Встретимся у кромки миров (любовно-фантастический роман)

натаниэлла: 23.04.15 21:04

Таня, привет!
Спасибо за новую главу! Читаю на одном дыхании.
И особо отмечаю иллюстрации: они сильно украшают тему! Молодец, что размещаешь их!!!

...

taty ana: 24.04.15 08:28

 » Встретимся у кромки миров. Часть 2 Глава 7

Но грозный час борьбы настал,
Коварный враг на нас напал.
И каждому, кто Руси сын,
На бой с врагом лишь путь один.

Марш «Прощание славянки»
Музыка В.И. Агапкина (1912 г.),
автор слов – неизвестен (1914 г.)

Узнав о невероятном происшествии, сначала в наш дом пришли члены штаба. Чуть позже под окнами собралась большая часть жителей поселка. Я опять и опять зачитывала услышанные слова.
Позже появился запыхавшийся Иван с женой. Они уже не ждали комиссию из района, но продолжали вести протоколы. На случай, если туман спадет, и у председателя спросят, чем он занимался все эти годы. Поначалу он скептически отнесся к новому тексту песни, как всегда выискивая объективные причины всему необычному, вплоть до того, что мы сами все выдумали. Только случай с магазином поколебал его уверенность, о чем женщины из штаба тут же напомнили.
Высунувшись в окно, на подоконник которого уже поставили по его просьбе графин с водой и стакан, председатель, взяв «Загадочную книгу» в руки, громко зачитал последнюю запись.
Потом, сделав паузу, обратился к сельчанам, стоящим во дворе и за забором:
- Товарищи! Если не брать под сомнение рассказ Киры, то как нам следует расшифровать слова песни? - сделав паузу, он оглядел замерший народ, - Рассмотрим каждую фразу отдельно:
Двадцать второго июня,
Ровно в четыре часа
Киев бомбили.
Как вы помните, именно в этот день в пять пятнадцать прогремел взрыв на пляже. И получается, что это не простое совпадение! Бомбили не только нас, но и Киев, а возможно и другие города Советского Союза.
Нам объявили,
Что началася война.
Кончилось мирное время,
По какой-то причине, нас не смогли предупредить, что война началась. Возможно, район был разбомблен, и просто некого было к нам послать. Теперь же многое становится ясным. Все, кто отбыл из поселка, попали под бомбежку или были вынуждены эвакуироваться!
Нам расставаться пора.
Я уезжаю,
Быть обещаю
Верным тебе до конца.
Эти слова говорят о том, что все мужчины пошли на защиту Родины! Поэтому считаю неправильным отсиживаться здесь. Необходимо провести мобилизацию и пополнить ряды Советской армии. Может быть, враг специально напустил этот туман, чтобы легче было справиться с народом!
В толпе раздались одобрительные мужские крики, женщины запричитали, заплакали.
- Предлагаю прямо сейчас готовить списки добровольцев. Чем быстрее мы организуемся, тем быстрее поможем Отечеству! Оно в опасности, бьется за нас, за наше счастливое будущее! Неужели мы останемся в стороне? Кира, дай бумагу моей жене, пусть пишет. Под номером один ставь мою фамилию.
У жены председателя выпали листки протокола из рук, и она не смогла остановить град слез. Пришлось дать ей воды.
Из толпы кто-то выкрикнул:
- А кто враг-то?
Председатель почесал затылок, из-за чего кепка съехала на глаза. Он в волнении даже не заметил, что не снял ее, войдя в дом.
- Давайте, рассуждать, - медленно протянул Иван, - что было накануне двадцать второго июня сорок первого года? Пакт Молотова – Риббентропа, подписанный в тридцать девятом году "О ненападении и соблюдении нейтралитета Германией и Советским Союзом". Значит, Германия отпадает! Тогда кто? Англии и Америке не понравилось, что был заключен этот договор, и что к нам отошли земли Прибалтики, Бессарабии и часть Польши. Может, это они развязали войну?

Заглушив ропот толпы взмахом фуражки, оголившей вспотевший лоб, председатель закончил:
- Кто бы ни был нашим врагом – Родина в опасности и ее следует защитить!
Тут к окну подошла Марта:
- Прошло почти четыре года, может, война уже закончилась?
- А почему тогда туман не ушел? – резонно спросил Иван, - Зачем нас держать в неведении? И кому это выгодно? Только врагу. Напугать нас хочет, разобщить. Значит, нужно идти на борьбу, дать отпор! А не сидеть, как мыши по норам - нам здесь тепло и сытно. Не пора ли, товарищи, действовать?

Жители поселка «Старая мельница» выстроились в очередь для записи. Мужчины, старики и подростки - за всех цеплялись женщины, заранее оплакивая их, не веря, что кто-то вернется.
Ба, посмотрев на мальчишек, с сомнением произнесла:
- А мальцов-то куда? Тоже на войну? Давайте оговорим возраст добровольцев.
Иван, обняв прильнувшую к нему жену, откликнулся:
- Записывать всех, кто старше восемнадцати и младше пятидесяти пяти.
Тут запричитала его супруга:
- Тебе же шестьдесят! А ты куда?
- Прости, Маша, не могу больше в стороне быть! Себя потерял. Я за всех них в ответе, поэтому первый идти должен!
- А туман? Пропустит ли он вас, останетесь ли живыми, не сгинете ли? - Мария Ильинична села на диван, безвольно уронив руки.
Председатель опустился рядом и стал тихо объяснять, как ребенку, которого нужно уговорить:
- Ну, чего ты, Маша? С чего ты решила, что мы сгинем? Не вернулся никто? Так может просто не могли, не сумели найти в тумане обратную дорогу или заняты были более важными делами. Мы же не раз с тобой это обсуждали. Потом, никто из нас не видел мертвых, поэтому сомнение остается, ждет ли там смерть? Или все иначе? Ведь слова песни показали, что жизнь за пределами продолжается, вот мы и посмотрим. Люди устали от неизвестности, изо дня в день одно и тоже. Прозябаем. Помнишь, ты сама недавно про это говорила?
- Да. Гончаров. "Лишь бы жить полной жизнью, лишь бы чувствовать свое существование, а не прозябать!", - бесцветным голосом проговорила Мария Ильинична. Муж ее обнял и принялся что-то ласковое шептать на ухо.
Мы отвернулись. Стало неловко быть свидетелем сцены нежности.

Если председатель, обычно очень осторожный человек, решает идти в бой, то, конечно, и другие тут же за ним потянулись.
В жизни часто случается - никак не можешь решиться на поступок, но если появляются единомышленники, то идешь за ними, отметая все прежние страхи. Даже страх перед таинственным туманом.

Мария Ильинична карандаш удержать не могла – руки тряслись, поэтому за списки взялась я. Писала долго, отгоняя тех, кто не подходил по возрасту, и не поверила своим ушам, когда услышала:
- Запиши и меня, Нарышкина Галина, девятнадцать лет.
Подняла глаза на Галчонка:
- Ты чего?
- Пиши! Я все продумала. Кем угодно буду – поварихой, медсестрой, нянечкой - главное быть там. Может, и Пахом сейчас воюет. Найду его. А нет, значит, не судьба. Не могу больше жить в неизвестности. Пиши, пожалуйста!

Весь поселок вышел провожать наш небольшой отряд. Всхлипы в толпе, глухой гул мужских голосов, громкий командный голос Ивана, старающегося построить добровольцев, суета и страх ожидания того, что будет за туманом – таким было это серое утро. Потом аккордеонист заиграл марш «Прощание славянки» и отряд тронулся в путь.
Впереди шел председатель поселкового совета Иван, рядом аккордеонист, он тоже вызвался добровольцем. Строй завершала Галя, одевшая по этому случаю мужские штаны, фуфайку и шапку ушанку. За спиной у нее болталась котомка со скатанным в рулон шерстяным одеялом.
Я побежала следом. Галчонок остановилась, крепко обняла меня и проговорила в плечо:
- Прости меня, Кирюха, за все! Прощай! Не поминай лихом! – и, поцеловав мое заплаканное лицо, побежала догонять отряд.
Я рыдала в голос. Было страшно отпускать в неизвестность своих друзей, знакомых, с кем прожила бок о бок последние годы. Сзади подошла Марта и прижала к себе, успокаивая.
- Тшшш…
Это было так знакомо, что я опять заплакала, вспоминая Его.

Все провожающие затихли, когда отряд подошел к туману, и люди один за другим начали исчезать в белом молоке.
-Галя! Дочка! – истерично закричала Екатерина, но в ответ только тишина, ни музыки, ни звука шагов.
Мы с Мартой подбежали к ней, готовой шагнуть в туман за дочерью, и увели подальше, сдерживая ее порывы вернуться. Потом, когда все разошлись, отпаивали Екатерину дома бабушкиными успокоительными отварами.
Я спрашивала себя, следовало ли идти вместе с Галчонком? Может, там, за туманом, кроются все ответы на вопросы? Но неизвестность страшила. Почему ни один человек не вернулся? Почему за эти годы никто не посетил наш поселок извне? Есть ли что-то за туманом, или мы последние, кто остался на Земле? Откуда тогда голоса и звуки, которые слышала?

Самое главное и решающее - я ни за что не смогла бы оставить поселок. Здесь все началось, здесь же должно закончиться. Я не сомневалась!
Размышляя о произошедших событиях, я отправилась к беседке, хотя время было послеобеденное. Уже подходя к ней, заметила, что там есть люди: Марта, дед Матвей и две женщины из штаба. Когда хотела поинтересоваться, что они здесь делают и почему у всех такие загадочные лица, Марта показала знаком, чтобы молчала.
Я села рядом и прислушалась. Весенний ветер трепал волосы, но он же приносил незнакомые звуки, будто где-то работало радио. Но этого не могло быть, электричества в поселке нет!
«В течение четырнадцатого апреля на Земландском полуострове северо-западнее и западнее КЕНИГСБЕРГА войска 3-го БЕЛОРУССКОГО фронта с боями заняли более 60 населённых пунктов и среди них АЛЬКНИКЕН, РАНТАУ…»
Звук ушел, растаял, но потом опять появился:
«... В боях за четырнадцатое апреля в этом районе войска фронта взяли в плен более семи тысяч немецких солдат и офицеров».
Речь оборвалась и больше, как мы не вслушивались, ничего не было.
Мы выдохнули и загалдели одновременно:
- Что это? Откуда? Как?
- Тетя Марта, а что было до этого? – это уже я спросила.
- Кирочка! Родная! – Марта крепко обняла меня и расцеловала в щеки. - Мы услышали слова «От советского информбюро» и не поверили, а потом еще и еще! Это же чудо!
- Хотели начать дежурить в беседке, поэтому собрались здесь! – зачастила соседка. - Просто не верится! Нужно всем рассказать!
- Товарищи! Представляете, что это значит? – дед Матвей потряс тростью. - Это значит, что идет война с немцами на их территории! Кенигсберг – это германский город! И мы побеждаем, раз берем пленных в таком количестве!
Все мы, не сговариваясь, заорали:
- Ура-а-а-а!
- Так, - взяла слово Марта, как только наши восторженные крики стихли, - будем дежурить по очереди.
- Я буду с пяти до шести утра! – вставила я, на что Марта кивнула.
- Остальных распишем в штабе.
Мы поднялись и пошли в поселок, только дед остался на месте, попросив не трогать его. Он будет приходить и уходить, когда захочет.
Жители ликовали до вечера. Весть всех ободрила – хоть какая-то определенность за пять лет молчания «большой земли».

Но дежурившие люди в последующие дни ничего не услышали. Прошло более двух месяцев, а результата так и не было. Вспыхнувшая было надежда, сменилась унынием. Всех мучила неизвестность и печаль по ушедшим в туман. Некоторые не выдерживали и целыми семьями покидали поселок. Ушла Екатерина, Галкина мама, оставив нам с бабушкой прощальную записку. Теперь в магазине работала я.

Я упрямо продолжала верить, что все будет хорошо. Без устали твердила: "Он обещал и обязательно вернется! Невероятное – возможно!"
Мы все, жители «Старой мельницы», убедились в этом. Разве не так?

Двадцать второго июня сорок пятого года было особо тоскливо после вчерашнего разговора с бабушкой. Я застала ее плачущей, она тоже захотела уйти в туман, звала с собой.
Мне стоило больших усилий успокоить бабулю и уговорить отложить решение. Ругала ее за малодушие, обращалась с мольбой не оставлять меня, обещала подумать, как быть дальше. Утром, идя в беседку, я размышляла об этом.
Как долго продлится неизвестность? Жизнь ли это? Или мы давно не живем, и это место называется ад? Может, и бог существует и наказывает так за неверие?
Не зная, у кого получить ответы, я обратилась к серому небу. Поднявшись на парапет беседки, крикнула вдогонку ветру, дующему с моря:
- Почему так несправедливо? Где те, кого мы любим? Где мама, папа? Где мой Ингмар?
Впервые за четыре года назвала его по имени! Мне так захотелось, чтобы он откликнулся! Набрав в легкие воздуха, громко позвала:
- Ингмар! Ингааа!

...

Chelena: 24.04.15 08:39

Вот это да! Уже июнь 1945-ого года, а по прежнему никакой ясности! Танюш, а где у тебя события романа происходят? Судя по имени главного героя, я думала, что в Латвии... Или это просто абстрактный город без чёткого указания?

...

taty ana: 24.04.15 08:57

Лена, привет!
Ясности хочется? Ну, не знаю...
Где происходит? Вспомните, что в Советском Союзе был интернационал, рядом жили русские, украинцы, немцы, евреи, греки и т.д. (сейчас, впрочем, также). Насчет Прибалтики - не уверена. Ее присоединили к СССР в 1939 году, а в поселке люди живут давно и говорят все на русском языке. Имя у главного героя норвежское, фамилия скорее всего тоже или немецкая. Об этом будет еще сказано в романе. Я не хотела вообще давать ссылку, какое это море, Черное или Балтийское, главное, что поселок должен располагаться близко к европейским границам, где возможны и бомбардировка в первые часы войны, и длительная оккупация. Поэтому сознательно не указываю название районного центра. Значит, абстрактный город.

Только Нина на обложке обозначила, что это Черное море, Крым. Я не стала сопротивляться. Пусть.

...

taty ana: 24.04.15 09:03

 » Речь Сталина и марш "Прощание славянки"

...

Chelena: 24.04.15 09:11

Наоборот, не хочется! Чем дольше будет поддерживаться интрига, тем интереснее!

...

taty ana: 24.04.15 09:14

 » Фотодокументы

...

натаниэлла: 24.04.15 12:58

Таня, привет!
Спасибо за новую главу.
Меня заинтриговало загадочное радио: два случая за 4 года - или просто об остальном ты не упоминала?
И я не понимаю, зачем они нарушили запрет и отправились в туман? Ясно же, что так просто из него не выбраться. Добровольцы, конечно, сознательные, на защиту Родины и все такое, но природу-то аномального явления они так и не изучили? решение кажется непродуманным.

спасибо за кинохронику и прочие свидетельства времени!

...

taty ana: 24.04.15 14:01

Привет, Нат!


Действительно всего 2 случая. Первый раз кто-то пел песню (вживую, не радио), второй - работало радио.


Советские люди часто действуют из-за чувства патриотизма, хотят Родине помочь. А кто ставил запрет проникать в туман? Было собрание, на котором сказали, давайте, будем опасаться ходить в туман, следить за детьми и животными, но запрещать никто не может. Это все равно что запретить входить в море, там тоже можно утонуть. За годы люди привыкли к туману. Природу его горстка неспециалистов познать не может, разве что способом проб и ошибок. Потом, никто не видел трупы, поэтому сомнение остается, вдруг за туманом не ждет смерть? Может, просто трусость и отсутствие обратной связи останавливали людей. А тут слова песни показали, что жизнь за пределами продолжается, вот они и решили туда попасть, движимые одной идеей и уставшие от неизвестности. Изо дня в день одно и тоже. Еще председатель, обычно осторожный человек, решает идти в бой, конечно, и другие за ним потянулись.Часто случается в жизни такое - никак не можешь решиться на поступок, но, если появляется компания, то тоже идешь с ними, отметая прежние страхи. Помните, Гончаров писал: "Лишь бы жить полной жизнью, лишь бы чувствовать свое существование, а не прозябать!"
Прозябать - это влачить жалкое существование, век вековать, коптить небо. А тут идея! Вот и пошли строем.

Так интереснее и познавательнее, правда?

...

натаниэлла: 24.04.15 15:15

Ну как это - привыкли? Как можно привыкнуть к аномальному до такой степени, что потеряют бдительность? Дело же не просто в тумане: дети не рождаются, продукты в магазине сохраняются, солнца нет (кстати, что там с растительным миром?) Явно дело не в войне. Если такие вещи происходят, то добровольческими силами положения не исправишь. Все равно, что шапками закидать. Нужны знания и адекватные технологии.
советские люди, хотя и патриоты, все же не идиоты. Не могли не понимать, что от их маленького отряда толку будет мало. Да и не ждут их там, наверное - сколько времени прошло с тех пор, как установилась полная изоляция! Дело не только в трусости, дело в отсутствии перспектив. народ совершает подвиги, когда есть четкая цель: ради чего умирать. Вот этот вопрос - ради чего - мне кажется, надо прописать в главе более отчетливо. чтобы люди не выглядели по-детски.

советую вставить что-то подобное в текст. Иначе, на мой личный взгляд, оснований для героизма не достаточно. Иначе - ощущение самоубийства.

Правда!

...

Margot Valois: 24.04.15 15:48

Таня, очень интересное и интригующее продолжение.

Согласна с Натой - немного стоит расширить и прояснить, но меня очень порадовала эта сплоченность людей, их внутренняя сила, и промелькнувшая надежда в виде радиопередач - мир остался, жизнь продолжается, "наши" побеждают на территории захватчиков и даже берут пленных.

...

taty ana: 24.04.15 15:55

Нат, спасибо за хорошие вопросы. Есть над чем подумать. Хочу порассуждать и посмотреть права ли я? Приглашаю вступить в диспут всех желающих.


Как привыкают? Может спросить у тех, кто постоянно живет, как на пороховой бочке, в зонах конфликтов. Вздрагивают, бегут в убежище, но не покидают свои дома, город. Говорят, привыкли уже (из разговора с подругой, живущей в 12 м. от сектора Газы). Кто-то уходит, думая, что этим спасется, но бывает, что погибает в дороге, кто-то остается, надеясь пересидеть. И идти некуда, и не хочется все бросать. Здесь та же схема. Пересидеть или попытаться уехать, не зная, выживет ли. Это то, что творится в реальном мире сейчас. А тут, в поселке, чуть извращеннее. Как замануха не покидать поселок - голода нет, как противовес этому "благополучию" - детей нет. Вот тебе кнут и пряник. Солнца нет, это признак местной катастрофы, коей в глобальном смысле является война. Зелень, конечно, за 5 лет умерла. Яблочки в первое же лето не вызрели. Чтобы не началась цинга, я, как автор, наградила людей здоровьем (помните?). О травоядных уже не пишу, потому как, им есть нечего. Разве что морскую капусту или водоросли еще зеленые на берег море выбрасывает?
Как действуют люди в такой ситуации - можно сказать засыпают. Чувства, эмоции на нуле или в минусе. А тут событие - они не одни остались на земле, жизнь за пределами продолжается, вон песни складывают. Адреналин бьет в голову. Урра! Вперед! Горстка их, а вдруг и это количество поможет? Кончается война или нет, им не ведомо, главное желание помочь.
О каких технологиях/знаниях может идти речь в курортном/дачном городке, где отдыхающие свалили в первые дни после взрыва, а в поселке остались школьники, старухи и те, кто зарабатывал, сдавая комнаты. Я согласна, среди народа водятся кулибины, но этому поселку не повезло.


А был ли подвиг? Все решилось спонтанно. Люди в растерянности, Иван, видя, что ничего не меняется, их никто не спасает, а сам ничего сделать не может, а мается, сгоряча рубанул фуражкой, пиши меня первым. Ну а потом, как снежный ком. На миру (на людях) и смерть красна. Галчонок тоже рвется наружу, потому что потеряла здесь, в поселке, свои цели. Так что, получается, цели у всех свои были. Идея одна - выйти, хоть под лозунгом "Родине помочь".
За идею прописать отчетливее - огромное спасибо, обдумаю!


Я об этом подумаю тоже.
Спасибо, что поделилась впечатлениями, порой не вижу за массой букв очевидного.

...

натаниэлла: 24.04.15 16:29

Танюш, без обид: я не придираюсь, просто не согласна с примененным тобою упрощением.

Привычка - привычке рознь. вряд ли кому-то в зоне конфликта приходит в голову идея погулять по минному полю и пособирать цветочки. В таких ситуациях люди очень быстро просекают, чего можно делать, а чего нет. Они становятся более осторожными. Да, некоторые перестают бегать в убежище и не вздрагивают уже от воя снарядов. Но при этом ни за что не полезут без веского повода на передовую.

Я не согласна, что люди засыпают. Не в таком положении. Я вообще была немного удивлена, что ты одним абзацем подвела итог четырехлетнему заточению. Типа, ничего интересного у них не происходило. Но в любом обществе есть свой процент пассионариев. И если людей завела обрывочная информация, то это и есть проявление пассионарности. Не всех поголовно это стронет с места, только тех, кто готов идти вперед. Так вот, эти пассионарии, готовые на риск, по-моему, должны были проявить себя гораздо раньше. Или поселку не повезло не только с кулибиными, но и с авантюрно настроенными личностями?
А если они столько времени сидели по домам, пили -ели и тупо смотрели в окошко, то и непонятно откуда взявшееся сообщение не могло бы сильно на них повлиять. Сказали бы что-то вроде: "это происки врагов! Нас хотят выманить из нашего уютного мира" - и продолжили бы разговоры и споры. Тань, только представь себе: четыре (или сколько там?) года полнейшего застоя! никакой пропаганды, никакого поддержания морали на высоком уровне. Это чревато вырождением. А у тебя одна маленькая искра - и люди загорелись, вспоминили про Родину (и ни одни даже не сказал, что Родина про них забыла!). Это надо пояснять.

Если их никто не удерживал, как ты писала выше, не запрещал им уходить в туман - зачем им лозунг??? Выходи куда хочешь и без всяких оправданий.

...

Chelena: 24.04.15 17:34

Татьяна, Нат, даже в романах у профессиональных авторов почти всегда есть разные нестыковки в мелочах... А Татьяна пишет всего лишь три месяца! Наверняка и у нее нестыковок в романе много (хотя я их не замечаю, наверное слишком увлеклась сюжетом )... Но все объяснения и комментарии, которые приводит Танюша для объяснения спорных моментов мне нравятся - убедительно!

...

taty ana: 24.04.15 17:47

Рита, Нат, Лена, спасибо за неравнодушие. Были у меня задумки написать немного по другому последние две главы, но решила, что будет чересчур затянуто. Я так увлеклась обдумыванием развязки, что неслась к ней галопом. Это основное, за что меня упрекают на конкурсах. Все бегом. Вы подняли те вопросы, которые я не удосужилась раскрыть в теме, считая, что нескольких фраз будет достаточно. Ан, не вышло. Придется переписать и это будет правильно. Поэтому две последние главы я взяла под спойлер. Потом, размещу их в другое свое окно, а на месте спойлера будет развернутый вариант глав.

Все, пошла писать!

Спасибо, девочки!

P.S. Одно другому не мешает и я могу разместить завтра новую главу, правда? Уж очень мне хочется, чтобы вы узнали - жив Ингмар или нет?

...