своей головой подумала, что он женат? Что будет, когда через месяц в Москву вернёмся? Или ты думаешь, что ради тебя он жену бросит? Да ни за что! У него принципы. Мне не веришь, думаешь, вру? Ксюшу расспроси. Она уже лет пятнадцать его знает. И уж какая у них тогда любовь была. Да и сейчас ещё, наверно, тоже. Она и аборт из-за него делала, а теперь детей иметь не может. Он и ей жизнь сломал!
Марина плакала. До неё начал доходить смысл того, о чём говорил Сергей, но верить в это не хотелось.
- Нет. Он не такой, ты его совсем не знаешь. И меня он не трогал, чтоб ты знал! – Она всё ещё пыталась сохранить то светлое чувство, которое жило внутри, сознательно кривя душой и недоговаривая.
- Да? Ну, значит, удовольствие растягивает. Поздравляю, у тебя всё ещё впереди. Если у тебя такая любовь - чего от меня тогда хочешь? Зачем пришла?

Марина подняла заплаканные глаза:
- Серёжка, останься, пожалуйста. Ты мне друг. Даже не просто друг, ты мне как брат. Но ведь ты не прав, ты первый начал!
- Дура ты, так ничего и не поняла. Дело не в том, что он меня ударил, а как он с тобой поступает. Начал не я, а он. Я уезжаю. Не могу смотреть, как он из тебя подстилку делает. А ты его защищаешь.
Сергей встал:
- Только когда надумаешь вешаться или из окна прыгать – вспомни, что я тебя предупреждал, - он развернулся и пошёл в номер.

...

maschamad: 10.02.15 22:09

Да жалко Марину, в ее возрасте есть только черное и белое, полутона не существуют........вот и Аркадий для нее идеал...... а ведь это только начало, а впереди еще близкие и родные, как они воспримут эту любовь....... и жену с детьми никто не отменял.........столько сложностей впереди, и как мне кажется многое зависит от Аркадия, ведь в их отношениях он ведущий, а Маринка пойдет за ним куда угодно.......надеюсь он не подведет.....Элла спасибо, очень эмоциональная глава, заставляет задуматься.....

...

svetusi: 11.02.15 04:04

Элла, здравствуй!
Спасибо за продолжение!
М-да, "тяжелая" получилась глава! Жизненная!
Полностью согласна с Машей

...

ellochka: 12.02.15 09:45

 » Глава №24

Маша, svetusi (Светлана?) Спасибо, я и правда хочу, чтобы события романа были максимально реалистичны. Надеюсь, мне это удаётся.

Глава 24

Климов не торопился открывать дверь номера. Он не знал, чего хочет больше: что бы Марина была там, или чтоб её там не оказалось. Разговора было не избежать, но каким он будет и чем закончится – предположить было не возможно. Хотелось отложить хотя бы до завтра, проснуться со свежей головой. Он по опыту знал - с проблемой лучше переспать.
Но Марина была в номере. Она лежала одетая на кровати поверх одеяла лицом вниз, и было непонятно, спит или притворяется. Аркадий плеснул в стакан коньяка, выпил залпом и закурил. Стало теплее и легче.
«Что ж, всё время так сидеть не будешь, нужно идти. Пожалуй, сигареты могут пригодиться», - подумал он.

Марина лежала в той же позе и не повернулась, когда он осторожно, не раздеваясь, лёг рядом. Закинув руки за голову, начал рассматривать потолок.
- Зачем ты его ударил? – не шелохнувшись, спросила она.
«Не спит. Так и знал» - подумалось. – «И что ей говорить? Как объяснить? Оправдываться? Смешно».
- Он меня оскорбил, - он говорил тихо, но уверенно.
- А по-другому было нельзя? Поговорить, например.
Климов усмехнулся:
- Вот мы и поговорили, - он помолчал, думая, как ей объяснить. - Марина, мужчины разговаривают немного на другом языке. Ты не поймёшь.
- И тебе его не жалко?
- Нет. Он взрослый человек, и должен отвечать за свои слова.
- Он мой друг.
- Друзья иногда тоже поступают неправильно.
- Я разговаривала с ним. Он это из-за меня, из-за нас.
- Я знаю, но это не оправдание. Это вообще не его дело.

Марина повернулась и села на кровати, поджав ноги и обхватив колени руками. Её лицо было отёкшим от слёз.
- Он сказал, что любит меня, и не хочет смотреть, как ты сделаешь из меня……, как ты поломаешь мне жизнь.
- Да? – Климов хмыкнул, и потянулся за сигаретами. Вообще-то, он никогда не курил в постели, но сейчас это было необходимо. - И что он ещё тебе сказал?
- Что ты вообще не способен любить. Только используешь.
- Ты тоже так думаешь?
- Я уже ничего не понимаю. Я не знаю, что думать. Господи, ну зачем ты его ударил!
- А что изменилось?
- Не знаю. Наверно – я. Мне было всё ясно. Я просто любила и была счастлива. А теперь… он заставил меня задуматься, зачем тебе я? Что будет дальше? Что потом?

Аркадию вдруг всё стало безразлично. Он уже тысячу раз слышал эти вопросы. Почти все его подруги рано или поздно задавали их, начинали требовать ответ. Он терял интерес, разворачивался и уходил. Хотя с Маринкой сложнее, действительно не хочется её обижать. Но что он может ей ответить? То, что уже давно живёт только сегодняшним днём? То, что у него жена и дети, которых он любит и не собирается бросать? То, что они действительно разбегутся в Москве? А может сказать, что он готов взять на себя её учёбу во Франции, или найти ей продюсера и помочь сделать сольную карьеру? А хочет ли она это услышать? И готова ли это понять?

- Давай спать, сегодня был не лучший день. Ещё будет время поговорить, если захочешь, - он сел и начал расстегивать рубашку. Марина встала:
- Ладно, я пойду.
- Куда ты собралась? Оставайся, уже поздно, Ксюшу разбудишь. Если не хочешь со мной – я на диване в гостиной лягу, - он всё-таки не ожидал такого поворота.
Девушка поджала губы, отрицательно покачала головой и, быстро затолкав в сумку одежду, которую сгребла с вешалок в шкафу, уже всхлипывая, вылетела из номера.
«Ясно. Пореветь захотела, а при мне – не тот кайф», - с горькой усмешкой подумал певец. – «Ничего. Успокоится – придёт. Ну, а если передумает – что ж, её дело. А может даже и хорошо, что так получилось», - сейчас ему вдруг захотелось разорвать, растоптать все эти отношения, которые едва начали складываться, и перед которыми он уже сейчас чувствовал себя обнажённым и беззащитным. Захотелось всё послать далеко-далеко и снова стать сильным, независимым хозяином положения, готовым подчинять себе всех вокруг.

Он долго ворочался, старался уснуть, но, возбуждённое огромным количеством событий сегодняшнего дня, сознание бунтовало и не прекращало своих трудов. В голову приходили какие-то уродливые образы, жуткие мысли и фантазии.
«В конце-то концов....!» - Климов встал, налил почти полный стакан коньяка и залпом выпил. Его взгляд упал на журнальный столик у дивана. На нём лежал планшет.
«Забыла?» - но зарядное и упаковка говорили о другом. Он горько усмехнулся: - «Оставила».
Аркадий взял в руки тонкую панель из пластика и стекла. Она показалась ему такой лёгкой, почти невесомой. То ли от спиртного, то ли от всех пережитых непростых событий дня, его снова накрыла волна бешенства.
«Тебе не надо? Мне тоже», - от сильнейшего удара об пол хрупкий гаджет разлетелся вдребезги. Наступая на осколки и не чувствуя боли, он прошёл в спальню, бросился на кровать и минут через десять уже спал тяжёлым хмельным сном.

...

ellochka: 12.02.15 09:51

 » Глава №25

Первые несколько дней после Маринкиного бегства пролетели для Климова незаметно. Он с головой ушёл в проблемы, связанные с уходом Сергея и приездом Григория. Теперь в новые залы со старым другом они приезжали первыми и, часами просиживая около аппаратуры, вместе разбирались в тонкостях новейшего оборудования.

Но, по мере того, как к Григорию приходила уверенность, у Аркадия появлялось свободное время, и он всё чаще начинал перебирать в памяти события последних дней. Ему, конечно, было бы проще, если бы Маринка не маячила постоянно рядом. Сегодняшний концерт он вообще отпел кое-как, простояв на месте, практически не отходя от микрофона и стараясь не поворачиваться лицом к своим музыкантам, чтобы случайно не встретиться с ней взглядом. А оставшись один в номере и перещёлкивая каналы спутникового ТВ, он вдруг поймал себя на мысли, что ведёт с ней внутренний диалог. Она как будто присутствовала рядом, и он пытался объяснить ей то, о чём промолчал в тот вечер. Его руки с пультом даже жестикулировали для убедительности.
«Да что я, в самом деле…? Сколько у меня таких Маринок было. Ну, хорошо, пусть не таких. Но иногда ведь и с другими что-то цепляло. На пару дней. А сколько из них демонстративно уходило и убегало, ожидая, что понесусь вдогонку. В чём разница?»

Ему хотелось выбросить всё из головы, но он опять и опять возвращался к прежним мыслям, то пытаясь объяснить ей, незримой, свои поступки, то стараясь убедить её в чём-то. И всё больше и больше сожалея о том, что не остановил её, не удержал тогда, не попытался сразу вернуть её понимание и любовь.
Он начал перебирать в памяти всю историю их отношений, стараясь понять, когда и чем его так зацепила эта юная мадмуазель.
Было понятно, что всё изменили эти три дня. Три дня, которые они провели вместе. Но в какой именно момент?

Может быть, это случилось, когда они устроили себе прогулку по незнакомому городу и кормили с рук кедровыми орехами белок в городском парке? Серо-рыжие хвостатые зверушки молниями проносились по верхушкам деревьев, почти неслышно стекали по стволам и наперебой хватали лакомство с их ладоней. Как же его тогда умиляли её восторги, горящие глаза и приглушённый шёпот: «Боже, какие вы красивые! На, бери орешек!» Он отошёл в сторону и просто любовался ей.

Или в том Торговом центре? Накануне он обратил внимание, как она щурится, когда читает со своего мобильника с небольшим экраном.
- Давай планшет куплю, чтобы глаза не портила.
- А можно? – она засияла.
Когда они возвращались к машине по длинным галереям центра мимо разнообразных павильонов с яркими витринами и зазывно выставленными в них манекенами, она не обращала на них никакого внимания и на ходу радостно объясняла, какие ещё возможности скрывает в себе эта навороченная доска. Аркадий резко затормозил, и, взглянув на неё, спросил тогда:
- Может, тебе ещё что-то нужно?
Она не сразу поняла, о чём это он, не сразу переключилась на другую тему. Потом, оглянувшись вокруг и поняв, что ей предлагают, отрицательно махнула головой:
- Нет, пошли, - ей не терпелось сесть в машину и включить своё новое приобретение.
- Ну, подожди. Может тебе из одежды что-то нужно, или из косметики.
- Да говорю же, всё у меня есть. И так эту сумку не поднять.
И с обидой в голосе протянула:
- Ты меня не слушаешь. Я тебе про планшет рассказываю, а ты мне - про шмотки.
Они сели тогда в машину и Марина начала демонстрировать возможности нового приобретения. Он делал вид, что внимательно слушает, а сам обнимал за плечи и думал:
«Господи, какой же ты ещё ребёнок. Получила игрушку – и радуешься. Чистая, как белый лист бумаги».

А может быть виноват тот долгий зимний вечер, когда из-за разыгравшейся непогоды они передумали ехать в ресторан и просто остались в номере. Марина лежала на кровати на животе, оперев голову на руки, и выспрашивала факты его биографии. Вначале он отвечал нехотя, короткими отрывистыми фразами, чтобы отделаться от неугодных расспросов. Но её это не устраивало, и она, то и дело перебивала его, уточняя: «А почему…?», «Зачем ты так сказал…?», «И что, это помогло…?». В её расспросах было столько искренней заинтересованности, столько желания понять его мысли и поступки, что незаметно для себя самого, он разоткровенничался, вспоминая массу деталей из своей жизни. А впервые за многие годы, проговаривая их вслух, начинал видеть некоторые события в совершенно ином свете. Её заинтересованность стала той лакмусовой бумажкой, которая окрашивала прошлые события в новые цвета и выделяла важное, то, что раньше либо просто казалось незначительным, либо специально загонялось в самые дальние уголки памяти, чтобы не дёргать попусту совесть осознанием того, что всё равно нельзя изменить ни при каких обстоятельствах.
Так откровенно он мог иногда поговорить, пожалуй, только с Лёшей. И уж точно ни с одной из своих женщин.

Осознав это, он с удивлением посмотрел на девушку. Её взгляд был серьёзным, умным и сосредоточенным, таким, каким бывал только на репетициях. Климова накрыло волной любви и нежности. Ему захотелось стереть с её лица это выражение, которое хоть и нравилось ему, но делало её старше.
- Всё! Допрос с пристрастием окончен!
Он резко перекатился на кровати, перевернув её на спину и подмяв под себя.
– Теперь моя очередь допрашивать. Когда уже закончатся? М? – он спросил это специально, зная, как сейчас смутится Маринка, и начнёт смешно поджимать губы и краснеть.
Так и произошло. Девушка пожала плечами и тихо ответила:
- Может завтра. Ну, послезавтра уже точно.
Его рука потянулась к её лицу, отведя в сторону непослушную прядь.
- Марина, ну ты ж не думаешь, что я с тобой только из-за этого? Мне действительно хорошо с тобой: легко, просто, весело. Ну… я, конечно, хочу тебя, я же мужчина. Но ты всегда можешь отказаться, остановить меня в любую секунду, сказать «нет», я не обижусь.
- Я не буду этого говорить, - она произнесла эти слова, не задумываясь. - Мне нужен только ты. Я хочу быть только с тобой. Я люблю тебя, и мне кажется, что с каждым днём всё сильнее и сильнее.

И вот теперь закончена трёхдневная сказка. Он снова один в этом стильном и комфортабельном, но таком пустом и холодном номере. И, похоже, опять надолго, ибо раз Маринка до сих пор не пришла, не позвонила, значит, слова Сергея заставили её посмотреть на их отношения по-другому, передумать. Что ж, её право! Только почему так тоскливо даже от одной мысли, что больше никогда они не будут так беззаботно валяться на кровати, болтать и целоваться, сводя друг друга с ума, и больше никогда она не поднимет на него взгляд, полный любви и смущения.
«Точно, хватит уже сходить с ума!» - оборвал он сам себя в очередной раз. – «Пошло всё…, лучше делом заняться».

Он резко поднялся с дивана и, выйдя в коридор, направился к номеру Гриши. Теперь Григорий жил со Славиком вместо Сергея. Дверь была не заперта. Поэтому стукнув разок для приличия, певец сразу вошёл. Картина предстала радужная. Двое мужчин сидели за столом, на котором стояла почти пустая бутылка водки, двухлитровая початая ПЭТ с пивом, и неаккуратно разбросанная закусь из колбасы, хлеба, нескольких консервированных салатов и рыбы. Климов поморщился от вида этих гастрономических изысков.
«Мда, настоящий гудёшь. Вон и вторая с беленькой у стола стоит. Вот тебе и Гриня приехал. Сейчас начнётся веселуха, только держись».
Однако ругаться не хотелось.
- Что празднуем? Никак, Гришка решил в коллектив влиться? Тогда чего вдвоём злоупотребляем? Почему всех не позвали, и меня в том числе? – он проговорил это с усмешкой. Но, взглянув в глаза друга, резко осёкся. Григорий плакал, горько и не стесняясь. Певец с недоумением взглянул на второго собутыльника. Славик пьяно покачал головой из стороны в сторону, поднёс указательный палец к губам:
- Тссссс-с-с! У него горе, кот умер. Как его…, Гриша, как кота звали?

Климов ответил сам:
- Антон. Антоха. Или просто Тоха. – Его голос дрогнул. Ему больше ничего не нужно было объяснять. Этот чёрный, нагловатый зверь был для Григория единственным дорогим и горячо любимым живым существом. Ему, как шкодливому ребёнку, позволялось всё: драть кресла и обои, метить углы и тапки, обрывать шторы и грызть провода. За все его проделки хозяин только укоризненно отчитывал его, глядя в ничего не выражающие огромные хищные глаза, и разговаривал с ним, как с ребёнком. Но и Тоха платил той же привязанностью. И сколько б ни гонял по молодости по крышам за всем окрестным кошачьим женским полом, всегда возвращался, и, наевшись, укладывался на хозяйские колени или начинал тереться о ноги, урча и приветственно задрав хвост. Он переезжал с Гришей с квартиры на квартиру, когда тот делил с очередной женой наследство. Он ждал хозяина в пустой студии, когда они практически туда перебрались.

Аркадий посмотрел на свою правую руку – на тыльной стороне ладони тонкой ниткой пробегал шрам. Когда-то, лет пятнадцать назад, зимой, когда они только познакомились с Ксюшей у Гриши и шли к нему на запись очередной песни, около подъезда сидел этот маленький, чёрный, пушистый, орущий комочек. Они не смогли пройти мимо и притащили его в студию. Ксюша с удовольствием и радостью стала возиться с ним: отмыла, почистила ушки, напоила молоком и котёнок, которого они тут же окрестили Антохой, с блаженным урчанием развалился у неё на коленях. Но когда Климов захотел погладить малыша, тот, очевидно, решив, что его хозяйку хотят отнять, вдруг заявил свои права на девушку, лихо ударив Аркадия своей лапкой с острыми, как бритва, коготками по руке, оставив отметину на всю жизнь. Певец тогда возмутился: «Ах, ты, тварь неблагодарная!» С тех пор и тянулась их взаимная нелюбовь друг к другу, чисто мужская, как будто соперническая, которая выражалась в вечном желании Климова наподдать пинка под зад ненавистному коту, а тот, в свою очередь, никогда не оставлял без внимания его ноги, и кусал их с завидным постоянством.

И вот теперь шрам есть, а кота уже нет. Пятнадцать лет. Как один день. Аркадию вдруг стало жалко и себя:
«Господи, какой же я уже старый. И на хрена я Маринке сдался? Вон молодых сколько. Быстро забудет, замену найдёт».
- Хороший был кот, настоящий мужик. Гриша, мне очень жаль, поверь, - он придвинул к столу ещё один стул. – Наливай.

Давно уже Аркадий не пил водку стаканами не закусывая, а лишь запивая пивом. Захмелел быстро. От разборок со Славиком, возмущённым уходом Серёги, его отвлёк Алексей, который из соседнего номера услышал знакомые крики. Успел. На сей раз обошлось без мордобоя. Но для того, чтобы уложить разбушевавшегося Климова пришлось звать на помощь Ксюшу. Только она могла справиться с ним, когда он был в таком состоянии.
Девушке удалось уговорить его лечь, но с условием, что сама ляжет рядом. Как ни противен ей был запах перегара, она переступила через свою неприязнь и терпела, зная, что только так его можно усыпить. Климов попытался пристать к ней, но она не давала распускать ему руки, удерживая их и уговаривая его, как ребёнка. Аркадий затих и уснул. Ксюша по опыту знала, что нужно полежать ещё минут десять, чтобы сон стал крепким. Время шло. Она уже готова была потихоньку подняться, как вдруг он резко повернулся к ней во сне:
- Мариш… люблю тебя…люблю… я…, - его глаза были закрыты, он спал, но губы шептали слова, которые в трезвом состоянии он наверно никогда бы не решился произнести вслух. Его рука потянулась к девушке. Ксюша быстро и легко соскользнула с кровати, и, стоя рядом, смотрела, как рука её бывшего любовника нежно гладит простыню, а губы повторяют имя другой, которая неизвестно какими путями пробралась в его сердце.

...

maschamad: 12.02.15 19:09

Вот уж не ожидала от Марины такой рассудительности и силы воли, обычно в ее возрасте бросаются в омут с головой, но на сколько ее хватит.......наверное Аркадий придет первым мирится и все закрутится по новому......а вот Аркадия мне немного жаль, бедненький, сам с собой разговаривает и похоже еще и не осознает насколько серьезны его чувства к Марине......похоже на этот раз придется что то менять в своей жизни........ ох как же все интересно.......спасибо Элочка, подняла мне настроение после работы.... .....

...

ellochka: 13.02.15 00:10

Наверно, это просто каша в голове и в душе. Она ведь не может не понимать и правоту слов Сергея, но что тогда делать с чувствами? Она убегает в смятении, а как теперь вернуться?



Я очень рада, что тебе нравится

...

ellochka: 13.02.15 19:07

 » Глава №26

Прошло две недели после истории с отъездом Сергея. Ребята уже перестали её обсуждать. Григорий, запоров пару концертов, наконец-то разобрался во всех тонкостях и познакомился с новыми песнями. Аркадий, отмаявшись похмельем, в очередной раз дал себе зарок, что кроме пары глотков коньяка в день – ни-ни. Жизнь потихоньку возвращалась в нормальное русло. Не возвращались только отношения Марины и Аркадия. Они по-прежнему с тоской смотрели в след друг другу, не решаясь сказать при встрече ничего кроме «привет» и «пока».

Если вначале Ксюша злилась на Маринку, практически ненавидела её, то теперь, когда каждый день она смотрела в её убитые глаза и слышала ночами всхлипы, которые не могла заглушить даже подушка, ей становилось жалко это глупое, но абсолютно бесхитростное и откровенное существо.
И когда, в очередной раз она застала напарницу в четыре часа дня, заплаканную в постели с наушниками, поняла, что больше не может этого вынести. Она присела на край кровати.
- Ты хоть пробовала с ним поговорить? – Маринка достала наушники и покачала головой из стороны в сторону. – Почему? Ты же любишь его.

Губы девушки опять задрожали, в глазах блеснули слёзы.
- О, Господи, только не реви, опять этот водопад! Я больше не могу на это смотреть! Любишь?
Маринка согласно кивнула.
- Тогда звони! Скажи, что хочешь поговорить.
Девушка отрицательно покачала головой:
- Не могу. Рука не поднимается. Да и не знаю, что говорить.
- Он ведь тоже мучается, ты что, не видишь?
- Там мучиться нечему, у него сердца нет.
- Не поняла. С чего ты взяла?
- Сергей сказал. Да и сама в Москве видела. И как он с женщинами, и с тобой… - Маринка осеклась. – Прости.
- А что - со мной? Наши с ним отношения – пройденный этап. Это было давно и неправда.
- Ага. Видела я ваш этап,- она снова заплакала.
- Ничего ты не понимаешь. Это уже не любовь. Наша любовь осталась в прошлом. Не слушай никого: и сердце у него есть, и любить он умеет. Поверь мне, я-то это знаю. Просто наверно не было за эти годы той, в которую бы влюбился по-настоящему. Вот только в тебя теперь, - Ксюша усмехнулась. – Если бы мне кто-нибудь раньше это сказал – в жизни бы не поверила, посмеялась бы.

Она рассматривала Марину, как будто видела впервые.
- А про нас с ним даже не думай. У нас давно отношений нет, просто секс, иногда, раз в год, когда оба на гастролях, без своих. Да что тебе объяснять?! Дура ты ещё малолетняя, не поймёшь ничего.
- Вот именно, дура. Только если бы я нужна ему была – он бы первый попробовал со мной поговорить.
- Кто? Климов? Первый? С тобой? Да ни за что! Ты его совсем не знаешь. Он же правильный, считает, что не имеет права тебе жизнь портить. Ты же ещё девочка.
- Девочка, девочка! Достали уже все! Я не ребёнок! – Марина просто кричала. Ксюша с удивлением смотрела на напарницу, такой её она ещё ни разу не видела. - Приеду в Москву, пойду к Сергею, он сказал, что любит. Если не захочет меня – пойду с первым, кто предложит, - она говорила это с такой горечью и злостью, что Ксюше стало не по себе. Это были не просто слова, они были выстраданы и продиктованы разбитым сердцем.
- Совсем сдурела, - теперь она смотрела на Марину другими глазами.

Ксюша зашла в ванну, открыла кран и достала мобильник:
– Лёша, спустись в бар, разговор есть.
Через десять минут они уже сидели за столиком.
- Мне нужна твоя помощь, - Ксюша прикурила от протянутой Лёшей зажигалки. – Надо Аркаше и Маринке встречу устроить, чтобы они поговорили. Не могу я смотреть, как оба мучаются.

Алексей удивлённо поднял глаза. Он вообще был ошарашен всей этой историей, когда увидел друга с малой. Эти отношения казались ему совершенно противоестественными. У него самого было три дочери, и младшей – как раз девятнадцать, как и Маринке. Но представить её с таким, как Климов, он не мог, и точно знал: случись такое – ему морду набьёт, а дочь дома под ключ.
- Я против, - отрезал Алексей. – Маринка ещё ребёнок. Нечего её Климу подсовывать. – Он смотрел на Ксюшу со злостью и непониманием.
- Послушай, - она говорила тихо и устало. - Они действительно любят друг друга. Странно, правда? Но это так. Мы же хорошо знаем Аркашу. Ну, посмотри, какой он ходит после этой истории, чернее тучи, злится, бесится, с Гришей напился. А поёт как? Да он просто отпевает эти концерты. Ты не слышишь? Да уже даже пресса погнала: «Климов болен», «Климов выдохся, как артист», «Климов устал». Да ни хрена он не устал, просто места себе не находит из-за неё. А на Маринку вообще страшно смотреть: она же ночами не спит, воет то в подушку, то в ванной закрывается. Не ест ничего. Вон, уже одни глаза остались.
- Ничего, это не смертельно. Перебесится, пройдёт, - Алексей был явно не согласен.
- Ты так думаешь?
- Думаю. Она ещё не соображает. Нечего девчонке жизнь ломать.
- Она сама её себе сломает, когда в Москву приедет. Знаешь, что она мне выдала? – Ксюша процитировала Маринкины слова.

Алексей взглянул на подругу с недоверием:
- Врёт, не сделает. Так, для красного словца ляпнула, - но особой уверенности в голосе уже было не слышно.
- Сделает. Ты бы послушал, как она это сказала.
- Не знаю, может, подождём? Само образуется?
- Ну, да. Конечно. Подождём? Чего ты ещё ждать собрался? Один кота замачивает до бессознательного состояния! Другая на луну ночами воет! А у нас – «Всё хорошо, прекрасная маркиза!» Докатились! - Ксюха поднялась, и опираясь на руки об стол уже практически кричала. - Тогда знаешь что, забирайте-ка её к себе, и слушайте ночные концерты сами! И ждите! Я уже и так две недели не сплю! Ещё месяц такой жизни я просто не выдержу, сама с ума сойду! Не хочешь помочь – так и скажи! Других попрошу! Вон, Славик поможет!
- Да не могу я сводником выступать! И вообще, ты же знаешь, у нас с ним давний уговор: со своими бабами он разбирается сам! Я в это не влажу! И даже слушать не хочу, тем более про Маринку! – Алексей тоже перешёл на повышенный тон.
- А кто тебя просит сводником быть?! И хватит из неё ребёнка делать! Она уже два года, как совершеннолетняя, и вольна сама своей жизнью распоряжаться, без ваших нравоучений! – Ксюша немного остыла, села и продолжила уже спокойнее. – Я же не прошу тебя её к нему в кровать тащить. Им просто поговорить надо.
- Да уж, поговорить. Знаю я Климовские разговоры, - Алексей усмехнулся и закурил.

Повисла пауза. Пару минут они, молча, курили.
- Поверь, я знаю, что делаю, - уже тихо сказала девушка. - Ты только Клима приведи, как будто случайно получилось.
Мужчина тяжело вздохнул:
- Ладно, рассказывай, что ты там придумала. Что от меня требуется?

Когда все детали были оговорены, Алексей вдруг устало усмехнулся:
- А мне всегда казалось, что ты Клима до сих пор любишь.
- Это тебе казалось. Я мужа люблю. А Климов – так, прошлое. Хорошее, светлое – но прошлое.

...

maschamad: 13.02.15 19:33

АААаааааа....... на самом интересном месте....... чего они там придумали.........Элла вот как теперь ложиться спать , я же не усну все думы думать буду......

...

ellochka: 13.02.15 20:14

 » Глава №27

Маша, не надо так.... Ещё:

Глава 27

Когда Ксюша поднялась в номер, Марина продолжала лежать в кровати. Уткнувшись носом в стену и накрывшись одеялом с головой, слушала в телефоне какую-то тихую тоскливую музыку, которая очевидно соответствовала её теперешнему настроению.
- Марина! Хватит хандрить! Вставай! – Ксюша подошла к кровати и откинула одеяло. – Пошли в ресторан спустимся, посидим, выпьем, потанцуем. Я уже триста лет никуда не ходила. Ну, подъём!
- Не хочу, - Марина, не поворачивая головы, снова натянула одеяло.

Первая попытка оказалась неудачной. Поняв, что приказами от напарницы ничего не добьёшься, девушка сменила тон. Её голос зазвучал жалобно и просяще:
- Маринка, пожалуйста, составь мне компанию. - Ксюша трясла девушку за плечо. - Надоело мне торчать вечерами в номере. Я скоро свихнусь от скуки. Я не так часто тебя о чём-то прошу. Не хочешь танцевать – не надо. Просто посидишь со мной. Возьмём винца по бокальчику и поедим. Ну, пожа-а-а-луйста.
Волшебное слово всегда производило на Маринку нужное действие. Не умела она отказывать, если её о чём-то просили по-доброму.

Вот и сейчас ещё немного полежав и дав себя по уговаривать, она, нехотя, села.
Ещё почти час Ксюше пришлось провозиться с девушкой, чтобы привести её в человеческий вид. И сейчас, потягивая вино в ожидании заказа, старшая подруга пыталась отвлечь её разговорами.

В это время Лёша подходил к номеру Климова.
- Заходи, - Аркадий был рад появлению друга. Ему и самому хотелось поговорить. Он знал, что Лёша даже если не одобрит, то уж точно выслушает и может быть поможет дельным советом. А ему хотелось излить кому-нибудь душу.
- Коньяком угостишь? – Алексей удобно устроился в мягком кресле.
Климов развёл руками, достал бутылку и налил другу и себе. Алексей вдохнул запах ароматного напитка и сделал глоток:
- Ммм, хороший коньячок. - Он решил не ходить кругами и сразу спросить о том, что его беспокоило:

- Аркаша, ты знаешь, я никогда не лез в твои личные дела. Но сейчас – другой случай. Скажи, тебе что, баб мало? Зачем тебе Мариша? Я понять не могу. Ты в паспорт свой давно заглядывал? Сам-то понимаешь, что ты делаешь?
Климов пожал плечами и закурил:
- Да ничего я уже не делаю, как видишь, - он улыбался, только глаза продолжали оставаться не радостными.
- Ну, сейчас-то – да. Но ты мне просто, по-мужски объясни, зачем девчонке голову задурил? Ей бы мужа нормального, чтоб семья, дети. Серёга за ней ухлёстывал – так оно понятно. Ты какого хрена влез?

Повисла долгая пауза. Аркадий прикурил вторую сигарету от первой.
- Знаешь, сколько раз я сам себе этот вопрос задавал? Не знаю, как на него ответить. - Он пожал плечами. – Как-то само получилось. Я, правда, не хотел.
Его слова звучали тихо, но убедительно. Алексей смотрел на друга и не узнавал. Куда подевались его властность и самоуверенность?
- Слышишь, Клим, ты что, и вправду влюбился? – лицо Алексея вытянулось. И хоть певец молчал – ответ читался в его опустошённом взгляде.

Лёшка запустил пятерню в волосы:
– Охренеть! Ты влюбился в эту девчонку. – Он буквально выдохнул эти слова, полные недоумения и скрытого внутреннего торжества.
Господи! После Ксюши ни одна женщина не могла подобрать ключик к Аркашиной душе. И тут вдруг на тебе! И кто? Девчонка! Непонятно кто и откуда! Да и не красавица, если сравнивать с обычными Климовскими пассиями.
Алексей готов был расхохотаться. Это казалось невероятным. Его друг, который так кичился своей властью над женщинами, сидел перед ним с опущенной головой.
- Вижу, тебе смешно? – в словах Аркадия чувствовалась горечь.
- Да нет, что ты! – Но сдержать улыбку Лёша не смог. – Просто это странно, ну не ожидал я от тебя. Да и было бы в кого – в Маринку! – Алексей не сдержался и рассмеялся в открытую. – Невероятно! И что, эта девочка отвергла самого Аркадия Климова?

Какие бы чувства к Маринке не испытывал сейчас певец, эти слова и тон, которым они были произнесены, задели его за живое:
- Ты не понимаешь. Да я давно мог бы затащить её в постель. Легко и без особых усилий.
- Так затащил ведь. Или что? Нет?
- Нет. Хотя, пожалуй, да, только ничего не было.
- Ха! Так вот в чём дело! Что, сорвалось? Не дала? Понимаю, откуда у любви ноги растут, - он снова рассмеялся.
- Да ничего ты не понимаешь! – Аркадий разозлился. – Просто трахнуть её – не проблема даже сейчас. Только не хочу просто так, от нечего делать. Я уже вышел из того возраста, чтобы рисовать звёздочки на фюзеляже за сбитый. Или ты думаешь, что у меня девочек не было? Мне не интересно просто поиметь её. Мне не нужно только её тело. Она не нужна мне по частям. Она нужна мне вся. Понимаешь? Вся! Я хочу и тело, и душу, с её искренностью, непосредственностью, с её детской наивностью, с её любовью, восхищением в глазах. Я сам хочу учить её всему и в любви, и в жизни, оберегать её, открывать ей новые возможности.

Он снова закурил.
- И всё могло быть так… До того, как этот щенок влез с его ревностью.
- Ну, так чего тянул, раз всё было так чудесно? – Взгляд друга был удивлённо-вопросительным. Он больше не смеялся.
- А у неё месячные были…. Вот как всё просто… А теперь я знаю, как оно могло и должно было быть, и по-другому мне не надо.
- Узнаю Климова. Ты всё о себе: я хочу, я не хочу. А о ней ты подумал? Или только о себе, как всегда.
- Да что ты из меня конченного делаешь! - возмутился певец. - Конечно, думал. Только и делаю, что думаю, уже мозги кипят. Вот ответь мне: ну, допустим, сложились у неё отношения с тем же Серёгой, поженились они, родила. Ты можешь дать гарантии, что она счастлива будет? Что у них всё будет хорошо, любовь там и всё такое? Что они не разведутся в первый год? А потом она останется одна с ребёнком, ну, и так далее, как часто бывает. Можешь?
- Нет, конечно. Никто таких гарантий не даст.
- Вот именно, нет. Никто не может сказать, что будет, и как лучше! Поэтому ей самой решать, что делать, и что она хочет.
- Ей. Но не тебе, - Алексей смотрел прямо в глаза другу.
- Так ведь она сама ко мне пришла! Сама в любви призналась! Помнишь приём у губернатора? Ну, она тогда ещё пела. Так после него она сама ко мне в три часа ночи заявилась, свет в окне увидела. Сказала, что любит и хочет быть со мной. Только я наверно не готов был тогда к такому повороту, да и пьяный уже был прилично. Не захотел девчонку вот так, тупо, по-пьяни. До номера её проводил – и всё! - он откинулся на спинку кресла. - И сейчас вот …жду. Пусть сама решает, что ей нужно. Захочет – придёт, я даже дёргаться не буду.

Алексей понимал, друг не врёт. Он уже был согласен с Ксюшей, им действительно нужно поговорить. Кажется, оба не могут разобраться, чего и как. Ему хотелось ещё много чего спросить у Клима, но в кармане завибрировал мобильник.
- Да.
Ксюша сказала, что они могут подходить. Он пробурчал в ответ что-то нечленораздельное, дабы не спалиться перед другом раньше времени, и, отключив телефон, предложил:
- Пошли в ресторан спустимся. Я что-то проголодался. Пойдём, поужинаем.
- Так зачем в ресторан? – удивился певец. – Сидеть там, как в обезьяннике, что бы в тебя пьяные пальцами тыкали? Давай в номер закажем. Ты что будешь?
- Да и чёрт с ними, не впервой. Надоело вечно в номерах торчать. Составь компанию. Представляю, как нас официанточки будут облизывать.
Климов понимающе посмотрел на товарища и ухмыльнулся:
- Так можно и сюда официанток заказать…, или медсестёр. И пусть облизывают…
- Слышишь? Ты пять минут назад мне о своей любви распинался, я чуть слезу не пустил.
- Это разные вещи. Одно другому не мешает.
- Ясно. Значит, жить будешь, от любви не умрёшь. Пошли, собирайся.
Певец пожал плечами:
- Ну, раз ты настаиваешь? Ладно. Только недолго.
- Давай-давай.

...

maschamad: 14.02.15 10:31

Во как зацепило Аркадия.....это конечно все прекрасно, но готов ли он бросить жену и встретить непонимание детей.....Марина вряд ли согласится быть его " маленькой тайной"......ситуация очень не простая и от этого еще интереснее читать..... ...Спасибо , очень жду продолжения......

...

Latinskaya: 15.02.15 21:17

Здравствуйте. Ничего себе, действительно огромная разница в возрасте. Но может это и есть тот случай, когда любви все возрасты покорны?!
Начало грустное, похоже герой умрет.
Удачи вам и вдохновения.

...

ellochka: 15.02.15 23:48

Люблю непростые ситуации ... из них интересно выбираться. Спасибо, Маша.



Спасибо за пожелания, Надя!

...

ellochka: 15.02.15 23:52

 » Глава №28

Стоило друзьям переступить порог заведения, как Алексей начал крутить головой, как будто кого-то высматривая. Однако Аркадий не успел удивиться, к ним с обаятельной улыбкой подошла администратор.
- Добрый вечер, очень рады вас видеть. Хотите поужинать? У нас есть свободные столики.
- Не нужно, - перебил её Лёша. – Я, кажется, наших девочек вижу. Клим, вон Ксюша с Маринкой. Пошли, - и, пытаясь сделать невинно-удивлённые глаза, шагнул по направлению к столику.
- Стой! – певец остановил его за руку.
- Что? Что-то не так? Пошли к девчонкам, - друг явно суетился. Ему показалось, что Аркадий хочет уйти.
Климов смотрел на него с многозначительной усмешкой и качал головой из стороны в сторону. Ему сразу стало всё понятно: и это появление друга у себя в номере, и их разговор за рюмочкой, и телефонный звонок, и резкий приступ голода у Лёши.
«А что, может быть это и к лучшему? Наверняка, Ксюхина идея, а она разбирается в женской психологии».
- Ладно, конспиратор, пошли, - он улыбнулся. От осознания того, что он сейчас будет сидеть с Маринкой, да ещё в компании друзей, которые заведут нейтральный разговор и сгладят неловкость, Климову стало легко и весело.

Ксюша сидела за столиком лицом к входу, и сразу заметила появление мужчин. Заминка Аркадия её не смутила. Она хорошо знала друга, и была уверенна, что он не уйдёт, и ещё будет им благодарен. Но вот как отреагирует Марина – предсказать было трудно.
А Мариша, сидящая спиной, не видела мужчин, и поперхнулась от неожиданности, когда услышала знакомые голоса, произносящие приветствия, и увидела перед собой Аркадия. Её щёки сразу запылали, перед глазами всё поплыло. Кровь начала пульсировать в голове, вызвав резкий приступ боли. Она хватала ртом воздух и даже не смогла поздороваться, просто кивнула в ответ на приветствие. Её взгляд сразу упёрся в тарелку, и в голове начала вертеться одна мысль: «Как быть? Уйти или остаться?» Однако время шло, и раз она не сделала этого сразу, уходить теперь было уже глупо.

Между тем, пока она приходила в себя, мужчины усаживались. Подойдя поприветствовать Ксюшу, Аркадий нагнулся, как будто хотел поцеловать в щёку, а сам тихо произнёс:
- Спасибо.
Взгляд, которым он сопроводил эти слова, ясно дал понять девушке, что их план раскрыт.
- Будешь должен, - ответ прозвучал также тихо и остался незамеченным Мариной, которая судорожно размышляла:
«Слава Богу, что Алексей напротив. Смотреть весь вечер на Аркадия было бы мучительно. Хорошо, что он будет просто рядом», - она даже не могла себе представить, что вся эта сцена была срежиссирована специально для неё.
Её состояние было так очевидно, что все, не сговариваясь, дружно делали вид, что не обращают на неё никакого внимания. Мужчины сделали заказ, и начали разговор о гастролях, который плавно перетёк в воспоминания о том, как было раньше. Ксюша активно их поддерживала, пожалуй, даже чересчур активно, вспоминая интересные случаи и смешные ситуации.

Время шло. Уже несколько раз поднимали рюмки и бокалы. Друзья вели лёгкую оживлённую беседу, и Марина, которая, в конце концов, немного успокоилась, начала прислушиваться к разговору, иногда поднимая взгляд от тарелки и проявляя своё участие коротким смешком или улыбкой. Второй бокал вина сделал своё дело, щёки её были румяными и глаза сияли.
В зале уже давно звучала музыка, и публика потянулась на танцпол.
- Ксюша, а пошли-ка мы потанцуем. Сто лет не танцевал, - Алексей посмотрел на девушку, которая за пару секунд до этого отвесила ему пинок ногой под столом и бросила на него выразительный взгляд.
- Ну, ты прямо мысли мои прочитал, - она обворожительно улыбнулась.
Аркадий только усмехнулся: «Вот артисты!» Только Марина ничего не замечала и до сих пор не чувствовала всей наигранности ситуации, наверно не только по своей наивности, а ещё и потому, что само такое близкое присутствие любимого человека напрочь лишало её способности думать и что-либо замечать.

Когда они остались за столом вдвоём, повисла неловкая тишина. Климов в упор посмотрел на неё. Сделать вид, что не замечаешь этот взгляд, было невозможно. Девушка подняла голову. Певец улыбнулся, протянул руку и кивнул в сторону танцпола. Так же, молча, они вышли на площадку. Одна рука мужчины обняла её за талию, слегка приблизив к себе, а другая сжала её ладонь, горячую, и сразу ставшую влажной от волнения. К ней моментально вернулись ощущения той близости, которая связывала их в течение нескольких дней, подаривших ей столько новизны и откровений, и оборвавшихся так резко и неожиданно.
Аркадий тоже переживал сейчас необъяснимую бурю в душе, такую, на которую уже и не надеялся в своей жизни. И сейчас он не хотел терять эти ощущения снова из-за глупых обстоятельств и недомолвок. Он понял вдруг, что будет ошибкой не попытаться вернуть эти отношения. Он крепче прижал к себе девушку, и когда её волосы коснулись его лица, чуть наклонившись, тихо произнёс:
- Я соскучился по тебе. - И после небольшой паузы спросил: - А ты?

От всех нахлынувших эмоций у Марины сдавило горло. Она поняла, что ответить не сможет, и поэтому только утвердительно покачала головой, не поднимая глаз, но чувствуя его взгляд сверху.
- Так я ведь рядом. Только руку протяни. Только скажи.
Он сам уже чувствовал, что теряет голову от аромата её волос, такого знакомого и желанного, от близости этих свежих губ и новых открытий. А ещё от радости, потому что точно понял - ничего не изменилось, и Марина продолжает его любить с той же страстью и трепетом. Опущенные вниз глаза, ладонь, которая по мимо воли хозяйки ответила на его пожатие, и дыхание, ставшее в один миг глубоким и напряжённым – они не врут. Она жаждет его любви и ласки!
«К чёрту принципы! Хватит уже ждать чего-то, мучить себя и её!» - он вдруг понял, что больше не остановится. Он хочет быть счастливым сам, и дарит это счастье ей, такой маленькой и нежной. Решение было принято, и оно придало новых сил и уверенности.

Они вернулись за стол, когда Алексей наполнял бокалы:
- Ну, чтобы все… - Лёша произнёс свой любимый тост. Марина уже готова была поднести бокал к губам, но вдруг рука Аркадия перехватила его в воздухе, и мягко, но уверенно опустила на стол. Девушка подняла удивлённый взгляд. А он только покачал головой из стороны в сторону, мол: «Не надо», и демонстративно отодвинул от себя свою рюмку. Марина моментально вспомнила, как он отказался от неё в первый раз, когда они много выпили, и сразу поняла его намерения. Внутри всё вновь всколыхнулось, заставив гореть лицо и опустить глаза.
- Пошли, поговорим. – Он, оказывается, уже нагнулся к ней, не обращая никакого внимания на друзей. – Здесь шумно, музыка. Пошли.

Они поднялись и направились к выходу.
Ксюша и Алексей смотрели в след удаляющейся паре.
- Глядишь – и сработает твой план, - Лёша улыбнулся.
- Да пусть бы он уже её трахнул, и оба успокоились, - девушка цинично усмехнулась.
Алексей рассмеялся:
- А всё-таки он тебе не безразличен. Ладно, давай выпьем, - они чокнулись. Лёша одним глотком осушил рюмку. В отличие от Аркадия, сегодня он расслабился, не пропускал тосты, и был уже изрядно пьян. Его потянуло на откровения:
– Дура ты, Ксюха. Клим тебя так любил.
Девушка закурила от протянутой зажигалки. Ей трудно было сейчас разобраться в своих чувствах: с одной стороны – вроде бы она радовалась, что всё получилось так, как она хотела, а с другой – она ощущала какую-то горечь, как от большой потери. Однако нашла в себе мужество, чтобы признаться самой себе:
«Да я ведь просто завидую тому, как он её любит».

Странно, но от этого стало легче.
- Что толку мне было от его любви? Я два года по съёмным квартирам, почти бомжатникам, с алкашами да наркоманами, потому что нормальную квартиру за наши заработки было не снять. Жить всё время в долг, встречаться только в клубе на диванчике. Да он всё равно на мне бы никогда не женился, Настю свою не бросил бы. Он ведь даже не скрывал этого. Надоело мне всё тогда.
- Как «не бросил бы»? Что значит «не бросил»? Он же тогда уже ко мне перебрался, с вещами, и документы на развод собрал. Да. И это заплатил… ну, как его?
Девушка смотрела на него с недоумением, а он вспомнил:
- Ну, пошлину эту… за развод заплатил.
- Ты о чём сейчас? О ком говоришь? – Ксюша злилась на пьяного друга.
- Да о Климове, о ком же ещё, бл…! Ты говоришь, что он бы на тебе не женился! Так я и объясняю тебе, что он на развод уже документы собрал. И с Настей поговорил. Ты не помнишь? - он смотрел в сосредоточенные и удивлённые глаза девушки. – Ты что, не знала? Он что, так ничего тебе и не сказал? За столько лет? – казалось, Лёша даже протрезвел от этого открытия.
- Рассказывай, что там было, – голос Ксюши прозвучал глухо.
- Не, ну, он просил тогда меня ничего тебе не говорить, но чтобы за столько лет…? Да я был уверен, что ты знаешь. – Он поднял на неё глаза. – Помнишь, когда у нас все деньги украли, ну, подставу? Когда Аркаше какое-то корыто на кольцевой подставили. Мы тогда из машины вышли разбираться, а они втихаря барсетку его спёрли со всеми деньгами, что мы на новую аппаратуру собрали. Хорошо ещё, что тогда больше не долганули, а то б уже фиг поднялись. Да точно нас кто-то сдал, я даже знаю….
- Давай по делу, - перебила его Ксюша.
- Ну, так вот у него в барсетке и паспорт его был, и документы для развода. Мы собирались в тот день в суд заскочить, чтобы он заяву кинул, и на встречу с продавцами. А тут – фьють: ни денег, ни документов. Месяца два нужно было ждать, чтоб только новый паспорт сделать, а потом ещё два, чтоб развели. Так ты ж не дождалась, за Гришку выскочила. Деньги тебе его спокойно спать не давали. Тебе же нужно было всё и сразу.
- Он никогда не говорил мне, что собирается разводиться. Наоборот, всегда подчёркивал, что женат, и жену с детьми не оставит. Слышишь, а ты не врёшь? – она смотрела с сомнением.
- Тебе что, перекреститься? Мне он говорил, что больше так не может. Не может Насте в глаза смотреть, врать. Она и так всегда ему всё прощала, до тебя всякие интрижки, понимала, что он её никогда по-настоящему не любил. А с тобой когда закрутилось – почувствовала, что что-то не так. Он и решил, пусть лучше больно, но один раз, чем всё время терзать. И тебе не говорил, хотел просто, сюрпризом, придти и паспорт кинуть, что свободен. Хотя честно скажу, я его отговаривал. Ксюха, ты не обижайся. Ты, конечно, красавица, и всё такое, но жена из тебя никакая.

Но она уже не слышала последних слов. Она уже мысленно вернулась к событиям двенадцатилетней давности. Конечно, она помнила и кражу денег, и виноватые глаза Аркадия, когда он говорил про сумку. И вдруг ей стала понятна одна фраза, которую он тогда обронил, и смысл которой она не разобрала:
- Это нам с тобой проверка.
Почему? Какая проверка? Новая или старая аппаратура – ей по большому счёту тогда было всё равно. Так вот о чем, оказывается, шла речь! И эту проверку она не прошла.
- Это ж после тебя он таким стал, всех женщин возненавидел, всех суками считать начал. Это ж ты его таким сделала, - до неё снова начали доходить слова Алексея. – Ты ж предала его, два раза нож в сердце всадила. Первый – когда за Гришку замуж выскочила, а второй – когда на аборт пошла. Я бы на его месте точно тебе пинка под зад дал, да ещё б шлейф пустил, чтоб тебя никто на работу не взял. А он тебе всё простил. Себя винил, что не смог тогда тебе ничего предложить, не успел ничего для тебя сделать.

Девушка сидела с каменным лицом. Она не хотела ни о чём думать, понимая, что этим только снова разбередит душу и будет долго мучиться и терзаться, хотя исправить или изменить что-либо уже не возможно.
- Так, говоришь, ты сегодня одна ночуешь? – Алексей смотрел пьяным масляным взглядом. - Маринка точно у Клима останется. Ну, так может мне заглянуть, чтоб тебе не скучно одной было, м? - Ксюше было неприятно, но ругаться не хотелось. Она чувствовала своё превосходство и понимала, что в любой момент легко отщёлкнет его, как комара.
– А, ну да, ты же у нас недотрога. Только Гришке можно было… за большие деньги, - Алексей издевательски рассмеялся. - Ну, и как оно, с Гришкой? Нет, человек он, конечно, хороший, и как друг. Но в постели тебе с ним как было? Не противно? А?
Ксюша уже не слушала его рассуждения, она шла к выходу. Алексей налил себе ещё рюмку, выпил и начал искать глазами официантку.

...

Posja: 16.02.15 00:37

Элла, спасибо за новую главу!
Интересно, как откровения Алексея повлияют на Ксюшу. Не пожалеет ли, что помогла Маринке и Аркадию, не будет ли им мешать?
Волнительно так за нашу девочку.
Жду продолжения

...